Толерантность как фундаментальная основа человеческого бытия.

В значениях слова толерантность люди выразили свое отно­шение к действиям, которые благоприятствуют разного рода челове­ческим контактам, помогают достичь определенных целей. Имеюще­еся во многих европейских языках слово толерантность, от латинско­го tolerantia- терпение, связывается в представлении с терпимостью, снисходительностью к кому- или чему-либо, обозначает готовность предоставить другому человеку либо осуществить для него свободу мысли и действия. Развитое общественное сознание оформляет в представлении о толерантности моральное качество, которое харак­теризует принятие одним индивидом или обществом интересов, убеж­дений, верований, привычек других людей или сообществ. Толерант­ность выражается в человеческом стремлении достичь взаимного по­нимания и согласования самых разных мотивов, установок, ориентации, не прибегая к насилию, подавлению человеческого дос­тоинства, а используя гуманитарные возможности - диалог, разъяс­нение, сотрудничество.

Толерантность как тип индивидуального и общественного отношения к социальным и культурным различиям, как терпимость к чужим мнениям, верованиям и формам поведения можно рассматривать в качестве одного из фундаментальных признаков цивилизованности, уровня политической культуры.

Несмотря на видимость общего согласия в необходимости культивирования толерантности, в современном мире идут глубинные процессы, подрывающие международное сотрудничество, порождающие острые межэтнические и межцивилизационные конфликты. В чем причина усиления нетерпимости, и есть ли путь преодоления или смягчения межцивилизационных противоречий? Не давая ответ на эти вопросы, трудно рассчитывать на выработку адекватного стратегического мышления, позволяющего определять ориентиры долгосрочной государственной политики.

Этим объясняется необходимость нового осмысления проблемы толерантности и определения контуров ее решения применительно к современной исторической ситуации.

Чтобы ответить на эти вопросы, обратимся к природе толерантности. Исторически толерантность - духовное, а не физиологическое явление - осмысливается и получает свое определение как реакция на последствия мировоззренческого конфликта, становящегося предпосылкой религиозных войн. Религиозные войны провоцировались людьми, убежденными в том, что именно они владеют абсолютной истиной. Разве это не благородная и спасительная для человечества цель - утвердить абсолютную истину всюду, где это возможно?

Логика абсолютной истины обязывает быть последовательным. Это и нравственный императив. Нарушая его, человек проявляет слабоволие, недопустимые колебания, неуверенность в себе. Он становится жертвой общественного презрения.

Кто судит с абсолютных позиций, тот легализует право судить и себя аналогичным образом. Вера в абсолютную истину - это бритва, которая безжалостно режет по живому. Значит ли это, что во имя сохранения жизни людей следует отречься от истины? Такая постановка проблемы кажется неприемлемой. Истина придает жизни смысл. Истина присутствует в сознании человека даже тогда, когда он занимает скептические позиции. На признании общей истины держится упорядоченная общественная жизнь.

Однако доступна ли человеку абсолютная истина? Может ли он считать реальным претензию религиозного мировоззрения на абсолютную истину? Ведь человеку, ограниченному существу, противостоит бесконечность, которая в принципе не может быть познана до конца.

Оправданный и философски осмысленный скептицизм становится логической и нравственной основой толерантности, а затем и политики терпимости, отделения церкви от государства, однако государственная толерантность не легитимизирует терпимость ко всему, к любым социальным явлениям и формам практического поведения. Под понятие толерантности нельзя подводить и требование абсолютной свободы индивида. Абсолютная свобода человека и деспотизм - это две стороны одной медали.

Государственная легитимизация толерантности несет в себе возможность утверждения демократической формы правления. С этим связаны и новая интерпретация духовной эволюции человечества, и сомнение в адекватности идеи священной истории, основанной на откровении, одномоментном постижении истины бытия человека. Истина бытия осмысливается теперь как процесс: она естественным образом соединяется с толерантностью.

Наиболее убедительную попытку соединения абсолютной истины с признанием многообразия мировоззренческих позиций предпринял Гегель. Согласно Гегелю, абсолютная истина есть конечный результат движения идеи, которая последовательно проходит стадии, зафиксированные в исторически сформировавшихся философских системах. Все они несут в себе моменты истины и поэтому не могут отвергаться с порога: истина многогранна и прекрасна, как алмаз. Соединение абсолютной истины с толерантностью следует рассматривать как выражение философского разума, той мудрости, которая выше религиозной веры в силу своей универсальности.

 

С такой трактовкой философского разума связано важное умение находить общий критерий, благодаря которому воздается должное каждому народу. Диалектическая логика разума и есть универсальный критерий оценки исторической роли личностей и государств как носителей и средства реализации Абсолютной идеи.

Вместе с тем выделяется общая субстанция всемирной истории, закладываются предпосылки глубинного преодоления ксенофобии, разного рода предубеждений и предрассудков.

Эмоционально декларируемый принцип толерантности сегодня нередко сводится лишь к возбуждению сочувствия к людям иной этнической, религиозной принадлежности либо к выявлению несоответствия тех или иных общепризнанных прав человека реальной политике в конкретном государстве. Такой эмпирический подход ведет к смешению нетолерантности с различными видами дискриминации. Толерантность требует видения общественной жизни как позитивного целого. Понимание этого целого и есть объективное основание подлинной толерантности. Толерантность - это не беспринципность, не социальный эклектицизм; это глубинное понимание необходимости иного, различий и особенностей как моментов целого. Нетолерантность - это игнорирование истины социальной жизни.

В отличие от толерантности дискриминация - это искусственное культивирование особенностей, оправдывающих ограничение прав, возможностей экономической, социальной, политической и духовной активности, вытеснение, подавление иного субъекта. Дискриминация основана на субъективной воле, устанавливающей такую иерархию ценностей, которая ставит в привилегированное положение определенного субъекта.

Толерантность имеет свой механизм самореализации. Член общества как гражданский субъект удостоверяет свое достоинство через признание достоинства иного и находит в этом подтверждение своей собственной политической культуры. Политическая культура обретает характер общего разума, сужающего сферу действия дискриминации по мере того как все большее число граждан усваивают универсальные принципы и признают их своими, что удостоверяется конкретными формами их конструктивного взаимодействия.

В обществе социальной дискриминации складывается атмосфера равнодушия к универсальным критериям оценки достоинств человека. Если даже они признаются на словах, индивиды продолжают стремиться использовать возможности своего положения для получения привилегий за счет других. Если в таком обществе нет черных негров, то обязательно возникают "белые негры".

В атмосфере социальной дискриминации индивиды не знают критериев своего достоинства. Существует и нравственный аспект этой проблемы: социальному достоинству не учат в семье, оно не формируется и в системе образования. В итоге граждане видят в качестве реалий лишь свои естественные и социальные различия. Люди, являющиеся друг для друга "продуктами природы", никогда не увидят своей универсальной сущности. Соответственно перед ними не встает и проблема толерантности.

Проблема толерантности возникает лишь тогда, когда члены общества начинают "видеть" свою универсальную сущность. В зависимости от доминирующего в государстве общественного сознания складываются и различные типы толерантности.

Типы толерантности

Любое общество, не имеющее этнической, социальной и культурной однородности для обеспечения своей стабильности, нуждается в толерантности.

Эффективность толерантности зависит от того, насколько ее форма соответствует характеру доминирующего - мифологического, религиозного, секулярного или научно-общественного сознания.

Толерантность в структуре мифологического сознания. В структуре мифологического сознания возникают предпосылки абсолютной истины. Парадоксальным образом ее признание находит свое выражение в реакции на движение философской мысли, которая дает разумное истолкование мифа. Процесс такого истолкования - это форма логического или фактического доказательства. Неопровержимое обоснование мифологического представления и есть путь к абсолютной истине.

На первых порах мифологическое сознание и философия легко уживаются друг с другом. Это состояние можно назвать скрытой толерантностью. Толерантность здесь еще не осмыслена концептуально. Общество терпимо относится к специфике философского мышления, поскольку оно еще не ведет к разрушению образов мифологического сознания. В итоге, однако, возникает тенденция подавления философии.

Распад античной толерантности тесно связан с попытками предотвратить эрозию духовного и социального единства полиса, общины, в структуре которых она возникает, устранить причины, которые становятся ферментом социального хаоса. Но эрозия мифологического сознания уже не могла быть предотвращена путем подавления философии. Для социальной консолидации стал необходим новый тип сознания, формирование которого как раз и требовало толерантности. Нетерпимость и гонения инакомыслящих лишь углубили кризис античного общества. На почве разлагающегося мифологического сознания с его политеизмом вырастает христианская монотеистическая религия.

Монотеизм и толерантность. Утверждение монотеистического сознания связано с историческим парадоксом: испытав на себе жестокие гонения язычников и нуждаясь в общественной толерантности, христиане, завоевав господствующие позиции в общественном сознании, добиваются двух фундаментальных результатов в духовной жизни: во-первых, они утверждают понятие Абсолюта, высшего и совершенного Бытия как Демиурга всего существующего, его начала и конца; во-вторых, они превращают философию в служанку религии, ограничивая движение мысли рамками основной догмы.

 

Утверждение полученной через откровение единственной абсолютной истины делает толерантность логически и нравственно невозможной. В структуре абсолютной веры толерантность невозможна в принципе, поскольку она разрушает абсолютность.

 

Утверждение абсолютной истины оказывается предпосылкой преодоления социального хаоса, создания социально-психологического климата для восприятия общего закона, сковывающего обручем субъективную волю и представителя низов, и тирана. Утверждение абсолютной веры стало путем к социальному миру. Вместе с тем очевидно, что встреча абсолютных верований чревата опасным и непримиримым конфликтом.

 

Постоянное очищение веры от потенциальных носителей внутреннего конфликта с течением времени оказывалось все более трудной задачей. Ферментом разрастания внутреннего конфликта оказывался конфликт внешний, где противостояли друг другу взаимоисключающие доктрины, в равной мере претендующие на абсолютность.

Религиозные войны и подготовили легитимизацию толерантности. Но, естественно, толерантность несла бы на себе неизбежную печать беспринципности, если бы не философская критика метафизики. Именно эта критика позволила придать толерантности легитимность и вполне осмысленный характер. Критика метафизики - это отрицание претензий любой веры на окончательную и абсолютную, единственную истину, а вместе с тем и ключевой этап в установлении духовно зрелого общества. Отношения с религией, которые позволяют сохранять ее нравственные функции и вместе с тем достаточно определенно очерчивают границы ее компетенции, превращают толерантность в постоянную черту жизни общества. Толерантность, однако, укрепилась не везде. Она оказалась поставленной под удар критики, но теперь уже не с позиций религиозной догматики, а с позиций идеологии, не допускающей компромисса принципов.

 

Секулярное сознание и толерантность. В структуре секулярного сознания эрозия толерантности происходит в силу абсолютизации социальной роли определенного исторического субъекта, которому приписываются черты совершенства, исторического превосходства и универсальности.

 

Определенность исторического субъекта - этноса, нации, класса, цивилизации - это эмпирический факт. Однако утверждение универсальной мессианской роли субъекта и соответственно определение его особых качеств - это идеологический постулат.

 

Идеологический продукт секулярного сознания и порождает нетерпимость. Догматические постулаты в секулярном сознании не требуют эмпирического подтверждения и логических доказательств. Они обладают свойством самоподтверждения, поскольку совпадают со скрытым массовым устремлением. Любые выводы и суждения, противоречащие принятой догме, автоматически попадают в категории "клеветнических", "очернительских", "подрывных" представлений. Соответственно они служат основанием для того, чтобы общественные организации и государственные органы выполняли особые очистительные функции, определяли систему мер для предотвращения распространения враждебных влияний.

 

Серьезная трудность в понимании секулярной нетерпимости заключается в характере открытия, на которое опирается идеологическая доктрина. Это не открытие нового явления и не обоснованный логически вывод, а открытие истинного будущего. Поэтому в принципе ни одна идеологическая доктрина не может быть окончательно опрокинута эмпирическими и логическими доводами.

 

Другой важный момент состоит в том, что идеологическая мотивация этнической или социальной самооценки определяется относительностью возвышения: унижение своего визави автоматически ведет к самовозвышению. Этот аспект идеологического самосознания обычно остается в тени: принимаются во внимание лишь экономические, социальные, политические выгоды самовозвышения. При этом оказывается необъяснимым факт экономических и иных уступок ради сохранения видимости превосходства.

Сила влияния этнического и социального эгоцентризма может быть столь велика, что возможны огромные материальные и даже человеческие жертвы ради самоутверждения. Самоутверждение может стать фактором ренессанса традиционных религиозных, культурных, духовных ориентаций.

В современном обществе толерантность становится реальностью в результате признания как истинных универсальных нравственных принципов. На основе всеобщих принципов возможно уважение к иному, принятие этнических и национальных особенностей, различий в социальных воззрениях, которые порождаются особенностями условий жизни, профессиональной деятельности, культурных традиций.

Толерантность здесь - следствие высокой духовной и нравственной культуры. Для традиционного общества, однако, выявляется и проблема способности человека подчинять свои чувства и интересы таким всеобщим принципам.

Ф. М. Достоевский поставил эту фундаментальную проблему так: могут ли все или большинство следовать принципам, если им нечего есть или негде жить? Не будут ли индивиды следовать инстинкту выживания, пренебрегая принципами и священными заповедями? Жизнь традиционного общества ставит ценность трансцендентального принципа под сомнение.

Сфера принципа - это сфера свободы, результат выбора. Если свободному выбору следуют единицы, то люди принципа чувствуют себя принадлежащими к особому клану. Если масса людей живет постоянными компромиссами: грешат и каются, каются и грешат вновь, то терпимость складывается как способность прощать. Человек, не способный прощать, не может быть в нормальных отношениях с людьми.

 

 

⇐ Предыдущая12

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: