Как-бы-деликтные обязательства

Понятие как-бы-деликтных обязательств. Идея объединения в особую группу обязательств, получивших наименование ква-зиделиктных, остается неясной. Каких-либо прямых объяснений на этот счет не дают и дошедшие до нас римские источники. Можно лишь предположить, что римляне не усматривали тожде--¹ ства с деликтами таких правонарушений, которые вызывали не сам ущерб, а угрозу его причинения, или которые приводили к возложению ответственности не за собственные, а за чужие действия. Но и это предположение не выдерживает критической проверки, поскольку в рассматриваемой группе встречаются также обязательства, порожденные собственными противоправно-виновными действиями субъекта ответственности и служив-щие основанием компенсации не вероятного, а вполне реального ущерба. Приходится поэтому отказаться от попытки выработать общее определение и ограничиться лишь перечнем конкретных обязательств, которые самими римлянами относились к числу квазиделиктных.

Отдельные виды как-бы-деликтных обязательств. В составе достаточно обширной группы квазиделиктных обязательств особый интерес представляют созданные претором четыре их конкретных вида.

1. Ответственность судьи за ненадлежащее осуществление судопроизводства. Этой общей формулой охватывалась ответственность за ущерб, вызванный не только принятием по небрежности или недобросовестности неправильного решения, но и ненадлежащим выполнением всех других возложенных на судью функций, например отсутствием судьи в день, когда должно было последовать разрешение возникшего спора. При любом из указанных оснований судья отвечал в полном объеме причиненного ущерба.

2. Ответственность за вылитое и выброшенное (actio de effu-sis et dejectis) нес независимо от своей вины хозяин помещения,

если совершенные действия причиняли вред объектам, находившимся на улицах и площадях. Ущерб, причиненный рабу, животному или какой-либо вещи, компенсировался их собственнику в двойном размере. Увечье, понесенное свободным, возмещалось в размере, который по иску потерпевшего определял магистрат при¹разрешении спора. Смерть свободного порождала право на популярный иск (actio popularis), который мог быть предъявлен любым и каждым для взыскания штрафа в размере 50 тыс. сестерциев.

3. Ответственность за ¹поставленное и подвешенное (actio de positis et suspensis) выражалась в уплате штрафа в размере 10 тыс. сестерциев. Штраф мог быть взыскан путем^ предъявления популярного иска любым лицом к хозяину помещения, если поставленные или подвешенные в этом помещении предметы возможным своим падением угрожали ущербом находившимся на улице вещам, скоту, рабам или свободным.

4. Ответственность владельцев судов, постоялых дворов и конюшен за вредоносные действия слуг этих заведений наступала в случаях, когда они совершали кражу (furtum) или умышленно вызывали имущественный вред (damnum injuria datum). Размер ответственности определялся в двойной сумме причиненного ущерба.

II. НАСЛЕДОВАНИЕ § 1. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ НАСЛЕДОВАНИЯ

Понятие наследования¹. В условиях эксплуататорского общества социальная значимость наследования состоит в том, что оно выступает как один из способов увековечения частной собственности, обеспечивая переход ее к другим лицам в связи со смертью собственника. Поскольку этими лицами имущество посредством наследования приобретается, при распределении частноправовых норм по институционной системе нормы наследственного права включают вместе с обязательствами в последний раздел, специально посвященный имущественным приобретениям. Соответственно устанавливается место наследования и в процессе изучения римского частного права.

С точки зрения римских правовых установлении наследование отличается единством двух признаков. Прежде всего оно возникает только в результате смерти собственника имущества. Но смерть не всегда обусловливает одно лишь наследование. Можно было, например, подарить имущество на случай смерти дарителя, и тогда факт смерти вызывал не наследование, а реализацию дарения. Чтобы переход имущества ввиду смерти собственника считался наследованием, необходимо преемство не в каком-либо единичном правомочии, а во всех ранее принадлежавших умершему правах и обязанностях, будут ли они унаследованы одним или несколькими лицами (универсаль-

ное правопреемство). Римский юрист Юлиан говорил в связи с этим, что hereditas nihil aliud est, quam successio in Universum jus quod defunctus habuit (наследование есть не что иное, как преемство во всех правах, которыми обладал умерший). Как будет видно из дальнейшего, в состав наследства входили не только права, но и обязанности, весь принадлежавший наследо-дателю имущественный актив и пассив. Поэтому в качестве особого юридического института наследование определяло порядок перехода как прав, так и обязанностей, пределы покрытия долгов умершего и распределения между наследниками наличного имущества.

С наследованием (successio) связаны три важнейших понятия" наследство, т. е. переходящее ввиду смерти собственника имущество (hereditas); наследодатель, т. е. лицо, смерть которого обусловливает наследование (в римских источниках оно не имело специального обозначения и именовалось defunctus — умерший); наследник, т. е. лицо, приобретающее наследственное имущество в результате смерти собственника (heres). Другие существенные для усвоения рассматриваемого института термины будут приводиться в процессе дальнейшего изложения.

Виды наследования. Основное значение в Древнем Риме имело наследование по завещанию (secundum tabulas testamenti). Отсюда такие термины, как завещательное наследство (hereditas testamentaria) или наследник по завещанию (heres ex tastamento). Первостепенная роль наследования по завещанию сказывалась также на обозначении, которым пользовались, когда речь шла о втором ¹виде наследования: оно именовалось seccessio ab intestato—наследование при отсутствии завещания. Впрочем, римские источники послужили основой появления и другого термина— наследования по закону, поскольку в них встречается такое словоупотребление, как hereditas legitima (законное наследство) или heres legitimus (законный наследник). Несмотря, однако, на преимущественную практическую значимость наследования по завещанию, для его усвоения необходимо вначале познакомиться с другим видом наследования по римскому праву—наследованием по закону.

N

НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАКОНУ

Понятие наследования по закону. Если собственник не оставил завещания, которым определена судьба принадлежащего ему имущества на случай его смерти, то это имущество переходило к лицам, указанным в законе XII таблиц. Такое наследование с равным основанием можно было называть осуществляемым не только ввиду отсутствия завещания (ab intestato), но и в соответствии с условиями, закрепленными не в завещании, а в самом законе. Правда, при появлении преторского права, которое прямого выражения в законе не находило, наследственную ситуацию, создававшуюся отсутствием завещания, труд-

но было с необходимой степенью точности именовать наследованием по закону. Но, во-первых, с принятием Уложения Юстиниана законодательно оформляются и преторские правила о наследовании, выдержавшие испытание временем, а во-вторых,. термин «наследование по закону» нужно воспринимать не в буквальном, а в понятийном его смысле. Тогда станет ясно, что наследование по закону происходит всякий раз, когда из-за отсутствия завещания оно всецело предопределяется порядком,. закрепленным в нормах действующего права.

В этом порядке центральное место занимали два вида правил: о круге законных наследников и о размере доли каждого из них.

Круг наследников по закону. Наследниками по закону в римском праве признавались лица, состоявшие в родстве с насле-"додателем. Но римляне различали агнатское родство, основанное на общей подвластности, и когнатское родство, основанное-на общности по кровному происхождению. При этом если в древние времена, в условиях господства патриархальной семьи, на первый план выдвигалось агнатское родство, то по мере разрушения патриархальных связей оно все более вытесняется родством когнатским, а впоследствии и вовсе выходит из употребления. Указанное обстоятельство сыграло решающую роль и в определении круга законных наследников на различных этапах развития римского частного права.

Цивильное право подразделяло законных наследников на три очереди.

Первую очередь составляли свои наследники (sui heredes),. именовавшиеся так потому, что они до того входили в семью¹ умершего, а получив наследство, продолжали обладать имуществом, которое и раньше пребывало в сфере данной семьи. Своими считались наследники, становившиеся в результате смерти наследодателя юридически самостоятельными лицами (personae-sui juris). В таком положении оказывался, например, сын наследодателя, который из подвластного превращался в pater-familias, но не жена, переходившая отныне под власть сына. Внуки наследодателя, хотя бы и с них снималось бремя подвластности, получали наследство только при условии, что к тому времени умер или подвергся эмансипации их отец, который в противном случае сам был бы призван к наследованию. Они как бы представляли в сфере наследственных правоотношений своего ранее выбывшего отца и, стало быть, наследовали не на общих, а на тех особых основаниях, которые принято именовать правом представления (jus repraesentationis).

Во вторую очередь законных наследников входили агнаты., т. е. лица, которые были в прошлом связаны с наследодателем отношениями подвластности и состояли бы в подобной связи» если бы не происшедшая ранее смерть их общего paterfamilias или если бы по крайней мере один из них не превратился в результате эмансипации в persona sui juris. Например, после смер-

ти paterfamilias агнатскими родственниками оставались братья, несмотря на то, что каждый из них стал теперь persona sui juris. В то же время, если имелось несколько агнатов, то к наследованию призывался agnatus proximus—ближайший агнат, т. е. такой, который в кровном отношении стоял к умершему ближе, чем прочие агнаты (сын вытеснял внука и т. п.).

К третьей очереди законных наследников относились когнаты, т. е. кровные родственники умершего (gentiles), а также бывший собственник вольноотпущенника в качестве его патрона. Степень кровнородственной близости во вимание не принималась. При характерной для древних времен ничтожной мобильности населения оставались достаточно тесными и потому учитывались законом даже самые отдаленные родственные связи. Но аналогично тому, как во второй очереди ближайший агнат вытеснял более отдаленного, так в третьей очереди более отдаленный когнат вытеснялся ближайшим. И если когнат, призванный к наследованию в порядке родственной близости, от своих прав отказывался, его не мог заменить другой когнат, представлявший очередную степень родства. В таком случае наследство считалось вовсе никем не принятым и подпадало уже под действие установленных на этот счет специальных правил.

Что касается юридического смысла разбивки законных наследников по трем указанным очередям, то он разъяснен в самом законе XII таблиц. Там говорилось: Si intestato moritur, cuis suus heres non escit, adgnatus proximus familiam habeto. Si adgnatus non escit, gentiles familiam habento (если умер тот, у кого нет своего наследника, имущество получает ближайший агнат; если нет агната, имущество получают кровные родственники). Рассуждая более общим образом, это означает, что каждая следующая очередь может быть призвана к наследованию лишь при отсутствии всех наследников предыдущих очередей.

Очередность известна, однако, не только закону XII таблиц. Аналогичных начал придерживалось и преторское право, хотя соотношение между агнатским и когнатским родством благодаря ему меняется в пользу родства когнатского.

Претор различал уже не три, а четыре очереди законных наследников.

Первая очередь называлась unde liberi. Сюда по-прежнему входили те, кого цивильное право называло своими наследниками. Но к ним добавились теперь дети наследодателя, даже вышедшие из-под его власти как эмансипированные или в установленном порядке кем-либо усыновленные, если ко времени смерти наследодателя они стали юридически самостоятельными. Тем самым когнатские родственники указанного состава были поставлены в • такое же привилегированное положение, как и наиболее близкие наследодателю агнатские родственники. ¹

Вторая очередь называлась unde legitimi. Помимо патрона умершего вольноотпущенника, к ней относились все агнаты с вы-

теснением ближайшим из них более отдаленных. Важно, однако, подчеркнуть, что за исключение^ sui heredes прочие агнаты уже уступили свое преимущество самым близким кровным родственникам, хотя и продолжали опережать в очередности наследования тех из них, которые находились на сравнительно отдаленных степенях родства.

Третья очередь носила наименование unde cognati. Ею охватывались все кровные родственники наследодателя. Но юридическое значение придавалось не всякому кровному родству, как. в цивильном праве, а лишь такому, отдаленность которого не выходила за пределы шестой степени.

Четвертая очередь — unde vir et uxor — ограничивалась лишь пережившим супругом: мужем после смерти жены и женой после смерти мужа. В случае заключения с женой брака cum manu она становилась подвластной мужу, и тогда проблемы наследования решались исходя из начала подвластности. Но когда заключался брак sine manu, отношения подвластности не устанавливались, и в этом случае один супруг наследовал после другого в самую последнюю" очередь—если отсутствовали все до единого наследники трех предыдущих очередей. Такое решение обусловливалось тем, что при указанных обстоятельствах наследование, осуществленное супругом, выключало имущество -из семейно-родственной ячейки, в состав которой вхот дил умерший. Поэтому оно и допускалось лишь на крайний случай, когда все иные наследственные каналы оказывались закрытыми..

Как видно, своим перечнем законных наследников и распределением их в порядке очередности цреторсделал значительный шаг в оттеснении агнатского родства в пользу когнатского. Не прекращаясь на протяжении длительного времени, этот процесс завершился в Уложении Юстиниана, которое уже вовсе не упоминает об агнатских и говорит только о когнатских родственниках. Выделяются пять очередей законных наследников:

первая очередь—все нисходящие родственники умершего с тем, что каждое поколение после первого, т. е. внуки, правнуки и т. п., наследует по праву представления;

вторая очередь—все восходящие родственники, а также родные братья и сестры с тем, что близкие родственники устраняют от наследования родственников отдаленных (например, дед устраняет прадеда);

третья очередь— неполнородные братья и сестры умершего, т. е. имевшие с ним общего отца при разных матерях или общую мать при разных отцах, с тем, что могло наследовать и потомство указанных лиц, но лишь по праву представления;

четвертая " очередь — все прочие кровные родственники без каких бы то ни было ограничении с тем, что более отдаленная степень родства устраняется более близкой;

пятая очередь— переживший супруг, т. е. жена.после умершего мужа или муж после умершей жены.

144.

Размер наследственной доли. Римское частное право на всех этапах его исторического развития исходило из того, что между законными наследниками, относящимися к одной очереди и потому призываемыми к наследованию одновременно, наследственное имущество должно делиться в равных долях. Но это общее правило само приобретало в различных ситуациях неодинаковое выражение. В одних случаях оно действовало как норма о поголовном равенстве (in capito), а в других как нор- ¹ ма о равенстве поколенном (in stirpes).

Поголовное равенство предполагало признание за каждым из наследников права на долю одного и того же размера. Поэтому, если к наследованию одновременно призывались четыре наследника, каждый из них приобретал право на ^\|^ наследственного имущества, если пять, то на Vs. и т. п. Лишь некоторые особые -обстоятельства иногда вызывали необходимость сопровождения указанного правила отдельными коррективами. Так, по преторскому праву в составе первой очереди к наследованию призывался и эмансипированный сын. Но в таком:случае его дети, хотя бы они оставались в семье наследодателя, не могли получить наследства даже по праву представления, признанному за ними законом XII таблиц. Чтобы они не оказались,вовсе отстраненными от наследования, претор обязывал эмансипированного сына половину полученного наследственного имущества предоставлять для раздела на началах равенства своим собственным сыновьям.

Поколенное равенство применялось в условиях, когда одни наследники приобретали наследственные права на общих основаниях, а другие в силу права представления. Так, по Уложению Юстиниана первую очередь законных наследников составляли нисходящие родственники умершего, но дети наследовали на общих основаниях, а внуки по праву представления. Тогда всему «колену» внуков выделялась такая же наследственная доля, как и каждому из детей, а затем уже между самими внуками эта доля делилась на равных началах. Если, например, наследуют трое сыновей и шесть внуков, оставшихся после умершего ранее наследодателя его четвертого сына, то каждый из сыновей получает ^\|^ наследственного имущества, и такая же доля выделяется шести внукам для раздела в равных частях. Это обстоятельство давало дополнительное обоснование самому термину «право представления», ибо пользовавшиеся названным правом лица «представляли» выбывшего наследника в смысле не только возможности получения наследства, но и наследственной доли, которую они фактически могли получить.

НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАВЕЩАНИЮ

Понятие наследования по завещанию. Собственник имущества имел право сам определять, к кому и в каком объеме после его смерти должны перейти входящие в это имущество права

, 145

и обязанности. Волевой акт собственника, посвященный вопросам такого рода, называется завещанием. Завещание, как определял его римский юрист Модестин,—это «справедливое решение нашей воли о том, что должно быть сделано после нашей смерти» (Testamentum est voluntatis nostrae justa sententia de eo, quod quis post mortem suam fieri velit). Но чтобы такое решение приобрело юридическую силу, оно нуждалось в определенном оформлении.

Цивильное право допускало три различных способа составления завещаний: testamentum comitiis calatis— провозглашение завещателем своей предсмертной воли в куриатных комициях (в народном собрании, созываемом по куриям); testamentum in procinctu— завещание воина, объявлявшееся в строю перед военным сражением; testamentum per aes et libram— завещание посредством меди и весов, иначе именовавшееся завещанием в виде манципации (testamentum per mancipationem).

Последнее имело наиболее широкое распространение и заключалось в том, что наследодатель подыскивал особое доверенное лицо, готовое принять на себя функции мнимого покупателя наследственного имущества (familiae emptor). Такому покупателю посредством обычной манципации продавалось на-следодателем имущество, но в произносимую при покупке словесную формулу вносились добавления, из которых с очевидностью явст.вовало, что совершенная продажа имела своей целью передачу имущества через мнимого покупателя наследникам мнимого продавца. Указанный вывод еще более усиливался благодаря тому, что после «покупателя» выступал «продавец», делавший к формуле о покупке определенное дополнение — пип-cupätio. Оно как раз и представляло собой собственно завещание, поскольку именно здесь определялась судьба имущества на случай смерти собственника. Со временем из простого добавления к мнимой продаже нункупация превратилась в решающий, а мнимая продажа в чисто формальный акт. С переходом же от устной к письменной форме ее изложения она меняет и свое название, именуясь "теперь не нункупацией, a testamentum—завещанием.

Этим обстоятельством и воспользовался претор, который вовсе отказался от мнимой продажи, оставив одну лишь нунку-пацию. Составленная в присутствии семи свидетелей преторская нункупация приобретала силу завещания. В результате не только упрощалась завещательная процедура, но указанные в завещании лица становились наследниками с самого начала, a familiae emptor либо вовсе отсутствовал, либо выступал не в мнимом, а в подлинном своем качестве исполнителя предсмертной воли завещателя.

В праве послеклассического периода было принято различать частные и публичные завещания. Они впоследствии и были закреплены Уложением Юстиниана.

Частные завещания составлялись в присутствии семи сви-

детелей. Если завещание провозглашалось устно, его называли nuncupatio. При письменном оформлении применялось наименование testamentum tripatrium. Публичные завещания совершались перед магистратом, судом или императором. Совершенное перед магистратом или судом, завещание заносилось в протокол и получало название testamentum apud acta conditum, Когда же письменно оформленное завещание вручалось императору, оно фигурировало под наименованием testamentum prin-cipi oblatum.

Содержание завещания. В завещании прежде всего определялись наследники, назначенные его составителем.

Для назначения наследников необходимо было обладать активной завещательной способностью (factio testament! activa). Такой способности не было у умалишенных, несовершеннолетних и расточителей, а также у всех подвластных (personae alieni juris), кроме воинов, за которым^ признавалось право завещательного распоряжения военным пекулием (peculium castrensae).

С другой стороны, назначить наследниками можно было лишь кого-нибудь из числа тех, кто обладал пассивной завещательной способностью (factio testamenti passiva). Такая способность не признавалась ни за перегринами, ни за объединениями (universitas). Понятно также, что ее не было у рабов. Но если завещание освобождало из рабства, то разрешалось здесь же назначить отпускаемого на свободу наследником по завещанию. Более того, сам факт выделения хотя бы части наследства рабу превращал его в вольноотпущенника даже при отсутствии в завещании соответствующих прямых указаний.

Одновременно с назначением допускалось и подназначенив наследников—так, называемая субституция (substitutio). Последняя сама выступала в трех различных вариантах:

а) обычная субституция (substitutio vulgaris)—на случай отпадения назначенного наследника вследствие смерти или по-иным причинам в завещании указывался какойглибо другой наследник («Если наследником не станет Тит, пусть наследником будет Стих»);

^субституция для несовершеннолетнего (substitutio pu-pillaris)—имущество завещалось несовершеннолетнему, - однако в завещании указывался другой наследник на случай его смерти после принятия наследства до достижения совершеннолетия («Пусть наследником будет Тит; если Тит умрет ранее достижения совершеннолетия, то пусть наследником будет Стих»);

в) субституция как бы для несовершеннолетних (substitutio quasi-pupillaris)—она применялась к душевнобольным, если бы, приняв наследство, они умерли до выздоровления.

Наряду с назначением и в необходимых случаях подназна-чением наследников завещатель определял наследственную долю, выделяемую каждому из них. Размер выделенной доли зависел от усмотрения завещателя. Однако некоторые из числа

законных наследников не могли быть лишены наследства полностью. Круг таких наследников с переходом от одной эпохи к другой меняется. В-самые поздние времена-к их числу относились восходящие и нисходящие родственники, а /также родные братья и сестры наследодателя. Меняется и размер той части наследственного имущества, которая переходила к ним в обязательном порядке. На позднем этапе послеклассического периода он составлял ¹Л законной доли (quarta legitimae partis). Так, если у умершего было два законных наследника и каждому из них обеспечивалось право на наследство в указанном размере, то при отсутствии завещания они-получили бы по ¹/г наследственного имущества, а оставленное наследником завещание в пользу посторонних лиц не могло бы лишить их ¹А этой доли, и каждый все равно получил бы ¹/g наследственонго имущества.

Помимо перечисленных в завещании нередко решались и различные иные вопросы: о назначении исполнителя воли наследодателя, об отпущении на свободу рабов, о лицах, которым поручалась опека над детьми умершего, и т. п. Для того," однако, чтобы совершенный акт имел юридическую силу завещания, он •во всяком случае должен был определить наследников с указанием либо на передачу всего наследственного имущества одному наследнику, либо о выделении определенных долей каждому из них.

Легат, фидеикомисс и дарение на случай смерти. Завещание могло строиться так, что имущество завещалось определенному наследнику, но он обязывался указанную в завещании вещь или¹ обозначенную часть наследства передать другому лицу. Такое завещательное распоряжение называлось легатом (legatum). Лицо, в ¹пользу которого вводился легат (легатарий), не становилось наследником, а приобретало право требовать выдела" легата от наследника, им обремененного. Но чтобы легат не причинил урона кредиторам умершего, он выдавался лишь после погашения всех долгов, обременявших наследство. С другой стороны, во избежание поглощения легатом всего наследственного имущества принятый в I в. до н. э. закон Фальцидия (lex Falcidia) установил, что ¹А этого имущества (quarta Fal-cidia) при всех обстоятельствах должна быть свободна от легата. Следовательно, распоряжение о легате не могло по своему объему выйти за пределы ³/^ наследственной массы.

Условие о легате включалось в завещание, а впоследствии допускалось его отдельное оформление в так называемом коди-цилле. Тем самым обременить легатом можно только завещательного, но не законного наследника. Если легатарий от легата отказывался, соответствующее имущество оставалось у наследника, обремененного легатом. В случае же, когда от обремененного легатом наследства отказывался наследник, легатарий все равно мог получить причитавшееся ему предоставление за счет наследственного имущества.

От легата отличался фидеикомисс (fideicomissum—доверительное поручение). Он тоже был сопряжен для наследника с имущественными обременениями, установленными наследода-телем в пользу определенного лица. Но такие обременения вводились кодициллом лишь для наследников по закону, а не по завещанию. К тому же их выполнение не обеспечивалось иском и зависело от добросовестности обязанного лица.

Но уже в I в. до н. э. фидеикомисс приобрел юридически обязательную силу, а при Юстиниане слился с легатом.

У легата (включая поглощенный им фидеикомисс) есть несомненные черты сходства с дарением. Сами римляне определяли его как завещательное дарение (legatum est donatio tes-tamento relicto). Необходимо при этом учитывать, что римское право различало два вида дарения: между живыми и на случай смерти.

Дарение между живыми (donatio inter vivos) основывалось на договоре с одаряемым и исполнялось самим дарителем. Ввиду безвозмездности этого акта римляне не усматривали в нем достаточного смысла,и подвергали его различным ограничениям. В доклассический и классический периоды действовала система cincia, вводившая определенный лимит возможных дарственных актов, который не распространялся лишь на отношения между близкими¹ родственниками. С переходом к прслекласси-ческому периоду устанавливается система insinuatio, требовавшая.регистрации дарственных актов в.магистрате. Дарение не могло быть также совершено одним супругом в пользу другого, кроме послебрачного дарения (donatio propter nuptias) со стороны мужа, предоставлявшегося как противовес приданому (dos), которое вносилось со стороны жены. Не исключалось и обратное истребование врученного дара (revocatio), если одаряемый проявлял в отношении дарителя неблагодарность или если дарение было совершено под фактически не наступившим условием (sub modo), например под условием вступления в брак, на самом деле не состоявшийся.

Дарение на случай смерти (donatio mortis causa) также имело своим основанием, заключенный с одаряемым¹ договор, но исполнялось лишь после смеруи дарителя. Оно более всего приближается к легату, было способно обеспечить достижение аналогичных целей и не подвергалось никаким другим ограничениям, кроме того, которое вводилось для легата (например, по закону Фальцидия, который из числа возможных объектов дарения на случай смерти исключал ¹Л имущества, остававшегося после смерти собственника). Но и такое дарение было все же договором, а не односторонним актом завещателя. Поскольку одаряемый становился кредитором непосредственно наследодателя, нужно было принять особые меры, чтобы путем использования дарения на случай смерти не наносился ущерб другим кредиторам наследодателя (in fraudem creditörum). Эти

меры состояли в признании такого дарения недействительным. Кроме того, легат воплощался либо в определенной вещи, либо в точно обозначенной части наследственного имущества. Что же касается дарения, даже и заключенного на случай смерти дарителя, то оно могло состоять в dare (например, дать какую-либо вещь), obligare (например, принять на себя перед одаряемым денежное обязательство) или liberare (например, освободить одаряемого от долга, который с него причитался в пользу дарителя).

Отмена и недействительность завещания. Завещатель не был связан составленным завещанием и мог отменить его в любое время. В период действия доклассического и классического права для этого необходимо было совершить акт такой же по форме, как и ранее составленное завещание, но с противоположным содержанием (contrarius actus), например объявить о новом решении в куриатных комициях, перед строем и т. п. В после-классический период положение существенно упростилось. На-следодатель мог теперь составить новое завещание, и это автоматически приводило к утрате юридической силы ранее составленного завещания по правилу: testamentum posterior derogat testament! priori (позднее завещание отменяет предыдущее).

Но если отмена завещания зависела от составителя, то признание его недействительным предопределялось обстоятельствами, указанными в законе. К числу таких обстоятельств относились:

несоблюдение формы. При этом имеется в виду не только необходимая для составления завещания процедура, но и все другие формальные требования, касающиеся отдельных его указаний, словесных оборотов и т. п. Так, в древнеримские времена при назначении завещательными наследниками лиц, не относившихся к так называемым своим наследникам (sui heredes), -нужно было прямо указать, что последние лишены наследства (exheres esto). Иначе завещание считалось недействительным;

нарушение права на обязательную долю. Ранее уже говорилось о наследниках, которые не могли быть лишены наследства полностью и за которыми при всех ^условиях признавалось право на обязательную долю, исчисленную в виде определенной части от законной доли. Доюстиниановское право допускало возможность полного лишения их наследства по справедливым основаниям (например, ввиду неблагодарности по отношению к наследодателю), а Юстиниан свел эту возможность к 22 основаниям, прямо им перечисленным. Но при отсутствии достаточных оснований завещание, вторгавшееся в обязательную долю, объявлялось недействительным, и только при Юстиниане вместо недействительности оно приводилось в соответствие с правилами об обязательной доле;

отсутствие завещательной способности. Это относится в равной мере как к активной, так и к пассивной способности, т. е. к способности не только составить завещание, но и быть в нем

указанным в качестве наследника. Однако активная способ- ¹ ность должна сохраняться на протяжении всего времени от составления завещания до смерти завещателя. Ее утрата в какой угодно момент указанного периода делала завещание недействительным. Напротив, пассивная способность необходима лишь на моменты составления завещания и принятия наследства. Все, что происходило в промежутке между этими моментами, не могло нанести вреда юридической силе завещания (media tem-рога поп nocent).

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: