Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!

Дом видео Доктора Ужаса

– Помогите! Спасите!

Ужасные вопли неслись над заполненной людьми улицей. Что-то огромное, и угрожающее, и зеленое, вздымалось над улицами большого города.

Гигантский монстр. Растение-монстр.

У растения были длинные, цепкие лианы. Лианы, которые оно протягивало вниз, выхватывая из толпы перепуганных людей. Люди корчились и истошно вопили, когда растение поднимало их вверх. Вверх, вверх, навстречу неминуемой гибели.

Я зевнул. Скукотища!

Я смотрел «Растение, задушившее Сент-Луис» уже три раза подряд. Я затер видеокассету. Этот ужастик успел страшно мне надоесть.

Я знаток ужасов. Я, Бен Адамс, смотрел их все. Фильмы про мумий, фильмы про оборотней, фильмы про тварей с других планет. Я вроде как эксперт.

Кстати, мы с моим лучшим другом Джеффом планируем сами снять ужастик, когда станем постарше. Сейчас-то мне всего двенадцать. Маловато для серьезного дела. Но мы частенько снимаем домашние «фильмы ужасов» на папину видеокамеру.

Я, как правило, играю жертву. Благо у меня непослушные, будто стоящие дыбом, волосы и очень бледная кожа. Я здорово умею изображать испуг. Но сейчас-то мне что делать? Джефф – в лагере, а я – провожу каникулы с предками.

Такие вот дела. Они потащили меня с собой. Мама с папой на весь август-месяц снимают домик в горах. Заняться здесь абсолютно нечем. Пойти – некуда. И что хуже всего – нет ребят моего возраста.

Мама с папой сказали «Давай! Развлекайся!» Но какие тут развлечения? Целыми днями я торчал дома и смотрел по видаку ужастики.

И доигрался. Всего за две недели я не по разу пересмотрел все видеокассеты, взятые с собой из дома.

– Бен! – окликнула меня мама из другой комнаты. – Ты после обеда только и делаешь, что пялишься в телевизор! – Она вошла в комнату и рывком подняла жалюзи.

Я заморгал от хлынувшего в окно солнечного света.

– Тебе пора на свежий воздух. Это не здорово – когда растущий мальчик целыми днями сидит в помещении. Я еду в город за садовым инвентарем. Почему бы тебе не поехать со мной?

У папы в городе работа, и здесь он появляется только по выходным. Но мама – учительница, так что у нее отпуск. И на что она его тратит? На возню в саду.

– Бен, – серьезно сказала мама, – ты же хочешь поехать в город? – Это было не предложение. Это был приказ.

– Ну мам, – возразил я и показал ей коробочку от видеокассеты, причем так, чтобы она видела только зеленые побеги изображенного на ней чудовищного растения. – Я тут документалку о природе смотрю…

Мама закатила глаза.

– Это ужастик, я же знаю. Ты впустую тратишь лето, Бен, смотря всю эту ерунду. И давай уже, пошли.

***

В городе мама направилась прямиком в магазин для садоводства. Я окинул взглядом улицу. В этой части города я еще никогда не был.

И тут кое-что привлекло мое внимание. Видеомагазин!

– Встретимся в конце квартала! – крикнул я маме.

А сам поспешил прочь, пытаясь унять волнение. Я мог затариться свежей партией кассет! И, что лучше всего, магазин назывался «Дом видео Доктора Ужаса». Должно быть, там торгуют исключительно ужастиками.

Что еще нужно парню для счастья?

Я остановился перед магазином. На фасаде колыхался облезлый тент. Слой пыли покрывал окна. Я протер грязное стекло и заглянул внутрь.

Внутри все казалось таким же ветхим и пыльным, как и снаружи. Повсюду высились груды видеокассет.

Ну и отлично, подумал я. Кто знает, какие сокровища я могу найти в этом бардаке?

Дверь с треском распахнулась – а ведь я ее даже не коснулся. Все лучше и лучше! Я немедленно проскользнул в магазин.

– Чем могу служить? – спросил кто-то низким голосом с пришептыванием. Я круто развернулся. Позади меня стоял пожилой мужчина с волнистыми белоснежными волосами. У него были седые кустистые брови и лицо, испещренное тысячами морщинок.

– Меня зовут Доктор Ужас, – произнес он этим своим странным, шепчущим голосом. Он тяжело оперся на трость, потом махнул ею в сторону полок. – Добро пожаловать в мой магазин.

Доктор Ужас улыбнулся, и я обнаружил, что большинства зубов у него не хватает.

– Любишь фильмы ужасов? – спросил он.

– Шутите? – ответил я. – Я, кажется, смотрел все ужастики, какие когда-либо были сняты.

– Бьюсь об заклад, ты не видел ни одного из этих, – заявил Доктор Ужас, хохотнув. – Я снимаю собственные фильмы ужасов в старом гараже позади магазина.

– Я усмехнулся:

– Правда?

Погодите, вот я расскажу об этом Джеффу, подумал я. Он лопнет от зависти. Как бы весело ему не было в лагере, он, бьюсь об заклад, не встретит там никого, похожего на Доктора Ужаса!

– Давай. Осмотрись, – сказал Доктор Ужас. – Уверен, ты найдешь что-нибудь, что тебя напугает.

До чего же круто! Я поспешил к кассетам. «Десять сказок о мумиях без повязок». «Монстры в ночи». «Парень и его волк-оборотень»[4].

– Вот этот потрясный! – воскликнул я, подняв кассету с фильмом о вампирах. У вампира на обложке была мертвенно-бледная кожа. Рубиново-красная кровь струилась по белому подбородку.

Но что меня больше всего зацепило – так это выражение его лица. Его глаза уставились прямо в мои, словно он заглядывал мне в самую душу.

Что же мне выбрать? Я не мог решить. Они все выглядели так круто!

И тут я увидел в углу телевизор с видеомагнитофоном – и прокручивающийся фильм. На экране огромный монстр – полу-человек, полуящер – вылез из трясины. Он явно выискивал кого-нибудь на обед.

Плюх, плюх, плюх! Его перепончатые лапы зашлепали по грязи, когда неподалеку он заметил мальчика. Человекоящер устремился вперед.

Я смотрел, как завороженный.

Чудовище подбиралось все ближе и ближе. Я тоже подошел поближе к экрану. Лицо мальчика исказилось от страха.

Я буквально чувствовал его испуг. Я буквально печенкой ощущал охвативший его ужас.

Что-то скрипнуло у меня за спиной. Я начал поворачиваться. Но тут Человекоящер схватил мальчика за плечо. И в тот же миг я почувствовал, как что-то схватило за плечо меня.

Что-то холодное и скользкое. Я посмотрел вниз. В мое плечо вцепилась зеленая рука!

– Ящер! – в ужасе завопил я.

– Что, прости? – сказала мама. Она отпустила мое плечо и стянула с руки зеленую перчатку. – Я просто хотела показать тебе свои новые перчатки для сада.

Она покачала головой и встала перед телевизором, загородив мне экран.

– Из-за этих ужастиков, Бен, ты стал какой-то дерганый. Сомневаюсь, что тебе следует их смотреть. Поехали домой.

Я покосился мимо нее, пытаясь разглядеть экран.

– Сейчас же! – отрезала мама и потащила меня к выходу.

***

На следующий день я проснулся ни свет ни заря. Я хотел прошвырнуться до видеомагазина. Мне позарез хотелось узнать, чем кончился фильм про Человекоящера. Но маме я сказать об этом не мог. Она не поймет.

– Я собираюсь прокатиться на велике, – сказал я ей.

У мамы аж челюсть отвисла:

– Ты собрался на улицу?!

Не успела она еще что-то спросить, как я уже гнал велик вниз по дороге в направлении города. А пятнадцать минут спустя – уже стоял перед дверью видюшника.

На двери висела табличка ЗАКРЫТО. Внутри магазин был погружен в темноту.

Я переминался с ноги на ногу. Ну когда же он откроется? Когда же я, наконец, узнаю, чем кончилась история с Человекоящером?

Я вглядывался в запыленное окно, надеясь увидеть внутри Доктора Ужаса.

Увы. Но я заметил, что в углу мерцает экран телевизора. Там шел фильм. Я пригляделся. Про Человекоящера!

– Доктор Ужас! – позвал я и постучал в дверь. – Вы здесь? – Я покрутил дверную ручку.

Дверь со скрипом распахнулась.

– Доктор Ужас? – снова позвал я.

Нет ответа.

Единственным звуком, который я слышал, были голоса героев фильма. А единственным источником света был телеэкран.

Я проберусь внутрь, решил я. Досмотрю кино и выскользну обратно. Никто и не узнает.

Я вошел в магазин и уставился в экран…

Через час фильм закончился. Человекоящер сожрал мальчика в несколько укусов. Остальные жители городка пошли ему на десерт.

Круто! Этот фильмец на раз уделывал лучшие из ужастиков, которые я смотрел этим летом!

Экран погас. Помещение внезапно погрузилось во мрак. Пора уходить.

Я добрался до двери и потянул за дверную ручку. Никакого толку. Я попробовал толкать. Дверь не поддавалась.

– О, нет, – простонал я. – Я тут заперт!

И что теперь? – подумал я, вглядываясь во тьму. Справа от себя я заметил полоску света. Другая дверь? Запасной выход? Я прокрался туда.

Да! Дверь! За ней я услышал голоса. Гулкий топот, приглушенные крики. Что же там происходит?

Я навалился на дверь и толкнул изо всех сил. Дверь внезапно распахнулась. От неожиданности я споткнулся и упал.

Я тяжело приземлился на бок. Мои глаза широко раскрылись. Рядом с собой я увидел большую перепончатую ногу. Поправочка: две большие перепончатые ноги.

– А?! – вскрикнул я и вскочил.

Человекоящер во всей своей зеленой красе возвышался надо мной как… как… как монстр!

Самый настоящий, живой, дышащий монстр, постреливающий из пасти длинным заостренным языком. Его жаркое дыхание обдало мое лицо, словно порыв горячего воздуха из печи.

А сверху били снопы нестерпимо яркого света. Ослепляли меня. Я повернулся, чтобы бежать. Человекоящер выбросил вперед длинную жилистую ручищу и схватил меня! Хватка у него была железная.

Я испуганно заверещал и попытался разглядеть хоть что-нибудь в ослепительном свете. Есть ли здесь кто-нибудь еще?

Я услышал звуки – топот множества ног.

А потом меня схватили чьи-то руки. Но они не пытались вырвать меня из лап Человекоящера. Руки удерживали меня на месте. Волосатые руки. Матово-белые руки. Руки в бинтах.

Оборотни! Вампиры! Мумии!

– Минуточку! – выкрикнул знакомый голос. Я вглядывался в ослепительный свет. Ко мне шаркал Доктор Ужас, волоча за собою трость.

– И снова здравствуйте, – сказал он.

– П-п-п-п-ривет, – выдавил я.

Глаза Доктора Ужаса сверкали. Я отчаянно корчился, но не мог вырваться из рук обступивших меня чудовищ.

– Я смотрю, ты нашел дверь в гараж, – произнес Доктор Ужас. Он махнул тростью. – Ну и как тебе?

И только тут до меня дошло. Монстры. Прожектора. Камеры.

Я окинул взглядом огромное помещение. Все монстры казались знакомыми. Мертвенно-бледный вампир. Мумия. И, разумеется, Человекоящер. Монстры из фильмов ужасов!

Этот гараж был по совместительству частной киностудией! Как я мог забыть?

Я усмехнулся Человекоящеру:

– Здорово сработано!

Тот кивнул и отпустил меня.

– А эти костюмы! – продолжал я. – Наикрутейшие!

Доктор Ужас улыбнулся.

– Да ты, я смотрю, и впрямь фанат ужастиков!

– Величайший!

– Хорошо, хорошо, хорошо. – Доктор Ужас потер ладони. – Стало быть, ты не отказался бы сыграть в «Возвращении Человекоящера»?

– П-п-прошу прощения? – выдавил я.

– Мы тут сиквел снимаем, и нам нужна новая жертва.

Я – и в настоящем фильме ужасов? Я не мог поверить своему счастью!

– У тебя есть какой-то опыт? – спросил Доктор Ужас.

– Еще бы, – ответил я, вспоминая наши домашние фильмы.

Склонив голову набок, Доктор Ужас изучал мой профиль.

– Ну-с, выглядишь ты вполне достоверно. Это крошечная роль. Даже слов практически нет. – Он вручил мне какие-то бумаги. – Вот сценарий.

Я пролистал страницы, пробежался по сценам. Человекоящер вылезает из болота… разрушает школу… одному мальчишке удается сбежать.

– И это я? – спросил я Доктора Хоррора.

– Да. Еще вопросы есть? Мы готовы начать прямо сейчас.

Сейчас? Мне хотелось позвонить Джеффу в лагерь. Сообщить маме и папе. Может, позвонить еще паре друзей. Хотелось по максимуму насладиться успехом.

– Могу я сделать несколько звонков? – спросил я.

Доктор Ужас взглянул на часы.

– У тебя есть время только на один. Советую позвонить родителям. Мы были бы рады заручиться их согласием перед съемками. А потом можно и условия контракта обсудить.

Телефон прозвонил десять раз, прежде чем мама ответила. Она, разумеется, возилась в саду.

– Ну не знаю… – протянула она, когда я рассказал ей о фильме.

– Ну мам! – возопил я. – Это, может быть, мой шанс. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Это очень-очень для меня важно! – Я глубоко вздохнул.

– Только будь дома к обеду, – сдалась, наконец, мама.

Я повесил трубку и повернулся к Доктору Ужасу:

– Порядок!

Коротышка в костюме инопланетянина выкатил задник, на котором было весьма достоверно изображено болото. Остальные суетились вокруг, подготавливая все к съемке. «Четырехрукий» актер установил возле меня деревце. Вампир и мумия встали позади камер. Оборотень отлаживал свет.

– Готово! – скомандовал он. Мутное свечение залило комнату.

Доктор Ужас взял веревку и жестом велел мне прислониться к дереву.

– Мы тебя привяжем, – прошептал он и тут же начал привязывать меня к стволу. – Для твоего великого выступления с Человекоящером.

– А, точно, – сказал я, вспомнив этот эпизод в сценарии. Все что от меня требовалось – изображать страх. Дело нехитрое.

Доктор Ужас прошаркал к режиссерскому креслу.

– Итак, – начал он. – На болоте ты сбился с пути и, в конце концов, заснул. Когда ты проснулся, ты уже был привязан к дереву. Ты знаешь, что Человекоящер скоро вернется. Но вот когда? – Он повернулся к вампиру за камерой. – Начали, – сказал он. – Хорошо… Мотор!

Человекоящер крался через болото. Я пытался выглядеть испуганным. Но я был слишком взволнован. Слишком счастлив.

– Стоп! – крикнул Доктор Ужас и покачал головой. – Больше эмоций!

Я попытался снова. Раскрыл глаза пошире. Человекоящер приближался. Его хвост хлестал из стороны в сторону. Его взгляд метался взад-вперед. Он и впрямь казался голодным. Каков актер!

Человекоящер стрельнул языком и поймал муху. Вот это спецэффект!

А что за грим! Когда ящер приблизился, я увидел, как он на самом деле ужасен. Зеленая шкура, налитые кровью глаза… И длинный, скользкий язык.

– Эй, постойте! – крикнул я.

– Что?! – досадливо рявкнул Доктор Ужас.

– А разве мне не положен грим?

Ящер замер передо мною.

– Понимаю, я по сюжету обычный пацан. Но другие-то – в гриме!

Я протянул руку, чтобы коснуться морды Человекоящера:

– Это маска?

Фу. Его кожа была холодная и пупырчатая. Наверняка маска.

– Эй, можно посмотреть? – я потянул маску. Она не поддалась.

– Застряла, – сообщил я. Остальные актеры сгрудились вокруг. Как мило, подумал я. Они хотят помочь.

Актер-вампир растянул рот в зубастой усмешке. Острые клыки сверкали в лучах прожекторов. Подавшись вперед, он завел мои руки за ствол дерева. А потом связал их еще одной веревкой.

Я не помнил, чтобы такое было в сценарии.

– Эй! – крикнул я. – Что такое?!

Вместо ответа мумия размотала бинты, скрывавшие ее лицо.

Я ахнул, увидев ее разлагающуюся плоть, свисающую с костей. И ее глаза – горящие красным огнем глаза.

Оборотень ощетинился, и из глубины его глотки послышалось грозное рычание. Он поднял лапы, и выпустил смертоносные когти. Изо рта вылезли два огромных клыка. Его нос дрожал от возбуждения.

Это никак не могло быть трюком. Что же это?

Я сам ответил себе на этот вопрос – и меня затрясло. Это не актеры из фильма ужасов! Они чудовища – самые настоящие чудовища.

– Отпустите! – завопил я и забился в путах. Грубая веревка врезалась в запястья.

Я должен вырваться! Я должен! Но веревки держали крепко.

Я был в западне!

Человекоящер дышал мне в лицо, его глаза горели. Его жаркое дыхание обжигало мне кожу. А запах был – как со дна болота. У меня скрутило живот.

Зубы ящера оцарапали мое лицо. Чешуйчатая рука вцепилась мне в глотку. Хвост рассекал воздух.

– Доктор Ужас! – завизжал я. – Спасите меня! Умоляю, сделайте что-нибудь!

– Эй, чудища, ну-ка стоп! – крикнул Доктор Ужас. – Стоп, я сказал!

Монстры отступили. Человекоящер застыл на месте.

О, слава Богу! – подумал я. Со мной все будет хорошо. Просто воображение разыгралось.

Я испустил вздох облегчения. Как я мог настолько увлечься?

Доктор Ужас протянул руку – чтобы развязать меня, подумал я.

Но я ошибся.

Он схватил меня за волосы… и прижал головою к стволу!

– Ладно, чудища. Теперь мы готовы приступить к сцене пожирания жертвы, – сказал он. – Мотор!

ПРИБЛУДНАЯ КОШКА

– Спускайся, Марла, – позвал меня младший брат Скотт. – Мы рассказываем истории о привидениях!

– Нет, спасибо! – крикнула я в ответ и зажала уши, чтобы не слышать очередного удара грома. В большом городе, где наша семья жила раньше, грозы не были настолько свирепы. Здесь же, в глуши, молнии сверкали так близко – а гром гремел так громко – что сотрясался дом.

В прошлом году, когда мне стукнуло двенадцать, предки решили, что нам с братом будет безопаснее расти в глубинке. Так мы и переехали из Нью-Йорка в Ривер-Фоллс.

Скотту жизнь в старом доме с огромным двором пришлась по душе. А мне – нет. Мне такая жизнь противна. Я скучаю по Центральному Парку. Я скучаю по такси. А больше всего скучаю по своим друзьям.

Я слышала, как ветви деревьев скребут в окно. Внезапно я представила, что это призраки пытаются процарапать стекло и попасть в мою комнату.

Вы не подумайте, я не трусиха. Я и молнии с громом не особо-то боюсь. Я просто не люблю грозу.

Я ахнула, когда комната вдруг погрузилась во тьму. Теперь единственным источником света были вспышки молний за окном. При каждой вспышке деревья отбрасывали на стену жутковатые тени.

Снизу доносились голоса родителей и Скотта: они все еще травили байки о призраках – в кромешной темноте! Мне в этом участвовать совершенно не хотелось.

Скрежет ветвей по стеклу сделался совершенно невыносимым. Я открыла окно. После чего на ощупь пробираться в темноте. Мои пальцы коснулись письменного стола. Кресла. Изголовья кровати…

– Ой! – вскрикнула я, когда что-то большое, мокрое и волосатое влетело в распахнутое окно. Оно ударило меня в грудь, и я повалилась на пол.

Длинные, острые когти оцарапали мне руки и шею.

В ушах зазвенел душераздирающий вопль.

Я уставилась в два горящих зеленых глаза. А потом начала кричать.

Мама с папой ворвались в комнату.

– Марла, что стряслось?! – крикнул папа. В одной руке он держал свечу, в другой – Скоттову бейсбольную биту.

– Мохнатое чудище! – взвизгнула я. – Оно влетело в комнату! И… и…

– ЭТО твое чудище? – ласково спросила мама. Она поднесла свечу поближе, и я увидела, что она держит маленькую, мокрую, дрожащую черную кошку.

– Это всего лишь кошечка, милая, – мягко сказала мама. – Залезла, видно, на дерево, и запрыгнула в комнату, чтобы укрыться от ливня. – Она осмотрела кошку. – Бездомная. Ошейника нет.

– МЯЯЯЯУ!!! – проревел кто-то у меня за спиной. Я круто развернулась.

– Прекрати, Скотт! – крикнула я. Он захохотал.

– Мяу! Мяу! – он решил, что это очень смешно.

Я не обратила на него внимания и потянулась за кошкой. Мать посадила ее мне на руки.

– Тут тебе будет хорошо и безопасно, – сказала я ей и повернулась к родителям. – Можно мне ее оставить?

Мама с папой переглянулись.

– Марла, кошка – это большая ответственность… – начал папа.

Я изменилась в лице.

– Пап, ну пожалуйста, – взмолилась я. – Она нуждается во мне. Она же на свете одна-одинешенька. И мне она нужна. У меня здесь совсем нет друзей.

– Ладно, обсудим это утром, – сказала мама. – Как бы то ни было, на ночь она может остаться. Пошли, Скотт, пора в кровать.

Я приласкала черную кошку. Шторм утих. В воздухе повисла туманная дымка.

– Назову-ка я тебя Мисти,[5] - сказала я. – И не беспокойся. Ты останешься здесь – на всю жизнь! Уж я позабочусь.

Ночь Мисти провела, свернувшись клубочком у меня в ногах. А на следующее утро она выкинула просто невероятную штуку: последовала за мной в душ! Когда горячая вода хлестала по ее черной шерстке, Мисти лишь блаженно мурчала.

Я всегда слышала, что кошки ненавидят воду. Они поддерживают чистоту, вылизывая себя.

Но Мисти – не такая. Мисти особенная.

Когда мы с ней спустились к завтраку, у нас у обеих были мокрые волосы.

– Я смотрю, вы обе помылись, – сказал папа.

Я улыбнулась. Мисти тоже растянула рот, будто в улыбке, показав остренькие белые зубки.

Мы все засмеялись, когда Мисти попыталась есть мою яичницу.

– Должно быть, ты голодная. Бедная киса! – сказала мама.

Она налила Мисти блюдечко молока и дала немного тунца.

– Я тебя порчу, – сказала она Мисти. – Ты теперь на кошачий корм и смотреть не захочешь.

И я поняла, что мама решила Мисти оставить.

– Дети, у меня для вас большой сюрприз! – радостно объявила она. – Я записала вас в бассейн. Вы двое можете сегодня съездить туда на велосипедах и поплавать. Там должно быть много ваших сверстников.

Скотт тут же вскочил.

– Точно! Бассейн! Совсем рядом! Это не на такси в вонючий спортзал гонять. До чего мне здесь нравится!

Я бросила на него хмурый взгляд. Как мало ему нужно для счастья! Пару историй о привидениях да бассейн. Ну а я по-прежнему тосковала по Нью-Йорку.

Но коль скоро я здесь застряла, знакомство с другими детьми будет очень даже кстати. И потом, я люблю плавать. И жара меня уже доконала. Я сбегала к себе в комнату и надела купальник.

– Скорее, Марла! – окликнул меня стоявший у двери Скотт. – Если через минуту не соберешься, я еду один!

– До встречи, Мисти, – сказала я и помахала ей на прощание. Мисти запрыгнула на письменный стол и замяукала. Голос у нее был такой жалобный – как у брошенного матерью ребенка. Она плакала и плакала… Я взяла кошечку на руки и попыталась ее успокоить.

– Я понимаю, каково тебе. Мне тоже одной в новом доме несладко, – сказала я, поглаживая ее черный мех. После чего крикнула: – Эй, Скотт, иди один! Мы с Мисти сегодня остаемся дома!

***

За обедом Скотт рассказывал, с какими классными ребятами познакомился в бассейне. Мне стало немножко завидно. Сама-то я сегодня только и делала, что читала книжку, пока Мисти дремала.

Но глядя на Мисти, устроившуюся у меня на коленях и уминавшую кусочек моей сосиски, я понимала, что поступила правильно. Мисти нуждалась во мне.

Той ночью мне снился мой старый квартал. Мы с друзьями катались на лодке в парке. А потом устроили пикничок на траве и много смеялись. И вдруг какой-то незнакомец схватил меня сзади и намертво зажал рот. Я пыталась высвободить голову, но не могла! Я не могла дышать!

Я проснулась. Я все равно не могла дышать!

Мисти! Кошка легла мне на лицо, закрыв нос и рот.

Я изо всех сил пыталась ее отодрать. Но не могла сдвинуть ее ни на дюйм.

Нахлынули слабость и головокружение. Комната завертелась вокруг меня.

Я отчаянно пыталась втянуть в легкие хоть немного воздуха.

Я вцепилась в кошкину шерсть. Но Мисти лишь сильнее прижалась к моему лицу.

Пот градом бежал со лба. Кожа сделалась холодной и липкой.

Наконец, я обеими руками обхватила Мисти за шею. Я сдернула ее с лица и держала на вытянутых руках – подальше от тела.

А потом я жадно вдыхала воздух… Держа кошку на вытянутых руках, я поспешила вниз – в комнату отдыха. Родители смотрели по видику фильм.

– Мама! Папа! – завопила я. – Мисти пыталась меня убить!

– Что?!

– Она пыталась убить меня. Она распласталась у меня на лице. И не слезала! Она… она пыталась меня задушить!

Мама забрала у меня Мисти и погладила по спинке.

– Марла, Мисти, наверное, просто замерзла. Ты же всегда врубаешь кондиционер на полную мощность. Вот она и пыталась согреться.

Возможно, в ее словах и было зерно истины. Я не знала. Но с того момента я начала побаиваться этой кошки.

На следующий день, когда Мисти снова подняла плач, я не обратила на нее внимания. Я заперла за собой входную дверь, запрыгнула на велосипед и покатила к зданию спортклуба.

Клуб оказался превеселым местом. И там было множество ребят моего возраста.

Скотт сорвал рубашку и ухнул животом в бассейн. Я забралась по лесенке на высокий трамплин.

Я уже готова была нырнуть. Посмотрела на воду внизу…

Мне вдруг совершенно расхотелось нырять. Я попятилась. Мне почему-то больше не хотелось в воду.

– Эй, Марла, в чем дело? – крикнул из бассейна Скотт.

Я сложила ладони рупором, чтобы ответить. Но вдруг почувствовала, что на трамплине я не одна.

Что-то острое вдруг полоснуло меня по лодыжке.

– Ой! – вскрикнула я от боли и неожиданности.

Я потеряла равновесие и грохнулась в воду.

Холодная голубая вода наполнила рот и нос. Я в панике замолотила руками и ногами.

Я не могла плыть.

Я изо всех сил пыталась вынырнуть на поверхность. Но все вдруг погрузилось во тьму.

***

Вокруг меня собралась толпа. Я слышала, как люди поздравляют спасателя, который вовремя прыгнул в воду и спас мне жизнь.

Спасатель помог мне добраться до шезлонга. Он обернул мою рассеченную ногу полотенцем.

– Сиди тут, – сказал он. – Я позвоню твоим родителям и забинтую тебе рану.

Кровь пропитала полотенце. Господи, ну и порез! Кто это так жестоко меня оцарапал?

Ко мне подбежал Скотт. Я думала, он хочет убедиться, что я в порядке.

Вместо этого он свалил ко мне на колени Мисти.

– Говорила же тебе мама, чтоб ты оставила эту дурацкую кошку дома! – сказал он. – Она полезла за тобой на трамплин!

Через несколько минут появились мама и папа, и отвезли нас домой.

– Марла, дабы отметить, что с тобой все в порядке, я приготовила твое любимое блюдо – спагетти с тефтелями! – сообщила мама.

Меня замутило. Мне сейчас хотелось чего-то другого.

– Э-э, мам? – сказала я. – У тебя еще осталась запеканка? И можно еще большой стакан молока?

Это привело родителей в ужас.

– С тобой точно все в порядке? – спросила мама. – Непохоже это на тебя… отказываешься от любимого блюда… тем более, ради объедков!

***

Я провела очень беспокойную ночь. Я все время слышала шепот. Мягкий такой шепоток, с придыханием.

А потом шепоток сменился жутковатым напевом:

– Девять жизней, девять жизней. Я заберу твое тело прежде, чем проживу все девять. Твоя жизнь – моя, а моя жизнь – твоя.

Мой взгляд метался по комнате. Никого. Никого – кроме Мисти.

Неужели у меня едет крыша?

Из-за всего этого я не могла уснуть. Так и сидела на кровати, глядя на спящую Мисти.

Неужели она действительно говорила?

***

На следующий день я снова пошла в спортклуб, и там старалась держаться подальше от воды. Вместо купания я присоединилась к игрокам в волейбол.

Волейболистка из меня так себе. Но сегодня я сумела удачным броском заработать для своей команды очко.

После игры Сара и Мелисса, две девочки из моей команды, предложили мне сходить с ними в буфет за мороженым.

– Ты здорово играешь, – сказала Сара, наматывая на палец свой «конский хвост». – У нас в школе есть команда. Ты должна присоединиться! Ты в какой класс идешь?

– В шестой, – ответила я смущенно.

– Ой, а мы думали, ты старше. Мы в младшей школе, – сказала Мелисса.

– МЫШЬ! – завопила вдруг Сара и запрыгнула на деревянный столик для пикников.

Я увидела маленького серого зверька, шнырявшего по траве. Мелисса запрыгнула на стол вслед за Сарой.

Я не стала следовать их примеру. Я присела и набросилась на мышь.

– Попалась! – воскликнула я.

Я подняла корчащегося и извивающегося зверька за хвост.

Мелисса и Сара уставились на меня в ужасе.

– Фу! – крикнула Сара. – Мерзость какая! Убери эту тварь с глаз моих!

– Фи! – Мелисса отвернулась. – Марла, ты зачем это делаешь?!

Мышь отчаянно вырывалась. Я зашвырнула ее подальше в кусты.

Зачем я ее схватила? – спрашивала я себя.

Я же терпеть не могу мышей!

В другое время я бы прыгнула на стол вместе с Мелиссой и Сарой. А вместо этого я так выставила себя полной дурой перед этими двумя младшеклассницами.

Я вела себя, как круглая идиотка. Я вела себя… по-кошачьи!

Твоя жизнь – моя, а моя жизнь – твоя.

И тут мне все стало предельно ясно. Теперь я знала, почему боялась воды. Почему меня вдруг потянуло на запеканку из тунца. Почему я набросилась на мышь.

Мисти чуть не захватила мой разум. И мало-помалу, она завладеет и моим телом.

Я заберу твое тело прежде, чем проживу все девять.

Мисти не просто хотела изменить мой разум. Она собиралась отнять мое тело!

Мне необходим был план. Я должна была нанести ответный удар. Я должна избавиться от Мисти, прежде чем она избавится от меня!

Я примчалась домой и схватила Мисти за шкирку.

– Мы сейчас немножко покатаемся, – сказала я, стараясь преодолеть свой страх перед ней. После чего посадила ее в прикрепленную к велосипеду корзину и отвезла в местный приют для животных.

– Не беспокойтесь, мисс, – сказал работник приюта. – Уверен, такая милая кошечка новый дом найдет без проблем.

Я смотрела, как он повязал Мисти на шею ленту с биркой, на которой предварительно написал ее имя, и водворил в большую клетку с другими кошками. После этого я покатила домой.

В первый раз за все время я расслабилась и почувствовала себя счастливой.

Какое облегчение! Я сделала это! Я сплавила Мисти и спасла себе жизнь!

Я остановила велосипед у стены гаража. Посмотрела на дом – и ахнула. Черная кошка с зелеными глазами поджидала меня на крыльце.

Нет! – сказала я себе. Это не может быть Мисти. Этого просто не может быть! Я оставила Мисти запертой в клетке – за милю отсюда.

Мои ноги дрожали, когда я поднималась на крыльцо. Я взяла бирку на кошачьей шее и прочитала надпись.

Мисти! Это была Мисти.

Но как она умудрилась вернуться домой? Как?

***

Той ночью я боялась заснуть. Что Мисти может сотворить со мною во сне? Я лежала и смотрела в темноту.

И вновь я услышала этот ужасный голосок с придыханием, нежно шепчущий мне прямо в ухо:

Этого хватило, чтобы обеспечить мне долгую, бессонную ночь!

Перед самым рассветом я запихнула Мисти в кошачью переноску и тихонько выскользнула из дома. На переноске был надежный замок. Открыть ее можно было лишь снаружи и при помощи ключа.

На сей раз Мисти точно никуда не денется! – сказала я себе.

Я привязала переноску к рулю велосипеда и сквозь утренний полумрак покатила на автобусную остановку. Для Мисти пришло время отправиться в дальнее путешествие через всю страну!

Мы достигли остановки за полчаса до прибытия первого автобуса. Я смотрела, как солнце встает над нашим маленьким городком.

Мне вдруг ужасно захотелось пить. Я поставила переноску на тротуар и поспешила к автомату с газировкой.

Только я бросила в автомат два четвертака, как послышался душераздирающий виииииииизг!

Визг тормозов.

Пронзительный вопль.

Я обернулась и увидела, как огромный красный грузовик остановился, взвизгнув покрышками. Водитель выскочил из кабины. Его лицо было пунцовым.

– Это твоя была кошка?! – крикнул он мне.

С колотящимся сердцем я побежала ему навстречу.

– Я не видел ее, пока не стало слишком поздно, – оправдывался водитель. – Мне ужасно жаль. Правда. Зачем ты позволила ей бегать по улице?

Я открыла рот, чтобы ответить, но не смогла произнести ни слова.

Каким образом Мисти сумела выбраться из переноски? Как удалось ей сломать замок и вырваться на свободу?

Меня это не волновало. Мисти была мертва. Мертва – и все тут.

Не то чтобы я очень переживала…

***

Той ночью я спала крепко, спокойно – впервые за последнее время. Я повыше натянула одеяло и уткнулась лицом в свою чудесную, мягкую подушку. Не сомневаюсь, что когда я погружалась в сон, на лице моем играла счастливая улыбка.

Но улыбка мгновенно исчезла, когда я услышала шепот.

Я села на постели, дрожа от страха. И вслушивалась в тихий, нежный напев:

– Восемь жизней, осталось восемь жизней. Я заберу твое тело прежде, чем проживу все девять. Твоя жизнь – моя, а моя жизнь – твоя…

САМАЯ БОЛЬШАЯ РАКОВИНА

– Нет уж, дудки! – рявкнула Тара Беннет на своего восьмилетнего братишку Томми. – Это моя раковина! Моя! – Она вскочила с пляжного полотенца и бросилась к берегу. Волны омывали пальцы ног Томми, когда он ополаскивал раковину от песка.

– А ну отдай, – потребовала Тара, вырвав блестящую белую раковину из рук брата. – Пойдет в мою коллекцию! – усмехнулась она. – В величайшую и лучшую коллекцию раковин в мире!

– Нечестно, Тара. Я первый ее увидел.

– Нетесьно! – передразнила Тара и прищурила свои холодные голубые глаза. – Младенчик.

Она подняла закрученную спиралью раковину к солнцу и полюбовалась ее плавными изгибами. В свете послеполуденного солнца раковина искрилась, словно драгоценный камень.

– Это самая прекрасная раковина в мире! – заявила она. – Кто увидит – обзавидуется.

Она закрыла глаза. И представила, как возвращается в школу. Как со своей новой раковиной одерживает блестящую победу на научной выставке.

Все ребята у меня в классе позеленеют от зависти! – радостно подумала Тара.

– Можно мне хоть подержать? – робко спросил Томми.

– Фигушки! – отрезала Тара. – Тебе даже смотреть на нее нельзя без моего разрешения!

Покрепче сжав раковину в руке, она отвернулась и зашагала прочь – подальше от братца-нытика. Потом плюхнулась на песок, чтобы получше изучить свое новое сокровище.

– Она прекрасна… – выдохнула она, поворачивая раковину так и эдак. – И она моя. А вовсе не Томми. Моя!

Когда Томми находил раковину, он всегда первым делом прижимал ее к уху. Он говорил, что слышит внутри рокот океана.

Вот же придурок, подумала Тара. Она не переставая крутила раковину в руках. Ежу понятно, что никакого океана там нет и быть не может. Тем не менее, Тара все же поднесла раковину к уху.

– Ой, гадость! – вскрикнула она.

Комок мокрых водорослей вывалился из раковины и скатился по ее щеке.

Она вытерла с лица зеленую слизь. И снова поднесла раковину к уху.

И прислушалась.

– Помоги мне! – пропищал из раковины тоненький голосок.

Тара взвизгнула и уронила раковину.

– Кто… кто это сказал? – выдавила она, очумело уставившись на нее. Потом мотнула головой. Ожидая услышать, как Томми смеется над ней.

Но рядом никого не было.

Тара сидела здесь совершенно одна.

Она вскочила и попятилась от раковины, не сводя с нее глаз.

– Это была ты? – прошептала она. – Неужели ты разговариваешь?

Не будь дурой, Тара, сказала она себе. Раковины не разговаривают.

Подступив поближе, она осторожно поддала раковину ногой. Та откатилась в сторону и остановилась.

– Помоги мне!

В этот раз голосок прозвучал громче.

Тара снова взвизгнула. Ее затрясло – несмотря на жаркое солнце. Она обхватила себя руками. Потом глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

– Кто здесь? – спросила она.

– Я в ловушке! – причитал тоненький голосок. – Помоги мне!

Тара ахнула.

– Поверить не могу! – вскричала она. – Раковина разговаривает. Со мной!

У нее пошла кругом голова. С длинных светлых волос капали капли пота.

– Разумеется, я разговариваю с тобой. Мне нужна твоя помощь! – взмолился тоненький голосок. – Я здесь пленник! Пожалуйста. Подними меня.

Тара не знала, что и делать. Она приблизилась к раковине. Наклонилась, заглянула внутрь. Но ничего и никого не увидела.

Я должна узнать, откуда идет этот голос, подумала Тара. Я обязана. Она осторожно подняла раковину с песка.

– Чем я могу тебе помочь? – спросила Тара. Ее голос дрожал.

– Отнеси меня в пещеру. Чтобы помочь мне выбраться. Пожалуйста. Отнеси меня, – умолял голосок.

– И что, я должна тебе поверить? – задыхаясь, спросила Тара. – Я тебя даже не вижу!

– Иди в пещеру. Помоги мне спастись. Тогда все поймешь. Тогда ты меня увидишь!

Тара колебалась. Говорящая раковина, подумала она. Какие возможности!

Она схватила раковину и усмехнулась.

– А зачем мне тебе помогать? – спросила она. – Ты же единственная в мире говорящая раковина! Я могу с твоей помощью привлечь удачу! Буду богата и знаменита! Люди будут платить кучу денег, чтобы послушать, как раковина разговаривает!

Захватывающие дух перспективы прокручивались в ее мозгу. Не исключено, что она станет звездой с персональным телешоу! «Тара и ее Невероятная Говорящая Раковина!»

– Нет уж, Тара, я буду разговаривать только с тобой. Когда ты одна. Так что никто тебе не поверит, – отвечал голосок. – Но послушай! В пещере есть одна вещь, которая действительно сделает тебя богатой и знаменитой.

– Что это? – сурово спросила Тара и встряхнула раковину. – Ну же, говори!

– Крупнейшая морская раковина в мире, – ответил голосок.

Крупнейшая морская раковина в мире?

Тара постаралась притвориться равнодушной.

– Да ну? – буркнула она. – Крупнейшая раковина в мире, говоришь? Где эта твоя пещера?

– Я покажу тебе, – сказал голосок. – Иди вдоль берега. На северной оконечности пляжа. Я покажу тебе, где это. Обещаю.

Тара буквально кипела от возбуждения. Я буду величайшим в мире коллекционером, думала она. Я стану Тарой, Королевой Раковин!

– Ладно, – согласилась она. – Так и быть! Отнесу я тебя в твою пещеру!

– Дассссс! – прошипел голосок.

***

Тара сделала маленький шажок и тут же остановилась.

– А как же мама и папа? – спросила она. – Я должна сказать им, куда иду.

Она окинула взглядом людную часть пляжа. Отца с матерью она нашла по неоново-розовому пляжному зонтику, под которым они расположились. Мама листала книжку. Папа дремал.

– Не волнуйся. Они и не заметят, что ты ушла, – настаивал голосок. – Идем же.

Тара повернулась и посмотрела на северную оконечность пляжа. Солнце отбрасывало на песчаные дюны какое-то прямо-таки потустороннее свечение. Океанские волны разбивались о берег.

– Возьму-ка я с собой маму. А то там даже спасателей нет, – пробормотала Тара.

В ответ из раковины донесся пронзительный визг.

– Помоги мне! – надрывался голосок. – Помоги мне – сейчас же!

– Ладно, ладно! – рявкнула Тара. – Я тебе помогу. Но помни, что ты мне обещал! Крупнейшая раковина в мире.

Крепко сжимая раковину обеими руками, Тара зашагала через пляж. Идти босиком по слежавшемуся влажному песку было очень неприятно, но она была полна решимости найти пещеру… и крупнейшую раковину в мире!

Она шла, и шла, и шла…

– Еще не пришли? – то и дело ныла она.

– Иди дальше, – отвечал голосок.

– Но уже очень поздно! – простонала она наконец.

Она бросила взгляд на океан. Солнце, похожее на огромный, красный пляжный мяч, садилось за горизонт.

– Что-то мне боязно, – пробормотала Тара. – Я тут одна, как перст.

Она повернулась и поискала взглядом папу, маму и Томми. Ей показалось, что она видит их – три крошечные закорючки под большим розовым зонтом среди бескрайнего моря песка.

– Я хочу назад, – захныкала Тара. – Мы слишком далеко забрели.

– Но мы уже совсем близко, – увещевал голосок. – Не можем же мы сейчас повернуть. Посмотри направо. Где скалы.

Тара снова окинула взглядом пляж.

Вот он! Зияющий вход в пещеру! Прямо впереди!

– Наконец-то, – выдохнула Тара.

Она бросилась к черному зеву пещеры. Остановилась, прислушалась. Из глубины пещеры донесся ужасный, душераздирающий визг!

– Что это? – прошептала Тара.

– Это всего лишь ветер, – отвечал тоненький голосок. – Заходи.

– Но… но мне что-то жутковато, – призналась Тара. – Там внутри такая темень!

– Не волнуйся, – ответил голосок. – Я смогу провести тебя через нее. Ты только выполняй все, что я скажу. Иди вперед… да смотри, не касайся стен.

Тара тяжело вздохнула и двинулась вперед. Тьма поглотила ее. Она вслепую ковыляла во мраке.

Пол пещеры пошел под уклон. Тара вытянула перед собою руку, словно ощупывая завесу темноты, и заковыляла дальше.

Камень. Огромный камень лежал у нее на пути. Ее нога ударилась об него.

– О нет! – вскрикнула она, чувствуя, что теряет равновесие. Ее руки взметнулись вверх… и коснулись стен пещеры.

Тара завизжала.

Стены. Они шевелились. Они корчились.

Их покрывали тысячи тысяч мохнатых пауков!

По рукам пауки хлынули Таре на шею. Закопошились в волосах.

Тара шарахнулась прочь от стены. Она принялась яростно смахивать с себя пауков. Их волосатые лапки запутались у нее в волосах. Покалывали кожу.

– Я ухожу! – заверещала она.

– Но ты не можешь уйти теперь! – взмолился тоненький голосок. – Ты должна мне помочь! Мы уже так близко! Разве ты не хочешь обладать крупнейшей раковиной в мире? Разве не хочешь стать богатой и знаменитой?

Тара колебалась. Из-за пауков кожу все еще покалывало.

– Погоди, вот увидишь, – ворковал голосок. – Это самая огромная, самая красивая раковина, какую ты только можешь вообразить!

Тара закрыла глаза.

Да, подумала она. Самая красивая раковина. МОЯ раковина!

– Надеюсь, она того стоит, – проворчала она.

– О, еще как стоит! – ответил тоненький голосок. – Подожди. Сама увидишь.

Тара вздохнула. И осторожно двинулась дальше в пещеру. Медленно. Очень медленно.

– Продолжай идти, – нашептывал голосок. – Мы почти пришли. Почти пришли.

Тара плелась вперед. Едва дыша. Пути назад нет, убеждала она себя. Она обязана найти эту гигантскую раковину! Она должна ею обладать!

КРАК! КРАК! КРАК!

Что-то затрещало у нее под ногами.

– Что это? – нервно спросила она. – На что это я наступаю?

– Ничего страшного, – ответил голосок. – Иди себе дальше. И не смотри под ноги!

Тара сделала еще шаг и почувствовала, как что-то раскололось под пальцами ног.

– Что это? – настойчиво спросила она. – Я ногу поранила! Я хочу знать!

Тара круто развернулась… и поскользнулась.

– Осторожно! – прокричал голосок. – Не упади!

Слишком поздно! Тара рухнула ничком прямо на огромную груду белых камней. Неровных камней. Она вскрикнула, когда их острые края рассекли ее кожу.

Что это?! Она пригляделась…

И завизжала. А потом еще раз.

Ее отчаянные вопли эхом разносились в огромной пещере.

Это оказались отнюдь не камни. Это были кости. Пол покрывал ковер из костей!

– Нееееет! – выла Тара. Она с трудом поднялась на ноги. – Пропади ты пропадом со своей ракушкой! Я иду домой!

– Постой! Постой! Не уходи! – взмолился тоненький голосок. – Здесь нечего бояться!

Тара остановилась.

– Нечего бояться?! – заорала она. – Ты посмотри на все эти кости!

– Они рыбьи, – настаивал голосок. – Прилив заносит сюда кучи дохлой рыбы.

Тара покосилась на груду костей.

– Рыбьи, говоришь? Ужасно большие для рыбьих, не находишь?

– Они от больших рыбин, – гнул свое голосок. – Но не таких больших, как та раковина!

– Правда? – спросила Тара. Ее сердце забилось чаще.

Она подняла маленькую раковину к глазам и хорошенько встряхнула.

– Говори, где она! – потребовала она. – Говори, или останешься пленником на веки вечные. Где твоя крупнейшая в мире раковина?

– Уже близко, – ответил голосок. – Как раз за углом. Рукою подать. Поверни за угол, Тара.

У Тары захватило дух.

Величайшая в мире раковина, подумала она. Она уже почти моя!

Тара свернула за угол. Остановилась. Прислушалась.

ТУК-ТУК. ТУК-ТУК. ТУК-ТУК.

Звук доносился из темной глубины пещеры. Мерные удары чудовищного сердца!

– Чт… что это за звук? – выдохнула Тара.

– Это бьются о камни волны, – отвечал голосок. – Поспеши же. Если хочешь увидеть раковину прежде, чем ее накроет прилив.

Тару трясло. Она осторожно двинулась вглубь пещеры. Стук становился все громче и громче. Стиснув в руке раковину, Тара дюйм за дюймом продвигалась вперед.

Впереди сквозь трещину в потолке пещеры лился свет заходящего солнца. Тара пошла на свет. Вниз. Вниз. Вниз.

И там была она.

Крупнейшая раковина в мире.

Глаза у Тары полезли на лоб.

Огромная раковина заполняла собой всю пещеру. Она закручивалась спиралью; острый конец едва не касался потолка. Она переливалась всеми оттенками перламутра. Такая большая. Такая прекрасная.

Она буквально лишила Тару возможности дышать.

Она была идеальной формы – совсем как та, что Тара сжимала в руке, но в тысячу раз больше!

– Самая большая, самая красивая раковина на свете, – прошептала Тара в восторге.

– Видишь? Я же говорил, – проворковал голосок.

Тара бросилась вперед и обхватила гигантскую раковину руками. Какая же она большая! Она даже не могла обхватить ее целиком! Она нежно поглаживала перламутровые изгибы и любовалась закрученным спиралью концом.

Я нашла самую большую, самую замечательную раковину! – думала Тара.

– Я стану знаменитой! – вскричала она. – Я стану богатой! Я стану величайшим коллекционером во всей вселенной! И пусть весь мир завидует!

– Забыл тебя кое о чем предупредить, – сообщил маленький голосок. – Это действительно самая большая в мире раковина. А внутри живет самый большой в мире рак!

И только он это сказал, огромная раковина приподнялась. Перевернулась. И из нее вылез чудовищный рак-отшельник!

Самая большая, самая уродливая морская тварь из всех, каких Таре доводилось видеть.

Его красные глаза покачивались на длинных стебельках. Огромные зеленые челюсти открывались и закрывались с отвратительным чавканьем.

Но хуже всего были его гигантские клешни.

Они бешено размахивали в воздухе. И оглушительно щелкали у Тары над головой!

Тара завизжала. И попыталась убежать.

Слишком поздно.

Чудовищный рак подхватил Тару громадной клешней!

– Помогите! – вопила девочка. – Кто-нибудь! Помогите!

Тоненький голосок разразился жестоким смехом.

– Помогите! Помогите! – передразнил он.

Вторая мощная клешня схватила Тару за талию. Стук огромного сердца наполнил ей уши. С ужасных челюстей сочилась густая вязкая слюна.

Тара уронила маленькую раковину на пол пещеры. Та откатилась в сторону. И остановилась.

Из нее высунулся маленький рак.

– Смотри, смотри, мамочка! – запищал он. – Я поймал еще одну!

Тара вопила, пока гигантские челюсти не сомкнулись, оборвав ее крик.

ЯДОВИТЫЙ ПЛЮЩ

Лагерь «Уилбер».

Разве не странное название для лагеря – «Уилбер»?

До сих пор не могу поверить, что предки сплавили меня туда.

– Мэтт, – сказали они, – ты полюбишь этот лагерь.

Ну-с, у меня для них новость: не полюбил. Не то, что не полюбил – с души воротит.

Я никогда раньше не отдыхал в загородном лагере. Я – дитя большого города. С чего бы мне вдруг захотелось переться за город?

Я люблю все лето тусоваться с друзьями. Гонять на роликах по улицам. Проводить время на игровой площадке. Ходить в кино.

Я люблю город. Как мне привыкнуть к жизни на свежем воздухе?

А, чего уж там. У меня четыре недели, чтобы к ней привыкнуть. Поселили в крохотную хибару. Даже жалюзи нет.

Соседей трое. Винни и Майк – ничего ребята. Им по двенадцать. Как и мне.

А вот Брэд – та еще проблема. Появился в первый же день, волоча сразу три чемодана. Все набиты шмотками. Каждая – идеально отутюжена. На каждой – ярлычок с именем.

У Брэда – длинные светлые волосы, он стягивает их сзади в «конский хвост». Глаза голубые, когда улыбается – можно подумать, что зубов у него тыща. Одет всегда с иголочки.

Как только он вошел в домик, мы с Винни зажали носы, да как заорем:

– Это что за вонь?!

– Фу! – Майк пару раз принюхался, скорчил кислую мину и повернулся к Брэду. – Ты во что вляпался?

– Это, наверное, мой лосьон после бритья, – невозмутимо ответил Брэд и принялся аккуратненько распаковывать чемоданы.

– Да ну? Ты бреешься, что ли? – спросил я.

Он головой покачал:

- Нет. Просто мажусь.

– А воняет прокисшим молоком, – прошептал мне Винни. Не думаю, что Брэд услышал.

– Он сохраняет мое лицо свежим, – сказал Брэд, потирая гладкую щеку. – Выпускают в баллончиках. Классная штука. Могу одолжить, если хочешь.

Я застонал и поскорее ретировался. Как прикажете целый месяц жить с эдаким скунсом?!

Домики расположены на невысоком холме, откуда открывается вид на бейсбольное поле. Я потрусил вниз с холма, жадно вдыхая свежий воздух и пытаясь забыть лютый смрад.

Ребята из других домиков затеяли игру в софтбол. Я напросился к ним в игру.

Правила в лагере «Уилбер» – реально тупые. Организации – никакой. Основное правило: «Чем бы дитя ни тешилось – лишь бы не вешалось».

– Можешь играть на левой площадке, Мэтт, – сказал мне пацан по имени Дэвид и махнул рукой в ту сторону.

– У кого-нибудь есть перчатка? – крикнул я, шагая по траве.

– Она тебе не понадобится. Все равно тут никто так далеко не забьет! – пошутил Дэвид. По-крайней мере, я думаю, что он пошутил.

– Мэтт, не наступи в ядовитый плющ! – крикнул парень по имени Джонатан.

– Чего? – я огляделся вокруг. – Какой еще ядовитый плющ?

Найти ответ оказалось несложно. На краю поля я заметил огромные заросли этой дряни. Она уже начала разрастаться и на тропинку, ведущую к главному коттеджу и столовке.

Три листа. По ним легко узнать ядовитый плющ. Это даже городские вроде меня знают.

С мгновение я любовался зарослями плюща. Потом отошел от него подальше и повернулся к базе.

Как раз вовремя, чтобы увидеть летящий в мою сторону мячик. Перепрыгнув через плющ, я вскинул руки, чтобы его поймать.

– Я возьму его! – крикнул я.

Только я его не поймал. Мячик пролетел у меня над головой.

Пока я бегал за ним вниз с холма, отбивающий успел обежать все базы, и теперь сидел на травке, попивая коку.

Говорил же – ненавижу лагерный отдых.

***

В ту ночь меня разбудило громкое царапанье. Я сел на койке и прислушался.

Скратч. Скратч. Тррррррррррррррррр.

Комары бьются о сетку, решил я спросонья.

Откинулся на подушку.

Но звук повторился. Поскребывание Поскрипывание. Сухой шорох снаружи.

Все это страшно мешало спать. Я слез с койки, подошел к окну. Трое моих соседей дрыхли без задних ног.

Я вгляделся в лиловый сумрак ночи. Деревья высились черными тенями под затянутым тучами небом. Они неподвижно застыли, ни один листочек не шелохнулся.

Этот звук издавало что-то другое.

Скрааатч. Скрааааатч. Тррррррррррррррррр.

Сна больше не было ни в одном глазу. Я решил пойти посмотреть, что же там такое. Тихонечко надел высокие туристские ботинки и выскользнул в ночь.

Окинул взглядом холм. Темнота – хоть глаз выколи. Даже в домиках вожатых на вершине холма не горели огни.

Ни луны. Ни звезд. Ни ветерка.

Я повернулся и пошел на звук – вниз по склону. По мере моего приближения к бейсбольному полю он становился все громче.

Скрааатч. Скрааааатч. Тррррррррррррррррр.

Я представил себе огромную змеюку – размером с поезд! – волочащую свое тело по траве.

Что еще может издавать такой странный звук?

Я ступил на границу поля. Трава была влажной от росы. Ботинки скользили.

Что я здесь делаю? – задавался вопросом я. Может, у меня от свежего воздуха в уме помутилось?

И тут облака медленно разошлись, открывая луну. И когда на землю пролился молочно-белый лунный свет, я увидел чудовище.

Его голова покачивалась на узких плечах. Оно простирало длинные, трясущиеся руки к небесам.

Оно поднималось.

Я застонал от ужаса, когда понял, что смотрю на гигантское растение.

Вернее, целую кучу растений, которые все вместе тянулись вверх!

Я проглотил ком в горле и попятился назад.

Ядовитый плющ! Он был живой! Живой!

Листья сформировали голову и две руки. Они покачивались, когда растение вытягивало свои побеги, оплетая бейсбольную площадку.

Скрааатч. Скрааааатч. Тррррррррррррррррр.

Я не верил глазам своим. Это был ужас какой-то.

Длинные побеги потянулись ко мне, извиваясь в темноте. Я повернулся и бросился бежать.

Я то и дело поскальзывался на покрытой росой траве и падал. Но тут же поднимался и продолжал бежать.

Я ворвался в домик, хлопнув дверью.

– Эй! – сонно крикнул Винни.

– Ядовитый плющ! – завопил я. – Бежим! Бежим!

– Чего? – Винни сел, протирая заспанные глаза.

– Чё там? – с верхней койки спрыгнул Майк. – Мэтт, в чем дело?

Брэд застонал:

– Уймитесь! Ночь на дворе!

– Бежим! – орал я. – Ядовитый плющ! Он идет! Он ползет вверх по холму!

Они загоготали.

Представляете? Они уматывались надо мной.

Думаю, это звучало по-идиотски. И еще, думаю, я малость преувеличил. Уж больно там было темно. Я мог и вообразить весь этот ужас.

Винни и Майк решили, что мне снятся кошмары. Брэд только простонал, перекатился на другой бок и снова отрубился.

Мне потребовалось какое-то время, чтобы успокоиться. Но, в конце концов, я тоже уснул. И снились мне длинные зеленые змеи…

***

На следующее утро выяснилось, что ядовитый плющ затянул все бейсбольное поле. Он покрыл собой все – и траву, и базы. И окончательно скрыл тропинку к главному зданию.

– Эй, глядите!

Некоторые ребята по приколу толкали друг друга в заросли плюща по дороге в столовку. Некоторые демонстративно в нем катались. Подбирали листья и кидались друг в дружку.

Дескать, никакой это не ядовитый плющ, он так быстро не растет.

Они ошибались.

В тот же день почти половина ребят в лагере с ног до головы покрылась ужасной пунцовой сыпью. Они отчаянно чесались, кряхтя и стеная. К обеду несчастная наша медсестра буквально валилась с ног!

В тот же день ядовитый плющ распространился на футбольное поле и площадку для стрельбы из лука. И был уже на полпути к домикам.

По счастью, никто из моих соседей эту заразу не трогал. За ужином мы вчетвером сидели за столиком в углу и смотрели, как другие ребята беспрестанно чешутся и причитают.

Солнце уже садилось за деревья, когда мы вышли из столовой. Мы увидели Ларри и Крейга, двоих вожатых, вооруженных секаторами и отравой для сорняков.

– Увидимся позже, ребята! – крикнул Крейг. – Мы изведем этот проклятый плющ, хоть всю ночь провозимся, если надо!

Крейг с Ларри хлопнули друг друга по ладоням. Я наблюдал, как они уходят в вечернюю мглу, направляясь к зарослям ядовитого плюща.

Больше мы их никогда не видели.

Позже, глубокой ночью, мы четверо проснулись в страхе, услышав шорох и потрескивание за окном. Мы бросились к окну и выглянули.

Густой туман окутывал холм. Ни зги не видать.

Я поежился. Поскребывание звучало теперь совсем-совсем близко. Я подумал: неужели у меня сейчас такой же испуганный вид, как у Винни, Майка и Брэда?

Мы вернулись в постели. Но сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из нас смог в ту ночь заснуть.

***

На следующее утро я с трудом вылез из постели. Натянул те же футболку и шорты, что и вчера. Позевывая, подошел к двери.

Толкнул ее.

Толкнул сильнее. Еще сильнее.

Дверь застряла.

– Э, что там? – спросил, зевая, Винни.

– Не могу открыть дверь, – ответил я.

– А ты в окно, в окно, – посоветовал он.

А что, это идея. Я повернулся к окну.

– О нет! – вскрикнул я. А я-то думал, чего это утро такое темное!

Окно было практически полностью затянуто толстым покровом ЯДОВИТОГО ПЛЮЩА!

– Он… он добрался до нас! – выдавил я, тыча пальцем на окно.

Мои товарищи дружно повскакивали с коек. Теперь все проснулись окончательно. И очумело пялились на густую зеленую завесу, перекрывшую дневной свет.

– Он, должно быть, и дверь затянул! – воскликнул Винни.

Пока мы в ужасе смотрели в окно, ядовитый плющ потихонечку проникал в щели домика. И вот уже его длинные побеги, разматываясь, потянулись к нам.

– Помогите! Кто-нибудь, помогите! – заверещал Брэд.

– Пошли! – крикнул я. – Давайте попробуем выбить дверь!

Мы с Винни и Майком бросились к двери и принялись яростно толкать. Мы уперлись плечами и толкали, толкали, толкали изо всех сил.

Брэд держался позади – он вжимался в стенку, трясясь от страха. Я повернулся, и увидел, что все новые и новые ядовитые побеги тянутся и тянутся в наш домик.

В отчаянии мы принялись толкать дверь снова.

Да! Она поддалась. Всего на дюйм. И мы обнаружили, что разросшийся ядовитый плющ оплел весь наш домик.

– Не трогайте его! – кричал Майк.

– Брэд, да помоги же ты! – позвал я. – Ну же. Мы немножко приоткрыли дверь. Но нам нужна твоя помощь.

– Шевелись! Надо выбираться! – скомандовал Винни.

Не сводя глаз с извивающихся побегов, Брэд покорно присоединился к нам.

– Все дружно толкаем на счет «три»! – скомандовал я. – Один… два…

Брэд вышел вперед и уперся в дверь плечом.

И к нашему удивлению, вся масса ядовитого плюща отползла назад.

Мы смогли сдвинуть дверь еще на дюйм. И еще на дюйм.

– Толкайте сильнее! – крикнул я. – Он почему-то отступает!

– Еще пару дюймов, и мы сможем проскочить! – крикнул Майк.

Брэд наклонился вперед.

Плющ отполз назад.

Брэд напирал.

Плющ отползал.

– Чего это он? – спросил Брэд, поворачиваясь к нам.

– Кажется, я понял! – воскликнул я. – Это все лосьон твой! Его даже растения выносить не могут!

– Это невозможно! – обиделся Брэд. – Хороший лосьон, всем нравится…

– Тащите баллончик! – велел я. – Попробуем побрызгать на плющ!

Винни подбежал к полке над Брэдовой койкой, схватил баллончик и вернулся к нам. Поднял банку, направил распылитель на плющ и нажал на кнопку.

Послышалось только жалкое «Пффф!». И ничего.

– Пустой! – взвизгнул я. – Все пропало!

– У меня таких еще двенадцать! – крикнул Брэд. – Но я не хочу их тратить!

Игнорируя его протесты, мы вытащили двенадцать баллончиков из его чемодана. Я подбежал к двери. Я поднял банку. Я опрыскал плющ.

Плющ заскользил назад.

Я еще раз его опрыскал. Он отступил еще дальше.

– Сработало! – крикнул я. – Эта ужасная вонь гонит его прочь! Давай, ребята, гаси его!

Мы втроем вышли за дверь, орошая на ходу побеги растения.

– Не тратьте все! – надрывался позади Брэд. Но его вопли заглушило громкое «ПССССССССССССС!!!» из сразу трех баллончиков.

Назад, назад теснили мы ядовитый плющ. Он, как оказалось, покрыл уже весь лагерь. Все домики. Все игровые площадки. Даже столовку.

У нас едва не опустились руки. Но мы знали, что выстоим эту битву.

С баллончиками наперевес, мы ринулись в бой. Теснили гадский плющ назад. Смотрели, как с каждым вонючим залпом он отступает и отступает.

Наконец, после многих часов опрыскивания, мы загнали плющ в озеро. Он взметнул усики вверх, словно моля о пощаде. А потом вся зеленая масса с громким плеском исчезла в озере.

– УРРРРРРААААА!!! – прокатился по лагерю общий торжествующий вопль.

Все наперебой благодарили и поздравляли нас.

Вожатые посадили нашу четверку на плечи и торжественно пронесли по лагерю.

Все плясали, смеялись и праздновали победу.

Но радость длилась недолго.

Я первый заметил в небе черную тучу в виде воронки.

– Т-торнадо! – выдавил я.

Черная туча, вращаясь, неслась прямо на нас. И тут я понял, что никакой это не торнадо. Туча жужжала… нет, скорее, гудела.

Ближе. Ближе. Жужжание становилось все громче и громче – черная туча накрывала лагерь.

– Ой-ёй! – услышал я сквозь оглушительное гудение возглас Брэда.

– Ой-ёй? – грозно спросил я. – Что значит это твое «ой-ёй»?!

– Я забыл, что у моего лосьона есть прескверный побочный эффект… – отвечал Брэд.

– Побочный эффект? Какой же? – спросил я.

– Он, понимаешь, привлекает комаров, – ответил Брэд.

ДУХ ПОЛНОЙ ЛУНЫ

До этого последнего уикенда я и слыхом не слыхивала о гостинице «Сосновая Гора». Как и мои родители. Но однажды по почте пришла брошюра. В ней гостиница рекламировалась, как «чудесное место у озера, вот уже сто лет укрытое от посторонних глаз».

А моим родителям только того и надо. У них пунктик насчет мест вдали от цивилизации. И чем они древнее, тем лучше.

– О, Дженни, – обратилась ко мне мама, – разве это не чудесно звучит? Поедем в сентябре, на уикенд.

И вот мы здесь. В гостинице «Сосновая Гора». Единственные гости.

– Все места наши! – ликовал папа, выгружая багаж из автомобиля.

– Мы здесь будем единственной семьей! – сказала мама, записываясь в книгу регистрации. Она одарила мистера Басса, владельца гостиницы, самой очаровательной из своих улыбок.

Мистер Басс что-то пробурчал. Он походил на Франкенштейна, только кожа не зеленая.

Его сын, Тайлер, которому было, как и мне, двенадцать, помог папе донести наши удочки. Я чуть не подавилась, когда впервые увидела Тайлера. Уж больно он смахивал на золотую рыбку. У него были огненно-рыжие волосы, выпученные голубовато-серые глаза, а кожа такая тонкая, что все вены просвечивали.

Вскоре мне представилась возможность полюбоваться и миссис Басс, вернее, ее спиной. Она сидела неподвижно, как тюк с тряпьем, уставившись в телевизор.

Единственным, кто здесь выглядел нормально, был Бандюга, золотистый лабрадор-ретривер Бассов. Едва увидев меня, он сразу уткнулся теплым носом мне в ладонь.

– Ты хороший мальчик. Ты же хороший мальчик? – с