О. Шпенглер о перспективах европейской культуры

Жизнь и творчество

В жизни и творчестве немецкого историка культуры, всемирно из­вестного ученого XX в. Освальда Шпенглера (1880-1936) драмати­чески переплелись три непростые «судьбы»: его собственный жиз­ненный путь, история его главного труда «Закат Европы», судьба его культурологических идей и теоретической концепции. Об этом сви­детельствуют многие события жизни Шпенглера, его переписка с друзьями, воспоминания современников, неоднократно менявшиеся оценки его творчества.

Вначале проследим некоторые вехи биографии.

Освальд Шпенглер родился 29 мая 1880 г. в Германии, в небольшом провинциальном город­ке Бланкенбурге (Гарц) у подножия гор. В семье почтового служащего он был старшим из четы­рех детей и единственным мальчиком. Благопо­лучно окончив гимназию, поступил в универси­тет в Галле, где изучал математику и естествен­ные науки, в 1904 г. представил диссертацию на тему «Основная метафизическая идея гераклито-вой философии». Пожалуй, это был первый знак судьбы, внесшей изменения в первичный ход жизни молодого учите­ля математики. С 1908 по 1911 г. он служил преподавателем в реаль­ной гимназии в Гамбурге, но не получал радости от работы. При пер­вой возможности (это было связано с небольшим наследством) он оставил работу, переселился в Мюнхен и именно там провел остав­шиеся годы.

Одиночество, материальные трудности, одержимость и колоссаль­ная страсть к занятиям философией истории и культуры — таковы основные составляющие его жизни и характера. Уже в начале 1912 г. он начинает размышлять о своей главной книге «Закат Европы».

«Моя работа, — пишет ученый в 1914 г., — настолько увлекла меня, что я за­был обо всем на свете. Теперь я полон желания завершить весь труд, над которым сижу два года, и рукопись с каждым днем продвигается вперед»¹.

В письмах немало строк об изнурительном труде ученого над ру­кописью, об обилии фактического материала, который буквально об­рушивается на него. Впоследствии, при чтении корректуры, он с со­жалением отмечает, что дефекты композиции, стиля, оформления чувствуются гораздо отчетливее, нежели то значительное, что несут в себе мысли. Мы еще не раз вернемся к судьбе этой книги, принес­шей Шпенглеру мировую славу.

Выход I тома «Заката Европы» в 1918 г. ознаменовался громким успехом. Впоследствии Шпенглер некоторое время занимается по­литическими проблемами, но с 1925 г. посвящает себя полностью науке. Новая концепция мировой истории изложена в статьях «Воз-.раст американских культур», «Колесница и ее значение для хода мировой истории», «К вопросу о мировой истории второго дохри­стианского тысячелетия». Эти и ряд других работ существенно допол­няют морфологию культуры, изложенную в основном труде. В 1930-е, в годы подъема фашистского движения в Германии, он обращается к политике, выпускает книгу «Годы решения»— свое духовное завеща­ние и предостережение. Именно эта публикация вызвала необычай­но жесткие нападки национал-социалистов, ибо в ней содержалось грозное пророчество о надвигающейся опасности.

Имя Шпенглера было запрещено упоминать в печати, почти ис­чезли работы, исследующие его творчество. «Я чувствую себя более одиноким, чем когда-либо прежде. Захотят ли меня, наконец, пони­мать, а не только читать. Я этого жду»², — писал он в предисловии к сборнику политических работ. В последние годы жизни он выступил как автор большого трактата «Пруссачество и социализм», книги «Человек и техника», в которых рассматривает надвигающиеся дра­мы научно-технической революции, трагические перспективы евро­пейской цивилизации.

Умер Освальд Шпенглер в Мюнхене 8 мая 1936 г.

Даже в простом перечислении дат и событий жизни Шпенглера звучат драматические ноты. Если же рассмотреть их подробнее, то можно по-настоящему ощутить всю глубину трагизма судьбы вели­кого ученого, устный экзамен перед докторской диссертацией о Ге-

¹ Шпенглер О. Закат Европы. М, 1993. Т. 1. С. 630.

² Мыслители нашего времени. М., 1962. С. 59.

раклите был почти провален, так как комиссия сочла недостаточным цитирование специальной литературы. Непризнанный профессио­налами, он был фактически обречен. Увлеченность идеей «Заката Европы» сопровождалась неимоверными трудностями изложения, своеобразной «борьбой со словом», доводившей до изнеможения.

Не меньше мучений доставлял Шпенглеру страх перед публика­цией произведений, в которых он видел больше недостатков, чем до­стоинств, испытывая комплекс творческой неуверенности и непол­ноценности:

Я завидую каждому, кто живет. Я проводил свое время только в мечта­тельных раздумьях, и там, где мне выпадала действительная возможность жить, я отступал, давая ей миновать меня, чтобы уже позднее испытывать горчайшее раскаяние¹.

Сопоставление многих событий личной жизни Шпенглера, его самоанализа, мировосприятия и умонастроений дали возможность исследователю его творчества К. А. Свасьяну, автору нового русского перевода, вступительной статьи и комментариев к изданию первого тома «Заката Европы» (1993), сделать очень интересное заключение, что морфология мировой истории была уникальным опытом уни­версальной автобиографии.

«Закат Европы» — не просто свод идей Шпенглера о мировой ис­тории, этот труд — отражение «авторской судьбы: полный драматизма автопортрет ученого, являющий миру гениально-трагическое един­ство индивидуальностей — Автора и Книги.

Шпенглер, настаивающий на биографичное™ великих культур, как бы прямо обязывает нас считаться с биографичностью и его философии культуры, причем существенной оказывается точка пересечения обеих биографий. Эта вторая — идеальная биография складывалась в невыно­симых реалиях первой².

Такое прочтение биографии Шпенглера представляет несомнен­ный интерес как новый подход к анализу его концепции всемирной истории культуры.