 |
Первый язык», «второй язык», «родной язык», «иностранный язык», «неродной язык».
|
|
|
|
Прежде всего, необходимо разобраться во взаимоотношениях между понятиями "первый язык", "второй язык"; "родной язык", "иностранный язык", неродной язык. На первый взгляд, это две пары соотносимых понятий, компоненты которых четко противопоставлены либо по времени (или порядку) усвоения языков,:
"первый язык" (Я1) — "второй язык" (Я2)
либо по принадлежности к тому или иному социуму
"родной язык" (РЯ) — "иностранный язык" (ИЯ).
В принятых сокращениях это выглядит так: Я1 — Я2; РЯ — ИЯ.
Однако соотношение названных понятий является более сложным, чем это кажется. Между этими двумя парами понятий нет прямого соответствия, при котором было бы обязательным равенство Я1=РЯ; Я2=ИЯ: на самом деле для индивида могут быть родными и Я1, и Я2 (это имеет место, например, в ситуации бытового двуязычия). Формирование речевой способности происходит в раннем возрасте на основе одного языка, поэтому в психолингвистическом смысле его можно считать первым и родным. В то же время, этот язык может затем быть вытесненным вторым языком. Первый язык может забыться, эти ситуации дают в наблюдении интересный материал: в особых случаях этот язык может быть внезапно активирован.
Хронологически "второй" язык может далее вытеснить первый по времени его усвоения и стать "родным". К тому же второй язык может не быть иностранным, но изучаться в учебных условиях (такое происходит, например, при наличии некоторого языка межнационального общения в сочетании с РЯ), а ИЯ иногда бывает для индивида третьим, четвертым и т.д. языком.
Остановимся на понятиях "родной язык" (РЯ) — "иностранный язык" (ИЯ). Последний представляет собой традиционный в отечественный литературе термин, имеющий нелингвистическую основу. Так, например, в новое время к иностранным языкам относится украинский язык, который является близкородственным языком по отношению к русскому. Языки народов России, некоторые из которых относятся к другим языковым семьям в сравнении с русским, не являются иностранными. В этом отношении следует, на наш взгляд, обратиться к термину «неродной язык» (НЯ), предложенному отечественными лингвистами А.А. Реформатским, Е.Д. Поливановым.
|
|
|
В научной литературе обычно разграничивают понятия Я2 и ИЯ \ НЯ с учетом того, что в первом случае овладение языком происходит в естественных ситуациях общения (т.е. когда на нем говорят носители этого языка) и без целенаправленного обучения, а во втором — в искусственных учебных ситуациях с ограниченной сеткой часов, но при обучении под руководством профессионала. Соответственно различаются понятия естественного (бытового) и искусственного (учебного) двуязычия (билингвизма). При таком подходе подразумевается, что Я2 "схватывается" с помощью окружения и благодаря обильной речевой практике без осознавания языковых явлений как таковых, а ИЯ "выучивается" при посредстве волевых усилий и с использованием специальных методов и приемов. (Залевская ---, с. 291- 292). В последнее время все более распространенным становится мнение, что между процессами овладения РЯ и ИЯ больше сходства, чем различий, механизмы речевой деятельности на родном и иностранном языках одни и те же [Зимняя 1989: 167], обучаемые проходят аналогичные стадии речевого развития, допускают сходные типы ошибок и т.п.
Что касается соотношения между овладением Я2 и ИЯ, то строгое разграничение этих случаев соблюдается довольно редко. Многие авторы вообще используют термины "второй язык" и "иностранный язык" как взаимозаменимые, лишь иногда оговаривая конкретные условия, если их требуется учитывать из тех или иных соображений. В англоязычной литературе обычно фигурирует термин second language (Second Language Acquisition — SLA); обозначаемое им понятие может быть более широким, чем понятие foreign language, или равнозначным последнему.Термин Я2 является условным, который может быть употреблен по отношению к любому усвоенному языку, кроме родного. Понятие Я2 логически невозможно без понятия Я1, поэтому характеристика любой формы усвоения Я2 должна строиться на сопоставлении с процессом овладения Я1(Имедадзе 1979: 5).
|
|
|
БИЛИНГВИЗМ
Слово «билингвизм» происходит от частички bi, что значит по-латыни «двойной», «двоякий», и слова lingua – «язык». Билингвизм определяется, как способность владеть двумя или более языками. Билингв – человек, который может общаться как минимум на двух языках.
Встречается и многоязычие (или мультилингвизм, полилингвизм). Оно бывает двух видов – национальное (употребление нескольких языков в определённой социальной общности) и индивидуальное (употребление индивидуумом нескольких языков, каждый из которых выбирается в соответствии с определённой коммуникативной ситуацией).
Считается, что в основе билингвизма лежат те же речевые механизмы, с помощью которых осуществляется общение на родном языке – только при билингвизме они позволяют человеку использовать две языковые системы. Различают несколько типов билингвизма в зависимости от критериев, которые кладутся в основу классификации.
По возрасту, в котором происходит усвоение второго языка, различают билингвизм ранний, обусловленный жизнью в двуязычной культуре с детства, и поздний, при котором изучение второго языка произошло в старшем возрасте уже после освоения одного языка.
Различают также билингвизм по количеству осуществляемых действий. Рецептивный (воспринимающий) билингвизм существует тогда, когда человек довольствуется приблизительным пониманием иноязычной речи. Репродуктивный билингвизм позволяет билингву не только воспринимать тексты иностранного языка, но и воспроизводить прочитанное или услышанное. Продуктивный (производящий) билингвизм позволяет билингву не только понимать и воспроизводить иноязычные тексты, но и производить их. Продуктивный билингвизм – это цель, которую ставят при изучении и преподавании иностранного языка.
|
|
|
Говоря о билингвизме, нельзя не сказать об интерференции и об ошибках в речи билингва.
Как писал Р. Якобсон, «переключение с одного языкового кода на другой возможно и практикуется в действительности именно потому, что языки изоморфны: в основе их структуры лежат одни и те же общие принципы». Вместе с тем при переходе на другой язык человек по инерции применяет привычные ему синтаксические структуры и способы категоризации, его речь не свободна от движения артикуляционного аппарата, характерных для родного языка.
Людей, владеющих многими языками, называют полиглотами; некоторые из них знают по нескольку десятков языков.
Как же языки не смешиваются в их памяти? Однажды был задан вопрос Владимиру Дмитриевичу Аракину, знавшему все европейские языки, многие тюркские, его последняя книга называется «Таитянский язык». Этот необыкновенный человек ответил на вопрос без возмущения: «Как же языки могут смешиваться? Ведь каждый язык – система!».
Я на этот счёт промолчу, но выскажу по этому поводу: «Все эти системы как-то взаимодействуют. Ведь, несомненно, существует интерференция языков, психологический перенос средств родного языка и в области грамматики, и в лексике, и особенно в фонетике». Напоминаю, что фонетический код ближе всех остальных к коду внутренней речи. Его влияние на иноязычную фонетику преодолевается особенно трудно. Возможно, у полиглотов интерференция слабее проявляет себя, системы разных языков менее влияют на новые языки.
Кстати, не раз высказывалось и такое утверждение: добиться чистоты речи легче на языке неблизкородственном; изучающему языки рекомендуют после японского изучать суахили.
Кого же можно считать билингвом? Можно встретить и такое, наименее строгое определение: билингвом считается тот, кто может на втором языке совершить коммуникативный акт, добиться взаимного понимания. По такому критерию билингвом можно считать очень многих, хотя бы на основании школьного изучения английского, немецкого и др.
|
|
|
По самому строгому критерию, билингвом считается тот человек, который с одинаковой лёгкостью говорит и мыслит как на родном, так и на втором языке. Согласно этому критерию человек, который в процессе речи вынужден мысленно формировать предстоящее высказывание на родном языке (Хотя бы частично) и тут же переводить на второй язык, не может считаться билингвом.
Только полный набор «шагов» речевого акта на втором языке – речевая интенция, подготовка содержания, выбор слов, грамматическое маркирование, кодовый переход на акустическую или графическую формы речи – даёт право называться билингвом. Такому строгому критерию отвечают сравнительно немногие: и одинаковой лёгкостью изъяснялись и писали на двух или нескольких языках – А.С. Пушкин, И.С. Тургенев (французский), В.В. Набоков, И. Бродский (английский), И.А. Бодуэн де Куртенэ (французский, польский) и многие другие.
Однако вернёмся к раннему детскому билингвизму: этот феномен давно привлекает исследователей механизмов усвоения языка на основе речевой среды.
Чем раньше начинается влияние ребёнка двух или даже трёх языков через речь на этих языках, тем слабее интерференция родного языка, тем прочнее, устойчивее навык. Известны многочисленные примеры раннего билингвизма. Вот они. Русский мальчик в возрасте двух лет заговорил по-литовски (семья жила в Литве). Литовский язык почти «не отставал» от родного русского. Мальчик свободно и чисто говорил и мыслил по-литовски. В возрасте 14 лет он переехал в Россию, где редко общался с литовцами. Но литовского языка не забыл, и когда 50 лет спустя вновь оказался в Литве, литуанист Й. Корсакас моментально определил: «Вы родились в Литве: литовские дифтонги иностранец может усвоить только в раннем детстве». В данном случае фонетика литовского языка была усвоена в том возрасте, когда система произношения ещё обладала пластичностью (установлено, что период её пластичности истекает к семи годам).
Ещё один пример: мать мальчика – молдаванка, отец – армянин, живут в Москве, родители говорят между собой по-русски. К трем годам у мальчика было три языка: язык мамы и папы – русский, язык бабушки молдаванки – молдавский, язык бабушки-армянки – армянский. Ребёнок сам персонифицировал языки. Но когда ребёнок пошёл в школу, то русский язык одержал победу. Известны подобные случаи в семьях, где отец и мать разноязычны, например студенты вуза в Москве: он – колумбиец, она татарка, третий язык – русский.
Примеры раннего билингвизма дают основание полагать, что в период до 3-5 лет, когда зарождается языковое чутьё, т.е. усвоение системы языка, того, что в нём закономерно, каждый из языков имеет собственную физиологическую базу. Возможно, что именно такое усвоение языков имел в виду В.Д. Аракин: язык – как система.
|
|
|
На более высоких ступенях изучения родной язык изучается как норма: варианты, исключения из правил, коннотации. Всё это затрудняет усвоение языка как системы.
В раннем детстве язык усваивается без волевых усилий, и языковое обобщение формируется внутренне, неосознанно. Позднее такое усвоение не исчезает, но оно менее эффективно.
По близости, по родству языков различают близкородственный и не близкородственный типы билингвизма. На первый взгляд, первый тип проще: трудно ли русскому заговорить по-польски, по-болгарски, ведь языки так близки?
Но эта лёгкость действительно имеет место лишь на ранних ступенях усвоения второго языка, а в дальнейшем, на продвинутых этапах обучения, начинаются трудности: различия между языками оказывается едва уловимыми и почти непреодолимыми. Крайне трудно избавиться от акцента в произношении, не допустить ошибки в сочетаемости слов, перейти с разноместного русского ударения, например на польскую систему ударения на предпоследнем слоге, не ошибаться в интонации, в паралингвистических средствах (например, русские кивают головой вверх-вниз в знак согласия, а болгары покачивают из стороны в сторону).
Мы не обращаемся к труднейшему вопросу – к физиологическим основам билингвизма, к гипотезам и спорам в этой области.
Говоря о раннем детском билингвизме, естественно возникали и возникают сомнения: не мешает ли второй язык первому, родному?
К этой дискуссионной проблеме в 1928 г. обратился крупнейший авторитет в вопросах психологии речи – Л.С. Выготский. В статье «К вопросу о многоязычии в детском возрасте он вступил в полемику с Эпштейном, проводившим в 1915 г. в Швейцарии исследование раннего детского билингвизма, Эпштейн утверждал, что между языковыми системами, из которых каждая связана с мыслью ассоциативными связями, возникает антагонизм, который в итоге приводит к обеднению родного языка и даже к общей умственной отсталости».
Выготский Л.С., опираясь на собственные исследования, а также на публикации французского лингвиста Ронжа, утверждает обратное: по его мнению, взаимодействие различных языковых систем не только не ведёт к торможению психического развития, но и способствует именно развитию. Особенно Л.С. Выготский ценит тот факт, что две или даже три языковые системы развиваются независимо одна от другой, т.е. перевод не требуется. Добавим к этому, что в затруднительных случаях ребёнок, как и взрослый, может обратиться к родному языку.
По наблюдениям учёных, раннему билингвизму способствует персонификация языков (язык папы с мамой, бабушкой) и разные языковые коллективы: дома или в детском садике, позже – дома, в школе.
В пользу раннего билингвизма говорит тот факт, что среди многих немолодых людей, чей интеллект широко признан, высок процент ранних билингвов; так по рассказу полиглота В.Д. Аракина, первые три языка он усвоил к трём годам (мама и папа – русские, няня – немка, бонна - англичанка). Когда мальчику, было, пять лет, семья переехала во Францию, поселились вблизи испанской границы; играя с мальчишками, он вскоре заговорил по-испански и по-французски.
Типы билингвизма
по времени приобретения второго языка
Ранний и поздний;
последовательный (Я2 приобретается на какой - либо стадии после приобретения Я1).
По степени владения языками:
Доминантный; один язык используется больше, билингв владеет им лучше;
Сбалансированный- примерно одинаковая степень владения обоими языками;
Функциональный
Рецептивный
Продуктивный
По взаимоотношениям между языками:
Координативный (дополняющий)
Субординативный;
Интерференция из Я1.
По способу и условиям приобретения языков:
Естественный
Искусственный
По социальному статусу языков
Горизонтальный
вертикальный
|
|
|
