Предикаты. Паттерны. Якоря.

Теперь, когда я владею вашим вниманием (я надеюсь), я должен сделать одно признание. На протяжении этой книги я ссылался на главу о терапевтических применениях, но здесь такой главы не будет. Прежде чем вы пошлете меня к черту, прочитайте дальше. В течение всей этой работы мой соавтор мисс Стил продолжала подталкивать и упрашивать меня давать пояснения к методам, различным подходам и приводить примеры, которые объясняли бы их смысл вам, читатель. Для этого почти в каждой главе использовались реальные случаи и терапевтические примеры. Следовательно, вы уже прочитали терапевтические применения: часть здесь, часть там, и везде понемногу. Вместо так называемой главы о терапевтических применениях я приведу несколько примеров из жизни, когда методы, которые использовались и о которых вы узнали, были единственными или почти единственными. Дополнительно будут освещены некоторые пропущенные моменты. Я знаю, что эти примеры будут ценными и полезными для вас в процессе применения методов, о которых вы узнали.

Случай 1.

Пациенткой была женщина 45-ти лет, страдавшая фобическим страхом перед полетами (на самом деле такой фобии не существует. Существует фобический страх перед катастрофой. Подумайте об этом). История: пациентка сообщила, что ее полетная фобия длится уже 22 года, но к полетам она "всегда" относилась с подозрением. Когда она была ребенком, ее отец часто говорил об опасности полетов и добавлял: "Рано или поздно ты разобьешься. Это только дело времени". Несмотря на "полезные советы" отца, она все же садилась в самолет, правда, с изрядной долей тревоги. Ее фобическая реакция возникла в тот момент (22 года назад), когда самолет, в котором она летела, потерял управление и совершил вынужденную посадку. Этот случай включил ее фобическую реакцию. Примерно за один год до нашей встречи она пыталась улететь в Нью-Йорк, наглотавшись валерьянки и прочих медикаментов. Однако, как только вошла в самолет, она "закапризничала" и вынуждена была выйти. Теперь же по роду ее деятельности у нее возникла необходимость в постоянных полетах.

Когда она села у меня в кабинете, я попросил ее рассказать о своей проблеме. Она сразу же взглянула вправо вверх (визуальная система). В этот момент (я еще не мог сказать, создает ли она будущую картину или она левша, или с перекрестным мозгом и, следовательно, вспоминает прошлый визуальный опыт) ее руки вцепились в ручки кресла, напряглись, и она затаила дыхание. Затем напряженным голосом она сказала: "Я в ужасе от полетов и не думаю, что что-нибудь сможет мне помочь". В этот момент я уже знал источник ее реакции: думая, разговаривая и слыша о полетах (что служило включателем), она создавала визуальные образы и реагировала на эти "картины" физическими ощущениями и эмоциями, которые соответствовали ее картинам. В то время, как она продолжала глядеть вправо вверх и оставалась напряженной, я протянул руку, сжал ее левое запястье и сказал: "Это тяжелое чувство, не так ли?" - (устанавливая -якорь). Она кивнула Затем я спросил ее, кто был ее любимым учителем в школе. Это было сделано как для того, чтобы призвать ее паттерн, так и для того, чтобы увидеть, куда она взглянет при воспоминании о прошлом. Ее глаза повернулись влево вверх, и она значительно расслабилась. Теперь я знал, что источником ее "фобии" было построение будущих картин, возможно, авиакатастрофы, а затем кинестетическая реакция. По- я еле нескольких минут бессвязного разговора, прыгая с одной темы на другую (чтобы и дальше прервать ее паттерн и увести от "фобической" реакции), я спросил, что ей нравится делать и что хорошо у нее получается. Она взглянула влево вверх, улыбнулась, взглянула влево вниз (аудиальная система) и улыбнулась; ее лицо и тело расслабились, и она сказала: "Гольф. Я очень люблю гольф". Я спросил как для нее лучше всего звучит гольф (вспомните ее аудиальное движение глаз). Она назвала резкий звук хорошего удара по мячу, при этом улыбнулась, и все ее тело расслабилось. В этот момент я дотронулся до ее левого колена (установка +якоря) и сказал: "Это чувство вам действительно нравится". Потом я попросил вспомнить случай, когда она сыграла выдающийся раунд в гольф или когда ей удался потрясающий удар. (Глаза пошли влево вверх (В), влево вниз (А) и широкая улыбка, когда я снова нажал на ее левое колено и левое предплечье, устанавливая второй +якорь).

Проверка работы.

К этому моменту мы достигли следующего: обнаружен внутренний источник проблемы, ее -якорь; система для приятных воспоминаний; а также установлен -якорь и два +якоря. Все это было достигнуто за 15 минут с того момента, как она впервые села. Теперь нужно было проверить работу. Я протянул руку, сжал ее левое запястье и сказал: "Ваш страх перед полетами действительно трогает вас?" Тут же ее глаза пошли вправо вверх, тело напряглось и т.д. Прежде чем она успела что-либо сказать, я опустил ее запястье, дотронулся до левого колена и сказал: "Но вы также знаете, как чувствовать себя хорошо". Она расслабилась, глаза быстро глянули влево вверх, влево вниз, затем она взглянула на меня, улыбнулась и сделала несколько замечаний о том, как быстро меняются ее чувства. Я повторил тест снова, в основном для того, чтобы "показать" ей, на бессознательном уровне, насколько она может контролировать свои чувства. Следующим шагом было коснуться ее левого колена и одновременно сжать левое запястье, разрушая таким образом якоря. После "нейтрализации" я попросил ее подумать о полетах. Она поглядела прямо вперед (показывая этим бессознательное изменение или перестройку), немного напряглась и сказала: "Это все еще расстраивает меня, но это совсем не так страшно".

Перестройка.

Затем я объяснил ей, как она может реагировать на свои картины, и собирался помочь ей отделить чувства от картин (это один из примеров того, как важно помочь людям выйти из их картин, как уже упоминалось в главе "Долой Якоря"). Я попросил ее увидеть себя на роликовых санках и прочувствовать, что происходит. Она отреагировала явным ощущением в теле. Затем я попросил ее увидеть себя на санках так, как будто это кто-то другой, в то время как она молча ощущает свое сидение в кресле. Она была поражена различием своих физических реакций. Тогда я коснулся ее второго +якоря (левое предплечье) и сказал: "Вы помните, как чувствовать себя хорошо, правда?" Когда она отреагировала на якорь, я велел ей удержать в себе хорошие чувства и при этом увидеть себя, летящей в самолете с комфортом. Мы повторили это 4 или 5 раз, после чего я убрал руки и попросил ее подумать о полетах. Она посмотрела прямо вперед, затем влево вниз и сказала: "Ну, это не самое приятное ощущение, но я могу с ним справиться; оно не слишком трогает меня".

Остаток сеанса ушел на обучение подключению спокойствия (см. "Долой Якоря"). Я велел ей потренироваться в видении себя в полете и в переключении себя при первом признаке дискомфорта в спокойную область. Я попросил ее прийти на следующей неделе, чтобы мы могли проверить ее работу. Когда она пришла снова, она сказала мне, что произошла странная вещь. После двух дней практики подключению спокойствия, она не могла сконцентрироваться на полете. Каждый раз, как только она пыталась увидеть себя в полете, ее сознание уклонялось и она обнаруживала, что вспоминает о прошлых приятных ситуациях. Она также сказала, заказала бизнес-тур и пришлет мне открытку. Через неделю я получил открытку, где говорилось:

"Это все еще не самое приятное в моей жизни, но все же лучше, чем визит к дантисту".

Случай 2.

Пациентом был холостяк 57 лет, госпитализированный в последней стадии рака с метастазами по всей костной системе. Он находился под усиленным наблюдением, но несмотря на 4-5 инъекций морфия ежедневно, наряду с прероральным приемом обезболивающих средств, он страдал от постоянной боли, бессонницы и очень сильного возбуждения. Лечащий врач попросил меня посмотреть его на предмет контроля боли и ослабления возбужденного состояния.

Я в первый раз увидел его, когда он в очень резких тонах жаловался на свою боль. Он бился в постели и выражал ко всем враждебность (что, принимая во внимание его обстоятельства, вполне можно понять). Я заметил, что в его комнате находились портативная стерео-система, маленькое радио и маленький магнитофон. Основываясь на способе, которым он говорил (жалобы, резкий тон, много слов), и оборудовании, которое я увидел, можно было наверняка предположить, что у него высоко развита аудиальная система. Так как рак причинял ему боль (почти все время переключая его на кинестетику), я знал, что необходимо вернуть его назад и через визуальную систему установить якорь в аудиальной системе.

Использование систем.

После того, как меня представили и я собрал некоторую информацию о его любимом занятии (любит слушать музыку) и некоторых областях, в которых он чувствует себя компетентным (одной из них была работа по дереву), я был готов к работе. Я спросил его, не сделает ли он мне одолжение (это уловка, чтобы вызвать в нем желание помочь мне и тем самым отвлечь его внимание от проблемы). Затем я попросил его закрыть глаза и послушать, на что похоже звучание его боли. Он уставился на меня с недоверием. Я подтвердил, что это странная просьба, но мне действительно нужно, чтобы он сделал это для меня. Тогда он закрыл глаза и, видимо, сконцентрировался. Почти сразу же его дыхание стало глубоким, и он стал гораздо более неподвижным (все еще двигаясь, но уже без резких метаний). Примерно через минуту он открыл глаза и сказал: "Это похоже на ужасный зудящий звук". Я попросил его снова закрыть глаза и прислушаться к этому зудящему звуку, чтобы обнаружить, насколько этот звук похож на один из его деревообрабатывающих инструментов. Через некоторое время он медленно кивнул. Затем я попросил его представить ясный образ того инструмента, который больше всего напоминает этот звук, и кивнуть, когда у него это получится, что он и сделал через несколько секунд. Затем я попросил его "увидеть" этот инструмент или механизм в углу комнаты и запустить его на самой высокой скорости, на какую только он способен. Через несколько секунд он снова кивнул и я попросил его "увидеть" как этот инструмент или механизм замедляется мало-помалу до полной остановки. Когда он кивнул, на этот раз я мягко сжал его левое плечо и просто сказал: "Это хорошо. Вы действительно помогаете" (намеренно не конкретизируя, кому или чему он помогает). В этот момент его превращение было замечательным. Он больше не двигался в постели, его дыхание было очень глубоким и медленным, лицо расслабилось и цвет лица изменился. Следующий шаг в моей процедуре - помочь, ему вспомнить, как он может забывать раздражение. Это было сделано с помощью медленного разговора в низком тоне (вспомните его аудиальную систему) о работе по дереву и о том, как он может работать на сильно шумящем оборудовании, таком как точильное, и даже не замечать шума, т.е. настолько увлечься своей работой, что забыть о шуме! Он медленно кивнул (так как мы уже установили, что его боль похожа на зудящий звук точилки, я мог быть уверен, что он свяжет забывание звука с забыванием боли). Во время этого монолога я продолжал мягко нажимать на его левое плечо. Затем я начал обсуждать слушание музыки, и как легко потерять ощущение времени и места, когда вы действительно поглощены, и как вы можете отдалиться от всего на свете, слушая музыку. Он снова медленно кивнул. (К этому моменту он был уже настолько в "этом состоянии, что не реагировал на медперсонал, входивший в комнату"). Я закончил первый сеанс, сказав, что не знаю, какие звуки вокруг будут продолжать напоминать ему о погружении. Продолжая мягко сжимать его плечо, я начал перечислять обычные больничные звуки, которые могли бы делать это. Короче, устанавливал якорь на "погружение" через слушания больничных звуков.

Результаты.

Когда через два дня я снова пришел к пациенту, его в результате очевидных изменений перевели из отделения интенсивной терапии в отделение общего наблюдения. Он стал спать по ночам, принимать пищу и его отношение к окружающему значительно изменилось к лучшему. Теперь ему уже требовался только один укол на два дня, и остальных лекарств он стал принимать значительно меньше. На втором сеансе я "научил" его, как "видеть" и "слышать" боль, чтобы лучше воспринимать лечение, после чего я в основном повторил этапы первого сеанса. К третьему сеансу, через шесть дней после нашей первой встречи, ему уже не нужно было никаких уколов, кроме двух доз валиума (по одной на две разные ночи), чтобы "помочь ему уснуть". Через день после третьего сеанса он выписался из госпиталя. Несколько недель спустя я получил очень милое письмо от его жены. В нем она писала, что он почти не испытывает боли и лишь иногда принимает валиум перед сном, что он стал жизнерадостным и проводит много времени в своей мастерской, заканчивая свои работы (по дереву), которые начал уже несколько лет назад (мы могли бы сказать, что он усиливает свое гипнотическое внушение реальной работой).

Случай 3.

Молодую женщину 25 лет, недавно вышедшую замуж, прислал ее врач с диагнозом "фригидность". Однако ее история показывала, что у нее была фобия на прикосновения. Она сказала мне, что только изрядно выпив, она могла заниматься сексом и реагировать, но в трезвом виде ее почти физически начинало, тошнить от "сексуальных" прикосновений. Она также утверждала, что ей вообще не нравится, когда к ней прикасаются- Я расположился так, чтобы моя правая ступня была близко от ее левой ноги, внимательно следя при этом, чтобы между нами сохранялось "дискретное", расстояние. Затем я начал рассказывать ей истории, задавать вопросы и делать общие замечания, чтобы вызвать у нее улыбку или смех. Каждый раз, когда она смеялась или улыбалась, я мягко наступал ей на ногу. Затем я расспрашивал ее о разных приятных путешествиях. Когда она откликалась с улыбкой, я снова мягко нажимал ей на ногу. (Во время рассказа о своей проблеме, она направляла взгляд вверх ("В" прошлое), напрягаясь при этом в кресле (кинестетическое проявление). Однако, обсуждая приятные переживания, она смотрела влево вверх ("В" прошлое), влево вниз (А), на меня ("В" настоящее) и улыбалась ("К" настоящее)). Эта процедура продолжалась около 20 минут, и к этому моменту я придвинулся к ней ближе. После очередной шутки или истории она от душа рассмеялась, и в это время я дотронулся до ее левого запястья и сказал: "Смех вам идет. Я убежден, что ощущение от него еще лучше". Она кивнула и сказала: "Конечно". Я продолжал искать способы вызвать у нее смех или улыбку и продолжал дотрагиваться до ее левого запястья до тех пор, пока, наконец, оставив руку на ее запястье, сказал: "Хорошо, по-видимому, вы можете увидеть себя (сохраняя визуальную систему) знающей как получать хорошие ощущения от прикосновений". Она озадаченно посмотрела на мою руку на своем запястье, посмотрела вверх и сказала: "Здорово, черт побери".

В конце первого сеанса я проводил ее в приемную, где сидело несколько людей. И сказал ей, что мы увидимся на следующей неделе. Она повернулась, сжала меня почти в медвежьем объятии и сказала: "Боже, я чувствую себя великолепно!" Ее поступок не только поверг меня в гипнотическое состояние, но также показал, насколько мы продвинулись в первом сеансе. На втором сеансе процедура состояла в разрушении основного якоря; установление нескольких +якорей, а затем возбуждение в ней неприятных ощущений при прикосновении (которые в этот момент вовсе не были ей очень приятными) и установка -якоря, а затем разрушение. В конце я научил ее подключению спокойствия и попросил практиковаться мысленно видеть себя в интимных отношениях с мужем, удерживая в себе при этом спокойное чувство, а при возникновении тревожных ощущений, переключаться в спокойную область. Последующие несколько месяцев показали, что она не только избавилась от своей "фригидности", но больше не имела никаких проблем при прикосновениях.

Комментарий.

В течение нескольких лет я разрабатывал теорию так называемой фобии на прикосновения и обнаружил простую возможность улучшать ситуацию. Во-первых, я уверен, что эта проблема возникает тогда, когда к человеку в детстве почти не притрагиваются, кроме как для того, когда бы ударить или наказать. Короче, у них возникает якорь, ассоциирующий прикосновение с болью. Во-вторых, основываясь на этой уверенности, процедура, как подчеркивалось в случае 3, разрушает старый якорь и устанавливает новую ассоциацию или якорь: приятные ощущения и прикосновения. На моих семинарах объяснял этот метод участникам и просил их проверить его эффективность и сообщить мне о результатах. Из этих результатов я могу сделать вывод, что теория корректна, или метод дает результаты, несмотря на мою теорию.

Случай 4.

Этот короткий случай поведала мне одна из бывших участниц семинаров. Ее пациентом был мужчина за сорок, страдавший от жестоких головных болей, проистекавших от постоянного стискивания челюстей. Ее метод состоял в продолжении разрушения якоря, т.е. она просила мужчину вспомнить что-нибудь приятное, устанавливала +якорь, и затем предлагала ему сжать челюсти и нажимала при этом на +якорь. Она повторяла эту процедуру снова и снова в течение часового сеанса; установка +якоря, просьба сжать челюсти, включение +якоря. На следующей неделе пациент сообщил, что каждый раз, как он начинал стискивать зубы, что-то щелкало, и он обнаруживал, что вспоминает что-то приятное и его челюсти расслаблялись. В течение второго сеанса она просто повторила всю процедуру, и пациент сообщил о полном прекращении головных болей. Последовавший через месяц звонок (он позвонил по ее просьбе) показал, что симптомов больше не возникало и, к тому же, он стал гораздо более энергичным.

Когда она рассказывала мне об этом случае, то отметила, что, когда пациент стискивал зубы, он смотрел влево вниз. Это показывало наличие петли "слух/чувство": т.е. разговор с самим собой (А) и реагирование стискиванием челюстей (К). Однако при обсуждении приятных вещей он смотрел влево вверх, потом вправо, потом прямо вперед и улыбался ("В" прошлое, "В" будущее, "В" настоящее с кинестетической реакцией). После первого сеанса были отмечены два бессознательных изменения: когда он смотрел влево вниз (А) и в момент начала сжатия челюстей, он тут же переводил взгляд влево вверх ("В" прошлое), а затем прямо вперед, уже не сжимая челюсти, или смотрел влево вниз (А), поднимал голову (К) и смотрел прямо ("В" настоящее).

По этим случаям вы можете подумать, что все это звучит слишком легко. Ну что ж, вы можете привести верблюда к воде, но вы не можете заставить его летать как "Боинг-747"! На тренировочных семинарах я наблюдал, как люди прекрасно выполняли процедуру, достигали очевидных результатов, их партнеры подтверждали это, и все же они жаловались, что им нужно что-то большее. К тому времени, когда они внушили себе, что процедура должна быть тяжелее, чем эта, или здесь какая-то ловушка, они сделали процедуру для себя трудной или почти невозможной. По-моему, это безумие. Но если бы каждый был рациональным и здравомыслящим, мне пришлось бы искать другой способ зарабатывать на жизнь.