 |
Источники и пособия. Поэты пушкинского круга
|
|
|
|
Источники и пособия
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. – М.; Л., 1937‑ 1959. – Т. I‑ XVII;
Бродский Я. Л. А. С. Пушкин. Биография. – М., 1937;
Виноградов В. В. Язык Пушкина/ Пушкин. История русского литературного языка. – Л., 1935;
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. В 6 т. / Под ред., вступит, ст. Д. Д. Благого и С. М. Петрова. – М., 1949‑ 1950;
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. В 10 т. / Под ред. Б. Томашевского. – 2‑ е изд. – М.; Л., 1956‑ 1958; Гоголь Н. В. Несколько слов о Пушкине; Белинский В. Г. Сочинения Александра Пушкина; Чернышевский Я. Г. Сочинения Пушкина; Добролюбов И. А. Сочинения Пушкина; Тургенев И. С. Речь о Пушкине; Достоевский Ф. М. Речь о Пушкине; Горький М. О Пушкине / Под ред. С. Д. Балухатого. – М.; Л., 1937;
Цявловский М. А. Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. – М., 1951. – Т. I;
А. С. Пушкин в русской критике: Сб. статей. – 2‑ е изд., испр. – М., 1953;
Благой Д. Д. Мастерство Пушкина. – М., 1955;
Томашевский Б. В. Пушкин. Книга первая (1813‑ 1824). – М., 1956; Книга вторая (1824‑ 1837). – М.; Л., 1961;
Благой Д. Д. Творческий путь Пушкина (1813‑ 1830). – М., 1950, 1967;
Городецкий Б. П. Драматургия Пушкина. – М.; Л., 1953;
Петров С. М. Исторический роман А. С. Пушкина. – М., 1953;
Мейлах Б. С. Пушкин и его эпоха. – М., 1958;
Луначарский А. В. Александр Сергеевич Пушкин: Сб. Статьи о литературе. – М., 1957;
Мейлах Б. С., Горницкая Н. С. А. С. Пушкин: Семинарий. – М., 1959;
Пушкин: Материалы и исследования. – Т. I‑ XII; Временник Пушкинской комиссии. – М.; Л., 1936‑ 1985;
Степанов Н. Л. Лирика Пушкина. – 1959;
Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. – М., 1957;
Виноградов В. В. Стиль Пушкина. – М., 1958;
Алексеев М. П. «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…»: Проблемы его изучения. – Л., 1967;
Степанов Я. Л. Проза Пушкина. – М.; Л., 1962;
|
|
|
Благой Д. Д. Творческий путь Пушкина (1826‑ 1830). – М., 1967;
Гуковский Г. А. Пушкин и русские романтики. – 2‑ е изд. – М., 1965;
Бродский Н. Л. Комментарий к роману «Евгений Онегин» Пушкина. ‑ 5‑ е изд., 1964;
Устюжанин Д. Л. Маленькие трагедии А. С. Пушкина. – М., 1974;
Слонимский М. Л. Мастерство Пушкина. – 2‑ е изд., испр. – М., 1963;
Алексеев М. П. Пушкин. Сравнительно‑ исторические исследования. – Л., 1972, 1984;
Макогоненко Г. П. Творчество Пушкина в 1833‑ 1836 гг. – Л., 1974;
Тойбин И. М. Пушкин. Творчество 1830‑ х годов и вопросы историзма. – Воронеж, 1976;
Жирмунский В. М. Байрон и Пушкин. ‑ Л., 1978;
Сквозников В. Д. Лирика Пушкина. – М., 1975;
В мире Пушкина. – М., 1974;
Благой Д. Д. Душа в заветной лире. – М., 1977;
Бочаров С. Г. Поэтика Пушкина. – М., 1974;
Лобикова Н. М. Тесный круг друзей моих. – М., 1980;
Цявловская Т. Г. Рисунки Пушкина. – М., 1980;
Соловей Н. Я. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин». – М., 1983;
Фридман Н. В. Романтизм в творчестве А. С. Пушкина. – М., 1980;
Переписка А. С. Пушкина. В 2 т. – М., 1982;
Петров С. М. А. С. Пушкин: Очерк жизни и творчества. – М., 1983;
Непомнящий В. С. Поэзия и судьба: Статьи и заметки о Пушкине. – М., 1983;
Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин»: Комментарий. – 2‑ е изд. – Л., 1983;
Филиппова Н. В. Борис Годунов. – М., 1984; Бурсов Б. И. Судьба Пушкина. – Л., 1986;
Скатов Я. Я. Русский гений. – М., 1987;
Цветаева М. И. Мой Пушкин. – М., 1981;
Маймин Е. А. Пушкин: Жизнь и творчество. – М., 1981;
Фомичев С. А. Поэзия Пушкина: Творческая эволюция. – Л., 1986;
Алексеев М. П. Пушкин и мировая литература. – Л., 1987;
Бонди С. М. О Пушкине. – М., 1983;
Венок Пушкину. – 2‑ е изд., испр. и доп. – М., 1987;
Ахматова А. А. О Пушкине: Статьи и заметки. – М., 1989;
Грехнев В. А. Лирика Пушкина: О поэтике жанров. – Горький, 1985;
Жизнь Пушкина, рассказанная им самим и его современниками. – М., 1988;
Друзья Пушкина. Переписка. Воспоминания. Дневники. В 2 т. – М., 1984;
|
|
|
Краснов Г. В. Болдинские страницы. – Горький, 1984;
Красухин Г. Г. Покой и воля: Некоторые проблемы пушкинского творчества. – М., 1987;
Кулешов В. И. Жизнь и творчество А. С. Пушкина. – М., 1987;
Петрунина Н. Н. Проза Пушкина: Пути эволюции. – Л., 1987;
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. В 2 т. – М., 1974;
Современник. Литературный журнал, издаваемый Александром Пушкиным / Вступит, ст. М. И. Гиллельсона, коммент., именной указ. М. И. Гиллельсона, В. М. Мильчиной. – М., 1987;
Литературная газета А. С. Пушкина и А. А. Дельвига. 1830 год. – № 1–13 / Послесл., общая ред. В. Н. Касаткиной, подгот. текста, коммент. Т. К Батуровой. – М., 1988;
Набоков Владимир. Комментарии к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин» / Перевод с английского. – СПб., 1998; Пушкин в русской философской критике. – М., 1990;
Бартенев П. И. Пушкин: Страницы жизни поэта. Воспоминания современников. – М., 1992;
Тыркова‑ Вильямс Ариадна. Жизнь Пушкина. В 2 т. – М., 1999. – (Сер. «ЖЗЛ». Серия биографий. – Вып. 763);
Скатов Н. Пушкин: Русский гений. – М., 1999;
Фризман Л. Г. Семинарий по А. С. Пушкину. – Харьков, 1995;
Кошелев В. А. Первая книга Пушкина. – Томск, 1999;
Пушкин и другие: Сб. ст. к 60‑ летию проф. С. А. Фомичева. – Новгород, 1997;
Чумаков Ю. Н. «Евгений Онегин» и русский стихотворный роман. – Новосибирск, 1983;
Баевский В. «Сквозь магический кристалл»: Поэтика «Евгения Онегина», романа в стихах А. Пушкина. – М., 1990;
Михайлова Н. И. «Собранье пестрых глав»: О романе А. С. Пушкина «Евгений Онегин». – М., 1994;
Овчинников Р. В. Над «пугачевскими» страницами Пушкина. – М., 1985;
Хализев В. Е., Шешунова С. В. Цикл А. С. Пушкина «Повести Белкина». – М., 1989;
Кошелев В. А. «Онегина» воздушная громада». ‑ СПб., 1999;
А. С. Пушкин: путь к Православию. – 2‑ е изд., испр. и доп. – М., 1999;
Розанов В. В. О Пушкине: Эссе и фрагменты. – М., 2000; Кошелев В. А. Пушкин: история и предание: Очерки. – СПб., 2000.
Поэты пушкинского круга
О влиянии Пушкина на русскую поэзию Гоголь писал: «Не сделал того Карамзин в прозе, что он в стихах. Подражатели Карамзина послужили жалкой карикатурой на него самого и довели как слог, так и мысли до сахарной приторности. Что же касается Пушкина, то он был для всех поэтов, ему современных, точно сброшенный с неба поэтический огонь, от которого, как свечки, зажглись другие самоцветные поэты. Вокруг него вдруг образовалось их целое созвездие…»
|
|
|
Молодые поэты, чувствуя благотворное влияние Пушкина на свое творчество, даже искали его покровительства. В 1817 году В. И. Туманский писал Пушкину: «Твои связи, народность твоей славы, твоя голова… все дает тебе лестную возможность действовать на умы с успехом гораздо обширнейшим против прочих литераторов. С высоты своего положения должен ты все наблюдать, за всем надсматривать, сбивать головы похищенным репутациям и выводить в люди скромные таланты, которые за тебя же будут держаться».
В то же время поэты пушкинского круга не только шли за Пушкиным, но и вступали в соперничество с ним. Их эволюция не во всем совпадала со стремительным развитием русского гения, опережавшим свое время. Оставаясь романтиками, Баратынский или Языков уже не могли по достоинству оценить его «романа в стихах» «Евгений Онегин» и с недоверием относились к его реалистической прозе. Близость их к Пушкину не исключала диалога с ним.
Другой закономерностью развития этих поэтов было особое соотношение их творческих достижений с поэтическим миром Пушкина. Поэты пушкинской поры творчески воплощали, а порою даже развивали и совершенствовали лишь отдельные стороны его поэтической системы. Но Пушкин с его универсализмом оставался для них неповторимым образцом.
Возникновение «пушкинской плеяды» связывают с временами Лицея и первых послелицейских лет, когда вокруг Пушкина возник «союз поэтов». Это было духовное единство, основанное на общности эстетических вкусов и представлений о природе и назначении поэзии. Культ дружбы тут окрашивался особыми красками: дружили между собою «любимцы вечных муз», соединенные в «святое братство» поэтов, пророков, любимцев богов, с презрением относившихся к «безумной толпе». Сказывался уже новый, романтический взгляд на поэта как на Божьего избранника. На раннем этапе тут господствовал эпикуреизм, не лишенный открытой оппозиционности по отношению к принятым в официальном мире формам ханжеской морали и сектантской набожности. Молодые поэты следовали традиции раннего Батюшкова, отразившейся в его знаменитом послании «Мои Пенаты» и в цикле стихов антологического содержания.
|
|
|
Постепенно этот союз начинал принимать форму зрелой оппозиции по отношению к самовластию царя, реакционному режиму Аракчеева. Одновременно возникали насущные проблемы дальнейшего развития и обогащения языка русской поэзии. «Школа гармонической точности», утвержденная усилиями Жуковского и Батюшкова, молодому поколению поэтов показалась уже архаической: она сдерживала дальнейшее развитие поэзии строгими формами поэтического мышления, стилистической сглаженностью выражения мысли, тематической узостью и односторонностью.
Вспомним, что Жуковский и Батюшков, равно как и поэты гражданского направления, разработали целый язык поэтических символов, кочевавших затем из одного стихотворения в другое и создававших ощущение гармонии, поэтической возвышенности языка: «пламень любви», «чаша радости», «упоение сердца», «жар сердца», «хлад сердечный», «пить дыхание», «томный взор», «пламенный восторг», «тайны прелести», «дева любви», «ложе роскоши», «память сердца». Поэты пушкинской плеяды стремятся различными способами противостоять «развеществлению поэтического слова – явлению закономерному в системе устойчивых стилей, которая пришла в 1810‑ 1820‑ х годах на смену жанровой, – замечает К. К. Бухмейер. – Поэтика таких стилей зиждилась на принципиальной повторяемости поэтических формул (слов‑ сигналов), рассчитанных на узнавание и возникновение определенных ассоциаций (например, в национально‑ историческом стиле: цепи, мечи, рабы, кинжал, мщенье; в стиле элегическом: слезы, урны, радость, розы, златые дни и т. п. ). Однако выразительные возможности такого слова в каждом данном поэтическом контексте суживались: являясь знаком стиля, оно становилось почти однозначным, теряло частично свое предметное значение, а с ним и силу непосредственного воздействия». На новом этапе развития русской поэзии возникла потребность, не отказываясь полностью от достижений предшественников, вернуть поэтическому слову его простое, «предметное» содержание.
Одним из путей обновления языка стало обращение к античной поэзии, уже обогащенное опытом народности в романтическом его понимании. Поэты пушкинского круга, опираясь на опыт позднего Батюшкова, решительно отошли от представлений об античной культуре как о вневременном эталоне для прямого подражания. Античность предстала перед ними как особый мир, исторически обусловленный и в своих существенных качествах в новые времена неповторимый. По замечанию В. Э. Вацуро, «произошло открытие того непреложного для нас факта, что человек иной культурной эпохи мыслил и чувствовал в иных, отличных от современности, формах и что эти формы обладают своей эстетической ценностью».
|
|
|
И ценность эту на современном этапе развития русской поэзии в первую очередь почувствовал Пушкин. Антологическая и идиллическая лирика, по его определению, «не допускает ничего напряженного в чувствах; тонкого, запутанного в мыслях; лишнего, неестественного в описаниях». За оценкой идиллий А. А. Дельвига, которым эти слова Пушкина адресованы, чувствуется скрытая полемика со школой Жуковского, достигавшей поэтических успехов за счет приглушения предметного смысла слова и привнесения в него субъективных, ассоциативных смысловых оттенков.
|
|
|
