 |
Личностные особенности сотрудников правопорядка и психологические факторы, детерминирующие развитие их профессиональной деструкции
|
|
|
|
Правоохранительная деятельность зависит не только от знаний, умений и навыков работников, но и от личностных качеств. Поэтому в число профессиональных требований всегда включались и включаются соответствующие психологические свойства. В 1782 году Екатерина II подписала "Устав благочиния или полицейский", значительную часть которого составлял "Наказ управе благочиния". В "Наказе управе благочиния" были сформулированы качества, определенного к благочинию начальства и правила его должности (то есть требования к личности полицейского работника):
1) здравый рассудок;
2) добрая воля в отправлении порученного;
3) человеколюбие;
4) верность к службе императорского величества;
5) усердие к общему добру;
6) радение о должности;
7) честность и бескорыстие.
Можно говорить о психологическом потенциале работника органа правопорядка, обеспечивающем эффективность его деятельности и реализации профессиональных функций. Структурно такой психологический потенциал образуется из:
1) индивидуальной профессиональной концепции;
2) морально-психологических качеств;
3) познавательных и интеллектуальных качеств;
4) эмоционально-волевых качеств;
5) коммуникативных качеств.
1. Индивидуальная профессиональная концепция. Индивидуальная профессиональная концепция работника органа правопорядка представляет собой субъективное, личностное видение системы основных профессиональных проблем, содержания, способов и приемов труда, трудностей в организации взаимодействия и личного труда. Индивидуальная профессиональная концепция в ее сформированном виде раскрывает личностный смысл деятельности работника, оказывает влияние на мотивацию труда, постановку конкретных служебных и жизненных целей.
|
|
|
2. Морально-психологические качества. Эти качества отражают нравственные обязательства и этические нормы поведения работника органов правопорядка. Речь идет о должном и необходимом поведении с точки зрения нравственности, профессиональной этики, конкретных норм морали, гуманного отношения к другому человеку. Нравственную основу поведения работника составляют следующие морально-психологические качества: чувство профессионального долга; профессиональная честь; справедливость; принципиальность; честность; порядочность; сочувствие и сопереживание; мужество; установка на соблюдение законности и служебной дисциплины; чувство товарищества; гуманность и сострадание по отношению к потерпевшим от преступлений и т. д.
3. Познавательные и интеллектуальные качества. Известно, что хорошо развитые качества восприятия и внимания позволяют работнику получить достаточную информацию о складывающейся криминогенной обстановке, особенностях личности правонарушителя и т. д. Профессиональная память работника на лица, внешность человека, числа (даты рождения, например), имя, отчество, фамилию и т. д. позволяет эффективно решить профессиональные задачи. Продуктивное мышление работника характеризуется такими качествами, как гибкость, широта, критичность, быстрота, сообразительность, прогностичность, эвристичность и др.
4. Эмоционально-волевые качества. Деятельность работника органов правопорядка связана со стрессами и отрицательными переживаниями. Среди стресс-факторов, связанных с профессиональной деятельностью, часто называют: большую загруженность работой и отсутствие свободного времени; сложности, связанные с вхождением в новую должность; повышенную ответственность за принимаемые решения; ощущение несоответствия между тем, что должен, что хотел бы и что реально делает; необходимость часто идти на компромиссы во имя сохранения служебной карьеры; недостаток обратной информации о своей деятельности; неудовлетворительные отношения с начальством; неопределенность должностного роста; неблагоприятный социально-психологический климат в профессиональном коллективе и др. Работнику следует обращать внимание на развитие у себя таких эмоционально-волевых качеств, как решительность, настойчивость, самообладание, эмоциональная уравновешенность, выдержка, выносливость, осмотрительность, хладнокровие, уверенность в своих силах и др.
|
|
|
5. Коммуникативные качества. Исследования показали, что существуют коммуникативные качества, способствующие эффективности делового взаимодействия:
· организованность;
· уверенность;
· независимость;
· скромность;
· установка на сотрудничество;
· готовность к помощи;
· сочувствие;
· обязательность;
· владение техникой общения;
· чуткость; отзывчивость;
· заботливость;
· справедливость;
· искренность в общении;
· активность в совместной деятельности;
· общительность;
· последовательность;
· тактичность.
Затрудняют деловое взаимодействие следующие качества:
· скептицизм;
· застенчивость;
· покорность;
· сверхконформность;
· переоценка своих возможностей;
· агрессивность;
· стремление к доминированию;
· самодовольство;
· обособленность;
· вспыльчивость;
· обидчивость;
· недоверчивость;
· подозрительность;
· робость;
· грубость;
· снисходительность;
· замкнутость;
· скрытность.
Профессиональное становление – это не только прогрессивное развитие, не только приобретения, но и потери. Профессиональная деятельность уже на стадии ее освоения, а в дальнейшем при ее выполнении приводит к искажению личностного профиля специалиста, так как выполнение конкретных видов труда не требует многообразных качеств и способностей личности, многие ресурсные возможности остаются невостребованными. Отдельные профессионально значимые качества с годами трансформируются в профессионально нежелательные. Результатом этого является образование профессиональных деформаций (Р.М. Грановская, Э.Ф. Зеер, Л.Н. Корнеева, А.К. Маркова).
|
|
|
Профессиональная деформация - это деструкции, которые возникают в процессе выполнения профессиональной деятельности и негативно влияют на ее продуктивность. Они порождают профессионально нежелательные качества и изменяют профессиональное поведение человека. Развитие профессиональных деформаций определяется различными факторами:
· разнонаправленными онтогенетическими изменениями,
· возрастной динамикой,
· содержанием профессии,
· социальной средой,
· жизненно важными событиями и случайными моментами.
К основным психологическим детерминантам профессиональных деформаций относятся:
· психофизиологические изменения,
· стереотипы профессиональной деятельности,
· стагнация профессионального развития,
· акцентуации характера,
· психологические защиты.
В настоящее время признаки профессиональных деформаций классифицируют по разным основаниям (Н.И. Наенко)[7]:
· по степени отклонения от социальной нормы;
· по степени выраженности делинквентного поведения в процессе исполнения социальной роли;
· по степени выраженности дисгармоний в развитии личности, превращающих субъектов в узких специалистов. Последний различают по:
· глубине деформированности личности;
· широте деформированности личности (глобальная или парциальная);
· степени устойчивости проявлений деформации: временная (случайная) или постоянная (закономерная);
· скорости наступления профдеформаций (на ранних стадиях профессиональной деятельности – на поздних стадиях).
Как отмечает Н.Б. Московина, на сегодняшний день отсутствует общепринятая классификация личностно-профессиональных деформаций. Ею введен термин «третье состояние», заимствованный из медицинских и валеологических источников и означающий неуверенность в благополучии организма при отсутствии диагноза[8].
«Третье состояние» - это возможность, подаренная природой для реализации механизмов по восстановлению утраченных ресурсов организма. С ее точки зрения, о «третьем состоянии» можно говорить как о предмете:
|
|
|
а) медицинских исследований (повышенная невротизация, риск сердечно-сосудистых заболеваний, астения);
б) валеологических исследований (низкая культура самосохранения, неумение вести здоровый образ жизни, превращение здоровья в средство достижения жизненных целей;
в) психологических (напряженность, раздражительность, жесткость субъективных установок, внутренняя неуверенность, потеря восприятия реальности своей личности, расщепленность личности, дисгармония между интеллектуальным и эмоциональным, сознательным и бессознательным).
Н.Б. Московина рассматривает деформацию как компенсацию, но не только в привычном смысле как возмещение, восполнение одних функций и качеств за счет других, но и как компенсацию более опасных нарушений, например, нарушений физического и психического здоровья. Вследствие этого деформацию нельзя преодолевать пока неизвестно, от каких более серьезных деформаций данная проблема может защитить. Думается, что данная точка зрения не лишена рационального подхода к психологии профессионала.
Профессиональная деформация представляет собой результат искажения профессиональных и личностных качеств работника правопорядка под влиянием ряда отрицательных факторов деятельности и окружающей среды. Специфика правоохранительной деятельности, в том числе необходимость вступать во взаимодействие с правонарушителями нередко содержат в себе элементы отрицательного воздействия на личность сотрудника органа правопорядка.
При отсутствии у работника достаточного уровня психологической и нравственной устойчивости развитие его профессиональной деформации является часто наблюдаемой тенденцией. При этом следует отметить, что профессиональная деформация негативно влияет на деловое общение работника и эффективность его служебной деятельности.
В психологической литературе выделяют три группы факторов (Буданов А. В.,1992), ведущих к образованию профессиональной деформации[9]: факторы, обусловленные спецификой деятельности органов правопорядка; факторы личностного свойства; факторы социально-психологического характера. К факторам, обусловленным спецификой деятельности правоохранительных органов, следует отнести:
· детальную правовую регламентацию деятельности, что наряду с позитивным эффектом может приводить к излишней формализацией деятельности, элементам бюрократизма;
· наличие властных полномочий по отношению к гражданам, что порой проявляется в их злоупотреблении и необоснованном использовании;
· корпоративность деятельности, которая может служить причиной изоляции органов правопорядка и их отчуждения от общества;
|
|
|
· повышенную ответственность за результаты своей деятельности; психические и физические перегрузки, связанные с нестабильным графиком работы, отсутствием достаточного времени для отдыха и восстановления затраченных сил и т. д.;
· экстремальность деятельности (необходимость выполнения профессиональных задач в опасных для жизни и здоровья ситуациях, риск, непредсказуемость развития событий, неопределенность информации о деятельности криминальных элементов, угрозы со стороны преступников и т. д.);
· необходимость в процессе выполнения служебных задач вступать в контакт с правонарушителями, что может приводить к усвоению элементов криминальной субкультуры (использованию уголовных жаргонов, обращение по кличкам и т. п.).
Среди факторов, отражающих особенности сотрудников правопорядка, следует назвать:
· неадекватный возможностям работника уровень притязаний и завышенные личностные ожидания;
· недостаточную профессиональную подготовленность;
· специфическую связь между некоторыми профессионально значимыми качествами личности работника (так, решительность в сочетании с пониженным самоконтролем может развиться в чрезмерную самоуверенность и т.п.);
· профессиональный опыт;
· профессиональные установки (например, восприятие действий других людей как возможных нарушений закона может привести к обвинительному уклону в деятельности, "глобальной" подозрительности и т.п.);
· особенности социально-психологической дезадаптации личности работника органов правопорядка, приводящих к проявлению агрессивности, склонности к насилию, жестокости в обращении с гражданами и т.п.;
· изменение мотивации деятельности /потеря интереса к деятельности, разочарование в профессии и т.п.
К факторам социально-психологического характера обычно относят:
· неадекватный и грубый стиль руководства подчиненными;
· конфликтные отношения и «моббинг» в общении сотрудников органа правопорядка;
· неблагоприятное влияние ближайшего социального окружения вне службы (например, семьи, друзей и т.д.);
· низкую общественную оценку деятельности органов правопорядка, что порой ведет к безысходности в деятельности сотрудников органов правопорядка, возникновению профессионального бессилия и неуверенности в нужности своей профессии.
Таким образом, можно заметить, что профессиональная деформация развивается под влиянием факторов, относящихся к внешней среде деятельности (общение с правонарушителями, решение задач, применения к ним мер профилактики и пресечения и т.д.), а также факторов внутрисистемного взаимодействия (отношения с руководителем и сослуживцами, совместное выполнение служебных задач и т.д.).
Основные проявления профессиональной деформации работников органов правопорядка. Первая группа проявлений связана с деформацией индивидуальной профессиональной концепции работника и появление в ее структуре жестких стереотипов, отражающих неверное восприятие организации и самого себя в ее организационной структуре.
Исследования позволили выявить 6 подобных стереотипов[10].
Стереотип "начальник должен быть жестким, твердым, настойчивым". Этот стереотип меняет структуру управленческого взаимодействия, переводя ее на режим угрозы наказанием за проступок, приоритетности приказного общения перед иными формами контактов, деформирует систему управленческих воздействий.
Стереотип "начальник всегда прав". Проявления этого стереотипа отрицательно влияют на самостоятельность решений и суждений работника, формируют безынициативность, ожидание приказов и распоряжений со стороны руководства.
Стереотип догматического следования приказам. Установка на бездумное выполнение любого приказа начальника, не задумываясь о его последствиях, часто ведет к внутриличностным конфликтам при условии наличия своего собственного мнения о необходимости действовать по-другому.
Стереотип "маленького человека". Этот стереотип прямо связан с самооценкой и уровнем притязаний работника. Часто он ведет к снижению своей профессиональной самооценки, проявлению конформизма и отсутствию своих собственных суждений по тому или иному служебному вопросу.
Стереотип "оптимального" ролевого поведения. Он часто выступает как механизм приспособительного поведения к определенным служебным ситуациям и конкретным профессиональным действиям. Так, угрожающее и агрессивное поведение рассматривается как оптимальное для получения показаний от подозреваемого, проявления настойчивости в аргументации единственной версии преступления, выдвинутой работником и т.д.
Стереотип "нахождения виновного". Этот стереотип оправдывает все действия по нахождению виновного, его наказания и т.п. При этом работа по выявлению истинных причин неэффективности деятельности уходит на задний план, и ее недостатки остаются неизвестными.
Проявления профессиональной деформации имеют место как во внешней среде деятельности, взаимодействии с объектом деятельности (правонарушителем) и другими гражданами, так и во внутрисистемном общении, совместном выполнении служебных задач с другими работниками, контактах с руководителем. Во внешней среде деятельности можно рассмотреть следующие проявления профессиональной деформации работников органов правопорядка:
1) уверенность и порой самоуверенность в собственной непогрешимости при решении профессиональных задач, чрезмерное самомнение и завышенная самооценка;
2) наличие установки на "обвинительный уклон" по отношению к другим людям, чрезмерная подозрительность, грубые ошибки в восприятии и оценке других людей, их действий и поступков;
3) "правовой нигилизм", который проявляется в пренебрежительном отношении к требованиям закона, игнорировании требований закона и произвольном толковании закона и подзаконных нормативных актов;
4) "правовой ригоризм", представляющий собой выраженную установку на ужесточение наказания, применение к правонарушителю более жестких мер наказания безотносительно к особенностям его личности и ситуации совершенного правонарушения;
5) стереотип закрытости, стремления к излишней секретности, приданию своей работе мнимой значительности, тенденция к сверхконтролю;
6) перенос своей служебной роли, профессиональных навыков и установок во внеслужебные отношения;
7) усвоение элементов криминальной субкультуры (уголовного жаргона, норм поведения, обращения к другому человеку и т.д.) и их использование в своей деятельности;
8) "упрощение делового общения", выражающиеся в снижении культуры и этики общения с гражданами, обращения на "ты", применении выражений, оскорбительных для других людей и т.п.;
9) наличие установки на применение только властных методов воздействия на правонарушителей и других граждан, пренебрежение методами психологического влияния, достижения согласия, разрешения конфликта на основе вербального воздействия и т.д.
10) педантичность, излишний формализм в работе и затягивание вопросов о принятии конкретных решений в рамках своей компетенции.
Во внутрисистемном управлении, в общении с руководителями и сослуживцами возможны следующие проявления профессиональной деформации:
1) "потеря инициативы в работе", выражающейся в ориентации только на исполнение приказов и распоряжений руководителей, вышестоящих звеньев управления и забвения своих личных должностных обязанностей и ответственности;
2) установка на приоритетность текущего процесса деятельности, выполнения текущих задач вне связи с достижением конечных результатов деятельности, "имитация активной деятельности";
3) переоценка "старых", привычных методов работы и недооценка необходимости внедрения новых методов деятельности, инноваций;
4) установка на совершение формализованных, документально оформленных профессиональных действий при недостаточном внимании к человеку;
5) профессиональный эгоизм (эгоцентризм), часто блокирующий эффективное взаимодействие работников различных служб органа правопорядка и снижающий результаты совместной деятельности.
Часто проявления профессиональной деформации являются следствием обращения работника к неадекватным защитным механизмам в своей деятельности:
ü рационализации (объяснения своих незаконных действий интересами раскрытия и расследования преступления и т.п.);
ü вымещения (например, словесного оскорбления задержанных и т.п.);
ü замещения (например, достижение ложного ощущения своей профессиональной значимости за счет внешней атрибутики деятельности и т.п.);
ü изоляции (сокращения контактов с другими людьми вне рамок своей правоохранительной системы, сужение коммуникативных связей) и др.
На наш взгляд следует отметить то факт, что у сотрудников правоохранительных органов присутствует гипертрофированное чувство права на насилие. Силовые ведомства наделены властью, подкрепленной владением боевым оружием. Это необходимо. Однако гипертрофированное право на насилие может стать причиной деформации личностей сотрудников этих ведомств. Чрезмерное, т.е. незаконное присвоение и использование власти может быть результатом деформации личности. Вместе с тем, хорошо известны периоды истории, когда государственная властная элита наделяла силовые ведомства чрезмерными репрессивными полномочиями, и это не могло не деформировать личности сотрудников этих ведомств.
При гипертрофированном праве на насилие возникают два психолого-социальных фактора деформации личности. Первый из-за того, что сотрудники ряда служб и подразделений УВД должны профессионально «общаться» с преступниками, т.е. лицами в той или иной мере морально-ущербными.
У некоторых из числа сотрудников «явление профессиональной деформации изменяет отношение к правонарушителям в диапазоне от полного неприятия (агрессивности, хамства, грубости) до вседозволенности, неслужебных связей с уголовно-преступными элементами, моральной и материальной зависимости от них… Крайняя степень профессиональной деформации личности сотрудника ОВД – профессиональная деградация, когда нарушение закона, аморальность, асоциальное поведение или профессиональное бессилие делает невозможной дальнейшую службу в органах внутренних дел»[11].
Еще один фактор деформации личности сотрудников силовых ведомств заключается, по мнению изучавших его психологов, в том, что «в большинстве своем граждане Российской Федерации перестали обращать внимание на то, что сотрудники милиции часто нарушают или пытаются нарушить их права, допускают различного рода непрофессиональные действия по отношению к гражданам (оскорбление, грубость, нетактичность и т.д.). Граждане не хотят отстаивать свои права, “позволяют” обидчикам оставаться безнаказанными, что способствует более серьезным проявлениям деформации»[12].
При этом психологическая порочность нарастает по «замкнутому кругу»: массированные репрессивные тенденции «силовых» органов (при безразличии и попустительстве высших властных инстанций) оставляют населению возможность лишь неприязненно терпеть нелегитимные действия. Фактическая беззащитность граждан и их враждебность к психологически деформированным сотрудникам УВД провоцируют последних к дальнейших нелегитимным действиям и усугубляют их личностную деформацию. К сожалению, нарастание склонности «сильных» подавлять «слабых» может охватывать не только отдельных людей, но и большие сообщества, и государственные системы.
В России, переживающей исторический период нестабильности, наряду с указанными есть и более общие причины девиантного (отклоняющегося вплоть до преступного) поведения сотрудников УВД: «нестабильная социально-экономическая и политическая ситуация в стране; низкая социальная защищенность сотрудников; размытость профессионального ядра; ненадежность правовой защиты сотрудников».
Таким образом, профессиональная деформация в своем развитии проходит три основных уровня: начальный, средний и глубинный, по разному влияющие на эффективность служебной деятельности.
Начальный уровень характеризуется незначительными, извне малозаметными, изменениями в личности. Сотрудник познает и овладевает профессиональной деятельностью, формируя собственный стиль ее выполнения, но еще не попадает в фатальную зависимость от службы.
На этом уровне профессиональная деформация, как правило, не оказывает заметного отрицательного влияния на эффективность служебной деятельности, а даже содействует решению конкретных оперативно-служебных задач. Это достигается за счет психологической защиты, которая состоит в снижении остроты восприятия отрицательных, психотравмирующих факторов деятельности, их осознании и оценки как неминуемых, будничных, обычных. Такое упрощение уменьшает психическое напряжение до уровня, мобилизующего личность, оптимизирует эмоциональное самочувствие, делает минимально достаточными психологические затраты на выполнение деятельности.
Средний уровень деформации характеризуется существенными количественно-качественными изменениями. Наблюдается постепенная гипертрофия, или заострение, чрезмерная выраженность профессионально важных качеств, дальнейшая их трансформация в свою противоположность. Так, присущая милиционеру внимательность превращается в подозрительность; уверенность - в самоуверенность; самообладание, спокойствие - в равнодушие; требовательность - в придирчивость; усердие - в педантизм и т.п.
Отдельные психологические черты, которые субъективно начинают оцениваться как второстепенные, а то и лишние подавляются, а в дальнейшем и вовсе атрофируются, исчезают. Теряется убежденность в законопослушности граждан, возможности эффективной борьбы с правонарушениями, в необходимости проявлять в своей работе такие чувства, как сопереживание, понимание, желание и готовность оказать помощь.
По отношению к людям, и, прежде всего, к объектам своей служебной деятельности формируется предвзятое отношение, состоящее в том, что в человеке отыскивается и принимается во внимание, прежде всего, то, что подтверждает профессиональные стереотипы ("любой гражданин - потенциальный правонарушитель", "докажи, что ты невиновный", "преступник, а тем, более рецидивист не подлежит исправлению" и т.п.) и откидывается как случайное и неважное все другое. Проявляется склонность к обвинению как внутренняя установка сотрудника УВД, на виновность подозреваемого, однобокое толкование, недооценка его доводов. Все это возникает вследствие подозрительности, снижения самокритичности, неумения посмотреть на свои действия и обстоятельства дела объективно.
Стиль служебного общения переносится на внеслужебное поведение. Сотрудник может настолько идентифицироваться с профессией, что вне собственной воли остается милиционером во всех сферах внеслужебной жизни. Конкретными проявлениями этого являются, например, занятие в общественном транспорте места наиболее удобного для обзора, переворачивание бумаг с записями при появлении другого человека, невольная фиксация внешности граждан, номерных знаков автомобилей, неуместное употребление профессионального юмора, жаргона и т.п.
Профессиональные интересы начинают занимать устойчивое доминирующее место и подчиняют себе все другие. Казалось бы, в этом нет ничего вредного, в особенности для деятельности. Но работник все больше воспринимает и оценивает окружающую среду с позиции пользы для службы, интересуется только тем, что можно непосредственно использовать в работе. Постепенно, но неуклонно ограничивается круг внеслужебного общения, теряется ощущение общности с разными слоями населения. Наконец служебная деятельность оказывается самодовлеющей, единственно важной и желательной сферой активности личности. Наблюдается желание под разными поводами подольше находиться на службе при отсутствии в этом объективной необходимости, стойкое любопытство к служебным делам при нахождении вне службы (во внерабочее время, выходные, отпуск)
Завершается формирование достаточного профессионального опыта. Выучив, образно говоря, все главные тайны деятельности, сотрудник начинает хорошо ориентироваться в том, какими нормами и обязанностями можно пренебрегать или подменять их собственным толкованием, без особого риска понести ответственность за это. Понимание сущности законопослушного поведения становится сугубо субъективным и произвольным: "Для достижения цели все средства допустимы", "Если нормы права отягощают или мешают, их можно не придерживаться". В основе этого лежат дефекты правосознания работника милиции, его нравственно-волевая ненадежность, психологическая неустойчивость. Последняя состоит в невозможности противостоять давлению со стороны заинтересованных людей - должностных лиц, коллег по службе, самого объекта деятельности, его родственников и др.
На глубинном уровне деформационные изменения поражают всю личность, которая попадает в полную зависимость от профессиональной сферы. Сотрудник начинает оценивать себя как непревзойденного профессионала, снисходительно и пренебрежительно относиться к мыслям, которые не совпадают с его собственной позицией ("что они в этом понимают, по сравнению со мной они дилетанты"), болезненно реагирует на критику и контроль за своей деятельностью, жестко ориентируется на личный опыт, включая презумпцию собственной непогрешимости ("я всегда действую правильно, так как все знаю"). Могут актуализироваться социально нежелательные черты характера: жестокость, мстительность, грубость, вседозволенность, цинизм; возникают и становятся доминирующими определенные психические состояния - разочарование, скука, раздражительность.
Возникает социопрофессиональная изоляция: с одной стороны, ощущение общности, в частности, корпоративной с узким кругом желаемых для общения партнеров, с другой - равнодушное, подозрительное отношение к разным категориям граждан.
Что касается эффективности служебной деятельности, то на глубинном уровне деформации при общем благополучии могут возникать серьезные срывы и неудачи, связанные с ослаблением внутреннего контроля, самоуверенностью, потерей творческого подхода к решению новых задач и соответствующего отношения к собственному профессиональному опыту.
Избежать формирования признаков профессиональной деформации возможно. Легче это удается людям с развитой рефлексией, умением объективно оценивать собственную личность, видеть истинные причины внутриличностных изменений, не "прятаться" от самого себя за щадящими самооценку объяснениями собственных поступков. Широкий кругозор, интересы внеслужебного круга, общение с людьми иной сферы деятельности позволяют не зацикливаться лишь на служебных вопросах, гармонично развиваться, личностно расти. Важным является способность "оставлять на рабочем месте" решение служебных задач, психологически переключаться на взаимоотношения с родными и близкими, грамотно организовывать отдых. Однако все это возможно лишь при наличии у сотрудника адекватной самооценки, активной позиции в отношении собственной личности, жизнедеятельности, ориентации на личностный и профессиональный рост.
Итак, специфика правоохранительной деятельности, в том числе необходимость вступать во взаимодействие с правонарушителями, нередко содержит в себе элементы отрицательного воздействия на личность. При отсутствии у сотрудника достаточного уровня психологической и нравственной устойчивости часто наблюдается развитие его профессиональной деформации. При этом профессиональная деформация негативно влияет на деловое общение работника и эффективность его служебной деятельности, нарушает целостность личности, снижает её адаптивность, устойчивость.
|
|
|
