Репутация по Безиковичу. Не бойтесь оказаться неумелыми

Репутация по Безиковичу

Не бойтесь оказаться неумелыми

Несколько слов о необходимой небрежности. Замечательный англо-русский математик Абрам Самойлович Безикович сказал: «Репутация математика определяется числом данных им плохих доказательств». Ему ли не знать! Самому Безиковичу принадлежат десятки плохих доказательств — они и сделали его знаменитым.

Труды первооткрывателей всегда неуклюжи. Точки опоры, найденные то счастливыми озарениями, то «усильным, напряжённым постоянством», поначалу неизбежно слишком редки для создания сплошного пути. Промежутки приходится заполнять любыми подручными средствами. Многие врé менные мостки заменяет изящными стационарными конструкциями уже не сам творец, а кто-то из его последователей. Главное — чтобы проложенный маршрут был достаточно соблазнителен для дальнейшего движения.

Первый пулемёт Хайрема Стивенса Максима невообразимо сложен по устройству и неудобен в производстве по сравнению с давно освоенными картечницами — системами непрерывной стрельбы с ручным приводом. С момента первого выстрела в 1883 году история этого нагромождения рычагов, пружин, профилированных направляющих наполнена беспрестанными уточнениями допусков, заменами материалов, усовершенствованиями технологий…

Неизменным осталось главное: Максим первым создал действующую систему, свободную от главного недостатка картечниц — возможности принудительного отпирания затвора при затяжном выстреле. Порох, почему-то не вспыхнувший сразу, срабатывает уже при открытом стволе, а то и после попадания патрона в систему выброса стреляных гильз. Разрыв поражает всё окружающее пламенем и мелкими осколками. Повреждения механизма и ранения расчёта неизбежны. Поэтому привод картечницы крутили неторопливо — в расчёте на самые медлительные из тогдашних капсюлей — и боязливо, а страх в бою опаснее любого врага.

Десятки инженеров, включая самого Максима, постепенно усовершенствовали едва ли не все детали этого пулемёта. Общие же принципы — перезаряжение усилием отдачи, предложенное ещё металлургом Генри Бессемером, и запирание рычажной парой, найденное самим Максимом, — нашли куда более совершенное воплощение в конструкции Хуго Борхардта. Впрочем, и её вскоре радикально перекомпоновал Георг Иоганн Люгер — и по сей день она известна под торговой маркой Parabellum (si vis pacem para bellum: если хочешь мира — готовься к войне). Но и этот образец грозной эстетики смерти в конце концов уступил место иным конструкциям, зачастую заметно менее изящным, зато куда более простым в производстве и надёжным в применении.

Люгера с Борхардтом знают — за пределами тесного мирка создателей и фанатичных ценителей оружия — несравненно меньше, нежели Максима. Хотя его конструкция несомненно плоха на фоне почти любого последующего огнестрельного творения. Правило Безиковича работает!

И работает в любом деле. Джеймс Клерк Максвелл описал электромагнитное поле системой из 20 уравнений с 12 неизвестными. Практически пользоваться теорией стало возможно лишь после того, как Оливер Хевисайд преобразовал систему в 4 дифференциальных уравнения, создав для этого новые разделы в векторном исчислении. Но и новые уравнения носят старое имя Максвелла.

Хевисайду для славы хватило собственных находок. Так, он придумал способ сведения дифференциальных уравнений к алгебраическим, и математикам пришлось искать обоснование удобного открытия. Он же вычислил: на высоте 100–120 километров воздух так ионизирован, что достаточно длинные радиоволны отражаются от него и могут обогнуть всю Землю. Радисты доселе именуют распитие спирта, выданного для очистки многочисленных контактов, промывкой слоя Хевисайда.

Неуклюжи бывают не только творения, но и сами творцы. Крайне застенчивый Фрэнклин Уинфилд Вулворт не мог — по обычаю того времени — торговаться с покупателями. Потому и придумал открытое указание фиксированных цен. Это вызвало гнев его тогдашнего работодателя: нельзя выжать из каждого клиента максимум — значит, выгода упущена. Вулворт же основал собственное дело и стал одним из богатейших предпринимателей своей эпохи (не беднее Максима), ибо возместил потенциальный недобор реальным оборотом.

Сегодня неуклюжа вся мировая экономика. В ней накопились бесчисленные перекосы, породившие кризис. Он сделает невыгодными ещё многие привычные направления деятельности, а потому для его преодоления нужно найти и освоить иные изобильные поприща.

На каждом новом пути неизбежны новые сложности. Не только от нехватки личного опыта отдельных предпринимателей. Но и потому, что в деле, ещё вовсе никем не изведанном, не у кого получить полезный совет. Придётся действовать методом тыка, то и дело набивая шишки.

Никто не гарантирует, что в конце каждого тоннеля найдётся свет. Тупиковых путей всегда несравненно больше, нежели плодотворных. Правда, за битого двух небитых дают — но дадут ли самому битому новый кредит под залог опыта, обретённого столь дорогим путём?

Единственное, что заставляет идти вперёд, — твёрдое понимание: раз старые пути завели в тупик, поиск иных решений оказывается не просто выгоден, но жизненно необходим.

Пусть путь, найденный вами, мостят и обустраивают последователи — первооткрыватель тоже внакладе не останется. Не бойтесь выглядеть неуклюже!