 |
Край и измененные состояния 1 глава
|
|
|
|
Измененное состояние сознания наступает, когда в силу тех или иных причин наш процесс уносит нас за край. В такие моменты мы соприкасаемся с переживанием непосредственного опыта мира сновидений. [О н указывает на правую часть диаграммы. ]
Работать с измененными состояниями сознания, добиваясь их осознавания и помогая им развернуться, — возможно, лучший способ перебраться через край. Сейчас я это поясню, а затем мы попрактикуемся в работе с измененными состояниями.
Измененные состояния “происходят” в наших незанятых каналах. Канал является занятым, когда человек идентифицирует себя с тем событием, которое проходит в этом канале. Один из ключей, с помощью которого можно установить, занят канал или нет, — слушать, как человек говорит. Если люди употребляют местоимение “я” с описанием определенного действия, мы утверждаем, что это действие, а следовательно, и канал заняты. Например, выражения “я пою” или “я много болтаю” свидетельствуют о занятости слухового канала.
А к примеру, “они слушали музыку” означает, что в этот момент музыку слушали не вы, не “я”, с которым вы себя идентифицируете. В таком случае слуховой канал не является незанятым, а слуховая информация поступает в неосознаваемые или вытесненные части нашего “я”. Поэтому, стоит мне попросить вас обратиться к слуховому каналу и пропеть первую мелодию, которая придет на ум, это вызовет у вас измененное состояние. Осуществление деятельности в незанятом канале порождает чувства и состояния, которые выходят за рамки вашей нормальной идентичности. Вы чувствуете, что словно окаменели, впали в эйфорию или транс.
Движение — канал, наименее осознаваемый людьми всего света. Мы все делаем огромное количество движений, но лишь ничтожная их часть совершается нами сознательно. Поэтому мы не способны воспроизвести эти движения. Лишь небольшой процент наших движений конгруэнтен тому, что мы делаем, думаем или говорим. Проследите за тем, как я двигаюсь, и попробуйте обнаружить несознаваемые движения, неконгруэнтные тому, что я делаю или говорю.
|
|
|
[ Арни снимает свои очки и делает какие-то движения, но внезапно останавливается. ] Постойте, что я только что делал с моими очками? Было это движение намеренным? Как вы считаете, я сделал его осознанно?
[ Он вернул очки назад и попробовал повторить сделанное движение. ] Что это было? Клянусь, я сделал это неосознанно. Я недавно ношу очки. Я прежде носил очки, но, поработав со своими глазами, принял решение больше их не носить. А теперь я снова их ношу, и они, черт возьми, сводят меня с ума!
[ Арни снимает очки, на этот раз медленно и более осознанно. Опять надевает и опять снимает. ] Послушайте, я снимаю их, чтобы затем выбросить! Как это непросто, быть близоруким и оставаться с тем, что у меня внутри. Вот это край! [ Он хихикнул и смущенно посмотрел на группу. ]
Да, то, что я снимал очки, было ненамеренным действием. Потрясающе, верно? Внешне все выглядело, словно я полностью идентичен этому движению, а на деле оно было совершенно бессознательным и мне следовало бы поработать с собой, для начала выбросив очки.
Пример работы с неосознаваемыми движениями
Давайте я проведу короткую демонстрацию. Я бы хотел с кем-нибудь поговорить о его проблемах. Кто согласен сейчас немного поработать?
Желание выражает мужчина средних лет. Арни подходит к нему и говорит: “Привет! Запамятовал, как вас зовут. Представьтесь, пожалуйста”. Мужчина отвечает, что его зовут Эрик.
Арни: Итак, Эрик. С какой внутренней проблемой вы работали?
Эрик: Я бы хотел стать более уверенным в себе, активнее делать деньги, продвигаться вперед.
|
|
|
Арни: Трудно продвигаться? Расскажите мне что-нибудь о себе. Я просто послушаю, какие каналы у вас являются незанятыми. Не могли бы вы сказать пару слов о себе?
Эрик: Ну, в данный момент я чувствую себя очень неловко, я здорово стесняюсь.
Арни отмечает для себя, что, употребляя глагол “чувствую” вместе с “я”, Эрик идентифицируется с проприоцепцией или внутренними телесными ощущениями. Таким образом, занятым является проприоцептивный канал.
Я склонен сильно недооценивать себя, хотя отлично умею делать многое. Я хорошо строю отношения с людьми, в клиническом понимании этого.
Здесь Эрик идентифицируется с интерперсональными действиями. Таким образом, канал отношений тоже относится к занятым.
Я хорошо пою и люблю музыку.
Музыка и пение — слуховые феномены. Он идентифицируется со своими способностями, и, значит, слуховой канал тоже занят.
Я люблю людей, во всяком случае, бывает, что кто-то приносит мне много радости. Не раз случалось, что чужие люди или компании меня пугали, но вообще я могу быть очень раскованным и непосредственным с людьми.
Арни: Ммм... Так что же с вами происходит?
Эрик: Что происходит? Приходит конец месяца, и я обнаруживаю, что не хватает денег оплатить счета. В конце года недоплачиваю налоги. Ломается машина, на починку требуются сотни долларов, а денег нет. Здесь будто пробел какой-то. Каждый год я решаю, что это надо упорядочить, тогда ничего подобного происходить больше не будет, но все идет по-старому. Я начинаю чувствовать себя идиотом и бессильным что-либо изменить.
Один из участников обращает внимание на то, как Эрик совершает движения руками в процессе разговора, и предполагает, что актуализирован кинестетический канал. Арни задает участнику вопрос — осознанно или неосознанно Эрик делал эти движения. Участник отвечает: “Неосознанно”.
Арни: Да. Он не вполне осознанно делает это, поскольку не завершает свои движения. Он формулирует эту проблему как “трудность в продвижении вперед”. Его машина ломается.
[ Группе. ] Для Эрика движение — это проблема. Он не организует свои движения, они сами делают что-то с Эриком. Он действует наудачу. Так вот, раз движение не используется, а я хочу провести упражнение, связанное с измененным состоянием сознания, то для работы с проблемой “я не могу быть напористым” я выбираю движение.
|
|
|
[ Эрику. ] Вы не будете против поработать со мной немного? Хорошо?
Эрик соглашается. Арни проходит к месту, где сидит Эрик, и протягивает к нему руку.
Все будет очень просто. Все, что требуется, это встать.
Эрик встает, и они вдвоем проходят в середину круга. Когда они останавливаются там, Арни говорит Эрику: “Теперь надо только следить за тем, что происходит в данный момент”. Они стоят лицом друг к другу. Арни держит руки в карманах. “Привет”, — говорит он Эрику небрежным тоном. У Эрика слегка вздрагивают плечи, он отводит их назад так, что его грудная клетка несколько выпячивается вперед.
Я заметил маленькое движение. Вот это. Повторите его, пожалуйста.
Арни показывает Эрику, какое он сделал движение. Затем встает перед ним и слабо касается его плеч, чтобы помочь ему вспомнить это движение. Эрик повторяет движение.
Да, это оно. Теперь сделайте его еще раз, сделайте и немного усильте. Пусть это займет столько времени, сколько нужно. Откиньте плечи назад и на минуту удержите эту позу.
Эрик повторяет движение и останавливается с отведенными назад плечами, и выпяченной грудной клеткой.
Вот так. Теперь скажите мне, в чем разница между позой с откинутыми плечами и той, что была перед этим?
Эрик принимает прежнюю позу. Он стоит с тяжело опущенными плечами и бессильно висящими вдоль тела руками. Затем он пробует другую позу. Отводит плечи и расправляет грудь.
Эрик: В первой позе я чувствую себя слабым. А когда у меня расправлены плечи, я чувствую себя раскрытым.
Арни: Вы чувствуете себя раскрытым. Чем будет отличаться ощущение всего вашего поведения, если вы будете держать плечи так вот, назад.
Эрик: Я думаю, я бы чувствовал себя сильным и мог бы быть более настойчивым.
Люди в группе пришли в восхищение от открытия Эрика, они начинают делать комментарии, кивая и показывая, что они понимают, что происходит.
|
|
|
Арни [ группе ]: Мы ищем любое неосознанное движение, сделанное ненамеренно, как это движение плеч. Любое движение [ в данном случае это незанятый канал ] имеет объяснение. Настойчивость, умение пробиться — это измененные состояния сознания, это сновидимый процесс по другую сторону края. Хватит секунды, чтобы его обнаружить. Он тут, сразу за краем. [ Эрику. ] Вы сказали, что вам трудно пробиваться вперед, но эта способность существует в вашем теле, в движениях, в том, как вы выпячиваете грудь.
Эрик [ возбужденно ]: И в моем подбородке тоже. [ Он выставляет вперед подбородок. ]
Арни: Да, и в нем тоже. Давайте вернемся к движению, когда вы отвели плечи и выпятили грудь.
Эрик тут же делает его, на этот раз с большей силой. Он всем сообщает, как это потрясающе.
Арни: Классное чувство? Это действие — с другой стороны края. Оно не соответствует вашей обычной идентичности. Давайте будем считать, что это ваша новая идентичность, когда у вас плечи расправлены.
Арни подошел к нему со спины и немного потянул его плечи назад. Затем он положил руку Эрику на грудь, чтобы тот получше ее почувствовал. Эрик просиял, наслаждаясь новым состоянием своего тела.
Отлично. Не хотите сделать пару шагов, конгруэнтных с этой позой? Давайте пройдемся по кругу вместе.
Эрик и Арни пошли по кругу с отведенными назад плечами и грудью колесом.
Эрик: Все это несколько странно. Я могу представить, как я занимаюсь этим в одиночку, но на глазах у людей!..
Все смеются.
Арни: Да, вы можете представить, как сами это делаете.
Эрик: Не знаю. Мне трудно представить, что я хожу с этаким напыщенным видом.
Арни: Невозможно представить, как можно выделывать такое перед всеми этими людьми? У вас не получается отождествиться со своей новой идентичностью. [ Арни оглянулся, поскреб макушку. ] Как мы дошли до этого? Мы остались без воображения. Вам представить трудно. Но возможно?
Эрик говорит, что способен это вообразить. Его сообщение, что он может себе представить, как он занимается этим один, показывает, что визуальный канал является более занятым, чем двигательный. Теперь Арни вынимает новую информацию о проблеме Эрика из незанятого канала и помещает в более используемый, визуальный.
Попробуйте это вообразить и скажите, что вы видите.
Эрик: Что я вижу? Я вижу, что похож на петуха с перьями. [ Он делает движение руками, изображая сзади перья. Он начинает важно, словно петух, вышагивать по комнате, затем останавливается. Хихикает и оглядывается. ] Не могу. Могу только так.
Арни [ шутливо ]: Вот и край. Вы можете ходить с опущенными плечами, но как петух — нет. [ Арни начинает подражать ему, изображая начальную сутулую позу, а затем расправив грудь и откинув плечи. ] Может, пора вернуться к прежней позе?
|
|
|
Арни сутулится, и оба они, опустив плечи, шаркают по комнате. Через несколько минут Эрик расправляет плечи и с вызовом говорит: “Лучше уж я выпячу грудь”.
Арни: Лучше? Конечно лучше. Можно поверить. Почему вы это выбрали?
Эрик: Так приятней, если не считать, что я все время слышу, как моя мама говорит: “Не будь таким надутым”.
Арни: Хорошо. Подождите минуточку. [ Арни оставляет Эрика и подходит к треугольной диаграмме на доске. Поворачивается ко всей группе. ] Вот здесь, в правой части треугольника, у нас гордость и настойчивость. Кто стоит на краю, между старой и новой идентификацией Эрика?
“Кто стоит? Моя мама!” — на всю комнату громким и резким голосом говорит Эрик.
Арни: Верно. Как бы мы построили работу дальше, если бы должны были полностью развернуть процесс? Мы перешагнули через край, и теперь внутренняя фигура его матери, связанная со старой идентификацией, старается отбросить ее назад.
Край Эрика
Арни [ поворачивается к Эрику ]: Ваша мама говорит: “Гордиться нехорошо”. Так?
Эрик кивает.
Вы ее слышите?
Эрик кивает.
Каким ухом вы ее слышите?
Эрик показывает на свое правое ухо. Арни подходит к нему и становится по правую руку от него. “На каком расстоянии?” Эрик показывает, что она очень близко. Он показывает точку рядом с собой, со стороны правого уха. Арни подходит к этой точке, но не успевает встать на нее, как Эрик дергает плечом и отходит. Арни следует за ним, все смеются.
Арни [ извиняющимся тоном — Эрику ]: Пожалуйста, извини меня за то, что я опять становлюсь на это ужасное место. Здесь, по-моему, уже кто-то есть. [С тановится позади Эрика и говорит фальцетом. ] Нет, Эрик, тебе нельзя этого делать. Нечего ходить этаким гордецом!
Эрик некоторое время неподвижен; вдруг неожиданно отводит плечи назад, поворачивается к Арни и говорит: “И думать забудь”.
Арни [ продолжая играть роль матери ]: Эрик, о чем ты говоришь? Обычно ты так со мной не разговаривал.
Эрик идет к Арни и хлопает “мать” по плечам. Арни начинает понемногу терять материнскую роль.
Эрик [ Арни ]: Верно. Кому хочется быть обычным?
Арни [ более слабым голосом ]: Ты не хочешь быть...
Эрик [ прерывает ]: Нет. Ни за что. Я хочу все делать по-своему.
Арни [ поворачивается к группе ]: Теперь мне трудно играть дальше эту роль. Понимаете почему? Мне не удается это делать. Он совершил что-то такое, отчего мне невозможно продолжать, и сделал это здорово.
Один из участников отвечает на вопрос Арни, повторяя движение Эрика — хлопок по плечу матери: “Да, он разжаловал тебя”.
Арни: Да, Эрик сделал нечто очень сильное и конгруэнтное. Он вытряхнул меня из роли, она была уже неорганична. Если бы я продолжал играть эту роль, это была бы игра. Это больше не было бы конгруэнтно моим чувствам. Играя роль, вы должны быть уверены, что следите за тем, что происходит с другим человеком. Если он изменяет ваши чувства, значит, его чувства тоже изменились.
Эрик, вы сильно обошлись с моим плечом. Я почувствовал, что вы действительно сделали нечто. Давайте вернемся и проверим? [ Эрик отрицательно трясет головой. ] Ладно. Тогда на этом все.
Эрик говорит Арни, что у него ощущение, что все завершено. Они оба идут к своим местам в общем круге и усаживаются.
Арни: Все действия, которые нам хотелось бы сделать, уже содержатся в незанятых каналах. Мы вступаем в незанятый канал, и очень скоро перед нами поднимается фигура края, и мы мечемся туда-сюда между обычным и измененным состоянием. Затем, когда фигура края получает отставку, все подготовлено и мы начинаем менять идентичность.
Встав, Эрик сделал вот это движение [ Арни отводит плечи назад ], а потом вдруг остановился. Одна из характерных черт “незанятого” действия, что оно не завершается. Мы не можем с точностью сказать, какое сообщение содержалось в движении. Казалось, он просто немного скован, как большинство людей. Когда вам неясно, что за сообщение прошло по каналу, можно заключить, что присутствует что-то неосознанное.
Джоан: Вы могли построить работу иначе?
Арни: Есть очень много шагов, с которых можно начать процессуальную работу. Среди них нет правильных и неправильных. Все зависит от вашего умения и обратной связи клиента. Внимательно слушать, что человек говорит, и, исходя из этого, определять метод работы — один способ. Можно пользоваться глазами, высматривая вторичные процессы и работая с ними напрямую, через движение. Те, у кого руки одарены особой чуткостью, могут воспринимать сигналы и дифференцировать каналы кончиками пальцев. Медиумы воспринимают информацию через внутренние каналы. В поток ведет множество путей.
И, знаете, нестрашно, если вы упустите один какой-нибудь сигнал. Разворачивать каждый сигнал не обязательно. Важные сигналы повторяются. Факты говорят, что один сигнал всегда связан с остальными вторичными сигналами, поскольку каждый сигнал есть часть одного большого сообщения. Сообщение пройдет, если полностью развернуть любой сигнал. Нас привлекают не отдельные сигналы, а глобальное сообщение, проводниками к которому они являются.
Поэтому можно работать с движением плеч, можно с челюстью. Типичный аналитик сфокусирует свое внимание на фигуре матери. Тот, кто предпочитает работать со сновидениями, — на видениях и образах. Единственно правильного пути не существует.
Энни: Почему вы называете работу с незанятыми каналами “видением снов” (dreaming)?
Арни: Слушая, как говорят люди, и замечая, какие каналы у них остаются незанятыми, можно отгадать их сны. Попробуйте сделать это вечером со своим соседом по комнате. Попытайтесь раскрыть что-то непроизвольное и угадайте, о чем этому человеку снятся сны. Он может подумать, что вы умеете читать мысли, но это вовсе не обычная магия. Это научное соединение информации и психологии.
Тэсс: Мне кажется, вы показываете, что очень важно не торопиться сделать много за один раз. Вы занимаетесь одним сигналом, одним незанятым каналом и усиливаете это.
Арни: Да, потому что мой отец мне говорил, что нужно делать как можно меньше и наслаждаться жизнью! Поэтому давайте на сегодня закончим, встретимся завтра утром.
Участники семинара аплодируют и начинают постепенно расходиться. Одни еще продолжают живо обсуждать вечер, а другие медленно уходят, растворяясь в калифорнийской ночи.
Часть II.
ИНДИВИДУАЛЬНАЯ
РАБОТА
4. Медитация
Ранним утром следующего дня, позавтракав, мы возвращаемся в Хаксли, полные бодрости и желания двигаться дальше.
Арни: Сегодня утром я хочу познакомить вас с процессуальной работой, которой можно заниматься самостоятельно, наедине с собой. Как ни парадоксально, чем лучше терапевт, тем сильнее потребность у его клиента в независимой самостоятельной работе. Чем лучше вы работаете, тем опасней вы можете оказаться для клиента. Если вы в самом деле замечательный терапевт и оказываете людям огромную помощь, в какой-то момент вы становитесь неэффективными, потому что клиент начинает проецировать свое осознавание на вас.
Как я представляю себе внутреннюю работу. Если вас пригласили в чужую страну, чтобы помочь в разрешении конфликта, самое мудрое будет сделать для страны все, что возможно, а затем либо немедленно уехать, либо задержаться, чтобы научить людей, как справляться самостоятельно. То же в полной мере справедливо, если к вам за помощью обращается один человек.
Итак, каким образом возможно вернуть человеку его собственное осознавание? Любить вас, как терапевта, ему очень важно, но он будет вам еще более признателен, если вы постепенно поможете ему в проведении его собственной внутренней работы. Процедуры внутреннего осознавания — один из способов передать процессуально ориентированные приемы в руки самого клиента.
Однажды я разговаривал по телефону с издателем, который читал тогда мою рукопись о внутренней работе. Он сказал: “Ради всего святого, скажите, неужели это психология?” Я ответил: “Не совсем”. “Медитация?” — спросил он. Я рассмеялся и сказал: “Нет, нет”. “Тогда что же это?” — спросил он. Я сказал: “Это не психология и не медитация. Это процессуальная работа”. И сказал ему еще: “И медитация и психология развиваются друг из друга. Когда вам надо осознать то, что происходит с вами, — внутренняя работа есть форма психологии. Когда же вам нужно пропустить события сквозь себя — внутренняя работа приобретает форму медитации”.
Неделимое целое
Сегодня утром мы сосредоточим наше внимание на осознании неделимых элементов нашего опыта. Сейчас я объясню, что я имею в виду. Неделимое — то, что нельзя далее разложить на части, не разрушив. Это важно. К примеру, возьмем движение. Если я расчленю его целое действие на маленькие составляющие, я могу потерять целостный процесс. Значит, не составляющие компоненты, а все движение в целом есть неделимый процесс.
Другой пример: предположим, я ловлю себя на том, что смотрю вверх; я работаю с этим и обретаю чувство, что это попытка установить контакт с высшим божеством. Это очень мощное переживание. Если же в этот момент вы предложите мне расчленить этот процесс — послушать Бога, или почувствовать его где-нибудь внутри, или сосредоточиться на движениях моих рук, — это развалит мой процесс. Он будет сведен к составляющим, и я потеряю смысл происходящего. Поэтому будем считать этот процесс неделимым.
Итак, внутренняя работа начинается с того, что вы задаете себе простейшие вопросы о неделимых, основанных на чувствах элементах или каналах. Давайте для начала найдем такой неделимый элемент в себе. Вам просто надо осознать то, что вы сейчас осознаете. Если ответ не возникает немедленно, спросите себя, что происходит сейчас с вами: “я сейчас — вижу? слышу? двигаюсь? вступаю в какие-нибудь отношения? чувствую?” Это все, что надо сделать.
Чтобы поупражнять и отточить осознавание, мы начнем с того, что попробуем различить слышание, видение и чувствование. Давайте попробуем прямо сейчас. Пять минут поработаем внутри себя. Выберите удобное место. Чем меньше вы двигаетесь, тем дальше продвинетесь.
Кто-то из участников садится, кто-то ложится. Арни начинает медленно и мягко говорить. Он говорит медитативным голосом, чтобы не мешать внутренней работе людей и заодно помедитировать о том, что делает он сам.
Медитация состоит только из одного вопроса — что происходит с тобой: ты видишь что-то, ты слышишь что-то, ты чувствуешь что-то? Это в основном неделимые сенсорные сигналы. Давайте поработаем с этими тремя сигналами. Что вы делаете — видите? слышите? чувствуете? Просто отметьте, в каком вы находитесь канале. В этом и состоит работа. Пока это все. Я начну говорить через пять минут.
Все погружаются в глубокую медитацию над вопросом. В комнате стоит тишина. Проходит пять минут. Арни начинает говорить спокойно, медленно.
Когда вы откроете глаза, я пойму, что вы готовы сделать следующий шаг.
Люди начинают открывать глаза и смотрят куда-то вверх.
Позвольте мне задать смешной по сути вопрос. Может кто-нибудь сказать, что мы делаем, когда не медитируем, когда не осознаем то, что нами осознается? Что мы делаем, когда не осознаем те впечатления, которые получаем?
Большинство людей строит свой основной процесс, не медитируя. Если вы не медитируете, вы находитесь как бы на “автопилоте”, бессознательно следуя заложенной программе: “реализация идентичности и выполнение действий, которые характеризуют вас так-то и так-то”. Внутренняя процедура, которую мы сейчас выполняем, позволит вам узнать об этом и, кроме того, поможет уловить что-то очень вторичное. Если вы не работаете над собой, вы живете и функционируете в состоянии, которое Чарльз Тарт назвал бы гипноз общепринятого, бессознательно выполняя безличные задачи и цели культуры.
Кстати, фокусирование внимания на непосредственном сенсорном опыте является не только формой внутренней работы, которой можно заниматься наедине с собой, но и очень полезным инструментом в работе с аутичными клиентами, людьми в кататоническом или коматозном состоянии, а также детьми, которые мало говорят. Попросите их внутренне сосредоточиться и последовать за потоком впечатлений, за осознаванием каналов.
Усиление
То, что я попрошу вас сейчас сделать, очень просто. Сначала я расскажу, а затем мы это сделаем. Я бы хотел, чтобы вы не только уловили канал — зрение, слух или внутреннее чувство, — но, не выходя из канала, усилили то, что испытываете. Давайте, к примеру, возьмем телесные ощущения. Что вы почувствовали в своем теле?
Арни смотрит на сидящую рядом участницу. Та отвечает: “Свои пульс и дыхание”. Арни поворачивается ко всем и задает вопрос: “Как она может это усилить?” Другой участник советует ей усилить это через дыхание.
Можно через дыхание, через осознание всей целостности процесса дыхания. Сконцентрируйтесь на пульсации в груди. Или в кончиках пальцев, или на шее, как вам больше захочется. Выделите это ощущение и усильте его проприоцептивную часть.
Если вы устали или у вас болит живот — возьмите и распространите ощущение, возникшее в области живота или груди на другие части тела. Такого рода работа с телесными симптомами очень полезна. Сосредоточьтесь на некоем локальном ощущении и генерализуйте его. Позвольте ему занять как можно больше места в вашем теле, пока вы сами полностью не сольетесь с этим ощущением. Таким образом можно осуществить интеграцию локальных телесных ощущений.
Работа с менструальными спазмами
Женщина по имени Лайза поворачивается к Арни и спрашивает: “Можно задать вопрос о том процессе, который я сейчас разворачивала?”
Арни: Конечно.
Лайза: Я ощутила совершенно неожиданные спазмы, какие бывают при менструации. Я стала чувствовать спазмы по всему телу. Они пульсировали, а затем чувство пульсации вдруг превратилось в панораму океана. Я услышала океан и начала думать о волнах, которые я утром видела.
Арни [ перебивает ]: Как вы узнали, что начали думать о волнах?
Лайза: Я слышала их. Это что было, переключение каналов с телесных ощущений на слуховые?
Арни кивнул.
И в то же время мое тело ощущало волны, словно погружаясь в них.
Арни [ кивает ]: Теперь движение. Вы переключали каналы; я хотел научить вас этому чуть позже. Что было дальше?
Лайза: Я начала думать о волнах и чувствовала, что мое тело пульсирует, словно волны накатываются на берег. Волны ритмично поднимались и опускались, а затем все, по-видимому, переключилось на зрительный канал. Я смотрела, как кто-то дышит, а потом заплакала, потому что это была картина смерти моего друга.
Арни: Ммм... Вы переключали каналы, и я рад, что вам удалось проследить за тем, что происходило. В конце, видимо, родилось нечто неделимое. Из простой пульсации, волн, воды возникло воспоминание о предсмерном дыхании вашего друга.
Лайза: Вышло так, что волны превратились в мое и его тело, и эта картинка поразила меня. Видимо, это был край, потому что я была очень рада, что упражнение закончилось. Я все это время старалась понять, что конкретно мне следует делать дальше.
Арни: Вам стоит продолжить. Сосредоточьтесь и посмотрите, получится ли установить с умершим контакт. Попытайтесь пойти дальше и визуализировать его. Может, вам удастся увидеть его живым и проследить, куда дальше поведут ваши внутренние ощущения. Или вы, возможно, захотите попробовать стать им и узнать ту часть себя, которая стремится к смерти. Или вы сможете отыскать, в чем вы с ним похожи или в чем вы хотите походить на него в своей жизни.
Дэйв: Ей надо интегрировать того человека в свою повседневную жизнь? Иногда, говорят, горе облегчается с интеграцией.
Арни: Конечно да. Только что означает “интеграция” и что такое “повседневная жизнь”? Каждый из нас понимает под этим разное. Для медитирующего наиболее сильная и безопасная форма интеграции — прочувствовать свою часть сейчас, в данный момент. Это мгновенное, сиюсекундное осознавание есть форма интеграции куда более сильная, чем перевод инсайта в будущее поведение. Мы должны следовать за этим. Если медитирующий начинает фиксироваться на воспоминаниях и видениях обыденной жизни, то, значит, образы этой самой повседневной жизни и есть то, с чем ему надо будет работать.
[ Группе. ] Итак, все началось с менструальных спазмов. Она просто последовала за изменениями. А сейчас я хотел бы, чтобы вы проследили за изменениями и, усиливая все, что всплывает, чуточку замедлили их. Предположим, вам видится море. Как можно усилить визуальный образ?
Пэм: Добавить яркости.
Арни: Добавить яркости или рассмотреть ближе. Обратить внимание на детали формы или более активно наблюдать, что происходит. А если вы что-то слышите? Есть много способов усилить слуховой сигнал. Если это голос — спросить себя, что это за голос, старый или молодой? Мужской или женский? Вслушайтесь внимательно. Кому принадлежит голос, который вы слышите, животному или человеку? Надо детально разобрать, что вы слышите.
Цель такой работы — позволить потоку научить вас чему-то важному о жизни, а также суметь распознать, что в вас происходит, чтобы затем использовать это. Я думаю, если бы здесь был Будда, если бы он знал о том, что мы делаем, он бы сказал, что это очень быстрый способ очистить себя изнутри.
Том: А если нет ни визуальных, ни слуховых сигналов, есть только мысли? Как вы работаете с ними?
Арни: Мышление — это генерализация, не имеющая чувственной основы. Откуда вы знаете, что мыслите?
|
|
|
