 |
Take a Snapshot (flashback) 4 глава
|
|
|
|
- Просил же, чтобы отвез меня в больничку. Но нет, взял себе груз на шею, - пробормотал Чанёль, направляясь к выходу.
- Бр-бур-быр-быр, - донеслось откуда-то из постели.
- Спи уже, сам разберусь, - прошептал Пак, прикрывая за собой дверь.
Теперь перед ним стояла новая задача: позавтракать без последствий.
***
08:15 - Дом О
То самое липкое и отвратительное чувство, с которым Сехун проснулся этим утром, никуда не улетучилось. Подросток с разочарованием осознал, что начинает растравливать неприятную рану на душе. Хотя, бывают ли приятные раны? Что-то из области фантастики.
Сехун сидел в гостиной, дожидаясь, пока папа закончит сборы и проверит дом. Одевшись, Тао всегда проверял чуть ли не все щели в доме, даже если собирался в магазин за углом.
«Далось же ему это кладбище», - тяжело вздохнул Се. Ах, если бы не его вчерашняя лажа, то лежал бы себе всё воскресенье, уперев взгляд в потолок. Отличное воскресенье, чтобы окунуться в депрессию.
Пока сын агонизировал, оставаясь в своих собственных мыслях, Тао спустился на первый этаж и проверил кухню. Теперь он был уверен в том, что в доме царит порядок, и они с чистой совестью могут отправляться по делам.
- Сехун-и, пошли, - мягко позвал сына Хуан.
Нехотя, Сехун поднялся с насиженного места и, прихрамывая, поплелся вслед за папой к входной двери. Это будет адский денёк.
***
09:00 - Квартира Бэкхёна
Воскресный день был, словно, создан для того, чтобы Бен Бэкхён опомнился. Умилительного воспитателя занимала теперь одна мысль: как забрать машину?
Честно говоря, омега успел одарить себя кучей эпитетов, начав с примерно культурного «хренов пикап-мастер» и остановившись на ещё допустимом «лох безмозглый». Дальше двигаться не позволяла преподавательская сила воли: сорвись он раз при детях в грубой форме, как те тут же запомнят новое интересное слово. Тогда пиши-пропало! Дети и их память - это как бомба с часовым механизмом. Никогда не знаешь, на чем подорвешься. Будет хорошо, если после такого Бэка просто уволят, а не поколотят в ближайшем переулке.
|
|
|
Собравшись, Бэкхён вспомнил, что загадочный Ифань оставил ему визитку, в которой значились адрес и телефон мастерской. Омега тут же ухватился за ниточку. В ход пошли раскопки в гардеробе: в сером пиджаке Бэкки всё же удалось отыскать такой необходимый ему предмет.
На карточке значилось: «Ремонтная мастерская 'GROWL'. Ву Ифань, директор», а ниже - адрес и контактные номера телефонов. К удивлению Бэкхёна, руководство мастерской не поленилось ввести в свой обиход стационарный телефон. На обратной стороне визитки Бёна ожидал ещё один приятный сюрприз - простая и удобная схема расположения.
- Класс, - прошептал омега. - И как они додумались всё хорошо разместить на таком маленьком кусочке бумаги?
Отыскав в образовавшемся беспорядке свой мобильник, Бэкхён решил позвонить самому директору. К сожалению, трубку никто так и не поднял. Бён уже хотел возмутиться, когда его взгляд упал на часы.
- Ну, конечно... - выдохнул омега.
Кто в такое время будет следить за мобильником? Воскресный же день, все хотят выспаться.
Но нельзя терять время. Бэкхён снова берется за мобильник. На этот раз ему не до церемоний, и как только абонент принимает вызов, омега тут же на него шикает и произносит полушепотом:
- А теперь тихо! Отойди от Чена на двадцать метров и ответь на мои вопросы!
- Сегодня же воскресенье, ксоооо... - простонали на том конце.
- Мне нужно помириться с Ченом. Я должен знать всё о его свободном времени и степени обиды!
- Ксооо, ну ты творение безмозглое...
***
09:40 - Квартира Криса
Проснувшись от трели мобильника, Крис не сразу осознал, что происходит. Всю прошедшую неделю он вкалывал, как проклятый. Из-за усталости в пятницу и субботу он уже проваливался в сон меньше, чем за сотую долю секунды. Просто чудо, что он хоть вообще проснулся, услышав сквозь сон знакомый звук.
|
|
|
К сожалению, Крис проснулся на последних аккордах. Теперь мужчине пришлось искать свой телефон, подчиняясь интуиции. Когда аппарат всё же удалось найти, на экране значился пропущенный вызов с незнакомого номера. Взгляд альфы невольно переметнулся на часы.
Крис осторожно осмотрелся, удостоверившись, что Чанёля действительно нигде нет. Где же он? А как же постельный режим?
Ему удалось обнаружить друга лишь на кухне. Там Пак с упоением натирал полотенцем поверхность рабочего стола и напевал какую-то песню под нос. Заметив Ифаня, Чанёль поприветствовал хёна.
- Ты почему не в постели? - тут же спросил Крис.
- Ты крепко спал, а мне хотелось есть. Я сделал себе хлопья с молоком, надо же как-то выкручиваться, - ответил Чанёль. - Хочешь?
- Ещё не знаю... Но тебе нужно быть в постели.
- Если я буду в постели постоянно, у меня атрофируются все мышцы. Поэтому извини, но я буду всё чаще делать вылазки на свободу.
- Если ты себя чувствуешь лучше, то я не против. Только будь осторожен. Лечение ещё не завершилось.
- Да, папа.
Чанёль достал тарелку побольше, насыпал туда хлопьев и залил ещё горячим молоком. Он умолчал, что до пробуждения Ифаня уже успел разок отмыть плиту от сбежавшего молока, но хёну не обязательно знать об этом. Было бы в разы хуже, если бы он вообще забыл его выключить.
Тем временем, мобильник в руках Криса снова зазвонил.
- Доброе утро, Дио, - тут же отозвался альфа. - Нет, всё в порядке, я уже проснулся! Да, все книги есть, только скажи, когда я могу тебе их привезти...
Поднявшись с места, Крис покинул кухню. Чанёль успел лишь посмотреть в спину другу. Этот Дио действительно стал для него вместо младшего брата.
***
10:15 - Квартира Лу Ханя
«Итак, я - лох во плоти», подумал Лухан, пытаясь упорядочить конспекты на своём столе.
На ум парню неизменно приходил вечер за игрой. Из-за приколов друзей, он вел себя, как настоящий идиот перед Се. Хотя, почему «как»? Он и есть идиот.
Ну, хорошо. К выводу он пришел. Только как ему теперь быть? Сехун наверняка зол, он ни за что не захочет мириться первым. Что же делать?
|
|
|
Лухан действительно был в тупике. Он не знал, что же будет дальше в его общении с Сехуном. Он же не может просто подойти к нему во дворе его школы и сказать: «Привет, Сехун! Сегодня хороший день! Давай встречаться!». За это он точно схлопочет по роже. Лухан не хотел советоваться даже с Каем. Китаец держал в тайне свои чувства и порывы даже от него.
«Ну... За что боролся, на то и напоролся», - снова «утешил» себя альфа.
Его взгляд упал на тетради по языку.
- Черт, завтра будет летучка! - воскликнул Лухан.
Похоже, что мысли о Сехуне придется отложить. Если он хочет избежать проблем, то он обязан уладить всё с учебой. Универ, к сожалению, далеко не школа...
- Чувак, как же я тебе завидую, - не удержался альфа, на секунду вернувшись мысленно к тому, от чего пытался откреститься на ближайшее время.
Knowing Me Knowing You
Зная меня, зная тебя,
Мы уже ничего не сможем сделать.
Зная меня, зная тебя,
Мы просто должны смириться с этим, на этот раз хватит.
© ABBA - Knowing Me, Knowing You
Раннее утро. Кровать завлекала в свои объятья, нежно накрывая тёплым одеялом. Её теплая подушка легко прикасалась к лицу, вовлекая в самые сладкие сны, которые только можно себе представить. А, поверьте, в семь часов утра, в выходной день, самым сладким будет любой сон.
Любой, кроме одного. Тао вновь просыпался в холодном поту от каждого кадра, который транслировал мозг. Вновь он, отец Тао, деньги… За столько времени, к подобным вещам можно было привыкнуть. Но только не Хуан. Слишком сильно он боялся. Его глаза всегда отражали блики страха, будто сейчас перед ним стоял его насильник, восставший из мёртвых. К сожалению, осознание того, что это всего лишь ночной кошмар приходило аж через несколько минут. Словно нескончаемый ад.
Кофе на подоконнике медленно отдавал железной ложке своё тепло, когда Цзытао вскарабкался на высокий стул и невольно окунулся в тень воспоминаний вчерашнего вечера. Увы, они были не самыми приятными. Всё оставалось на своих местах: Сехун шёл против папы и не знал почему не может это исправить, а Хуан хотел сдержаться, но вместо этого снова выливал тонну ругательств на сына.
|
|
|
- Пап, дядя Бэк, привет вам, - как ни в чём не бывало, вчера Сехун пришёл домой.
Он прекрасно знал о том, что его папуля волнуется, что стоит не выходить из дома, что Тао наорал на него так, будто он зарезал целый класс учеников старшей школы, но всё равно поступил так, как хотелось ему. Непослушный. Дитя. Идиот. Подросток.
- Неужто, явилась звезда наша путеводная?! – хмыкнул Бекхён, запивая горе своего друга бутылочкой пива.
Тао страдает – Бён бухает. Всё нормально.
- Дядя Бэк, а я и не знал, что я для вас так много значу, - попытался выпутаться О.
- Эй, щенок, кончай дерзить, - произнес Бекхён. - Лучше попроси прощения у папы. Он себе места не находил! Ты хоть представляешь, как он за твою шестнадцатилетнюю задницу переживает? Повезло же такой хорошей омеге с таким дерьмовым сыном.
- Вы своим детям в садике тоже так говорите? - дерзил Се. - Тоже называете их щенками, дерьмом? Ай-яй-яй, и как вам только родители доверяют своих чад? Пропадут ведь, с таким-то воспитателем.
- Ах ты, маленькая кучка того, что только лежит и воняет! – рассердился Бён, сжимая в руках бутылку. – Тао, скажи ему хоть что-нибудь, твой же сын!
- Сехун, я же просил тебя сидеть дома! У тебя болит нога! Ты не можешь нормально передвигаться! - негодовал Тао.
- Пап, но у меня уже почти не бо…
- Мне лучше знать, что у тебя болит, а что – нет! Если уж не болит – то завтра рано утром поедем на кладбище, к твоему отцу!
- Ты же сказал, что у меня боли…
- Не перечь отцу, а, - кажется, Бён готов был взорваться. Вынести двух кричащих омег – это всё равно, что отбиваться от двух коршунов.
- Дядя Бён, скажите, какого грёбаного хрена вы всегда вмешиваетесь в дела нашей семьи?! Это дело касается только меня и моего папы. Вы тут немного лишний. Совсем лишний!
- Ах ты… - поставив бутылку на столик, Бекхён встал со своего места и схватил О за футболку так, что тот даже испугался. – Если бы ты не был сыном моего друга… Тао – мой лучший друг. И я не прощу тебе то, что он страдает из-за тебя!
- У него хотя бы есть из-за кого страдать. Если мне не изменяет память, у вас же сейчас нет альфы, да?
- Каков паршивец!
- Сехун, иди в свою комнату! Завтра едем на кладбище! – вставил свою реплику Хуан.
А пока глава семейства пил кофе, смешивая его горький вкус с терпким вкусом вчерашних воспоминаний, в соседней комнате мучился бессонницей бета-самец всея города, О Сехун. После вчерашнего позора он готов был зарыться в куче подушек и не выныривать от туда до того момента, пока его друг, Лухан, не соизволит попросить прощения. Хотя он сам прекрасно осознавал то, что этого не произойдёт. И так вчера было слишком весело.
|
|
|
- Стой! - громко кричал Лухан, встав с места.
Они стояли одни, в коридоре. Выслушав лекцию от папы, Сехун быстро надевал удобную для поездок на байке обувь. Как ему осточертело это место.
- Прости. Ну, не сдержался. Ну, что поделаешь. Я же альфа. Это моя природа, - Лухан оправдывался, не понимая, что этим причиняет ещё большую боль Се.
- Пустяк. Всё равно я твоих приятелей больше не увижу, - хмыкнул подросток, направляясь к двери, но Лухан, преодолев расстояние между ними в один шаг и наклонившись над Сехуном.
- Если хочешь - потом, когда ещё раз с ними встретимся, разрешу тебе поцеловать меня так, как ты хочешь.
- Альфа, который унижается перед бетой? И из-за чего? Мы же ведь друзья. Забей, просто забей, - Се не унимался.
- Тогда до встречи, - с грустью вздохнул Лухан и отпустил друга.
Сжав в руках подушку, Сехун стал обдумывать сложившуюся ситуацию. Иногда ему казалось, что он превращается в омегу. Нет, нет, нет, нет и ещё раз нет! Он не станет капризным омеженькой, у которой будто всю жизнь течка. Нет! Просто Лухан не рассчитал силу. Ну, с кем не бывает? Прогадал, подумаешь. Просто нужно встретиться со своей омежкой. Да, да, да, именно с ним. Трахнуть его пару раз так, чтоб не сел на задницу - и вся "альфистость" вернётся. Точно! Так и надо поступить.
- Сынуля, дорогой, вставай, - так начиналось пробуждение даже после самой страшной ссоры. Даже после такой, как была вчера. – Мы сегодня едем на кладбище.
- Нууу, пааап! – стал ныть О, вновь закрывая глаза.
- На столе твоё любимое мясо из духовки! – Хуан воспользовался одним из запрещённых приёмов.
И ничего, что в квартире мясом не пахло, а самого лакомого кусочка на столе и не стояло.
- Так бы и сказал сразу, - Сехун внезапно поверил папуле и стал неспешно просыпаться.
Квартира Лухана встретила новый день весьма и весьма не вдохновляюще. Повсюду валялись бутылки от выпитого вчера алкоголя и салфетки от чего-то. Насколько мог помнить ковёр, вчера кого-то вырвало. Это был один человек, правда ковру было всё равно, кто это. Главное, чтобы хозяин потом его простирнул.
Первым проснулся Ким Чонин. Он вспомнил о том, что ему, как оказалось, нужно срочно вспомнить, что было вчера. Решение проблемы памяти требовало скорейших мер. Во всяком случае, пока не проснулись остальные и не подняли картотеку своих цифровых галерей.
Собственно, одну из них он хотел проверить для того, чтобы перед тем, как начнутся расспросы, выдумать хотя бы пару отмазок. Это важно! А вдруг он станет очень известным рэпером, и фото с неугодными омежками попадут в прэссу? Это будет не ахти. Именно ради этого он без проса взял телефон Лу, который, кажется, вчера фотографировал.
Он открыл галерею, после чего, при просмотре первых фотографий, открылся его рот, а в голове всплыл немой вопрос:
- Лухан, откуда у тебя такие фото Сехуна?
Take a Snapshot (flashback)
Хочешь увидеть меня настоящего?
Сделай щелчок!
© f(x) - Take A Snapshot
Лухан попытался расположить своё тело настолько удобно, чтобы в маленьком кресле можно было провести всю ночь. Ибо на сравнительно маленькой, пусть и двуспальной кровати, уже возлежал мирно посапывающий Сехун. Казалось, будто ночью демоны-гормоны покидают его тело, и он становится вполне себе вменяемым ребёнком, который, как и все остальные дети, на самом деле не готов к взрослой жизни и самостоятельным решениям. Пока что он никто без взрослых. Он просто испуганный ребёнок, который просто хочет быстрее вырасти, чтоб сбежать из-под опеки папы. Но он ещё не знает, какие опасности его подстерегают на взрослом пути.
Хань не знал, вырос ли он. Он не чувствовал себя ребёнком, но так весело было иногда зайти в магазин с игрушками и с приятелями выбрать что-то, поставить на полку и любоваться; он не чувствовал себя взрослым, но универ он хотел быстрее закончить для того, чтобы у него было больше времени на переводы, от которых он и получал некоторую прибыль. Но это мелочи.
Лу не знал, насколько он нездоров. В университете они обязаны были проходить медосмотр каждый год. Каждый год врачи заслуженно хлопали своими печатями по медицинским справкам, смысл которых – «здоров». Физически. Но насколько точно в этом мире можно проверить моральное здоровье пациента? Если мы все в этом мире сумасшедшие, то как мы выбираем тех, кто менее безумен? Где та шкала, на которой можно это отследить?
Альфа привык к правилам. Отец всегда учил его тому, что альфы в доме главные. Альфа должен сразу же показать, кто в доме хозяин. И в отношениях тоже. Омега же скорее хранитель семьи. В его обязанности входит смотреть за детьми, готовить еду, а иногда даже не работать. Бета – это скорее тот человек, который выполняет работу. Ведь у бет не может быть детей. Да и с принадлежностью к определённому характеру поведения они не могут определиться. Но Лухан же, как водится в таких историях, у папы дивергент. Конечно, он не особо колебался перед тем, какую фракцию ему выбрать: технарей или гуманитариев. Нет, вопрос был совершенно не в том. А скорее в том, что он сумел влюбиться в бету. В оправдании перед отцом это должно скорее звучать как «Я вляпался», а перед папой – «Пап, у вас не будет внуков». Безусловно, их общество далеко не дисутопично и никто не собирается убивать таких, как он, но, тем не менее, со стороны родителей хоть какая-то, но всё-таки неприязнь гарантирована.
И вот теперь корень всех его бед лежит на кровати и мирно посапывает. На кровати, отца его, Лухана, которую он так любил. Она такая мягенькая, хорошая. Намного лучше, чем это ебучее кресло, которое такое твёрдое, что задница превращается в деревянный квадрат. Что абсолютно не радовало, ведь перспектива – проспать здесь всю ночь. А завтра в универ.
Дабы немного размять мягкое место, у Лухана в голове возникла прекраснейшая идея. Он плавно поднялся с места и, достав телефон, подошёл ближе к другу. Такое доброе и умиротворённое лицо? Надо запечатлеть. Возможно, Хань уже никогда таким его не увидит.
Кадр за кадром фотографии сохранялись то на карту памяти, то на телефон. Рыжий не особо различал, куда сохранять фото. Главное не упустить момент. Однако, гаджет предательски заговорил со своим хозяином:
- У вас новое сообщение. У вас новое сообщение! – пробасил громкий голос. И почему в такую ужасно умную голову не пришла такая гениальная мысль, как выключить звук или телефон в общем.
- Бля, что это вообще такое? – последние мгновения таких сладких моментов улетучились. Кто знает, когда ещё Сехун станет таким милым. Сонный, только проснулся, а уже возмущается.
- Это я не выключил телефон, - совершенно спокойно сказал Лухан. Конечно, он мог бы хоть сейчас слёзно просить прощения, но надо же было проявить свою альфистость. Хотя бы в молчании.
- Спасибо. Я не выспался из-за тебя! И вообще, почему это мы у тебя?
- Твой папа, думаю, уже спит. Не хочу его будить, поэтому отослал сообщение, что ты у меня, и завтра утром мы от меня отправимся на учёбу.
- А, может, не надо? У меня завтра нет контрольных – можно и прогулять, - легкомысленно размышлял О, пока рыжий мысленно истесал себе весь лоб в попытках молиться всевозможным богам за то, что бета не заметил того, что был запечатлён на камеру.
- Не могу. У меня завтра семинар, а я из-за тебя даже не подготовился! Ты сорвал меня с подготовки только из-за того, что поругался со своим бойфрендом! Так что единственная жертва здесь – это я. И прогуливать я завтра не собираюсь, - после этого Лухан не придумал ничего лучше, кроме как кинуть в друга подушкой.
- Ты? Да ты мне выспаться не дал. Кстати мог бы и рядом лечь. Тебе, наверное, неудобно на кресле, - чудо свершилось: О позаботился хоть о ком-то, кроме себя и папы.
- Спасибо за такое великодушие в моём же доме, - в ответ Хань получил той же подушкой, по голове.
- Будешь знать!
- Это было больно! Я сейчас тебя…! – рыжий не хотел оставаться поодаль и ждать, пока ему хорошенько достанется от этого малолетнего садиста, поэтому взял подушку и нанёс ответный удар.
- Да ладно! Не верю! – видимо, Сехун уже точно проснулся и совершенно не хотел залегать назад. Он продолжал атаковать. Уже более живо, а не сонно.
- Если ты такой вредный… - вот уж чего рыжему точно не хотелось – так это быть прибитым этим милым, но вредным Чикатило.
Откинув свою подушку и забрав это орудие пыток у О, он повалил его на кровать, блокируя абсолютно все попытки беты подняться. Хань не понимал, почему это делает. Будто что-то заставило его сделать это, пойти на этот шаг.
- Да что ты вытворяешь?! Отпусти меня! – эта громкая фраза ночью звучала весьма и весьма подозрительно. Особенно для дедули, живущего за стенкой. Впрочем, по ходу, Лухану было срать на эти обстоятельства.
Парень чувствовал, будто его что-то манит, будто что-то велит сделать именно так, не иначе. Хань чувствовал, будто что-то стало его возбуждать, но вот что – он никак не мог понять.
Наконец, его нос уловил прекраснейший запах. Рыжий не мог сказать точно, что это было. Как бы он не любил запахи фруктов, корицы, но… Этот запах был приятным, но Лухан не мог сравнить его ни с чем. Просто особенный. Он существует, но он не поддаётся описанию.
- Эй, да что с тобой происходит? – Сехун вроде как и вредничал, хоть и то, как он это говорил, свидетельствовало вовсе не о том, что он против.
Лухан медленно приблизился к его шее, одаривая О своим тёплым дыханием. Здесь запах был самым сильным. Почему-то Лухану казалось именно так. Он принюхался, вновь и вновь улавливая свою прелесть. Возможно, он был похож на наркомана, который после ломки хочет вдохнуть как можно больше наркотика. Но Ханю было плевать. Он просто восторгался запахом.
- Ты похож на фетешиста, ты в курсе? – совершенно спокойно, лишь слегка дрожащим голосом, произнёс Сехун.
- Не могу понять, почему ты сегодня так хорошо пахнешь. Одеколоном что ли начал пользоваться? Повзрослел? – наконец-то попытался обуздать себя Лухан. Нет, так нельзя. Иначе этого ребёнка можно испугать. Они же друзья.
- «Дааа, конечно, только друзья», - сразу же пронеслось в голове у парня.
- Не понимаю, о чём ты, - всё также смущался Сехун. - Я вроде такой же, как обычно.
- Значит, мне показалось, и мой нюх альфы меня подвёл, - с этими словами Лу встал и направился к креслу.
- Эй, ложись рядом. Я же понимаю, что тебе неудобно.
- Как скажешь, - улыбнулся Хань и лёг рядом с Сехуном, на свою родную постельку.
В скором времени он заснул, с яркими мыслями о том, что у него есть очень интересные фото…
Long Distance Call
Послушай, я хочу сказать что-то важное, наверное ты будешь смеяться, ах...
Ты слышишь, ты слышишь меня, чуть лучше, чем раньше
Я слышу, я слышу тебя, спасибо, что слушаешь меня
Я не смогу видеть тебя некоторое время, в последний раз
Спокойной ночи
© Buck-Tick - Long Distance Call
Сехун и Тао отправились на кладбище с самого утра. Се часто задавался вопросом, почему же отец завещал проведение простых похорон, обычной церемонии, вместо ритуальной кремации. Его папа ответа на этот вопрос не знал и не хотел знать, однако Сехуну от этого не становилось легче. Он чертовски ненавидел посещение могилы отца, каким бы ни был его сыновний долг. За что он мог любить человека, который испортил юность Тао?
- Ну, вот, мы уже скоро, - произнес омега.
Его слова прозвучали так, будто были сказаны самому себе, но Сехун знал, что папа старается успокоить его. Тао знал, что Се не шибко жалует подобные визиты на могилу отца, поэтому старался смягчить происходящее по мере возможностей. Бета не понимал, почему Тао печется о том, кто причинил ему боль и неприятности.
Визит на могилу был недолгим. Родитель с сыном возложили на неё свежие цветы, помолились, а потом медленным шагом ушли прочь. Хотя дорога занимала минут сорок, а визит - максимум пятнадцать, в голове подростка никак не устанавливался знак равенства между соотношением расстояния и важности посещения.
Тао и Сехун шли в тишине. Тао думал о чем-то своём, и по его лицу было сложно предположить, о чем именно. Хуан слишком хорошо умел скрывать свои мысли и настроение под маской безразличия. В голове Сехуна не было вообще ничего. Точнее, в его мыслях был обзор остатков природы, существовавшей на кладбище, и мысли о прохладе, которая норовила забраться под подол куртки.
Утренняя меланхолия практически выветрилась, уступив место новым мыслям.
«Говорил же папа, чтобы я надел на себя майку, но нет! Я же самый умный! Такой же лох, как и тот альфа», - пронеслось в голове подростка.
Что же... Она не совсем покинула мысли парня.
Под слоганом «этот альфа» подразумевался, конечно же, О Юнсок. Сехун вообще не сомневался, что его дурной характер достался ему от отца, причем не обязательно вместе с байком, домом или деньгами. Роль сыграло гребанное ДНК.
Тао заметил, что его сын начал подмерзать. Тогда он оторвал мальчишку от невеселых размышлений:
- Сехун, хочешь выпить какао?
Вопрос папы прозвучал неожиданно, поэтому Се так и замер с раскрытым от удивления ртом. Они уже были в городе и могли позволить себе согреться.
- Какао? - переспросил Сехун, не веря.
- Да, какао - кивнул Тао. - Как тогда. В детстве.
- Конечно!
Сехун даже всплеснул руками, на что Хуан искренне и счастливо улыбнулся. Это действие как-то неожиданно согрело их обоих, и Сехун влетел, словно на крыльях любви, в ближайшее кафе.
Тао заказал две большие порции какао. Когда-то давно они вот так, вместе, выбирались на прогулку в город. Тао заказывал сыну горячий напиток, а сам пил много молока, считая, что это убережет его кожу от прыщиков. Нередко к ним присоединялся ещё и Бэкхён, но Сехун, достигнув зрелого (для организма и половой жизни) возраста, перестал воспринимать одного и второго как друзей. В его жизни теперь царили байк, друзья и тусовки.
Однако, самым интересным для него оставалось любовное поприще. Ну, как же! Хотя...
«Мне никогда не быть таким же классным, как Крис», - пришел к очередному, полному «счастья», выводу Сехун и отпил из чашки.
- О чем задумался? - поинтересовался у сына Тао.
- О всяком разном, - признался тот. - Мы с тобой часто навещаем могилу отца, хотя ты его никогда не любил. Потом подумал о Крисе, ведь он такой классный. Он действительно крут, но ты носишься со мной, как с бумажной игрушкой: вечно боишься, что кто-то может помять. Боюсь, что, в итоге, я и останусь тупым и грязным человечком, похожим на своего отца, но только со своими собственными «подвигами».
- Се, отбрось эти мысли.
- Не могу. В последнее время всё выглядит слишком странно.
- Се...
Наконец-то, бета поднял взгляд на папу. Он решил, что Тао просто забеспокоился. Но Хуан жестом попросил сына молчать, когда Сехун хотел произнести слова в свою защиту. Он накрыл своей рукой руку парня и слегка сжал.
- Расскажи мне, что именно тебя беспокоит, - попросил Тао. - Ты слишком дорог мне, чтобы я мог потерять тебя.
Се замялся, но всё же произнес:
- Почему мы посещаем могилу отца? Ведь он - никто.
- Сехун, он всё-таки твой отец, - укорил его Тао.
- Только деньгами и кровью. Но в реальности всё выглядит совсем по-другому.
- Знаешь, всё очень сложно. Это всё - чувства. Я безумно любил его, а его поведение льстило мне. Потом была ненависть за то, как он поступил со мной... А теперь это просто человеческий долг. Как ни крути, в моей жизни уже ничего не изменишь.
- Только теперь ты шипишь на всех красавчиков, а вокруг меня кружишь как пиранья!
- Эм-м-м... Может, акула?
- Не важно, смысл ты понял. Всё равно кусаешь их, а потом достается и мне. Папа, ты же с тех пор ни с кем не встречался, правильно?
- Да.
- С тех пор! За все шестнадцать лет я не припомню ни одного твоего настоящего парня! Папа, это же так долго!
- Сехун... - Тао пытался остановить сына, но Сехун не собирался останавливаться на достигнутом.
- Папа, скажи! - произнес подросток. - Только ответь мне честно: тебе не понравился Крис только потому, что он байкер и альфа?
- Мне, скорее, не нравится то, что он ошивается вокруг тебя. Я не хочу, чтобы ты прошел через тот же ад, что и я. Ты себе не представляешь, что такое боль, унижение, кошмары, фобии, грязь, предательство. Когда кажется, что тобой вытерли пыль с чужих ног, когда раздираешь кожу в кровь, чтобы стереть с себя следы синяков и позора. Я не хочу, чтобы ты это видел и знал. Я не хочу, чтобы ты это чувствовал и страдал. Я никому не позволю вызвать твои слёзы. Их никто не достоин, сколько бы в тебе ни было хромосом Юнсока и его отбросов. У меня есть ты, и я обязан о тебе заботиться, какими бы глупыми ни были мои слова, поступки.
- Иногда ты перегибаешь палку...
- Сехун, страх теперь подталкивает меня к жизни. Она бесцельна, но в ней есть ты - мой сын. И я обязан сделать всё, что зависит от меня, чтобы ты был счастлив.
- Папа, но... - Се почувствовал беспомощность. - Папа, я ведь хожу на своих ногах, а не бегаю в ползунках! А как же... А как же Крис? Гонки? Как же...
Сехун ещё что-то пролепетал, а потом вдруг подумал о том, как Юнсок мог ударить Тао. Парень расплакался, ведь картинка была слишком реалистичной.
Папа никогда не бил его. И не бьет.
Подумав об этом, Сехун спрятал лицо за ладонями. Тао мягко прикоснулся к его плечу, стараясь успокоить. Когда Се смог совладать с собой, то поспешно вытер нос салфеткой, которую пододвинул к нему папа. Затем они оплатили счет, собрались и покинули здание кафетерия. Уже на улице Тао накинул на шею сыну свой шарф, чтобы тому было не так холодно.
Сехун снова погрузился в свои мысли. Опомнился он только в тот момент, когда папа взял его за руку, чтобы сесть в нужный им автобус. Внутри практически не было пассажиров, поэтому новоприбывшим ничто не мешало уединиться. Тао выбрал одно из парных мест в конце салона. Сам он сел у окна, а затем снова обнял сына. Периодически он сжимал пальцами плечо ребенка, что выдавало его невеселые размышления. Тао действительно сомневался в правильности своей исповеди.
- Скажи, - прошептал Сехун, решившись нарушить тишину, повисшую между ними, - ты когда-нибудь жалел о том, что я родился? Ты же остался совсем один. Всё из-за меня.
- Нет, я не был один. Со мной всегда был Бэкхён, - ответил Тао и с грустью улыбнулся. - Мы с ним - как два главных неудачника вселенной. Мы не могли не найти друг друга в этой жизни.
- А я? Ты не жалеешь, что я родился? Почему я остался у тебя?
- Наверное, это потому, что я тебя люблю.
Сехун почувствовал насмешку в интонации отца, поэтому, наконец, улыбнулся.
- Но ведь тогда получается, что из-за отца тебе никто не нравится? - снова спросил подросток. - Ведь именно поэтому ты не считаешь Криса классным и... симпотным, хотя это только слепой не заметит.
- Прежде всего, Крис - посторонний альфа, который о тебе не заботится, а уже потом крутой и... «симпотный», как ты это называешь, - произнес Тао, улыбаясь сыну в ответ.
|
|
|
