Войны не будет, будут ее последствия: Борьба идет не за Украину, а за уничтожение России

Уважаемые товарищи, прежде всего, хочу поздравить нас со знаком качества, который мы получили сегодня утром из Киева. Телефонный терроризм, сообщение о минировании гостиницы и ее эвакуация, из-за которой нам пришлось начать работу на два часа позже, – это наглядное доказательство того, что мы занимаемся важным, полезным и опасным для временно оккупирующих Украину нацистов делом.

Кстати, о нацистах.

Когда-то Конфуций указывал, что исправление действительности надо начинать с исправления слов, которыми ее описывают. Если описывать ее неправильными словами, ее просто нельзя будет понять, – и тем более исправить.

А мы с вами сплошь и рядом говорим неправильными словами.

Давайте фильтр… следить за речью. Давайте не называть карателей «армией Украины», бандитов – «государством» и «министрами», назначение Западом гауляйтера Киева – «выборами президента», нацистскую хунту – «властями Украины», временно оккупированную нацистами территорию – «контролируемой Киевом», нацистский государственный переворот – «революцией» и так далее.

Теперь о том, что происходит: потому что, делая любое конкретное дело, нужно понимать, что происходит вокруг и частью чего являетесь на самом деле вы и то, что с вами случается.

Нарастание глобального экономического кризиса проявляется в первую очередь в обострении конкуренции за все. И то, что еще вчера можно было оставить у младшего партнера, позволив ему оставлять часть прибыли себе, теперь надо забрать себе, поставив вместо младшего партнера, способного попросить отложить на чуть-чуть подписание кабального договора об ассоциации с Евросоюзом, чтобы украсть у русских полтора десятка миллиардов, – младшего менеджера, который будет, не рассуждая, исполнять любые команды.

Что же нужно забрать себе?

Несмотря на социально-экономическую катастрофу, стремительное вымирание народа, на то, что «незалежная» Украина чуть не единственная в бывшем СССР так и не выползла на уровень 1990 года даже по объемам экономики, она еще имеет много ценных ресурсов.

Прежде всего, это чернозем: на немецкой земле все растет, как на гидропонике, и природное плодородие Украины нужно Германии сейчас даже больше, чем в 1941 году. Что ж: немцы долго ждали и, похоже, решили, что наконец настал их час.

Помимо сельхозугодий в госсобственности Украины находятся энергосистема, речные и морские порты (часть которых передана в аренду попричально), нефть и газ, не говоря об угле (добыча которого в целом рентабельна, если вместе с субсидиями учитывать налоги, которые угольщики платят в Киеве, особенно в условиях развернувшейся в Европе угольной революции). Есть химическая промышленность и лес, который выбривается на экспорт подчистую, как раньше в амазонской сельве. Так что после освобождения Западной Украины «лесных братьев» будет мало: площадь лесов сильно сократилась, уходить почти некуда.

Кстати, Коломойский получил информационный удар в том числе и потому, что позарился на предназначенные Западу активы: землю и техническую нефть. В последнем случае он, вероятно, здраво рассудил, что НПЗ ему все равно не достанутся, а значит, нет смысла поддерживать обеспечивающие их нефтепроводы: проще слить из них нефть, а через три месяца можно будет и на металлолом сдать, больше они ни на что не будут пригодны.

Чтобы получить активы по минимальной цене в ходе организуемой их правительственными агентами приватизации, западные хозяева нацистов будут обеспечивать бюджету, а значит, и украинцам, жесточайший денежный голод. Деньги будут даваться нацистам только на террор и войну.

Помимо активов, Украина – отличный рынок сбыта: 30 с лишним млн. чел. (за вычетом восставших и беженцев), какими бы нищими ни были, что-нибудь да купят, – а для Евросоюза, который США вскрывают, как консервную банку, соглашением о свободной трансатлантической торговле, важно завоевание любого спроса.

Таким образом, еще недавно «золотая» Украина пала жертвой не только собственных олигархов, но и глобальной конкуренции.

Внешне ее ведет Евросоюз, которому нужен сбыт и ресурсы, внешне ее ведут США. Последние – более передовой социальный организм: им нужно загнать к себе деньги всего мира для финансирования госдолга. Они создают разрастающийся хаос, чтобы напугать капиталы и заставить их, сломя голову и пихаясь локтями, бежать к ним, в единственную «тихую гавань» на Земле.

В Сирии эта политика, похоже, сломалась, наткнувшись на сопротивление народа, – и расширение зоны хаоса потребовало прямой американской интервенции, против перспектив которой начало восставать даже зомбированное американское общество. Предложив мирный выход из положения, Путин, по сути, спас Обаму, которому пришлось бы выступить либо против всесильной финансовой олигархии США, либо против массового недовольства новой войной: и то, и другое означало бы для него как минимум политическую гибель.

Это очень по-русски – стремиться помогать всем, не понимая, что неблагодарных скотов следует просто бросать, предоставляя их собственной судьбе и подлости.

После того, как в Сирии политика хаотизации мира перестала работать, на мировую арену вышел новый игрок, по своей силе превосходящий любые государства, включая США, – глобальный бизнес.

Глобализация, упростив коммуникации, довела до предельного уровня концентрацию капитала. Швейцарские ученые обнаружили, что почти весь мало-мальски значимый бизнес мира контролируется 1160 корпорациями, но на деле концентрация намного сильнее, – просто потому, что не оформляется юридически.

Глобальный бизнес, состоящий из загнивающих глобальных монополий и действующий во многом инстинктивно, нуждается в сжигании накопленных им безнадежных долгов, пока те не обрушились и не раздавили его. Но чтобы безнаказанно сказать, «кому я должен, всем прощаю», нужен не «локальный конфликт малой интенсивности», – нужна настоящая Третья мировая война.

И ее разжигают, и цель России – отпихнуть ее от своих границ, выпихнуть из Русского мира, чтобы она занялась не на Украине, а где-нибудь в Саудовской Аравии.

Это единственная позитивная причина (а есть, конечно, и негативные) того, что наши танки находятся сейчас не в Ужгороде, а Порошенко и прочие кровавые клоуны – не на виселице.

Вместе с тем глобальный бизнес не монолитен, и частные интересы отдельных его структур порой поразительно значимы.

Так, большую роль в войне играют частные военные компании Запада – ЧВК. Они действуют с согласия своих правительств, поэтому их война на Украине – проявление и прямое доказательство открытой интервенции США и их сателлитов по НАТО.

Серьезнейшая ЧВК – Academy, до своих зверств в Ираке называвшаяся Blackwater, – принадлежит корпорации Monsanto – одной из двух крупнейших в мире монополий, производящих ГМО. А та, в свою очередь, контролируется финансовой группой Vanguard, контролирующей, среди прочего, и Google, насколько можно судить, интенсивно помогающей АНБ собирать частную информацию при помощи «дыр», специально оставленных в программной защите (эту структуру подробно описала Татьяна Волкова).

Таким образом, из одного центра направляются и одному хозяину приносят дивиденды и шпионаж, и ГМО-продукты, и инвестиции, и сама война.

И война нужна хозяину огромной части мира просто для того, чтобы принадлежащая ему ЧВК на этой войне зарабатывала и сохраняла власть, которая отдаст целую огромную страну под ГМО-технологии. И глобальный бизнес руками ЧВК делает все, чтобы разжечь войну, когда она начинает затихать, – вплоть до провоцирующих обстрелов обеих сторон, вплоть до того, что многие участники боев говорят о некоей «третьей силе».

Эти мотивы организации массового убийства мелки и убоги, – но, как мы видим, эффективны.

Помимо убийств, глобальный бизнес порождает и свою идеологию – либерализм.

Прошлая идеология бизнеса, нацизм, была создана прошлым этапом его развития, государственномонополистическим капиталом. Он превращал в потребляемых им пролетариев массы мелкой буржуазии, и ему было нужно, чтобы она нищала без протеста, а с воплем восторга.

Нацизм решил эту задачу уничтожением конкуренции со стороны иных национальностей и разъяснением: ничего, что ты обнищал, зато в силу принадлежности к своей нации ты выше всех.

Либерализм не случайно похож на нацизм до полного смешения: он решает ту же задачу, но уже для глобального бизнеса.

Глобальный бизнес опускает в нищету средний класс всего мира и целые страны, становящиеся лишними из-за общего повышения производительности труда, из-за новых технологий.

Ведь это только государство знает, что люди должны жить нормально, потому что иначе они не смогут купить производимую продукцию.

Сейчас государства слабее глобального бизнеса, а для него, хоть он и сильнее, это слишком сложно: бизнес живет сиюминутными колебаниями биржевых ставок и разомкнутыми, а не замкнутыми рынками. Его рефлексы просты: если кто-то слишком много потребляет и слишком мало производит – его потребление надо урезать для сокращения издержек.

А то, что зарплата рабочего – будущий спрос на производимые товары, а не издержки, знал Форд и государства, но для глобального бизнеса это не интересно: он живет здесь и сейчас, а если станет плохо – переместится в другое место в мире.

Поэтому, сокращая издержки в масштабах человечества, он уничтожает средний класс и целые (еще поколение назад цветущие) страны. Пример – не только Украина, но и вся Южная и Восточная Европа, основная часть Латинской Америки, большая часть Африки и так далее.

И либерализм как идеология делает так, чтобы нищающий средний класс был доволен, потому что он сам виноват: у него было столько возможностей, – почти как в игре с наперсточником, – а он распорядился ими крайне неудачно. Но зато он самый лучший в мире – правда, уже не потому, что принадлежит к избранному народу, а потому, что он самый креативный, самый умный, самый внутренне свободный и лучше всех самовыражающийся.

Эта мания величия не лучше той, которая основана на мнимом национальном превосходстве.

Мы видим это на Украине, где она заставила нормальных еще вчера людей заживо жечь «ватников» и наслаждаться эстетическим оргазмом от чудовищных мук «самок колорадов».

И мы видим это в России, где она заставила нормальных еще вчера людей вполне искренне и последовательно действовать в рамках логики «Раз Путин плохой – значит, русских необходимо истреблять».

В зверином оскале либерализма нет для нас ничего нового: это сегодняшняя реинкарнация нацизма, порожденная в своих целях, как и нацизм, олигархией – только уже не национальной, а глобальной.

И Новороссия – это ответ народа либеральной революции глобальной олигархии, начатой еще Тэтчер, это предел и конец этой революции.

Да, две области как таковые, да еще и сознательно разрушенные для массового вымерзания в них людей, трудно поддерживать и трудно развивать. Экономически они слабы, а может, и нежизнеспособны.

Но Новороссия – это не окрестности Донецка и Луганска и даже не окрестности Мариуполя.

Это все пространство от Харькова до Одессы, включая, разумеется, и Полтавскую, и Кировоградскую области: это половина населения и практически вся экономика Украины, достойная упоминания, за исключением Киева, который является не более чем финансовым центром, паразитирующим на Новороссии и по сей день.

Это культурный, человеческий и экономический потенциал совершенно достаточен не просто для процветания, но и для создания здесь Новой Руси, свободной от проблем и тем более пороков Руси старой.

Думаю, вы видите, что заметная часть российских бюрократов значительно ближе к украинским олигархам и даже нацистам, чем к вам, – и потому вам придется быть самостоятельными.

И вы сражаетесь не только за освобождение Украины от нацистской оккупации, организованной глобальными и местными олигархами: вы сражаетесь еще и за Россию, не только за свое, но и за наше общее будущее в честном, цветущем и гуманном мире.

Вы должны знать, что исторический выбор Крыма и восстание Новороссии очень много значат для России, и знать, за что Россия неизбывно благодарна вам.

Либералы целое поколение зомбировали нас тем, что мы – убогие и ни на что не способные уроды, зомбировали так, что многие, особенно деятели культуры с их хрупкой психикой поверили в это, казалось, навсегда.

И, когда Крым сказал «Мы знаем, что в России плохо, но это наша страна и мы будем с ней», мы радовались не только воссоединению – мы радовались прежде всего тому, что нас впервые за четверть века признали людьми те, кто знает нас со всеми нашими недостатками.

И когда Новороссия сказала «Мы будем Россией, – хоть и Новой, но Россией», – и стала сражаться за это, она дала нам веру в себя и предъявила нам требования, которым мы отныне обязаны соответствовать.

Мы начинаем – увы, только начинаем, но уже начинаем – возвращаться в мировую историю, превращаться из разграбляемого трофейного пространства в полноценного участника, который возвращает свое, – пусть даже порой «пяди и крохи. И мы помним, как солнце отправилось вспять и едва не зашло на востоке».

Мы вспоминаем самих себя и начинаем действовать в соответствии с этим пониманием.

Это начало нового мира, который вы в Новороссии начали делать для себя и который станет большим и счастливым миром для всех, принимающих русскую культуру.

Он важен и для всего человечества.

Ведь глобальные монополии, загнивая, не просто ввергают людей и целые континенты в нищету и кровавый хаос: они расчеловечивают наш мир, лишают его гуманности, отнимают у нас достижения эпохи Просвещения и ввергают в новые Средние века, – которые очень недолго будут компьютерными.

Технические достижения, которые лежат в наших карманах, – лишь плоды коммерционализации новых технологических принципов, открытых еще в холодную войну. Эти принципы больше не открываются, и даже сегодняшние технологии в силу разрушения образования, которое из-за дегуманизации идет во всем мире, уже в следующем поколении могут не найти инженеров для обслуживания.

Это грозит катастрофой: уничтожением техносферы, в которой мы живем, и гибелью миллиардов людей.

Человечеству грозит расчеловечивание и утрата необходимых для жизни технологий, а русская культура является единственной в мире, соединяющей гуманизм, способность к технологиям и мессианство, позволяющее спасти не только себя, но и «того парня», и все человечество.

Это лишь возможность, которая может и не реализоваться, но вы сражаетесь и за нее тоже.

Не только за себя, не только за Россию – вы сражаетесь за весь мир, которому грозит смерть и зверство ради алчности глобальных олигархов.

И два последних замечания.

Первое. Еврейские диссиденты, среди которых было много честных людей, когда их начали выпускать в Израиль, приветствовали друг друга словами «В следующем году в Иерусалиме! » И я думаю, что это хорошее приветствие, которое относится и к нам, потому что я верю, что в следующем году мы встретимся в Киеве, освобожденном от нацистских оккупантов.

Второе. В НКВД работал такой Павел Судоплатов, который, руководя диверсантами, истребил почти все зарубежное руководство бандеровцев. Сейчас мы собираем народные деньги на более насущные нужды, – но я верю, что мы еще соберем деньги на памятник ему, и этот памятник, – от народа, а не от власти! – будет стоять в центре Львова.

Спасибо.