 |
Ритуал с позолоченным человеком
|
|
|
|
ГЛАВА 20
РИТУАЛ С ПОЗОЛОЧЕННЫМ ЧЕЛОВЕКОМ
По слухам, дошедшим до испанских конкистадоров, была известна древнеиндейская церемония, называемая испанцами El Hombre Dorado (золотой человек).
Символ триумфа – сверкающая позолота, нанесенная на обнаженного человека, посвящаемого в вожди, смывалась в озере, куда потом бросались приношения – золото и драгоценные камни.
По странному капризу судьбы этот торжественный ритуал небольшого индейского племени в отдаленном уголке Южной Америки вырос до размеров грандиозного географического мифа.
Понятие “эльдорадо” вошло в языки всех цивилизованных народов. Миф же об Эльдорадо стал источником многих легенд.
Один из испанцев, Себастьян де Белалькасар, соратник Писарро, был направлен в северные районы для разгрома перуанцев, все еще оказывавших там сопротивление. Белалькасар разбил перуанцев близ Кито, в нынешнем Эквадоре, и вот там‑ то один индеец и рассказал ему о земле Попаян, лежащей еще дальше к северу, о “ее народе, муисках, отмечавших избрание нового вождя церемонией с “позолоченным человеком”.
К этому времени индейцы уже знали, что лучший способ избавиться от испанцев – это наплести им небылицы о золоте и направить их по ложному следу.
В конце 1535 года Белалькасар со своим отрядом выступил из Кито, направляясь на север, на поиски людей, которые могут позволить”себе швыряться золотом. Что случилось потом, не совсем ясно, так как источники расходятся. Но общий ход событий, видимо, таков: прежде, чем Белалькасар достиг страны муисков, она была захвачена и покорена экспедицией, возглавляемой Гонсало Хименесом де Кесадой, которая прибыла с севера, с Карибского побережья. Эта авантюра не принесла сокровищ, зато присоединила новые земли к испанской короне. Белалькасару пришлось убедиться, что его опередили.
|
|
|
В это же время в стране муисков появилось и третье лицо – немецкий авантюрист, наемный солдат Николай Федерман с остатками отряда, выступившего из Венесуэлы еще до упомянутых событий (по некоторым источникам, за 5 лет).
Таким образом, страна Эльдорадо оказалась захваченной тремя различными группами, относящимися друг к другу с подозрением. Посоветовавшись между собой, предводители отрядов договорились предоставить королю Испании решение вопроса об их притязаниях на эту землю. В конце концов Белалькасар был назначен губернатором провинции Попаян – ныне одного из штатов в южной Колумбии.
Племя муисков со своим необычным и красочным обрядом, при котором нового вождя покрывали позолотой, было одним из племен народа чибча. Всего за несколько лет до прихода Белалькасара оно было покорено более могущественным племенем, называвшим себя чибча богота (по имени этого племени названа нынешняя столица Колумбии), и этот обряд больше не соблюдался.
Испанцам не понадобилось много времени, чтобы уяснить истинное положение дел. У побежденных муисков уже не было своих вождей, в честь которых совершались жертвоприношения золотом. К тому же они, как и все чибча, сами золота не добывали, а получали то немногое, что требовалось им для ритуальных целей от торговли с перуанцами. Еще хуже было то, что небольшое горное озеро Гуатавита, где совершались жертвоприношения, имело около 120 метров глубины и было недоступно для ныряльщиков, так что золото на дне его было утрачено безвозвратно. То Эльдорадо, которое впервые получило это название, оказалось совершенно невыгодным предприятием, и было не удивительно, если бы легенда о нем угасла уже тогда, оставшись лишь незначительным эпизодом в истории Южной Америки.
|
|
|
В то время как чибча богота завоевывали родственных им муисков, индейцы тупинамба на отдаленном юго‑ восточном побережье Бразилии находились в состоянии религиозного экстаза. Среди них появился пророк, призывавший народ последовать за ним на запад, где, по их поверьям, был рай – Земля без Бедствий. Переход продолжался девять лет. Тысячи тупинамба с трудом пробирались через безлюдные районы Мату‑ Гросу и высокие Анды и, наконец, в 1539 году закончили поход в Чачапояс, в северном Перу.
Испанцы набросились с расспросами на этих пришельцев из неведомых им земель и узнали многое, что помогло уточнить их карты. Полученная информация оказалась полезной для дальнейших исследований. Но больше всего испанцев интересовали сведения о богатых царствах и полных золота городах в неисследованных глубинных областях, и тупинамба рассказывали‑ обо всем, что тем хотелось услышать, или, во всяком случае, давали такие ответы, которые испанцы истолковывали в оптимистическом духе.
Таким образом, сложилась новая легенда об Эльдорадо, вернее, Эльдорадо предстало перед испанцами в новом обличье, превратившись из El Hombre Dorado (золотого человека) в Е1 Dorado (золотую страну). Это эффектное название казалось подходящим для всех золотых земель, которые еще предстояло открыть.
Сыграв роль в этой истории, тупинамба почти сразу же уходят в тень. Некоторые из них поселились на побережье Перу, но большинство убедилось, что Перу под властью испанцев мало похоже на Землю без Бедствий, и постепенно потянулось обратно, на свою родину на побережье Бразилии, где впоследствии возник город Рио‑ де‑ Жанейро. И по сей день там много индейцев тупинамба, более или менее сохранивших чистоту крови.
Можно сказать, что исследования северо‑ западной части Южной Америки покончили с поисками “реального” Эльдорадо, порожденного описанной выше церемонией индейцев муисков.
Зато начали множиться мифы. Испанские власти сами содействовали живучести мифа об Эльдорадо, он был им на руку.
К середине XVI столетия период завоеваний в испано‑ американской истории подошел к концу.
Были основаны города и гасиенды, были созданы своего рода правительство и регулярная исг панская армия. Дни военных авантюр прошли, настала пора колонистов, плантаторов, рудокопов и предпринимателей. Однако большинство отщепенцев из отрядов первоначальных завоевателей еще болтались без определенной цели. Их было полно в каждом испанском поселке: стареющие, непригодные к труду головорезы, они проводили время в попойках, потасовках, воровстве, буянили и были угрозой для всех порядочных женщин. Когда они слишком досаждали, их легко можно было собрать под командованием какого‑ нибудь достаточно крутого офицера и отправить куда‑ нибудь в глушь на поиски Эльдорадо. Это давало временную передышку, и при благоприятном повороте событий некоторые из них обратно не возвращались. К тому же всегда имелась вероятность того, что они что‑ нибудь откроют.
|
|
|
Около 1541 года история об Эльдорадо оказалась связанной с другим районом, расположенным довольно далеко от Боготы и реки Мета. Экспедиция из Венесуэлы во главе с немцем Филиппом фон Гуттеном столкнулась с могущественным племенем омагуа из юго‑ восточной Колумбии и была разбита. Внушительная мощь этого народа породила фантастические преувеличенные рассказы о столице омагуа, впервые увиденной и описанной фон Гуттеном, и около 1558 года была подготовлена новая экспедиция, которая ознаменовала собой окончательный и бесславный распад испанского конкистадорства.
Во главе этой злосчастной экспедиции стоял Педро де Урсуа. Но это предприятие было ему не по плечу. Еще неопытный офицер, он не был достаточно решительным, чтобы управлять командой головорезов. Он собирался пройти из Перу водным путем по реке Уальяга вниз по течению до реки Мараньон, которая, сливаясь с Укаяли, образует Амазонку, и плыть по ней через всю Южную Америку до побережья Атлантики, разыскивая по пути богатые золотом города и прислушиваясь к рассказам о них аборигенов.
Но беда была в том, что беззаботная жизнь в городских условиях, очевидно, разнежила авантюристов и отбила у них охоту приспосабливаться к лишениям и однообразию джунглей. Их плавание не приносило результатов. Они не находили золота и все больше разочаровывались. Однажды произошла драка, во время которой был убит помощник Урсуа. Урсуа неразумно разрешил создавшуюся ситуацию: он обещал убийцам неприкосновенность в случае признания своей вины, но, когда они сознались, он их повесил. Это был не лучший способ создания себе авторитета среди низких, опасных людей, и вскоре стали возникать серьезные трудности.
|
|
|
Главной фигурой последующих событий был Лопе де Агирре, головорез и негодяй, в прошлом отличившийся участием в нескольких попытках мятежа в Перу.
Агирре стал вождем мятежников и возглавил заговор с целью убийства Урсуа. Однако это убийство было скорее мщением, чем подлинным мятежом, так как мятежники вместо Урсуа немедленно избрали командиром другого молодого офицера регулярной испанской армии – Фернандо де Гусмана.
Хотя Гусман больше приходился по душе своему окружению, у него был один недостаток: он верил в Эльдорадо или по крайней мере в то, что он обязан его разыскивать. Но у старого закоренелого бунтовщика Агирре к этому времени появились собственные притязания более практического характера. Он разжег еще одну интригу, убил Гусмана, взял командование отрядом в свои руки и провозгласил себя “генералом Мараньона”.
Жалкие экс‑ конкистадоры теперь оказались под властью человека себе подобного, который мог с ними справиться. Они энергично продолжали начатые поиски, но не Эльдорадо, а территории, пригодной для создания собственный независимой империи. Каким курсом они следовали, осталось неясным. Возможно, что они плыли по Амазонке до Атлантического побережья, но если принять во внимание место их окончательного прибытия, то представляется более вероятным, что они проплыли вниз по Амазонке только до ее слияния с Риу‑ Негру, а затем проследовали вверх по течению последней до Ориноко.
Наконец, в 1561 году пиратская банда вошла в Карибское море и пристала к острову Маргарита у побережья Венесуэлы. На острове был небольшой гарнизон, и завоевать его было нетрудно. Агирре убил губернатора и всех офицеров и несколько месяцев управлял островом.
Но закаленные сторонники Агирре не выдерживали, и почти ежедневно кто‑ нибудь из них дезертировал. Несмотря на это, обезумевший завоеватель попытался вторгнуться в Венесуэлу.
Испанские регулярные части, сдерживавшие натиск осаждающих, значительно уступали им по числу, но у людей Агирре не было желания участвовать в этой битве. Они почти все дезертировали, части, находившиеся в обороне, легко одержали победу, и кровавая жизнь Агирре окончилась, как следовало ожидать, в битве.
|
|
|
Это была последняя официальная попытка испанских властей организовать поиски Эльдорадо. Ее исход бросил мрачную тень и на Сам миф об утопающей в золоте стране. По‑ видимому, у испанского населения Южной Америки сложилось впечатление, что любое предприятие, связанное с Эльдорадо, приводит к несчастью.
Эльдорадо жило своей особой жизнью: о нем носились всевозможные слухи, сообщалось в донесениях, рассказывалось в историях и мемуарах, но его нельзя было обнаружить на долготах и широтах. Однако с историей об Эльдорадо вскоре слилась другая легенда – легенда о Маноа. Маноа стало красоваться на карте, великолепное и манящее.
Хотя фиаско Агирре официально дискредитировало Эльдорадо, все же еще находились люди, не потерявшие веры в него. Одним из них был Антонио де Беррео, респектабельный гражданин Боготы. В 1584 году, более чем через двадцать лет после авантюры Агирре, он направился вниз по течению реки Ориноко в поисках иллюзорной страны золота. Он совершил две попытки.
Первая из них была безрезультатна, вторая как будто не без успеха. Золота он, конечно, не нашел, но получил следующую важную информацию от индейцев: оказалось, что “подлинное” название того Эльдорадо, которое ищут испанцы, – Маноа.
Беррео узнал, что существует большое озеро, называемое Парима, где‑ то к юго‑ востоку от Ориноко, а на его берегу стоит утопающий в золоте город Маноа – та сказочно богатая страна, которую испанцы безнадежно искали, пробираясь через горы и лесные дебри на запад.
Помощник Беррео, Доминго де Вера, был направлен в Испанию, чтобы провести необходимую подготовку. Это потребовало времени, а кроме того, слухи об Эльдорадо, которые раньше не выходили за пределы испанских владений, достигли Европы и распространились там. Тем временем де Беррео был назначен губернатором острова Тринидад. Наконец, в 1595 году де Вера с несколькими кораблями в сопровождении войска более чем в две тысячи человек отбыл из Испании, чтобы обнаружить подлинное местонахождение иллюзорного Эльдорадо. Экспедиция де Веры встретилась с Берре на Тринидаде и продолжила свой путь без него до побережья Венесуэлы, где она высадилась на берег. Однако большинство ее участников были новичками, прибывшими прямо из Испании, а не теми опытными покорителями джунглей, какими были конкистадоры, поэтому они не вынесли трудностей и опасностей, связанных с пребыванием в тропических дебрях, а те немногие, что выжили, ничего не нашли.
В том же году из Плимута, независимо от де Веры, вышел англичанин Уолтер Рэлей. Его экспедиция обрушилась на Тринидад вскоре после отплытия де Веры. Рэлей ограбил город СанХосе (ныне Порт‑ оф‑ Спейн) и взял в плен губернатора Беррео. Потребовалось немного времени, чтобы де Беррео выболтал все, что слышал о большом озере и городе, утопающем в золоте, который известен теперь под своим “подлинным” названием – Маноа.
Рэлей поплыл к устью Ориноко, но не успел еще далеко отойти, как ему доложили, что приближается испанский флот. Рэлею пришлось отказаться от своего намерения и вернуться в Англию.
В следующем, 1596 году он принимал участие в военных действиях британских войск у Кадиса, но ему тем не менее удалось послать одного из своих друзей, Лоренса Кеймиса, в Южную Америку. Каким путем пробирался Кеймис и что он на самом деле видел и слышал, нам не известно, но он вернулся в Англию и рассказал о большом озере (по его словам соленом), называемом Парима. Он указал, что озеро находится на пути в Маноа.
Рэлею этих сведений было вполне достаточно для того, чтобы создать классический образец неправдоподобной географической литературы, книгу “Открытие обширной, богатой и прекрасной империи Гвиана” с вымышленным описанием “большого, богатого золотом города, который испанцы называют Эльдорадо, а туземцы – Маноа”. Позолоченный человек, источник легенды, не был забыт с течением лет, но история о нем зазвучала по‑ новому. Рэлей связал ее с королем Гвианы и его традициями. Он рассказывал о том, как король Гвианы устраивал оргии со своими придворными. Во время этих оргий слуги должны были раздевать всех участников, “смазывать их сверху донизу белым бальзамом” и покрывать золотым порошком, который они выдували через трубки до тех пор, “пока гости не начинают сверкать с ног до головы, и в таком виде они сидят и пьют группами по двадцать и по сто человек и продолжают это занятие иногда шесть‑ семь дней подряд”. Первоначальная церемония избрания вождя разрослась и превратилась в рассказе Рэлея в ряд продолжительных и непристойных оргий.
С этого момента Эльдорадо исчезает. Испанцы из Южной Америки предприняли еще несколько нерешительных попыток организовать его поиски, но в конце концов разочаровались в самой их идее. В остальных странах мира никогда до конца не верили в россказни об Эльдорадо, так как там со здоровым скептицизмом относились к испанским сообщениям (сэр Уолтер Рэлей оказался редким исключением). В результате к концу XVII века Маноа было забыто, а слово “эльдорадо” вошло в большинство западноевропейских языков как символ безнадежных поисков.
И все же стоит упоминания еще одна попытка отыскать Маноа. В 1616 году Уолтеру Рэлею, теперь уже старому опальному узнику Тауэра, удалось убедить короля Якова I в возможности найти все еще не обнаруженный золотой город.
Рэлею было разрешено снарядить новую экспедицию, но в связи с политикой мирного сосуществования с Испанией, которую проводил Яков I, он мог это сделать только при условии, что на пути к Маноа не будет посягать на какую‑ либо испанскую территорию. Во время этого путешествия стало ясно, что счастье изменило Рэлею. Штормы потрепали его флот. Многие из его людей умерли или сбежали при первом удобном случае.
Сам Рэлей заболел тропической лихорадкой, а по прибытии на место назначения увидел противостоящие ему испанские войска. Столкновение с ними стоило жизни его любимому старшему сыну. В довершение ко всему этот набег на испанскую территорию дал испанскому послу в Англии повод потребовать наказания Рэлея, и по возвращении на родину ему вновь было предъявлено обвинение в измене, приведшее его в Тауэр, где он был обезглавлен.
Эльдорадо уже не существовало, но все еще оставалось озеро Гуатавита, с которого началась вся кампания. Испанцы сделали несколько неудачных попыток осушить его, и только в 1913 году английской экспедиции, оснащенной современным оборудованием, удалось выкачать озеро и раскопать его дно. Они нашли несколько изделий из золота, но их трофеи скорее носили характер археологических находок, чем богатой добычи.
Общая стоимость экспонатов не могла покрыть даже расходов, затраченных на экспедицию. Скрываются ли на дне озера под вековыми илистыми напластованиями еще какие‑ либо сокровища?
Маноа, второе Эльдорадо, впервые появилось на карте, вычерченной Рэлеем, приблизительно в 1596 году. Эта карта предназначалась для неоконченной и неопубликованной рукописи, хранящейся сейчас в Британском музее. Иодок Хондий, голландский картограф, работавший в Англии, опирался на нее при составлении карты Южной Америки в 1598 году. Это была первая из опубликованных карт, на которой было нанесено Маноа. В 1599 году знаменитый фламандский гравер Теодор де Брай опубликовал в Кельне свою “Америку”, которая включала детальную и чрезвычайно образную карту Гвианы, очевидно созданную на основе рассказов Рэлея, а не на основе карты Хондия.
В картографическом отношении с Маноа‑ Эльдорадо было покончено к 30‑ м годам XVII века, но озеро Парима продолжало оставаться на картах на протяжении всего XVIII века и часто изображалось как бассейн, питающий Ориноко. К 1802 году весь бассейн реки Ориноко был исследован Александром Гумбольдтом, который доказал, что там нет озер. Но он признал, что реки во время разлива затопляют такую большую территорию, что слухи об озере могли иметь под собой реальную почву. Начиная с этого момента озеро Парима больше на картах не фигурирует.
Не все сообщения о потерянных сокровищах непременно легендарны: существуют, например, золотые копи Мартиса где‑ то в центральной части Бразилии. Они разрабатывались какими‑ то португальцами в XVIII столетии до тех пор, пока рабы‑ индейцы не восстали и не убили своих хозяев. С тех пор копи так и не обнаружены.
Эта история, по‑ видимому, соответствует истине, но было бы ошибкой видеть Эльдорадо в каждом из слухов, доходящих до нас из недр южноамериканских джунглей. Континент, на котором значительные районы остались не исследованными до сих пор, обязательно должен был сочинить свои небылицы.
Повествования, которые можно рассматривать как продолжение истории Эльдорадо, имеют одну отличительную черту: все они говорят о затерянном городе (обязательно полном сокровищ), расположенном у озера или какого‑ либо крупного водоема, который служит ориентиром, указывающим на его местоположение. Конечно, в этом нет ничего странного, так как люди во всем мире стремились строить свои города у рек или озер.
Поэтому история об Эльдорадо и последующие мифы, порожденные ею, начиная с озера Гуатавита и до самых последних его вариантов, объединяет одинаковая схема расположения Эльдорадо вблизи какого‑ либо водоема.
Ходят, например, слухи о затерянном городе где‑ то на пути инков, на дороге, ведущей из Перу в “страну амазонок”, следы которой сохранились. Говорят, что к городу можно подойти только по широкой лестнице, выбитой в скале над пещерой, в которую низвергаются воды, образуя водоворот.
Однако, следует признать, что джунгли МатуГросу еще не настолько исследованы, чтобы кто‑ нибудь с уверенностью мог сказать, что в них нет затерянных городов.
|
|
|
