 |
6. Вопросы без ответов. Лишенный права по рождению ?
|
|
|
|
6. Вопросы без ответов
Лишенный права по рождению?
В мае 1828 года в баварском городе Нюрнберге появился юноша, который не мог сказать, кто он и откуда. Пять лет спустя он был убит. Тайна его происхождения так и осталась неразгаданной.
Пошел во дворцовый сад… у человека был нож… отдал кошелек… ударил ножом… я бежал со всех ног, ‑ задыхаясь, произнес молодой человек, бежавший из дворцового сада. будто за ним гнались демоны. В его груди с левой стороны зияла глубокая рана. Через три дня, 17 декабря 1833 года, Каспар Хаузер умер. По прошествии некоторого времени кошелек нашли, а вскоре было найдено и страшное орудие убийства: огромный кинжал примерно 30 сантиметров длиной. Но кто был убийцей и что явилось причиной нападения? Ответ на эти и многие другие вопросы скрывает тайна истинного происхождения Каспара Хаузера, который весьма необычным образом появился в Нюрнберге пятью с половиной годами раньше.
Умалишенный незнакомец
В понедельник 26 мая 1828 года около четырех часов пополудни на нюрнбергской площади Уншлитт появился (по выражению двух прохожих) < странный и потешный> юноша. Он был одет в серую куртку, поношенные штаны, старый камзол неописуемого вида, рубашку, туфли и цилиндр. Его походка была неуверенной: он шел как ребенок, только что научившийся ходить.
Когда двое зевак ‑ сапожники Якоб Бек и Георг Леонхардт Вайкманн ‑ попытались заговорить с молодым человеком, в ответ он пролепетал что‑ то неразборчивое. Затем он вручил им письмо, адресованное командиру 4‑ го эскадрона 6‑ го полка легкой кавалерии, расквартированного в то время в Нюрнберге.
Сапожники решили, что будет лучше, если они доставят странного незнакомца на гауптвахту у городских ворот. Поскольку Вайкманн как раз шел в том направлении, он и взялся сопроводить ковыляющего юношу и передать его дежурному офицеру.
|
|
|
Когда незнакомец наконец добрался до дома командира эскадрона, там был только слуга: он взял письмо и посоветовал юноше, который находился в смятении и был явно без сил, пройти на конюшню и отдохнуть там до прихода командира. Поскольку странный гость, как выяснилось, хотел пить и есть, слуга предложил ему кусок мяса и кружку пива. И от того и от другого молодой человек отказался с явным отвращением, однако жадно набросился на хлеб и воду. Утолив голод и жажду, он тут же крепко заснул.
Командир эскадрона барон Фридрих фон Вессениг вернулся домой около восьми часов вечера. Он выслушал новость о госте и попросил принести письмо. Прочитав его, барон ничего не понял и приказал привести незнакомца к нему. Однако все попытки узнать, кто он, откуда пришел и кто дал ему письмо, были безрезультатны ‑ все, чего можно было от него добиться, ‑ это набор бессвязных слов.
Вскоре загадочный гость стал раздражать барона, и, когда он ему порядком надоел, фон Вессениг без лишних колебаний решил передать юношу полиции. Там тоже попытались его допросить, но странный субъект, похожий на бродягу, лишь плакал, всхлипывая, отвечал < не знаю> на все вопросы и показывал на свои ноги, которые явно причиняли ему нестерпимую боль. Вел он себя как ребенок, правда выглядел как шестнадцатилетний юноша.
Допрос не давал никаких результатов, пока одному из полицейских не пришла в голову мысль попросить юношу написать свое имя. Произошло невероятное ‑ до этого момента совершенно беспомощный молодой человек без промедления вывел на бумаге < Каспар Хаузер>. Однако, когда его попросили написать, откуда он пришел, он снова пробормотал < не знаю>. В конце концов его поместили в одну из камер Нюрнбергской крепости, где он снова уснул.
|
|
|
Удивительное письмо
Таким, согласно историческим записям, был первый день Каспара Хаузера в Нюрнберге. Среди сохранившихся документов было письмо, адресованное командиру кавалерийского эскадрона. Однако вместо ответов оно лишь поставило новые вопросы.
Автор письма сообщал о себе, что он бедный чернорабочий, отец десяти детей и что 7 октября 1812 года он подобрал брошенного ребенка и тайно приютил его; подробностей о месте рождения ребенка или о его родителях письмо не содержало. К тому же оно не было подписано. К письму прилагалась записка, которая должна была создать впечатление, что она написана матерью мальчика и найдена вместе с ребенком в 1812 году. В ней говорилось, что мать была < бедной женщиной>, не имевшей возможности прокормить свое дитя, появившееся на свет 30 апреля 1812 года и получившее при крещении имя Каспар. Записка сообщала, что отца мальчика уже не было в живых и что когда‑ то он служил в легкой кавалерии. Мать просила отдать мальчика, когда тот подрастет, в 6‑ й кавалерийский полк в Нюрнберге. Как и письмо, записка не была подписана. Поскольку Каспар не мог ответить на вопросы о своем прошлом, информация, содержавшаяся в этих двух посланиях, никоим образом не проясняла ситуации и лишь порождала новые загадки.
Как могла женщина, написавшая записку, знать, что именно этот полк будет расквартирован в Нюрнберге в 1828 году? В 1812 году он был совершенно в другом месте, и никто не мог предвидеть, где полк будет стоять 16 лет спустя. Записка была неуклюжей фальсификацией: чернила и бумага, как для письма, так и для записки, были идентичными, что доказывало, что они были написаны в одно и то же время, а возможно, и одной рукой.
Все это вместе с другими несоответствиями представлялось крайне подозрительным. История была явно состряпана, чтобы ввести людей в заблуждение. Вероятность того, что автором и письма и записки был Каспар Хаузер, исключалась, поскольку они были написаны другим почерком. Кроме того, будь он действительно изобретательным мошенником, ожидавшим получить что‑ либо, исполняя роль несчастного подкидыша, то он наверняка смог бы придумать более убедительную историю.
|
|
|
Подкидыш в качестве сенсации
Через некоторое время Каспар Хаузер был переведен из тюремной камеры в маленькую комнату при квартире тюремного надзирателя Андреаса Хикеля. Познакомившись поближе со своим странным подопечным и придя к заключению, что Каспар Хаузер был в действительности не умственно отсталым, а попросту совершенно лишенным воспитания и образования юношей, Хикель решил принять Каспара в свою семью.
В доме Хикеля Каспар Хаузер научился сидеть за столом, пользоваться ножом и вилкой и соблюдать элементарную личную гигиену. Однако он так и не смог преодолеть отвращения к любой другой пище, кроме хлеба и воды. Он играл с детьми Хикеля и особенно привязался к 11‑ летнему Юлиусу, от которого он узнавал новые слова, В самом деле, через некоторое время Каспар уже мог составлять целые предложения.
Новость о странном незнакомце быстро распространилась по всему городу, и толпы любопытствующих ежедневно устремлялись к замку, чтобы посмотреть вбли‑ зи на < прирученного дикаря>. Чтобы положить конец этому назойливому любопытству, городской совет решил поручить Каспара заботам местного учителя Георга Фридриха Даумера. Вскоре интерес к незнакомцу угас, и под руководством Даумера, человека спокойного и вдумчивого, Каспар начал понемногу преодолевать разительное несоответствие между своим физическим и умственным развитием.
О Каспаре Хаузере вновь заговорили лишь тогда, когда по городу пронеслась весть, что 17 октября 1829 года как раз рядом с домом Даумера на него напал человек в темной одежде, ударил чем‑ то вроде топора и оставил на его лбу рану.
Разгадка?
В июле 1828 года через несколько недель после появления Каспара Хаузера в Нюрнберге адвокат Пауль Иоганн Ансельм фон Фейербах познакомился со странным молодым человеком и с большим интересом начал расследование этого дела. К 1832 году он пришел к убеждению, что знает ответ на вопрос, кто такой Каспар Хаузер. 4 января Фейербах записал в своем дневнике: < Я обнаружил, что Каспар Хаузер по рождению является, вероятно, принцем королевского Баденского дома…>
|
|
|
Разного рода сплетни и даже анонимные доносы прокурору появлялись с момента прихода в Нюрнберг неразговорчивого незнакомца. В них выдвигалось предположение, что Каспар Хаузер был жертвой династического заговора и что на самом деле он ‑ прямой наследник трона великого герцога Баденского. Однако Фейербах был первым человеком, попытавшимся доказать правоту этих предположений с помощью логики. Свои соображения он изложил в секретном меморандуме, который в феврале 1832 года отправил принцессе Баденской Каролине фон Байерн и, если верить теории Фейербаха, тетке мальчика по отцу.
Изучение истории германских королевских семейств привело Фейербаха к заключению, что Каспар Хаузер родился 29 сентября 1812 года и был сыном великого герцога Баденского Карла и его жены Стефании де Богарне. Стефания, племянница первого мужа французской императрицы Жозефины, была удочерена ее вторым мужем Наполеоном Бонапартом. Она была одной из многих родственников Наполеона, посаженных на европейские троны во времена его победного шествия по континенту до того, как он потерпел поражение при Ватерлоо.
По официальным сведениям, ребенок от брака Стефании и великого герцога Карла умер через три недели после рождения. Однако, по мнению Фейербаха, прямой наследник баденского трона был тайно похищен и подменен ребенком, о смерти которого и сообщили через некоторое время. Вдохновителем этого заговора была графиня фон Хохберг, вторая жена великого герцога Карла Фридриха, которого в 1811 году сменил на баденском троне его внук Карл. Поскольку титул графини был недостаточно высоким, чтобы обеспечить ее детям право на престол, она решила устранить любые преграды, которые могли бы помешать им его занять. Главным препятствием, естественно, мог бы стать любой законнорожденный ребенок тогдашнего монарха.
Фейербах был абсолютно убежден в том, что нашел разгадку тайны Каспара Хаузера. Когда примерно через год Фейербах умер от совершенно непонятной болезни, немедленно возникло подозрение, что он был отравлен за разоблачение заговора.
Каспар Хаузер ‑ принц Баденский?
На первый взгляд аргументация Фейербаха кажется убедительной. Неоспоримым фактом является то, что Каспару Хаузеру было 16 лет, когда в 1828 году он появился в Нюрнберге. Как письмо, так и записка указывали, что он родился в 1812 году ‑ в том же самом году, когда родился безымянный принц Баденский. Все же могла ли графиня фон Хохберг рассчитывать на возведение своих сыновей на трон, избавившись от новорожденного принца?
|
|
|
В 1812 году у правившего страной великого герцога Карла было двое дядей, которые тогда были живы и считались непосредственными наследниками трона, ‑ маркграф Фридрих и маркграф Людвиг, сыновья Карла Фридриха от первого брака. Фридрих умер в 1817 году, а Людвиг правил Баденом с 1819 по 1830 год после смерти своего племянника. Лишь тогда первый из отпрысков фамилии Хохберг поднялся на трон. Но подобное развитие событий невозможно было предугадать в 1812 году.
Кроме того, сразу же встает вполне законный вопрос: почему было попросту не убить маленького принца вместо того, чтобы похищать его и подменять другим ребенком? Ведь это лишь увеличивало риск быть разоблаченным. И имела ли на самом деле место подобная подмена в королевском доме Бадена?
Неоспоримых доказательств подобного события нет, есть лишь совпадающие по времени и месту свидетельства того, что в колыбель принца был помещен некий Иоганн Эрнст Якоб Блохманн, младенец из простой семьи. Умер ребенок Блохманнов естественной смертью или нет ‑ также не известно. Однако то обстоятельство, что няньку принца не пускали в детскую, а матери принца Стефании не позволяли подойти к умирающему ребенку, дает основания полагать, что подобная подмена не исключена. Четких доказательств того, что организовала эту подмену графиня фон Хохберг, нет, тем не менее она, несомненно, могла сделать это, поскольку имела в детскую постоянный доступ. Еще одним основанием для подозрений можно считать тот факт, что семья Блохманн работала на графиню.
Но откуда известно, что принца подменили ребенком Блохманнов? Систематические исследования и некоторое везение помогли найти ключ к разгадке. Факт крещения Иоганна Эрнста Якоба Блохманна был зарегистрирован в приходской метрической книге города Карлсруэ 4 октября 1812 года. Дата же смерти ‑ обычная информация, которую содержат подобного рода записи, ‑ отсутствует, а вместо нее между 14 и 16 декабря 1833 года сделана приписка: < 27 ноября [1833 года]… Каспар Эрнст Блохманн, солдат Королевского греческого корпуса, сын Кристофа Блохманна, судебного служителя… умер в Мюнхене>. Дальнейшие исследования показали, что в баварской армии солдата по фамилии Блохманн не было.
Кроме того, данные при крещении имена Каспар Эрнст порождают удивительную догадку ‑ особенно если принять во внимание, что именная запись в книге регистрации смертей города Мюнхена содержит только имя Эрнст. Каким‑ то непостижимым образом личности Эрнста Блохманна и Каспара Хаузера соединяются в одну. Хронология событий также дает пищу для размышлений, так как имевшее фатальные последствия нападение на Каспара Хаузера во дворцовом саду в Нюрнберге произошло 14 декабря 1833 года.
Жизнь во тьме
Детство и отрочество Каспара Хаузера остались окутанными завесой тайны. Если он на самом деле был похищенным принцем, то, возможно, поначалу находился у родителей умершего маленького Блохманна. В январе 1815 года, двухлетним ребенком, его перевезли в замок Бойгген близ Лауфенберга в земле Верхний Рейн. Замок принадлежал графине фон Хохберг и мог стать тем укромным местом, где спрятали мальчика. Кроме того, поскольку ранее там располагался госпиталь для заболевших тифом военнослужащих, местные жители обходили его стороной.
Каспар Хаузер постоянно вспоминал замок и рисовал герб, похожий на герб замка Бойгген. Сам по себе этот факт указывает на то, что Каспар действительно там жил какое‑ то время. Другой ключ к разгадке ‑ бутылка, выловленная в 1816 году из Рейна, в которой было написанное на латыни послание: < Я узник темницы близ Лауфенберга, что на Рейне. Тот, кто на троне, не знает о местонахождении моего узилища>. Под посланием стояла подпись ‑ S. HANES SPRANCIO. При перестановке эти буквы можно сложить в немецкие слова < его сын Каспар>. Конечно, ребенок, которому еще не исполнилось и четырех лет, не мог написать ничего подобного, но предполагается, что кто‑ то из вовлеченных в заговор хотел по каким‑ то причинам привлечь внимание к заточенному в темнице мальчику.
Следующим предполагаемым местом заключения был замок Пильзах, примерно в 40 километрах от Нюрнберга. Он принадлежал барону Карлу фон Гриссенбеку, наведывавшемуся в Пильзах лишь раз в год, чтобы проверить счета управляющего. В замке между первым и вторым этажами имелась камера с воздуховодом, выход которого во внешней стене даже в наши дни забран железной решеткой, повторяющей форму какого‑ то растения. 24 апреля 1829 года во время допроса о подробностях его прошлого Каспар нарисовал что‑ то вроде тюльпана, напоминавшего герб на решетке в замке Пильзах. Более того, когда Каспар Хаузер пытался описать свою прежнюю жизнь в заточении, он упоминал, что играл с игрушечной деревянной лошадкой. Неожиданное подтверждение его слова нашли в 1982 году во время реставрации замка Пильзах: рабочие обнаружили в одной из комнат дворца старую деревянную фигурку лошадки, и она была очень похожа на игрушку, которую описал Каспар.
Если на основании вышеприведенных свидетельств считать факт заключения Каспара Хаузера в замке Пильзах безусловно доказанным, то встает другой вопрос: почему Каспар Хаузер был в 1828 году внезапно выпущен из своего заточения и переправлен в Нюрнберг в таком беспомощном состоянии?
Лишенный детства и отрочества, оставшиеся пять с половиной лет своей жизни Каспар Хаузер провел среди людей, окруживших его заботой. Он научился говорить и писать, прошел в церкви конфирмацию и постепенно увлекался учебой, которой не знал до шестнадцати лет. Но прошлое продолжало преследовать его, и он постоянно пытался вспомнить все, что случилось с ним в те потерянные для жизни годы. Разные люди продолжали расследовать многочисленные, но отрывочные воспоминания Каспара, однако отдельные фрагменты этой загадочной мозаики так и не сложились в четкую картину событий, имевших место до мая 1828 года.
Выросшие в изоляции
Дети‑ дикари ‑ так называют тех мальчиков и девочек, которые росли без каких‑ либо контактов с обществом людей, то есть в условиях, близких к тем, в которых прошло детство Каспара Хаузера.
В 1976 году в Индии среди волков был найден мальчик примерно десяти лет; он бегал на четвереньках, ел только сырое мясо и пытался кусаться. Мать Тереза, известная монахиня, удостоенная Нобелевской премии мира за работу с бедняками Калькутты, взяла его под свою опеку, но ее попытки обучить его человеческому поведению и пониманию таких слов, как < Бог> и < любовь>, оказались тщетными.
Другой пример ‑ девочка, Сузан У., которую звали Джини, была обнаружена в 1970 году в Лос‑ Анджелесе. Поскольку ее отец не выносил поднимаемого детьми шума, большую часть своей 12‑ летней жизни она провела привязанной к стулу в пустой комнате. Она едва могла стоять, практически не ходила и не говорила. В последующие годы ей стоило огромных трудов постичь нормы поведения в человеческом обществе.
Если сравнивать этих детей с Каспаром Хаузером, проведшим, как предполагается. 12 лет в темнице замка Пильзах, то возникает ощущение, что он достаточно быстро адаптировался в человеческом обществе и проявил удивительные способности, научившись за короткое время читать и писать. Его речь выдавала прошлое, лишь когда он волновался. Способности Каспара Хаузера к обучению, вероятно, связаны с тем, что по меньшей мере два первых года своей жизни он провел в относительно нормальных условиях, а это именно то время, которое, по мнению ученых, является определяющим для дальнейшего развития личности.
Закулисный кукловод?
Одной из наиболее темных фигур, пересекавших жизненный путь Каспара Хаузера, был англичанин Филипп Генри, пятый граф рода Стэнхопов. В конце мая 1831 года этот богатый аристократ появился в Нюрнберге, изображая из себя человека, тронутого судьбой неизвестного найденыша. Всеми силами доказывая свою добрую волю по отношению к Каспару, лорд Стэнхоп продемонстрировал незаурядную настойчивость в своих попытках убедить городской совет назначить его приемным отцом молодого человека. Едва добившись этой цели, он покинул Каспара Хаузера и больше в Нюрнберге никогда не появлялся. Еще хуже было то, что позднее он выступил против своего бывшего протеже, заявляя, что молодой человек ‑ самозванец и мошенник.
Роль Стэнхопа в трагедии Каспара Хаузера покрыта мраком, и один из сыновей Фейербаха не без причин подозревал, что тот < был орудием в руках врагов Хаузера и последовательно действовал в соответствии с их волей>.
Любопытен и тот факт, что Стэнхоп посещал Нюрнберг еще в 1829 году, всего через несколько дней после первого и неудавшегося покушения на жизнь Каспара Хаузера. Он выяснял все детали покушения, а также собирал информацию о прошлой жизни Каспара.
Похоже, что Стэнхоп шел по следу Каспара Хаузера еще с 1826 года и вдоль и поперек изъездил Южную Германию, устанавливая контакты с королевскими дворами как Бадена, так и Баварии. Он был также знаком с Бурбонами, возвращенными на трон после низложения Наполеона, и с принцем Меттернихом, австрийским министром иностранных дел. который присоединил свою страну к союзу, нанесшему поражение Наполеону.
Интерес, проявленный Стэнхопом, который, несомненно, был тайным агентом, похоже, подтверждает, что Каспар Хаузер ‑ не обычный найденыш. Если он был кронпринцем Бадснским, значит, он был также внуком Наполеона ‑ а для Вены и Парижа не было большего кошмара, чем возрождение династии Наполеона Бонапарта.
|
|
|
