 |
Доехал вовремя. Люблю тебя.
|
|
|
|
Джейми МакГвайр
серия «Братья Мэддокс» №3
Оригинальное название: Beautiful Sacrifice
Автор: Джейми МакГвайр
Jamie McGuire
Переводчики: Светлана Азарова и Анастасия Конотоп
Редакторы: Наталия Павлова
Оформление: Наталия Павлова
Русифицированная обложка: Ника Метелица
Аннотация:
Фэлин Фэрчайлд может сбежать от чего угодно. Но в ее ли силах сбежать от всего? Фэлин Фэрчайлд может сбежать от чего угодно. Она бросила свою машину, обучение, и даже родителей. Она - дочь следующего губернатора Колорадо возвращается в родной город без копейки в кармане, и ей приходится работать официанткой в кафе "Лучковая пила". После каждой смены, она откладывает свой заработок в обувную коробку, надеясь в один прекрасный день скопить достаточную сумму для билета на самолет в единственное место, где она может найти прощение: Икинс, Штат Иллионойс. В момент, когда Тейлор Мэддокс садится за столик Фэлин в "Лучковой пиле", она понимает, он - настоящая неприятность. Тейлор - очаровательный, не сдерживающий обещания и прекрасный, даже если покрыт грязью - все это наводит Фэлин на мысль, что он пожарник-игрок. Фэлин не заинтересованна в том, чтобы стать другой интрижкой на ночь, а для мальчика Мэддокса, равнодушная девушка становится настоящим вызовом. Когда Фэлин узнает, куда Тейлор звонил домой, все меняется. В конце концов, упорство Мэддокса сталкивается с талантом Фэлин избегать всего, и в первый раз за все время, Тейлор может стать тем, кто обожжется.
Глава 1.
Большое скопление людей в маленьком помещении чем-то напоминало огненную стихию – сильные и слабые модуляции, непрерывный и такой знакомый шум, который становится только громче, стоит только приблизиться к источнику. Все пять лет, что я проработала у Чака и Федры Найлс в «Bucksaw Cafe», обслуживая столики и находясь в окружении нетерпеливых, голодных людей, во мне неоднократно просыпалось желание сжечь это место. Но причиной моего постоянного возвращения были не люди. А успокаивающий гул разговоров, жар кухни и сладкая свобода от сожженных в прошлом мостов.
|
|
|
- Фэлин! Ради всего святого! – Произнес Чак, стараясь не разбавить суп своим пОтом.
Он протянул руку и помешал бульон в глубокой кастрюле. Я бросила ему чистую тряпку.
- Почему в Колорадо так жарко? – Пожаловался он. – Я перебрался сюда, потому что толстый. Толстяки не любят жару.
- Тогда может тебе не стоило начинать работать у плиты? – Усмехнулась я.
Поднос в моих руках больше не казался таким тяжелым, как раньше. Теперь я спокойно поднимала шесть полных тарелок, если это было необходимо. Я прошла сквозь двойные двери, придерживая их попой.
- Ты уволена, - рявкнул он. И, протерев лысину белой хлопковой тряпкой, бросил ее на середину разделочного стола.
- Я ухожу! – Не осталась в долгу я.
- Не смешно! – Он отклонился от жара, исходящего от его рабочего места.
Повернувшись к основной обеденной зоне, я задержалась в дверях, оглядывая все двадцать два столика и двенадцать барных стульев занятых специалистами, семьями, туристами и местными. По словам Федры за тринадцатым столиком устроились автор бестселлеров и ее ассистент. Я немного отклонилась назад, пытаясь сохранить равновесие, и в благодарности подмигнула Кирби, которая открыла стойку рядом с нужным мне столом.
- Спасибо, дорогая, - ответила я, снимая первую тарелку.
И поставила ее напротив Дона, моего первого постоянного посетителя, оставляющего самые большие чаевые. Он приподнял свои очки в толстой оправе и уселся на место, снимая шляпу. Его куртка цвета хаки была немного изношена, так же как и рубашка или галстук, который Дон носил каждый день. Когда выдавалось свободное время, я слушала его рассказы об Иисусе и о том, как сильно он тоскует по жене.
|
|
|
Длинный темный хвост Кирби промелькнул мимо, когда она прошла к столику около окна. Придерживая небольшую ванночку с грязной посудой около бедра, она мне подмигнула и отправилась в сторону кухни. Ее не было ровно столько времени, сколько было необходимо, чтобы опустить грязную посуду в раковину Гектора, а затем вернулась на свое место хостеса. Ее естественного цвета губы приподнялись в улыбке, когда сквозь открытую дверь, придерживаемую одним из огромных горных камней Чака, которые он собирал в течение многих лет, ворвался легкий ветерок.
Кирби поприветствовала четверых мужчин, которые вошли внутрь, пока я обслуживала Дона.
- Красавчик, ты бы не мог разрезать для меня этот стейк? – попросила я.
Дону не требовалось меню. Он каждый раз заказывал одно и то же: салат под соусом «Ренч», жареные пикули, стейк средней прожарки и фирменный чизкейк Федры – и он хотел все одновременно.
Дон сделал, как я просила, просунув галстук между пуговиц рубашки и быстро работая тощими руками, он разрезал сочный кусок мяса на своей тарелке. И взглянув на меня, быстро кивнул.
Пока он читал молитву, я решила оставить его на мгновение, чтобы забрать кувшин со сладким холодным чаем «Сан Ти» (прим.пер. - Чайные листья или другие травы настаивают в воде и подвергают прямому воздействию солнечных лучей, напиток подается со льдом) с барной стойки. Когда вернулась, я взяла в руки его чашку и наклонила кувшин так, что часть светло-коричневой жидкости вместе со льдом полилась в кружку.
Дон сделал глоток и довольно вздохнул.
– Честное слово, Фэлин. Обожаю, когда Федра делает холодный чай. - Его подбородок соединялся с нижней частью шеи дряблой кожей, лицо и руки были усыпаны пигментными пятнами. Он вдовец, и с тех пор, как скончалась Мэри Энн, сильно похудел.
Я выдавила из себя полуулыбку.
– Я знаю. Скоро вернусь.
- Ты самая лучшая, - догнали меня слова Дона.
Кирби проводила группу мужчин за мой последний свободный столик. Все, за исключением одного, были покрыты сажей и потом. Такое ощущение, что чистый просто зашел следом, его только что вымытые волосы, едва прикрывали глаза. Остальные чувствовали себя вполне комфортно от изнеможения после долгой и тяжелой рабочей смены.
|
|
|
Туристы глазели на грязных мужчин. Местные же знали, кем те являлись и почему пришли в это заведение. На пыльных мужских ботинках и трех ярко-голубых касках, которые они держали в руках, виднелась эмблема «Департамента Сельского Хозяйства», благодаря которой их род занятий не вызывал сомнений – специальная пожарная бригада, вероятнее всего, Альпийское подразделение Estes Park.
В этом сезоне пожары были беспощадны, и «Лесная Служба» отправляла межведомственные бригады от каждого округа, включая такие далекие как Вайоминг и Южная Дакота. Колорадо-Спрингс оставалось покрыто мглой неделями. Дым от пожара на севере превратило полуденное солнце в блестящий ярко-красный огненный шар. Мы не видели звезд с тех самых пор, как я получила свою последнюю зарплату.
Я вежливо поприветствовала мужчин.
– Что будете пить?
- У тебя прекрасные волосы, - произнес один из них.
Я приподняла подбородок и выгнула бровь.
- Закрой пасть и сделай заказ, Зик. Нас могут в скором времени вызвать обратно.
- Черт, Тейлор, - ответил Зек. Его хмурый взгляд был направлен в мою сторону, – принеси ему поесть, хорошо? Он злится, когда голоден.
- Легко, - ответила я, уже начиная терять терпение.
Тейлор поднял на меня взгляд, и на мгновение я попала в плен его теплых карих глаз. Меньше чем за секунду, я разглядела в них что-то знакомое. Затем он моргнул и вернулся к меню.
Обычно милые и по большей части очаровательные, отлично сложенные мужчины, которые проходили через наш городок, с покрытыми пеплом ботинками, годились только для непродолжительного романа. Никакая уважающая себя местная девушка не стала бы встречаться с одним из подобных завораживающих храбрецов по двум причинам. Они непостоянные и могли оставить девушку беременной или с разбитым сердцем. Я видела подобное множество раз, и не только пожарных, но еще и летчиков. Для молодых людей, которых мой отец называл бродягами, Спрингс изобиловало молодыми девушками, отчаянно желавшими стать обманутыми, влюбившись в ребят, которые, как все знали, надолго в городе не задерживались.
|
|
|
Я не стремилась бы к подобному, даже если бы стала самой образованной шлюхой Колорадо Спрингс, как называли меня родители.
- Давайте начнем с напитков, - я удерживала вежливую интонацию, мысленно подсчитывая сколько чаевых останется после бригады пожарных.
- Что ты будешь, Трэкс? – Поинтересовался Зик у чистого.
Трэкс посмотрел на меня из-под влажных кудрей отсутствующим взглядом.
– Просто воды.
Зик опустил меню.
– Мне тоже.
Тейлор снова поднял на меня взгляд, белок его глаз практически светился на фоне измазанного лица. Теплая коричневая радужка глаз соответствовала коротким волосам на его голове. Несмотря на то, что взгляд казался добрым, обе его руки были покрыты различными татуировками, и он выглядел так, словно прошел через многое, чтобы с достоинством носить каждую из них.
- У вас есть холодный чай? – Спросил Тейлор.
- Да. «Сан Ти». Пойдет?
Он кивнул, прежде чем ожидающе посмотрел на мужчину перед собой.
– А ты что будешь, Далтон?
Далтон надулся.
– У них нет вишневой колы. – И посмотрел на меня. – Почему во всем чертовом штате Колорадо нет вишневой колы?
Тейлор скрестил руки, и мышцы на его предплечьях перекатились и напряглись под разрисованной кожей.
– Просто прими это, чувак. Как я.
- Могу сделать ее для Вас, - ответила я.
Далтон бросил меню на стол.
– Просто принесите воды, - пробубнил он. – Все равно будет не то же самое.
Я собрала все меню и наклонилась к Далтону.
– Ты прав. Моя лучше.
Пока я удалялась, слышала, как некоторые из них захихикали, словно мальчишки.
А кто-то даже присвистнул.
– Ого.
Я остановилась около столика Дона на обратном пути к бару.
– Все в порядке?
Дон промычал.
– Да, - пережевывая кусочек стейка. Он практически доел. Все тарелки, за исключением чизкейка, были чистыми.
Я погладила его костлявое плечо и обошла бар. Наполнив два стакана льдом и водой, еще один – сладким чаем, приступила к вишневой коле для Далтона.
Федра вышла через двойные двери и нахмурилась, увидев семью, ожидающую около подиума Кирби.
– Очередь? – Спросила она. Вытирая руки о полотенце, обернутом вокруг талии вместо фартука.
Федра родилась и выросла в Колорадо Спрингс. С Чаком встретилась на одном концерте. Она была истинным хиппи, и он пытался ей соответствовать. Они принимали участие в мирных митингах, выступая против войны, а теперь являлись владельцами самого популярного местного кафе. «Urbanspoon» назвали «Bucksaw» лучшей местной закусочной, но Федра все равно принимает близко к сердцу, когда замечает ожидающих посетителей.
|
|
|
- Мы не можем считаться лучшей закусочной и не иметь очереди. Полный зал – это хорошо, - ответила я, добавляя специальный вишневый сироп в колу.
Длинные седые волосы Федры были разделены на пробор и забраны в густой пучок, а морщинистая оливковая кожа немного обвисала под глазами. Пусть она уже была в возрасте, но не стоило будить спящего медведя. Она могла прославлять мир и бабочек, но неуважение не терпела.
Федра посмотрела вниз и сказала.
– У нас не останется посетителей, если мы начнем выводить их. Она подбежала к входным дверям, извиняясь перед ожидающей семьей и обещая в скором времени предоставить место.
Двадцатый столик только что подписали счет. Федра поспешила поблагодарить их и привести столик в порядок, быстро протирая его. После чего жестом указала Кирби проводить семью.
Я выставила напитки на поднос и направилась через весь зал. Бригада до сих пор разглядывала меню. Я мысленно заворчала. Это означало, они еще не определились с выбором.
- Вам нужно еще время? – Произнесла я, расставляя перед каждым мужчиной заказанные напитки.
- Я просил воду, - нахмурившись, ответил Далтон и поднял стакан с вишневой колой.
- Попробуй. Если не понравится, я принесу воды.
Он сделал глоток, потом еще один. Его глаза распахнулись.
– Она говорила серьезно, Тейлор. Это гораздо лучше.
Тейлор посмотрел на меня.
– Тогда я тоже буду.
- Будет сделано. Что-нибудь из еды?
- Мы будем острый панини из индейки, - ответил Тейлор.
- Все вы? – сомневаясь, переспросила я.
- Все мы, - подтвердил Тейлор, протягивая длинный ламинированный лист.
- Хорошо. Скоро принесу твою вишневую колу, - ответила я, прежде чем пойти проверить остальные столики.
Десятки голосов переполненного кафе отражались от окон и долетали до барной стойки, где я смешивала еще одну колу. Кирби вывернула из-за угла, ее туфли стучали по оранжево-белой плитке пола. Федра была в восторге от хаотичности – забавные портреты, брелоки и значки необычного цвета. Они были так же разнообразны, как и сама Федра.
- Всегда, пожалуйста, - ответила Кирби, заправляя рубашку в юбку.
- Ты про посуду? Я уже поблагодарила тебя.
- Я имею в виду горяченьких пожарников, которых посадила в твоей зоне.
Кирби едва исполнилось девятнадцать лет, с ее лица еще даже не сошел детский жирок. Она встречалась с Гуннаром Мотом с десятого класса, так что она пользовалась моментом получать удовольствие, пытаясь познакомить меня с каждым более-менее симпатичным работающим мужчиной, который заходит в наши двери.
- Нет, - просто ответила я. – Меня никто из них не интересует, так что даже не начинай свою сватовскую чушь. И они пожарные, не пожарники.
- А есть разница?
- Да, и огромная. Во-первых, они борются с лесными пожарами. Своими силами добираются несколько миль с огромными рюкзаками и оборудованием; работают семь дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки; их посылают в место, возникновения пожара; они продираются сквозь упавшие деревья и локализуют огонь.
Кирби безразлично уставилась на меня.
- Не смей ничего им говорить. Я серьезно, - предупредила я.
- Почему нет? Они милые. Это повышает твои шансы до отметки «фантастически».
- Ты в этом полный отстой. Тебя даже не волнует, нравятся ли они мне. Ты просто сводишь меня с парнями, чтобы самой опосредованно с ними встречаться. Помнишь последний раз, когда ты пыталась познакомить меня с парнем? Я тогда застряла с мерзким туристом на целый вечер.
- Он был таким сексуальным, - замечталась она перед Богом и всеми остальными.
- Он оказался занудой. Единственное, о чем он говорил – о себе, спорте… и о себе.
Кирби не обратила внимания на мои попытки сопротивления. – Тебе двадцать четыре. Нет ничего плохого в том, чтобы потерпеть час скучной болтовни, а потом на протяжении нескольких часов наслаждаться замечательным сексом.
- Фу. Фу, нет. Прекрати. – Я поморщилась и покачала головой, невольно представив ужасный разговор о тренировках и протеине. Я поставила чашку Тейлора на поднос.
- Фэлин, заказ готов! – Прокричал Чак с кухни.
Я направилась в сторону окошка выдачи еды с подносом в руках, заметив, что заказ для тринадцатого столика уже стоял на прилавке, выпирающем из стены и отделяющем кухню от барной стойки. Тепловые лампы согревали мои руки, пока я забирала тарелки и выставляла их на поднос, после чего поспешила к столику. Писательница и ее ассистент практически не обратили никакого внимания, когда я размещала говядину, салат с брынзой и куриный сэндвич.
- Все в порядке? – Поинтересовалась я.
Писательница кивнула, не успевая даже сделать вдох во время разговора. Я отнесла оставшуюся вишневую колу пожарной бригаде, и когда уже собралась уходить, один из парней схватил меня за запястье. Я обернулась через плечо, уставившись на своего нарушителя.
Тейлор поморщился от моей реакции. – Можно трубочку? – Он ослабил захват. – Пожалуйста? – Попросил он.
Я медленно вытащила одну из своего фартука и протянула ему. Затем развернулась и стала проверять свои столики, один за другим.
Дон покончил с чизкейком и оставил двадцатку на столе, как и всегда, а писательница оставила вдвое больше. Оплаченный чек пожарной команды превышал счет меньше, чем на доллар.
Я едва не смяла его в руках и не швырнула на пол.
– Козлы. – Выдохнула я.
Остальная часть дня пролетела в заботах, как, впрочем, и в любой другой день, когда «Urbanspoon» решило осветить «Bucksaw Cafe».
Шли часы, я обслуживала все больше и больше пожарных бригад, и все они оставляли достойные чаевые, также как и остальные мои посетители, но я никак не могла избавиться от горечи после ухода Тейлора, Зика, Далтона и Трекса.
Пятьдесят один цент. Мне следовало догнать их и швырнуть сдачу им в лицо.
Уличные фонари освещали прохожих, следовавших мимо закусочной к двухэтажному кантри-бару в четырех зданиях от нас. Молодые девушки, в основном едва достигшие совершеннолетия, перебегали группами в коротких юбочках и высоких сапогах, наслаждаясь летней ночью – не то, чтобы для августа свойственно подобное. Большинство местных жителей поснимали с себя лишние одежду из-за сорокоградусной жары.
Я перевернула табличку на двери, так что теперь со стороны улицы можно было прочитать «Закрыто», и резко отскочила назад, когда передо мной неожиданно появилось лицо. Это был Тейлор – один из пожарных, который оставил смехотворные чаевые. Перед тем как я успела взять себя в руки, сузила глаза и усмехнулась.
Тейлор протянул руку, его голос был приглушен стеклом. – Я знаю. Эй, прости. Я собирался оставить наличку, но нас вызвали, и я забыл. Мне следовало хорошенько подумать, прежде чем появляться в городе, пока мы были на вызове, но мне осточертела еда в отеле.
Мне с трудом удалось узнать его без многочисленных слоев грязи. Одетого в чистые вещи, его можно было принять за симпатичного парня.
- Не беспокойся, - ответила я, отворачиваясь к кухне.
Тейлор постучал по стеклу. – Эй! Девушка!
Нарочито медленно, я повернулась к нему, вытянув шею.
– Девушка? – Я практически выплюнула это слово.
Тейлор приподнял руки, а потом сунул их в карманы.
– Просто открой дверь, и я тебе заплачу. Ты заставляешь меня, чувствовать себя ужасно.
- Ты и должен! – Я резко развернулась и наткнулась взглядом на Федру, Чака и Кирби позади меня, которые слишком забавлялись подвернувшейся ситуацией. – Может, поможете?
На их лицах появилось одинаковое самодовольное выражение, от чего я закатила глаза, вновь поворачиваясь к Тейлору.
- Я ценю жест, но мы уже закрыты, - отказалась я.
- Тогда я заплачу тебе в два раза больше в следующий раз.
Я пренебрежительно покачала головой.
– Как угодно.
- Может, я мог бы, уф… пригласить тебя на ужин? Убьем одним выстрелом двух зайцев.
Я выгнула бровь.
Тейлор посмотрел по сторонам. Прохожие начали замедляться, и теперь со стороны наблюдали за нашей перепалкой.
- Нет, спасибо.
Он выдохнул смешок.
– Ты ведешь себя так, словно я – самый настоящий кретин. Ну, в какой-то степени, так оно и есть. Но ты… ты… отвлекаешь.
- Ох, так я сама виновата, что вы не оставили чаевых? – ответила я, прижимая руку к груди.
- Эм… вроде того, - выдал он.
Я уставилась на него.
– Ты не кретин. Ты - кобель.
Рот Тейлор медленно растянулся в широкую ухмылку, и он приложил обе ладони к стеклу.
– Теперь ты просто обязана сходить со мной на ужин.
- Убирайся отсюда к чертовой матери, - разозлилась я.
- Фэлин! – Завизжала Федра. – Ради всего святого!
Я потянулась и выключила свет со стороны улицы, оставляя Тейлора в темноте. Швабра и желтое ведро, которое я наполнила горячей мыльной водой до того, как меня грубо прервали, осталось на месте.
Федра поцокала на меня языком и заняла мое место перед дверью, поворачивая ключ в замке до щелчка, прежде сем сунуть его в фартук. Чак скрылся в кухне, пока мы с Кирби отмывали зал.
Кирби покачала головой и стала подметать пол под шестым столиком.
– Ты будешь об этом жалеть.
- Сомневаюсь, - я засунула руку в карман фартука и, вытащив большую пластинку жевательной резинки, положила ее в рот.
Выражение лица Кирби изменилось. Не знаю, толи от того, что она чувствовала вину, толи просто устала спорить.
Мои старые добрые наушники плотно устроились в ушах, и солист группы Hinder начал напевать мне сквозь провода, идущих от моего сотового телефона, пока я намывала кафельный пол. К концу вечера деревянная ручка обычно оставляла как минимум одну занозу в руке, но это все равно было предпочтительней, чем три раза в неделю посещать уроки фортепиано. Это было гораздо лучше, чем отчитываться за каждый свой шаг, избегать общественного осуждения и гораздо лучше, чем ходить в медицинский колледж.
Я ненавидела болеть или находиться вокруг больных, различных телесных жидкостей, да и вообще любого проявления физиологии. Единственные люди, которые считали отличной идеей, чтобы я поступила в мед школу – это мои придурки-родители.
В перерыве между песней «The Life» и следующей, я расслышала стук по стеклу витрины «Bucksaw Cafe». И взглянув в ту сторону, замерла, выдернув наушники.
Доктор Уильям Фэрчайлд – бывший мэр Колорадо-Спрингс стоял на тротуаре, и снова начал стучать костяшками пальцев по стеклу, несмотря на то, что я смотрела прямо на него.
- Вот, черт. Черт,… Фэлин, - прошипела Кирби.
- Я его вижу… и ее, - ответила я, нахмурившись на миниатюрную блондинку, почти скрытую фигурой дородного врача.
Федра незамедлительно подошла к входной двери и, сунув ключ в замок, повернула его. Она открыла дверь, но не стала приветствовать людей, стоящих по обратную сторону.
– Здравствуйте, доктор Фэрчайлд. Мы Вас не ждали.
Он поблагодарил ее, снимая ковбойскую шляпу, собираясь пройти внутрь.
– Мы только хотели поговорить с Фэлин.
Федра перегородила им путь, положив руку на дверной косяк.
– Прошу прощения, Уильям. Как я уже сказала, мы не ожидали Вас.
Уильям моргнул и обернулся к своей жене.
- Фэлин, - начала она, выглядывая из-за широко плеча мужа.
Она была одета в дорогое платье-футляр серого цвета и соответствующие туфли. Принимая во внимание ее наряд и его парадный костюм и галстук, могу сказать, что они приехали в центр, чтобы встретиться с кем-то за ужином.
Она обошла его так, чтобы смотреть прямо на меня.
– У тебя есть минутка?
- Нет, - я выдула пузырь из жвачки и втянула его обратно.
Двойные двери распахнулись, и из кухни появился Чак с руками до локтя, покрытыми мыльной пеной.
– Доктор Фэрчайлд, - поприветствовал он. – Блэр.
Блэр это не понравилось.
– Так же доктор Фэрчайлд, - поправила она, пытаясь звучать спокойно, но провалилась.
- Не хочу показаться неуважительным, - начал Чак, - но вы не можете появляться здесь без предупреждения. Думаю, вам это известно. И в следующий раз, почему бы вам не позвонить? Это облегчит всем жизнь.
Взгляд Блэр уткнулся в Чака. В мыслях она уже вынашивала план мести, чтобы заставить его пожалеть об этом противостоянии.
- Там на улице молодой человек. Он ждет тебя? – Задал вопрос Уильям.
Я бросила швабру и пробежала мимо Федры и родителей, чтобы наткнуться на Тейлора, прислонившегося к углу здания, сразу за стеклянной витриной, засунув руки в карманы джинсов.
- Почему ты еще здесь? – Спросила я.
Тейлор выпрямился и открыл рот, чтобы начать говорить.
Уильям указал на него.
– Он – один из тех отбросов, которые условно называют себя «Службой Леса»?
Покрасневшие от злости щеки Уильяма и блеск его глаз наполнили меня удовлетворением, которое могла доставить только настоящая злость.
Тейлор сделал несколько шагов в нашу сторону.
– Это, должно быть, твой папа.
Разозлившись от неожиданного знакомства, я стала громко чавкать жвачкой.
Блэр отвернулась в отвращении.
– Серьезно, Фэлин, ты похожа на жующую корову.
Надутый и втянутый обратно огромный пузырь стал моим ответом.
Тейлор с уверенностью вытянул перед собой руку.
– Тейлор Мэддокс, сэр. Отброс «Американской Службы Леса».
Пожарный приподнял подбородок, видимо, надеясь произвести впечатление на напыщенного осла перед собой.
Вместо того чтобы ответить на рукопожатие Уильям в ярости переступил с ноги на ногу.
– Бродяга. Я уж думала, что пасть ниже ты просто не сможешь. Господи, Фэлин.
Тейлор убрал руку, засунув их обратно в карманы джинсов. Его челюсть напряглась, словно он усердно сопротивлялся, чтобы возразить.
- Билл, - предупредила Блэр, оборачиваясь на зевак. – Сейчас не время и не место.
- Я предпочитаю термин «сезонный», - ответил Тейлор. – Я здесь с Альпийским подразделением пожарных и остановился в Estes Park.
Его мощные плечи приподнялись, когда он глубже просунул свои руки в карманы. Мне показалось, что сделано это было, чтобы избежать столкновения одного из своих кулаков с челюстью Уильяма.
Движения Тейлора заставили моего отца обратить внимание на его руки.
– Пожарная бригада, да? А в остальное время – полотно для рисования, судя по ним.
Тейлор засмеялся, опустив взгляд на свое правое предплечье.
– Мой брат – мастер татуировок.
- Ты же на самом деле не встречаешься с этим иждивенцем? - И как всегда вопрос моего отца был больше похож на обвинение.
Тейлор посмотрел на меня, и я улыбнулась.
- Нет, - ответила я. – Мы влюблены друг в друга. – Я подошла к Тейлору, который был удивлен не меньше моего отца, и поцеловала уголок губ. – Завтра я заканчиваю в восемь. Тогда и увидимся.
Тейлор ухмыльнулся и, обернув руками мою талию, прижал к себе.
– Для тебя, детка, все что угодно.
Уильям собрался уже съязвить, но Блэр остановила его, прикоснувшись рукой к груди.
- Фэлин, нам необходимо поговорить, - произнесла она, запоминая каждую татуировку Тейлора и изношенные края каждой дырочки на его джинсах.
- Мы уже поговорили, - я чувствовала себя гораздо уверенней в руках Тейлора. – Если я захочу что-нибудь добавить, то позвоню.
- Ты не звонила нам несколько месяцев. Уже пора, - ответила она.
- С чего это? – Уточнила я. – Ничего ведь не изменилось.
Блэр перевела взгляд с моего лица и прошлась им по всему моему телу, а затем вернулась к лицу.
– Довольно многое изменилось. Ты выглядишь ужасно.
Тейлор слегка вытянул меня перед собой, чтобы осмотреть, после чего продемонстрировал свое несогласие.
Блэр вздохнула.
– Мы предоставили тебе пространство и время, чтобы самой во всем разобраться, но с нас предостаточно. Тебе необходимо вернуться домой.
- Хочешь сказать, что его кампания не имеет никакого отношения к вашему приходу? – Я кивком указала на отца, который от возмущения выпятил вперед грудь.
То, что он посмел принять оскорбленный вид, усложнило для меня задачу оставаться безразличной.
Мое лицо исказилось.
– Я хочу, чтобы вы двое ушли. Сейчас же.
Уильям наклонился, сделав шаг вперед в наступлении. Тейлор напрягся, в готовности защищать меня, если понадобится. Раньше Чак всегда заступался за меня перед родителями, но с Тейлором все было по-другому. Он меня едва знал, но все равно стоял рядом в защитной стойке, уставившись на моего отца, предупреждая его насчет следующего шага в нашем направлении. Давно я не чувствовала себя в такой безопасности.
- Доброй ночи, доктора. – Вмешалась Федра своим слабым южным акцентом.
Тейлор взял меня за руку и провел мимо родителей в зал закусочной.
Федра закрыла дверь прямо перед носом моего отца и провернула ключ в замке под неодобрительным взглядом Блэр. И как только Федра повернуться к моим родителям спиной, они сразу же отправились по своим делам.
Скрестив руки на груди, Чак уставился на Тейлора.
Тейлор опустил на меня взгляд, несмотря на то, что во мне были все пять футов и девять дюймов роста (прибл. 176 см.).
– Ты сделала это только, чтобы разозлить предков, да?
Я поправила фартук и встретилась с ним взглядом.
– Ага.
- Все еще хочешь, чтобы я встретил тебя завтра в восемь? – Решил уточнить Тейлор. – Или все было, только ради представления?
Я посмотрела на Кирби, которая в полной мере наслаждалась данной ситуацией.
- В этом нет необходимости, - ответила я.
- Да, ладно, - Тейлор улыбнулся, продемонстрировав свои зубы, и на левой щеке показалась глубокая ямочка, - я тебе подыграл. И меньшее, что ты можешь для меня сделать, так это позволить угостить тебя ужином.
Я сдула челку с лица.
– Ладно. – И развязывая фартук, отправилась домой.
- Она только что согласилась? – Переспросил Тейлор.
Чак фыркнул.
– Лучше прими это и беги отсюда, парень. Она давно никому не отвечала «да».
Я побежала вверх по лестнице в свою квартирку над кафе, услышав щелчок замка, когда кто-то выпустил Тейлора на улицу. Я сделала еще несколько шагов к окну, осматривая «Техон Стрит». И увидела Тейлора, направляющегося к своему пикапу на парковке.
Из моих губ вырвался вздох. Он был слишком милым и очаровательным, и он был из бригады пожарных. Я уже относилась к одной определенной группе лиц. И не позволю ему столкнуть меня в другую. Один ужин не составит проблемы, и я, вроде как, в долгу перед ним за то, что подыграл и помог вывести моих родителей из себя.
К тому же, у меня прекрасно получается уходить. Один ужин, и между нами все будет кончено.
Глава 2.
Мои пальцы намокли под холодной водой, хлынувшей из душа. Трубы жалобно напевали, расширившись и дрожа сквозь тонкие белые стены моего необычного двухкомнатного лофта над «The Bucksaw Cafe». Казалось, что пройдет целая вечность, когда из крана польется горячая вода.
Ковры были изношены и пахли жиром и затхлостью, если не зажигать ароматические свечи, но это была моя квартира, за двести долларов в месяц. По сравнению с другими вариантами в Спрингс, этот лофт достался мне практически даром.
На стенах остались различные украшения из коллекции Федры. Я ушла из дома, не взяв с собой ничего, кроме надетых вещей и сумочки «Louis Vuitton». Даже если бы я захотела что-нибудь взять с собой, отец не позволил бы.
Доктора Уильяма Фэрчайлда боялись в больнице и дома, но не потому, что он оскорблял и устрашал всех – хотя грешок такой за ним водился. Уильям был известным кардиологом в штате Колорадо и женился на докторе Блэр Фэрчайлд – одной из лучших кардиохирургов Северной Америки, также известной как моя мать… и, по словам некоторых из ее медсестер, самая главная стерва во всей вселенной.
Мои родители были созданы друг для друга. И единственным, кто не вписывался в наше идеальное семейство, была я – постоянное разочарование для них двоих.
В выпускном классе школы, я познакомилась со своим лучшим другом, тайным убежищем, обещавшим избавление от стресса и обеспечение хорошего времяпровождения – дешевое пиво. Чем одержимее и известные становились мои родители, тем сильнее проявлялось мое одиночество и стыд – сего они совсем не замечали.
Вода начала теплеть, возвращая мои мысли в настоящее.
- Наконец-то, - в никуда проговорила я.
Пуговица джинсов легко расстегнулась, благодаря изношенной и растянутой петельке. Приспустив штаны, я поняла, что, погрузившись в мысли, забыла о важной части своего ночного обряда. Выругавшись вслух, поспешила к шкафу в своей спальне. Нагнувшись, достала обувную коробку. Отнесла ее на кухню и положила рядом с фартуком на стойке.
Толстая пачка двадцаток и чуть меньше со счетами выпала из кармана фартука, который был аккуратно сложен на пятнистой серо-розовой пластиковой столешнице. Я сняла крышку с коробки, которая хранила на протяжении пяти лет письма, фотографии и наличку, вместо пары адидасовских кроссовок. Я аккуратно убрала половину чаевых внутрь, а затем спрятала коробку в темный угол шкафа.
Я вернулась на кухню, чтобы свернуть оставшиеся деньги внутри простой черной сумки, которую приобрела со скидкой в местном магазинчике после того, как онлайн продала свою «Louis Vuitton». Сто одиннадцать долларов идеально заняли оставшееся место в кармашке. Я смогу оплатить ренту после следующей смены. Улыбаясь от этой мысли, бросила сумочку на прилавок на пути в ванную.
Моя футболка прилипла к телу после тяжелого рабочего дня. Я сняла ее и легко скинула поношенные высокие «Конверсы», а затем с трудом вылезла из узких джинсов, спустив их вниз до лодыжек и откинув в угол.
Большая куча грязной одежды наполнила меня счастьем, напоминая, что подобного бы не случилось в моей бывшей жизни. С полным домом обслуги: Вандой – экономкой и тремя горничными – Сесили, Марией и Анной – недосмотр стирки в конце дня означал бы чье-то увольнение. Моя постель убиралась, стоило мне только ее покинуть, а вещи оказывались постиранными, отглаженными и сложенными уже на следующий день.
Я сбросила трусики на пол и стянула мокрые носки. После чего шагнула под горячий неравномерный поток. Периодически вода становилась то обжигающей, то ледяной, потом вновь обращалась в нормальную, что меня совсем не беспокоило.
Мусорная корзина заполнена, стирки накопилось за неделю, раковина полна грязной посуды. И я отправлюсь спать, даже не подумав убрать за собой. Никто не станет на меня орать, приказывать или обращать внимание на состояние моей рубашки или небрежности прически. Здесь мне необязательно выглядеть безупречно. Больше не нужно было быть совершенной. Мне нужно было только жить и дышать для самой себя.
Желтые обои в ванной начали отслаиваться от многолетнего пара, заполняющего комнату, краска в гостиной облупливалась и стиралась, а в углу на потолке спальни расцвело огромное водяное пятно, которое, казалось, с каждым годом становилось все больше. Ковер затерся, мебель была слишком старой, но все это было моим, не обремененным воспоминаниями и обязательствами.
После того, как я смыла с тела жир и пот, вышла из душа и обернула себя пушистым желтым полотенцем. Потом приступила к своему ночному обряду – чистке зубов и увлажнению тела. Нырнув в ночную рубашку, посмотрела новости ровно шесть минут, только чтобы узнать погоду. Затем свернулась в своей большой кровати и дочитала какую-то бесполезную ерунду перед сном.
Завтрак в «Bucksaw Cafe» начинается в десять утра, и каждый новый день походит на предыдущий, за исключением суббот и случайных воскресений, когда Федра начинает настаивать, чтобы я занялась чем-нибудь еще. Только завтрашний день окажется другим. Мне предстоит пережить ужин с межведомственным олухом, вероятно, выслушивая дифирамбы топорам и татуировкам и придется вести себя довольно стервозно, чтобы он держался от меня подальше, пока не вернется домой в Estes Park.
Внезапный стук в дверь напугал меня и, приподнявшись на локтях, я оглядела спальню, как будто это могло помочь мне лучше слышать.
- Фэлин! – Раздался голос Кирби по ту сторону входной двери. – Гуннар задерживается! Впусти меня!
Я застонала, пока сползала с очень удобного матраса и побрела из своей комнаты через всю гостиную к двери. Только повернула засов, как Кирби влетела внутрь все еще одетая в рабочий фартук, держа в руках походную стакан наполовину заполненную содовой.
- Скажи, возможно, любить все в человеке и одновременно ненавидеть? – Пробубнила она, захлопывая за собой дверь, специально избегая моего лица. Она сделала глоток и облокотилась на ближайшую к двери вещь – боковушку моего холодильника. – Он уже второй раз на этой неделе задерживается.
- Может тебе не следует одалживать ему свою машину, - предложила я.
- Его грузовик в мастерской,… опять, - взгляд Кирби пробежался по моей фиолетовой хлопковой ночнушке, и она усмехнулась. – Какое у тебя сексуальное бельишко, бабуля.
- Заткнись, - ответила я, сделав несколько шагов в сторону большого зеркала, висящего на стене. Эта была футболка большого размера. Не имеющая никакого отношения к старушечьим вещам.
Я прошлепала по ковру, приглашая ее присесть. Схватила прядь все еще влажных волос, непроизвольно используя обе руки, чтобы покрутить кончики. Мои волосы были, своего рода, маскир
|
|
|
