Понятие, экономическая сущность несостоятельности             (банкротства)

      Экономический крах предприятия, т.е. неспособность отвечать по своим долгам и обязательствам, называется банкротством.

      Нельзя не согласиться с мнением конкурсных управляющих, что банкротство - это обратная сторона медали успешного предпринимательства, объективный процесс при рыночной экономике и зачастую единственный способ "начать все сначала", освободившись от непосильного груза долгов. "Сердцем" каждый руководитель против банкротства, так как финансовые и моральные потери собственников, учредителей и работников предприятия при этой процедуре очень велики и болезненны.[1]

      Банкротами редко становятся в один миг, хотя, безусловно, особо крупные и неудачные сделки могут подорвать финансовое благополучие даже очень устойчивого предприятия. Обычно неспособность расплатиться с долгами (неплатежеспособность) нарастает постепенно, превращаясь из случайных моментов в жизни предприятия в "суровую и каждодневную прозу жизни". Долги, накапливаясь как снежный ком, обрастают пенями, штрафами, неустойками, исполнительными листами и достигают критической точки, после которой предприятие объявляется анкротом. В неустойчивом финансовом состоянии предприятие может находиться годами: от банкротства его может отделять один шаг, но, действуя   правильно и

уверенно, этот шаг оно может и не сделать. Чтобы избежать банкротства, необходим объективный "диагноз" состояния дел на предприятии. Если "диагноз" неутешителен, нужно "лекарство" - четкий план мероприятий по выводу потенциального банкрота из кризиса. Приходится констатировать, что оценка финансового состояния предприятия является сложной задачей для управленцев, а вопрос руководителя "Грозит ли нам банкротство?" зачастую приводит в замешательство счетных работников.

      Рыночная экономика, т.е. экономика, когда товары производятся и распределяются не в плановом порядке, а благодаря частной инициативе независимых предпринимателей, ориентированных на спрос потребителей, доказала свою жизнеспособность на протяжении длительного времени, поскольку она:

   изначально ориентирована на платежеспособный спрос потребителей;

   основана на частной инициативе предпринимателей, вынужденных в целях максимизации своих доходов ориентироваться на потребителей (рынок) и на снижение собственных издержек. Отсюда стимулы технического прогресса, эффективности производства и т.д.;                            . предполагает конкурентную борьбу предпринимателей и отсев или банкротство тех, кто отстает от растущих запросов рынка по качеству и ассортименту товаропредложения, а также по уровню собственных издержек.[2] Социалистическая административно-плановая экономика также всегда претендовала на высокую эффективность. И она действительно оказывалась высокоэффективной, когда концентрировалась на крупных политико-экономических задачах (выход в космос, строительство крупного предприятия, создание наиболее эффективных видов вооружений и т.д.). В то же время в сфере производства товаров для населения, для массовых потребителей плановая экономика всегда предлагала рынку ограниченный ассортимент, как правило, невысококачественных товаров, изготавливаемых по устаревшим технологиям. Фактически плановая экономика не столько ориентировалась на рынок, сколько навязывала ему продукты медленно обновляемых производств и технологий, не оставляя потребителям другого выбора. Современная российская экономика накануне ее реформирования именовалась экономикой развитого социализма. Она формировалась многие десятки лет и обрела ряд специфических характеристик, совершенно неведомых рыночной экономике. В 1930—1950 гг. вообще не существовало понятия прибыли. Доходы предприятий изымались в полном объеме, еще в момент отгрузки предприятиями продукции. На верхних уровнях управления народным хозяйством эти доходы складывались и перераспределялись. Частично они возвращались на предприятия, но не как заработанное, а как полученное. Предприятия получали капитальные вложения, фонд заработной платы и так вплоть до суммы командировочных расходов, т.е. фактически были поставлены в условия жесткой сметы расходов, которая никогда не увязывалась с реальной прибыльностью предприятия. Соответственно развился менталитет, ориентированный: 1) исполнять планы и сметы, но не обученный навыкам управления финансами; 2) при любом подходящем случае просить у государства, считая это естественным правом; 3) тратить заработанное и полученное на то, что раньше особо не допускалось или сдерживалось (на инвестиции, элементы внешней роскоши — иномарки, стильную мебель, на загранкомандировки и т.п.). Иными словами, многолетние сдерживание и вынужденный аскетизм подспудно породили тягу к расточительству, которая проявила себя, как только представились соответствующие условия. Вся эта совокупность специфических характеристик определила особую предрасположенность многих российских предприятий к кризису и предбанкротным явлениям в условиях реформирования экономики. Непосредственному началу рыночных реформ в России предшествовал краткосрочный период первоначального становления частных коммерческих структур. Доходы очень многих из них основывались на ценовых ножницах между установленными государственными ценами на продукцию и фактическими рыночными. Рыночные цены стали ориентиром для предприятий в условиях отмены государственного регулирования цен в 1992 г. По отдельным видам продукции цены превысили мировой уровень. Это породило затоваривание либо отгрузку товаров без предоплаты с высоким риском, что они не будут вовремя оплачены. Широкое распространение получили расчеты по так называемому бартеру, когда стороны обмениваются товарами без денежных расчетов, хотя при этом возникают налоговые обязательства и не образуется средств даже на оплату труда. Фактически при господстве монополий — предприятий-гигантов, не имевших на внутреннем рынке конкурентов, был спровоцирован интерес к росту доходов предприятий за счет роста цен на продукцию при пониженных объемах производства. Это привело к резкому росту цен и одновременному снижению объемов производства, начиная с января 1992 г. Россия фактически подтвердила положение экономической теории о том, что в условиях монополии при отсутствии рыночного регулирования цеп колебаниями спроса и предложения и государственного контроля за ценами неизбежны рост цен и одновременно сокращение объемов производства.[3] Спад промышленного производства к середине 1994 г. приобрел структурный характер. Одновременно с сокращением производства отдельных видов продукции стала наблюдаться стабилизация выпуска продукции других видов. Такая ситуация в промышленности имела место впервые с начала экономических реформ. Рост цен и спад производства одновременно сопровождались прогрессивным ростом всех видов неплатежей и, прежде всего, между предприятиями. В известной степени в формировании неплатежей участвовало государство, которое, продекларировав рыночные свободы производителей, в то же время обязывало их осуществлять обязательные поставки сельскому хозяйству, армии, завозить товары на Север при отсутствии реальных расчетов. Некоторые из предприятий в отличие от других имели устойчивый сбыт продукции, были высокорентабельны, работали достаточно стабильно и практически в непрерывном режиме, обеспечивая наивысший уровень оплаты труда среди отраслей. Однако из них подавляющее большинство по своему финансовому состоянию было абсолютно неплатежеспособно. Основная причина неплатежеспособности определялась составом оборотных средств, где абсолютно преобладал заемный капитал. Из-за этого предприятия регулярно оказывались перед выбором: 1) или расплачиваться своевременно по взятым обязательствам, но тогда ничего не оставалось на деятельность; 2) или продолжать деятельность, но тогда оплата по обязательствам оттягивалась на месяцы и годы. Предприятия в самой малой степени пользовались банковским кредитом и своей внешне благополучной деятельностью угнетали деятельность других предприятий (которые отдавали им ресурсы), а также блокировали расходы бюджета и внебюджетных фондов. Наметился разрыв маршрутов товарных и денежных потоков, что затруднило валютно-экспортный контроль и сбор налогов, а также создало почву для многочисленных злоупотреблений. Неоднократно обнаруживались многочисленные и разнообразные злоупотребления капиталом предприятий со стороны управляющих. Основная черта обнаруженных злоупотреблении — в характерной тенденции не накапливать капитал, заставляя его работать лучше, а наоборот, безвозвратно его тратить либо перемещать в другие структуры. Выявлялись случаи нерациональных трат на фоне неплатежеспособности, неплатежей бюджету: от многочисленных и явно избыточных зарубежных командировок, договоров с московскими лечебными учреждениями на лечение нефтяников (о чем те и не знали), до приобретения зарубежных самолетов и строительства теннисных кортов в г. Сочи.       Кроме того был значительный рост оборотных средств, что никак не обусловлено производственной необходимостью, так как резко возрастают не вложения в производство, а отвлечения от него. Распространенным использованием оборотных фондов стало содержание средств на валютном счете с последующим извлечением курсовой разницы. В ряде случаев доходы от валютной курсовой разницы приближались по величине к доходам от основной деятельности. Выявилась практика полного игнорирования заемного происхождения средств в обороте, когда чужие ресурсы, попадавшие в распоряжение предприятий, широко гспользовались в эгоистических целях текущего потребления.[4]  Все сказанное с особой актуальностью ставит проблемы антикризисного регулирования со стороны государства в изменившихся рыночных условиях.