Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Разыскивается Рауль Валленберг




Этому человеку поставлены памятники, его именем названы улицы, ему присвоено звание почетного гражданина США, о его судьбе написаны книги, однако о последних годах его жизни, проведенных 6 тюрьме или лагере в Советском Союзе, до сих пор ничего не известно.

До окончания Второй мировой воины оставалось несколько месяцев. Немецкие оккупанты покинули разоренный Будапешт, в венгерскую столицу вступали победоносные советские войска. Шведский дипломат Рауль Валленберг прибыл сюда летом 1944 года и с тех пор неустанно отдавал себя делу спасения будапештских евреев от нацистского < окончательного решения еврейского вопроса>. Сейчас он направлялся в штаб Советской Армии в Дебрецене, в 200 километрах на восток от столицы, чтобы встретиться с маршалом Родионом Малиновским и договориться об обеспечении безопасности своих подопечных. Садясь в машину, он показал на двух русских солдат на мотоциклах и офицера в коляске одного из них и сказал провожавшему его Другу, что не знает, для чего ему дали этот эскорт ‑ < чтобы охранять меня или чтобы я не сбежал>.

Это полушутливое замечание оказалось мрачным пророчеством: ни Валленберга, ни его шофеpa Вильмоша Лангфельдера никогда больше на Западе не видели. С того дня их судьба покрыта тайной, здесь смешались слухи, предположения, полуправда и откровенная ложь, приходившая из‑ за < железного занавеса>.

Что же это был за человек, Рауль Валленберг, загадку исчезновения которого за последние сорок лет неоднократно пытались разгадать и чья печальная судьба вызывает сочувствие во многих странах? Он родился 4 августа 1912 года в одной из богатейших семей Швеции, которую часто называют < шведскими Рокфеллерами>: в ней есть банкиры, промышленники, дипломаты, священники. В Мичиганском университете в Америке Рауль изучал архитектуру, однако ему было уготовано место в принадлежавшем семье банке, и в 1936 году его послали учиться бизнесу в Хайфу в тогдашней Палестине. Прапрадед Рауля был евреем, принявшим христианство, и молодой человек как‑ то похвастался, что его, Валленберга и < полу еврея>, никому никогда не победить. В Хайфе, где он жил в пансионе для правоверных иудеев, он остро почувствовал, какой опасностью грозит европейским евреям нацизм: в город прибывало множество беженцев, и вскоре еврейское население достигло 50 тысяч.

Вернувшись в Швецию в 1939 году, как раз к началу Второй мировой войны, Рауль занялся экспортом и импортом продовольствия, став партнером бежавшего из Венгрии еврея Коломана Лауэра, которому был нужен надежный, знающий языки < иноверец>, чтобы ездить в страны, захваченные фашистами. То, что он увидел в этих поездках, ужаснуло Валленберга, и через какое‑ то время его перестала удовлетворять его работа, у него возникло сильное желание делать что‑ то действительно полезное. В 1942 году, посмотрев английский кинофильм о вроде бы рассеянном профессоре, которому тем не менее удается провести фашистов и спасти евреев, Рауль сказал сестре, что это < как раз то>, что хотел бы сделать он.

Валленберг против Эйхмана

В оккупированной нацистами Европе евреи были обречены на скорбный путь в концентрационные лагеря и газовые камеры. Но даже среди противников Германии мало кто поднимал голос против этих зверств и протягивал руку помощи тем, кто пытался бежать из ада. Лишь в январе 1944 года ‑ и то только благодаря настойчивости министра финансов Генри Моргентау‑ младшего ‑ американское правительство наконец что‑ то предприняло, образовав Совет по делам военных беженцев. Совет направил Ивера Ольсена, представителя министерства финансов, имевшего связи в Управлении стратегической разведки (позднее это ведомство превратилось в Центральное разведывательное управление), в нейтральную Швецию для осуществления плана спасения последней крупной еврейской общины в Европе ‑ более 700 тысяч евреев, живших в Венгрии, которая стала союзницей Германии.

До того времени венгерское правительство не уступало нажиму Берлина, требовавшего массовой депортации евреев; многие из них были христианами и играли важную роль в экономической жизни страны. В марте 1944 года, чувствуя, что союзница колеблется, Германия послала в Венгрию войска и установила в стране послушный ей режим. Среди направленных в Будапешт нацистов был и Адольф Эйхман, архитектор < окончательного решения еврейского вопроса>, человек, который, по словам одного из соратников, был < совершенно одержим идеей уничтожения всех евреев, что попадутся ему в руки>. Отныне венгерским евреям предписывалось носить желтую шестиконечную звезду Давида, а вскоре их стали забирать для отправки в лагеря смерти.

В Стокгольме Ивер Ольсен привлек к американскому плану противостояния Эйхману 31‑ летнего Рауля Валленберга. С деньгами из секретных американских источников и с паспортом шведского дипломата 9 июля Валленберг прибыл в Будапешт. Он знал, что его миссия сопряжена с опасностью и что ему придется действовать быстро. Эйхман намеревался отправить всех будапештских евреев в лагеря смерти; Валленберг должен был постараться спасти как можно больше из них.

Пытаясь договориться с Эйхманом, Валленберг в декабре пригласил нациста на обед к себе на квартиру. В ходе беседы, проходившей под аккомпанемент советской артиллерии, заревом освещавшей горизонт на востоке, швед сказал своему гостю, что нацизм обречен. Эйхман был непоколебим. < Не думайте, что мы стали друзьями, ‑ сказал он на прощанье. ‑ Ничего подобного. Я намерен сделать все, чтобы помешать вам спасти ваших евреев. Дипломатический паспорт не от всего может защитить. Даже дипломат из нейтральной страны может попасть в аварию>. Вскоре после этого в автомобиль Валленберга < случайно> врезался немецкий грузовик; к счастью, шведского дипломата при этом не было в машине.

На следующий день после Рождества советские войска окружили Будапешт. Эйхману удалось бежать из венгерской столицы, а Валленберг остался с доверившимися ему людьми.

В бездну

13 января 1945 года советский патруль обнаружил Валленберга в здании, находившемся под защитой Международного Красного Креста. Молодой дипломат попросил, чтобы его отвезли в штаб, где, как он надеялся, он сможет рассказать о своем плане защиты оставшихся венгерских евреев и об их послевоенной реабилитации. Через четыре дня он ехал в Дебрецен.

Не успела машина выехать из столицы, как Валленберга и его водителя Лангфельдера передали в руки НКВД. Вместо встречи с маршалом Малиновским их посадили на поезд и повезли в Москву. Советский МИД известил посла Швеции, что < приняты меры для защиты господина Рауля Валленберга>. < Взятие под охрану> на самом деле означало заключение ‑ сначала в здании НКВД на Лубянке, затем в Лефортовской тюрьме. Лангфельдера с марта 1945 года никто больше не видел. От бывших сокамерников Валленберга, позднее так или иначе оказавшихся на Западе, известно, что шведский дипломат содержался в московской тюрьме до весны 1947 года, после чего, вероятно, его отправили в Сибирь.

Тем временем советский посол в Стокгольме заверил мать Рауля Валленберга, что с ее сыном все в порядке и он скоро вернется домой: позднее посол сказал жене шведского министра иностранных дел, что, наверное, лучше не поднимать < шума> вокруг этого дела.

8 марта 1945 года друзья Валленберга в Будапеште услышали поразившее их сообщение контолировавшегося советскими властями радио: 17 января по дороге в Дебрецен шведского дипломата убили, скорее всего, немцы или их венгерские приспешники. На Западе этому мало кто поверил.

Дипломатия холодной войны

Шведский посол Стэффан Содерблум сообщал своему начальству в Стокгольм: < Безусловно, трагическое исчезновение Валленберга тяжестью лежит у меня на сердце>. Тем не менее он отверг помощь, предложенную послом США Авереллом Гарриманом, заявив, что нет причин не верить русским, < Мы не нуждаемся во вмешательстве американцев>, ‑ резко добавил Содерблум.

Рауль Валленберг стал первой жертвой холодной войны. Из‑ за того, что он вел дела с Эйхманом, его поначалу сочли гитлеровским агентом. Когда же русские узнали, что его миссии содействовал Совет по делам военных беженцев, а также что он связан с Ивером Ольсеном, они, судя по всему, решили, что Валленберг работает на Управление стратегической разведки. Стремясь сохранить нейтралитет Швеции по отношению к Соединенным Штатам и Советскому Союзу, Содерблум мало что сделал, чтобы продолжить поиски. Вполне понятно, писал он на родину, что Валленберг мог пропасть в хаосе последних месяцев войны в Венгрии.

Перед тем как покинуть Москву в июне 1946 года, Содерблум попросил аудиенции у Сталина. Хотя он был уверен, что Валленберг мертв и что у советских властей нет никаких сведений о его судьбе, он все же попросил Сталина дать официальное подтверждение. < Это и в ваших же интересах, ‑ сказал он советскому диктатору, ‑ поскольку есть люди, которые, в отсутствие такой информации, могут сделать неверные выводы>. Сталин записал имя Валленберга и обещал, что все будет выяснено. < Я лично за этим прослежу>, ‑ заверил он.

Спустя четырнадцать месяцев, в августе 1947 года, Министерство иностранных дел СССР проинформировало нового шведского посла в Москве, что < Валленберга в Советском Союзе нет и нам о нем ничего не известно>.

Герой Холокоста

К тому времени, когда Рауль Валленберг появился в Будапеште ‑ в июле 1944 года, ‑ Адольф Эйхман уже успел отправить в концентрационные лагеря около полумиллиона венгерских евреев. Однако более 200 тысяч евреев, в основном в столице, сумели избежать страшной участи.

Чтобы спасти как можно больше людей, Валленберг начал выписывать < охранные паспорта> (см. вверху), подтверждающие, что их владельцы прошли необходимые формальности для репатриации в Швецию и находятся под покровительством дипломатической миссии Королевства Швеция в Будапеште. Сначала эти паспорта выдавались лишь тем, кто имел родственные или деловые связи со Швецией: позднее Валленберг стал выписывать их без подобных ограничений.

Но деятельность Валленберга не ограничивалась выдачей паспортов. Со временем он создал организацию, в которой было 40 врачей и 335 других работников. трудившихся в двух больницах, в бесплатных столовых, детских яслях и, самое главное, в 32 убежищах, над которыми был вывешен шведский флаг. Когда пронацистски настроенные салашисты напали на одно из них, находчивый швед переодел некоторых из своих подопечных ‑ с наиболее < арийской внешностью> ‑ в немецкую форму и поставил < часовых> перед убежищами.

Когда военное поражение Германии стало очевидным, Валленберг заявил немцам и их венгерским пособникам, что если они не прекратят преследование евреев, то их будут судить как военных преступников. Сам же он не боялся угроз: < Моя жизнь ‑ это жизнь только одного человека, а речь идет о жизни многих людей>. К концу войны в живых оставалось 120 тысяч венгерских евреев, 15‑ 20 тысяч из них были обязаны своим спасением лично Валленбергу.

< Тюремный телеграф>

На Западе дело Валленберга оставалось открытым. В Будапеште те, кто восхищался этим человеком, решили воздвигнуть ему памятник. Альберт Эйнштейн был среди тех, кто выдвинул Рауля Валленберга на Нобелевскую премию мира. Но самое главное, на Западе появились его бывшие сокамерники, которые могли подтвердить, что он находился в заключении с января 1945 по апрель 1947 года. Среди них были два немца ‑ Густав Рихтер и Хорст Кичман. Оба они сообщили, что их допрашивали о Валленбсргс в Лефортовской тюрьме 27 июля 1947 года и что после допроса их перевели в одиночку.

По их рассказам, за два года заключения в Москве Валленберга выпускали из камеры лишь на ежедневную 20‑ минутную прогулку во дворике размером 3 на 4, 5 метра, окруженном забором, чтобы узники не видели друг друга. Но, как все заключенные, он вскоре научился пользоваться < тюремным телеграфом>. По соединявшим камеры трубам успешно передавались сообщения, выстукиваемые зубными щетками. Самым простым кодом была так называемая < азбука Морзе для дураков>: буква А ‑ один удар, В ‑ два, С ‑ три и т. д. Существовала и более сложная система ‑ < пять на пять> или < система квадрата>, в которой все буквы алфавита располагались в воображаемой сетке: от А до? ‑ в первом ряду, от F до J ‑ во втором и т. д. Сначала выстукивался номер ряда, ‘затем ‑ номер колонки для каждой буквы. Два удара, а затем пять означали J ‑ пятую букву во втором ряду.

Вернувшийся из заключения в СССР итальянец Клаудио дс Мор вспоминал, как он изумился, услышав по < тюремному телеграфу>, что в Лефортове держат дипломата из нейтральной страны. Три освободившихся немецких дипломата рассказывали, как они помогали Валленбергу ‑ тоже по < телеграфу> ‑ писать по‑ французски письмо Сталину. Дошло ли оно до адресата, они не знали. Затем, весной 1947 года, Валленберг передал последнее сообщение: < Нас переводят отсюда>.

Затерянный на архипелаге Гулаг

Вместе с примерно 50 другими заключенными ‑ почти все они были русскими, осужденными в основном за < контрреволюционную деятельность>, ‑ Валленберга отправили в Воркутинский лагерь в ста с лишним километрах к северу от Полярного круга. В течение последующих двенадцати лет, если опять же верить свидетельствам других вернувшихся на Запад узников, его перебрасывали из лагеря в лагерь печально известного архипелага Гулаг.

Один врач вспомнил, что летом 1948 года осматривал Валленберга, чтобы решить, можно ли его использовать на строительных работах; в то время шведу было 36 лет. Венгерский профессор встретил его в 1951 году в московской тюрьме, когда его переводили из одного лагеря, в 2500 километрах к северо‑ востоку от столицы, в другой ‑ на 1500 километров восточнее. Бывший военный атташе Польши в 1953 году видел, как Валленберга сажали в товарный вагон в сибирском лагере. Один швейцарец перестукивался с ним во владимирской тюрьме в 1954 году, а, по словам одного австрийца, годом позже во Владимире его по ошибке поместили в камеру Валленберга, который попросил его, если его когда‑ нибудь освободят, сообщить в любое шведское представительство, что < швед из Будапешта все еще жив>. Бывший политзаключенный из Грузии рассказал, что с 1948 но 1953 год не раз оказывался в одной камере с Валленбергом. Однако к концу десятилетия надежных свидетельств людей, видевших его, стало меньше, большинство сообщений были расплывчатыми, а факты, доказывающие, что он попрежнему жив, были путаными и часто противоречивыми. Среди тех, кто видел его последним, был все тот же польский военный атташе, по словам которого при их новой встрече в октябре 1959 года Валленберг выглядел < молодым и крепким>.

Архипелаг Гулаг

До того как политический климат в Советском Союзе смягчился, советским гражданам было опасно выражать несогласие с системой. Диссиденты часто исчезали в лагерях < архипелага Гулаг>. Сокращение < Гулаг> расшифровывается как Главное управление исправитсльно‑ трудовыми лагерями, а < архипелагом> их назвали потому, что они, как цепь островов, протянулись через всю страну.

Жизнь заключенных ярко описал лауреат Нобелевской премии писатель Александр Солженицын, который сам восемь лет провел в лагерях. В двух своих произведениях ‑ < Один день Ивана Денисовича> и < Архипелаг Гулаг> ‑ он показал, в каких нечеловеческих условиях приходилось жить и работать узникам. Тяжкий труд по 16 часов в день, шесть дней в неделю, на скудном пайке и в отсутствие каких бы то ни было мер безопасности. В 70‑ х годах, например, заключенные работали на урановых рудниках, не имея даже защитной одежды.

Тысячи людей умерли, еще больше узников Гулага серьезно подорвали здоровье. Кроме того, заключенные подвергались унижению и даже пыткам.

Подобные места ссылки уголовных и политических преступников существовали и в царской России. Но в период сталинского террора сеть лагерей страшно разрослась, и, как полагают, в Гулаге погибло 10 миллионов человек.

При написании < Архипелага Гулаг>, рассказывая о том, что автор назвал < сорокалетием невиданного государственного терроризма>, Солженицын опирался на воспоминания свидетелей и посвятил свой труд < всем тем, кому не хватило жизни об этом рассказать>.

Неумирающая надежда

Несмотря на то, что Москва еще в августе 1947 года решительно заявила, что в СССР ничего не знают о местонахождении Рауля Валленберга, его родные продолжали надеяться. Под давлением семьи и озабоченных граждан шведское правительство в 1952‑ 1954 годах сделало не менее 15 письменных и 34 устных запросов советской стороне.

В апреле 1956 года премьерминистр Tare Эрландер, прибывший в СССР с первым официальным визитом, вручил председателю Совета министров Николаю Булганину письмо Раулю от его матери, а также папку с документами по делу Валленберга. < Это пустая трата времени! ‑ закричал Булганин. ‑ Нам некогда заниматься такой ерундой>.

‑ Если вы не хотите принять материалы, которые я привез, ‑ ответил Эрландер, ‑ как вы можете быть уверены, что все это фальсификация, пустая интермедия с целью поставить вас в неловкое положение?

‑ Я не желаю больше об этом слышать! ‑ заорал Булганин. Когда Никита Хрущев, Первый секретарь коммунистической партии, успокоил его, он согласился, < в качестве жеста доброй воли по отношению к Швеции>, рассмотреть переданные материалы.

‑ Мы постараемся дать вам ответ как можно скорее, ‑ пообещал Булганин.

16 февраля 1957 года шведское правительство получило ответ. В записке, написанной от руки, обнаруженной в архивах санчасти Лубянской тюрьмы, констатировалось, что < заключенный Валленберг> умер в своей камере, судя по всему, от сердечного приступа. Датирована записка 17 июля 1947 года, то есть за десять дней до допросов Рихтера и Кичмана, благодаря которым и стало известно о том, что он все это время находился в СССР.

Но и это запоздалое признание советскими властями, что Валленберг действительно был в заключении на их территории сразу после войны, не удовлетворило тех, кто хотел знать полную правду и продолжал надеяться, что Валленберг жив.

Подтверждение ‑ и вновь отрицание

В 1961 году авторитетный врач и ученый Нанна Шварц приехала в Москву по приглашению старого знакомого, президента Академии медицинских наук А. Л. Мясникова. В разговоре, который велся на немецком языке, гостья спросила про Валленберга. Мясников признался, что ему < многое известно о деле Валленберга>. По его словам, герой Будапешта был в психиатрической больнице, < чрезвычайно измученный, нервный и подавленный>. Мясникова приглашали лечить шведа два года назад, когда тот объявил голодовку, а совсем недавно он вновь его осматривал.

Доктор Шварц передала эту информацию шведскому правительству, и Эрландер написал Хрущеву, попросив советского руководителя вернуть Валленберга на родину. Москва настаивала на том, что Валленберг умер. < В третий раз уже мы сообщаем вам, что тема полностью закрыта>, ‑ сказал Хрущев шведскому послу, передавшему ему письмо Эрландера, и дал понять, что любые попытки продолжать обсуждение этого вопроса лишь ухудшат отношения между Швецией и Советским Союзом.

Во время последующих приездов в Москву доктор Шварц старалась выведать у Мясникова новые подробности. Ее советский коллега то злился на нее за то, что она обманула его доверие, то заявлял, что плохо говорит по‑ немецки и она его неправильно поняла, но в конце концов подтвердил, что Валленберг умер в 1965 году. На этот раз Шварц обещала Мясникову хранить тайну и нарушила молчание только в 1981 году, после состоявшегося в Стокгольме международного слушания по делу Валленберга, которое, по ее мнению, вселяло напрасную надежду на то, что Валленберг жив и находится в Советском Союзе.

Среди тех, кто не терял надежды, были мать Рауля, второй раз вышедшая замуж, когда ему было шесть лет, и его отчим Фредрик фон Дардел. В феврале 1979 года, в возрасте 86 и 93 лет, они скончались ‑ один через два дня после другого. Продолжить поиски они завещали брату и сестре Рауля Валленберга Гуи фон Дарделу и Нине Лагергрен. Им тоже не удалось раскрыть эту тайну, но они стали свидетелями посмертного признания заслуг их брата, которое он неожиданно получил в Соединенных Штатах.

Почетный гражданин США

Осенью 1980 года Том Лантош, еврей, бежавший в войну из Венгрии, был избран в Палату представителей от штата Калифорния. Он и его жена принадлежали к тем людям, кто был обязан Валленбергу жизнью, и вполне естественно, что именно Том Лантош внес в Конгрессе проект постановления о присвоении Раулю Валленбергу звания почетного гражданина Соединенных Штатов ‑ до этого такой чести был удостоен только Уинстон Черчилль. В октябре 1981 года Нина Лагергрен и Гуи фон Дардел присутствовали на церемонии подписания этого документа Президентом Рейганом.

Летом и осенью 1989 года имя Рауля Валленберга снова появилось в новостях. Представители советского правительства сообщили группе американских журналистов, что расследование дела возобновляется. Затем на проходившей в Париже конференции по правам человека член советской делегации признал, что исчезновение шведского дипломата ‑ это < темная страница в советской истории>. Московский журнал < Новое время>, выражая сочувствие друзьям Валленберга, все еще надеющимся на чудо, написал, что, к сожалению, < прошлого не вернешь>. Наконец, в октябре советское правительство пригласило Нину Лагергрен и Гуи фон Дардела в Москву, где им передали паспорт и записные книжки Рауля, первые реальные свидетельства его пребывания в СССР. Однако советская сторона продолжала утверждать, что он умер в июле 1947 года, и возлагала вину за его арест и содержание в тюрьме на жестокий сталинский режим.

Тем временем в мае 1987 года в Будапеште открылся давно задуманный памятник спасителю тысяч венгерских евреев. На граните высечена латинская надпись: < Пока счастье тебе улыбается, у тебя много друзей; в трудные времена ты один>. У Рауля Валленберга, как выяснилось спустя сорок лет, друзья были и в несчастье и в радости. Тайна его смерти, возможно, так и не будет раскрыта, но память о нем не умрет.

 

 

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...