В это случае потребность ребенка - разобраться в вопросахсобственности, стать квалифицированным пользователем такой непростой субстанции, как деньги.

Л. Петрановская

Как ты себя ведешь

или

10 шагов по изменению трудного поведения

Пособие для приемных родителей

Студио-Диалог 2010

ОТ АВТОРА

Дорогие приемные родители!

Эта небольшая книжка – результат многолетнего общения с вами, попыток помочь вам в вашем нелегком ежедневно труде. Кто-то из вас возможно, узнает в приведенных примерах и ситуациях своего ребенка, свою семью. Многие мысли и идеи, многие принципы родились именнов наших с вами беседах, письмах, семинарах, тренингах, в процессе со­вместного поиска. Именно ваши открытость и искренность, ваша готов­ность признавать свое несовершенство, меняться, искать, пробовать стали залогом нашего успешного сотрудничества. Каждый из вас по праву может считать себя соавтором этой книжки.

Порой бывает очень нелегко. Проблема сиротства в нашей стране так велика, что вспоминается древний невеселый афоризм: «Выпей море!». Да и трудное поведение свойственно не только детям. Иногда взрослые, особенно облеченные властью, такое вытворяют... И если что-то дает силы не отчаиваться, не опускать руки, то это именно ваша способность не сдаваться, любить, заботиться, верить в лучшее. День за днем, год за годом. Вы удивительные.

Спасибо вам за это!

Сил, здоровья и радости всем вам и вашим замечательным детям!

 

 

ТРУДНОЕ – НЕ ЗНАЧИТ ПЛОХОЕ

Трудное поведение ребенка – это поведение, с которым нам, взрослым,трудно. Трудно с ним смириться и трудно его исправить. То, которое отравляет нам жизнь, которое заставляет доходить «до белого каления» исомневаться в том, что мы хорошие родители, то, о котором мы думаем поночам и которое мы бесконечно обсуждаем с родными и друзьями.

 

«Это невыносимо. Он НИЧЕГО не делает с первого раза. Даже самый пустяк. Пока не заорешь или не замахнешься - ноль реакции. Улыбается, и все. Или делает вид, что не слышит. Каждая минута с ним - борьба. С yтpaдовечера. Я просто больше не могу.»

«Она меня уже достала. Ей всегда мало внимания. Она готова виснуть на Mm - целыми днями, она постоянно что-то говорит, не отходит ни на шаг. Я полчаса не могу спокойно посидеть - она лезет и лезет, с какими-то вопросами дурацкими. Говорю: пойди поиграй, ведь полно всего - и куклы, и мозаика. Нет, сразу «мам, мам!». Каждую минуту буквально. Мы же все время вместе, я не работаю, сижу с ней. Чего ей не хватает? Я с ума сойду, мне уже хочется спрятаться в шкаф!»

«Врет. Врет не-пре-рыв-но. Нагло смотрит в глаза и врет. Уже тыщу раз ловили, объясняли - все равно узнаем, и накажем еще больше. Без толку.проверять приходится буквально все, звоним учительнице, другим родителям, чтобы узнать, правда ли «ничего не задали». Стыдно просто. Я уже не верю пи одному его слову. Мне кажется, когда он говорит, что любит нас - тоже врет.»

«Я не знаю, что с ним делать. Ему ничего не нужно, ничего не интересно. Вообще. Или сидит за компьютером, или на диване лежит. На кухню пришел, еды набрал - и опять к себе. Школу прогуливает. Попросишь что-то сделать - «потом!». Я чувствую себя просто горничной при нем. Грязную одежду свалит в кучу в ванной - и как будто так и надо. Пыталась говорить, объяснять, ответ один: «Что ты ко мне лезешь!».

«Она начала воровать. То есть начала-то давно, но это было понемногу. Ловили, объясняли, ругали, наказывали. Плакала, обещала, что не будет больше. А теперь - сразу 5 тысяч взяла, из сумки учительницы, и за день потратила. Я думала, провалюсь сквозь землю. Чуть не прибила ее - мне просто неоткуда взять сейчас эти деньги, чтобы отдать. А как не отдать? И как вообще теперь ходить в школу? Все знают...»

«Все бы ничего, но уроки... Господи, это просто наказание. Мы делаем их весь вечер напролет, со слезами, криками, уговорами. Я прихожу с работы - и у меня вахта до поздней ночи. До моего прихода даже не начинает, сколько

«Разве дети не должны родителей уважать? Ну, пусть не любить, ладно, но элементарно - уважать? За то, что мы о них заботимся, поим-кормим? За то, что мы старше, в конце концов? Почему надо все время пререкаться? Что за хамский тон такой? Да мне в голову никогда не приходило так с матерью разговаривать! И ведь по губам не дашь - нельзя бить, говорят! А как же тогда? Мы терпеть это должны?»

«У нее какой-то ненормальный интерес. К ЭТОМУ. Ну, про секс. Вроде бы рано еще. Я как-то услышала ее разговор с подружкой по телефону - ноги подкосились. Они ТАКОЕ обсуждали! Да откуда они знают-то это все? И только мальчики на уме, записки, смски, краситься вот начала. Что же дальше будет? Я уж стыдила ее, говорила: что ты, как не знаю кто, вырядилась, так она оскорбилась! Ну, ладно бы ей было лет 18. Но ей-то 13 нет! Об учебе думать надо, вон отстала как! Просто не знаю, что делать, как об этом думаю, прямо сердце прихватывает...»

Так говорят о трудном поведении сами родители, доведенные «до ручки». Возможно, какие-то ситуации показались вам до боли знакомыми - с тем же самым мучаетесь. А другие - не столь серьезными: нашли тоже проблему! Что из-за этого так расстраиваться? Я вот в подобной ситуации поступил так итак.

Вот она, яркая особенность такого явления, как трудное поведение. Трудное - всегда трудное для кого-то. Одно и то же поведение ребенка может быть очень трудным для одних взрослых и совершенно не расстраивать других. Например, для кого-то непереносимы шум, постоянная беготня и озорство, а кто-то считает это нормальным поведением здорового ребенка дошкольного возраста. Один с ума будет сходить от постоянных слез, нытья и несчастного вида, а другому совсем не трудно лишний раз пожалеть и утешить.

Поведение, всерьез отравляющее жизнь родителю, то есть самое что ни на есть трудное, может вовсе не быть плохим. Например, мечтательный, рассеянный ребенок собирается утром в школу. Долго-долго надевает один носок. Замечает, что надел наизнанку. Задумывается. Снимает. Смотрит на носок и снова думает. Выворачивает носок. Собирается надеть его, но замирает: ему пришла в голову мысль. «Мама! А почему ботинки - правый и левый, а носки - одинаковые?». А до выхода из дома несколько минут. И впереди еще брюки, свитер, ботинки и куртка с шапкой. В такие моменты родителю не то что трудно, а просто хоть на стенку лезь. Но ребенок-то ничего плохого не делает! Он одевается. Ну, и думает параллельно о всяких важных и интересные вещах… А что думать – разве плохо?

И наоборот, очевидно плохое поведение, например, воровство, грубость или катание на санках рядом с проезжей частью, может не быть трудным или мы знаем, как это поведение изменить, и у нас получается. Детям свойственно ошибаться и делать глупости, долг взрослых - их исправлять. Дело житейское. Если мы объяснили, попросили, договорились, дали понять,что это недопустимо, наказали, наконец, и поведение изменилось, значит, в нашем конкретном случае это не было трудным поведением.

Кстати, в ситуации, когда нам действительно трудно с ним, сам ребенок может не видеть вообще никакой проблемы (если не считать нашей,неадекватной, на его взгляд, реакции). Он-то ничего плохого не хочет! И это еще однапричина, по которой трудное поведение не есть плохое. Меньше всего ребенок хочет нас расстроить, разозлить или обидеть. Он просто ведет себя так, как ему удобнее, легче, привычней, безопасней. И искренне недоумевает, почему это мы так распереживались?

И все же трудное поведение - это очень плохо. Потому что оно способно отравить жизнь родителям, а значит, и детям. Мы стараемся- стараемся, так и эдак пробуем, а все по-прежнему. Мы начинаем чувствовать собственное бессилие, терять уверенность в себе как в родителе, воспитателе, взрослом. Отношения с ребенком портятся из-за постоянных скандалов и препирательств. Порой атмосфера в семье становится такой, что хоть из дома беги.

Это по-настоящему опасно. Хотя бы вот почему.

Случается так, что приемные родители, взявшие ребенка из детского дома, через какое-то время возвращают его обратно. И вот какие причины называют они сами^[1]:

• не нравится внешность, развитие, поведение ребенка (29%);

• много проблем со здоровьем (9%);

• плохая, по мнению замещающих родителей, наследственность (10%);

• приемный ребенок негативно влияет на родных детей (5%);

• в семье начались серьезные конфликты из-за приемных детей (10%);

• неуверенность в собственной компетентности как замещающего родителя (6%).

 

Если прочитать все эти формулировки внимательно, и представить себе, что люди имели в виду, то становится понятно, что речь идет практическихватило опыта, знаний, поддержки, веры в себя.

Как мы видим, трудное поведение - это очень серьезно. Кроме семей, которые из-за этого распались, есть множество таких, которые живут и мучаются. Родители вместо долгожданной радости получили жизнь под девизом: «И вечный бой, покой нам только снится». А ребенок в такой семье растет с чувством, что им постоянно недовольны, что с ним «все не так», что он - «сущее наказание» для своих близких.

Вот почему с трудным поведением надо что-то делать. С ним надо научиться справляться, надо понять, как оно «устроено» и как можно его изменить, и тогда оно предстанет не катастрофой, а просто задачей, сложной, но решаемой. Каким бы ужасным, невозможным, ненормальным оно ни казалось, обычно получается изменить его к лучшему, если действовать последовательно и не отчаиваться. Помните, что самое главное у ребенка уже есть - у него есть семья, есть вы, взрослые, которым он небезразличен, которые готовы ему помочь. А значит, все трудности преодолимы.

Однако есть кое-что, о чем хотелось бы договориться «на берегу».

 

 

МЕНЯЕМ ПОВЕДЕНИЕ, А НЕ РЕБЕНКА

 

Часто родители говорят, что ребенок «ленивый» или «неуправляемый, «безответственный», «упрямый, «вредный», а то и «бессовестный», «испорченный», «обнаглевший». Чем тут можно помочь? Честно скажу, при таком подходе - ничем. Если мы констатируем, что ребенок «неуправляемый», можно только расстроиться и горестно посетовать на судьбу. Если мы говорим, что ребенок «избаловался донельзя», то просто констатируем факт, с которым совершенно непонятно, что можно поделать.

Пытаться описать проблему трудного поведения как качество, присущее ребенку, абсолютно бесперспективно. И ставить задачу по изменению самого ребенка и его качеств - дело безнадежное. Попробуем разобраться, почему.

Проведите простой мысленный эксперимент. Подумайте о чем-то, что ним в себе не нравится. Например, лишний вес. Или излишняя обидчивость. А может быть, привычка все откладывать на последний момент. Опишите на бумаге или вслух эту свою особенность, объясните, почему это плохо и почему следовало бы что-то в себе изменить. Приведите убедительные доводы: лишний вес вредит здоровью, обиды по пустякам портят отношения с людьми и ухудшают самочувствие, привычка к авралам не раз уже ставила вас в неприятное положение, и так далее. Что вы чувствуете, когда говорите об этом? Очень ли вам неприятно думать о своих недостатках? Согласны ли вы, что изменить себя было бы очень неплохо? Есть ли желание приступить к изменениям или хотя бы их обдумать?

А теперь представьте себе: этот же самый текст произносит другой человек, обращаясь к вам. Дословно, только «я» он заменяет на «ты». И объясняет вам, как вредно быть таким толстым, или как глупо обижаться по пустякам, как необходимо наконец научиться делать все вовремя. Что вы чувствуете теперь? Как изменилось ваше настроение? Что произошло с желанием «начать новую жизнь»?

Большинство людей, проведя этот опыт, замечают: одни и те же слова, обращенные к самому себе, мало расстраивают, но в устах другого звучат обидно и неприятно. Следовательно, планы по изменению своей внешности, характера или привычек, которые мы строим сами, могут вдохновлять, а те же планы, озвученные извне - вызывать сопротивление и протест. И это нормально. Мы такие, какие мы есть, и наши недостатки тоже часть нас. Мы не хотим меняться по первому требованию каждого встречного и поперечного. И не будем. Только подумайте, что было бы, если бы нас могли изменять с помощью уговоров, объяснений и убеждений все, кого что-то в нас не устраивает? Начальник, соседи, свекровь? Стоит меня покритиковать - и вот я уже изменился. Стоит убедительно объяснить, как я не прав – и я стал другим человеком. Страшно? К счастью, это невозможно, люди умеют отстаивать свою целостность, свою идентичность. И взрослые умеют, и дети тоже.

По крайней мере, теперь мы знаем, почему «я ему говорю-говорю, объясняю-объясняю, а он все равно за свое». Причем, обратите внимание, наш мысленный эксперимент был невероятно щадящим. Воображаемый «другой человек» говорил только то, что вы сказали себе сами. Он не прибавлял «зла на тебя не хватает», или «уже дурак бы понял», или «как не стыдно быть такой свиньей». Он не повышал голос. Он не критиковал вас при друзьях. Не грозился наказать, если вы не послушаетесь. Он был образцом корректности и деликатности и все равно вызвал отторжение. Что же говорить о реальных ситуациях, когда мы читаем нотации, обвиняем, давим, а то и оскорбляем? Как только начинаем действовать по принципу «стань таким, как я хочу», в ответ мы получаем протест. Атмосфера в семье накаляется, близость и доверие исчезают, отношения рушатся.

Поэтому давайте договоримся сразу: мы не ставим задачи изменить ребенка. Мы не знаем, каким он задуман, в чем смысл его жизни и как ему в будущем помогут или помешают те или иные качества. Не надо брать на себя функции Создателя. Все проще: он делает что-то, что отравляет нам жизнь. И вот эту проблему мы будем решать.

Если ребенок шумит, когда кто-то из близких неважно себя чувствует и прилег отдохнуть, НЕ НАДО думать о том, какой он нечуткий, и срочно начинать воспитывать в нем чуткость (обычно это делается с помощью крика или злобного шипения в адрес нарушителя покоя). Ваша задача - добиться тишины. Не изменений в ребенке - изменений в его поведении.

Если вы пришли с работы и обнаружили, что ужинать вам негде (стол завален объедками) и не из чего (ни одной чистой тарелки), НЕ НАДО делать далеко идущие выводы о том, что вырос у вас бессовестный ребенок, который совсем о вас не думает, и о том, как тяжело придется с ним его будущей жене. Потому что стоит вам начать думать в этом направлении, вечер сложится очень предсказуемым образом. Сначала будет скандал с потоком упреков и огрызаний в ответ, а потом дитя, хлопнув дверью, уйдет в свою комнату, а вы останетесь плакать или злиться на грязной кухне. Правда, ее чистота уже не имеет значения, ужинать вы все равно не сможете - кусок в горло не полезет. Будьте скромнее. Ваша задача - добиться, чтобы все было убрано прямо сейчас. Потому что вы хотите есть и имеете на это право. А про его бессовестность и тем более про будущую жену поразмышляете после ужина, если очень захочется.

Конечно, мы имеем право надеяться и верить, что правильное поведение сформирует в конечном итоге правильный характер, а тот, согласно поговорке, правильную судьбу. Но только надеяться, а не пытаться формировать ребенка по своей мерке. Практика показывает, что самые хорошие и благополучные дети вырастают у родителей, которые просто живут с ними, общаются, любят их, уважают, отстаивают своисобственные права и интересы и не очень-то занимаются непосредственно воспитанием.

МАМА ПЛОХОМУ НЕ НАУЧИТ?

Парадоксально, но факт: иногда трудное поведение бывает устойчивым, потому что мы сами обучаем ему ребенка (конечно, не сознавая этого).

Простой пример: ребенок тихонько играет у себя в уголке. Мы его не замечаем, занимаемся своими делами. Но вот ему надоело сидеть одному,и он начинает ныть, капризничать. И мы уделяем ему внимание. Спрашивается, что будет делать ребенок в следующий раз, когда захочет с вами пообщаться?

Или ребенок просит конфету. Мы знаем, что он уже съел две и больше ему нельзя. И говорим об этом. Он просит еще раз, умильным голосом. Мы не даем. Он прибавляет громкость, появляются нотки скандальности. Мы не даем. Он горько рыдает или долго противно ноет, и в какой-то момент мы сдаемся. Проще дать конфету, чем выносить весь этот цирк. Угадайте с трех раз, как ребенок будет просить вас о чем-то в будущем?

Еще пример: уроки. Ребенок целый день тянет время, не садится за домашние задания или делает их кое-как. Вы приходите с работы, начинаете проверять, потом помогать ему, потом подсказывать. На часах одиннадцать, давно пора спать и вы, в отчаянии записав на черновике решение, злобно рявкаете: «Перепиши и быстро в постель! Чтобы завтра не тянул до последнего!». Ага, как же. Будьте уверены: завтра вас ждет призовая игра – уж очень хорошо вы прошли сегодняшний уровень...

По таким примерно сценариям происходит обучение ребенка многим неприятным видам поведения: нытью, истерикам, безответственности. Есть еще один механизм невольного подкрепления трудного поведения. Например, ребенок очень боится сдавать кровь. Он так горько плачет, что нам кажется, что мы изверги и бесчувственные люди, которые мучают малыша. Или ребенок очень тоскует, когда родителей нет дома - он рыдает, упрашивает не уходить, не уезжать, обнимает, и вам приходится буквально отцеплять от себя его руки. Это очень тягостно, мучительно, особенно если никакой возможности остаться у вас нет. Или ребенку тяжело и скучно учиться в школе, для него домашние задания - сущее наказание, пытка, он их ненавидит. И родитель ощущает себя надсмотрщиком, заставляющим дитя давиться ненавистными знаниями. Мы начинаем чувствовать себя плохими родителями, которые не способны избавить ребенка от страданий, и сердимся на себя и на ребенка за то, что он испытывает это чувство. Да еще и требуем, обвиняем: «Прекрати бояться! Ты же мужчина! Как не стыдно плакать!».

И этим намертво запираем ситуацию. Ведь «пружина» поведения ребенка - сильное чувство, которое он испытывает. Он не может по нашему приказу перестать чувствовать то, что чувствует. Он видит только, что мы им недовольны, и в результате его страх, тоска, отчаяние становятся сильнее. А значит, трудное поведение проявляется еще ярче.

Внимание! Часто бывает, что те чувства, которые стоят за трудным поведением ребенка, вызывают сильные негативные эмоции у нас самих. Если вы замечаете, что какие-то чувства ребенка для вас совершенно непереносимы, и вы вместо того, чтобы помогать ему, сами погружаетесь и пучину страха, отчаяния, одиночества, и тоже готовы заплакать, возможно, это связано с вашей собственной детской травмой. Имеет смысл сходить к психологу, чтобы попытаться ее проработать.

Нередко, критикуя детей и объясняя им, в чем они не правы и как надо делать, мы повторяем: «Я тебе сто раз говорил, а ты!». На самом доле они, к сожалению, очень хорошо нас слышат и слушаются. Гораздо больше, чем надо бы. Ведь им неоткуда узнать правду о мире и о самих себе, кроме как от окружающих их взрослых. Они вынуждены принимать все, что мы говорим, за чистую монету (по крайней мере до юношеского возраста, когда у них развивается критичность и самостоятельность мышления). Если папа говорит, что я неумеха, что у меня «руки не тем концом вставлены» - значит, так оно и есть. Если мама говорит, что «со мной всегда одни проблемы», что я «вечно влипаю в истории», значит, ей виднее, она же взрослая.Стоит ли стараться, если я - «неумеха»? Какой смысл быть внимательным, если нее равно «влипну»? Так происходит формирование и закрепление трудного поведения. Дети просто соответствуют нашим ожиданиям.

Чем больше переживаний и страсти вкладывает взрослый в свои ожидания, тем сильнее давление на ребенка. Тут невозможно не вспомнить про пресловутые «гены». Почему нередко приемные дети демонстрируют как раз то асоциальное поведение, которого так боятся их приемные родители и от которого всеми силами их пытаются отвратить? Это станет ясно, если мы посмотрим на ситуацию с точки трения ребенка.

Растет в приемной семье девочка и знать не знает, что ее приемные родители все время с ужасом ждут, не проявятся ли в ней «гены» ее матери-проститутки. Возможно даже, она вообще не знает, что она приемная. Растет себе и растет. И делает то, что обычно делают девочки. Вот она в пять лет крутится перед зеркалом, нацепив на себя

Девочке исполняется десять, и она по телефону обсуждает с подружками, врет ли Настя, будто целовалась с семиклассником, причем взасос. Родителей накрывает волна ужаса: вот оно! Возможно, они даже ничего не говорят. Хотя чаще говорят, предупреждают, объясняют, «нудят» и вообще проявляют какую-то странную озабоченность отношением дочки к ЭТОМУ.

Наконец, девочка становится подростком, и начинаются мальчики, свидания, короткая юбка и лифчик с эффектом увеличения груди, купленный втайне от родителей на сэкономленные карманные деньги. Не надо объяснять, как все это будет восприниматься родителями, в чьем воспаленном сознании «гены проституции» уже почти поработили их бедное дитя. А у девочки в этом возрасте семь пятниц на неделе, она, как и все ее ровесницы, осваивает разные роли, сегодня она рубаха-парень, завтра - женщина-вамп, послезавтра - кокетливая ветреница. Но ее родители на некоторые варианты ролей реагируют особым образом. Они боятся. Они отчаиваются. Они ждут.

И обычно дожидаются.

Собственно, выбор у нее небольшой: послушная девочка, чтобы соответствовать ожиданиям родителей, должна, просто обязана стать проституткой. А куда деваться? Хочешь - не хочешь... Если она строптива и непослушна, она будет воплощать в жизнь самые страшные родительские кошмары. И станет кем? Правильно, все тем же. В результате на свет явится еще один пример, подтверждающий ужастики про «приемных детей, которых, сколько ни воспитывай, а яблоко от яблони»...

Мы недооцениваем формирующую силу родительских ожиданий. Потому что не отдаем себе отчета, насколько дети на самом деле пластичны и послушны. Они могут не слушать, что мы там говорим, но отношения с нами так важны для них, что на наше настроение, чувства, состояния они реагируют очень чутко. Поэтому очень важно, чего мы ждем от детей и как мы о них думаем.

 

ТРУДНОЕ ПОВЕДЕНИЕ – ПРИМИТИВНАЯ ТЕХНОЛОГИЯ

 

Дети на самом деле очень сильно зависят от взрослых. От их взглядов на воспитание, принципов, отношения к ребенку, даже от их сиюминутного настроение. Если ребенок живет в семье, он с каждым годом становится все более продвинутым экспертом по собственным родственникам. Он знает, к кому с каким вопросом надо подойти, как с кем разговаривать, у кого какие слабые места и «больные мозоли». И эти знания позволяют ему довольно неплохо устраивать свои дела, они помогают получить нужную ему вещь, отправиться спать пораньше или прийти домой попозже, когда-то улизнуть от домашних обязанностей, в какой-то момент получить поддержку и помощь, а в другой - побыть «маленьким и бедненьким», когда-то - получить большесамостоятельности, «карт-бланш» на свои новые затеи. Это вовсе не обязательно манипуляции - скорее, коммуникативная компетентность, умение общаться и договариваться. Семьи, в которых коммуникативная компетентность (прежде всего взрослых) высока, живут практически без (- кандалов, в них, как говорят, «хорошая атмосфера». Семьи, в которых не научились понимать друг друга и быть «экспертами по родственникам», нередко выясняют отношения и разрешают противоречия более грубыми способами: криком и руганью, а то и дракой.

Как формируется у ребенка коммуникативная компетентность? Конечно, в общении со взрослыми. Чем больше времени они проводят с ребенком, чем более открыты и искренни с ним, чем чаще говорят о своих чувствах, о том, что им нравится и не нравится и почему, тем лучше для ребенка. Чем сложнее, тоньше, разнообразнее та обратная связь, которую получает ребенок от взрослых в ответ на каждый свой поступок, тем лучше условия его коммуникативного развития. При этом одно из важнейших условий - отсутствие тотального стресса, постоянного страха ими чувства одиночества. Потому что если ребенок боится своих родителей или почти их не видит, естественно, ему не до тонкостей общения, у него формируется грубое, примитивное коммуникативное поведение (истерики, крики, агрессия, ступор и т.д.).

Ведь практически любое трудное поведение - это не что иное, как поведение примитивное, грубое, простое, действие по кратчайшей траектории. Понятно, почему у детей, лишенных нормального детства в любящей семье, оно встречается гораздо чаще, чем у детей благополучных. Привлечь к себе внимание истерикой просто, дать хорошенько в ответ на обидные слова - просто, отказаться делать уроки, поскольку трудно и непонятно – просто. При этом даже самое ужасное поведение не направлено «против» кото-то, оно всегда «за» ребенка, его цель – удовлетворить какие-то его потребности. И добиться этого более приемлемыми и приятными способами он не может и не знает как.

Даже если нам кажется, что ребенок делает что-то нам назло и его единственная цель - довести нас до белого каления, это почти наверняка не так. Просто потому что наше «белое каление» само по себе ему совершенно не нужно. Возможно, он хочет проверить серьезность наших намерений и убедиться, что «даже такого» мы его не бросим. Возможно, он хочет всегда быть главным, всегда настаивать на своем и тем самым обеспечить собственную безопасность - ведь если он «главный», мы не сможем причинить ему никакого вреда. Возможно, он хочет определить границы дозволенного в этой семье, потому что границы - важнейшая характеристика любой группы, знать их - значит «быть своим». Возможно даже, что он отрабатывает таким образом свою обиду и злость на кого-то другого, и это его способ, чтобы не погрузиться в пучину обиды, отчаяния, депрессии. Возможно, он просто по-детски чего-то очень сильно хочет, но не привык к тому, что его желания для кого-то важны и интересны, и ему в голову не приходит ими поделиться - для него проще добиваться заветной цели испытанным и привычным способом.

Ребенку, особенно ребенку с непростой судьбой, есть чем заняться в жизни, кроме как специально доводить взрослых. Ему надо наверстать упущенное, научиться справляться с тревогой и болью, приспособиться к новой жизни. И все, что он делает, плохое или хорошее, в конечном итоге направлено на это. Проблема в том, что его «арсенал», его набор технологий по достижению целей очень скуден, а сами технологии малоприятны для окружающих. Задача по изменению трудного поведения - это и есть задача по расширению «арсенала», обучению ребенка более сложным, но и более эффективным способам добиваться своего.

 

 

ЧЕГО ЖЕ ОН ХОЧЕТ?

 

Часто взрослым кажется, что дети хотят только удовольствий и развлечений, и чтобы не было никаких запретов и обязательных дел. Это, конечно, не так. Спросите у детей, хотели ли бы они, чтобы их жизнь стала такой НА САМОМ ДЕЛЕ. Не на пару дней, а насовсем. Вечный праздник, когда взрослые выполняют все капризы, ничего не запрещают и ничего не заставляют делать. Возможно, поначалу эта мысль вызовет восторг. Но, пофантазировав на эту тему, дети довольно быстро приходят к выводу, что им это не нужно, что такая чудесная жизнь без всяких «нельзя» и «надо» до добра не доведет. Не только в далекой перспективе, о которой любят говорить взрослые («и что из тебя вырастет?»), а и прямо сейчас. Они часто не могут внятно сформулировать, почему, просто чувствуют дискомфорт и тревогу, когда представляют себе эту чудесную жизньв подробностях. Но мы-то сформулировать можем.

Ребенку необходимо чувствовать границы дозволенного, потому что без этого ему страшно и неуютно. Как бы он ни хорохорился, он прекрасно понимает, что мал и неопытен, и ему совершенно необходимо знать,что рядом есть взрослый, который «знает, как надо».

Ребенку необходимо преодолевать себя, собственное неумение, сопротивление, страх, чтобы чувствовать, что он растет, что сегодня знает и умеет больше, чем вчера. Даже если он больше всего на свете хочет, чтобы не надо было идти к зубному врачу или писать контрольную, какая-то его часть мечтает преодолеть трудности и иметь основания гордиться собой.

Ребенку необходимо получать от взрослых информацию о том, что такое хорошо и что такое плохо, он нуждается в критике своих поступков и суждений. Тогда у него есть ориентиры, система координат, ценности, которые он может, конечно, и не принять, но даже для того, чтобы с ними спорить, о них нужно иметь представление.

Ребенку очень важно получать реакцию взрослых в тех случаях, когда он нарушает права других людей, например, берет без спроса чужие пещи, да еще и ломает их, мешает им отдыхать,заставляет беспокоиться. Это позволяет ему потом планировать свои действия, оценивать их последствия и в конечном итоге чувствовать себя более уверенно в мире людей.

Наконец, ребенку необходимо быть уверенным, что его любят всегда, и не только тогда, когда им полностью довольны, что наши «надо» и «нельзя» не означают отвержения. Потому что в большом мире «надо» и «нельзя» существуют, и если каждое столкновение с ними у ребенка будет вызывать чувство «поражения в правах», хорошей такую жизнь не назовешь^[2].

Таким образом, ребенок хочет не только конфет, игрушек, компьютера без ограничений и каникул 365 дней в году. Он, как и всякий нормальный человек, хочет:

• хорошо себя чувствовать (не испытывать страданий, не бояться, не делать чего-то очень неприятного);

• быть успешным (в отношениях с родителями, в дружбе, в игре, в учебе, в спорте);

• быть принятым, нравиться (своим родителям, сверстникам, учителям), в том числе быть уверенным, что от него не откажутся приемные родители;

• быть услышанным, понятым, общаться, дружить, получать внимание;

• быть нужным, чувствовать свою принадлежность, знать свое место в семье, в том числе знать, кто здесь главный и где границы дозволенного;

• расти, развиваться, исцелять свои душевные и физические травмы, реализовывать способности.

Как ни странно, при ближайшем рассмотрении оказывается (и в этом мы чуть позже убедимся), что всеми своими выкрутасами и неприятными поступками дети добиваются именно этих целей.Причем добиваются имеющимися в их распоряжении средствами, которых, как мы помним, маловато и они далеко не «последней модели».

Цели сами по себе благовидные и совершенно понятные. Если мы это поймем, наша борьба с трудным поведением сразу приобретет совсем другой смысл. Мы боремся не ПРОТИВ плохо себя ведущего ребенка. Мы боремся ЗА него и ВМЕСТЕ с ним, помогая ему добиваться своих целей более эффективными способами.

Я часто предлагаю взрослым провести мысленное (или реальное, если дело происходит на тренинге) упражнение, которое называется «Баррикада».

Представьте себе такую картину: вот вы, замученный трудным поведением ребенка, знающий, «как надо», желающий ему только добра и вообще кругом правый. Вы выходите на борьбу - с ребенком и его «закидонами» (ленью, безответственностью, агрессией, враньем, вспылъчивостъю, несобранностью - нужное подчеркнуть). Между вами - баррикада. Вы полны решимости победить. Вы знаете, что ваше дело правое. Как самочувствие? Не очень? Странно... Разве вы не делаете то, что должен делать нормальный ответственный родитель? Откуда эти злость, бессилие, отчаяние, раздражение?

А теперь измените мысленно картинку. Вот вы. Вот баррикада. За ней - трудное поведение. Ребенок - рядом с вами, по эту строну. Вы ведь не хотите бороться против ребенка из-за какой-то невымытой посуды или несделанных уроков. Вы готовы бороться за него, за его хорошее самочувствие сейчас, за его успешность в будущем, за то, чтобы он мог достичь своих целей (перечисленных выше). А трудное поведение мешает этому, доставляет неприятности не только вам, но и ребенку, не позволяет овладеть более совершенными технологиями достижения целей. Вот потому вы и собираетесь его изменить. Как самочувствие? Получше? И настроение тоже? Постарайтесь удерживать в голове именно эту картинку все время, пока занимаетесь трудным поведением ребенка. Возможно, это вообще самое главное условие вашего успеха.

Теперь, когда мы договорились о том, что понимаем под трудным поведением и в чем суть работы по его изменению, можно приступать к делу. Разделим весь путь на 10 шагов, чтобы двигаться последовательно и действительно получить хороший результат.

10 ШАГОВ ПО ИЗМЕНЕНИЮ ТРУДНОГО ПОВЕДЕНИЯ

 

ШАГ ПЕРВЫЙ

ОПРЕДЕЛЯЕМ ЦЕЛЬ

Нам многое может не нравиться в поведении ребенка. Не слушается, шумит, разбрасывает и теряет вещи, грубит, врет, не хочет делать уроки... А хотелось бы, конечно, чтобы все было наоборот. Чтобы слушался, помогал дома, был всегда чистым и любил читать умные книжки. И уроки делать тоже любил. Как с горькой иронией писал Януш Корчак, «цель воспитания состоит в том, чтобы сделать ребенка удобным». Так вот, есть две новости: одна плохая, другая хорошая. С какой начинать, все равно, потому что звучат они одинаково: ЭТО НЕВОЗМОЖНО. Детей, полностью соответствующих ожиданиям и пожеланиям родителей, не бывает на свете. Это, с одной стороны, делает родительскую жизнь не столь безмятежной, как хотелось бы. С другой - только представьте, что было бы, если бы взрослые без усилий могли делать детей удобными и правильными. Как бы такой ребенок - тихий, аккуратный, послушный, никогда ничего не выдумывающий, никогда ни от чего не отлынивающий, никогда никуда не лезущий без спроса - вышел в жизнь?

Мы ведь хотим, чтобы он был в ней успешен. Чтобы мог сказать «нет», постоять за себя, приспособиться к меняющимся обстоятельствам, точно определить, что для него лучше, преодолеть трудности, достичь успеха в своем деле. И совсем не хотим, чтобы им помыкали, пользовались, чтобы делали его козлом отпущения, чтобы он панически боялся нарушить любую норму или правило, чтобы был нелюбопытен и безынициативен. Легко видеть, что нашиожидания от ребенка до 18 и от него же после 18 лет не то что разные - прямо противоречат друг другу.

Поэтому предлагаю оставить мечты об идеально ведущей себя детке и начать думать в более практическом ключе. На самом деле из всего того, что наш ребенок делает неправильно (не так, как мы хотели бы), по- настоящему выводят нас из себя лишь два-три вида поведения. Понаблюдайте за собой, и вы убедитесь в этом сами.

Здесь срабатывает широко известный принцип «20 на 80». Почему-то его принято формулировать на примере потребления пива и он гласит: 20% людей выпивают 80% пива, и наоборот, оставшиеся 80% людей выпивают лишь 20% оставшегося пива. Так и есть, конечно. И справедливо это соотношение не только для пива. Действительно, 80% времени мы носим 20% всей имеющейся у нас одежды, поскольку есть вещи более любимые, и ситуации в жизни более частые. В 80% случаев мы готовим для семьи любимые блюда, которые составляют лишь 20% того, что мы в принципе умеем готовить.

Кстати, и 80% результатов воспитания мы получаем ценой лишь 20% потраченных усилий и времени, а остальные 80% времени (нотации, выговоры, «я с тобой не разговариваю» и прочие способы скоротать вечерок) если и дают какой-то эффект, то лишь 20% от необходимого. Точно так же с трудным поведением: 80% наших переживаний связано лишь с 20% всего того, что наш ребенок делает «не так». Во всех остальных случаях мы либо знаем, что делать, либо не очень расстраиваемся («сам такой был», «перебесится и все пройдет», «ну, просто он такой»).

Что это нам дает? Очень просто: если какое-то дело или oбстоятельство более значимо, именно им и надо заниматься. Вряд ли нашу семью утешит, что вы бесподобно один раз в год к новогоднему ужину жарите гуся и печете «Наполеон», если ежедневные борщ и котлеты в вашем исполнении в рот взять нельзя. Если до прихода гостей осталось 20 минут, а в комнатебеспорядок, нужно заняться тем, что на 80% создает впечатление «убранности» - застелить постель, спрятать крупные валяющиеся вещи, подмести пол. Протирать пыль со всех статуэток на полочке в этот момент довольно глупо. Все это совершенно понятно, когда речь идет о бытовых проблемах. Наша задача - помнить про принцип «20 на 80» и в вопросах воспитания. Если нас по-настоящему выводят из себя и разрушают наши отношения с ребенком лишь некоторые виды его поведения, именно на них и надо сосредоточить свои педагогические усилия. А все остальное - по остаточному принципу, если руки дойдут.

Итак, шаг первый: выбрать цель. Один, максимум два вид

123Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: