Начальник разведки группировки подполковник... 9 глава

* * *

Я стоял спиной к удаляющейся дрезине, рядом подымались на ноги остальные. Бугров, прихрамывая, сделал несколько шагов вдоль рельсов, огляделся. Второй и Третий контролировали противоположные секторы, подняв оружие с включенными фонарями. Лабус повернул пулемет в сторону трех одинаковых дверей в стене за рельсами. Четвертый подошел к одной, присев на корточки, поставил рядом бокс с пробирками и раскрыл..
Звук реактивной тяги постепенно стихал. Интересно, сколько еще длится туннель... Не успел я подумать про это, как его наполнили скрежет и раскатистый грохот. Не просто удар — взрыв, наверное, газовые баллоны рванули.
Когда замок открылся, мы вошли в помещение за дверью: Четвертый, Бугров, потом я, Лабус, Аня, Второй и Третий.
Проекция до сих пор имела вид свернутой в бесконечную трубу сетки. С минуту мы двигались по коридору, пока не достигли места, где его под прямым углом пересекал широкий туннель. Бугров встал, оглядываясь. Лабус спросил:
— Что там?
— Похоже, потерялись, — сказал я и шагнул к офицеру. — Такого не должно быть?
— По схеме — не должно, — ответил Бугров.
Я оглядел тоннель — с обеих сторон тьма, в которой вязли лучи фонарей, где-то едва слышно капает вода. Аня протиснулась между нами, вышла на перекресток и спросила:
— А как должно быть на самом деле?
Офицер протянул ей планшетку, девушка рассмотрела картинку и сказала:
— Отойдите все. Назад в коридор, откуда пришли.
Мы попятились.
Фон проекции вместо зеленого стал белым. Вот черт, как же она это делает? Как-то настраивается на разные диапазоны... В затылке сильно кольнуло, я сморщился, почти полностью свернул проекцию. Стало легче.
По своду туннеля пробежала электрическая дуга — такая же, как у вертолета, из которого мы достали Анну. Зашипело, из бетона над головой вдруг вылупился светящийся шар, с треском отделился от потолка и поплыл по воздуху, рассыпая искры.
— Назад, не та дверь, — сказала Аня.
Бугров с Четвертым зашагали в обратном направлении, остальные посторонились, пропуская их, и направились следом.
Мы вернулись к месту, где спрыгнули с дрезины. В сферическом боксе осталось всего две пробирки. Бугров показал на другую дверь, Четвертый открыл ее. Оттолкнув монолитовца, я первым шагнул в проем, подняв фонарик. Проекция опять стала бледно-зеленой — и вдруг выдала десяток красных треугольников, приближающихся спереди.
— Прямо сто, десять целей, — сказал я. — Двигаются. Это стая бюреров, я подсвечу того, что в центре толпы, — и освободил проход, отойдя к стене.
Эхо донесло топот ног, в свете фонаря появились мутанты. Монолитовцы прошли мимо, встали впереди спинами ко мне. Я транслировал цель, и они дали залп. Вспышки огня лизнули своды, бюреров раскидало в разные стороны.
Аня сзади застонала. Я обернулся, вскинув винтовку, — решил, что на нее напал незаметно подобравшийся карлик, но там никогда не было, хотя девушка почемy-то прижалась к стене и закрыла лицо руками.
От взрывов туннель мелко затрясся, по стене пробежала узкая трещина.
— Что с тобой? — спросил я.
Лабус замотал головой, стряхивая со шлема землю и мелкие камешки.
— Вы там совсем мозги растеряли?! — заорал он. — А если сейчас завалит всех?! Из гранатометов в катакомбах, да еще и в четыре ствола!
Шагнув к Ане, я повторил:
— Что с тобой?
Она не ответила — лишь оттолкнула меня и отвернулась.
Монолитовцы вскрыли очередную дверь, Бугров первый нырнул в проем, скомандовал:
— За мной!
Схватив Аню под руки, мы с Костей побежали следом. Девушка вырвалась, толкнув теперь уже Лабуса, и он рявкнул:
— Тогда не отставай!
Включив фонарик на винтовке, я прокричал:
— Далеко до выхода?
Спереди донесся ответ Бугрова:
— По схеме — сто тридцать метров и одна дверь.
Увидев ее, мы остановились. Бугров с Четвертым занялись замком. Проскрежетала поворотная штанга, натужно скрипнули петли, и в туннель проник дневной свет.
Бугров не дал ни минуты отдыха. Один за другим мы выбрались из квадратного люка, Второй с Третьим закрыли его, и офицер сразу достал планшетку. Кинув взгляд на экран, крикнул:
— Радар близко — бегом, живо! Через семь минут включение основной установки!
На проекции было чисто, Радар остался в стороне, вокруг был редкий лес и холмы. Мы побежали. Ане стало получше, она не отставала. Дважды раздавался писк детектора, приходилось огибать аномалии.
На краю березовой рощицы Бугров наконец разрешил остановиться. Все тяжело дышали. Лабус сбросил рюкзак, лег на траву под деревом и задрал ноги, уперев каблуки в ствол.
Бугров сказал мне:
— Посмотри проекцию. Осталось десять секунд.
Я оглядел картинку. Ничего такого, привычная зеленая сетка, пологие параболы и прямые линии... Раздался неприятный сухой шелест — и фон пожелтел.
— Такой эффект у излучения Радара, — пояснил Бугров.
— И сколько еще я это смогу видеть?
— Метров пятьсот пройдем — и потеряешь. Фон станет обычным.
Все еще лежащий Лабус удивленно похлопал ладонью по шлему — тоже, должно быть, на фон обратил внимание — и протянул:
— Ага. А как эта желтизна на наши мозги повлиять может?
— Излучение Радара выжигает ганглии, — сказал Бугров.
Костя сел, кряхтя, помассировал колени. Я вопросительно глянул на него — все-таки напарник у нас санинструктор, а не кто-нибудь — и он пояснил:
— Ганглии — это типа скопление нейронов, нервные узлы.
Встав, Лабус похлопал себя по бокам, помахал руками и спросил у присевшей на корточки Ани:
— Ну что, красавица, нелегко быть десантником?
— Пока что — легче, чем я думала, — серьезно ответила она.
— Та ты шо? — с преувеличенным одесским акцентом произнес он. — Так это только пока, точно тебе говорю.
— Куда теперь? — спросил я у Бугрова.
Офицер опять показал планшетку, ткнул в экран сенсорным карандашом.
— Вот.
— А что за болото фиолетовое... — начал Лабус, заглядывая через мое плечо.
— Там зыбь, — сказала Аня. — Очень большая зыбь.

Я, Аня, потом Лабус вбежали в следующий коридор. Сзади донесся глухой стук — Второй и Третий захлопнули крышку люка. И тут же проекция задрожала, бледнея, в шлеме что-то едва слышно затренькало — сканер общего спектра перестраивался для работы в новых условиях, — и красные шестиугольники исчезли с нее, будто кто-то смел ладонью со стола игрушечные фигурки.
Проекция подрагивала, я едва различал линии координатной сетки; зеленые кружки других членов группы и желтый квадратик девушки стали бледными призраками.
Что-то неслышно щелкнуло — и картинка разгорелась ярче.
Через несколько шагов коридор закончился решеткой; Четвертый вскрыл замок на ней тем же способом, что и предыдущий, хотя теперь на это ушло куда меньше времени.
— Что это вообще такое? — спросил я у Бугрова, когда мы поспешили дальше. — Пробирки эти и колбы в замке?
— Ртутный анализатор.
Уточнять он не стал, а я решил больше не спрашивать. Получается, в колбах замка должен совпасть уровень жидкости, тогда пробирки — своего рода ключи... хитро придумано. Никогда о такой системе не слышал.
Вскрыв очередную дверь, офицер с Четвертым вошли внутрь, следом шагнула Анна, потом мы с Лабусом. Я приостановился, оглядываясь. Туннель напомнил участок метрополитена: высокие платформы для пассажиров и углубление с рельсами... вот только рельс и не было. Все зажгли фонари, лучи озарили бетонныe стены, лужи воды, остатки плитки — бежевые квадраты по большей части осыпались и грудами лежали по углам.
Третий со Вторым заперли дверь, и мы побежали, хотя теперь куда медленнее, чем когда преодолевали район, контролируемый беспилотником. Было душно и влажно, пахло плесенью. Звук шагов гулко разносился по большому помещению, лучи фонарей скакали из стороны в сторону, я крутил головой, глядя по сторонам. Мелькнула забитая досками дверь, густая паутина в углу, куча битой плитки, уходящие в темноту ржавые перила. А это что такое? Мне показалось — под стеной стоит скамейка с литыми узорчатыми ножками, и под ней лежит человеческое тело, раздувшееся от трупных газов. Или это мешок там какой-то валяется? Или куча чернозема? Луч фонаря ушел дальше, я вернул его обратно, но не увидел скамейки и того, что лежало под ней, они исчезли во мраке. Странное место! Метро под Радаром? Кто его здесь соорудил, зачем? Нет, конечно, это не обычное метро, скорее автономная ветка, построенная кем-то, чтобы преодолевать отрезок пути под землей. И появилась она наверняка задолго до того, как монолитовцы превратили Радар в выжигатель мозгов.
Третий, приотстав, бежал позади. Изредка луч его фонаря, описав дугу по сводам туннеля, исчезал из поля зрения: сектант проверял, не преследуют ли нас. На проекции я видел иконки спутников, зеленое и желтое, но не красное — БТС не высвечивала вражеские цели.
Впереди забрезжил свет, по сигналу Бугрова мы перешли на шаг. Он погасил фонарь, мы тоже. Несколькими короткими жестами офицер дал указания — нам с Лабусом досталось контролировать сектор вдоль стены.
Свет стал ярче, источник его находился по правую руку, тот участок взяли на себя монолитовцы. Аня шла возле меня, то и дело оглядываясь, вместе с Третьим наблюдая за тем, что творится сзади.
Наконец мы приблизились к длинной выпуклой лампе, установленной в нише на высоте головы. Под нею была приземистая дверь с обычным навесным замком, большим и ржавым. Двумя ударами Бугров сбил его и шагнул в сторону, подняв «Сааб», висящий на груди офицера на непривычно широком черном ремне.
Третий стоял позади, целясь вдоль туннеля. Второй с Четвертым распахнули дверь и скрылись внутри. Бугров шагнул за ними, потом я.
Еще один туннель — гораздо уже предыдущего и без пассажирских платформ. Низкий свод, лужи воды. Рельсы.
На них стояла дрезина с раструбами в задней части.

Глава 13

Начальнику штаба Объединенного командования, полковнику...

Полученные образцы снаряжения классифицируются как элемент так называемой боевой тактической системы (БТС). Представленный шлем имеет нашлемную систему целеуказания, портативный приемник сигналов, обработку полученных сигналов осуществляет встроенный микропроцессор.
Исследованный бронежилет состоит из:...