4. Фазы этногенеза в западной Евразии

В специальной работе. [64] нами было установлено, что этническая история человечества состоит из ряда дискретных процессов — этногенезов, накладывающихся на историческую канву аналогичных процессов, протекавших ранее на той территории, которая привлекла внимание исследователя. Так, в Восточной Европе и примыкающей к ней западной окраине Великой степи за период, освещенный письменными источниками, сменилось множество народов. С VIII до III в. до н. э. здесь господствовали скифы, уничтоженные сарматами. С III в. до н. э. по IV в. н. э., точнее — до 370 г., хозяевами степей восточнее Дона были сарматы, а правобережьем Днепра овладели готы. В 371 г. гунны перешли Дон и в 376 г. вытеснили часть готов за Дунай, а около 420 г. заняли Паннонию. В 454 г. гунны были разбиты гепидами, в 463 г. — болгарами, в 469 г. — византийцами, после чего господство над причерноморскими степями перешло к болгарам. Судьба гуннов — яркий пример того, что любой этнический процесс может быть нарушен политическими коллизиями, которые невозможно предугадать. Гунны могли бы выиграть битву с гепидами при Недао в 453 г. или разгромить сарагуров (болгар) в 463 г. Тогда бы в Восточной Европе уже в V в. создалось сильное гуннское государство. Но так как этого не случилось, то многочисленные местные этносы вернули себе самостоятельность. В числе их были потомки антов — дулебы, жившие на Волыни. Арабский географ Масуди, писавший около 930 г., отмечает: «Из этих племен (славянских) одно имело прежде в древности власть, его царя называли Маджак, а самое племя называлось валинана… (т. е. „волыняне“)… Оно почиталось между их племенами и имело превосходство между ними»[65]

Болгары не создали единого государства. Восточные, в бассейне Кубани, — утургуры — и западные, между Доном и низовьями Дуная, — кутургуры — враждовали между собой и стали добычей новых пришельцев с востока: кутургуров подчинили авары (точнее, псевдоавары, или вархониты), а утургуров — тюркюты в 558—574 гг. Границей между Аварским и Западно-Тюркютским каганатами стал Дон. С 668 г. авары, укрепившиеся в Паннонии, были естественными врагами славян. Подробности этой длительной войны в источниках не сохранились, ибо события протекали далеко от Византии и Галлии, где только и велись записи, но даже по отрывочным записям видно, что в 581 г. авары захватили Сирмий, греческую крепость на Дунае (около Белграда), а затем разграбили Балканский полуостров (583—587). С 588 по 631 г. авары одерживали победы и «примучивали дулебов» (восточнославянское племя), около 600 г. они совместно со славянами-хорутанами заселили Внутренний Норик. В 619—620 гг. авары, находясь в союзе с персами, дошли до стен Константинополя, но были отражены. Новая попытка их добиться победы над греками в 627 г. кончилась катастрофическим поражением, которое повлекло восстание болгарского племени — кутургуров, обитавших в степях от Карпат до Дона, которых немногочисленные авары использовали в борьбе с противниками — антами, союзниками ромеев. [66]

В эти годы на северной границе Аварского каганата шла столь же ожесточенная война, следом которой являются городища укреплений, разрушенных и покинутых местным населением (например, «Пастырское городище»). [67] В 631 г. авары жестоко подавили восстание кутургуров, остатки коих объединились с утургурами в 633 г. Когда же утургуры в 670 г. потерпели поражение от хазар, подчинивших себе Северный Кавказ, то болгары разбежались, а бывшие земли кутургуров были заселены тиверцами и уличами.

Все эти события подорвали мощь авар, которые в VI в. господствовали в степях восточнее Карпат. Упадок Аварского каганата наступил в VIII в. Но почему? Ведь авары, или обры, были не только воинственны, но и интеллектуальны. Их дипломатия и способности к управлению были на высоте тогдашних требований. У них были естественные союзники — кангары, или печенеги, в степях Приаралья. И при этом они бежали от немногочисленных тюркютов, отступили от стен Константинополя и терпели поражения от славян державы Само. Это не случайно. [68]

Заглянем в историю. До VI в. до н. э. арийские племена Средней Азии и Ирана представляли целостность грозную и агрессивную. На рубеже VI и V вв. до н. э. прозвучала огненная проповедь Заратуштры, направленная против древних богов — дэвов. Индусы и эллины, скандинавы и кельты не услышали ее, но в степях Средней Азии она звучала как гром. Те, кто принял новое учение, стали иранцами; те, кто сохранил верность древним богам, остались туранцами.

Древние этносы Средней Азии — согдийцы, парфяне, истинные абары («аба» в Джунгарии), эфталиты, хиониты и кангары — находились на излете своего жизненного пути и, даже укрывшись за Карпаты, были обречены. То, что они продержались до прихода венгров, — акт великого мужества и твердости. Для славян эти наследники древнего Турана были врагами, достойными восхищения.

Еще страшнее была судьба тюркютов. В середине VIII в. они были физически истреблены — одни у себя на родине, другие в Китае, где они пытались найти спасение. Но они оставили многим этносам роскошное наследство: славное имя, традиции военной доблести и пассионарный генофонд, рассеянный по многим степным популяциям.

Внесение признака пассионарности со стороны по последствиям не отличается от возникновения ее путем мутации. Разница проявляется лишь в том, что при генетическом дрейфе признак распространяется более быстро, а следовательно, процесс идет более интенсивно. Поэтому инкубационный период хазарского этногенеза уложился в три поколения — около 70 лет, после чего с 627 г. становится уместным название «тюрко-хазары», теряющее смысл после 650 г., когда хазарами называют именно метисов тюрко-хазарского происхождения. Почему-то Истахри и другие восточные географы делили хазар на два разряда: смуглых, [69] черноволосых и «белых, красивых, совершенных по внешнему виду». [70] Также они относили хазар то к тюркам, то к нетюркам, возводя их то к грузинам, то к армянам. [71] Хазарский язык, по замечанию Истахри, не походит ни на тюркский, ни на персидский, ни на какой другой известный язык, а схож с языком болгар. [72] Это последнее вызвало множество недоумений, ибо языком болгар считается тюркский. Однако так ли было в V—VI вв., когда тюрки впервые появились в Поволжье? Навряд ли!

Тюркский язык распространился как международный и общеупотребительный лишь в XI в. благодаря половцам, причем вытеснил из степи древнерусский, господствовавший в X—XI вв. [73] До этого этносы говорили дома на своих языках, которые до нас не дошли, а кроме того, знали древнетюркский язык воинского начальства.

Таким образом, в VII в. в Нижнем Поволжье создались оптимальные условия для этногенеза: разнохарактерные ландшафты в тесном сочетании, соответствующие им хозяйственные уклады, сосуществование этнических субстратов, относящихся к единому (евразийскому) суперэтносу, и импорт пассионарности, позволивший оформить этническое разнообразие в социальную систему. Эта последняя была достаточно эластичной, чтобы вошедшие в нее этносы стали субэтносами хазарского этноса, унаследовавшего название от предков.

Вот почему М. И. Артамонов сомневался в достоверности армянских хроник, упоминавших хазар в III в. н. э. [74] Этноним был тот же, но этнос другой, а это бывает часто.

Фаза этнического подъема заняла около 150 лет — с середины VII до конца VIII в. За это время хазары шли от успеха к успеху и весьма удачно находили контакты с соседями. Однако характер этих контактов был различен, что и повело к смещению нормальной кривой этногенеза, вследствие чего акматическая фаза не наступила. Поэтому обратим внимание и на соседей хазар, но сначала напомним, что в III—V вв. хазарский этнос находился в фазе гомеостаза. Производительные силы его были стабильны, а общество пребывало в первобытно-общинной формации с устоявшимися производственными отношениями. Но это не мешало хазарам жить и защищать свои дома от соседей, далеко не всегда дружелюбных.