Двенадцать апостолов у Маркиона и в Апокалипсисе Петра

Двенадцать апостолов у Маркиона и в Апокалипсисе Петра

Однако другие христианские проповедники использовали альтернативную линию преемственности, чтобы сделать собственные воззрения авторитетными. Они противопоставляли себя тем, кто считал, что нужно прибегать к авторитету двенадцати апостолов, чтобы подтвердить правильность определенного мнения. Альтернативное восприятие апостолов могло основываться на раннехристианской традиции, например, мы видели, что в Евангелии от Марка ученики часто изображены не понимающими Иисуса и смысл его учения. С точки зрения, обсуждаемой ниже, ученики так никогда и не смогли «это понять».

Мы уже наблюдали подобный подход у некоторых авторов, рассматриваемых нами в более ранних главах. Теолог и проповедник II века Маркион, например, считал, что ученики Иисуса, постоянно подвергающиеся насмешкам их учителя из& #8209; за собственного невежества, продолжали думать, что Иисус пришел от еврейского бога, чтобы исполнить еврейский закон. Поскольку они так никогда и не поняли, что он был от другого Бога, который не создавал этот мир и не делал Израиль своим народом, Христу пришлось обратиться к другому апостолу, чтобы прояснить ему смысл своего учения. По этой причине он предстал перед Павлом на его пути в Дамаск и раскрыл перед ним евангельскую истину. По этой же причине Павел постоянно противопоставлял свои идеи тому, что было сказано в законе. Его сочинения пришли от Бога Христа, а закон пришел от бога евреев. Поэтому они неизбежно должны были оказаться противоречащими друг другу. По этой же причине Павел вел ожесточенную полемику с Петром по вопросу о необходимости язычникам становиться евреями, чтобы стать христианами (Гал. 2: 11–14). В соответствии с Маркионом Павел был прав, а Петр не прав: истинная вера в Христа отменяла бога евреев, она ему не принадлежала. Целью истинной религии было избежать ловушек этого бога, а не подчиняться его правилам.

Совсем иной теологический подход мы встречаем в одном из документов в Наг — Хаммади, в Коптском апокалипсисе Петра. В этом гностическом тексте предполагается существование не двух, а множества божеств. Вместе с тем автор не менее жестко критикует лидеров христианских церквей, заявлявших себя последователями учения Иисуса. Эти лидеры, «епископ и дьяконы», которые заявляют, что «получили свою власть от Бога», есть по сути «каналы безводные» (в них нет живой воды; Апок. Пет. 79). О них говорится, что «они слепы и глухи». Их представления осмеиваются. И осмеиваются они самим Иисусом, который смеется над их глупостью.

И они будут привержены имени мертвеца, думая, что они очистятся. И осквернятся они еще больше, и упадут в имя заблуждения и в руки злого мошенника и учения… и эти последние будут править ими еретически. Ведь некоторые из них будут осквернять истину и проповедовать дурное учение. И будут они злословить друг на друга. (Апок. Пет. 74)

Таким образом, не все были согласны с тем, что апостолы имели отношение к истине или что последующим лидерам церкви можно было доверять в том, что они провозглашают истинное послание Христа.

Двенадцать апостолов в Евангелии от Иуды

Мы уже видели, что двенадцать апостолов в Евангелии от Иуды показаны далеко не с лучшей стороны. Спектр раннехристианских воззрений простирается от книги Деяния апостолов и Тертуллиана, которые описывают апостолов как гарантов истины, до Маркиона и автора Коптского апокалипсиса Петра, которые считали, что апостолы до самого конца так и не поняли Иисуса, и Евангелие от Иуды занимает позицию ближе к Маркиону.

Это правда, что в Евангелии от Иуды Иисус избрал двенадцать апостолов, чтобы сделать благородное дело. Нам сообщается, что они были выбраны, «поскольку иные [шли] праведным путем, а другие пребывали во грехе» (33: 9-14). Можно подозревать поэтому, что двенадцать были избраны как представители первой группы. Однако в последующем тексте о них не сказано ничего позитивного.

Рассказ начинается с описания очень простодушной евхаристической трапезы учеников, где они славят «своего» бога — то есть создателя этого мира. Иисус смеется и говорит им, что «именно так ваш бог будет прославлен» (34: 6-11). Это приводит их в великое смущение, потому что они предполагают, что «ты… сын. Господа нашего». Нет, это совсем не так. А они не понимают. Иисус без колебаний сообщает им: «Никому из поколения людей, что среди вас, не дано узнать меня». Из этого выходит конфликт, потому что ученики «гневаются и впадают в ярость» и начинают «богохульствовать против него в душе» (34: 13–22).

Когда Иисус вызывает их предстать перед ним, они заявляют с напускной храбростью: «Мы столь сильны». Однако на деле никто не «посмел предстать перед» ним, за исключением Иуды, героя текста. Другие не могли стоять перед Христом, потому что внутри них не было искры Божьей, которая могла сделать их равными ему (35: 6-10).

С этого момента Иуда в рассказе отделяется от остальных. Иисус отводит его, и только его, в сторону, чтобы открыть ему «тайны царства». Иисус говорит, что он будет заменен в числе двенадцати, чтобы «снова могли соединиться со своим богом» (36: 3–4). Поэтому позже Иисус говорит об Иуде как о «тринадцатом». Он стоит вне двенадцати, потому что единственный по — настоящему понимает, кто такой Иисус.

Они не только не могут понять Иисуса, но и ведут других кривыми путями и совершают дикие акты беззакония, что раскрывает их истинную природу. Когда у апостолов было видение первосвященников, приносящих жертвы в Храме, они видели, что некоторые из них приносили в жертву своих детей и жен, совершали прелюбодеяния и «множество грехов и беззаконных деяний» (38: 22–23). [94] На одном уровне это, разумеется, является обличением евреев и их религии, достаточно яркий образец раннехристианской антиеврейской пропаганды. Но видение охватывает и другие уровни. Потому что в своем толковании Иисус объясняет апостолам, что двенадцать священников, которых они увидели, — не кто иной, как они сами. Те животные, которых они приносят в жертву, — это люди, которых двенадцать апостолов собьют с верного пути. Аморальные действия апостолов являются единственным фактором, не имеющим символического значения. Как я уже упоминал ранее, это действительно богопротивные действия последователей Иисуса.

Ко всему прочему, поскольку Иисус весьма очевидно намекает, что последователи апостолов будут вести себя схожим образом, данный текст становится оружием не только против двенадцати апостолов, но и против так называемой идеи апостольских преемников. В ортодоксальных текстах того периода апостольская преемственность становилась гарантом истинности высказываний представителей христианских церквей. В этом тексте ясно показано будущее развитие невежественности и недостойного поведения тех, кто с удовольствием примеряет на себя апостольские мантии. Лидеры апостольских церквей проповедуют ложные учения и призывают к аморальным поступкам.

С другой стороны, Иуда представляет собой истину. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в его собственном видении он видит, как апостолы побивают его камнями. Ложь не может вынести горькой правды. Поэтому апостолы, «посланцы заблуждений», не могут вынести присутствия Иуды в своем окружении. Они убивают апостола истины и замещают его похожим на них человеком. И он становится тринадцатым. На чисто человеческом уровне подобное развитие может показаться весьма трагичным. Иисус говорит Иуде, что это принесет ему невероятную печаль. Однако на божественном уровне вся ситуация разрешается благостно. И Иуда выходит из места своего земного пребывания и узнает истину Христова откровения, которую Иисус открывает лишь ему одному. В итоге Иуда возвращается в божественную реальность, откуда он и произошел. А что же будет с другими? Они сильно привязаны к земле и к ее создателю. Они обречены на гибель как тела, не имеющие души.

В итоге только Иуда остается с Иисусом, когда враги приходят его арестовать. Судя по всему, остальные испугались за свою жизнь. Как существам сугубо материальным, что им дано, кроме жизни во плоти? Если от этого отказаться, то отказываешься от всего. Не понимая учение Иисуса, что материальный мир не есть творение истинного Бога, не обладая божественной искрой, которая позволит им подняться над собственными телами, не обладая никакой целью в жизни, кроме данного момента существования, они обращаются в бегство. И только Иуда остается до самого конца.