«Колыбель американского человека»

Хотя среди исследователей существовало согласие относительно ритуального предназначения Тиауанако, в датировках его строительства есть значительные расхождения. Путем сравнения с другими андийскими культурами Беннетт приблизительно датировал строительство города концом I тысячелетия н. э. Однако Артур Познански придерживался совершенно иных взглядов; он утверждал, что монументы Тиауанако были (как предполагал Сьеза де Леон еще в 1549 году) древнейшими постройками в Перу. Однако на этом он не остановился и пошел еще дальше, о чем свидетельствует хотя бы название его главной работы, «Тиауанако: колыбель американского человека», опубликованной в 1945 году.

Теория Познански опиралась на астрономические датировки. Он полагал, что храм на платформе, известный под названием Каласасайя (в северо‑ западном углу которого расположены Ворота Солнца), первоначально был сориентирован на точки солнечного солнцестояния и равноденствия, хотя теперь это уже давно не так. Медленная прецессия земной оси в течение тысячелетий постепенно нарушает точность любых астрономических ориентировок. Поскольку этот процесс происходит с одинаковой скоростью, Познански смог Рассчитать время, когда Каласасайя находилась в точном соответствии с поворотными точками движения солнца по небосводу: последний такой период датировался XV тысячелетием до н. э. Группа видных немецких астрономов в 1920 году проверила расчеты Познански и подтвердила их точность.

Это означало, что Тиауанако на самом деле был построен во времена последней ледниковой эпохи.

Подтверждение этой необыкновенно ранней датировки пришло из неожиданного источника, связанного с изучением вымерших животных. На нескольких образцах резьбы на Воротах Солнца изображено странное существо, не похожее на любое современное животное. Изображение этого существа встречается на некоторых керамических сосудах и металлических украшениях тонкой работы; оно похоже на помесь носорога с гиппопотамом. В 1930‑ е годы биологи определили его как токсодонта ‑ млекопитающее, принадлежащее к виду, вымершему в конце последней ледниковой эпохи, около 11 000 лет назад.

Для Артура Познански Тиауанако был самым древним и самым значительным городом Нового Света. В незапамятные времена здесь правила верховная раса, учредившая законы и нормы морали, которые распространились до Аргентины и юго‑ запада современных Соединенных Штатов. Авторитет Тиауанако, согласно воззрениям Познански, был обусловлен его глубокой древностью по сравнению с другими американскими цивилизациями.

Познански утверждал, что 17 000 лет назад климатические условия в бассейне озера Титикака были особенно благоприятны. Хотя в наши дни безводная возвышенность альтиплано окружает озеро на высоте до 100 футов над побережьем, Познански полагал, что во времена величия города поверхность альтиплано находилась ниже уровня воды. Поэтому он называл большой курган и подземный двор, расположенные на некотором расстоянии от главной группы монументов, остатками морского порта. Наиболее сенсационно звучало его утверждение об открытии «настоящего причала, или пристани… где сотни судов могли одновременно стоять под разгрузкой и погрузкой». Другие свидетельства былых размеров озера Титикака Познански усматривал в наличии «сложной системы гидравлических сооружений и каналов, в настоящее время сухих, но связанных с бывшим дном озера». Это тоже вроде бы подтверждало, что Тиауанако принадлежит смутному и далекому прошлому ‑ до того, как озеро сократилось до своих нынешних размеров.

Прибрежное положение Тиауанако, обусловившее процветание города, предопределило и его гибель. Познански считал, что город был уничтожен ужасным природным катаклизмом около 10 000 лет до н. э.:

«Причиной этой катастрофы явились сейсмические сдвиги, которые привели к переполнению озера Титикака и вулканическим извержениям… При этом высвободилось большое количество воды, хлынувшей… стремительным и неудержимым потоком».

Катастрофическое наводнение обернулось для Тиауанако сценой всеобщего разрушения: трупы животных и людей плавали среди руин, кучи ракушек, песка и гравия громоздились среди монументов. Что касается Ворот Солнца, то, по мнению Познански, «резчик как раз вносил завершающие штрихи в свою работу», когда разразилось наводнение. Скульптору пришлось бежать, «навеки бросив свой резец».

Теоретические рассуждения Артура Познански были в основном оставлены без внимания профессиональными археологами, предпочитавшими более поздние датировки, предложенные Беннеттом. Однако он нашел ревностных сторонников среди влиятельных боливийцев и других уроженцев Южной Америки. В Европе о нем почти не слышали до тех пор, пока его работа не была упомянута в глобальной интерпретации человеческой истории, недавно предложенной журналистом Грэмом Хэнкоком и его соратниками (см. «Смещение полюсов» в разделе «Пропавшие земли и катастрофы»).

Взгляды Познански прекрасно сочетаются с идеями Хэнкока о погибшей цивилизации, существовавшей во времена последней ледниковой эпохи.

Хотя об этом нельзя узнать из произведений Хэнкока, за пятьдесят лет, миновавших после публикации теории Артура Познански, в Тиауанако и его окрестностях был выполнен огромный объем археологических исследований. Раскопки проводились в самом Тиауанако группой боливийских и американских археологов с I960 года; в течение последних 20 лет они осуществлялись под руководством доктора Освальдо Риверы из Национального института археологии и доктора Алана Колаты из Чикагского университета. Колата и его коллеги также предприняли обширные исследования в сельской местности вокруг Тиауанако, в городках Лукурмата и Иваве, в деревнях и фермах, также изучили близлежащие поля и ирригационные канавы (каналы Познански).

Насколько хорошо теория Познански в той ее части, где говорится о датировке Тиауанако периодом последней ледниковой эпохи, соответствует современным археологическим знаниям? Сочетание последовательности стилей керамики и радиоуглеродных датировок позволило выстроить археологическую хронологию. Раскопки Беннетта дали ясную картину изменения керамических изделий в Тиауанако с течением времени; затем эта картина была сопоставлена с керамикой других поселений в Андах. За пределами Тиауанако один или два стиля керамики появились уже после того, как город пришел в упадок, но до появления инкских керамических изделий в регионе. Из испанских летописей мы знаем, что империя инков покорила бассейн озера Титикака около 1450 года н. э. Двигаясь назад от этой известной даты, Беннетт предположил, что те изменения стилей керамики, которые ему удалось определить, произошли примерно за тысячу лет. Уже после исследований Беннетта радиоуглеродные датировки материалов, обнаруженных под курганами и внутренними дворами Тиауанако, позволили передвинуть датировки начала строительства на несколько столетий назад, но в целом подтвердили его выводы.

Ныне принято считать, что «деревня» Тиауанако была основана около 400 года до н. э. В период с 100 до 300 года до н. э. она стала городом, а к концу этого времени Тиауанако стал доминировать над остальными поселениями, расположенными в бассейне озера Титикака. Все это произошло задолго до появления инков ‑ в точности так, как местные индейцы аймара говорили Сьеза де Леону еще в 1549 году. С тех пор до падения города около 1000 года н. э. в Тиауанако осуществилось несколько грандиозных строительных проектов, а сам город стал центром постоянно расширяющейся торговой империи, управляющей ходом событий даже в 500 милях к югу, на побережье Чили. Археологи, по крайней мере, согласны с Артуром Познански в том, что Тиауанако был крупным центром власти, хотя и не приемлют его датировки.

Но как быть с собственной научной хронологией профессора Познански ‑ с астрономическими ориентировками главных монументов Тиауанако? В конце концов, его расчеты получили одобрение нескольких видных астрономов. Проблема здесь заключается не в самих расчетах, а в их связи с вопросами датировки. Оценки астрономического возраста в теории Познански полностью зависят от единственного исходного предположения: храм Каласасайя первоначально был спроектирован так, чтобы он мог служить превосходной солнечной обсерваторией. Но в Каласасайе нет ничего, что указывало бы на ее принадлежность к центрам астрономической науки. Колата и другие археологи действительно находили астрономические ориентировки в расположении главных монументов Тиауанако, но далеко не такие точные, как утверждал Познански. По мнению Колаты, «основные структуры в пределах городского/церемониального ядра Тиауанако приблизительно соответствуют кардинальным направлениям с отклонением 4‑ 5 градусов к западу от истинного севера».

Это также означает, что они сориентированы на восход и заход солнца. Сьеза де Леон первым заметил это в 1549 году, написав, что два искусственных холма, которые он назвал «надгробными башнями туземных властителей Тиауанако», имеют «дверные проемы, обращенные на восход солнца». Люди, живущие сегодня в долине Тиауанако, по‑ прежнему думают о солнце как о светиле, поднимающемся из‑ за льдистых пиков горы Иллимани на востоке и садящемся в воды озера Титикака на западе. Колата полагает, что этот естественный феномен имел очень важное значение для жителей древнего Тиауанако:

«Величественные, покрытые снегами горные вершины и озеро хорошо видны со склонов гор, окружающих долину, но оба эти зрелища можно созерцать одновременно из города Тиауанако только с вершины Акапаны, самого высокого ступенчатого кургана с плоской платформой наверху… Только оттуда можно наблюдать весь небесный путь солнца между двумя его «гаванями» за горным хребтом и в водах озера».

Как отмечает Колата, сам храм Каласасайя разделяет солнечную ориентировку с соседним Подземным Храмом. Эта ориентировка соединяет два монумента во время весеннего и осеннего равноденствия, в жизненно важные моменты сельскохозяйственного года: «Конкретнее, утром в день равноденствия лучи солнца делят надвое Подземный Храм и освещают центр монументальной лестницы в Каласасаие». Как видим, солнечные ориентировки в Каласасаие прекрасно работают в наши дни, что делает астрономическую датировку Артура Познански правдоподобной лишь в том случае, если принять натянутую гипотезу о том, что храм служил обсерваторией, и оставить без внимания современные радиоуглеродные датировки.

Другие свидетельства ‑ предполагаемые изображения вымерших животных и расположение Тиауанако на берегу озера ‑ не лучше выдерживают проверку современными знаниями. Чрезвычайно трудно решить, какое конкретное животное изображено на том или ином образце религиозного искусства. В конце концов, намерение художника состояло не в том, чтобы воспроизвести образ животного с фотографической точностью, а в том, чтобы передать его духовную сущность. Разумеется, Познански никогда не утверждал, что крылатые люди, изображенные на Воротах Солнца, доказывают существование ангелов во времена Тиауанако. Фактически, археологи всегда считали «токсодонта» в интерпретации Познански стилизованным изображением пумы. (Игнорируя это обстоятельство, Хэнкок открыто утверждает, будто токсодонт в Тиауанако был «убедительно идентифицирован с помощью научных методов». )

Что касается «порта Тиауанако», современные археологические исследования позволяют поставить точку в этом вопросе. Ранние раскопки Беннетта и Познански почти полностью сосредоточивались на ритуальном центре Тиауанако; при этом менее впечатляющие развалины домов и мусорные свалки оставались без внимания. В этих домах и кучах мусора полно остатков керамики того же периода, что были обнаружены вокруг монументов в центре города. Теперь считается, что Тиауанако был обычным крупным городом с постоянным населением, составлявшим примерно 40 000‑ 80 000 жителей и обитавшим в районе площадью от 5 до 6 квадратных миль. Такой город вполне мог иметь собственный порт. Однако, к несчастью для теории профессора Познански, развалины бедных домов и мусорные кучи расположены в том самом районе, который, по его мнению, должен был находиться на дне озера Титикака. То же самое можно сказать про крупный город Лукурмата, существовавший примерно в одно время с Тиауанако. Эти новые открытия убедительно доказывают, что Тиауанако не имел своего порта. Однако возле Иваве, на современном побережье озера Титикака, при раскопках были обнаружены остатки древнего порта, доказывающие, что во времена Тиауанако уровень озера был примерно таким же, как сейчас.

Профессору Познански можно простить его чрезмерный энтузиазм и ошибочную интерпретацию некоторых архитектурных элементов. Гораздо труднее понять Хэнкока, который совершенно игнорирует новые данные и повторяет аргументы Познански, как будто в археологии за последнее время не было совершено никаких открытий.

Что можно сказать о судьбе Тиауанако по версии Познански ‑ о трагической гибели города в результате наводнения? Анатомические исследования показывают, что «жертвы наводнения» на самом деле являются останками человеческих жертвоприношений, которые совершались для того, чтобы умилостивить богов. Слой окатанной зеленой гальки, обнаруженный Познански на вершине Акапаны, самой большой ступенчатой пирамиды Тиауанако, оказался там не после катастрофического наводнения, а в результате человеческих усилий. Верхние уровни Акапаны фактически состоят из слоев плотной глины, перемежающихся с тонкими прослойками зеленой гальки. Колата выдвинул предположение, что этот характерный галечник был доставлен в Тиауанако с гор Куимсачата в качестве строительного материала для Акапаны, которая представляла собой символическую горную вершину. Таким образом, гипотетическое наводнение бесследно исчезает в сухой почве Тиауанако.