Ежегодное число смертей от рака в Англии и Уэльсе

Число ежегодных смертей от рака, приходящихся на миллион жителей, было следующим:

Появление столь угрожающих сигналов после ста лет вакцинации заставляют мыслящего человека задуматься о вреде современной вакцинации в целом. То, что конвенциональная медицина будто ослепла в отношении опасности пастеровских методик, не удивляет исследователя истории медицины. Достаточно вспомнить, например, как в 1754 году Королевская коллегия врачей официально объявила инокуляцию натуральной оспы " в высшей степени полезной для здоровья", и как в 1807 году тот же орган в ответ на вопрос палаты общин объявил ее " вредной". Мода в медицине, как и мода в одежде, меняется от поколения к поколению, и медику так же трудно стать независимым от первой, как и светской моднице вырваться из сетей второй. Нужно обладать независимым доходом, равно как и независимым мышлением, чтобы отмежеваться от учения, преподносимого не в качестве теории, а в качестве догмы, к тому же в самом восприимчивом возрасте. Когда во главу угла ставится достижение честолюбивых целей, то слепая преданность медицинским догмам — это та цена, которую придется заплатить. И пока открытие " микроба" устраивает медицинское сословие, а открытие " вакцины" приносит стабильный доход, не стоит удивляться популярности микробной теории заболеваний с вытекающей из нее системой прививок.

Опасности пастеризма никогда не рассматривались с точки зрения теории Бешана о том, что " микрозимы лежат в основе всего живого" и что " каждый организм может быть низведен до микрозимов". Если он прав, то жизнь нашего организма состоит из совокупности множества бесконечно малых цитологических и гистологических элементов, каждый из которых обладает своим собственным независимым существованием. Согласно Бешану, именно благодаря тому, что каждый организм может быть низведен до микрозимов, жизнь существует в зародыше еще до развития органов. Именно благодаря тому, что законы поведения микрозимов неизменны, мы получили, наконец, некоторое представление о том, что такое жизнь. Именно благодаря тому, что микрозимы наделены индивидуальной независимой жизнью, они различны в разных областях организма и обладают различными функциями. Это биологическое учение проливает свет на тончайшую чувствительность гомеопатических доз; оно объясняет изменения, вызванные, по выражению Герберта Спенсера, " инвазивными агентами", — ту опасность, которую немедленно почувствовал его гений совершенно независимо от учения, созданного Бешаном, великая работа которого, " Микрозимы", содержит следующий отрывок:

Самые серьезные, вплоть до смертельных, нарушения могут быть спровоцированы инъекцией живых организмов в кровь; микроорганизмы, находясь в соответствующих им органах, выполняют необходимые и полезные функции, химические и физиологические, но введенные в кровь — среду, не предназначенную для них, вызывают ужасающие манифестации самых смертельных заболеваний… Микрозимы, морфологически идентичные, могут отличаться функционально, и без серьезной угрозы здоровью нельзя ввести предназначенные для одного вида животных или органа в животное другого вида, и даже в другую область организма того же самого животного ².

Насколько же опаснее должна быть искусственная инъекция микрозимов, не только принадлежащих чужеродным видам животных, но и находившихся уже в патологическом состоянии там, откуда они были взяты!

Вслед за процитированным выше отрывком Бешан продолжает на основании экспериментов описывать способность микрозимов изменять свои функции. Похоже, пастеровцы в своем страхе перед паразитами проглядели влияние собственных частиц организма, и вся их система прививок свелась к сырому эксперименту. Они уже начинают отступать от занимаемых позиций. К примеру, можно сослаться на взгляды д-ра Безредки из Института Пастера, описанные в " Бритиш медикэл джорнэл" как " подрывающие те идеи, которых до сих пор придерживались бактериологи". " Таймс" от 28 августа 1920 года излагает учение Безредки следующим образом: " Это теория о том, что иммунитет или защита от дизентерии совершенно не относится к задачам крови, а является задачей именно тех частей организма, в которых микробы дизентерии живут и действуют. Другими словами, спасение не в противоядии, а в определенном местном воздействии; " кишечный барьер становится непреодолимым", какой бы ни была природа этого барьера. Эта концепция, как мы увидим, совершенно отличается от той, к которой мы привыкли. И выходит (а эта работа относится также и к тифозной лихорадке), что практикуемая сегодня вакцинация не нужна". Таким образом, вся теория Пастера иммунитета с системой прививок оказывается выброшенной далеко за борт, поскольку, согласно д-ру Безредке, " вакцинация эффективна только когда вакцина, наконец, достигает кишечника или его определенных зон… Предпочтительна оральная вакцинация".

" Таймс" от 31 августа 1920 года комментирует далее: " Эти результаты решительно переносят все внимание с семени на почву, с микробов — на человека и животных, которых они могут заселять". Сделать так означало последовать совету, данному задолго до этого великим врачом — профессором Антуаном Бешаном.

Вот и все, что осталось от ухищрений тех, кто основывал свои работы на учениях Луи Пастера; остается лишь посочувствовать невинным людям, которые слепо предоставили свои организмы в распоряжение переменчивой моды пастеровского лечения. Закономерной следующей жертвой после животных стали люди! И за это мы должны благодарить подражателя Эдварда Дженнера — химика Луи Пастера, который с перевесом в один голос получил место среди свободных членов Медицинской академии. Так, самое бдительное профессиональное сообщество в мире, сообщество традиционных врачей, полностью подпало под влияние постороннего человека, не имеющего никакого отношения к профессии врача!