Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении (1881-1901)

        4.1. «Живописная Россия» – это монументальное творение множества авторов, художников, фотографов, типографов, которые принимали участие в его создании. Это великолепное иллюстрированное издание под общей редакцией П.П.Семенова Тянь-Шанского, вице-председателя императорского русского географического общества, стало самой обширной энциклопедией, посвященной России. В «Живописной России» в статьях и очерках зарисованы все уголки нашей обширной страны (на тот момент она была еще шире), даже такие, которые нигде и никогда раньше не были описаны. Таким образом, издание это стало своего рода и научным трудом и бесценным описанием России конца XIX века.

Вот как охарактеризована готовящаяся к выходу «Живописная Россия» в «Иллюстрированном каталоге» Вольфа: «Издание это, предпринятое М.О.Вольфом в начале второго 25-летия его издательской деятельности, по своему внутреннему характеру представляет все данные, способные вызвать к нему горячее сочувствие публики: предмет – дорогой для каждого русского, любящего и желающего как следует изучить свое отечество, - литературная и ученая обработка его первоклассными и любимейшими нашими писателями, - редакция его одним из известнейших наших специалистов-ученых, - рисунки лучших наших художников. В типографском отношении будут употреблены все старания сделать сделать это капитальное издание самым замечательным из всех появившихся до сих пор в русской книжной торговле»[12]

Полное издание «Живописной России», законченное уже после смерти Вольфа его преемниками, составляло 12 томов, 19 книг, содержало 6984 страницы текста и 3815 иллюстраций, из них 400 – большие картины во всю страницу, гравюры на дереве и цинке, фотоцинкографии с натуры и прочие.

Издание было ценно также тем, что каждый подписчик журнала «Новь» (в последствии он стал называться «Новый мир») мог бесплатно в приложение к журналу получать крупноформатные тома «Живописной России». Было разослано около 65000 томов «Живописной России».

Это делалось для того, чтобы хоть частично покрыть огромные расходы на печатание дорогого, заранее убыточного издания. Помимо того, что «Живописная Россия» выходила как приложение к журналу «Новь», она также продавалась за наличные деньги (это был не совсем тот вариант, который рассылался подписчикам «Нови» – он имел форзацы, сделанные под парчу, обилие золота на переплете, золотой обрез). Но вследствие того, что книга стоила дорого и плохо раскупалась, в подарочном варианте вышел лишь первый том «Живописной России» (книга 1 и 2). Эта информация получена мною из «Каталога-перечня изданий товарищества М.О.Вольф 1853-1913»[13], но тем не менее, взятый мной в библиотеке девятый том «Живописной России» оказался, к моему удивлению, оформлен как подарочный. Поэтому, не имея точной информации о количестве выпущенных в подарочном исполнении томов, я буду описывать «Живописную Россию» в целом (ведь ее подарочное издание отличается лишь переплетом, форзацами и золотым обрезом).

Сразу после завершения издания «Живописная Россия» уже считалась библиографической редкостью. Дело в том, что ее нельзя было купить целиком, в полном виде: во время пожара на книжных складах товарищества Вольф сгорел почти весь запас готовых уже томов и листов, а печатание заново всех сгоревших томов не представлялось возможным из-за дороговизны издания.

         4.2. Формат «Живописной России» составляет ½ листа, или 4° (in folio). Формат книги в сантиметрах – 37х28 см – самый большой из расматриваемых в этой работе подарочных изданий Вольфа.

         4.3. Переплет всех виденных мною томов был издательский, цельноколенкоровый, красного цвета, мелкоморщинистой фактуры (под кожу). Корешок гладкий, офрмленный как бинтовой. Под корешком сверху и снизу – белые капталы с утолщенным бело-оранжевым краем.

Следует отметить различие между подарочным и подписным вариантом «Живописной России», рисунки для которого (как и для и титульного листа) были сделаны художником Н.С. Самокишем[14].

На передней крышке переплета, в обрамляющей ее двойной узорной рамке с зазубринами, располагается, собственно, картина Самокиша. Центральную ее часть занимает развевающийся стяг с написанным на нем заглавием книги (буквы очень большие, орнаментированные). Внизу край стяга загнулся, и стало видно, что на его обратной стороне надпись: «Издание товарищества М.О.Вольф». Сверху стяг поддерживает клювом двуглавый орел с раскинутыми крыльями (над его головой вырисовывается корона Российской империи). Все свободное от этой композиции место внутри рамки заполнено веточками дуба с листьями и желудями. Рамка, орел, ветки и свиток преимущественно красно-черные (углубленное тиснение черной краской на красном коленкоре), с небольшими вкраплениями золота. Задний фон композиции внутри рамки золотой, но на этом золотом фоне выступает тонкий красный геометрический узор, чем-то напоминающий зубцы Кремлевской стены. Видимо, узор этот получен на крышке переплета за счет «слабого» углубленного тиснения золотом фона, оставляющего между элементами тиснения тонкие просветы красного коленкора (определенного рисунка, разумеется). Оригинальный задний фон композиции своим внешним видом напоминает парчу.

Корешок книги гладкий, но оформлен как бинтовой, с черным и золотым углубленным тиснением. Поперечными узорными полосами корешок поделен на пять секторов, в которых сверху вниз распологаются: герб России, название книги, гербы различных российских губерний, название тома, номер книги (первая или вторая), герб Москвы и чуть возвышающийся над ним древний шлем, как у русских князей.

Задняя крышка переплета обильно украшена плоскоуглубленным красочным тиснением черного цвета. Эти украшения представляют собой многочисленные рамки (одна в другой) с растительными и геометрическими орнаментами. В центре, внутри рамки, заполненной похожими на звезды геометрическими узорами, находится обведенная в прямоугольную линейную рамку надпись: «Бесплатное ежемесячное приложение к журналу «Новь» на (к примеру) 1897 год. №7-12. Май по октябрь». Соответственно каждому тому (и его части) в этой надписи меняется обозначение года, месяцев и номеров журнала. В самом низу, на задней крышке переплета в одной из рамок мелкая тисненая надпись: «Паровая переплетная тоаврищества М.О.Вольф».

Форзацы книги приклейные, из гладкой бумаги, с коричневыми орнаментами на бежевом фоне с внутренней стороны форзаца.

На обрез с трех сторон нанесены волнистые тонкие голубые и красные полоски.

Теперь о подарочном варианте. На его переплете больше золота. Так, на задней крышке расположены совсем другие узорные рамки (нет также надписи «Бесплатное ежемесячное приложение…»), в одной из которых, самой широкой, в семи кругах изображены различные сцены российской жизни (практически все тиснено золотом). Обрез книги с трех сторон золотой, форзацы из шикарной рельефной бумаги, цветным узором и фактурой очень напоминающей парчовую ткань.

        4.4. Бумагой «Живописной России» является веленевая – гладкая, бесфактурная, белая. Она тоньше, чем веленевая бумага «Родных отголосков» и «Волшебных сказок» – думаю, этого требовало издание, имевшее в каждой книге большое количество страниц.

Первый том «Живописной России» в подарочном варианте был отпечатан на слоновой бумаге.

            4.5. Основным шрифтом «Живописной России» является обыкновенный миттель (высота кегля – 14 пунктов). Помимо этого, в книге встречается огромное число декоративных шрифтов, многие из которых «перекочевали» в издание из «Родных отголосков». В Приложении 1 на рисунке 3а я привожу пример рисунка шрифта, использованного для слова «Россия» на титульном листе книги (приведен в натуральную величину. Шрифтом на рисунке 3б набиралось название каждого очерка (“Очерк 1”). Много инициальных шрифтов (в основном на титульных элементах), в которых буквы доведены узорами до неузнаваемости. Встречается здесь и эльзевир, и гротеск, и многие другие шрифты, перечислить которые нет возможности. Шрифты одноцветные, черные.

        4.6. Декоративные элементы оформления переплета я описала довольно подробно, теперь я хочу рассмотреть их наличие в самой книге.

Прежде всего, это гравированные инициалы, которых в 12-ти томном издании очень много (они открывают каждый очерк). Все рисованны разными художниками, гравированны разными мастерами. Соответственно, провести их классификацию практически невозможно – настолько они отличаются друг от друга по стилю и композиции. Хотя способы воспроизведения как декоративных элементов, так и иллюстраций на протяжении времени издания «Живописной России» менялись не раз, мне кажется, что большинство буквиц (а также концовок, политипажей) выполнено в технике торцевой гравюры на дереве и воспроизведено в книге высокой печатью. Концовки в конце очерка чаще всего выполнены в виде орнаментальных композиций, решенных в русском народном стиле (надо заметить, что концовок в книге мало). Концовки в оглавлении могут представлять собой рисунок цветущей ветви или что-то подобное, ненавязчивое и радующее глаз. К политипажам я отнесла объемные надписи «Оглавление» и «Конец (номер) тома», отличающиеся растительным или предметным фоном из тома в том, но периодически повторяющиеся.

Заставок и виньеток я в издании не заметила, как и филиграней, экслибрисов и суперэкслибрисов.

        4.7. Как я уже говорила, полное издание «Живописной России» содержит 3815 иллюстраций (из которых 400 – полосные), включая торцовые гравюры на дереве, гравюры на цинке, фотографии с натуры и прочее. Значительная часть иллюстраций была подготовлена для издания, когда способ воспроизведения иллюстраций еще не достиг уровня середины 1890-х годов, поэтому большую часть иллюстраций составляет торцовая гравюра на дереве (недаром «Живописную Россию» называли памятником ксилографского искусства) которая была воспроизведена, соответственно, высокой печатью. В последних, вновь напечатанных, томах большинство иллюстраций было заменено новыми, снятыми с фотографий. Стоит ли говорить, что практически все иллюстрации в книге документального характера, кроме, пожалуй, вклееного между контртитулом и титульным листом фронтисписа (торцовая ксилография, высокая печать), на котором художник Самокиш попытался отобразить идею многонациональности России. Напротив фронтисписа, на контртитуле расположилась декоративная композиция, объединившая царскую символику и гербы российских губерний. Общий цвет иллюстраций – серый, место размещения – внутри текста, кроме полосных иллюстраций, расположенных на отдельных, чистых с обратной стороны листах. В создании иллюстраций к 12-ти томам издания принимали участие многие художники, наиболее известные – Н.Каразин, И.Панов, Г.Седов; в оглавлении в конце каждого тома указывается название иллюстрации, помещенной в данном очерке и имя создавшего ее художника. В аннотации, посвященной «Живописной России»

в «Иллюстрированном каталоге» Вольфа, указано, что иллюстрации к изданию «резаны на дереве Брендамуром в Дюссельдорфе, Клоссом в Штутгарте, Паннемакером в Париже, а равно лучшими нашими граверами в Петербурге и Варшаве». Общий стиль иллюстраций – реализм.

             4.8. Справочный аппарат книги представлен достаточно обширно. Так, из справочно-вспомогательного аппарата имеется оглавление (в конце каждой части книги), колонтитулы (не отделяющиеся колонлинейкой), расположенные посередине страницы над текстом (колонтитул левой страницы отражает название тома – например «Приуральский край», а правой страницы – номер текущего очерка и его название). Научно-справочный аппарат представлен вступительной статьей от издателя – М.О.Вольфа; в восьмом томе, во второй части имеется заключительный очерк, описывающий историю создания книги; в девятом томе после оглавления встречается примечание о допущенной в томе опечатке. Комментариев и постраничных сносок мною замечено не было. В оглавлении имеются указания на фамилии авторов статей и художников.

Сведения о заглавии можно почерпнуть с переплета, аванттитула, фронтисписа, титульного листа (в последнем случае можно прочесть полное название книги); сведения о людях, принимавших участие в работе над книгой – с титульного листа и оглавления; сведения об издателе, годе и месте издания – с титульного листа; сведения о цензуре и шрифтах, как обычно у Вольфа – с обратной стороны титульного листа (шрифты словолитни Вольфа); сведения о номере и названии тома, номере части этого тома – с корешка переплета, авантитула (без названия тома, но с номером) и титульного листа; сведения о количестве иллюстраций – с титульного листа. Сведений о цене и тираже в книге нет.

             4.9. Нумерация страниц в первом томе «Живописной России» очень интересная: номера страниц вводных статей «От издателя» и «Откуда пошла русская земля и как она впервые собиралась» обозначены римскими цифрами! Далее на протяжении всего издания номера страниц обозначены арабскими цифрами. Нумерация везде постраничная, кроме листов с полосными иллюстрациями (они печатались отдельно от книги). Номер страницы располагается в ее верхнем углу: если страница слева, то в левом верхнем, если страница справа, то в правом верхнем углу.

              4.10. К титульным элементам «Живописной России» относится ее переплет, аванттитул с изобразительной композицией, объединившей в себе монаршескую символику и гербы различных губерний России, титульный лист и многочисленные шмуцтитулы, предваряющие тот или иной очерк (шмуцтитул располагается на странице справа, с обратной его стороны страница чистая).

            4.11. Из особых букинистических качеств книги могу отметить расположенный на титульном листе издательский знак Вольфа, меняющийся несколько раз на протяжении всех томов. Знак в первом (1881 г.) томе – такой же, как на титульном листе «Родных отголосков» – строгий вензель с инициалами издателя и 1848 годом как датой начала его издательской деятельности. Затем, в 1883 году, знак поменялся - теперь он напоминает круглую печать, по внутреннему краю которой написано «Товарищество М.О.Вольф», внутри круга – изящные инициалы «М.В.» (нужно отметить, что 1883 год – это год смерти Вольфа). Позже, уже в 1890-х годах, внутри круглого издательского знака Вольфа помещен двуглавый орел.

               4.12. Общий художественный стиль книги можно определить как реализм. Этому способствует строгое внутреннее оформление книги: обыкновенный шрифт, иллюстрации документального характера, фотографии. Конечно, переплет живописной России», как и других крупноформатных подарочных изданий Вольфа, оформлен ближе к стилю ампир, но все же он воспринимается отдельно от книги, и общее впечатленее от издания таково: в его оформлении преобладает стиль реализм, что не удивительно для издания рубежа XIX-XX веков.

 

  5. “Фауст” Вольфанга Гете (1899, второе издание)

5.1. Самым шикарным изданием М.О.Вольфа из тех, что попали ко мне в руки, оказался «Фауст» Вольфанга Гете 1899 года выпуска, второе издание. Вот как в общих чертах описана эта книга в «Иллюстрированном каталоге книг книгопродавца-издателя М.О.Вольфа»: «Самое популярное творение немецкого поэта является в предлагаемом издании в великолепном виде, делающим его изящнейшим украшением гостиной, прекрасным подарком и драгоценной принадлежностью библиотеки каждого любителя книг. Громадные трудности, которые представляло до сих пор иллюстрирование «Фауста», преодолены американским художником Лизен-Майером вполне, а рядом с замечательными и по своей композиции и по своему исполнению картинами Лизен-Майера стали украшения другого мастера, Зейтца, в стиле немецких старинных изданий. Выставленные в свое время в Петербурге, оригинальные картины Лизен-Майера к «Фаусту» обратили на себя общее внимание, а сплошь и рядом похвальные отзывы критики подтверждают, что Лизен-Майер далеко превзошел других иллюстраторов «Фауста»: Каульбаха, Крелинга и других»[15].

Такое хвалебное описание вполне оправдано: «Фауст» в издании Вольфа действительно великолепен. Его по праву вполне можно считать одним из лучших иллюстрированных изданий конца XIX века.

5.2. Формат «Фауста» составляет 4°, или ½ листа (in folio). По информации «Иллюстрированного каталога», большой том поступил в продажу в трех вариантах: в тисненом золотом и серебром переплете (стоимостью 25 рублей), в таком же шагреневом переплете (30 рублей) и без переплета (20 рублей).

 5.3. Видимо, то издание, которое мне выдали в библиотеке, когда-то было приобретено без переплета, поскольку его переплет – явно владельчский. Основные цвета этого переплета – темно-синий и серебристый. Темно-синий - цвет коленкора (пупырчатой фактуры) покрывающего толстые картонные крышки; серебристый – цвет плотной гладкой бумаги, которой оклеены обе крышки поверх коленкора: отступая на 10 см от корешка и до конца каждой крышки. Сам корешок также коленкоровый, но уже гладкой фактуры и более интенсивного синего цвета. Корешок сам по себе гладкий, на книжном блоке под ним (только сверху) имеется полосатый - фиолетовый с белым – шелковый каптал с утолщенным краем. Вполне возможно, что корешок ярко синего цвета, немного коряво залезающий на пупырчатый коленкор переплетных крышек, был приклеен гораздо позже, например, работниками библиотеки, а первоначально переплет был цельноколенкоровый, темно-синего цвета и пупырчатой фактуры, оклеенный с двух сторон полосами серебристой бумаги или без них (бумагу, как и корешок, могли приклеить позже – эти две детали переплета выглядят более новыми, чем коленкор). Никаких данных о названии книги, о ее авторе, годе издания, переплетчике и так далее на переплете нет, как и особых элементов оформления.

5.4. Теперь о бумаге. Для форзацев в книге использована тонкая желтоватая веленевая бумага – без каких-либо рисунков, орнаментов, надписей, без водяных знаков. Это наводит на мысль, что форзацы являлись составляющей частью коленкорового владельческого переплета конца XIX века. Во-первых, насколько изношен коленкор, настолько стара и бумага форзацев (то есть в более поздний период внутри книга не реставрировалась). А во-вторых, в пользу теории о владельческом переплете говорит тот факт, что в роскошных подарочных изданиях Вольфа форзацы были немаловажным элементом оформления книги (вспомним хотя бы «Живописную Россию»), и не в его правилах было для форзацев в книгах такого рода выбирать простенькую веленевую бумагу.

Следующий сорт бумаги был использован для одного листа «Фауста» – титульного. Это слоновая бумага, плотная, гладкая, без ярко выраженной фактуры, характерно желтовато-бежевого цвета. Титульный лист «Фауста» оформлен в стиле модерн, совершенно отличном от общего стиля издания, и слоновая бумага как нельзя лучше подчеркивает индивидуальность титула этой книги.

Еще один очень интересный сорт бумаги использован только для гравюр по рисункам художника Лизен-Майера (их в книге пятьдесят, поэтому листов плотной бумаги, на которой они отпечатаны, тоже пятьдесят). Эта бумага для гравюр по качеству, цвету и фактуре очень напоминает современную бумагу для акварели, только первая в два-три раза толще. Бумага без блеска, пористая, плотная, как картон, с ярко выраженной фактурой, желтовато-бежевого цвета. На вид – очень плотная рисовальная бумага.

В связи с этим хочу привести цитату из книги С.Ф.Либровича «На книжном посту»[16], которая наводит на мысль о происхождении этой бумаги: «В 187 году у М.О.Вольфа явилась мысль издать «Фауста» по-русски с только что появившимися в Мюнхене великолепными картонами Лизен-Майера»

Либрович упоминает о «картонах» Лизен-Майера и, действительно, бумагу, использованную в «Фаусте» для печатания гравюр художника сложно назвать по-другому. Это на самом деле тонкий картон – видимо, Вольф хотел воспроизвести в книге гравюры целиком и полностью такими, какими они были в оригинале – на «картонах».

В качестве прокладки между гравюрами и листами книги служат листы рисовой бумаги. Бумага белая, тонкая, на просвет видна шелуха. Лист рисовой бумаги всегда прокладывается со стороны изображения на гравюре, независимо от местонахождения гравюры в книге.

Последний из используемых в «Фаусте» сорт бумаги – наиболее часто употребляемый. Это бумага, на которой напечатан текст и иллюстрации в тексте. Бумага белоснежная, напоминающая современную альбомную, но более тонкая. Поверхность ее немного шероховатая, как будто бархатная. Мне кажется, что это особый сорт белой веленевой бумаги, имеющий большую сопротивляемость к истиранию, более нежный, чем обычно используемый в издания Вольфа сорт веленевой бумаги.

5.5. Основным шрифтом «Фауста» можно считать уже знакомый нам Эльзевир Вольфа – такой же, как в «Божественной комедии» и «Родных отголосках». Он используется как в своем первозданном виде, так и в различных вариациях.

Для текста книги и оглавления используется обычный Вольфовский эльзевир, небольшого кегля, черный. Для выделения действующих лиц, их имена в тексте набраны курсивным эльзевиром.

Надписи, предваряющие крупные разделы книги («Оглавление», «Посвящение», «Пролог в театре», «Пролог на небесах» и так далее) – обычно они расположены на шмуцтитулах – набраны суженым прописным эльзевиром красного цвета. Первая буква каждого слова в такой надписи является инициалом, тоже красного цвета (скорее всего, для них составлялся особый инициальный шрифт). Более подробно о них мы поговорим, когда затронем декоративные элементы книги.

Кроме вышеуказанного, в «Фаусте» есть еще один инициальный шрифт. Такой инициал открывает стих каждой новой сцены, по высоте он всего лишь в два-два с половиной раза превышает прописную букву эльзевира (используемого в «Фаусте» кегля). Инициал с засечками, похож на широкий эльзевир скелетного типа. Внутри и вокруг такого инициала расположены линейные орнаменты, тонкие и не отвлекающие внимания от самой буквы (то есть она вполне узнаваема и не теряется в окружающих ее узорах). Такой же инициальный шрифт, но с небольшими изменениями, мы могли наблюдать на титульном листе «Родных отголосков». Различие лишь в том, что, например букву «Н» в «Фаусте» наложен такой же орнамент, какой был на букве «В» в «Родных отголосках». А буква «Н» в «Родных отголосках» была с таким же орнаментом, что и орнамент, наложенный на букву «К» в «Фаусте». То есть буквы широкого скелетного эльзевира остались те же, узоры, их украшающие – те же, просто они поменялись местами. Так или иначе, этот тонкий инициальный шрифт в виде отдельных буквиц прекрасно сочетается с эльзевиром основного текста, не перегружая лист декоративными элементами и дополняя иллюстрации.

На оборотной стороне титульного листа «Фауста» для выходных данных используется два типа шрифтов: первый – прописной. Вольфовский эльзевир – вверху страницы и второй, очень похожий на прописной книжный эльзевир Лемана – внизу страницы.

Особого внимания в отношении шрифтов заслуживает титульный лист «Фауста» – по моему мнению, используемые для него шрифты нетипичны для изданий Вольфа, гораздо органичнее они смотрелись бы в изданиях символистов или футуристов.

Прежде всего, обращает на себя внимание шрифт в заглавии книги – имени «Фауст». Это очень интересный, с закругленными очертаниями прописной шрифт, который, по моему мнению, можно отнести к стилю «модерн» (его пример я привожу на в Приложении 1, на рисунке 2а.). Засечки этого шрифта либо плавно вытекают из тонкого, но сильно расширяющегося в сторону засечки основного шрифта, либо скашиваются и превращаются в своего рода выносной элемент (верхняя засечка у буквы «А»), либо там, где ожидаешь увидеть засечку, обнаруживаешь «капельку», занявшую ее место (верхняя и нижняя засечки у буквы «У» У букв немного смещен, если можно так выразиться, «центр тяжести». Например, у буквы «У» перекладина значительно толще, чем основной штрих (обычно бывает наоборот). Шрифт черного цвета, крупного кегля (у меня на рисунке он приведен в натуральную величину). Использование подобного шрифта, как и следующего, о котором я говорю, показалось мне новым веянием среди рельефных шрифтов с вензелями, которые так любил употреблять в заглавиях крупноформатных подарочных изданий М.О.Вольф.

Следующий прописной шрифт, как мне кажется, скорее, мог быть использован на советском агитационном плакате двадцатых-тридцатых годов, чем на титульном листе Вольфовского издания. Пример этого шрифта я привожу в Приложении 1, на рисунке2б. Шрифт геометрический, рубленный, почти без засечек (встречаются вертикальные засечки, как в букве «З»), те основные штрихи, которые выносятся выше или ниже строки, скашиваются влево под углом в сорок пять градусов. Мне кажется, что это видоизмененный шрифт типа гротеск. Интересно, что в предложениях, набранных этим шрифтом, точки в виде квадратов стоят не на своем месте, а на линии оптической середины букв. Шрифт цвета охры, набран средним кеглем, высотой примерно семь миллиметров. На титульном листе этим шрифтом набраны сведения об авторе, переводчике, художнике, издателе и месте издания. Последние два описанных мною шрифта в тех пяти изданиях, которым посвящена эта работа, больше не встречаются.

5.6. Особое место в книге занимают декоративные элементы оформления. Вместе с иллюстрациями и текстом они создают особый образ, стиль «Фауста», выгодно отличая его от многих подарочных изданий того времени.

На титульном листе «Фауста» значится: «Орнаментные украшения Р.Зейтца» - видимо, именно ему следует отдать должное за прекрасно исполненные рамки, обрамляющие иллюстрации и текст на каждой странице издания (я не имею в виду лист с гравюрами Лизен-Майера, поскольку они печатались отдельно от книги). Рамки как будто построены из брусочков, в каждом из которых – свой узор, свое изображение, но все брусочки вместе образуют общую стилизованную рамку и заключены в простую прямоугольную рамку.

Вначале я расскажу о наименее интересной рамке, так как она встречается на страницах этой книги довольно часто. В нее заключены полосные иллюстрации (не Лиден-Майера) – это сделано, дабы не перегружать страницу изобразительными элементами – и часть текста вместе с иллюстрациями – от «Оглавления» до «Пролога в театре». Рамка тонкая, прямоугольная, черная, абсолютно прямая, без украшений. Во внутреннем пространстве рамки, отступая примерно на 3 мм от ее края, расположены одна в другой три еще более тонкие рамки, расстояние между которыми составляет 1 мм. Так же эта рамка объединяет брусочки, из которых сложены резные рамки, то есть в том или ином виде эта рамка присутствует на каждой странице. Без дополнительных рамок она находится только на тех страницах, где есть большие иллюстрации.

Начиная с «Пролога в театре» рамки каждого разворота книги без полосных иллюстраций) меняются одна за одной. Я насчитала семь разных (на одном развороте находятся две симметричные рамки – по одной на странице). Эти рамки объемные, толстые, черные с различными изображениями белого цвета: растительный орнаментом, вазы, ленты, имитация резьбы по дереву. Эти рамки были сделаны в технике торцевой гравюры на дереве и отпечатаны высокой печатью.

В этой же технике были сделаны и немногочисленные политипажи-концовки, узорная виньетка цвета охры, которая находится на титульном листе под именем автора и перед заглавием, по-видимому, работы того же Зейтца. Они представляют собой орнаментальные композиции с растительными элементами и раза три-четыре встречаются в конце разных сцен произведения.

Следует упомянуть и об инициалах. Те, которые встречаются в тексте произведения, мы подробно рассматривали вместе со шрифтами «Фауста», а вот другие, встречающиеся в названиях крупных разделов, требуют более детального изучения.

Такой инициал возвышается над остальными буквами названия раздела, хотя в его основе лежит тот же узкий прописной эльзевир, которым набрано все слово. Как и все название, он красного цвета. По основным и соединительным красным штрихом инициала пущены белые узоры – вензеля, напоминающие кружево. Такое кружево, только красное, украшает межбуквенное пространство инициала, а в некоторых случаях и оплетает всю букву, простираясь иногда даже поверху строчки до конца названия (как, например, в заглавии «Фауста» на первом шмуцтитуле, предваряющем титульный лист). Кроме «Оглавления», все красные инициалы и, соответственно, названия разделов находятся внутри полосных рисунков – гравюр.

Филиграни, экслибрисов и суперэкслибрисов в книге нет.

5.7. Теперь перейдем к тому, что в первую очередь делает «Фауста» подарочной книгой – роскошным иллюстрациям. Их в издании невероятное количество, и каждая, даже самая маленькая иллюстрация является шедевром.

В книге множество постраничных иллюстраций разного формата, от мелких до полосных, а также пятьдесят переложенных рисовой бумагой иллюстраций на картоне А.Лизен-Майера, по сведениям из «Иллюстрированного каталога»[17] - американца, по информации Либровича[18] – венгра. Так или иначе, собственником его работ был мюнхенский издатель Штрефф, у которого Вольф приобрел право на воспроизведение Лизен-Майеровских иллюстраций в России.

Либрович описывает эти иллюстрации, называя их офортами, и говорит, что «вследствие громадных технических трудностей (…), пришлось печатать издание не в Мюнхене, а в Лейпциге, в известной художественной типографии Брейткопфа и Гертеля шрифтами русского эльзевира, нарочно отлитого в Петербурге и пересланными в Лейпциг»[19]. Это говорит Либрович. А «Иллюстрированный каталог» упоминает о пятидесяти картинах, «резаных на меди В. Грехтом и В. Краускопфом»[20].

А вот что могу сказать я об отпечатанных на картоне  картинах А.Лизен-Майера, ознакомившись с ними de visu. Иллюстрации эти, не смотря на желтый фон картона, очень контрастные: белые места выбелены основательно, черные – черны невероятно. Но даже в самых темных местах картины видны штрхи, которых на иллюстрациях Лизен – Майера большое количество. Штрихи везде, все состоит из штрихов, при этом направлением линий и их меняющейся толщиной выразительно передается пластика изображаемого объекта. Не смотря на игру света и тени, детальность штриха, картина как будто в дымке. Изображение чуть выпуклое, пальцами можно почувствовать каждый штрих, и вообще создается впечатление, что перед тобой не репродукция, а подлинная графическая картина, нарисованная тушью и пером на картоне. Из всего этого я сделала вывод, что передо мной – образец резцовой гравюры на меди, воспроизведенной на картоне глубокой печатью.

Остальные многочисленные рисунки в тексте выполнены в любимой М.О.Вольфом технике торцевой гравюры на дереве и воспроизведены, соответственно, высокой печатью. Гравировали иллюстрации те же В. Грехт и В. Краускопф, а также некие Stroel и Doering, судя по надписям на гравюрах. Чаще всего на гравюрах встречается имя гравера Грехта с пометкой “sculp” (то есть “sculpsit” – вырезал; только на гравюрах Лиден-Майера есть пометка «del” с фамилией художника: от “delineavit” – нарисовал) Грехтом гравировано примерно восемьдесят пять процентов рисунков в книге. Художник рисунков в тексте до конца так и остался мне неизвестным: подписей на них нет, а на титульном листе говорится только о гравюрах А.Лиден-Майера. Так что рисунки принадлежат либо Лиден-Майеру, либо какому-то другому неизвестному художнику; возможно, гравюры были взяты из какого-то другого издания “Фауста” – его во второй половине XIX века перепечатывали довольно часто. Я остановилась на мнении, что все-таки это иллюстрации Лизен-Майера. Риусунки очень онкие, детальные, прекрасно передают динамику и напряженность сцен, преимущественно насыщенного серо-черного цвета (много серого цвета). Иллюстрации, даже самые маленькие, практически всегда тесно привязаны к тексту. На меня, кстати, рисунки в тексте произвели гораздо большее впечатление, чем гравюры на картоне. Вокруг тех гравюр, которые находятся в начале крупных разделов и сцен (до текста), расположены декоративные рамки, в основном орнаментального или растительного характера. Рамки эти были гравированы вместе с рисунками, которые они окружают (они выполнены в одном стиле; рамка очень органично вписывается в рисунок, даже если плотно к нему не прилегает) Рамки подходят к гравюрам тематически: так, гравюру с изображенной на ней сценой крестьянской жизни окружает массивная рамка, на темном фоне которой так же, как и на самой иллюстрации, изображены крестьяне, лесные животные, предметы крестьянского быта. Гравюру к сцене в погребе Ауербаха оплетает рамка из виноградных лоз со спелыми гроздьями.

Теперь о расположении гравюр в издании. Гравюры Лизен-Майера на картоне вклеены в книгу так, что изображение всегда находится на странице справа, а текст на странице слева, между этими двумя страницами проложены листы рисовой бумаги. Правило это нарушается только олин раз – в самом начале книги гравюра Лизен-Майера играет роль фронтисписа, поэтому изображение распологается слева, а титульный лист – справа. Изображенеи на гравюрах, отпечатанных на картоне, всегда находятся с одной стороны картонного листа (вторая остается чистой)

На грвюре-фронтисписе изображена девушка в средневековой одежде, сидящая в задумчивости на прялкой. У ее ног – кошка. На стене – распятие. Видимо, эта девушка – Маргарита, а гравюра иллюстрирует одну из сцен произведения. Фронтиспис здесь играет значение изобразительного вступления к тексту.

Расположение гравюр в тексте из-за их обилия классифицировать довольно трудно. Но могу совершенно точно сказать, что каждая сцена, каждый раздел книги начинается и заканчивается гравюрой-иллюстрацией.

Гравюра в начале сцен всегда большие, иногда с обрамляющими их сюжетами или орнаментальными рамками. Гравюры-коновки обычно меньше и светлее, как и гравюры в начале сцен, они тесно привязаны к тексту. Одна из таких гравюр-концовок, изображающая черта, сидящего на колесе, помещена не только в тексте, но и на титульном листе перед данными об издателе.

Есть иллюстрации, занимающие много места, независимо от своего нахождения в тексте и от размера иллюстрации на соседней странице. Они могут занимать всю страницу или большую ее часть (в основном, это темные гравюры, изображающие переломные, часто напряженные моменты действия). Небольшие иллюстрации на одной странице могут разделяться двумя тремя четверостишиями. В конце крупного раздела, напротив находящегося справа шмуцтитула следующего раздела (при отсутствии текста на этой странице), в центре строчной прямоугольной рамки может находиться одна небольшая иллюстрация.

Особую группу составляют гравюры на шмуцтитулах. Это полосные иллюстрации аллегорического характера, внутри которых, в рамках или на развернутых свитках, красным цветом отпечатано название того или иного раздела книги. У меня создалось впечатление, что это политипажи, выполненные в технике торцовой ксилографии, и отпечатанных в две краски (красной и черной) высокой печатью.

5.8. Теперь о справочном аппарате «Фауста». Из справочно-вспомогательного аппарата в книге имются оглавление и колонтитулы. Колонтитулы находятся на каждой странице с «жирными» узорными рамками, то есть там, где сверху страница начинается с текста, а не скрупной иллюстрации. Колонтитулы находятся внутри самой рамки, на верхней ее планке, посередине, как будто приклеена белая прямоугольная табличка, на которой набрано прописным эльзевиром «Фауст» – если страница справа – или название раздела или номер сцены – если страница слева. Научно-справочного аппарата в книге нет.

Из выходных данных в книге содержаться: сведения о заглавии – на первом шмуцтитуле, на титульном листе (скорее всего, содержание также на корешке и передней крышке издательского переплета, но, к сожалению, об этом я могу только догадываться); сведения об авторе – на титульном листе; сведения о повторности издания и о годе издания – на оборотной

⇐ Предыдущая1234

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: