 |
Сговор между государством и лабораториями
|
|
|
|
В начале XIX в. богиня Разума отказалась от ранее накопленного медицинского опыта. Во имя революции, в основном материалистической и механической, природа, которая не была продуктом человеческого разума, была отодвинута на второй план. Во имя того же разума было слишком просто продолжать использовать элементарные и примитивные продукты, полученные из растений и камней. Стали пытаться с помощью химии получать те же самые продукты или их эквиваленты, что означало подтверждение превосходства разума над материей. Эта фундаментальная ошибка и подобный образ мышления, которые быстро изменили мир, стали причиной появления и развития фармакологической промышленности. Теперь речь шла только о синтетической продукции, производство которой с завидным исступлением начали лаборатории всего мира. Производилось неизвестно что и неизвестно как, но лишь с единственной целью — извлечь как можно больше прибыли. Как и при всяком промышленном производстве, быстро встала проблема поиска рынков сбыта. Потенциально неисчерпаемый рынок открывался перед алхимиками нового поколения и перед их продукцией. Уже были готовы продавцы — аптекари, еще продолжающие заниматься своими научными изысканиями, оставалось только найти менеджеров и дилеров, которые бы взялись за реализацию бесчисленных и дорогих ингредиентов. Но это было относительно легким делом. Медицина еще находилась в собственном поиске, не зная, каким святым посвятить себя после многовековых экспериментов, невежества и огромных претензий. Официальная аллопатическая медицина полностью выхолостила принципы Гиппократа, даже не сохранив их духа и формы. Она блуждала на протяжении нескольких столетий в поиске какой-то терапевтической истины, которая от нас без конца ускользала. С помощью сарказма, клеветы и других неквалифицированных методов она боролась против тех, кто не принадлежал к Академии медицины или не желал подчиняться ее правилам. Еще в начале 1835 г. она оспорила значение нового "ганемановского" терапевтического метода, благодаря которому многим больным было возвращено утраченное здоровье. Официальная аллопатическая медицина стала для владельцев фармакологической промышленности, производящей химические препараты на основе синтеза, очень ценным помощником в получении прибыли во всех ее формах. Можно было рассчитывать, в крайнем случае, на аптекарей и фармацевтов, которым уже ничего не оставалось, как стать простыми продавцами продукции, разработанной и выпущенной промышленностью, при этом владельцы лабораторий не отказывались и от услуг бакалейщиков и торговцев товарами фармацевтического назначения.
|
|
|
В США и некоторых скандинавских странах медикаменты продаются в специализированных Drug Stores лицами, не имеющими диплома фармацевта! Но то, что казалось прежде немыслимым, стало реальностью - врачи сами стали приносить большие прибыли лабораториям, реализуя их продукцию. Не принимая никакого личного участия в предварительных экспериментах, доверяясь лживой рекламе, которая их ежедневно окружает, врачи прописывают своим пациентам множество химической продукции, которая сама способна вызвать ятрогенные заболевания. Между прочим, термин "ятрогенный" был изобретен самой аллопатической медициной для обозначения особо нежелательных, опас-
| 114 | Фармацевтическая и продовольственная мафия |
ных и токсичных препаратов синтетического происхождения, не имеющих ничего общего с субстанциями природного происхождения. Произведенные из веществ неизвестного происхождения, они являются мертвыми элементами, а введение в живой организм чужеродных химических веществ вызывает их отторжение. Подобное отторжение, к сожалению, не проходит бесследно, без поражения органов. В живом организме химической продукции противостоит природный лечебный механизм, который является продуктом природы. Вполне вероятно, что в течение эволюции наш организм впитал в себя структуры мировой Вселенной, и потому существуют такие феномены, как электромагнитное поле, вибрационный резонанс, согласованность между растением и человеком, между камнем и металлом, а также между самими человеческими существами.
|
|
|
Таким образом, большинство врачей, окруженных огромным количеством фармацевтической продукции, в свою очередь сами порой перегружают своих пациентов невообразимым количеством дорогостоящих токсичных препаратов. Они слепо доверяют утверждению рекламных проспектов о безвредности продукции, проверенной лабораторией в ходе так называемых тестов. Хотя с характеристикой каждого лекарства они могут ознакомиться в медицинском словаре Видаля, в котором указаны нежелательные побочные действия всех выпускаемых в продажу медикаментов. Однако в этом словаре можно встретить и предупреждения о некоторых препаратах, разрекламированные лечебные свойства которых не смогли быть проверены в ходе клинических тестов! Как же могло произойти, что такие лечебные препараты поступили на рынок и продолжают до сих пор находиться в продаже? Однако случается и так. Во Франции для лечения различных форм заболеваний врач использует в своей практике до 800 указанных в перечне медикаментов. Отдельные государства ЕС располагают перечнем до 12 тыс. лекарств, а в среднем - до 10 тыс. Не все лекарства такого огромного количества могут пройти тестирование.
Всемирная организация здравоохранения уже неоднократно заявляла о том, что для лечения большинства болезней достаточно располагать 200 видов медикаментов. Но при таком избытке уже выпущенных лекарств никто не знает, какие сложные химические реакции происходят в организме вследствие приема тех или иных медикаментов, предписанных лечащим врачом. Любое взаимодействие между опасными химическими субстанциями может вызвать взрывоопасную ситуацию. И так происходит ежедневно. И это не могут заранее предвидеть ни врачи, ни лаборатории. Кроме того, чем сильнее воздействие медикаментов, тем это опаснее для пациентов. Как показали исследования во Франции, причиной 1/4 всех случаев госпитализации явилось употребление отдельных видов лекарств (Камий Жорж Вермут, химик, "Американская наука", декабрь 1978 г.)
|
|
|
Однако Ж. Вермут был далек от истины. Он не учитывал количества отравленных, с подорванным здоровьем пациентов, которые еще не госпитализированы, а остались дома один на один с серьезными заболеваниями. Отсюда можно сделать вывод, что насчитывается не 1/4 больных в результате приема опасных лекарств, а скорее 1/3, если не больше. Более того, отдельные пациенты, пережив период временного ослабления заболевания, через некоторое
время снова могут почувствовать недомогание, которое сопровождается не-
| Глава 3. Социальное положение врача в начале XX века и до наших дней | 115 |
предвиденными осложнениями, об изначальном происхождении которых никто даже и не подозревает. Профессор Пьер Симон, который преподает фармакологию в Госпитале Питье-Сальпетриер, в 1982 г. заявил: "Когда врач прописывает больному одно лекарство, то он знает, на что он идет; когда два, то он еще в состоянии предвидеть их взаимодействие; начиная с трех, он уже не знает, что может произойти". Всемирная организация здравоохранения установила, что число смертных случаев, связанных с употреблением медикаментов, составляет 3 %, что соответствует 17 тыс. (столько умирает во Франции за 1 год). Это намного превышает количество несчастных случаев на дорогах и значительно выше числа умерших от инфекционных болезней. Стоит также заметить, что химические субстанции, содержащиеся в отдельных медикаментах, соединяются с химическими элементами, встречающимися в продуктах питания, и никто точно не знает, какие могут быть последствия при подобном взаимодействии. К примеру, химические субстанции медикаментозного синтеза + нитраты + пестициды + фунгициды + консерванты + красители. Таким образом, налицо сложная формула опасности.
|
|
|
Мы только что привели ряд причин, указывающих на опасный характер профессии врача. Отдельные читатели могут возразить, что термин "опасный" слишком преувеличен и что, в конце концов, эта профессия не такая уже и плохая, как хотелось бы некоторым...
Мне кажется необходимым напомнить следующее: согласно исследованию, проведенному во Франции Советом Хартии и опубликованному в январе 1990 г., оказывается, что 20 тыс. врачей не имеют никакой клиентуры или вообще безработные. Среди 150 тыс., имеющих клиентуру, 45 тыс. проводят менее пяти приемов в день. На доход от этого они не в состоянии прожить. Остается 105 тыс. специалистов и терапевтов, которым удается получить доход от своей практики. Из статистических данных Национальной кассы страхования болезней видно, что из 64 тыс. терапевтов более 20 тыс. имеют доход, равный (или ниже) обязательному тарифному уровню (SMIC), что среднегодовой доход одного терапевта составляет 390 тыс. французских франков. Таким образом, за минусом налоговых издержек и социальных отчислений месячный доход его составляет 15 тыс. французских франков. И только некоторым хирургам, рентгенологам и специалистам удается заработать больше денег, но нужно не забывать, что им необходимо еще покупать необходимые для работы оборудование и материалы.
Как мы к этому пришли?
С финансовой точки зрения профессия врача не представляется очень опасной. Главной причиной ее опасности является галопирующая демография, поражающая медицинский корпус на протяжении вот уже нескольких десятилетий; феномен, порождающий множество других феноменов, о которых я выше уже рассказывал, но в данном случае речь идет о западноевропейском случае, который мог бы и не произойти. Действительно, подобное зло могло бы и не возникнуть, если бы врачи, во-первых, соблюдали неписаное правило: терапевт направляет больного к специалисту, специалист — к хирургу и затем, все в обратном порядке. А во-вторых, если бы активные врачи, которых еще в 1960 г.
| 116 | Фармацевтическая и продовольственная мафия |
насчитывалось 36 тыс., располагая ограниченным числом медикаментов, прописывали бы с достаточным обоснованием и в разумных количествах наиболее эффективные и легко усваиваемые лекарства, то подобное могло бы и не произойти.
Вот как раз в 60-х годах появившиеся на рынке антибиотики совершили чудо при лечении некоторых серьезных заболеваний. И с этого же времени кортизон, а также его производные были отнесены в разряд чудесных лекарств. Пациенты поверили в это чудо. В 1979 г., то есть 19 лет спустя, число активных врачей уже составило 107 тыс., и они продолжали прописывать без каких-либо изменений антибиотики и кортизон. Но некоторые врачи, в частности доктор Анри Прадаль, в 1974, 1975 и 1977 гг. стали говорить об опасностях, которые таили в себе часто назначаемые медикаменты (Анри Прадаль — доктор медицины и токсикофармакологии). Последний его труд — "Новый справочник по медицинским препаратам" — появился в 1980 г. В результате его опубликования многие лаборатории подали на А.Прадаля в суд. Все книги нескольких сотен тысяч экземпляров были быстро раскуплены. В результате миллионы читателей смогли осознать ту опасность лекарств, которые им прописывают семейные врачи. 1970 и 1980 гг. были годами, когда на мировом уровне разыгрывались целые драмы, которые широко освещала пресса, вызванные некоторыми лекарствами, поступившими в реализацию (парацетамол, орабилекс, метаквалон, хлорамфеникол, трилерган, пронап, плаксин и ряд других). Действительно, кроме вышеперечисленных (в том числе и талидомид) сотни других также вызвали смертельные исходы.
|
|
|
Широкая публика, шокированная в первое время, стала проявлять бдительность и терять доверие к расхваливаемым целебным качествам аллопатических препаратов. Она стала все больше обращаться к менее агрессивным лекарствам. В течение 10 лет, в то время как численность медицинского персонала продолжала расти — со 107 тыс. до 170 тыс., то есть на 59%, количество больных также продолжало расти — с 40 до 50%, они стали отворачиваться от официальной аллопатической медицины, принося большую прибыль сторонникам более щадящей медицины. Следовательно, не только демографический фактор стал причиной резкого падения авторитета аллопатической медицины, но также и потеря уважения к ней со стороны пациентов, что было вызвано необдуманным назначением врачами опасных для их здоровья медикаментов.
Лаборатории, доказывая свое полное безразличие ко всем разворачивающимся драмам, вызванным их опасной продукцией, устремились без оглядки к новым "амбразурам". Наступил период процветания таких новых субстанций, как транквилизаторы, антидепрессивные и противогипертонические средства, всевозможные диуретики, антагонистмы кальция, бета-блокаторы и ряд других препаратов, предназначавшихся для лечения заболеваний, вызванных специфическими условиями, соответствующими нашему образу жизни в индустриальном обществе. С 1980 по 1990 г. врачи очень обрадовались появлению новых препаратов и стали назначать их. Результаты не заставили себя ждать: сегодня установлено, что большинство из этих медикаментов бесполезны, опасность их может сказаться в течение 10 лет. Некоторые из них вызывают, особенно у по-
| Глава 3. Социальное положение врача в начале XX века и до наших дней | 117 |
жилых людей, серьезные заболевания, перерастающие в хронические, тогда как достаточно простого режима питания, чтобы излечить подобный вид болезней, вызванных цивилизацией.
В результате работы тех врачей, которые используют в своей медицинской практике бесполезные и опасные медикаменты, аллопатическая медицина переживает период потери к ней всякого уважения. Эти медикаменты, восхваляемые фармакологическими лабораториями, совершенно безрассудно назначаются врачами, которые тем самым берут на себя всю ответственность за возможные последствия применения опасной продукции. А подобная ответственность обязательно включает в себя положительную или отрицательную оценку пациентами работы врача. И сегодня оказывается, что такая оценка является отрицательной. А отсюда и потеря вероятности того, что официальная медицина и ее представители смогут когда-нибудь вновь поднять свой былой авторитет. Подобный процесс кажется необратимым. Мы находимся в состоянии настоящего химиотерапевтического загрязнения.
ГЛАВА 4
ХИМИЧЕСКОЕ ЗАГРЯЗНЕНИЕ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ И ЕГО
ПОСЛЕДСТВИЯ
Организм любого индивидуума в период своего формирования подвергается прямому или косвенному воздействию всех химических субстанций, которые он употребляет в своей повседневной деятельности. Они оказывают влияние на характер и форму восприятия индивидуумом окружающего мира и его сознание.
Согласно этому утверждению большинство таких продуктов ежедневного употребления, как чай, кофе, кока-кола, алкогольные напитки, хотя и не причисляются к наркотикам, но по своему содержанию не далеко от них ушли. Действительно, если граждане приобретают вышеперечисленные продукты, то только потому, что общество, к которому они принадлежат, повседневно, чаще всего с раннего детства, внушает им необходимость их употребления во имя каких-то ошибочных принципов.
Такую же характеристику можно дать и медикаментам. С помощью непрерывной и хорошо организованной рекламы фармакологические лаборатории оставляют за собой право санитарного воспитания населения. При этом если лаборатории можно представить в роли дирижеров оркестра, то можно согласиться с тем, что врачи великолепно справятся с функциями исполнителей. А что касается публики, то ей остается довольствоваться только музыкой, которая не располагает ни к хорошему самочувствию, ни к снятию психического напряжения, ни к улучшению здоровья. Щедро распространяемая среди населения музыка будет скорее способствовать возникновению патологии восприятия звуков, которая повлечет за собой всевозможные заболевания, порой очень серьезные. Все без исключения медикаменты и все наркотические средства, разрешенные законодательством или нет, представляют большую опасность из-за их химического происхождения, они отрицательно воздействуют на жизненные основы и функции живых организмов. Организмы представляют собой замкнутый мир, в который не должны проникать химические субстанции синтетического происхождения, молекулы, которые ему абсолютно чужды. Если эти субстанции все же проникают внутрь организма, то он пытается их вывести обратно через секреторные выводные протоки, не без поражения внутренних органов. А если все-таки от них не удается избавиться, то попавшие в организм субстанции накапливаются в различных органах и тканях, вызывая, таким образом, нарушения защитных функций и открывая дорогу многочисленным заболеваниям. Аллопатическая медицина, прописывая пациентам опасные токсические лекарства, таким образом, дополняет те химические субстанции, которые уже находятся в изобилии в продуктах питания, напитках, в атмосфере.
| Глава 4. Химическое загрязнение окружающей среды | 119 |
Фармакологическое загрязнение стало реальностью. Ввиду того, что отдельные врачи щедро снабжают своих пациентов лекарствами, существует прецедент медикаментозного перенасыщения. Поэтому нельзя отрицать нарастание популярности самолечения и чрезмерного употребления лекарств по инициативе самих пациентов.
Фармакологический надзор
В 1970 г. во Франции было настолько большое количество несчастных случаев, вызванных чрезмерным употреблением медикаментов, что в стране начали создаваться разрозненные центры по борьбе с интоксикацией. Поскольку эти небольшие группировки стали беспокоить большое количество представителей медицинского и фармацевтического мира, то врачи и фармацевты были вынуждены принять ответные меры с целью заставить их замолчать и избежать постоянных неприятностей, которые могли нанести им непоправимый ущерб. Они решили как-то "сгладить" сложившуюся ситуацию, создав Национальный центр фармакологического надзора.
Руководствуясь законодательными актами еще 1901 г., в январе 1974 г. была создана государственная, бесприбыльная ассоциация. Вскоре, 2 декабря 1976 г., эта ассоциация была вынуждена утвердить свои уставные документы в соответствии с приказом министра здравоохранения госпожи Вайль, которая несла ответственность за фармакологическое состояние Франции. Таким образом, было принято решение создать:
— Госпитальные центры фармакологического надзора;
— Национальный центр фармакологического надзора;
— Техническую комиссию фармакологического надзора.
Теперь приведу небольшой исторический очерк относительно формирования вышеперечисленных структур. Национальные хартии врачей и фармацевтов совершенно ошибочно считают, что учредителем данной ассоциации был их непосредственный руководитель. Но факты подтверждают обратное, а именно то, что ассоциация была создана силовым, принудительным методом.
Между январем 1974 г., датой учреждения Национального центра фармакологического надзора (НЦФН), и декабрем 1976 г. (датой вмешательства госпожи Вайль в этот процесс) прямо в адрес госпожи Вайль, минуя Комитет фармакологического надзора, поступило большое количество писем, в которых выражалась обеспокоенность большим количеством заболеваний, несчастных случаев и смертей, вызванных потреблением некоторых лекарственных препаратов. Именно в этот период времени госпожа Вайль принимает решение учредить "для большей пользы" подразделение фармакологического надзора в национальном масштабе.
| 120 | Фармацевтическая и продовольственная мафия |
|
|
|
