 |
самое удивительное, что с тех пор и Васька начал ловить мышей. Ведь недаром говорится, что с кем поведешься, от того и наберешься!
|
|
|
|
самое удивительное, что с тех пор и Васька начал ловить мышей. Ведь недаром говорится, что с кем поведешься, от того и наберешься!
(По А. Баркову)
ПРО СОРОК
— Сорока на заборе! Вот бы подстрелить из лука! — крикнул Петька. — Зачем подстрелить? — удивился я. Петька надул щеки и выпятил грудь вперед: — Чем меньше сорок, тем лучше. Знаешь, где у них гнезда? У реки, в ивняке. Я оттуда яйца брал. — Да разве можно гнезда разорять? — опять удивился я.
Петька ответил:
— Сорочьи можно. Они воруют ложки, ножи и вилки. А иногда даже часы и кольца.
С того дня стал я после завтрака окна закрывать, а со стола ложки да вилки прятать. Заметил это дедушка и говорит:
— Больно ты шустрый! Не успеешь щи дохлебать, уж ложку прячешь! — Белобоки за окном! Того гляди, что-нибудь сцапают. Дед рассмеялся: — От сорок пока еще никто не обеднел. Верно, есть за ними один грешок. Порой они таскают блестящие предметы и забавляются ими. Словно дети в игрушки играют. Зато пользу приносят сороки немалую. Уничтожают в наших садах и лесах вредных мохнатых гусениц. Даже мышь-полевку не упустят. Проворные птицы!
(По А. Баркову)
ПРЯТКИ ЩУРКОВ
Недавно отшумел дождь, и в осенней тайге стоял крепкий грибной запах. Я шел глухой тропой. На западе сквозь редкие облака проглянуло солнце. Преобразилось и ослепительно засияло все вокруг: старые замшелые кедры, гроздья черемух и островки красной брусники. На калине я увидел стайку алых щурков. Они рассыпались по ветвям и посвистывали грустно и мелодично, словно прощались с лётом.
В небе скользнула стремительная тень. Это парил сокол. Он тоже приметил беззаботных щуркрв. Сокол всегда появляется неожиданно. В бледно-серое стальное перо спрятаны острые когти. Без промаха бьет добычу крючковатый клюв. Сокол сделал вираж и молнией скользнул вниз. Но чуткие щурки опередили его. Мелодичная песня разом оборвалась, в один миг они попадали с веток и спрятались в траве.
|
|
|
Тем временем пернатый разбойник еще раз просвистел крыльями над моей головой. Но птиц не нашел и взмыл в небо.
Порыв ветра сорвал с дерева гроздь калины. На рукав моего пальто упал березовый лист. Он был весь в легкой позолоте. Я оглянулся назад. Щурки снова облепили калину и засвистели по-прежнему мелодично и беззаботно. Словно не было никакой опасности, а они просто играли в прятки.
(По А. Баркову)
РОБИНЗОН ПРИРУЧАЕТ ДИКИХ КОЗ
На одиннадцатом году моего пребывания на острове я начал серьезно подумывать, как бы найти способ ловить диких коз. Я знал места, где козы паслись чаще всего. Там я выкопал три глубокие ямы, накрыл их плетенками и положил на каждую плетенку охапку колосьев риса и ячменя. На другой же день я нашел в одной яме большого старого козла, а в другой — трех козлят. Старый козел был дикий и злой, я выпустил его на волю.
Впоследствии мне пришлось убедиться, что голод укрощает даже львов. Но тогда я этого не знал. Если бы я заставил козла поголодать дня три-четыре, а потом принес ему воды и немного колосьев, он сделался бы смирным не хуже моих козлят. Козы вообще очень умны и послушны. Если с ними хорошо обращаться, их ничего не стоит приручить.
Я подошел к той яме, где сидели козлята, вытащил всех троих по одному, связал вместе веревкой и с трудом приволок домой. Довольно долго я не мог заставить их есть. Кроме молока матери, они еще не знали другой пищи. Но, когда они порядком проголодались, я бросил им несколько сочных колосьев, и они мало-помалу принялись за еду. Вскоре они привыкли ко мне и сделались совсем ручными. С тех пор я начал разводить коз.
|
|
|
(ПоД. Дефо)
РОЗЫ НА СНЕГУ
Черно, голо в парке осенью. Отцвели астры и георгины, увял табак. Стали коричневыми, жалко скрючились золотые шары. Засохли настурции. Клумба у входа в парк будто состарилась, поблекла.
Зеленел в парке лишь могучий дуб. Когда начинает смеркаться, дуб походит на мамонта. Но загорается фонарь, и мамонт исчезает. На фоне темных ветвей лип я увидел пышную крону дуба, но не удивился. Я знал, что дубы последними сбрасывают листву.
Под утро ударил морозец. Запорошил снег. Дуб покрылся инеем, стал стеклянным. Листья его обвисли, словно сухое белье на веревке.
Я взглянул на клумбу и поразился. В самой ее середине пожаром на бело-голубом фоне полыхал куст роз. Казалось, намертво уснули бутоны, и все же прорвались к свету два ярких цветка. Розы и снег— чудеса!
(По А. Баркову)
СВИРИСТЕЛИ
На пригорке сиротливо вздрагивает от ветра рябина. Вся она усыпана гроздьями ягод. На ветвях покачиваются большие хохлатые птицы. Вдруг раздались нежные звуки свирели... Сын глаза раскрыл:
— Весной и летом я таких птиц не встречал! Отец ответил: — И не встретишь. Зажжет мороз багряным огнем гроздья рябин — и свиристели тут как тут. К нам из тайги по ягоды прилетят. — А почему они свиристели? — Видно, от пастушьей свирели птицам название дано...
Сын подошел ближе. Пепельно-розовые свиристели насторожились, подняли на голове пышные хохолки.
Неподалеку раздался оглушительный выстрел. Стайка снялась с рябины и скрылась в лесу.
Тишина снова огласилась нежными трелями. Сын проводил птиц долгим взглядом и прошептал вслед:
|
|
|
