Задания для отработки пропущенных семинарских занятий для 301 группы

При отсутствии на семинаре без уважительной причины (подтверждается исключительно документально) или при значительном опоздании необходимо в письменном виде (от руки!!!) решить нижеследующие задачи из задачника В.С. Ем и Н.В. Козловой в течение семестра. Чем быстрее, тем лучше. Лица, которые эти задачи не решат, будут не допущены до экзамена. Ниже в списке следуют фамилии студентов и задачи, им предназначенные. Список будет меняться.

 

Булавцева Анна:

Задача 1:

Тарасов и Янов были соседями по участкам в садовод­ческом товариществе.

Приехав в начале дачного сезона на садовый участок, Тарасов об­наружил, что несколько листов шифера на крыше дома Янова слома­ны и сгнили ступени крыльца.

Тарасов пытался уведомить Янова о необходимости ремонта до­ма, однако все его попытки выяснения места пребывания Янова оказались безрезультатными. Опасаясь, что имеющиеся поврежде­ния приведут к еще большим разрушениям, Тарасов нанял кро­вельщиков и плотника, которые и провели необходимый ремонт. Общая стоимость выполненных работ составила 100 тыс. руб., кото­рые Тарасов уплатил.

Возвратившись осенью вместе с семьей из зарубежной команди­ровки, Янов согласился возместить Тарасову 80 тыс. руб. за ремонт крыши, считая, что это было срочно необходимым. От оплаты ос­тальной суммы Янов отказался, полагая, что стоимость ремонта крыльца значительно завышена и проводить его не было крайней не­обходимости.

Тарасов обратился в суд с требованием о взыскании с Янова убыт­ков в размере 20 тыс. руб.

Задача 2:

АО «Ираклион» обратилось в арбитражный суд с ис­ком к ООО «Меркатор», осуществляющему на профессиональной основе деятельность по организации и проведению публичных тор­гов, о передаче выручки от продажи имущества.

В исковом заявлении утверждалось, что между истцом и ответчи­ком был заключен договор, согласно которому ответчик осуществлял от своего имени продажу имущества, принадлежащего истцу, на от­крытых торгах.

По условиям договора ответчик имел право на вознаграждение в размере 1 % от начальной цены продажи. Вопрос о распределении до­полнительной выгоды в договоре урегулирован не был.

Реализовав имущество по цене, отличающейся от начальной цены торгов, ответчик при перечислении истцу выручки удержал не только сумму своего вознаграждения, но и половину суммы дополнительной выгоды, исчисленной им в виде разницы между начальной и итоговой ценами торгов.

 

Ващенко Мария:

Задача 1:

В связи с проводимым ремонтом своей квартиры Блинов попросил соседа по лестничной площадке Оладьина взять на хране­ние три банки с краской, пообещав забрать их по мере необходимости до окончания ремонта.

Оладьин согласился, однако спустя несколько дней передал одну из банок с краской своему родственнику.

Через месяц, узнав о завершении ремонта в квартире Блинова, Оладьин потребовал забрать хранящиеся в его квартире оставшиеся две банки с краской.

Блинов отказался это сделать, ссылаясь на то, что он оставлял на хранение три банки, а не две.

Задача 2:

АО «Олимп» обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании с банка «Аверс» 2 млн руб. в качестве возмещения вреда, причиненного вследствие наложения судебным приставом ареста на складские помещения кооператива «Лола», в которых хранилась при­надлежащая истцу плодоовощная продукция.

Как отмечалось в исковом заявлении, банк «Аверс» предъявил в суд исполнительные надписи для наложения ареста на имущество и взыскания с кооператива «Лола» 2 млн 230 тыс. руб. Порча овощей и фруктов, которые являлись собственностью ЗАО «Олимп» и хра­нились в складских помещениях кооператива «Лола», находившихся под арестом, произошла по причине отсутствия доступа хранителя к продукции с целью обеспечения надлежащего режима хранения скоропортящихся товаров. Из акта описи и ареста имущества усмат­ривалось, что значительная его часть передавалась на хранение представителю банка «Аверс», который расписался в получении имущества и был предупрежден об уголовной и материальной ответ­ственности за растрату, отчуждение, подмену или сокрытие пере­данного ему на хранение имущества.

Возражая против заявленных требований, банк «Аверс» утверждал, что истец не обращался с требованиями об исключении своего иму­щества из описи или об освобождении его из-под ареста.

Арбитражный суд иск удовлетворил.

Задача 3:

Морской агент судовладельца, действуя от своего имени, предъявил в арбитражный суд иск о взыскании с фрахтователя в свою пользу демереджа за простой судна в порту выгрузки сверх сталийного времени, предусмотренного условиями договора морской перевозки груза, заключенного между фрахтователем и судовладельцем.

Свое право на предъявление иска агент обосновывал тем, что меж­ду ним и судовладельцем в соответствии со ст. 232 КТМ РФ был за­ключен договор морского агентирования, предусматривающий, что агент от своего имени совершает по поручению и за счет судовладель­ца все юридические и иные действия в данном порту.

На основании договора и ст. 237 КТМ РФ агент наделен правом осуществлять сбор (инкассирование) фрахта и иных сумм, причи­тающихся судовладельцу по договорам морской перевозки груза.

В отзыве на исковое заявление фрахтователь указал, что согласно ст. 404 КТМ РФ передача права на предъявление претензий и исков другим организациям или гражданам не допускается, за исключением случаев передачи такого права отправителем получателю или наобо­рот, а также отправителем или получателем экспедитору либо стра­ховщику.

Следовательно, исходя из указанной нормы судовладелец был не вправе передавать свое право на предъявление иска агенту или каким- либо другим лицам.

Кроме того, закрепленное в договоре морского агентирования право морского агента осуществлять сбор (инкассирование) фрахта и иных сумм, причитающихся судовладельцу по договору морской пе­ревозки груза, не означает его право предъявлять от своего имени ис­ки о взыскании этих сумм.

Задача 4:

ПАО «Пароход» (принципал) заключило с АО «Тан­кер» (агент) договор на агентское обслуживание судов.

По условиям договора агент принял на себя обязательства от сво­его имени, по поручению и за счет принципала совершать юридиче­ские и иные действия, связанные с обслуживанием судов, принадле­жащих, зафрахтованных либо находящихся в эксплуатационном управлении пароходства, в случае захода этих судов в специализиро­ванный морской порт «Витино».

В период навигации в порт осуществлялись заходы танкеров, су­довладельцем которых являлось пароходство. Соответствующие за­явки по оказанию услуг буксирного обеспечения ошвартовки судов (наряды на буксир) подавались законными представителями судов­ладельца — капитанами судов. Факт оказания услуг документально подтверждался подписанием капитанами судов нарядов по заверше­нии работ.

Порт выставил пароходству к оплате счет за оказанные услуги по тарифам, утвержденным приказом генерального директора порта.

Пароходство отказалось оплатить услуги по установленным пор­том тарифам, а также не приняло на себя оплату буксирных услуг по двум судам, не принадлежащим пароходству, считая, что обязанность оплаты услуг порта возложена на агента как вытекающая из условий агентского соглашения.

Агент отказался от оплаты, сославшись на соответствующий раз­дел агентского соглашения, не содержащий условий о поручении ему заключить договор с портом об оказании услуг по буксирному обес­печению судов. Он полагал, что этот вид услуг был оказан вне рамок агентского договора, а потому следует руководствоваться нормами гл. XII «Договор буксировки» КТМ РФ, а не правилами об агентиро­вании гл. 52 ГК РФ.

Агент полагал, что в пользу возложения обязанности по оплате оказанных услуг на пароходство свидетельствуют еще два обстоя­тельства.

Во-первых, подача заявок (нарядов на буксир) осуществлялась ка­питанами судов как законными представителями пароходства.

Во-вторых, пароходство направило порту письмо, в котором обя­залось частично погасить задолженность перед портом по судозахо­дам судов пароходства.

Спор поступил на рассмотрение арбитражного суда.

Задача 5:

АО «Сибирь» (страховщик) и ООО «Полис» (страхова­тель) заключили договор страхования имущества, принадлежащего на праве собственности ООО «Полис».

Согласно договору «объектом страхования являются имущество, указанное в перечне, являющемся неотъемлемой частью договора, вычислительная техника, находящаяся в офисах № 401, 403, 405, 407, расположенных по адресу: ул. Гидростроителей, 53, и в здании меди­цинского лицея, находящегося на ул. Курганской, 12». Индивидуаль­ные признаки вещей, входящих в состав застрахованного имущества, в договоре не описывались.

Через три месяца после заключения договора, испытывая потреб­ность в новых помещениях в связи с расширением сферы профессио­нальной деятельности, ООО «Полис» приобрело другой офис (ул. Байкальская, д. 17), переместив в него часть застрахованного имуще­ства, которое спустя некоторое время было похищено.

Страхователь направил страховщику уведомление о состоявшейся краже застрахованного имущества и необходимости выплаты страхо­вого возмещения в связи с наступлением страхового случая.

Страховщик требование отклонил, мотивируя свой отказ измене­нием страхователем в одностороннем порядке условия договора, пре­дусматривающего место нахождения застрахованного имущества по определенному адресу. Страховщик утверждал, что изменение стра­хователем места нахождения имущества вопреки одному из сущест­венных условий договора страхования противоречит закону и нару­шает права страховщика.

Спор поступил на рассмотрение арбитражного суда.

Задача 6:

В июне 2005 г. в результате сильного степного урагана к табуну лошадей, принадлежащему государственному унитарному предприятию «Буденовец» (конезавод) прибилось 15 элитных кобы­лиц, принадлежащих конноспортивной щколе «Диана».

В течение года школа вела розыски кобылиц, пока в сентябре 2006 г. не получила информацию о месте их нахождения.

Конезавод не отрицал тот факт, что кобылицы прибились к его та­буну, но при этом отмечал, что на основании ст. 230, 231 ГК РФ он приобрел на кобылиц право собственности.

Как заявил представитель конезавода, поскольку не имелось све­дений о том, что кобылицы являются элитными, они использовались в качестве тягловой силы на хозяйственных работах. Шесть кобылиц в июне 2006 г. были проданы на забой мясокомбинату.

Школа потребовала возврата оставшихся кобылиц и взыскания с конезавода денежных сумм, полученных за проданных кобылиц, как неосновательно приобретенных.

Задача 7:

Ломбард М. Паульсона продал молодому человеку часы в золотом корпусе за 18 тыс. руб. с условием о немедленном внесении первого взноса в размере 10 тыс. руб. и погашении оставшейся суммы двумя равными платежами в течение двух месяцев. После просрочки внесения первого взноса ломбард обратился к покупателю с напоминанием о необходимости исполнения обязательства и получил ответ от отца покупателя, что поскольку его сын к моменту совершения покупки достиг лишь 17-летнего возраста, то заключенный им договор купли-продажи в рассрочку является ничтожным и исполнению не подлежит. На требование о возврате часов ни сам покупатель, ни его отец никак не отреагировали. Через некоторое время выяснилось, что проданные часы принадлежали одному из клиентов ломбарда, заложившему их в обеспечение полученной ссуды. Вернув эту ссуду, клиент потребовал возврата часов.

Ломбард предъявил иск о возврате часов к покупателю и его отцу. В процессе рассмотрения иска выяснилось, что часов ни у сына, ни у отца не оказалось, так как они были заложены отцом покупателя другому городскому ломбарду в обеспечение ссуды в размере 15 тыс. руб.

Задача 8:

Проигравшийся в карты господин проделал следующую аферу. Купив автомобиль, стоящий 150 тыс. руб., он уплатил первый взнос в сумме 90 тыс. руб. и выдал вексель на 60 тыс. Затем он занял под залог автомобиля у своею знакомого 100 тыс. руб., на которые приобрел в ювелирном магазине изумрудное колье за 300 тыс. руб., сделав первый взнос в. размере 50 тыс. руб. н выдав вексель на оставшуюся часть его стоимости. Колье он заложил в городском ломбарде и, получив под его залог 250 тыс. руб., отправился в казино, где проиграл все полученные деньги, после чего застрелился. Обманутые им кредиторы обратились к юристу с просьбой посоветовать, как им выйти из затруднительного положения.

 

Власова Анжела:

Задача 1:

Инвалид II группы Сандунова получила в наследство от своего отца шубу, которая, по семейному преданию, была пожалована Иваном Грозным со своего плеча одному из предков Сандуновых - опричнику.

Опасаясь, что не сможет самостоятельно обеспечить надлежащее хранение шубы, Сандунова заключила договор доверительного управления шубой с ценителем старины Гончаровым.

В соответствии с условиями договора Гончаров должен был на свои средства застраховать шубу, обеспечить ее хранение в специаль­ном холодильнике для меховых изделий местного ломбарда, а также передавать шубу в музеи в качестве экспоната для тематических вы­ставок. Договором также предусматривалась возможность коммерче­ского использования шубы с передачей полученных средств местной музыкальной школе.

Через некоторое время Сандунова прочитала в местной газете, что во время предстоящих в городе гастролей столичного театра исполни­тель роли Ивана Грозного будет облачен в настоящую царскую шубу, любезно предоставленную меценатом Гончаровым. Вечером того же дня она увидела по местному телевидению, как во время инаугурации губернатора края ему на плечи возложили переданную ею в довери­тельное управление шубу, как бы символизируя этим незыблемость губернаторской власти.

ВозмущеннаяСандунова заявила Гончарову, что требует немед­ленного расторжения договора доверительного управления шубой, а также возмещения имущественного ущерба и компенсации мораль­ного вреда за нецелевое использование объекта доверительного управления.

Задача 2:

АО «Сибирь» (страховщик) и ООО «Полис» (страхова­тель) заключили договор страхования имущества, принадлежащего на праве собственности ООО «Полис».

Согласно договору «объектом страхования являются имущество, указанное в перечне, являющемся неотъемлемой частью договора, вычислительная техника, находящаяся в офисах № 401, 403, 405, 407, расположенных по адресу: ул. Гидростроителей, 53, и в здании меди­цинского лицея, находящегося на ул. Курганской, 12». Индивидуаль­ные признаки вещей, входящих в состав застрахованного имущества, в договоре не описывались.

Через три месяца после заключения договора, испытывая потреб­ность в новых помещениях в связи с расширением сферы профессио­нальной деятельности, ООО «Полис» приобрело другой офис (ул. Байкальская, д. 17), переместив в него часть застрахованного имуще­ства, которое спустя некоторое время было похищено.

Страхователь направил страховщику уведомление о состоявшейся краже застрахованного имущества и необходимости выплаты страхо­вого возмещения в связи с наступлением страхового случая.

Страховщик требование отклонил, мотивируя свой отказ измене­нием страхователем в одностороннем порядке условия договора, пре­дусматривающего место нахождения застрахованного имущества по определенному адресу. Страховщик утверждал, что изменение стра­хователем места нахождения имущества вопреки одному из сущест­венных условий договора страхования противоречит закону и нару­шает права страховщика.

Спор поступил на рассмотрение арбитражного суда.

Задача 3:

ООО «Привоз» (страхователь) обратилось в арбит­ражный суд с иском к АО «АРКО» (страховщику) о взыскании 400 тыс. руб. страхового возмещения по договору страхования; 900 тыс. руб. пени за несвоевременную выплату страхового возме­щения по договору; 120 тыс. руб. убытков в виде упущенной выгоды в связи с невыполнением страховщиком своих договорных обяза­тельств; 200 тыс. руб. расходов на оплату юридических услуг.

Ответчик предъявил встречный иск о признании договора страхо­вания недействительным.

В судебном заседании выяснилось следующее.

По договору страхования имущества ООО «Привоз» застраховало в АО «АРКО» имущество на сумму 300 тыс. руб.

Страхование производилось на случаи: повреждения огнем в ре­зультате стихийного бедствия; аварии; неисправности; противоправ­ных действий; механического повреждения вследствие противоправ­ных действий; кражи (грабежа).

29 июня 2008 г. застрахованное имущество было уничтожено при пожаре, причиной которого, согласно акту о пожаре, постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела и заключению органов госу­дарственной пожарной службы от 11 июля 2008 г., явился грозовой разряд.

В ответ на обращение страхователя о выплате страхового возмеще­ния страховщик ответил отказом, считая договор страхования недей­ствительным в связи с отсутствием у страхователя интереса в сохра­нении имущества, поскольку ООО «Привоз» не являлось его собст­венником, а лишь арендовало его на основании договора аренды от 5 апреля 2008 г. сроком на 15 лет.

Истец обратился в адвокатское бюро с просьбой дать письменное заключение по следующим вопросам:

— возможно ли связывать наличие страхового интереса у страхова­теля исключительно с принадлежностью имущества на праве собст­венности или также на ином законном основании;

— зависит ли право на получение страхового возмещения от того, является ли ООО «Привоз» как арендатор ответственным за гибель имущества перед собственником-арендодателем или произойдет его неосновательное обогащение за счет страховых выплат;

— как влияет на решение вопроса об ответственности арендатора ООО «Привоз» перед собственником-арендодателем распределение риска случайной гибели имущества с учетом факта его уничтожения вследствие действия непреодолимой силы.

 

Кокорина Анастасия:

Задача 1:

Комаров и Сметанов встретились в кафе. Комаров ска­зал, что собирается уехать на длительное время в командировку, и попросил Сметанова принять у него на сохранение картину, пред­ставляющую художественную ценность. Приятели тут же на бумаж­ной салфетке подписали договор хранения. В тексте договора были определены все условия хранения картины, в том числе срок хране­ния и стоимость услуги, оказываемой Сметановым.

В обусловленный срок Комаров картину не передал.

Сметанов обратился в суд с требованием о передаче ему картины и уплаты предусмотренной договором неустойки.

Комаров возражал против требования Сметанова об уплате неус­тойки, утверждая, что договор хранения не был заключен ввиду несо­блюдения требований к его форме, а потому соглашение о неустойке не имеет юридической силы.

Задача 2:

Производственный кооператив «Ювента» обратился в арбитражный суд с иском к ОАО «Феррум» о взыскании 300 тыс. руб. неустойки, предусмотренной агентским договором за неиспол­нение или ненадлежащее исполнение договорных обязательств.

Как установил суд, в марте 2007 г. между сторонами был заключен агентский договор, согласно которому ПАО «Феррум» (принципал) поручило, а кооператив «Ювента» (агент) принял на себя обязанности по выполнению функций полномочного представителя ПАО «Фер­рум» на внутрироссийском и внешнем рынках по продаже ферро­сплавов.

По условиям договора агент как представитель принципала дол­жен был совершать от имени принципала или от своего имени, но за счет принципала, фактические и юридические действия с целью по­лучения заказов и реализации продукции, производимой ПАО «Феррум».

В мае 2007 г. кооператив в качестве агента заключил контракт с фирмой «Сонако АВ» (Швеция) на поставку ферросплавов.

В период с июня по июль ПАО «Феррум» производило отгрузку товара в соответствии со спецификациями, прилагаемыми к кон­тракту.

В августе 2007 г. ПАО «Феррум» прекратило поставку ферроспла­вов, что явилось основанием для предъявления иска.

Как было предусмотрено агентским договором, в случае невоз­можности исполнения переданного агентом заказа ПАО «Феррум» (принципал) должно было немедленно известить об этом коопера­тив «Ювента» (агента). За нарушение этого условия был установлен штраф в размере удвоенной разницы между ценой, рекомендован­ной агентом, и ценой, установленной принципалом.

Решением арбитражного суда агентский договор был признан недействительным с момента его заключения на основании ст. 168 ГК РФ. По мнению суда, данный договор не соответствовал требо­ваниям действующего акционерного законодательства.

Постановлением апелляционной инстанции решение суда было изменено: агентский договор, заключенный между кооперативом «Ювента» и ПАО «Феррум» был признан недействительным с «пре­кращением его действия на будущее время».

Задача 3:

Рачков работал коммерческим агентом торгово-закупочного кооператива «Меркурий». В силу агентского договора, за­ключенного с кооперативом. Рачков был обязан заключать сделки от своего имени, но в интересах кооператива для приобретения про­довольственных и промышленных товаров. Срок договора был уста­новлен в один год с выплатой агентского вознаграждения по согла­шению сторон после представления отчета.

Находясь в тепличном хозяйстве «Петровское», Рачков, зная о не­обходимости регулярно поставлять кооперативу овощную продук­цию, выращенную в тепличном хозяйстве, заключил с хозяйством договор на покупку этой продукции для кооператива.

В процессе исполнения обязанностей коммерческого агента Рачкову потребовалось осуществить закупку кружев, изготовленных ООО «Вологодские узоры». Не имея возможности лично заключить договор купли-продажи кружев. Рачков договорился с членом тор­гово-закупочного кооператива «Меркурий» Потаповым, что он про­ведет в Вологде переговоры о предстоящей сделке и оформит необ­ходимые документы на имя кооператива.

В течение всего осенне-зимнего периода тепличное хозяйство по­ставляло торгово-закупочному кооперативу «Меркурий» овощную продукцию по договору, заключенному Рачковым.

Потапов, выполняя поручение Рачкова, закупил для кооператива партию кружев на общую сумму 500 тыс. руб.

Исполнив свои обязанности посредников. Рачков и Потапов обра­тились к кооперативу с требованием о выплате вознаграждения.

Кооператив отказался удовлетворить их требования.

В отношении Рачкова отказ был мотивирован тем, что представ­ленный им отчет не содержит необходимых сведений, подтверждаю­щих произведенные расходы.

Потапову председатель кооператива заявил, что не поручал ему действовать от имени кооператива. Обязательство, принятое Потапо­вым от Рачкова, не создает никаких правовых последствий для коопе­ратива.

Кондратьева София:

Задача 1:

Зотова выбрала в универмаге детское меховое пальто. Поскольку у нее не хватало денег, чтобы оплатить пальто, Зотова по­просила продавца отложить пальто на некоторое время, чтобы успеть съездить за деньгами. Продавец выписал товарный чек и указал по просьбе покупательницы время его выписки (13 ч. 50 мин.).

Когда Зотова в 15 ч. 15 мин. предъявила продавцу оплаченный чек, оказалось, что в 15 ч. 00 мин., т.е. сразу по окончании часового обе­денного перерыва, пальто было снято с контроля и вновь поступило в продажу.

К моменту предъявления Зотовой оплаченного товарного чека на это пальто уже был выписан чек другому покупателю и оно хранилось на контроле.

Зотова, считая, что между нею и магазином был заключен договор купли-продажи, а товар был снят с контроля с нарушением установ­ленных правил, потребовала от администрации магазина передачи ей проданного детского мехового пальто.

Задача 2:

Индивидуальный предприниматель Викторов заклю­чил с банком договор купли-продажи права требования по кредит­ному договору к заемщику - производственному кооперативу на сумму 300 тыс. руб. (сумма долга и проценты).

Банк передал предпринимателю документы, обосновывающие право требования, и сообщил заемщику о новом кредиторе, а пред­приниматель уплатил банку установленную договором цену - 200 тыс. руб.

Предприниматель обратился в суд с иском к заемщику и получил решение суда о взыскании с последнего 300 тыс. руб.

Однако данное решение не было исполнено, поскольку вскоре было возбуждено дело о банкротстве производственного кооператива, в рамках которого были произведены расчеты лишь с кредиторами первых трех очередей.

После завершения производства по делу о банкротстве производ­ственного кооператива предприниматель заявил банку отказ от до­говора купли-продажи права требования и предъявил в арбитраж­ный суд иск о возврате 200 тыс. руб., уплаченных за некачественный товар — право требования к неплатежеспособному должнику, аргу­ментируя свое требование ссылкой на правомочия покупателя, пре­дусмотренные п. 2 ст. 475 ГК РФ.

Задача 3:

Терентьев приобрел в техноторговом центре завода- изготовителя новый легковой автомобиль, на который был установ­лен гарантийный срок в один год. В течение гарантийного срока ав­томобиль ремонту не подвергался из-за отсутствия каких-либо скры­тых недостатков.

Однако через два с половиной года после его приобретения в ав­томобиле Терентьева во время его поездки на дачу отказал двигатель. В результате технической экспертизы было установлено, что из-за производственного дефекта (раковина в одном из цилиндров) про­изошли перекос и заклинивание поршня, которые повлекли разру­шение цилиндра, коленчатого вала, а также поршней в других цилин­драх двигателя.

Терентьев обратился к заводу-изготовителю с претензией, в кото­рой потребовал безвозмездного устранения выявленных недостатков.

Завод-изготовитель отказался удовлетворить требование Теренть­ева, поскольку на автомобиль истек гарантийный срок.

Через три месяца после получения отказа завода-изготовителя в удовлетворении его требования Терентьев обратился в суд с иском о замене автомобиля на новый.

Задача 4:

АО «Дрофа» обратилось с требованием о взыскании не­основательного обогащения с ПАО «Энергосбыт».

Исковые требования были мотивированы тем, что решением ар­битражного суда, вступившим в законную силу, был признан неза­конным акт органа местного самоуправления, которым был утвержден размер соответствующего тарифа. Основанием для принятия указанного решения суда стало то обстоятельство, что в нарушение (законодательства органом местного самоуправления был утвержден тариф выше предельного максимального уровня тарифа.

По мнению истца, получая завышенный размер тарифа, ПАО «Энергосбыт» неосновательно обогатилось. Сумма неосновательного обогащения этой организации составляет разницу между экономически обоснованным размером тарифа и размером тарифа, уплаченного ист­цом на основании незаконного акта органа местного самоуправления.

Решением арбитражного суда в иске было отказано.

Истец подал на решение суда апелляционную жалобу.

Задача 5:

12 марта 2014 г. Семкин и Каташин заключили договор купли-продажи квартиры. Заключая договор, они устно в присутст­вии риелтора договорились о том, что на следующий день в 10 часов они встретятся у дверей органа, осуществляющего государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним, с тем чтобы осуществить подачу документов, необходимых для государст­венной регистрации перехода прав на недвижимое имущество.

Однако, явившись на следующий день в оговоренное место, Ка­ташин (покупатель) так и не встретил там продавца или его предста­вителя. Каташин неоднократно звонил Семкину по телефону. Сем­кин сначала отвечал, что он болеет и сможет подать документы только через неделю, потом — что у него захворал дядя в Мурманске и ему надо срочно к нему съездить, а в дальнейшем не подходил к телефону.

До 14 мая 2014 г. Семкин так и не подал документы, необходимые для государственной регистрации перехода права собствен­ности, в орган, осуществляющий такую регистрацию.

В связи с этим Каташин обратился в суд с иском об обязании про­давца:

— подать в орган, осуществляющий государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним, заявление о государ­ственной регистрации перехода права собственности к продавцу, а также иные документы, необходимые для регистрации перехода права, а также

— передать квартиру покупателю с подписанием акта приема- передачи (в связи с тем, что без этого акта регистрация не может быть осуществлена).

Возражая против иска, Семкин утверждал, что в период, пока он по разным причинам не мог подать в орган, осуществляющий госу­дарственную регистрацию, документы, необходимые для такой реги­страции, рыночная цена его квартиры резко выросла (на 10%), чего ни он, ни его риелтор не могли предвидеть на момент подписания договора. Семкин доказал, что цены на другие квартиры в этот период также неожиданно выросли, а потому суммы, которую он выручил бы от продажи квартиры Каташину, не хватило бы ему на приобретение «альтернативной» квартиры в другом районе (поближе к пожилой маме), куда он собирался переехать. Исходя из этого он заявил встречный иск к Каташину о расторжении договора купли-продажи в связи с существенно изменившимися условиями. Как подчеркивал Семкин, при расторжении договора у него не будет никаких долгов перед покупателем, поскольку покупная цена за квартиру еще не была уплачена (согласно условиям договора она подлежала уплате в тече­ние трех дней с момента государственной регистрации перехода права собственности на квартиру к покупателю).

Задача 6:

Зимин долгие годы коллекционировал произведения жи­вописи и был знатоком западноевропейской живописи XIX в.

Многие произведения из его коллекции неоднократно экспониро­вались на различных выставках.

В 2006 г. с целью ознакомления широкого круга лиц с произведе­ниями живописи и скульптуры он решил создать музей частных кол­лекций.

В основу фонда будущего музея он передал городу в качестве дара основную часть своей коллекции.

Несколько наиболее дорогих для него работ русских художников, в частности две картины Поленова, он подарил внучке.

В июне 2007 г. Зимин получил приглашение принять участие в ра­боте над подготовкой экспозиции выставки работ русских художни­ков с просьбой представить в качестве экспоната имеющиеся у него картины Поленова.

Поскольку картины принадлежали внучке, он попросил ее пере­дать их организаторам выставки, на что она охотно согласилась.

При оформлении документов о принятии картин в качестве экс­поната потребовалось предъявить свидетельство о включении их в состав Негосударственного музейного фонда Российской Федерации, а также документ, подтверждающий полномочия внучки на распоря­жение картинами.

При этом было установлено, что картины зарегистрированы на имя деда, а внучка является собственником, но каких-либо письмен­ных документов, подтверждающих факт дарения, нет.

Представитель Министерства культуры РФ выразил сомнения по поводу правомерности указанной сделки, заявив, что государство имеет преимущественное право на приобретение музейного предмета, включенного в состав Негосударственного музейного фонда РФ, и предложил совершить сделку купли-продажи.

При этом он сообщил, что даже при отказе совершить сделку с го­сударством частные владельцы музейных предметов не вправе само­стоятельно распоряжаться ими без согласия федеральных органов исполнительной власти.

Внучка обратилась к адвокату за разъяснением о правомерности заявления представителя государства.

Задача 7:

В 2001 г. Инин, одинокий немолодой человек, испыты­вая отечески теплые чувства к тринадцатилетнему сыну его дальней родственницы Жарковой Алексею, пообещал подарить ему в будущем (после 1 февраля 2005 г.) жилой дом, доставшийся Инину по наслед­ству от тетки.

С этой целью Инин и Жаркова, действующая в качестве законного представителя своего сына, подписали договор, по которому Инин обязан был после 1 февраля 2005 г. заключить с Алексеем Жарковым соглашение, предусматривающее безвозмездную передачу до 1 марта 2005 г. жилого дома в собственность Алексея Жаркова.

Когда после 1 февраля 2005 г. Алексей Жарков потребовал пода­рить ему жилой дом, Инин отказался это сделать.

Свой отказ он мотивировал тем, что его семейное положение су­щественно изменилось: в 2002 г. он женился, а в 2004 г. уже имел дво­их детей.

Поскольку ему с семьей стало тесно жить в принадлежащей ему комнате в коммунальной квартире, он поселился в своем доме.

Алексей Жарков обратился в суд с требованием понудить Инина подарить ему жилой дом.

Возражая против доводов Инина об изменившемся семейном и материальном положении, Жарков доказал, что Инину принадлежит не одна, а две комнаты в коммунальной квартире (9 и 13 кв. м), между которыми Инин самовольно снес перегородку.

В таком количестве комнат, по словам Жаркова, «вполне можно жить и с двумя детьми».

В судебном заседании Инин, обосновывая свой отказ от дарения дома, ссылался также на то, что договор от 2001 г. не был зарегистри­рован, как того требует закон, и по этой причине не имеет юридиче­ской силы.

Против дарения дома возражали и органы опеки и попечительства, привлеченные к делу в качестве третьих лиц.

Задача 8:

15 марта 2008 г. Сидоров и Ульянова заключили договор пожизненного содержания с иждивением по поводу жилого дома, находящегося в сельской местности.

По условиям договора Сидоров (продавец) сохранил за собой пра­во проживания в одной из комнат, а Ульянова (покупатель) обязыва­лась обеспечивать продуктами питания, лекарствами и одеждой внуч­ку Сидорова, проживающую в соседнем населенном пункте с матерью-инвалидом.

3 июня 2008 г. Сидоров уехал на несколько дней в гости к родст­венникам.

После возвращения он обнаружил, что в результате пожара, воз­никшего от попадания молнии, повреждено несколько строений, в том числе его дом, который стал непригодным для проживания.

В августе 2008 г. Ульянова отказалась от исполнения обязанностей по договору на ближайшие два года на том основании, что ремонт дома потребует значительных затрат, а денежных средств на ремонт дома и одновременное выполнение обязанностей по договору у нее нет.

Задача 9:

Брянцев взял напрокат пианино сроком на один год, за­ключив соответствующий договор с ателье проката.

В связи с отъездом в трехмесячную командировку Брянцев пере­дал пианино во временное пользование своему соседу по лестнич­ной площадке Дмитриеву с условием, что тот будет оплачивать стоимость проката за время, пока пианино будет находиться в его квартире.

Дмитриев поставил пианино около батареи центрального отопле­ния, и вскоре в инструменте появились две трещины.

По окончании срока договора Брянцев вернул пианино ателье проката.

Однако после осмотра инструмента ателье отказалось его принять и предложило Брянцеву отремонтировать инструмент за свой счет.

Брянцев отказался выполнить это требование, сославшись на то, что порча пианино явилась результатом виновных действий Дмит­риева.

Задача 10:

Два партнера - ЗАО «Инвест» и кооператив «Опти­мист» - приняли решение осуществить в Твери строительство мясо­перерабатывающего комбината с необходимой комплектацией обо­рудования.

Поиски кредитов для финансирования объекта взял на себя коо­ператив «Оптимист», а фирмы, с которой можно было бы заключить договор на поставку оборудования, - ЗАО «Инвест».

Не имея свободных средств, общество и кооператив обратились в банк «Тверьгарант» с просьбой о предоставлении кредита, на что банк ответил согласием, сочтя предложенный

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: