Глава 8. Особенности применения танков в Зимней войне

Подробный анализ действий танковых войск в Зимней войне выходит за рамки нашей работы, поэтому мы отметим лишь основные причины неудачного в целом применения советских танков.

Во‑ первых, природные условия как на Карельском перешейке, так и на финско‑ карельской границе крайне неблагоприятны для применения танков.

Во‑ вторых, к началу Зимней войны броню всех советских серийных танков, включая тяжелые Т‑ 35, без труда пробивали противотанковые ружья и пушки всех типов. Это выяснилось уже в ходе войны в Испании, однако к ноябрю 1939 г. новые танки с противоснарядной броней в войска еще не поступили.

Советская промышленность, следуя указаниям Тухачевского и К°, наклепала огромное количество танков. Эти танковые армады предназначались для войны с «классово‑ неоднородным» противником, который видимо должен был обращаться в бегство от одного вида советских танков. Так это или нет, но броня советских танков была исключительно противопульной.

Наиболее распространенный легкий танк Т‑ 26 (машина сопровождения пехоты) имел бронирование лобовой части корпуса 16 мм, башни 25 мм. Броневая защита других частей корпуса была еще слабее. У быстроходных танков БТ‑ 5 толщина лобовой брони корпуса и башни составляла 13 мм. Лобовую часть корпуса средних танков Т‑ 28 прикрывала 30‑ мм броня, в башнях – 20 мм.

Такая броня гарантированно выдерживала обычные пули калибра 7, 62 мм и 12, 7 мм, а также бронебойные пули калибра 7, 62 мм. Бронебойные Пули 12, 7‑ мм пулеметов пробивали 20‑ мм броню на дистанций до 300 метров. Германские 37‑ мм противотанковые пушки РАК 35/36 с дистанции 100 метров пробивали по нормали (т. е. под углом 90°) 50‑ мм броню, а под углом 60° – 35‑ мм броню. Бронепробиваемость 37‑ мм шведских пушек Бофорс была еще выше.

Советские тяжелые танки Т‑ 28 (а также Т‑ 35) имели не только слабую броню, но и слабое артиллерийское вооружение. Их штатная 76‑ мм пушка обр. 1927/32 гг. обладала очень слабой бронепробиваемостью. На дистанции 100 метров ее бронебойные снаряды пробивали по нормали 34‑ мм броню, а под углом в 30° не более 28‑ мм. В этом плане они существенно уступали 37‑ мм пушкам Бофорс финских танков. Скорострельность же 37‑ мм пушки Бофорс с клиновым полуавтоматическим затвором в два‑ три раза превосходила 76‑ мм пушки обр. 1927/32 гг., имевшей более тяжелые снаряды и поршневые затворы. В 1938‑ 39 гг. часть танков Т‑ 28 перевооружили, на 7б‑ мм пушки Л‑ 10, которые по бронепробиваемости не уступали пушкам Бофорс, но существенно отставали в скорострельности.

Я специально останавливаюсь на этом вопросе потому, что некоторые «обличители большевистского режима» пишут явные глупости. Например, такую: «основные боевые машины финских бронекавалерийских частей – „Виккерсы“ с 37‑ мм или в лучшем случае 47‑ мм пушками – не могли дать отпор советским средним танкам Т‑ 28 с 76, 2‑ мм орудием, четырьмя пулеметами и броней в 20– 30 мм»[145] .

Или такую: «После перегруппировки войска 7‑ й армии 15‑ 17 декабря предприняли новое наступление на востоке Карельского перешейка и 17‑ 21 декабря – в центральной части в районе города Сумма. Оно окончилось безрезультатно. На поле боя остались десятки подбитых танков, в том числе 67 тяжелых. Это были громоздкие пятибашенные Т‑ 35, плохо приспособленные к ведению той войны»[146] .

Какая прелесть! Таким образом, финны одним махом уничтожили больше тяжелых танков Т‑ 35, чем их выпустила промышленность (61 единицу). Увы, данных об участии танков Т‑ 35 в Зимней войне нет. Зато известно, что почти все изготовленные танки Т‑ 35 (59 единиц) участвовали в Великой Отечественной войне.

Но вернемся к танковой войне. Кто‑ то выдумал псевдомудрый афоризм – «история не терпит сослагательного наклонения». Я же утверждаю, что без сослагательного наклонения понять исторические процессы невозможно. Имей РККА на Карельском перешейке хотя бы 500 танков с противоснарядной броней и тридцать 305‑ мм гаубиц обр. 1915 г. из состава Белорусского военного округа, линия Маннергейма пала бы за пару недель. Для подтверждения этого тезиса приведу пример использования нескольких опытных танков с противоснарядной броней (лоб корпуса и башни в 60‑ 75 мм).

Из трех опытных тяжелых танков (KB, СМК и Т‑ 100)[147] составили роту тяжелых танков, включив ее в состав 91‑ го танкового батальона 20‑ й тяжелой танковой бригады, вооруженной танками Т‑ 28. Опытные танки вступили в бой 18 декабря 1939 года, поддерживая наступление пехоты в районе Хоттиненского укрепрайона финнов. Там они оказались под шквальным огнем финской артиллерии. И что же?

Танк KB получил 43 попадания артиллерийских снарядов, но ни один из них не пробил его броню, пострадал только ствол 76‑ мм пушки. В остальном танк остался боеспособен, а пушку заменили вечером того же дня. В танки Т‑ 100 и СМК тоже попали десятки снарядов, и ни один из них тоже не смог пробить броню. Правда, на следующий день танк СМК подорвался на фугасе (по другим данным он наехал на ящик со снарядами). Взрыв повредил ходовую часть танка. Вытащить 55‑ тонную махину из большой воронки, образованной взрывом, не удалось, до конца войны СМК простоял на месте подрыва.

Согласно «Отчету по испытаниям танков KB и Т‑ 100 на Карельском перешейке в боях с белофиннами» от 8 апреля 1940 года танк Т‑ 100 был обстрелян 37‑ мм и 47‑ мм бронебойными снарядами с дистанции 300‑ 500 метров. Зафиксировано восемь попаданий: одно – в ствол 45‑ мм пушки, пять – в правый борт, одно – в диск четвертого левого опорного катка, и одно – в гребень трака гусеницы.

Попадание в ствол пушки вывело ее из строя. Два попадания в правый борт корпуса оставили на броне воронки в виде эллипса глубиной 27 мм и в виде круга глубиной 26 мм. Попадания в танк не повлияли на нормальную работу экипажа: звук от ударов снарядов по броне был сравним со звуком от удара кувалдой. Таковы результаты боевого применения танков СМК, KB и Т‑ 100.

Заметим попутно, что наши военные, обжегшись на молоке, стали дуть и на воду. В 1940 году и первой половине 1941 года треть танков KB выпускалась в варианте КВ‑ 2, то есть с огромной башней, в которой стояла 152‑ мм гаубица М‑ 10. Однако в ходе маневренных сражений лета и осени 1941 года танк КВ‑ 2 себя не оправдал и был снят с производства.

С той поры и по сей день наши военные никак не могут усвоить, что линейный танк (он же средний и основной, называйте как хотите), предназначенный для войны в чистом поле, не может заменить штурмовой танк (САУ), предназначенный для действий против железобетонных укреплений и для боев в городе. Между тем немцы создали уникальный штурмовой танк «Штурмтигр» с 38‑ см мортирой, американцы – саперный танк Ml02 с 210‑ мм мортирой, англичане – штурмовой танк AVRE с 305‑ мм мортирой. Кстати, и затраты на это были невелики. Все перечисленные танки сделаны на базе серийных линейных танков «Тигр», М‑ 47 и «Черчилль» соответственно. А в СССР выпустили с 1930 по 1990 годы танков больше, чем во всех других странах мира вместе взятых, но среди них не было ни одного штурмового. В результате во время первой и второй чеченских кампаний на штурм Грозного тратили несколько недель. Да что там Грозный, простые аулы в Чечне и Дагестане брали по 10‑ 20 дней. Ах, мол, боевики засели в бетонированных подвалах домов!

В декабре 1939 г. в РНИИ была создана мощная неуправляемая ракета, имевшая боевую часть весом 1 тонна. Дальность стрельбы ракетой ‑. 2, 5 км. Пусковая установка помещалась на санях, буксируемых танком. На установке помещались 4 ракеты. В январе 1940 г. опытная установка прибыла на фронт, на Карельский перешеек. Боясь рассекретить ракетное оружие, командование фронта так и не использовала установку в боевых действиях" [148] .