 |
II. Социологическое определение города
|
|
|
|
I. ГОРОД И СОВРЕМЕННАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Как начало западной цивилизации отмечено образованием оседлых поселений у бывших кочевых народов в средиземноморском бассейне, так и зарождение отличительно современного в нашей цивилизации ознаменовано прежде всего ростом больших городов. Еще нигде род человеческий не отходил так далеко от органической природы, как в жизненных условиях, характерных для этих городов. Современный мир уже не являет нашему взору той картины небольших обособленных человеческих групп, рассеянных по обширной территории, которую нарисовал, описывая примитивное общество, Самнер[1]. Отличительной особенностью образа жизни человека в современную эпоху является сосредоточение людей в гигантские агрегации, вокруг которых группируются центры меньшего размера и из которых расходятся круговыми волнами идеи и практики, именуемые нами цивилизацией.
Степень, в какой современный мир можно назвать «городским», нельзя полно и точно измерить процентной долей населения, живущего в городах. Влияние, которое города оказывают на социальную жизнь человека, выше, чем может показать нам удельный вес городского населения, ибо город все больше становится не просто местом, где современный человек живет и работает, но и стимулирующим и регулирующим центром экономической, политической и культурной жизни, вовлекающим в свою орбиту самые отдаленные сообщества земного шара и соединяющим в единый космос разные территории, народы и виды деятельности.
Рост городов и урбанизация мира — один из наиболее впечатляющих фактов современной эпохи. Хотя невозможно точно установить, какая часть мирового народонаселения, насчитывающего по приблизительным оценкам около 1.800.000.000 человек, проживает в городах, в странах, где проводится различие между городскими и сельскими районами, городское население составляет 69,2 процента[2]. Если же учесть тот факт, что население мира распределено очень неравномерно, а рост городов в некоторых странах, лишь недавно затронутых влиянием индустриализма, не зашел еще очень далеко, то можно сказать, что эта средняя оценка преуменьшает степень, которой достигла концентрация населения в городах в тех странах, где влияние промышленной революции было более могущественным и более давним. Этот переход от сельского к преимущественно городскому обществу, произошедший в таких индустриализованных ареалах, как США и Япония, в течение одного поколения, сопровождался глубокими изменениями буквально во всех сторонах социальной жизни. Эти изменения и их последствия заставляют социолога обратиться к изучению различий между сельским и городским образом жизни. Изучение этой темы служит необходимой предпосылкой понимания некоторых важнейших проблем нынешней социальной жизни и, быть может, установления контроля над ними, ибо может дать одну из самых плодотворных перспектив для понимания изменений, происходящих в настоящее время в человеческой природе и социальном порядке[3].
|
|
|
Поскольку город является продуктом роста, а не одномоментного сотворения, следует ожидать, что влияния, которые он оказывает на образы жизни, не могли полностью уничтожить ранее господствовавшие способы человеческой ассоциации. Следовательно, наша социальная жизнь в большей или меньшей степени несет на себе отпечаток существовавшего ранее народного общества, для которого были характерны такие формы поселения, как крестьянский двор, поместье и деревня. Это историческое влияние усиливается тем обстоятельством, что население города рекрутируется большей частью из сельской местности, где сохраняется образ жизни, напоминающий об этой ранней форме существования. А потому нет оснований ожидать резкого и радикального различия между городским и сельским типами личности. Город и сельскую местность можно рассматривать как два полюса, между которыми находятся все человеческие поселения. Рассматривая городское промышленное общество и сельское народное общество как идеальные типы сообществ, мы можем получить перспективу для анализа основных моделей человеческой ассоциации, проявляющихся в нынешней цивилизации.
|
|
|
II. СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ГОРОДА
Несмотря на всю важность города для нашей цивилизации, наше знание о природе урбанизма и процессе урбанизации, при всех многочисленных попытках выделить отличительные особенности городской жизни, остается крайне скудным. Географы, историки, экономисты и политологи давали разные определения города, привнося в них точки зрения своих дисциплин. Нисколько не претендуя на то, чтобы их превзойти, формулировка социологического подхода к городу может, помимо прочего, привлечь внимание к взаимосвязям между ними, выведя на передний план специфические характеристики города как особой формы человеческой ассоциации. Социологически значимое определение города пытается выделить в урбанизме те элементы, которые отличают его как особый способ человеческой групповой жизни.
Определение сообщества как городского исключительно на основании размера явно будет произвольным. Трудно отстаивать нынешнее определение, принятое в переписях, которое обозначает сообщества с населением 2500 и более человек как городские, а все остальные — как сельские. Такая же ситуация будет и в тех случаях, когда мы примем в качестве критерия 4000, 8000, 10000, 25000 или 100000 человек, ибо, хотя в последнем случае мы и могли бы почувствовать, что ближе подошли к определению городского агрегата, чем когда брали сообщества меньшего размера, ни одно определение урбанизма не может претендовать на полную удовлетворительность до тех пор, пока в качестве единственного критерия берется численность. Более того, не составит труда показать, что сообщества, имеющие меньшее, чем произвольно установленное, число жителей, но находящиеся в радиусе влияния крупных городских центров, могут претендовать на звание городских в большей степени, чем более крупные поселения, ведущие обособленное существование в преимущественно сельском ареале. И наконец, необходимо признать, что на определения, принятые в переписях, чрезмерно сильно влияет тот факт, что, со статистической точки зрения, город всегда есть понятие административное, и решающую роль в ограничении городского ареала играют физические границы. Нигде это не проявляется так отчетливо, как в концентрации на периферии крупных метропольных центров людей, которые пересекают произвольные административные границы города, округа, штата и государства.
|
|
|
До тех пор, пока мы отождествляем урбанизм с физическим существом города, рассматривая его как строго ограниченную в пространстве сущность, и полагаем, что все городские свойства внезапно исчезают, как только мы пересекаем произвольно установленную границу, мы, вероятно, так никогда и не придем к сколь-нибудь адекватной концепции урбанизма как образа жизни. Технологический прогресс в средствах транспорта и коммуникации, открывающий поистине новую эпоху в человеческой истории, подчеркнул роль городов как доминирующих элементов нашей цивилизации и привел к распространению городского образа жизни далеко за пределы города как такового. Главенствующее положение города, особенно крупного города, можно рассматривать как следствие концентрации в городах промышленных, коммерческих, финансовых и административных учреждений и деятельностей, транспортных путей и линий коммуникации, а также такого культурного и досугового оснащения, как пресса, радиостанции, театры, библиотеки, музеи, концертные залы, оперы, больницы, университеты, исследовательские и издательские центры, профессиональные организации, религиозные и социальные учреждения. Не будь город столь привлекателен и не будь того влияния, которое он оказывает с помощью этих средств на сельское население, разница между сельским и городским образами жизни была бы еще более глубокой. Урбанизация — это уже не просто процесс, посредством которого люд стягиваются в место, называемое городом, и встраиваются в его систему жизни. Это еще и кумулятивное заострение характеристик, которые отличают связанный с ростом городов образ жизни; наконец, это также то движение к образам жизни, считающимся городскими, которое проявляется у людей везде, где они оказываются в радиусе чарующих влияний, исходящих от города по транспортным и коммуникационным каналам, в силу огромного могущества его институтов и личностей.
|
|
|
Недостатки, присущие такому критерию урбанизма, как число жителей, свойственны по большей части и критерию плотности населения. Возьмем ли мы в качестве критерия городских поселений плотность населения в 10000 человек на кв. милю, как предлагает Марк Джефферсон[4], или 1000 человек на кв. милю, как предпочитает делать Уилкокс[5], ясно, что до тех пор, пока мы не свяжем плотность со значимыми социальными характеристиками, она сможет дать лишь произвольный базис для отличения городских сообществ от сельских. Поскольку наши переписи учитывают не дневную, а ночную популяцию ареала, то место наиболее интенсивной городской жизни, а именно городской центр, будет иметь, как правило, низкую плотность населения, а промышленные и коммерческие ареалы города, где сосредоточены наиболее характерные для городского общества виды экономической деятельности, вряд ли вообще хоть где-то окажутся подлинно городскими, если брать плотность населения как признак урбанизма в буквальном смысле. То, что городское сообщество отличается большим скоплением и относительно плотной концентрацией населения, вряд ли можно оставить без внимания, когда мы пытаемся дать определение города; тем не менее эти критерии нужно видеть в соотнесении с общим культурным контекстом, в котором возникают и существуют города. Они социологически значимы лишь постольку, поскольку действуют как обусловливающие факторы социальной жизни.
Ту же критику можно высказать и в отношении таких критериев, как род занятий жителей, наличие определенных физических сооружений, институтов и форм политической организации. Вопрос не в том, проявляют ли города в нашей или других цивилизациях эти отличительные черты, а в том, насколько они способствуют формированию определенного строя социальной жизни, а именно — специфически городской ее формы. Кроме того, пытаясь сформулировать плодотворное определение, мы не можем позволить себе пренебречь огромными различиями между городами. При помощи типологии городов, базирующейся на их размере, местоположении, возрасте и функции, — такой, какую мы попытались разработать в нашем отчете, представленном недавно в Национальную комиссию по ресурсам[6], — мы сочли полезным упорядочить и классифицировать городские сообщества, варьирующие в диапазоне от небольших городишек, борющихся за место под солнцем, до преуспевающих мировых центров, от обособленных торговых центров, расположенных в глубине сельскохозяйственных регионов, до процветающих мировых портов, коммерческих и промышленных конурбаций. Эти различия кажутся исключительно важными, поскольку социальные характеристики и влияния этих разных «городов» очень сильно различаются.
|
|
|
Рабочее определение урбанизма должно не только учесть существенные черты, которыми обладают все города — по крайней мере в нашей культуре, — но и быть пригодным для изучения их различий. Промышленный город в социальном отношении будет значительно отличаться от коммерческого, шахтерского, рыболовецкого, курортного, университетского или столичного. Город, в котором сосредоточена одна-единственная отрасль, будет проявлять иные наборы социальных характеристик, нежели мультииндустриальный город; столь же сильно будут отличаться город, в котором сбалансированы разные отрасли промышленности, от города, в котором такой баланс отсутствует, пригород — от города-спутника, спальные пригороды — от промышленных пригородов, город, включенный в метропольный регион, — от города, в него не включенного, старый город — от нового, южный город — от города в Новой Англии, город Среднего Запада — от города, расположенного на тихоокеанском побережье, растущий и развивающийся город — от стабильного и умирающего.
Социологическое определение явно должно быть достаточно широким, чтобы охватить все существенные характеристики, общие для этих разных типов городов как социальных сущностей, но, очевидно, не может быть настолько подробным, чтобы учесть все вариации, имплицитно содержащиеся в перечисленных выше многочисленных классах. Судя по всему, некоторые характеристики городов играют в обусловливании природы городской жизни более важную роль, чем другие, и можно ожидать, что самые примечательные черты городской социальной сцены будут варьировать в зависимости от размера, плотности и функционального типа города. Более того, можно предположить, что сельская жизнь в той мере, в какой она благодаря контакту и коммуникации попадает под влияние городов, будет нести на себе отпечаток урбанизма. Чтобы придать больше ясности последующим утверждениям, вероятно, будет полезно еще раз повторить, что хотя локус урбанизма как образа жизни обнаруживается, разумеется, прежде всего в тех местах, которые соответствуют требованиям, включенным в определение города, урбанизм не ограничивается такими местами, а в разной степени проявляется везде, куда доходят городские влияния.
Хотя урбанизм, или тот комплекс черт, который образуют характерный для городов образ жизни, и урбанизация, означающая развитие и расширение влияния этих факторов, обнаруживаются не только в тех поселениях, которые являются городами в физическом и демографическом смысле, свое наиболее яркое выражение они, тем не менее, находят именно в таких ареалах, особенно в городах-метрополисах. Формулируя определение города, нужно соблюдать осторожность, дабы избежать отождествления урбанизма как образа жизни с какими-либо специфическими локально или исторически обусловленными культурными влияниями, которые, хотя и могут весьма значительно повлиять на специфический характер сообщества, не являются существенными детерминантами его собственно городской природы.
Особенно важно обратить внимание на опасность смешения урбанизма с индустриализмом и современным капитализмом. Рост городов в современном мире, конечно, не оторван от появления современных машинных технологий, массового производства и капиталистического предпринимательства; но как бы ни отличались города прежних эпох от больших городов наших дней в силу того, что развивались в условиях доиндустриального и докапиталистического порядка, они, тем не менее, были городами.
Для социологических целей город можно определить как относительно крупное, плотное и постоянное поселение социально гетерогенных индивидов. На основе постулатов, предполагаемых этим минимальным определением, и в свете существующего знания о социальных группах можно сформулировать теорию урбанизма.
III. ТЕОРИЯ УРБАНИЗМА
Тщетно ищем мы в обширной литературе, посвященной городу, такую теорию урбанизма, которая бы представила имеющиеся знания о городе как социальной сущности в систематической форме. Правда, у нас есть превосходные теоретические трактовки некоторых специальных проблем, таких, в частности, как рост города, рассматриваемый в качестве исторической тенденции и регулярного процесса[7]; у нас есть богатая литература, содержащая как социологически значимые прозрения, так и эмпирические исследования, дающие подробную информацию о множестве частных аспектов городской жизни. Однако, несмотря на растущий поток исследований и учебников, посвященных городу, мы до сих пор не имеем исчерпывающего корпуса четких гипотез, которые можно было бы вывести из набора постулатов, имплицитно заключенных в социологическом определении города, а также из наших эмпирически подтвержденных общесоциологических знаний. Наибольшие приближения к систематической теории урбанизма, которыми мы располагаем, содержатся в проницательном очерке Макса Вебера «Город»[8] и в памятке Роберта Э. Парка, озаглавленной «Город: предложения по исследованию человеческого поведения в городской среде»[9]. Но даже эти великолепные работы далеки от того, чтобы дать нам упорядоченную и согласованную теорию, на которую можно было бы опереться при проведении исследований.
Ниже мы попытаемся выделить некоторые отличительные особенности города. Выделив эти особенности, мы покажем, какие следствия или другие характерные особенности из них вытекают в свете общей социологической теории и эмпирических исследований. Таким образом мы надеемся получить ряд важных суждений, образующих в совокупности теорию урбанизма. Некоторые из этих суждений уже сейчас можно подкрепить большим эмпирическим материалом; другие можно принять в качестве гипотез, в пользу которых говорят кое-какие предварительные данные, но для подтверждения которых требуется более полная и тщательная верификация. Мы надеемся, что такая процедура, по крайней мере, покажет нам, какими систематическими знаниями о городе мы в данный момент располагаем и какие гипотезы будут наиболее значимыми и плодотворными для наших дальнейших изысканий.
Главная задача, стоящая перед социологом города, состоит в том, чтобы выявить те формы социального действия и организации, которые типичным образом проявляются в относительно постоянных и компактных поселениях большого числа гетерогенных индивидов. Мы должны также предположить, что наиболее характерную и крайнюю свою форму урбанизм будет принимать в той мере, в какой будут присутствовать определенные условия, с которыми он находится в состоянии соответствия. Так, например, чем более крупным, плотно населенным и гетерогенным является сообщество, тем сильнее будут выражены характеристики, ассоциируемые с урбанизмом. Вместе с тем следует признать, что в социальном мире институты и практики могут приниматься и воспроизводиться по иным причинам, нежели те, которые изначально вызвали их возникновение, и что городской образ жизни, соответственно, может воспроизводиться в условиях, совершенно чуждых тем, которые необходимы для его появления.
Вероятно, нужно как-то обосновать выбор основных терминов, которые мы включили в определение города. Мы старались сделать его одновременно как можно более широким и как можно более денотативным, не перегружая лишними предположениями. Когда мы говорим, что для образования города необходима большая численность населения, мы, разумеется, говорим о большой численности по отношению к определенной территории, т. е. о высокой плотности заселения. Между тем есть веские причины рассматривать большую численность и высокую плотность как отдельные факторы, поскольку каждый из них может быть связан с существенно разными социальными последствиями. Точно так же можно поставить под вопрос надобность добавление гетерогенности населения как необходимого и отличительного критерия урбанизма, поскольку с увеличением численности мы естественным образом ожидаем и возрастания различий. В защиту этого добавления можно сказать, что город демонстрирует такой тип и такую степень гетерогенности населения, которые нельзя в полной мере объяснить законом больших чисел и адекватно представить при помощи кривой нормального распределения. Поскольку население города не обеспечивает собственного воспроизводства, оно вынуждено рекрутировать мигрантов из других городов, из сельской местности и — как это было в последнее время в нашей стране — из других стран. Таким образом, исторически город был плавильным котлом рас, народов и культур, создавая самую благоприятную почву для возникновения новых биологических и культурных гибридов. Он не просто терпел индивидуальные различия, он их вознаграждал. Он собирал воедино людей из разных уголков земного шара постольку, поскольку они различны и тем самым полезны друг другу, а не на основе их гомогенности и схожести их мышления[10].
На основе наблюдений и исследований можно сформулировать ряд социологических суждений о связи групповой жизни с (а) численностью населения, (б) его плотностью и (в) гетерогенностью жителей.
|
|
|
