 |
Тель-Авив – Иерусалим –Беер-Шева -Ставрополь
|
|
|
|
Двенадцать шагов по Святой Земле
(путевые заметки)
Шаг 1.
…Три часа в воздухе, и – сбылась мечта моей жизни – я на Земле Обетованной! Ночной Тель-Авив с высоты птичьего полета произвел магическое впечатление – огромное скопление огней напоминало Рождественский карнавал. О, как хотелось поскорее окунуться в эту атмосферу всеобщего праздника и счастья!
В аэропорту Бен Гурион проехалась по движущимся дорожкам, глазея направо-налево, и так добралась до паспортного контроля. Здесь мое восторженное настроение быстро охладили каменные лица погранцов, но цветы и объятия Владимира, ожидавшего меня в огромном зале встречающих, растопили профессиональный лед специалистов израильской службы безопасности.
А дальше нам предстояла дорога в пустыню Негев, на самой кромке которой расположился город Беер-Шева. Володя успокоил – всего час езды, и мы на месте.
– До Хайфы два часа, до Иерусалима час с копейками. А вообще мы в сорока километрах от сектора Газы, но по здешним расстояниям это – далеко…
И тут я вспомнила анекдот, который мне в ответ на сетования, что за три месяца не успею осмотреть все достопримечательности Израиля, рассказала подруга, бывающая в этих краях пару раз в год: «Исаак, как ты собираешься провести отпуск? – Хочу объехать весь Израиль на велосипеде. – Ну, это после завтрака. А после обеда что делать будешь?..»
Кстати, об обеде. О том, что у евреев еда – это национальный вид спорта я узнала сразу же, переступив порог Володиного дома. Первое что он у меня спросил – «А ты борщ варить умеешь?..»
Шаг 2.
…И началась моя жизнь в Беер-Шеве.
Первые бытовые впечатления – безразмерная упитанность бродячих котов! Когда выбрасываешь мусор, то это животное даже ленится выпрыгнуть из ящика и только чуть отодвигает жирный зад в сторону! Но это так, к слову…
|
|
|
К третьему дню моего пребывания я уже как «Отче наш…» знала настольную книгу всех местных жителей, то бишь «150 блюд еврейской кухни». Но всё равно «цимисом» нашего стола был наваристый украинский борщ и русские котлеты. Так что гости в доме не переводились. Как правило, пообедав (позавтракав, поужинав), мы всей сытой толпой шли гулять по центру Беер-Шевы, на торжок, куда выносят всякую всячину за очень маленькие деньги. В первый же день купили мне черные очки и кепочку. Конечно, будь у меня свои наличные, я бы многое ещё прикупила из антиквариата, вывезенного из страны Советов эдак лет двадцать назад, но, увы… Впрочем, грех жаловаться, Володя давал мне по 50 шекелей в день, я на них покупала хлеб, молочные продукты, всякие фрукты-овощи, мясо на очередную порцию котлет, а он вечером к оставшейся сумме добавлял ровно столько, чтобы у меня опять было 50 шекелей. Вот такой неиссякаемый финансовый источник бесконечного продуктового счастья …
Впрочем, в Израиле, даже не имея ни одной монеты, умереть с голоду нельзя – и это реальность. Прямо возле нашего дома (как и возле других домов) растет много всякой еды, типа инжир, гранат, грейпфрут, абрикос, лимон, финики, лавровый лист, шелковица. Ну и апельсины тоже в большом ассортименте. А самое распространенное здесь дерево – олива. Кстати очень хорошо плодоносит и местные жители постоянно эти оливки околачивают палками. Никому, естественно, не запрещается собирать все эти дары природы, если только они не за забором в частном саду. (Володя рассказывал, что они с другом Яшкой в прошлом году из винограда, растущего прямо над входом в наше пятиэтажное жилище, сделали 80 литров превосходного белого вина типа сорт Ркацители - Алиготе – Совиньон…)
|
|
|
Так же никому в голову не придет запретить хождение по газонам. Траву здесь специально стригут и поливают, чтобы на ней было удобно сидеть, лежать, читать, играть, устраивать пикник. При этом можно поставить мангал, зажечь уголь из пакета и сидеть жарить курочку или рыбку, пить виски с водкой, и всё это на любом газоне, в любом месте города и в любое удобное для вас время. И никому в голову не придет орать или свистеть и вообще как-то портить ваш праздник.
И что характерно, на улицах Беер-Шевы за все время пребывания я не встретила ни одного пьяного. А ведь пьют достаточно, но куда потом деваются – загадка. И полиция никого не трогает, так как у полиции другие заморочки на повестке дня. То же самое с уличной преступностью – не дерутся, не грабят, не воруют. А живем мы возле университета (это одно из крупнейших учебных заведений Израиля), так что по сути в студенческом городке, поэтому на улицах всегда много молодежи – взрывоопасный контингент…
А в центре Беер-Шевы можно встретить экзотических бедуинов в белых одеждах, они выглядят так же, как и их предки 2 тысячи лет назад. Живут в пустыне, в убогих лачугах, но в отличие от своих предков-кочевников, приезжают в город на «крутых» машинах, а в лачугах у них – электричество и вода (кстати, сворованная у государства). Среди них много богатых, потому что они разводят овец, а баранина в Израиле дорогая.
Во всех частях города много военных – юношей и девушек. Все – с автоматами. Сразу после школы здесь забирают в армию. Странно и грустно видеть тоненькую девчушку с огромным автоматом за спиной, уплетающую мороженое...
И еще экзотика: повсюду – торговцы, которые прямо на твоих глазах смешивают бананы, ананасы, апельсины и другие фрукты в коктейль, получается обалденно вкусно и очень сытно!
Шаг 3.
В Израиле очень трепетно относятся к воде, поскольку основной источник пресной – река Иордан. А в Беер-Шеве и вовсе пользуются артезианской. Вместе с Володей ходили смотреть на первый колодец, который вырыл Авраам («до этого рыли другие...» – еврейская шутка!), посетили и памятник в центре Беер-Шевы десяти потерянным израильским коленам (по Библии было двенадцать колен, сейчас на земле осталось только два).
|
|
|
А на рынке – крикливый такой народец, типичный восточный базар! Много экзотических фруктов. Узнала и поразилась, что пальма – гигантская трава! Особенно это
наглядно на пальмах с бананами – один большущий лист, и всё! Чудн о как-то... И ещё о базаре. Возле многих прилавков стоят корзины, куда складывают уже не очень свежий товар. Это – бесплатно. У нас бы сказали – «для неимущих». Очень крупный виноград, очень сладкий и очень дешёвый. Дыни продают не на вес, а....коробками. И почти копейки стоит цветная капуста. Лимончики малюсенькие – особый израильский сорт, и очень вкусные. Потому съедаешь, как маленькую помидорку, целиком.
В центре Беер-Шевы не найдешь ни одного указателя, ни одной вывески на русском языке! Только иврит и английский. Но языкового барьера на самом деле нет. Вот сценка: еду в автобусе, вокруг – громкая беседа на иврите. С трудом нашла женщину типа славянской внешности: «Не подскажете, на какой остановке выйти, чтобы попасть на автовокзал?» Тут же половина автобуса перешла на русский и стала давать мне советы. Вот тебе и израильтяне – везде наши люди, оказывается! Позже, гуляя по Беер-Шеве, нашла русские магазины, в которых бесплатно раздают местную газету на русском, узнала, что с помощью репатриантов из СССР и стран СНГ в городе создан сильнейший в Израиле шахматный клуб. В общем, по негласной статистике, русского населения здесь более 40 процентов. Едут в Беер-Шеву, потому что город – развивающийся, работы много, жильё дешёвое.
Шаг 4.
Два слова об архитектуре – здесь ни один дом не похож на другой. Проекты ведущих европейских, американских, японских архитекторов. Дома с большими балконами, разнообразный дизайн, разные фактуры и материалы.
По городу везде стоят столбы с ящиками – сирены на случай тревоги. Но к этому все привыкли, никто не обращает внимания. А в День памяти по погибшим есть время, когда на две минуты всё останавливается – машины, люди (куда бы ты ни шел!), производства. Все и всё на две минуты замирает…
Отдельно о стариках. Газеты и сайты всего мира (в том числе и израильские) пестрят устрашающими заголовками о недостаточности финансирования стариков, живущих на Земле Обетованной, об их грядущей нищете и т.д. Но мои личные впечатления сильно отличаются (может быть, оттого, что есть с чем сравнивать). Моисей Давыдович, отец Володи, приехал в Израиль в возрасте 82 лет и живет здесь уже 14 лет, то есть сейчас ему без малого 96-ть. Получает пособие по старости, социальные надбавки и материальную помощь от государства на съём жилья. Живёт в более комфортабельном районе, чем его сын. 12-этажный дом, где в основном снимают квартиры такие же пенсионеры, как он. Домов – целый квартал. Всё продумано – от скамеечек, освещения улицы и подъезда, всяческих экзотических насаждений и лавочек во дворике, до пантусов и специальных перил, поскольку очень многие от старости и по болезням передвигаются на колясках в сопровождении соцработников. Я полностью разделяю мнение, что судить о стране нужно по тому, как она заботится о детях и стариках. Так вот в Израиле пенсионерам живётся лучше, чем населению работающему. Система льгот, пенсионных выплат позволяет снимать квартиру со всеми удобствами, государство обеспечивает ежедневный приход соцработника на четыре часа (готовит, стирает, убирает, приносит продукты). А питание у пенсионеров (по их финансовым возможностям, ест-но) таково, что после традиционного посещения родителя, Володя признался: «Я б не мог тебе накрыть такой стол, как папа…»
|
|
|
И ещё. Старикам, как и детям, нужны развлечения. Поэтому внизу дома – огромный стенд, где красуются объявления на все вкусы – благотворительные концерты, экскурсии, выезды на мор я с лечением и т.д. Стоит ли продолжать эту тему или слишком грустно и обидно за стариков российских?..
Шаг 5.
Коренного населения тут почти нет, потому что никто не знает, кто кореннее. Или все считают себя коренными жителями этого клочка пустыни. Отсюда и все эти разборки. Иудеи, бедуины, арабы, друзы и т.д. А в последние годы сюда прибыли просто тучи переселенцев. Поют, играют на улицах целыми днями – ни работы, ни заботы. Тут ведь почти весь год лето, и жизнь у большинства проходит на свежем воздухе.
Конечно, это не Европа. Всё другое. Восток! На рынках так кричат, зазывая покупателей, что кажется: началась война или драка. Основная масса населения очень взвинченная. Из окон то и дело раздаются крики. Чудится: семейный скандал! Но Володя переводит с иврита, что это просто муж и жена обсуждают, куда пойти в шабат.
Кстати, о шабате. Как хорошо, когда всё замирает – ни машин, ни торговли, полная тишина! Только семьи чинно – впереди мужчина, сзади женщина с детьми. Так, нарядные, они идут в синагогу… Очень живописно! Это – каждую неделю от первой звезды в пятницу до первой звезды в субботу. Даже хлеб покупают заранее, ибо никакие магазины и лавки не работают…
|
|
|
Шаг 6.
В Беер-Шеве - одна из крупнейших в стране больница «Сорока». Она обслуживает весь юг Израиля. Описывать здешнюю медицину – дело неблагородное и неблагодарное, поскольку нам ещё до этого уровня далеко. Самое первое впечатление – в палатах не более двух человек, плюс каждый отделен от другого белоснежными ширмами. Сверх-стерильность (при этом вход и выход в больницу совершенно свободный). Первый этаж – цепь магазинов и лавочек на все случаи жизни. В отделениях огромное количество среднего медперсонала (у меня даже возникло ощущение, что чуть ли не на каждого пациента – дежурная медсестра). Но – вот потрясение! – врачи-то в основном наши, из России и стран СНГ (не удержали мы своих специалистов, получается!) Оплата услуг – через больничную кассу. Каждый гражданин Израиля – член больничной кассы (это право ему дает медицинский налог, который он ежемесячно выплачивает). А дальше – самое интересное! В Израиле четыре больничные кассы: Клалит, Меухедет, Леумит и Макаби. Почему касс четыре, а не одна? Правильно, для здоровой конкуренции. Каждая больничная касса «заточена» под определенный слой населения и соответственно имеет свой «конек». Например, Кларит имеет свои больницы, но её клиенты не имеют права лечится у частных врачей, а это создает очереди. Это прекрасная касса для тех, кто не спешит и может подождать очереди к врачу от двух дней до трех месяцев. Зато «конек» кассы Меухедет – полное отсутствие очередей, высококлассный медперсонал, свободный выбор врачей (в том числе и частных) и больниц. Но услуги здесь значительно дороже. Это касса для занятых, относительно здоровых людей, которые хотят получать мгновенное и качественное обслуживание, без привязки к врачам и к месту жительства. Ну и так далее… Таким образом, государство продумало систему, когда за свои деньги израильтянин получает совершенно разное обслуживание, и всё зависит только от правильно подобранной себе и своей семье кассы, которая будет максимально отвечать вашим требованиям. Ну и в завершение медицинской темы – здесь очень дорогие услуги «Скорой помощи», поэтому даже для доставки в больницу израильтяне стараются воспользоваться такси.
Шаг 7.
Ну, а теперь про наших в Израиле. Я знала, что таковые все равно найдутся, но безуспешно пыталась разыскать тех, с кем начинала свою журналистскую эпоху в ставропольской «молодежке»: вездесущего Марка Шкляра, томную красавицу Леночку Мозрову, а также семейство талантливых литераторов Юрия Несиса и Лизу Михайличенко. Между тем мой срок пребывания на Святой Земле сокращался со скоростью шагреневой кожи. Я уж было совсем отчаялась, и тут – о, чудо! – нашла в Тель-Авиве легендарного Валеру Бульковского. Что это была за встреча! Она послужила поводом для очерка, который привожу весь, целиком, ибо писалось на одном дыхании, а из песни, как известно, слов не выкинешь…
Песок в ладонях
В Ставрополе дом его прадеда – Иосифа Бульковского – стоит до сих пор. По улице Мира, 254. Чудом уцелел среди обоймы многоэтажек. И дуб, который помнит его ещё босоногим сорванцом...
Мы сидим с Валерой в центре Вселенной – в Тель-Авиве. Жуем гамбургеры, запивая беспроигрышным пепси. Три часа нам отпущено на воспоминания – длинною в жизнь… Музыка прошлого плохо вписывается в какофонию ритмов полупризнанной столицы Израиля. Но передо мной – сам Ёся Тевельевич! Нисколько не изменившийся. Таким его помнит родной Город Креста – улыбчивый, синеглазый, лёгкий на острое словцо. И от этого мир начинает вращаться в обратном направлении – погружаемся в воспоминания…
Предки Валеры (Ёси) перебрались в Ставрополь из Прибалтики в конце девятнадцатого. Века, а не года!.. Предприимчивый Иосиф Бульковский на одной из центральных улиц построил крепкий дом, уже упомянутый выше, и купил паровую машину (заметим – первую в городе!). Одна из его дочерей, окончив Ольгинскую гимназию, вышла замуж за грека Михаила Хиличи. И родилась у них дочь Ирина, будущая мама героя моего рассказа… Тут смутные времена наступили, и бабка Валеры, будучи женщиной не только красивой и образованной (блестяще играла на гитаре, знала французский), но и мудрой, ушла от грека и вышла замуж за… начальника уголовного розыска города Ставрополя Игната Волобуева. Так был сохранен генофонд семьи Бульковских…
Между тем подросшая дочь Ирина вышла замуж за Тевеля Фридмана и родила ему двух сыновей – Александра и Валерия. Эта гремучая смесь национальностей и фамилий даст повод Бульковскому-нынешнему написать о себе ёмкие четыре строчки:
Бульковский, Фридман, Хиличи,
Балабин – мои родичи.
Их кровь течёт во мне не зря:
Я – Волобуев! Русский я!
Ну тут ясно, что когда мама Валеры развелась с Фридманом, то её сыновья автоматом стали Волобуевыми…
И понеслось! Бесшабашное детство, лихая юность. Да и могло ли быть иначе у того, кому на челе отмечено быть поэтом и музыкантом?
Зажгу свечу я на столе
И побегу по многострочью,
Куда-нибудь, хоть к той поре,
Когда не ставил многоточье;
Назад пройду по буквам в след –
Немало встречу я ошибок,
Но точный не найду ответ:
Где – да, где – нет?.. мешает свет.
Горит свеча, качая тени,
Уходит мысль из-под пера.
Бумаги лист, как чистый гений,
Ведёт меня в позавчера…
Это Валера Бульковский напишет много лет спустя. А тогда, в 1968-м, то бишь, в свои восемнадцать, юный музыкант вместе с Владимиром Семёновым и Олегом Демидовым попал в первый ансамбль, который создавали Валентин Леонов и Николай Фунтиков – имена, которые ставропольским лабухам семидесятых скажут о многом.
– Бренчали на гитарах, пели. Или нам только казалось, что пели?.. – усмехается Ёся, – Помню наш первый концерт в проектном институте, на котором сразу поступило приглашение выступить перед работниками главпочты. За тот концерт мы сорок рублей получили – первый наш заработок. Сумасшедшие деньги по тем временам!
Ансамбль назвали круто – «Орфей». Заявки на выступления сыпались дождём. А между тем начались неприятности в музыкальном училище, где Валера Бульковский отбывал срок на теоретическом отделении. В конце концов, выгнали парня со второго курса за… длинные волосы (моё поколение хорошо помнит непримиримость советского общества к патлатым клёш-менам – не место им было в светлом будущем грядущего коммунизма!) Благодаря хлопотам матери, восстановили Бульковского – перевели на заочное отделение. Тут время подошло – призвали Ёсю в ряды Советской Армии. Но от дома уехать далеко не удалось – был назначен руководителем вокально-инструментального ансамбля в музыкальном взводе Ставрополя (художественный коллектив «Звёздочка» назывался, если кто помнит). Отслужил, как отыграл!
А в 1972-м Валера вместе с Геннадием Блоком (тоже известное, между прочим, имя среди музыкальных старожилов) уехал на БАМ. Романтика закончилась, когда пришлось работать в бригаде лесорубов. Хотя и здесь Бульковский вместе с Блоком умудрились между повалкой леса и коротким ночным отдыхом сколотить ансамбль гитаристов. Через восемь месяцев, едва заработав на обратный путь, вернулся Ёся домой.
Дальше были два года в Алма-Ате, где у него родился сын Владислав. Но родные пенаты не отпускали, и в конце 1979-го вместе с женой (уже второй по счёту, но – так уж судьба сложилась) прибыл в Ставрополь. Правда, жена через год уехала от непутёвого музыканта назад, в Алма-Ату, прихватив с собой сына. А Бульковский подался в Ставропольский краевой театр кукол. Не «завмузом» – монтировщиком сцены. Зато судьбу свою здесь встретил – прекрасную Разину (в девичестве Валиуллину), которая и родила ему трёх дочерей: двойняшек Ирину и Валерию, и – свет Валеркиных очей – Христину. Естественно, с актёрским прошлым жены было покончено раз и навсегда…
Протянула цыганка мне цепь и сказала:–
– Посади на нею беспокойный свой дом,
Будет всё у тебя, что тебе не хватало.
А ещё нагадала мне свадьбу, потом…
Потом – семейные будни, суровая жизнь девяностых в рухнувшем Союзе, работа, дающая возможность не жить, а выживать… Слишком свежа память об этом недавнем прошлом, так стоит ли ещё раз?...
(Хотя и ох, как жаль, что размер эссе, оговоренного с редактором, не позволяет охватить все вехи жизни неугомонного Бульковского! Навсегда останется за кадром то, как он от медведя-шатуна уходил, и то, как с другом пытался перейти границу – через Батуми махнуть в Турцию – за что был на четверо суток водворён в одиночную камеру (ещё легко отделался!). И бардовское прошлое в Ставропольском клубе самодеятельной песни. И много ещё такого, после чего остались стихи, песни, проза да память друзей, для которых Ёся всегда рядом, где бы он ни был – в Нью-Йорке, Париже или Тель-Авиве).
Кстати, для всех, кто интересуется – живётся в Израиле Бульковскому хорошо. У него своя квартира, своё, и довольно доходное, дело. Дочки выросли. Старшие – Ира и Валерия – работают. Христина, которой сейчас двадцать, вся в отца – творческая личность. Поёт! Записывает первый собственный диск. По ходу вышла замуж за известного израильского футболиста. Нынче Шанель – внучке Бульковского – уже год. Валера с женой за ней присматривают. От того и время нашей встречи строго лимитировано. И всё-таки…
(… О чём он думал, когда решился бросить всё, и махнуть на чужбину, чтобы начать всё сначала? Может быть, именно об этом Валера Бульковский сказал в своей прозе «Странник»: «…что нужно человеку: лечь в постель или искать любовницу; прикинуться крутым или всё время чего-то бояться? А стоит ли жить в страхе?.. Конечно, страх это ощущение свободы, к которой необходимо стремиться. Страх – это сдерживание величия, от которого нужно отказаться. Страх отступает, когда решение принимается на взлёте, посадка не важна – главное полёт. Никаких мыслей, только чувство восторга и азарта!..»)
После экскурса в бурное прошлое и констатации благополучного настоящего, прощаемся у небоскрёба, в котором расположилась знаменитая израильская алмазная биржа. Мгновение – и Ёся останется только в моей памяти. А так много хотелось ещё – узнать, сказать, спросить… И, будто угадав мои мысли, он улыбается вслед: «Если нет песка в ладонях, значит, нет времени отвечать на вопросы…»
Это ещё не прощанье, – понимаю я…
Шаг 8.
«Иерусалим, это, знаете ли… Иерусалим»
Невозможно объять необъятное, и я согласна оставить за кормой этих заметок купание в рассоле Мёртвого моря и посещение райских уголков Хайфы, поездку в оливковый кибуц Яд Мордехай и часы, проведенные в самом древнем городе мира – Яффе. Но мой рассказ будет лишь неоформленным лоскутком пустых воспоминаний, если я умолчу о поездке в один из величайших городов мира – Иерусалим.
Кстати, в Израиле сразу предупреждают, что в Иерусалим нельзя въехать. Посещение Святого города называется «совершить алию», то есть «восхождение». И это действительно восхождение, потому что Иерасулим находится на горе, и на неё, по-любому, нужно подниматься.
Но – всё по порядку.
Сели мы с Володей в автобус «Маэстро» и нам сразу прикрепили к груди зеленые таблички, на которых написано «маэстро». Это чтобы в Иерусалиме не потеряться. У других экскурсий (немцы, французы, англичане, марокканцы и пр.) свои опознавательные знаки: флажки, кепочки, зонтики, всё что угодно. Очень весело смотрится – толпа, похожая на детский сад…
Наш экскурсовод Саша сразу же начал собравшихся вводить в курс дела:
– Господа и примкнувшие к ним дамы! Я сегодня ваш пастух, от стада не отбиваться, вспомните свое пионерское прошлое, все ходим строем и слушаем меня. Если я говорю «туалет», ваш долг совершить этот обряд, если я говорю, «выходим» - не мешкаясь, катапультируемся из автобуса. Иерусалим - это, знаете ли, Иерусалим! А сейчас пристегните ремни или приготовьте 250 шекелей, чтобы заплатить штраф, если они не
пристегнуты…
Ну и пошло-поехало в таком же духе. Блестящий историк и эрудит, Саша умудрялся всю экскурсию вести на том среднеудобоваримом уровне, чтобы было всем понятно и никому не обидно. Ведь среди нас – а это 53 человека! – были и христиане, и католики, и иудеи, но основная масса – неверующих зевак.
По дороге проезжали ряд интересных объектов, например, город Кирьят Гат (Саша: «Знаменитый город Израиля. Помнится ещё Чуковский говорил: «А с платформы говорят - это город Кирьят Гат!» Знаменит-то он тем, что во времена «хрущевской оттепели» отсюда закупали для России женскую одежду, но поскольку Израиль всё равно был в советской стране темой «нон грата», то на ценниках писали «Сделано в Чехословакии, (и дальше – самое прикольное!) г. Кирьят Гат»… А вообще слово «Гат» означает каменный пресс для вина. Говорят, сам Голиаф здесь им вино давил.
Кстати, о Голиафе. Проезжали долину Эла и видели холм, где проходила историческая битва Давида с Голиафом (если забыли - откройте Библию: 1-я книга Царств, глава 17). Саша и тут не удержался: «Посмотрите в окошко – здесь наш Додик замочил Голиафа!»
Вообще, экскурсовод Саша – из гениев, и мы к концу дня все его искренне полюбили за незлобивый нрав (таки парочку-тройку раз ему приходилось разыскивать своих заблудших «овец» по Иерусалиму и никому за это в морду он не дал (а хотелось, и не только ему!) и за неиссякаемое чувство юмора.
«Слушайте сюда! - восклицал он вместо «посмотрите налево - посмотрите направо». - Здесь в 1916 году был убит последний крокодил Израиля и вырублены все леса. Потом их насадило общество «Какал» (не надо смеяться, так назвали, и что я могу с этим поделать?!) Так вот. Основным деревом древнего Израиля был дуб, а сейчас насадили хвойные, а они болеют. Ну, какая хвоя в пустыне вы мне скажите, а?!...
О! Внимание, господа! Сейчас перед вами знаменитые виноградники «Лахиш»! Да, видать, товарищи-сионисты шибко по витаминам страдали, потому что как вы думаете, что они стали сажать в святую землю в первую очередь? Вы, конечно, думаете, что хлеб! - А как бы не так! Хлеб тут сам по себе на всех пустырях растет. Эти целинники посадили… виноград и через год другой уже валялись пьяные как свиньи, позабыв заветы Теодора Герцеля.
Но нужно отдать должное – потомки тех мичуринцев таки добились кое-каких результатов в садах и огородах израильщины. Ну, например, у нас арбузы все сладкие и без косточек, тоже виноград и перец, картошка, которую не нужно чистить, мандарины к которым кожура практически не приделана, ну и большое количество плодов, о которых я до переселения в Землю Обетованную просто понятия не имел – памела, нектарина, личи, цитрон, этрог клементина, шесик…
Но давайте всё-таки вернемся к виноградникам «Лахиш». Когда придете в магазин, обязательно попросите бутылочку вина «Лахиш», купите и тут же вылейте в ближайшую канализацию. Большего дерьма во всем мире вы не найдете!..
Ну, а теперь слева ноу-хау Израиля – новая порода конопли! И не надо тут мне хихикать, если кто-нибудь отгадает, что это за веники растут, с меня - бутылка! Вожу экскурсии десять лет, и никто не может догадаться, что это. А оно таки растет! Ни цветов, ни плодов!..
А вот наконец-то и римский амфитеатр! Он знаменит тем, что здесь известный глатиатор Рэш Нахиш за 20 лет не проиграл ни одного боя, получил свободу и стал учителем Талмуда. Для нас он имеет ещё одно большое значение – здесь мы сходим в туалет и попьем кофе».
Действительно, возле римского амфитеатра мы строго по команде вышли в туалет. Бесплатный, между прочим. За мелочи тут денег не берут – тут на другом деньги делают…
Шаг 9.
Так под веселый и познавательный треп Саши мы и не заметили, как стали подниматься к Иерусалиму. Позади остался поселок Лион (в честь французского Лиона), в котором всего 150 домов и лучший ресторан (поскольку он там один, второго нет, то и считается лучшим), затем село Захария (в переводе с иврита «мужская деревня», за которым - двойной монастырь (мужской и женский разделены одной стеной,
оба - католические). Самому молодому монаху здесь 82 года! А ещё здесь самый лучший винный магазинчик в Израиле и лучшее шампанское Брют, даже французы за ним сюда ездят. Монастыри, как вы уже поняли, занимаются виноделием, что тоже довольно оригинально...
Дальше было кладбище с «веселеньким» названием «эриц а халм» – то есть «земля жизни».
А потом Саша натурально и почти без фальши насвистел нам в микрофон кусочек из арии оперы Сен-Санса «Самсон и Долила» и показал место, где стояла хижина Долилы, куда на свою беду повадился хаживать Самсон.
Потом пошли броневечки (как память об израильской войне их оставили при дороге), и арабская деревня Абу Гош (тут Саша съехидничал – «смотрите, как живут бедненькие арабы, количество этажей у них по количеству жен, поскольку у каждой жены должен быть свой этаж) Ну, чего уж там – неплохо живут арабы, прямо скажем…
Ещё несколько поворотов и шуточек от Саши – и перед нами раскинулся Великий Иерусалим!
…На иерусалимскую землю мы вышли в старом городе возле Геннома. Вот это и есть та самая «геенна огненная», который упоминает Иисус Христос в Евангелие. Геенна – это реминисценция Геннома – здесь в доиродианские времена находилась иерусалимская свалка (Ирод, расширив город до Геннома и поставив над ним свой дворец, разумеется, убрал вонючку с постоянными самовозгораниями – с глаз подальше). Но воспоминание об этом месте сохранилось. Угроза грешнику быть не погребённым, а брошенным на эту свалку, была страшнейшей карой, поскольку считалось, что душа сожжённого на этой свалке не сможет никогда попасть на небеса.
В тему к «геенне огненной» – рядом с Генномом открыт ресторанчик с
названием «В аду», где подают жареные косточки всех видов мяса и первые блюда типа «суп вампиров». Насчет напитков наш экскурсовод умолчал. Говорят, сюда любят ходить иностранцы...
Шаг 10.
Первый храм, который мы посетили - это греческая православная церковь, где находятся погребения святых Иокима и Анны (родителей Богородицы), святого Иосифа-плотника (Её мужа) и самой Богородицы. Фотографировать в храмах сложно – очень темно, а фотоаппарат у Володи не лучшей марки. Всё время служат и поют молодые монахи. Уникальность в том, что это греческий распев 5-6 века, мужское одноголосье, такого
больше нигде не услышишь.
Дальше – церковь Марии Магдалины. Она находится на территории православного женского монастыря. В этой церкви – рака великой княгини Елизаветы Федоровны. Храм расписан самим Верещагиным. Здесь я заказала обедни о здравии и за упокой, помолилась. По крайней мере, несколько минут можно было провести без суеты…
Но уже через полчаса экскурсовод Саша с минарета нашего автобуса зазывал всех продолжать путешествие. Дело в том, что в шабат (а нас ведь в субботу угораздило приехать) в Иерусалиме нет ГАИ-шников и нельзя штрафовать, и все ездят, как кому вздумается. В итоге – пробки, крики, суета. А у нас автобус грандиозных размеров, «Маэстро» как-никак…
Ещё в автобусе нас предупредили, что на смотровую площадку мы не только фотографироваться едем, но и по вполне конкретному поводу – обедать. Здесь на экскурсию обед берешь с собой (бутерброды, воду и прочее). В автобусе есть нельзя – запахи могут быть неприятны рядом сидящим (хотя какая-то бабулька за нашей спиной всё время пила валериановые капли – тоже «не камельфо» я вам скажу…
Для обеда, как и для туалета – особое время, о чем и предупреждают экскурсоводы в самом начале путешествия, чтобы люд не нервничал. Итак, разместившись на древних камешках, нам удалось пообедать на фоне Иерусалима. Дальше по маршруту - Стена Плача. Туда на голодный желудок никак нельзя!
Наш вездесущий Саша, перемещаясь в автобусе от кресла к креслу, тихо предупреждал: «Записки к Шефу готовим заранее. У Стены Плача писать нельзя, фотографировать нельзя, громко разговаривать нельзя, и вообще…» В его монологе немеркнущего оптимизма, наконец, наступила пауза, после чего он громко сказал: «А теперь посмотрите в окно. Это место, откуда в Судный День начнется воскрешение из мертвых. Говорят, Алла Пугачева уже прикупила здесь себе несколько камешков!» (странно, но никто это не воспринял как шутку, видимо, каждый прикидывал свои финансовые возможности…)
Шаг 11.
Перед тем, как пройти на территорию Стены Плача или по-еврейски Котель ха Маарави (Западная стена), нас и наши сумочки с большой тщательностью проверили.
Саша предупредил, что женщины к Стене идут отдельно, мужчины -
отдельно. (Тут стоит вспомнить, что каждое утро еврей начинает с молитвы к Богу: «Спасибо, Господи, что ты создал меня не женщиной», поэтому и в синагогах (учтите, что синагога - это не ХРАМ, а молельный дом, храма у евреев нет!) если для собрания нужно 10 человек, а придет 9 мужчин и сто с лишним женщин, то собрание не состоится, потому что не хватает одного человека. Во как круто!!)!
В общем, разделили нас с мужской половиной, которую трепетно повели в особую зону, а мы пошли к своему уголку (по размеру в три раза меньшему, чем у мужчин). Большой глухой забор между нами. Плачем каждый о своем, в общем… Я запихнула все записочки, переданные мне в Ставрополе друзьями-подругами, посидела немного на стуле, которых вокруг великое множество (на них лежат молитвенники) и пошла назад. Спиной. Так положено. Нельзя повернуться задом к святой Стене. Так что можно только порадоваться, что я осталась после этого «плача» цела и невредима!
Вообще евреи видят в этой Стене свое прошлое, настоящее и будущее... Это некий духовный символ. Считается, что в этом месте Бог ближе всего к людям, поэтому, наверное, мы и вступаем с Ним в переписку, как с Дедушкой Морозом…
Шаг 12.
В Старый город мы вошли через Яффские ворота и, спустившись вниз по улице Давида, попали в самое чрево восточного базара. Трудно представить, как здесь шла толпа, сопровождавшая Иисуса Христа! Узкий проход со скользкими каменными ступенями сплошь заставлен товарами, рядом с которыми – кричащие продавцы всех народов и национальностей. Чего тут только нет! Самый отчаянный разгул человеческой фантазии не может предугадать разнообразия восточных яств, украшений, тряпок и прочего, прочего, прочего…
Прежде чем войти на территорию Христианского квартала, где находится Храм Гроба Господня, нас завели в магазин, где каждый отоварился по полной программе свечами, крестиками, медальонами, в общем, всем тем, что можно будет осветить на камне Помазания. Святыни святынями, а бизнес - бизнесом – всё, что продается в Старом городе раза в три дороже, чем в других местах Израиля. Не имея собственных денег, я старалась не разорить окончательно Володин кошелек, поэтому приструнив расползание глаз в разные стороны, купила только мужской деревянный крест из оливы для сына (помнится он хотел именно такой), три тарелочки на три холодильника ближайшей родни и три пучка свечей…
И вот – наконец-то!
Сколько раз в Пасху по телевизору видела эти священные стены, трепетно ожидая снисхождения Благодатного огня, и вот теперь (Бог милостив!) совсем рядом – рукой можно потрогать пористый камень стен храма Гроба Господня!!!
Стали в очередь в часовню над Гробом Господним (Кувуклию). Здесь находится каменное ложе, где покоилось тело Христа после Крестной смерти в Страстную пятницу и до Его Воскресения. Именно на этом каменном ложе чудесно возгорается Благодатный огонь.
В очереди стояли больше двух часов. Володя спёкся через минут сорок и попросился на свежий воздух. Там он сфотографировал идущих на молитву монахов какой-то из конфессий (какой он, конечно же, не запомнил!)
Вообще Храм Гроба Господня разделен между шестью конфессиями христианской церкви: католической, греко-православной, армянской, коптской, сирийской и эфиопской, - каждой из которых выделены свои приделы и часы для молитв. В общем, шесть хозяев. Поэтому примерно раза три-четыре в год здесь возникает мордобой – монахи дерутся за свои участки. А седьмой хозяин вообще потрясающий! Дело в том, что сам участок земли, занятый храмом, принадлежит двум мусульманским семьям. У них же хранятся и ключи от храма. Ежедневно кто-нибудь из членов этих семей в 7 часов утра открывает двери по просьбе представителя христианских вероисповеданий для церковных служб, а вечером закрывает…
Пока мы стояли в очереди, Саша продолжал уроки ликбеза. Рассказал, что это первый христианский храм в истории человечества. Его построила святая Елена, мать императора Константина, через триста лет после распятия Христа. До этого храмы не строились, первые христиане молились в катакомбах. Но там при раскопках находят кости, значит, в катакомбах же были и захоронения праведников, поэтому храмом это считать нельзя.
Раньше на месте храма Гроба Господня была каменоломня и площадка для казни, поэтому находились они за стенами города.
Название «Голгофа» по-арамейски означает буквально «место черепа» (Лобное место, поскольку вид холма напоминает человеческий череп). По преданию, этот холм считается местом захоронения черепа Адама. Так вот во втором веке на месте захоронения Христа стоял культовый языческий храм, посвященный Юпитеру, Юноне и Венере. И только в 325 году святая Елена во вре
|
|
|
