 |
Глава II 2006‑й. Время перемен 4 страница
|
|
|
|
Я ждал, что во втором тайме скажется физподготовка, заложенная Хиддинком на тренировках за неделю. После выхода на замену Погребняка показалось, что так оно и происходит. Но потом теория разрушилась.
А разрушилась она потому, что на ногах футболистов российской сборной по‑ прежнему висели тяжеленные психологические гири. «Уменя с раскрепощенностью проблем нет», – говорил в смешанной зоне Динияр Билялетдинов, и, по‑ моему, лукавил. И его, и почти всех его партнеров ответственность за результат сковывала по рукам и ногам, они начинали всего бояться. Чуть что – пас назад. Или удар в небеса с позиции, откуда и забить‑ то невозможно. Все это было наследием 18 лет без единого выхода в плей‑ офф финальных стадий чемпионатов мира и Европы. Наследие нашего российского футбольного лузерства.
Его, это лузерство, как раз и пришел выбивать из нас Хиддинк.
«Хорошо, что приехал», – как спела бы группа «Уматурман». Подумалось, что его по крайней мере не будут втаптывать в черкизовскую грязь – хотя бы из уважения к заслугам. Будь во главе сборной российский тренер, его бы за такую игру попросту «съели». Но тут все разумные люди понимали, что команда – в самом начале пути. И с голландцами, и с корейцами Хиддинк тоже начинал со скрипом. Зато потом разгонялся так, что остановить было невозможно.
Хиддинк тысячу раз на всех уровнях и во всех странах доказал, что умеет делать команду и результат. Ждать чудесного преображения в одночасье было наивно. Может, при определенной удаче мы и могли выиграть матч у Хорватии, но с большей степенью вероятности мог победить соперник. И вот это была бы настоящая катастрофа. 0: 0 – далеко не худший вариант.
|
|
|
«Я не пессимист, – с грустным лицом говорил Хиддинк после матча. – Конечно, работать надо много, но я знаю, что эта команда будет конкурентоспособной ».
Тренеру хотелось поверить. С другой стороны, разве мог он сказать что‑ нибудь другое? Врать, что все в порядке, Хиддинк бы не стал – не тот человек. А публично лишать людей надежды, даже если в глубине души сам так думает, он ни за что не будет. Голландец умеет держать эмоции под контролем. Недаром после финального свистка вышел к бровке и несколько раз хлопнул в ладоши: ничего, мол, ребята, прорвемся!
Для него самого сделать что‑ то путное из этой команды, возможно, стало сложнейшим профессиональным вызовом в карьере.
«Россия – не Австралия», – с заметной долей высокомерия говорили футболисты нашей сборной, объясняя перед чемпионатом мира, почему они не собираются наблюдать за матчами «соккеруз». Действительно, не Австралия. У нас не было полутора десятков футболистов английской премьер‑ лиги и нескольких игроков из высших дивизионов Италии и Испании. Мы не привыкли к высочайшему накалу и темпу матчей каждую неделю. Нам нужно подождать еще несколько лет, пока созреют юные футболисты, которые занимались в спортшколах уже не во времена безнадеги и безденежья, у настоящих детских тренеров, а не у торговцев живым товаром.
Через месяц предстояла домашняя игра с Израилем. Эта команда в предыдущем отборочном цикле не то что не проигрывала со счетом 1: 7, а не уступила вообще ни в одной встрече, играя в одной группе с Францией, Швейцарией и Ирландией. Да и вообще последний ее проигрыш в официальном матче датировался 2003 годом. Побеждать же после домашней ничьей с Хорватией надо было обязательно.
Но стало еще хуже. С Израилем тоже сыграли вничью – 1: 1. У наших на сей раз было весомое преимущество, Аршавин с паса Погребняка быстро открыл счет, но в конце матча единственный момент у израильтян завершился голом.
|
|
|
Все желающие обрушились на Хиддинка с превеликим удовольствием. И не всегда, надо признать, эти претензии были необоснованными. Казалось, что в возможностях вверенных ему игроков голландец разбирается медленнее, чем хотелось бы…
«Хиддинка стали ругать за то, что он нечасто приезжает в страну, на которую работает, редко воочию наблюдает матчи национального чемпионата, не хочет полностью погружаться в наш мир и становиться его частью, – размышлял на страницах книги «Гус Всемогущий» Александр Лукьянов. – Потеря четырех очков в поединках с Хорватией и Израилем мало кому позволяла смотреть вглубь, пытаться понять тот процесс, который начал происходить с командой, принять очевидные изменения, предложенные Хиддинком».
Популярный телекомментатор, а в прошлом замечательный вратарь Владимир Маслаченко говорил:
– Гус испытал на себе особенности русского менталитета. У нас ведь – что у журналистов, что у болельщиков – как принято: либо об асфальт лицо бьем, либо радуемся до поросячьего визга. Объективной оценки происходящего, спокойствия нам не хватает.
В ту пору, когда оптимизмом не пахло ни у кого, я спросил Хиддинка:
– Вы до сих пор верите, что сборная России способна играть в атакующий футбол?
– Верю. И мы стремимся к этому. В том числе потому что, на мой взгляд, характер русского человека – не «оборонительный». Этот характер – сильный, инициативный, нацеленный на то, чтобы идти вперед и брать все своими руками.
Бог с ней, с критикой со стороны болельщиков и отдельных журналистов. Гораздо хуже, что Хиддинк начал испытывать давление оттуда, где его должны были поддерживать, – из РФС.
По футбольным кругам мигом разнеслась фраза, которую раздосадованный Мутко адресовал голландцу после матча с Израилем. Невозможно поверить, что ее на полном серьезе произнес профессиональный фубольный функционер.
«А вы, Гус, не волшебник, как я думал», – сказал Хиддинку Мутко.
Вот это было уже серьезно. Тем более что немало ходило разговоров о столкновениях главного тренера сборной с президентом РФС и на другие темы.
В общем, назрело серьезное интервью с Хиддинком. Оно было опубликовано в «Спорт‑ Экспрессе» 27 октября 2006 года.
|
|
|
Признаться, на эту беседу я шел не без опасений. Острых вопросов главному тренеру сборной России было подготовлено столько, что иной российский специалист оборвал бы разговор после первого же. Пугало и возможное желание сгладить углы – большинство иностранных тренеров, работающих в нашей стране, отличаются дипломатичностью. Получится ли искренняя, откровенная беседа – это волновало меня больше всего.
Хиддинк превзошел все ожидания. Ни на один из нелицеприятных вопросов, касавшихся его собственной работы, он не отреагировал нервно – всякий раз давал подробные разъяснения, разжевывая логику своих поступков. Не готов сказать, что согласился с каждым из этих разъяснений, но, во‑ первых, Хиддинк давно доказал свой высокий профессионализм, во‑ вторых, вызывает уважение тем, что не руководствуется тезисом «я всегда прав», а умеет признавать собственные ошибки. Он начисто лишен высокомерия и действительно не считает себя мессией.
Поразила и степень его откровенности по ряду вопросов, в первую очередь касавшихся контакта с РФС и взаимоотношений с Виталием Мутко. После этого стало очевидным, что Хиддинка, дорожащего своей репутацией, по‑ настоящему волнует начатое им в России дело. Именно поэтому он не стал оставлять под ковром реально существующие проблемы и дал на мои вопросы честные ответы. Не скрою: во время нашей беседы, состоявшейся в в холле отеля «Арарат Хайятт», я стал относиться к Хиддинку с еще большим уважением, чем прежде.
Вот самые острые отрывки из той беседы.
– Мне стало известно, что перед матчем с Эстонией президент Мутко произнес перед игроками столь долгую речь в раздевалке, что вы вынуждены были вежливо попросить его удалиться.
– Да, это правда. Президент РФС полон энтузиазма. В международном футболе принято, что за полтора часа до игры президент говорит игрокам: «Удачи! » – после чего выходит из раздевалки, и футболисты могут сконцентрироваться на игре. У мистера Мутко же энтузиазма столько, что он возвращается и возвращается в раздевалку. И конечно, в какой‑ то момент мне приходится вежливо просить его покинуть ее, позволить игрокам готовиться к матчу. Они и так знают, что должны делать.
|
|
|
– А насколько верна информация, что вскоре после матча с Израилем Мутко укоризненно сказал вам: «А вы, Гус, не волшебник, как я думал! »?
– И это правда. Не знаю, каким образом вы узнали об этом, поскольку предпочитаю, чтобы подобные вещи не выходили наружу. Но я честный человек, не хочу лгать, и раз вы спросили, то отвечаю, что такое действительно было. Никогда не говорил и не считал, что я волшебник. Говорил только о том, что мы должны упорно работать, чтобы подняться из тех низов, где оказались.
Я приехал в Россию с огромной энергией и рассчитывал, что мы все будем делать вместе. И когда услышал от президента РФС такую реакцию на ничью, она мне не понравилась. Я счел, что ко мне было проявлено неуважение. Да, не был достигнут желаемый результат, но в российском футболе сейчас начинается новая эра, и я хочу сделать все, чтобы она получилась как можно более успешной. Меня очень разочаровывает, когда люди воспринимают мое присутствие иначе и говорят вещи, подобные этим.
– Ваши отношения с Мутко стали иными, чем в начале пребывания в России?
– Жаль, что такие недоразумения происходят. Но у меня достаточно энергии, чтобы не опускать руки и продолжать работать. Надо только понять одно: самое главное – не обвинять друг друга, а трудиться вместе, быть рядом и в дни побед, и в дни поражений. Только так можно добиться чего‑ то существенного.
– Почему вы не отпустили Александра Бородюка на ответный матч молодежных сборных Португалии и России?
– Во время подписания моего контракта с РФС я предупредил: Алекс – моя правая рука, мой первый помощник. Да, ранее ему также поручили отвечать и за олимпийскую сборную, но я сразу сказал президенту РФС Виталию Мутко: «Подождите. Матчи двух сборных каждый раз совпадают по срокам, так что одновременная работа человека в двух командах невозможна. Пожалуйста, найдите для молодежной сборной другого тренера». Мистер Мутко согласился и обещал найти. Эта договоренность была достигнута в самом начале моей работы в России, а напомнил я о ней во время матчей молодежки против Финляндии и Венгрии. В беседе с президентом РФС я подчеркнул, что Бородюк в дни матчей с Португалией должен быть с первой сборной, и воля мистера Мутко – искать нового тренера для молодежной сборной или обходиться услугами помощников Алекса. Договоренность была однозначной.
– И тем не менее, по моей информации, на одной из недавних летучек в РФС Мутко обвинил Бородюка в том, что тот не полетел в Португалию.
|
|
|
– Да, я тоже знаю об этом. Такое обвинение крайне несправедливо. Вдвойне неприятно, что оно сделано задним числом. Была четкая договоренность между мною, Алексом и президентом, и мне не понравилось, что г‑ н Мутко позволил себе о ней забыть. Если я или мои ассистенты бывают в чем‑ то недовольны друг другом, мы собираемся и прямо об этом говорим. Отношения должны быть честными. Мы все плывем в одной лодке, должны помогать друг другу или даже конструктивно критиковать друг друга – но мы не имеем права бросать обвинения людям, с которыми были достигнуты четкие договоренности.
– Сама по себе ситуация, когда у молодежной команды, претендующей на попадание в Пекин, нет постоянного главного тренера, абсурдна, не так ли?
– Об этом мы с президентом говорили не раз. Алекс прекрасно работает с первой сборной, он нужен ей. И точка! Уверен, что Бородюк станет очень сильным главным тренером, после того как я уеду из России. Федерация должна была адаптироваться к новым обстоятельствам и принять решение, что сделано не было. Не стоит искать козла отпущения в ситуации, которую допустили сами.
Любой российский тренер после подобного интервью был бы уволен на следующий же день. Критика в адрес человека, формально являющегося его боссом, была сколь справедливой, столь и беспрецедентной.
Но Хиддинк, понимая, что никто уволить его не посмеет, а контракт его финансирует (важнейший фактор, согласитесь! ) вовсе не Мутко, а Абрамович, решил рубануть правду‑ матку. Никогда не забуду его жеста после окончания нашей беседы, когда он выходил из отеля. Он повернулся ко мне, рубанул кулаком воздух и провозгласил: «We will fight! »
«Мы будем бороться! »
* * *
Впоследствии Мутко неоднократно давал сердитые комментарии по поводу и этого интервью вообще, и пассажа про президентские речи в раздевалке в частности. Но, главное, в раздевалке‑ то перед играми он в прежних количествах «тусоваться» действительно перестал!
Хиддинка нужно было брать в сборную хотя бы для того, чтобы он мог публично рассказать такие вещи – на что никогда не пошел бы отечественный специалист, которому здесь еще жить.
Это ведь все и на игроков влияет, и на их ощущение защищенности и отношение к тренеру.
Спрашиваю Казакова в беседе для этой книги:
– С какого момента игроки поняли и полюбили Хиддинка? Такие вещи же сразу не могут происходить, тем более что он иностранец.
– А мне кажется – сразу. Просто они привыкли, что при российских тренерах атмосфера к команде какая‑ то более зажатая. И многих, конечно, удручало, что тренер не может поставить себя как бог и царь перед сильными мира сего. Но здесь все изменилось – известна не одна история, когда Гус политиков из раздевалки убирал. Или когда снаружи по двери раздевалки барабанили – и не могли минут 20 войти. Это было в первый год, когда он, только придя, сразу начал показывать всем, что он в команде – хозяин.
– Так он не только Мутко из раздевалки выдворял?
– Там разные люди заходили, в том числе политические тяжеловесы. Он не то чтобы выгонял, но давал понять: мол, у вас есть еще чуть‑ чуть времени. И те, понимая масштаб его личности, не вели себя так, как могли бы повести при другом тренере. Хиддинк никогда не испытывал пиетета к таким фигурам. Если он голландских политиков, включая премьер‑ министра, у себя на блоге в газете De Telegraaf запросто «замочить» может, то что уж говорить о российских политиках…
Футболисты все это видели и оценивали. Тем более что он приехал с таким именем, таким авторитетом! Для них изначально ведь это был шок. Даже когда сейчас Спаллетти приезжает, это тоже шок – но итальянец уже идет по дороге, которую проторили Гус и Дик. Это сейчас всем привычно, что большой европейский тренер приезжает на хороший контракт в сборную или клуб с серьезными возможностями. А в 2006‑ м все это было в новинку, дико, непривычно. Думали, какой он – жесткий, нет? А увидев и поняв – доверились полностью и полюбили.
В нашей футбольной среде рассказывали разные истории. Каким вроде бы суровым, даже злым Гус, еще усатый, приезжал в Москву играть со своим «Реалом» против «Спартака» в 1998‑ м. Как нервно вел себя на послематчевой пресс‑ конференции. А тут появился другой человек – веселый, успокоившийся, сглаженный, что ли, временем. Но – не равнодушный и в главных вопросах принципиальный. Это именно то, что нужно было игрокам.
Его шутки, подколки сначала воспринимались ими робко, а потом стали взаимными. Тот же Торбинский мог на него в ответ на тренировке огрызнуться. Гус на «Европе» начал прессинговать его за то, что тот слишком жестко пару раз в ноги бросился. Дима что‑ то в ответ горячо говорил – а Гус улыбался: «Люблю таких волчков, которые скалят зубы в ответ! »
Мог и подзатыльник дать игроку, и под задницу. Я такой манеры общения с игроками больше ни у одного тренера не видел. И все это было не обидно. Мог на секунду остановить тренировку, чтобы подшутить над кем‑ то. Но там не было насмешки над человеком – он над действием смеялся! И футболисты не могли на него злиться.
В начале декабря 2007‑ го в швейцарском Люцерне мы будем беседовать с Хиддинком после окончания жеребьевки финальной части Euro‑ 2008. И я спрошу:
– Как сейчас оцените ваши отношения с президентом РФС? Год назад были шероховатости, позже они вроде бы исчезли…
– Сейчас каждый из нас четко знает, за что отвечает. Мы не вмешиваемся в дела друг друга, хотя общаемся и обсуждаем многое. Те недоразумения, которые были прежде, ни в коем случае не были связаны с дурными намерениями руководителя федерации. Они шли только от энтузиазма – порой чрезмерного. Но когда люди готовы вести взрослый разговор и слушать друг друга, рано или поздно все становится на свои места. Это у нас с господином Мутко и произошло. Сейчас он, на мой взгляд, делает для команды все то, что и должен делать. И делает отлично. В том числе в те моменты, когда команда собирается вместе перед игрой. Несколько подбадривающих слов – и все! Прекрасно!
Надо отдать должное и Мутко, и Сергею Капкову. Еще до того, как итоги отборочного турнира стали ясны, они сказали мне: «Мы довольны нашей совместной работой и предлагаем вам продолжить сотрудничество». Такой стратегический подход нельзя не уважать!
Слова Хиддинка говорят об одном: октябрьское интервью 2006 года сработало правильно. Пути было два. Мутко мог ввязаться в конфликт, который только посеял бы разрушение, но, к счастью, усмирил гордыню и подчинился тем требованиям, которые предъявил голландец. Возможно – не по своей воле. Но это уже не важно.
Трудно также представить себе меру благодарности Бородюка своему шефу по тренерскому штабу. В момент, когда президент РФС попытался найти в его лице козла отпущения за неудачу молодежной сборной, Хиддинк встал на пути Мутко неприступной крепостью, рассказав болельщикам, как все было на самом деле. Это было особенно важно потому, что, в отличие от Хиддинка и Корнеева, Бородюк получал зарплату не от «Национальной академии футбола», а от РФС, и зависел от Мутко в гораздо большей степени, чем его коллеги (вспомним и слова Казакова, что именно Гус возмутился низкой зарплате Бородюка и «пробил» серьезное ее повышение).
Этими поступками голландец вновь явил окружающим свои высокие нравственные качества. Находясь в России, он никогда не «сдавал» ни помощников, ни игроков, ни обслуживающий персонал – и во многом благодаря этому вокруг него сформировалась команда, в которой один за всех и все за одного. Может, она еще далека от совершенства по мастерству, но в первые же месяцы Гусу удалось покончить внутри коллектива с интригами и равнодушием.
За границей сборную России не воспринимали всерьез. Я понял это, побывав в Лондоне и взяв интервью для «Спорт‑ Экспресса» у основного левого защитника сборной Англии и «Челси» Эшли Коула.
– Англия и Россия попали в одну отборочную группу Euro‑ 2008. Вам известен кто‑ нибудь из ваших российских соперников? – спросил я футболиста.
– (Думает. ) Честно говоря, нет. Не могу сказать, что смотрю много футбола помимо того, в котором участвую сам. Поэтому не могу сказать, что знаю что‑ то конкретное о вашей сборной. В мире столько стран, за всеми не уследишь!
– А кто тренирует сборную России, знаете?
(Смущенно мотает головой. )
– Гус Хиддинк.
– Да? Неужели?! Так у вас – великий тренер. Он прекрасно работал и с ПСВ, и с целым рядом сборных. С таким тренером команда не может быть слабой и даже средней.
Последняя фраза не должна вводить в заблуждение: она – не более чем дань уважения Хиддинку. Раз английский игрок через несколько месяцев после начала отборочного турнира еще не знал, кто тренирует сборную России, – значит, о серьезном отношении к нам со стороны британцев не могло быть и речи.
Жизнь накажет их за легкомыслие.
А вот Хиддинк, сказавший после двух стартовых ничьих: «На мой взгляд, в нашей группе все решится поздней осенью следующего года» окажется стопроцентно прав.
В начале ноября из редакционного факса «Спорт‑ Экспресса» выполз текст следующего содержания: «Сообщаем вам, что в период с 10. 11. 2006 г. по 13. 11. 2006 г. в санатории „Зеленая роща“ (бывшая здравница ЦК КПСС и место, на территории которой находится дача И. В. Сталина) на учебно‑ тренировочных сборах будет находиться сборная России по футболу – главный тренер Хиддинк Г. ».
Как мы тогда решили, стилизация под суровое прошлое, когда одна только мысль о приглашении Хиддинка Г. в футбольную сборную тянула лет на десять особого режима, получилась у составителей письма отличная. Вот только когда в «Зеленую рощу» приедет сам Хиддинк Г., выяснится, что вовсе это и не стилизация…
Не бойтесь: в лапы НКВД голландский тренер во время подготовки к матчу в Македонии не угодил. Но окружающая обстановка показалась ему невыносимо советской.
«Зеленую рощу» во время визита в Сочи подобрал для сборной технический директор Йоп Алберда – голландец, приехавший в Россию вместе с Хиддинком. На Олимпийских играх 1996 года в Атланте Алберда был… главным тренером сборной Нидерландов по волейболу, завоевавшей золотые медали! Но с тех пор сменил род деятельности, и в 2006‑ м принял предожение Хиддинка поработать с ним в России.
Прокол с «Зеленой рощей» Алберде не простят. Круг его обязанностей и так‑ то вызывал у многих сомнения и ропот, но после скандала в Сочи его судьба была предрешена. В 2007‑ м его сначала отодвинули от дел, а потом и вовсе уволили. Хиддинк понимал, что это справедливо, и противодействовать не стал.
Игрокам в санатории не понравилось ни питание (вместо спагетти, к примеру, принесли вермишель), ни кровати в номерах. Вскоре после приезда голландец даже не попросил РФС, а поставил его перед фактом: команда должна переехать в отель «Рэдиссон‑ Лазурная». В считаные часы!
Могу себе представить, как бы на это отреагировали, возглавляй сборную любой российский специалист. Но тут – прислушались.
Когда мы с Хиддинком обсуждали сочинскую тему уже в Македонии, он был весьма дипломатичен.
– Хочу, чтобы игроки находились в идеальных условиях для подготовки к матчу. Из нескольких вариантов, которые у нас были, мы поначалу выбрали санаторий. Он оказался «о’кей», но не более. В связи с этим возникло ощущение, что в команде началось брожение. Мне не нужны условия категории «люкс», но все должно способствовать тому, чтобы командный дух был на высоте. В ином случае нужно принимать меры. Потому и переехали в «Рэдиссон». Это решение, кстати, мы принимали совместно с мистером Мутко.
Словом, голландец принял жесткое и оперативное решение, в связи с чем стал пользоваться еще большим авторитетом в команде.
Рассказывают, что добили Хиддинка в «Зеленой роще» два эпизода. Один произошел в баре. Увидев тренера, какой‑ то пьяный посетитель якобы попытался его обнять, налил себе полный стакан водки и предложил: «Гусяра, давай тяпнем! » «И немедленно выпил», – как писал Венедикт Ерофеев. У эстета Хиддинка эта типично российская ситуация вызвала приступ омерзения.
По поводу второго эпизода не знаю даже, смеяться или плакать. Это и есть – наша Russia. В туалете голландцу понадобилась туалетная бумага. Но она висела на таком расстоянии, что дотянуться до нее не представлялось возможным…
После мытарств в Сочи сборная отправилась в Македонию. Опасения были велики: незадолго до того команда из бывшей Югославии умудрилась сыграть вничью в Англии. А после двух ничьих на своем поле разбрасываться очками больше нельзя было ни в коем случае.
К тому времени уже стало понятно: проанализировав положение дел, Хиддинк настроился на резкое омоложение сборной. И пусть даже авансом, но взял поработать в Сочи и Скопье сразу пять совсем молодых, мало чем проявивших себя даже в чемпионате страны футболистов.
Он говорил:
– В необходимости подобных приглашений у меня нет ни малейших сомнений, это опробовано на опыте других стран. Процесс постепенного обновления рядов сборной должен быть каждодневным. У нас сложная группа, и выход из нее будет отличным достижением. Вот только нельзя замыкаться на этом результате. При худшем сценарии мы не попадем на Euro‑ 2008 – но команда‑ то не должна останавливаться в развитии!
Надеюсь, еще до чемпионата Европы в число основных игроков вольется пара‑ тройка молодых и к началу отборочной кампании ЧМ‑ 2010 они уже будут чувствовать себя уверенно. Для строительства сборной к чемпионату в Южной Африке это окажется очень полезно.
Один из тех пятерых, Дмитрий Торбинский, уже в 2007‑ м станет весьма важным звеном в национальной команде. И пусть кому‑ то другому прогресса осуществить не удалось, молодежи был дан шанс повариться в атмосфере первой сборной и выйти на новый уровень.
Тренеру, который думает только о сегодняшнем дне, такое и в голову не придет.
В Скопье средний возраст стартового состава сборной России составит 24 года. Такого не было уже много лет.
В то же время число ветеранов в команде с каждым матчем уменьшалось. Хиддинк не афишировал своего желания сделать не частичную, а полномасштабную ставку на новое поколение – но на деле это происходило. Особенно неожиданным стало отсутствие интереса к недавнему капитану сборной Алексею Смертину.
Год с лишним спустя, в декабре 2007‑ го, после жеребьевки финальной стадии Euro‑ 2008 в Люцерне мы с Хиддинком затронем эту тему. И тренер раскроет секрет, о котором до той поры ничего известно не было. Вначале, правда, подведя под омоложение сборной теоретическую базу.
– Времена меняются. Футболисты, которых вы упомянули (Смертина и Егора Титова. – Примеч. И. Р. ), – очень честные люди. И если вы, глядя в глаза, зададите им прямой вопрос, они скажут: «Хорошо, что эти изменения произошли». Некоторые ветераны сами говорили мне, что команда должна стать моложе и быстрее. Другие откровенно признавались: «У меня больше нет достаточной мотивации для игры за сборную». А если такой мотивации нет, то при всем уважении к этим людям я выберу более амбициозных.
– У Смертина вы тоже увидели отсутствие мотивации? Многие сейчас рассуждают, что у сборной нет классического опорника, а это при схеме игры в три защитника вдвойне опасно.
– Я вижу резервы и у Семшова, и у Зырянова, и у других. Со Смертиным же у нас состоялся очень хороший и откровенный разговор, как раз‑ таки доказавший амбиции игрока. Тем не менее каждый футболист должен понимать, что в некоторых матчах он может выходить в стартовом составе, а в некоторых – оставаться на скамейке. Правила игры для всех должны быть общими. Даже если ты, допустим, ван Нистелрой. У Алексея были с этим некоторые проблемы.
– То есть он сказал: «Если вы меня вызываете, то я должен выходить в стартовом составе»?
– Да. Мне понравилась открытость Смертина, в том числе и по этому вопросу. Но в команде все равны.
Эта история подчеркнула один из главных принципов Хиддинка: место в составе сборной не забронировано вообще никому. Не на словах, а на деле. До голландца такого в сборной России не было никогда…
Гус смотрел вперед. Когда он принимал сборную, Смертин с Титовым «на старых дрожжах» еще считались ведущими футболистами страны. А пару лет спустя оба завершат свои карьеры.
А, пожалуй, главнейшую из своих задач в сборной в книге «Хиддинк: это мой мир» сформулировал так:
«То, что раньше было достоинством российского футболиста, теперь стало его главным врагом. Современный игрок‑ миллионер может щадить себя, не идти на большие жертвы. В старые времена советский футболист ценился как несгибаемый, атлетически развитый и неподатливый игрок. Сегодня российский футболист технически в меру способен и ментально неустойчив».
«Ментальная жесткость» – такой термин ввел Хиддинк в этой книге. И выразил мнение, что ее‑ то россиянам для больших побед и не хватает…
* * *
Помимо раздрая вокруг сталинской дачи в Сочи, были перед Македонией у Хиддинка и другие проблемы. Казаков рассказывает:
– Мы должны были вылететь из Сочи в Скопье – и вдруг выяснилось, что у Дика… ой, Гуса (это у меня постоянная оговорка, причем в обе стороны! ) нет DVD с записью последнего матча Македонии. Это было что‑ то невероятное, невозможное! Просьбы передавались, диск был сделан, был у меня в руках, я его отдал по назначению… Но, когда он понадобился, его не оказалось.
– Хиддинк мог его где‑ то потерять?!
– Ему была свойственна некоторая рассеянность – но в вопросах, не связанных с рабочим процессом. Помню, он забыл куртку в холле гостиницы в Таллине, ушел, потом вспомнил, вернулся – а куртку уже кто‑ то из болельщиков упер на сувениры (смеется). Это нормальная история, которая может произойти с любым человеком, сосредоточенным в какой‑ то момент на чем‑ то одном, главном для себя. Он шутил: мол, старость не радость – хотя какой он, Господи, старый…
|
|
|
