Возвышение московского княжества в первой половине 14 века при Иване Калите и его преемниках. Дмитрий Донской и Куликовская битва в 1380 году.

Иван Данилович Калита во время своего правления является, с одной стороны, с неприглядными чертами человека жестокого и пронырливого, который раболепствовал в Орде. С другой стороны, мы видим умного, заботливого хозяина своей земли, водворившего в ней спокойствие и безопасность от татарских разорений. «Таковы обыкновенно бывали и в других странах основатели государственного могущества, собиратели какой-либо раздробленной народности, и потомство, пользующееся плодами их политики, обыкновенно вспоминает о нем с уважением и признательностью.

Как истый хозяин и скопидом, Иван Данилович Калита в своё правление возвысил Москву и значительно увеличил московское княжение. Он совершил это увеличение не оружием и кровопролитием, а денежною куплею. Он «примыслил» от соседних княжений несколько городов и волостей, которые покупал у обедневших князей, бояр и монастырей. В правление Калиты Московская земля, заключала в себе все течение реки Москвы с Можайском, Звенигородом, Москвою и Коломною; на юго-запад она простиралась вверх по Оке, с Каширою и Серпуховом; на северо-востоке владения московские охватывали уже часть Поволжья, заключая в себе волжские города Углич и Кострому. Иван Калита купил у обедневших князей (потомков Константина Всеволодовича Ростовского) не только Углич, но также Галич Мерский и Белоозерск; впрочем, пока оставил их во владении наследственных князей, довольствуясь полною покорностью последних. Для подчинения себе Ростовских князей Иван Калита выдал двух своих дочерей за Василия Ярославского и Константина Ростовского. Константин Ростовский, находился в совершенном повиновении у тестя: московские бояре распоряжались в его стольном городе. В 1330 году прибыл в Ростов московский наместник Василий Кочева и учинил великие притеснения гражданам, вымогая от них деньги (вероятно, для татарского выхода). Старшего ростовского боярина Аверкия они подвергли побоям, на время повесив его вниз головою. Другой зять Ивана Калиты Василий Ярославский, наоборот, не только не хотел подчиниться своему тестю, но даже по родовым отношениям считал себя старше московского князя и вступил против него в союз с Александром Тверским.

Эти земельные примыслы эпохи правления Калиты сильно возвысили Москву, но стоили князю Ивану недешево. Еще более того приходилось ему тратить на татарские дани, подкупы ордынских вельмож. Необходимые на это средства Калита приобретал доходами с собственных земель и бережливостью. Благодаря наставшему в его время спокойствию, внутреннему и внешнему, возвысившиеся московские волости стали оправляться от прежних разорений; земледелие и промыслы оживились, возросли и княжие доходы. (Есть известие, что Иван Калита строго преследовал в своей земле татей и разбойников). Другим источником сделался сбор татарской дани. В годы своего правления Калита добился от хана позволения самому взимать эти дани с областей Северной Руси и доставлять их в ханскую казну. Разумеется, от этих сборов немалая доля оставалась в руках великого князя. Так как это взимание всегда могло опираться на татарскую помощь, подчинение удельных князей возвысившейся Москве пошло успешнее. Надобно полагать, что и самые примыслы Калиты находились в связи с несостоятельностью некоторых удельных князей, разоренных татарскими данями. Важным источником великокняжеских доходов служил богатый Новгород. В годы своего правления Иван Калита при всяком удобном случае старался прижать новгородцев, чтобы более получать с них на татарские выходы. В 1332 году он потребовал себе «серебра закамского», т.е. даней, которые они взимали с чудских приуральских народцев. Новгородцы отказали; Калита пошел на них ратью, захватил их пригороды Торжок и Бежецкий Верх и начал опустошать Новгородские волости. Но соперник его Александр Тверской в то время сидел в Пскове подручником Гедимина Литовского. Новгородцы вошли в сношение с Александром и Гедимином, призвали к себе Гедиминова сына Наримонта; Калита переменил тон и помирился с Новгородом. В конце своего правления он снова потребовал от Новгородцев большую сумму, ссылаясь на требования выхода со стороны хана. Новгородцы опять уперлись. Иван Калита отозвал своих наместников, но вскоре умер, и распря окончилась уже при его сыне.

Дмитрий Донской и Куликовская битва в 1380 году

1380 г. ордынский эмир и темник Мамай, претендовавший на власть хана, решил произвести опустошительный, набег на Русь, чтобы упрочить свое положение в Орде. Успешный поход вознес бы его на небывалую высоту и позволил покончить с соперниками. Мамай договорился о союзе с великим князем литовским Ягайлой и великим князем рязанским Олегом. Узнав о походе Мамая, Дмитрий Иванович объявил мобилизацию сил со всех подчиненных ему и союзных княжеств. Тем самым русское войско впервые приобретало общенациональный характер. Его организация значительно улучшилась. Еще в 1375 г. Дмитрий Иванович повелел учредить так называемые “разрядные книги”, куда вносились сведения о прохождении воеводами военной и иной службы, о количестве и местах формирования полков. Первая “разрядная книга” составлялась для похода на Тверь, вторая — для борьбы с Мамаем в 1380 г. Составление “разрядных книг” в тот период успешно выполняло задачи общерусской мобилизации. Врага встречали уже не отдельные дружины, а единая армия под единым командованием, организованная в четыре полка плюс засадный полк (резерв). Западная Европа не знала тогда столь четкой военной организации.

Русская рать (100—120 тыс. чел.) собиралась в Коломне. Оттуда войско направилось к Дону. Дмитрий спешил: разведка донесла, что войско Мамая (150—200 тыс. чел.) ждет у Воронежа литовские дружины Ягайлы. Узнав о подходе русских, Мамай двинулся навстречу. Когда русские подошли по рязанской земле к Дону, воеводы заспорили: переправляться или нет, так как дальше начиналась территория Золотой Орды. В этот момент прискакал гонец от Сергия Радонежского с грамотой, призывавшей Дмитрия к твердости и мужеству. Дмитрий приказал перейти Дон.

В ночь на 8 сентября 1380 г. русские форсировали Дон и построились на Куликовом поле (совр. Тульская обл.) в устье реки Непрядвы, притоке Дона. Два полка (“правой” и “левой руки”) стали на флангах, один в центре (“большой полк”), один — впереди (“передовой полк”) и один — в засаде (“засадный полк”) на восточной окраине поля, за “зеленой дубравой” и рекой Смолкой. Засадным полком командовал двоюродный брат Дмитрия — храбрый и честный воин серпуховской князь Владимир Андреевич. При нем находился опытный воевода Дмитрий Михайлович Боброк-Волынец, шурин князя Дмитрия Ивановича. Отступать русским было некуда: за ними находился обрыв высотой 20 м и река Непрядва. Мосты через Дон Дмитрий разрушил.

Мамай в центре своего войска поставил наемную генуэзскую тяжеловооруженную пехоту, набранную им в итальянских колониях в Крыму. Она имела тяжелые копья и наступала сомкнутым строем греческой фаланги. Ее задачей было прорвать русский центр. На флангах Мамай сосредоточил конницу, которой ордынцы обычно сразу “охватывали” врага.

Битва началась внезапно, на рассвете. Ордынская конница обрушилась на “передовой полк” и уничтожила его, потом врубилась в “большой полк” и пробилась к черному княжескому знамени. Бренко погиб, однако “большой полк” устоял. Тогда ордынцы навалились на полк “левой руки”. Он дрогнул и попятился к Непрядве. Но тут в тыл ордынцам ударил из “зеленой дубравы” “засадный полк”. У ордынцев возникло замешательство, которым воспользовался “большой полк” — он перешел в контрнаступление. Ордынская конница обратилась в бегство и смяла копытами свою же пехоту. Мамай бросил шатер и едва спасся. Русские гнали врага до реки Красивая Меча, преследуя его почти 50 км. Мамай вскоре был убит своим соперником ханом Тохтамышем.

В Куликовской битве погибло с русской стороны 12 князей, 483 боярина и много воинов. Потери противника превысили русские. Князь Дмитрий Иванович получил тяжелое ранение в голову. Впоследствии на Куликовом поле нашли его разрубленный шлем. В битве отличились русские богатыри — брянский боярин Пересвет, ставший иноком у преподобного Сергия Радонежского и Ослябя. Народ окружил их почетом, а когда они умерли, то были похоронены в храме Старо - Симонова монастыря. Битва получила широкий международный отклик. В литературном произведении того времени “Задонщина” сказано, что слава Руси дошла до Италии, Германии и Византии. На Ку-ликовом поле русские осознали силу политического единства. Авторитет Московского княжества неизмеримо возрос. Победа явилась важным шагом на пути к полному освобождению от ордынского ига. Вернувшись с войском 1 октября 1380 г. в Москву, Дмитрий сразу заложил церковь Всех Святых на Кулишках и вскоре начал строительство мужского Высокопетровского монастыря в память о битве. За победу на Куликовом поле князь Дмитрий Иванович получил прозвище “Донской”. После смерти князя его супруга княгиня Евдокия заложила в Москве Донской монастырь.