Квайданы в обработке Лафкадио Хирна

Японские квайданы

История о "живом" призраке, который убил свою соперницу (Из "Кондзаку моногатари[1]", том 27, глава 20)

Однажды некий человек поздно ночью покинул свой дом в Киото, чтобы совершить поездку в Нагою. В предместьях Киото он пришел на перекресток, где увидел очень хорошо одетую и красивую женщину, стоявшую в полном одиночестве. Это было очень поздно вечером. Было странно найти женщину в том месте одну в такой час, но он предположил, что есть люди, заботящиеся о ее безопасности, и продолжил свой путь. Тогда женщина остановила его.

– Куда вы идете? – спросила она.

– Я иду в Нагою.

– Вы, должно быть, очень спешите, – сказала она, – если путешествуете так поздно ночью. Пожалуйста, задержитесь. Я должна спросить у вас кое о чем важном.

Хотя путешественник торопился, он был хорошо воспитанным человеком.

– Хорошо, что я могу сделать для вас?

– Где расположен дом Минбу-но Тайху? Я хочу навестить его, но окончательно потерялась. Вы знаете, где он живет?

Путешественник действительно это знал.

– Его дом вон там, – сказал он, указывая в нужном направлении. – Я хотел бы помочь вам, но очень спешу. Я не могу отвести вас туда. Мне очень жаль.

– Это очень важно для меня! – взмолилась она. – Вы должны отвести меня туда. Пожалуйста!

Что ему оставалось делать? Он не мог оставить ее на дороге в полночь. Возмущенный, он уступил ей, и она молча последовала за ним. Рядом с ней он чувствовал себя очень неудобно, хотя не мог понять, почему. Она вселяла ощущение чего-то неопределенного, что казалось не только плохим, но и, возможно, даже опасным. "Бедная женщина, – думал он, – возможно, это просто способ привлечь к себе внимание других людей..."

Он довел ее до закрытых ворот перед домом.

– Это дом Минбу-но Тайху.

Она долго благодарила его.

– Послушайте, – сказала она, – я – дочь таких-то, которые живут в городе Сига. Если будете проходить мимо моего дома, зайдите к нам. Пожалуйста.

– Я не знаю, – сказал он, направляясь к дороге. – Может быть, если... – Он повернулся к ней, но она исчезла, как мыльный пузырь.

Удивленный мужчина стоял около ворот и пугливо оглядывался. Он смотрел на дом, подумывая, войти или не войти, когда внезапно там, во внутренней части, раздались громкие крики и причитания. Услышав их, он понял, что кто-то только что умер.

Путешественник уже не спешил. Он с тревогой стоял перед воротами до рассвета. Утром он направился к дому и спросил слугу, что случилось.

– У моего хозяина когда-то была жена в Сиге, – сказал тот, – но он оставил ее ради другой женщины и переехал сюда. Дух-икирё[2] прежней жены пришел в этот район, чтобы найти ее, и внезапно новая жена серьезно заболела.

Слуга дрожал и оглядывался. Его голос понизился до осторожного шепота.

– Вчера вечером, ближе к рассвету, новая жена внезапно вскрикнула: "Я вижу ее!" и затем просто упала и умерла. Вот так вот! – Он укусил себя за пальцы. – Икирё может убивать людей таким образом.

Тогда путешественник все понял. После того как Минбу-но Тайху покинул ее ради новой жены, первая жена оставила свое тело и отправилась охотиться за этой новой женой в своем духовном теле, а он без злого умысла привел охотника к несчастной добыче.

Путешественник чувствовал себя испуганным и полным раскаяния в том, что он натворил. Он повернулся и отправился назад к Киото.

Несколькими днями позже, когда мужчина пришел в себя, он опять отправился в поездку. Когда он прибыл в Сигу, им овладело любопытство, и он стал разыскивать дом таких-то, который ему описала женщина-призрак. Когда он нашел этот дом, то вошел в него и обнаружил ее там за ширмой-мису[3]. Она еще раз поблагодарила его и радостно сказала:

– Я никогда не перестану радоваться тому, что случилось той ночью, до самой своей смерти и даже всю мою следующую жизнь![4]

Она преподнесла ему изысканные подарки и сверток дорогой шелковой ткани. Он принял дары, так как был слишком испуган, чтобы отказаться.

Подарок демона

Однажды жил самурай по имени Ки-но Энсукэ. Как-то раз хозяин отпустил его посетить свой дом в Гифу. Он отправился в Гифу верхом в сопровождении нескольких слуг. Когда самурай проезжал по известному мосту Сета в Сиге, он встретил благородную женщину, стоявшую здесь в одиночестве.

Что-то в ней его очень взволновало, и он попытался быстро пройти мимо, делая вид, что не замечает ее. Но как только он оказался рядом, она остановила его.

– Куда вы направляетесь? – спросила она. Проявляя почтение, он слез с лошади и сказал:

– Я еду в Гифу, госпожа.

– Могу я просить вас об одолжении?

– Сколько угодно, – ответил он.

Она поблагодарила его и достала небольшую коробочку, обернутую прекрасной шелковой тканью.

– Пожалуйста, доставьте эту коробку к мосту Дан в Кара-но-Сато, который находится на вашем пути. Там, на западном конце моста, вас будет ожидать женщина.

Ки-но Энсукэ уже жалел, что заговорил с этой женщиной, но в ней было что-то загадочное и угрожающее, поэтому он решил, что будет благоразумнее исполнить ее пожелание. Он неохотно взял небольшую коробочку и сказал:

– Как я узнаю ту, кому я должен отдать это? Если ее не будет там, где мне искать ее? И если она спросит меня, кого я ищу, что я должен ответить ей?

– Просто отправляйтесь к мосту, – настаивала странная женщина. – Не волнуйтесь, она будет ожидать вас. Когда вы прибудете туда, она выйдет и возьмет это у вас. И помните, – предупредила она его, – ни в коем случае не открывайте коробочку, чтобы посмотреть, что там внутри.

Все это время слуги ожидали его в конце моста и волновались за его рассудок. Все они видели, что он слез с лошади и стал говорить с воздухом.

Там никого не было.

Он продолжил путь и вскоре забыл о встрече на мосту Дан. Он прошел мимо него и вспомнил о встрече лишь только после того, как добрался до дома. Он решил, что отдаст коробочку на обратном пути в Киото, и поставил ее на полку.

У этого самурая была очень ревнивая жена. Она видела, как он ставил коробочку на полку, и подумала: «Это подарок, который он купил, чтобы подарить своей любовнице!» Она подождала, пока он не вышел из дому, а затем взяла небольшую коробочку с полки. Она открыла ее и закричала.

Внутри коробки были человеческие глазные яблоки и оторванные мужские члены с грязными клочками лобковых волос.

Когда муж вернулся домой, она с отчаянием подбежала к нему и показала коробочку. Помня о странной женщине, он очень расстроился и закричал на нее:

– Что ты наделала! Женщина, которая дала ее мне, сказала, что я не должен открывать ее. Что если ты навлекла какое-нибудь зло на всех нас?

Он тщательно завернул коробочку и отнес ее к мосту Дан. Как и было сказано, там его ожидала женщина, которая должна была взять у него коробочку. Он отдал ей ее, стараясь изо всех сил выглядеть невинным, но она, как только увидела ее, закричала:

– Ее открывали!

Он изо всех сил старался отрицать это, но женщина сказала:

– В этот раз вы действительно сделали ошибку, – и, сердито насупившись, ушла с этой самой небольшой коробочкой.

Итак, она получила коробочку. Ему не оставалось ничего, кроме как отправляться домой.

Прибыв домой, он внезапно заболел и сказал жене:

– Что ты со мной сделала? Зачем ты открыла ту коробочку?

Через несколько дней он умер.

Чрезмерная ревность жены может убить ее мужа, и таким образом эта ревнивая женщина потеряла своего несчастного мужа. Каждый, кто слышал эту историю, с того времени порицал эту женщину.

 

Бива по имени Гендзё

Однажды, в эпоху Мураками Тэнно, исчезла знаменитая бива[5] императора Тэнно по имени Гэндзё. Эта Гэндзё была семейной реликвией семьи Тэнно и бесценным сокровищем с богатой историей. Тэнно переживал из-за этой потери. Если ее украл вор, ему бы пришлось сломать ее, так как было бы слишком опасно попытаться продать ее. Среди людей распространились слухи, что враг Тэнно украл биву, чтобы нарушить его душевное спокойствие и расстроить его[6].

Минамото-но Хиромаса был дворянином и превосходным музыкантом. Он очень огорчился, услышав, что Гэндзё украли. Однажды поздно ночью, в то время как все спали, он услышал особый звук этой бивы, на которой кто-то играл. Сначала он не поверил ушам. Он тщательно вслушался и понял, что это была известная Гэндзё. Он позвал своего мальчика-слугу, и вместе они тихо покинули императорский двор и отправились на поиски. Он шел по звуку на юг города, но – непостижимо! – чем дальше он шел, тем дальше удалялся источник звука. Кто-то, обладавший сверхъестественной силой, незаметно для других играл на Гэндзё, и только Хиромаса мог слышать звук. Он следовал за звуком к южной окраине Киото, к печально известным воротам Расёмон[7].

Хиромаса и мальчик-слуга остановились у ворот и стали слушать. Кто-то играл там.

– Я не думаю, что это человек, – сказал он слуге. – Я думаю, что это демон.

Как только раздался его шепот, музыка внезапно прекратилась. Они остановились, затаив дыхание и ожидая. Вновь зазвучала музыка бивы.

Он ускорил шаг и закричал в сторону ворот:

– Кто это играет на Гэндзё? Император Тэнно ищет Гэндзё с тех пор, как она исчезла. Я слышу вас! Я знаю, что вы там! Я следовал за звуком до самых ворот!

Музыка прекратилась, и внезапно что-то упало с ворот вниз и повисло. Они попятились, думая, что это мог быть демон или повешенный человек. Но это была Гэндзё, подвешенная на веревке, привязанной к шейке.

Хиромаса и слуга срезали Гэндзё и быстро понесли ее назад во дворец. Когда они рассказали императору Тэнно о своих приключениях, он изумился и сказал:

– Конечно, это демон украл Гэндзё.

Все восхищались мужеством Хиромасы, который отважился посетить опасное место ночью, и он приобрел большое богатство.

Гэндзё и по сей день находится в императорском дворце. Это больше чем красивая лютня; это живое существо, обладающее душой. Если на ней играет плохой музыкант, она сердится и не хочет издавать звуки.

Однажды во дворце был пожар. Все бежали, спасая себя, и никто даже не думал спасать Гэндзё от огня. Но непонятным образом она оказалась невредимой вне дворца, откуда, очевидно, выбралась сама!

Жена-змея (Из "Кондзаку моногатари", том 29, глава 40)

Однажды жил монах, который служил у священника. Он был женат и имел детей.

В один из летних дней этот человек сопровождал своего хозяина в храм Мии. Было жарко, и ему хотелось спать, так что он задремал в укромном углу в помещении храма. Он увидел сон, и во сне его посетила красивая женщина. Они занимались любовью во сне, и ощущения были такими яркими и сильными, что в экстазе он достиг оргазма.

Когда он проснулся, то обнаружил рядом с собой лежащую змею. Его одежда была влажной от спермы, но более всего его поразила мертвая змея, которая лежала с широко открытым ртом. Еще больше он был потрясен, увидев во рту змеи свою сперму. Во сне он занялся с этой змеей любовью, и змея задохнулась и умерла.

Этот человек испугался и незаметно помылся. Он хотел рассказать другим о странной вещи, которая случилась с ним, но воздержался из опасения, что это повредит его репутации. Он какое-то время проболел, но больше ничего с ним не случилось.

Будьте осторожны, когда вы спите, даже если вокруг никого нет!

Абэ-но сеймей – великий даосский волшебник (Из "Кондзаку моногатари", том 24, глава 16)

Однажды жил очень известный астролог и могущественный онмё-дзи[8] по имени Абэ-но Сэймэй. Его учителем был онмё-дзи Камо-но Тадаюки, у которого он долго и напряженно учился днями и ночами с ранней юности.

Учитель Камо-но Тадаюки понял, что его ученик Абэ-но Сэймэй был особенным человеком, после того, что произошло с ними во время путешествия в южную часть Киото. Учитель Тадаюки спал в повозке, запряженной волом, в то время как его помощник Сэймэй шел на некотором расстоянии позади. Пока его учитель спал, Сэймэй через ясновидение увидел группу ужасных демонов[9], шедших по дороге им навстречу. Пораженный, он подбежал к повозке и быстро предупредил учителя Тадаюки. Учитель с помощью своих чар поспешил скрыть их от демонов – и как раз вовремя! Демоны прошли, не заметив их. Слуги Тадаюки ничего не видели, но они почувствовали странный холодный ветерок, когда демоны проходили мимо них.

Учителя Тадаюки поразила духовная чувствительность Сэймэя. С того времени он очень ценил Сэймэя и, как переливают воду из одного сосуда в другой, переливал все свои знания ученику.

 

После смерти учителя Абэ-но Сэймэй жил в северо-восточной части[10] дворца. Однажды его посетил старый монах. Монаха сопровождали двое мальчиков-слуг, которым было примерно по десять лет. Сэймэй обратился к нему с вопросом:

– Кто вы, друг, и из какого храма прибыли? Монах ответил:

– Я из Хиого. Я хочу изучать онмё-до и слышал о том, что вы самый искусный в онмё-до в Японии. Я пришел учиться у вас.

Сэймэй изучал его с помощью своих духовных чувств и несколько мгновений медитировал. "Этот человек – сам могущественный онмё-дзи, – подумал Сэймэй. – Он прибыл сюда, чтобы бросить мне вызов. Если я откажу ему, то опозорюсь, поэтому лучше мне самому попробовать бросить ему вызов. Даже эти его слуги, вероятно, не те, кем они кажутся. Скорее всего, они его сикидзины[11]". Он стал молиться в душе: "Если эти мальчики на самом деле сикидзины, пусть они станут невидимыми для него". Он спрятал руки в длинных широких рукавах и незаметно сделал магические жесты и спел магическую мантру.

Затем Сэймэй сказал таинственному монаху:

– Я буду учить вас, когда у меня будет время, но сегодня я очень занят. Выберите благоприятный день[12] и возвращайтесь, и я научу вас всему, что вы захотите.

Монах был удовлетворен. Он низко поклонился и ушел. Через какое-то время он вернулся к воротам и стал оглядываться, словно что-то потерял, затем подошел к Сэймэю и сказал:

– Двое моих слуг исчезли. Пожалуйста, верните их мне.

Сэймэй сказал невинным голосом:

– Вы обвиняете меня в том, что не можете найти своих слуг? Зачем они мне? Монах робко извинился и сказал:

– То, что вы говорите, правда. Пожалуйста, простите меня и верните их мне.

– Вы поступили очень невежливо, прибыв сюда с сикидзинами, чтобы бросить мне вызов. Если вы собираетесь прибегать к уловкам, подобным этой, испытайте какого-нибудь другого онмё-дзи, но не меня!

Сэймэй спрятал руки в рукавах и пропел мантру. Через мгновение в ворота вбежали два мальчика.

Монах был глубоко поражен.

– Использовать сикидзина несложно, – сказал он, – но спрятать сикидзина другого человека невозможно! Вы действительно могущественны! Пожалуйста, примите меня в ученики, хотя я был так невежлив.

Сэймэй согласился, и тот монах стал его учеником.

 

Однажды Сэймэй посетил священника Канто в храме в Хиросаве. Там среди монахов оказались благородные молодые люди, которые были заинтригованы возможностью увидеть этого известного волшебника. Они спросили его:

– Это правда, что вы можете убить человека с помощью своего сикидзина?

Сэймэя, который был миролюбивым человеком, всегда сбивали с толку такого рода вопросы. Он неохотно ответил:

– Что за глупые вопросы вы задаете о природе волшебства и искусстве онмё-дзи! Убить кого-то! Это нелегко, но, приложив небольшое усилие, я могу убить человека. Но к чему мне это? Это не является целью моей силы. С помощью сикидзина я могу убивать жуков, но не могу вернуть умершее существо к жизни. Это плохая карма – отнимать жизнь, даже жизнь жуков, не имея на то серьезного основания. Разве вы так не считаете?

Как раз в тот момент несколько жаб прыгали около водоема в саду. Знатные люди сказали:

– Докажите это нам! Убейте одну из этих жаб. Ведь это просто жабы.

Сэймэй пришел в уныние. "Этих молодых людей, – думал он, – не интересует мудрость. Все, чего они желают, – это увидеть какое-нибудь чудо. Они просто хотят бросить мне вызов". Он вздохнул и сорвал лист с персикового дерева. Вздохнув и пропев что-то, он бросил лист так, что он упал на заднюю часть тела жабы. Бедная жаба тут же оказалась сплюснутой и умерла, будто на нее упал огромный камень. Молодые люди были изумлены и выглядели испуганными, но только Сэймэй был огорчен гибелью безвредной жабы.

 

Существует множество историй о Сэймэе, например, о том, что в его доме сами по себе открывались и закрывались окна и запирались ворота даже тогда, когда он был далеко. Люди говорили, что это за домом наблюдали его слуги-сикидзины.

Его внук теперь служит при дворе, а его дом находится на том же самом месте, где был дом Сэймэя. Говорят, что он ясновидец и также слышит сикидзин.

Онмё-дзи сеймей спасает дворянина (Из "Удзи-Дзуи моногатари", том 2, глава 8)

Однажды жил известный онмё-дзи по имени Абэ-но Сэймэй. Как-то раз он отправился во дворец и увидел, как подъехала красивая воловья повозка. С повозки сошел молодой и могущественный дворянин по имени Куро-удо-но Содзё. В этот момент Сэймэй заметил, как пролетавшая ворона внезапно сходила на плечо дворянина, когда он шел ко дворцу.

Сэймэй смотрел на улетающую ворону, тщательно ее изучая, и понял, что это не была настоящая ворона. "О, – подумал Сэймэй, – эта ворона, должно быть, сикидзин[13]. Этот молодой человек был кем-то проклят. Как жалко, что теперь такой красивый и многообещающий дворянин должен будет умереть таким молодым. Но, возможно, судьба Куроудо еще не определена. Может быть, я еще смогу помочь ему".

Сэймэй приблизился к дворянину и остановил его.

– Простите мне мою невежливость, господин, – сказал Сэймэй, – но собираетесь ли вы посещать императора Тэнно сегодня? Могу ли я спросить, с какой целью? Я должен предупредить вас, что вы не доживете до завтра. Я ясно вижу это в вашем будущем. Идите со мной, и я постараюсь спасти вашу жизнь, если смогу.

Куроудо был удивлен и испугался, но он доверился Сэймэю. Они сели в его воловью повозку и быстро поехали к дому Куроудо. Солнце уже садилось. Всю ночь Сэймэй старался спасти Куроудо и пел святые мантры. Хотя была осень и ночь была долгой и утомительной, Сэймэй ни на минуту не останавливался, чтобы отдохнуть!

На рассвете раздался стук в ворота.

– Нет, – сказал Сэймэй, стараясь спасти Куроудо, – пошлите кого-нибудь другого открыть ворота.

У ворот стоял незнакомец, вестник, посланный черным волшебником, который на днях наслал сикидзина. Посыльный развернул письмо и стал громко читать:

– Абэ-но Сэймэй, мне заплатили, чтобы я с помощью своего сикидзина убил Курсу до. Теперь мой сикидзин возвратился ко мне, и я умираю. Я никогда бы не покушался на жизнь Куроудо, если бы знал, что вы защищаете его. Простите меня!

– Вы видите это? – сказал Сэймэй. – Вы были бы уже мертвы, если бы я не помог вам.

Сэймэй послал слугу с посыльным к дому черного волшебника. Слуга возвратился, сильно дрожа, и сказал, что волшебник умер ужасной смертью, как только написал письмо.

Позже было выяснено, что дворянин, женившийся на сестре жены Даинагона, нанял злого онмё-дзи. Они жили в доме родителей их жен. Он завидовал тому, что отец его жены заботился о Даинагоне, а им пренебрегал. Когда это было обнаружено, тесть изгнал его из своего дома[14].

Куроудо огорчился, услышав это, но поблагодарил Сэймэя за спасение его жизни.

Лиса-сваха (Из "Мими-букуро"[15])

Однажды жил торговец по имени Циобэй. Он часто путешествовал и обычно останавливался на постоялом дворе Исэ-я, в Конусу в Сайтаме. Он затеял тайную любовную интригу с дочерью Исэ-я и пообещал ей, что когда-нибудь они поженятся.

Однажды ночью постоялый двор загорелся и сгорел до основания. Отец девушки решил вернуться в свой родной город, в Нагано, расположенный далеко от Конусу. Но его дочь была влюблена в Циобэя и тайно писала ему страстные письма, прося путников доставить их ему. Но ответов от него она так и не получила.

Ее сердце было разбито, и она решила отомстить. Она отправилась к близлежащему месту поклонения Инари, богу-покровителю торговцев[16], и молилась о том, чтобы Циобэй умер. Тем временем вероломный Циобэй потерял к ней всякий интерес, узнав, что она уехала жить так далеко. Он просто забыл о ней и о том, что ей обещал. Но как-то раз, возвращаясь домой, он увидел, что она ждет его у реки. Удивившись и испугавшись, он даже не поприветствовал ее.

– Как вы смогли пересечь границу?[17] – грубо спросил он.

Брошенная девушка обеими руками яростно схватила его за одежду.

– Вы обещали, что женитесь на мне! Вы так сказали! Женитесь на мне прямо сейчас, а не то!..

Он был очень обеспокоен и решил укрыть ее дома, пока все не уладит, но его отец стоял около дома и разговаривал с соседом. Это был не лучший способ представить ее своєму семейству, и поэтому позже он тайно попросил соседа:

– Позвольте ей переночевать у вас, пока я не решу, что делать. Если мой отец спросит о ней, скажите ему что-нибудь. Придумайте любую историю, какую захотите.

Но когда они пошли за ней, она растворилась в воздухе. Он всюду искал ее, находясь в ярости из-за того, что она может поднять скандал. Внезапно он побежал, безумно крича:

– Кон! Кон[18]!

Затем он упал на землю и потерял сознание.

Члены семьи Циобэя уложили его в кровать и ухаживали за ним. Когда юноша пришел в сознание, он понес нечто несусветное, и скоро всем стало ясно, что в него вселился дух лисы. Циобэй был очень голоден и громко требовал овсянки. Он ел миску за миской и, наконец, успокоился. Отец спросил у духа лисы, сидевшего внутри Циобэя:

– Почему вы вселились в моего мальчика?

– Я лиса из такой-то деревни в Нагано, – сказал дух лисы изнутри Циобэя. – Меня послал Инари. В то время как Исэ-я управлял гостиницей в Конусу, этот человек стал близким с его невинной дочерью и обещал жениться на ней. Она писала ему любовные письма, но он игнорировал ее, пока она не попросила Инари убить его.

– Но, – продолжил дух лисы, – эта пара здесь, они такие молодые, так зачем им умирать? Я притворился дочерью Исэ-я и прибыл сюда, чтобы посетить этого мужчину и лично разобраться в том, что это за человек. Именно поэтому я вселился в него. Именно поэтому я говорю с вами таким образом. Они действительно должны пожениться, и я думаю, что из них выйдет замечательная пара! Поверьте мне. Или Циобэй должен отправиться в Нагано, или Исэ-я должен послать свою дочь сюда.

Тогда отец Циобэя согласился на брак и пообещал послать своего сына в Нагано, чтобы привести дочь Исэ-я в свой дом, если дух лисы покинет его. Но умный дух лисы потребовал, чтобы отец Циобэя письменно подтвердил свои обещания, прежде чем он прекратит обладать Циобэем. Отец изложил свое обещание в послании, но дух лисы возразил:

– Оно слишком велико, чтобы нести его.

Напишите обещание на маленьком куске бумаги и вложите его мне в ухо.

Отец сделал это, и затем дух лисы потребовал, чтобы отнести подарок в Нагано, который нужно было поместить в соломенной мешочек и повесить на шею юноши. Отец положил подарок в мешочек из соломы и повесил его на шею Циобэя, а потом написал свое обещание на маленьком куске бумаги и положил его в ухо сыну. Дух лисы сказал:

– Прощайте, я отправляюсь в Нагано.

Циобэй спрыгнул со своей кровати, побежал к воротам и там упал без сознания.

Его привели в чувство чашкой чая, и он снова стал самим собой. Но послание и мешочек исчезли.

Кику-муси[19] (Из "Мими-букуро")

В эпоху Гэнроку[20], в городе Хиого, около Осаки, жил самурай по имени Кита Гэнпа.

Гэнпа был женат на ревнивой женщине, и она видела, что его сердце склонялось к их красивой молодой прислужнице Кику. Как-то раз его жена спрятала острую иглу в пищу Гэнпы и приказала Кику прислуживать ему. Гэнпа был поранен иглой и почти проглотил ее. Он очень рассердился. Его жена солгала ему, указав пальцем на несчастную девицу.

– Кику подложила это в вашу пищу специально, чтобы вы поранились, – сказала она. – Я видела, как она сделала это.

И он поверил ей. Разгневанный Гэнпа связал руки Кику за спиной и бросил ее в родник в саду. Когда мать Кику услышала о смерти своей дочери, она была так огорчена, что бросилась в тот же самый родник и умерла.

Вскоре умерла вся семья Гэнпы, и в доме поселился другой самурай.

В год Квансэй[21] из родника внезапно стали появляться странные неизвестные насекомые. Эти "муси" (слово "муси" означает "насекомое") были настолько странными, что привлекли к себе внимание многих людей. Великий сочинитель хокку, поэт Согай, который путешествовал по Хиого, видел их. Он был так удивлен их внешним видом, что взял несколько из них домой, чтобы показать друзьям. Через сто лет после смерти несчастной Кику один из моих друзей видел этого знаменитого маленького "муси" и рассказал мне об этом.

Это золотистое насекомое, и если смотреть на него под увеличительным стеклом, то видно, что оно имеет форму женщины со связанными за спиной руками[22].

Кукла, предсказывающая будущее (Из "Мими-букуро")

Весной в год Хорэки[23] несколько ремесленников и мастер отправились из Эдо (в настоящее время Токио) строить большой мост через реку Яхаги в Аити.

Как-то раз главный мастер стоял на берегу реки. Вдруг он заметил нечто похожее на детскую игрушечную лодку, на которой плыла кукла. Лодка представляла собой простую деревянную доску, но когда он взял куклу, то увидел, что она была слишком красивой, чтобы быть простой детской игрушкой. Ему понравилась эта красивая кукла, и он взял ее на постоялый двор, где он жил, и оставил у себя в комнате.

Той ночью, во сне, он услышал голос, раздававшийся из темноты:

– Сегодня произошло то-то и то-то. Завтра такие и такие вещи произойдут так-то и так-то. Такой-то и такой-то завтра заболеют. Такой-то и такой-то отправятся туда-то и туда-то.

Проснувшись на следующее утро, он подумал, что все это было странным сном, но затем все, о чем говорил голос, произошло именно с теми людьми и именно так, как это было предсказано. Мастер посчитал это очень интересным. «Может быть, ее сделал колдун, чтобы использовать для своего колдовства»? – думал он, держа красивую куклу в руках и со страхом глядя на нее.

Следующей ночью, когда мастер лег в кровать, он снова услышал голос. Следующей ночью он снова услышал, как голос говорил в темноте, предсказывая будущее. Вначале ему нравилось это, и он полагал, что приобрел необыкновенное сокровище, но вскоре голос стал таким громким, что он не мог спать, и это стало беспокоить его. Он хотел выбросить куклу, но когда подумал о том, насколько заботливо предыдущий владелец отправил ее по реке, то решил, что лучше ему быть очень осторожным. Он понес куклу к хозяину постоялого двора и показал ему ее. Владелец постоялого двора был удивлен, увидев куклу, и испуганно попятился.

– Это опасная вещь, – сказал он. – Я слышал в Сидзуоке о шаманах, которые практикуют этот вид колдовства. Именно поэтому кукла прибыла к вам. Этой кукле теперь вы нравитесь. Вы накличете на себя беду, если попробуете избавиться от нее теперь, после того, как подобрали ее.

Теперь мастер стал очень бояться куклы и размышлял, что ему с ней делать. Старик, который жил около постоялого двора, прослышал о кукле и сказал ему:

– Я слышал, что есть только один правильный способ распорядиться такой куклой. Вы должны поступить так, как поступил предыдущий владелец, и почтительно поместить ее на деревянную доску. Затем положите ее в ручей, как это обычно делает ребенок, играющий с игрушечной лодкой. Это кукла с кукольным сердцем, и вы должны играть с ней, как маленький ребенок играет с игрушечной куклой, и успокоить ее сердце. Затем вы должны медленно повернуться к кукле спиной и дать ей плыть по ручью, притворяясь, что вас что-то отвлекло. Медленно возвращайтесь, не оглядываясь назад. Таким образом, вы как бы случайно «потеряете» бедную куклу в ручье, как мог бы потерять ее маленький ребенок. Если вы сделаете так, волшебная кукла поверит, что ее потеряли случайно. Она простит вас и не принесет вам беды.

Мужчина обрадовался, услышав это. Он отнес ее к ручью, посадил на деревянную доску и играл с ней, как маленький мальчик. Затем он позволил доске уплыть и возвратился на постоялый двор. Кукла уплыла, и он почувствовал облегчение, осознавая, что она ушла из его жизни.

 

Квайданы в обработке Лафкадио Хирна

История о Мими-Наси-Хоити

Более семисот лет назад, при Дан-но-ура, в проливах Симоносэки, произошло последнее сражение, положившее конец долгому противостоянию между Хэйкэ, или кланом Тайра, и Гэндзи, или кланом Минамото. Там произошла окончательная гибель Хэйкэ, включая их женщин и детей и младенца-императора, который теперь упоминается как Антоку Тэнно. И это море и берег были населены привидениями на протяжении семи сотен лет... Странные крабы, которых можно найти здесь, называются крабами-хэйкэ; на их спинках можно разглядеть человеческие лица, и они считаются духами воинов Хэйкэ. На побережье случается много удивительных вещей, которые можно увидеть и услышать. Темными ночами тысячи призрачных огней парят над берегом или мелькают над волнами; эти тусклые огни рыбаки называют они-би, или огнями демонов. Всякий раз, когда подымается ветер, из моря доносятся сильные крики, похожие на воинственный клич.

Раньше Хэйкэ были более беспокойными, чем теперь. Они появлялись вокруг судов, проходящих ночью, и пытались их потопить. Всегда они следили за пловцами, чтобы утащить их на дно. Чтобы успокоить их, в Акамагасэки[24] был сооружен буддистский храм Амидадзи. Также около берега было основано кладбище, на котором были сооружены памятники с именами утонувшего императоpa и его наиболее значительных вассалов. За упокоение их душ там регулярно отправлялись буддистские службы. После постройки храма и сооружения могил Хэйкэ стали меньше тревожить, чем прежде, но все равно время от времени продолжали совершать странные вещи, доказывая, что они не обрели полный покой.

 

Несколько столетий назад жил в Акамагасэки слепой человек по имени Хоити, который был знаменит благодаря своему искусству декламации и игре на биве. С детства он был обучен технике рассказа и игры, а в юности превзошел своих учителей. Как профессиональный бива-хоси, он прославился в основном благодаря своим декламациям историй Хэйкэ и Гэндзи; и говорят, что, когда он пел песню о битве при Дан-но-ура, "даже домовые (кидзин) не могли удержаться от слез".

Вначале Хоити был очень беден, но нашелся хороший друг, который помог ему. Священник храма Амидадзи любил поэзию и музыку и часто приглашал Хоити в храм, где тот играл и пел. Впоследствии, будучи увлечен замечательным дарованием парня, священник предложил Хоити поселиться в храме, и это предложение было с благодарностью принято. Хоити дали комнату в здании храма, и, в обмен на пищу и жилье, он должен был лишь выступать иногда перед священником, а в остальное время был свободен.

Одной летней ночью священника вызвали, чтобы совершить буддистскую службу в доме умершего прихожанина, и он отправился туда с помощником, оставив Хоити одного в храме.

Это была жаркая ночь, и слепой человек отдыхал в прохладе на веранде перед своей спальней. Веранда выходила в небольшой сад в задней части храма Амидадзи. Там Хоити ждал возвращения священника и пытался скрасить одиночество, играя на биве. Пришла полночь, но священник не появлялся. Было еще достаточно тепло, чтобы находиться вне дома, и Хоити оставался на улице. Наконец он услышал отголоски шагов, приближавшихся от задних ворот. Кто-то пересек сад, подошел к веранде и остановился прямо перед ним, но это не был священник. Низкий голос назвал имя слепого человека, грубо и бесцеремонно, в манере самурая, подзывающего подчиненного:

– Хоити!

– Хай![25] – ответил слепой человек, испуганный грозным голосом. – Я слепой! Я не могу узнать, кто зовет!

– Не нужно бояться, – сказал незнакомец более мягко. – Я остановился около этого храма и был послан к вам с вестью. Мой нынешний господин, человек чрезвычайно высокого положения, теперь находится в Акамагасэки со многими знатными спутниками. Он желал увидеть место сражения при Дан-но-ура и сегодня посетил то место. Будучи наслышан о вашем искусстве рассказывать историю об этом сражении, теперь он желает послушать ваше выступление, поэтому вы возьмете свою биву и пойдете со мной к дому, где вас ожидает августейшее собрание.

В те времена приказу самурая нельзя было не повиноваться. Хоити обул свои сандалии, взял биву и пошел с незнакомцем, который вел его весьма умело, но заставлял идти очень быстро.

Рука, которая вела его, была словно из железа. Звон, раздававшийся при каждом шаге воина, доказывал, что он был полностью вооружен – вероятно, он охранял дворец. Первая тревога Хоити прошла. Он стал воображать, что к нему пришла большая удача. Помня слова посланца о "человеке чрезвычайно высокого положения", он подумал, что господин, который пожелал услышать декламацию, не может быть меньше, чем дайме первого класса.

Самурай остановился, и Хоити понял, что они достигли больших ворот; он удивился, так как не мог вспомнить ни одних больших ворот в той части города, кроме главных ворот Амидадзи.

– Каимон[26]! – крикнул самурай, и послышался звук открывающихся ворот. Они вошли, пересекли сад и снова остановились перед каким-то входом. Посланец закричал громким голосом:

– Эй, там, внутри! Я привел Хоити.

Затем послышались звуки быстрых шагов, скольжения ширм, открытия противодождевых дверей и голоса беседующих женщин. По языку женщин Хоити понял, что они служанки в чьем-то благородном доме, но так и не смог догадаться, куда попал. На размышление у него не было много времени. Ему помогли преодолеть несколько каменных ступеней, на последней из которых предложили снять сандалии, а затем рука женщины повела его по бесконечным коридорам, пол которых был устлан отполированными досками, и вокруг угловых колонн, которых было слишком много, чтобы запомнить направление, и по удивительной ширины полу, выложенному циновками, в середину какого-то большого помещения. Ему показалось, что там собралось множество знатных людей: шелк шелестел, как листва в лесу. Он слышал также шум тихих голосов, а речь была дворцовой речью.

Хоити сказали, что он может отдохнуть, и он нашел приготовленную для него подушку для колен. Заняв свое место и настроив инструмент, он услышал голос женщины, которую он посчитал родзё – смотрительницей, осуществлявшей надзор за служанками:

– Теперь поведай историю Хэйкэ под аккомпанемент бивы.

На полное описание событий ушло бы множество ночей, поэтому Хоити рискнул задать вопрос:

– Так как все рассказывать очень долго, какую часть из этой истории желают услышать августейшие особы?

Голос женщины ответил:

– Расскажите историю сражения у Дан-но-ура, ибо печаль по ней наиболее глубока[27].

Тогда Хоити возвысил голос и запел песню о битве в волнующемся море, чудесным образом заставляя свою биву передавать напряженную работу весел и движение мчащихся судов, шум и свист стрел, крик и топот людей, удары металла о шлемы, погружение убитых в пучину. По обе стороны от него, в перерывах исполнения, он мог слышать голоса, бормотавшие похвалу:

– Какой изумительный исполнитель!

– Никогда в нашей провинции не слыхали подобной игры!

– Во всей империи нет такого певца, который бы сравнился с Хоити!

Преисполнившись новых сил он играл и пел еще лучше, чем прежде, и вокруг углублялась тишина восхищения. Но когда, наконец, он дошел до того места, где рассказывалось о судьбе красивых и беспомощных, о вызывающей жалость гибели женщин и детей, о смертельном прыжке Нии-но Амы с императорским младенцем в руках, тогда все слушатели вместе издали один долгий, долгий мучительный стон. Затем они стали плакать и причитать так громко и так безудержно, что слепца напугала глубина и неизбывность навеянной печали.

Рыдания и вопли продолжались долгое время. Но постепенно жалобные звуки замерли; и снова, в наступившей тишине, Хоити услышал голос женщины, которую он посчитал родзё.

Она сказала:

– Хотя мы был<

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: