 |
Христианские притчи. Абсолютная вера. Авва Агафон и прокажённый. Александрийский кожевник. Бог везде. Бог непостижим
|
|
|
|
Христианские притчи
Абсолютная вера
Стояло засушливое лето, и фермеры, жители небольшого посёлка, были обеспокоены тем, что будет с их урожаем. В один воскресный день после мессы они обратились к своему пастору за советом.
– Отец, мы должны что-то делать, или мы потеряем урожай!
– Всё, что от вас требуется, – это молиться с абсолютной верой. Молитва без веры – это не молитва. Она должна исходить из сердца, – ответил священник.
Всю следующую неделю фермеры собирались дважды на день и молились, чтобы Бог послал им дождь. В воскресенье они пришли к священнику.
– Ничего не получается, отец! Мы каждый день собираемся вместе и молимся, а дождя всё нет и нет.
– Вы действительно молитесь с верой? – спросил их священник.
Они стали уверять его, что это так. Но священник возразил:
– Я знаю, вы молитесь без веры, потому что ни один из вас, идя сюда, не захватил с собой зонтик!
Авва Агафон и прокажённый
Шёл авва Агафон в город для продажи скромного рукоделия и на дороге увидел лежащего прокажённого. Тот спросил его:
– Куда идёшь?
– Иду в город, – отвечал авва Агафон, – продать своё рукоделие.
– Окажи любовь, снеси и меня туда.
Старец поднял его, на своих плечах отнёс в город. Прокажённый сказал ему:
– Положи меня там, где будешь продавать своё рукоделие.
Старец так и сделал. Когда он продал одну вещь, прокажённый спросил его:
– За сколько ты это продал?
– За столько-то, – отвечал старец.
Прокажённый попросил:
– Купи мне хлеба.
Когда старец продал другую вещь, прокажённый спросил:
– Это за сколько продал?
– За столько-то, – отвечал старец.
– Купи мне ещё хлеба.
|
|
|
Старец купил. Когда едва распродал своё рукоделие и хотел уйти, прокажённый спросил:
– Ты уходишь?
– Ухожу, – отвечал авва.
Прокажённый сказал:
– Окажи любовь, отнеси меня туда, откуда принёс.
Старец исполнил и это. Тогда прокажённый сказал:
– Благословен ты, Агафон, от Господа на небеси и на земли.
Авва оглянулся на прокажённого – и не увидел никого. Это был Ангел Господень, пришедший испытать старца.
Александрийский кожевник
Однажды блаженный Антоний молился в кельи своей, и был к нему глас:
– Антоний! Ты ещё не пришёл в меру кожевника, живущего в Александрии.
Услышав это, старец встал рано утром и, взяв посох, поспешно пошёл в Александрию. Когда он пришёл к указанному ему мужу, муж этот крайне удивился, увидев у себя Антония. Старец сказал кожевнику:
– Поведай мне дела твои, потому что для тебя пришёл я сюда, оставив пустыню.
Кожевник отвечал:
– Не знаю за собою, что б я сделал когда-либо и что-либо доброе; по этой причине, вставая рано с постели моей прежде, нежели выйду на работу, говорю сам себе: все жители этого города, от большого до малого, войдут в Царство Божие за добродетели свои, а я один пойду в вечную муку за грехи мои. Эти же слова повторяю в сердце моём прежде, нежели лягу спать.
Услышав это, блаженный Антоний отвечал:
– Поистине, сын мой, ты, как искусный ювелир (Мф. 13: 45–46), сидя спокойно в доме твоём, стяжал Царство Божие; я, хотя всю жизнь мою провожу в пустыне, но не стяжал духовного разума, не достиг в меру сознания, которое ты выражаешь словами твоими.
Бог везде
Однажды авва Виссарион шёл со своим учеником по морскому берегу. Ученик почувствовал большую жажду и сказал авве Виссариону:
– Отец, меня очень томит жажда.
Старец, помолившись, сказал ему:
– Напейся из моря.
Морская вода сделалась пресною, и тот ею утолил свою жажду. Но, напившись, он налил воды в сосуд из предосторожности, чтобы иметь при себе воду, если снова начнёт чувствовать жажду. Старец, увидев это, спросил:
|
|
|
– Для чего ты сделал это?
Тот ответил:
– Прости меня! Я сделал это из опасения, что мне опять захочется пить.
Тогда старец заметил:
– Как здесь – Бог, так и везде – Бог.
Бог непостижим
Задолго до Рождества Христова в Сицилии был государь, по имени Гиерон. Он имел при своём дворе мудрецов, среди которых особенно выделялся Симонид.
Однажды Гиерон сказал ему:
– Симонид! Напряги свою мудрость, объясни мне, что такое Бог?
– Трудный вопрос ты предлагаешь мне, государь, – ответил мудрец. – Позволь мне день-другой подумать.
– Хорошо, – согласился Гиерон.
Прошло два дня. Пришёл к царю Симонид и, вместо ответа, просит подумать ещё четыре дня.
Прошло четыре дня, а Симонид запросил новой отсрочки.
– Позволь, государь, ещё восемь дней срока.
Гиерон нахмурился.
– Ты шутишь, Симонид. Пожалуй, скоро ты станешь просить шестнадцать дней на раздумье, а потом и тридцать два. Когда же ты наконец дашь мне окончательный ответ?
– Ты угадал, государь, – спокойно сказал Симонид. – Прошло бы восемь дней, я стал бы просить шестнадцать, затем тридцать два, а там шестьдесят четыре и так дальше, всё удваивая сроки без конца. Что же касается ответа, то, мне кажется, я уже дал тебе его.
– Как дал! – удивился Гиерон. – Ты ничего ещё мне не сказал о Боге, а всё просил новых и новых прибавок.
– Вот это и есть мой ответ, – сказал мудрец. – Твой вопрос, государь, не по силам никому. Чем о нём больше думаешь, тем меньше понимаешь, приходится просить новых и новых дней. Этот вопрос – всё равно что гора. Издали смотришь – и та кажется громадой, а чем ближе подходишь, тем она всё более высится и растёт, и ты перед ней чувствуешь себя таким маленьким, жалким, ничтожным. И если гору не обхватить и не покрыть рукой, как же ты хочешь, государь, умом охватить того, кто создал и гору, и человека.
Понял Гиерон слова Симонида, благоговейно поднял глаза к небу и прошептал:
– Да. Бог непостижим!
|
|
|
