Зарождение организованных форм обучения и воспитания

Возникновение дифференциации воспитания

вали зарождению процесса ин-

ституционализации воспитания. В этих условиях ранее возникшие инициации — обряды перевода юношей и девушек в категорию взрослых — стали исторически первым общественным институ­том, имевшим целью преднаме­ренную организацию воспита­ния и обучения.

Археологические данные и эт­
нографические описания жизни
народов, которые задержались в
своем развитии на стадии общин­
но-родового строя, позволяют го­
ворить, что при всех различиях и
особенностях в проведении инй-
Обряд инициации циаций у разных народов возник-

шие в позднеродовом обществе формы передачи молодежи накопленного культурного наследия в значительной степени сохранились до нашего времени.

Подготовка к инициациям осуществлялась, как можно пред-1 юложить, раздельно для мальчиков и девочек, что определя­лось организацией общества. Общинными центрами подготов­ки к инициациям служили специальные «дома», или лагеря, молодежи — мужские («дома холостяков») и женские. Целе­направленная подготовка молодежи к проведению инициаци-онных обрядов делала их своего рода прообразом школы.

В соответствии с условиями существования в общинах вы­рабатывалась и своего рода программа обучения, включавшая знания и практические умения, необходимые охотнику, зем­ледельцу, воину и т.д. Аналогичная программа для девушек была ориентирована на домоводство, домашнее ремесло — плете­ние, ткачество, гончарные работы и т.п. Предусматривалась также физическая и ритуальная подготовка как форма соци­ально-нравственного воспитания. В связи с этим содержание инициационной процедуры представляло собой совокупность двух частей, связанных с усвоением традиций практических и ритуальных. Молодежь должна была усвоить общий порядок жизни, необходимые знания, практические умения и навыки, знать родовые предания, мифы, соблюдать различные обряды. В процессе испытаний и состязаний, которыми завершались инициации, проверялась физическая, практическая, говоря со­временным языком, социально-нравственная и волевая готов­ность подростков к вхождению во взрослую жизнь.

В практике проведения инициации складывались и зачат­ки обучающей деятельности.

В обучении движениям танца, например, использовалось повторение и запоминание, за ошибки подростков наказы­вали. Так, для фиксации в памяти подростка какого-либо наставления или закрепления определенного мускульного движения, за ошибки при их повторении использовались бо­левые воздействия — удар, щипок, укол и т.д.

Система инициации в своем развитии привела к тому, что в родовых общинах постепенно выделилась категория лиц, занимающихся специально подготовкой молодежи к этой процедуре. Таким образом, подготовка к инициации истори­чески предваряла последующее возникновение организован­ного обучения, которое возникло веками позже.

Стихийно сложившиеся формы подготовки детей и подро­стков к жизни в обществе, неотделимые от производственных и бытовых отношений, оказались в изменявшихся историчес­ких условиях недостаточными. Поэтому постепенно начинают формироваться специальные общественные механизмы вос­питания. Старая система инициации выполняла совершенно определенную педагогическую функцию: она способствовала преемственности все более усложнявшихся культурно-исто­рических, бытовых и хозяйственных традиций.

Переход от присваивающего хозяйства к производящему,

совершившийся в эпоху неолита, кардинально повлиял на все

области человеческой жизни, в том числе и на воспитание.

„ С развитием производящих форм хо-

Возникновение .. _r ^ о

дифференциации ^{зяиства бшш связаны} Дальнейшие

«оспитания в условиях изменения в средствах производства.
разложения первобытно- ^{Этим Ьыл} обусловлен переход от ис-
общинного строп пользования каменных орудий к

производству орудий и оружия из меди (гак называемый медный век, или энеолит, — 4—3 тыс. пег до н.э.), затем из бронзы (бронзовый век — 3—2 тыс. лет но н.э.), наконец, в 1-м тысячелетии до н.э. началось приме­нение железа (так называемый раннежелезный век). Прогресс \о isiiicTBCHной деятельности сопровождался дальнейшим раз-иг пси нем труда, отделением земледелия от животноводства, но ишкпонснисм ремесленничества.

11,1 территории от Днепра до Алтая жили в основном ското-ипнческис племена, на территории Закавказья, Средней Азии, 1 опремспной Молдовы и Украины, в степях Северного Причер­номорья, 11оволжья и юга Сибири — земледельцы; для лесных рииомои Сибири и европейской части будущей России господ-i шумшшм оставался прежний, присваивающий тип хозяйства.

-|6 Глава 1. ЗАРОЖДЕНИЕ ВОСПИТАНИЯ В ПЕРВОБЫТНОМ ОБЩЕСТВЕ

В родовых общинах постепенно начали формироваться груп­пы людей, занимавшихся специализированными видами тру­да. К охоте, земледелию, скотоводству прибавились прядение и ткачество, гончарное ремесло, обработка металлов и т.д. Между родоплеменными объединениями завязывался обмен, возникла торговля. В этих условиях в общинах появились пред­посылки частной собственности, имущественного расслоения, формирования родоплеменной знати (вождей, предводителей племен, старейшин, нарождавшегося жречества).

В эпоху неолита, начавшуюся у большинства народов в 8—6-м тысячелетиях до н.э., зарождается древнейший тип письма, так называемое пиктографическое (от лат. — рисо­ванный красками игреч. — пишу). Картинные знаки пиктог­рафического письма передавали целостные сообщения, не расчлененные на отдельные слова, вследствие чего при его характеристике исследователи возникновения древней пись­менности используют термин «картинно-синтетическое» письмо или «фразеография».

По данным археологии и этнографии, многие народы, обладавшие до прихода европейцев своей пиктографической письменностью (индейцы Северной Америки, многие наро­ды Крайнего Севера, африканские племена, народы Океа­нии и др.), использовали в качестве материала для письма кору, бересту, бамбук, кожу, кость и т.д.

Таким образом, письмо в качестве дополнительного к звуковой речи средства общения появилось в эпоху возник­новения крупных общностей людей — племен, а затем и их союзов, которые располагались нередко на больших простран­ствах. Усложнение хозяйственной деятельности и социальных отношений порождало потребность в общем средстве зак­репления опыта племен во времени и передачи информации о нем на большие расстояния.

В жизни людей с течением времени происходили суще­ственные изменения в области воспитания, которые можно обнаружить, в частности, в эволюции инициационных об­рядов: с одной стороны, сохранялись старые формы иници­ации, которые охватывали всех детей и подростков сообще­ства, с другой стороны, внутри содержания инициацион-ной системы постепенно выделялся определенный круг зародившихся специализированных знаний и умений, в свя­зи с чем не все стали получать равный к ним доступ.

В новых инициационных учреждениях стала осуществляться подготовка будущих военачальников, жрецов, врачевателей и т.д. Они, как показывают этнографические данные, пред­ставляли собой своего рода закрытые школы, возникавшие

Возникновение дифференциации воспитания

на базе функционировавших ранее домов молодежи. Так, на основании данных этнографических источников можно об­наружить, например, что в подобной школе племени маори (Новая Зеландия) еще в XIX в. обучались дети племенной знати с 12 до 16 лет, здесь жрецы учили мифологии, зачат­кам астрономических знаний, религии. Дети знатных ацте­ков и майя (Мексика) с 12 до 15 лет обучались в жреческих домах, где получали начатки научных знаний, связанных с астрономией и окружающим миром. С 15 до 17 лет часть из них проходила специальное военное обучение, другая часть готовилась к исполнению функций жрецов — «наставников народа».

Усиливавшееся разделение труда, выделение различных ремесел вызвало необходимость специализированного обу­чения, которое в условиях концентрации имущества в соб­ственности отдельных семей стало приобретать обществен­ное значение. Профессиональная квалификация постепенно становится достоянием семьи и соответствующего социаль­ного слоя, тщательно охраняется от «непосвященных», по­скольку это важно для семьи и данной социальной группы в целом. В результате семья ремесленника-мастера превраща­лась в центр профессионального ученичества.

Итак, в результате усиления разделения труда и расшире­ния эмпирических знаний усложнялось содержание обуче­ния и воспитания детей, складывались его организационные формы. Помимо практической трудовой, военно-физической и социально-нравственной подготовки подрастающее поко­ит ие начинало приобщаться к начаткам специальных зна­ний. Все это создавало предпосылки для возникновения впос-медствии школьного обучения и профессионального учени­чества. В ходе практического решения всех этих задач |.|рождались предпосылки для возникновения специально организованного обучения и воспитания, начинался процесс ииработки приемов педагогической деятельности, которая iтс Iсиенно выделялась в самостоятельную область социаль­ной практики, способствуя этнической консолидации и вы-(|унлн в роли мощного фактора социального прогресса.

Рекомендуемая литература

I и •/,<<■<•«Н.П. Становление человечества. М., 1984.

Панкин I II. Идея совершенного человека в народном воспита­нии //Сов. педагогика. 1971. № 10.

Iiiiir mil II. /','. Ист М, 1908.

/

18 Глава 1. ЗАРОЖДЕНИЕ ВОСПИТАНИЯ В ПЕРВОБЫТНОМ ОБЩЕСТВЕ

История первобытного общества. Общие вопросы. Проблемы антропогенеза. М., 1963.

Кон И. С. Ребенок и общество (историко-этнографическая перс­пектива). М., 1988.

Летурно Ш. Эволюция воспитания у различных человеческих рас. Спб., 1900.

Мид М. Культура и мир детства // Избр. произв. М., 1988.

Нестурх М.Ф. Происхождение человека. 2-е изд., перераб. и доп., М., 1970.

Першиц A.M., Монгайт А.А., Алексеев В. П. История первобытного общества. М., 1982.

Семенов Ю. И. Происхождение брака и семьи. М., 1974.

Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.

Тих Н.А. Предыстория общества (сравнительно-психологическое исследование). Л., 1970.

Токарев С.А. Сущность и происхождение магии // Исследования и материалы по вопросам религиозных верований. М., 1959.

Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и го­сударства // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1.

Этнография как источник реконструкции первобытного обще­ства. М., 1979.

Воспитание и обучение

в древнейших

государствам

Ближнего

и Дальнего Востока

Появление воспитания и образова­ния как особых форм человеческой деятельности восходит к эпохе древ­нейших цивилизаций Ближнего и Дальнего Востока, становление ко­торых принято относить к 5-му тысячелетию до н.э. Еще раньше, в эпоху позднего неолита, в различ­ных регионах мира наметились при­знаки разложения первобытного общества. Этот процесс за-11ял много столетий. В условиях изменения жизни людей по­степенно начали складываться новые формы воспитания детей при сохранении старых. Элементы этого процесса в современ-пых условиях можно обнаружить в материалах этнографичес­ких исследований.

В древнейших государствах, пришедших на смену союзам i шемен, воспитание и обучение детей по-прежнему осуществ-лялось по преимуществу в семьях. О важной роли семьи в вос­питании детей говорилось в таких документах древнейших го­сударств Ближнего и Дальнего Востока, как Законы царя Ва­вилонии Хаммурапи (1792—1750 до н.э.), книга Притч иудейского царя Соломона (965—928 до н.э.), индийская Бха-i авадгита (середина 1-го тысячелетия до н.э.) и др. Постепенно имеете с зарождением государственных структур в целях подго­товки, условно говоря, интеллектуальной элиты — чиновни­ков, жрецов, полководцев начал складываться и особый соци­альный институт — школа.

Школа и воспитание в условиях древнейших цивилиза­ций Ближнего и Дальнего Востока развивались под воздей-i i иисм различных экономических, социальных, культурных, м'иических, географических и других факторов. Хотя хроно­логически эти цивилизации не совпадали, тем не менее им ьыли присущи сходные черты, в том числе в сфере воспита­ния и обучения.

20 ^{Глава 2}- ВОСПИТАНИЕ И ОБУЧЕНИЕ В ДРЕВНЕЙШИХ ГОСУДАРСТВАХ

Эта общность была следствием того, что возникновение школ приходилось на переходную эпоху от родовых общин к зарождению государственности. Типичность этого явления подтверждается тем, что древние цивилизации, несмотря на то что они возникали и существовали изолированно друг от друга, имели при этом много общего в путях экономическо­го и социального развития, в том числе и в сфере воспита­ния и образования. Подтверждением типичности этого явле­ния может служить последующая история народов Централь­ной и Южной Америки: в 3—2-м тысячелетиях до н.э. при отсутствии связей с остальным миром у них сложились фор­мы обучения и воспитания, сходные с опытом древнейших цивилизаций Ближнего и Дальнего Востока.

У всех этих народов в ту эпоху происходили глубинные изме­нения в практике воспитания подрастающих поколений, совер­шенствовались сходные, в сущности, способы передачи куль­турного наследия предков от взрослых к детям. Фактически за­вершался дописьменный период истории, когда речь и пиктографическое письмо как главные способы передачи ин­формации (приблизительно с 3-го тысячелетия до н.э.) стали дополняться постепенно формировавшейся письменностью — клинописной и иероглифической. Возникновение и развитие письменности стало важнейшим фактором развития школы. При переходе от пиктографического письма к использованию логог­рамм, передающих не только общее содержание речи, но и чле­нение ее на отдельные слова (древнеегипетские и китайские иероглифы, шумерская клинопись), письмо постепенно пре­вращалось в сложную технику, которая требовала специального обучения. Дальнейшее развитие письма было связано с появле­нием его новых форм — сначала слогового (в Древней Асси­рии), а затем фонетического (в Древней Финикии), что приве­ло к упрощению обучения грамоте.

Отделение умственного труда от физического, начавшееся уже на исходе первобытной истории, постепенно вызвало к жизни появление особой профессии — учителя. Школа и вос­питание в древнейших государствах Ближнего и Дальнего Во­стока отражали в своем развитии эволюцию культурных, нрав­ственных, идеологических ценностей. Человеческая личность готовилась к выполнению традиционных социальных обязан­ностей и занятию определенного заранее места в обществе.

Возникновение школ в конечном счете стало ответом на определенные экономические, культурные, политические потребности жизни. По мере социального развития эти по­требности менялись, а с ними изменялись содержание, ме­тоды обучения и воспитания.

Школа и воспитание в Междуречье (Mecoлoraмия^ 21

Главными очагами обучения и воспитания в древнейших государствах Востока были семья, храмы и государство. Се­мья, однако, не была в состоянии дать детям даже минималь­ную образовательную подготовку — научить письму, чтению, счету. Это стало главной задачей школ.

Содержание обучения в этих школах было крайне скудным по причине того, что детей готовили к выполнению четко определенных функций. К 1-му тысячелетию до н.э. развитие ремесел, торговли, постепенное усложнение характера труда, рост городского населения способствовали расширению кру­га людей, которым стало необходимо школьное обучение. Помимо детей родовой знати и служителей культа учениками школ становились уже и дети состоятельных ремесленников и торговцев, однако абсолютное большинство населения обхо­дилось по-прежнему лишь семейным воспитанием своих де­тей, без элементов собственно образования.

Возникновение школы являлось следствием развития обще­ства. Школа обладала относительной самостоятельностью и со своей стороны влияла на эволюцию общества. Так, школа пись­ма, возникнув как ответ на необходимость обеспечивать переда­чу опыта от поколения к поколению, позволяла, в свою оче­редь, обществу двигаться вперед.

Приблизительно за 4 тыс. лет до н.э.
Школа и воспитание г— _г,