Детские годы Багрова-внука Автобиографическая повесть (1858)

В книге, в сущности мемуарной, описываются первые десять лет жизни ребенка (1790-е гг. ), проведенные в Уфе и деревнях Орен­бургской губернии.

Автор воспроизводит детское восприятие, для которого все внове и все одинаково важно, события не делятся на главные и второсте­пенные: потому в «Детских годах» фабула практически отсутствует.

Все начинается с бессвязных, но ярких воспоминаний о младенче­стве и раннем детстве — человек помнит, как его отнимали от кор­милицы, помнит долгую болезнь, от которой он чуть не умер, — одно солнечное утро, когда ему стало легче, странной формы бутылку рейнвейну, висюльки сосновой смолы в новом деревянном доме и т. д. Самый частый образ — дорога: путешествия считались лекарст­вом. (Подробное описание переездов в сотни верст — к родным, в гости и т. п. — занимает большую часть «Детских годов». ) Выздорав­ливает Сережа после того, как ему становится особенно плохо в боль­шом путешествии и родители, принужденные остановиться в лесу, постлали ему постель в высокой траве, где он и пролежал двенадцать часов, не в силах пошевелиться, и «вдруг точно проснулся». После бо­лезни ребенок испытывает «чувство жалости ко всему страдающему».

С каждым воспоминанием Сережи «сливается постоянное при­сутствие матери», которая его выходила и любила, может быть поэ­тому, больше других своих детей.

Последовательные воспоминания начинаются с четырехлетнего воз­раста. Сережа с родителями и младшей сестрой живут в Уфе. Болезнь «довела до крайней восприимчивости» нервы мальчика. По рассказам няньки, он боится мертвецов, темноты и проч. (разнообразные стра­хи будут мучить его и дальше). Читать его научили так рано, что он даже не помнит об этом; книга у него была только одна, он знал ее наизусть и каждый день читал вслух сестре; так что когда сосед С. И. Аничков подарил ему «Детское чтение для сердца и разума» Новикова, мальчик, увлекшись книгами, был «точно как помешан­ный». Особенное впечатление произвели на него статьи, объясняю­щие гром, снег, метаморфозы насекомых и т. п.

Мать, измученная болезнью Сережи, боялась, что сама заболела

чахоткой, родители собрались в Оренбург к хорошему доктору; детей же отвезли в Багрово, к родителям отца. Дорога поразила ребенка: переезд через Белую, собранная галька и окаменелости — «штуфы», большие деревья, ночевки в поле и особенно — рыбная ловля на Деме, которая сразу свела мальчика с ума не меньше чтения, огонь, добытый кремнем, и огонь лучины, родники и т. п. Любопытно все, даже то, «как налипала земля к колесам и потом отваливалась от них толстыми пластами». Отец радуется всему этому вместе с Сережей, а любимая мать, наоборот, равнодушна и даже брезглива.

Встреченные в пути люди не только новы, но и непонятны: непо­нятна радость родовых багровских крестьян, встретивших семью в де­ревне Парашине, непонятны отношения крестьян со «страшным» старостой и т. п.; ребенок видит, между прочим, жатву в жару, и это вызывает «невыразимое чувство сострадания».

Патриархальное Багрово не нравится мальчику: дом маленький и печальный, бабушка и тетушка одеты не лучше слуг в Уфе, дед суров и страшен (Сережа был свидетелем одного из его безумных припад­ков гнева; позже, когда дед увидел, что «маменькин сынок« любит не только мать, но и отца, их отношения с внуком внезапно и резко из­менились). Детей гордой невестки, «брезговавшей» Багровом, не любят. В Багрове, до того негостеприимном, что даже кормили детей плохо, брат и сестра прожили с лишком месяц. Сережа развлекается, пугая сестру рассказами о небывалых приключениях и вслух читая ей и своему любимому «дядьке» Евсеичу. Тетушка дала мальчику «Сон­ник» и какой-то водевиль, сильно подействовавшие на его воображе­ние.

После Багрова возвращение домой так подействовало на мальчика, что он, опять окруженный обшей любовью, вдруг повзрослел. В доме гостят молодые братья матери, военные, окончившие Московский университетский благородный пансион: от них Сережа узнает, что такое стихи, один из дядей рисует и учит этому Сережу, отчего ка­жется мальчику «высшим существом». С. И. Аничков дарит новые книги: «Анабасис» Ксенофонта и «Детскую библиотеку» Шишкова (которую автор очень хвалит).

Дяди и приятель их адъютант Волков, играя, дразнят мальчика, между прочим, за то, что он не умеет писать; Сережа обижается все­рьез и однажды кидается драться; его наказывают и требуют, чтобы

он просил прощенья, но мальчик считает себя правым; один в комна­те, поставленный в угол, он мечтает и, наконец, заболевает от волне­ния и усталости. Взрослые пристыжены, и дело кончается общим примирением.

По просьбе Сережи его начинают учить писать, пригласив учителя из народного училища. Однажды, видимо, по чьему-то совету, Сере­жу посылают туда на урок: грубость и учеников и учителя (который был так ласков с ним дома), порка виноватых очень пугают ребенка.

Отец Сережи покупает семь тысяч десятин земли с озерами и ле­сами и называет ее «Сергеевской пустошью», чем мальчик очень горд. Родители собираются в Сергеевку, чтобы лечить мать башкирским кумысом, весной, когда вскроется Белая. Сережа не может думать ни о чем другом и с напряжением следит за ледоходом и разливом реки.

В Сергеевке дом для господ не достроен, но веселит даже это: «Окон и дверей нет, а удочки готовы». До исхода июля Сережа, отец и дядька Евсеич удят на озере Киишки, которое мальчик считает своим собственным; Сережа впервые видит ружейную охоту и чувст­вует «какую-то жадность, какую-то неизвестную радость». Лето пор­тят только гости, правда нечастые: посторонние, даже ровесники, тяготят Сережу.

После Сергеевки Уфа «опостылела». Сережу развлекает только новый подарок соседа: собрание сочинений Сумарокова и поэма «Россиада» Хераскова, которую он декламирует и рассказывает род­ным разные выдуманные им самим подробности о любимых персо­нажах. Мать смеется, а отец беспокоится: «Откуда это все у тебя берется? Ты не сделайся лгунишкой». Приходят известия о смерти Екатерины II, народ присягает Павлу Петровичу; ребенок вниматель­но слушает не всегда понятные ему разговоры обеспокоенных взрос­лых.

Приходит известие о том, что дедушка умирает, и семья сразу со­бирается в Багрово. Сережа боится видеть умирающего дедушку, бо­ится, что маменька от всего этого захворает, что зимой они замерзнут в пути. В дороге мальчика мучают печальные предчувствия, и вера в предчувствия укореняется с этих пор в нем на всю жизнь.

Дедушка умирает через сутки после приезда родных, дети успева­ют попрощаться с ним; «все чувства» Сережи «подавлены страхом»; особенно поражают его объяснения няньки Параши, почему дед не

плачет и не кричит: он парализован, «глядит во все глаза да только губами шевелит». «Я почувствовал всю бесконечность муки, о кото­рой нельзя сказать окружающим».

Поведение багровской родни неприятно удивляет мальчика: четы­ре тетки воют, повалившись в ноги брату — «настоящему хозяину в доме», бабушка подчеркнуто уступает власть матери, а матери это противно. За столом все, кроме Матери, плачут и едят с большим ап­петитом. И тогда же, после обеда, в угловой комнате, глядя на неза­мерзающий Бугуруслан, мальчик впервые понимает красоту зимней природы.

Вернувшись в Уфу, мальчик опять переживает потрясение: рожая еще одного сына, чуть не умирает мать.

Став хозяином Багрова после смерти деда, отец Сережи выходит в отставку, и семья переезжает в Багрово на постоянное житье. Сель­ские работы (молотьба, косьба и пр. ) очень занимают Сережу; он не понимает, почему мать и маленькая сестра к этому равнодушны. Добрый мальчик пытается жалеть и утешать быстро одряхлевшую после смерти мужа бабушку, которую он до того, в сущности, не знал; но ее обыкновение бить дворовых, весьма обычное в помещи­чьем быту, быстро отвращает от нее внука.

Родителей Сережи зовет в гости Прасковья Куролесова; отец Се­режи считается ее наследником и потому ни в чем не перечит этой умной и доброй, но властной и грубоватой женщине. Богатый, хотя и несколько аляповатый дом вдовы Куролесовой поначалу кажется ре­бенку дворцом из сказок Шахерезады. Подружившись с матерью Се­режи, вдова долго не соглашается отпускать семью назад в Багрово; между тем суетливая жизнь в чужом доме, вечно наполненном гостя­ми, утомляет Сережу, и он с нетерпением думает об уже милом ему Багрове.

Вернувшись в Багрово, Сережа впервые в жизни в деревне по-на­стоящему видит весну: «я <... > следил за каждым шагом весны. В каждой комнате, чуть ли не в каждом окне, были у меня замечены особые предметы или места, по которым я производил свои наблюде­ния... » От волнения у мальчика начинается бессонница; чтобы он лучше засыпал, ключница Пелагея рассказывает ему сказки, и между прочим — «Аленький цветочек» (эта сказка помещена в приложе­нии к «Детским годам... »).

Осенью по требованию Куролесовой Багровы гостят в Чурасове. Отец Сережи обещал бабушке вернуться к Покрову; Куролесова не отпускает гостей; в ночь на Покров отец видит страшный сон и утром получает известие о болезни бабушки. Осенняя дорога назад тяжела; переправляясь у Симбирска через Волгу, семья чуть не пото­нула. Бабушка умерла в самый Покров; это страшно поражает и Сережиного отца, и капризную Куролесову.

Следующей зимой Багровы собираются в Казань, помолиться та­мошним чудотворцам: там никогда не был не только Сережа, но и его мать. В Казани предполагают провести не больше двух недель, но все складывается иначе: Сережу ожидает «начало важнейшего собы­тия» в его жизни (Аксакова отдадут в гимназию). Здесь кончается детство Багрова-внука и начинается отрочество.

Г. В. Зыкова