ЛЕКЦИЯ 4. Звук как фонетическая единица. Аспекты изучения звуков речи. Звуки речи и звуки языка (фонемы)

АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ ЗВУКОВ РЕЧИ. Звук речи можно рассмотреть с трех сторон. С одной стороны, звук речи – это просто звук окружающего нас мира, такой же, как музыкальная нота или шум мотора; т.е. его можно характеризовать со стороны его физических свойств – сила звука, высота тона, тембр и пр. Этот аспект рассмотрения является акустическим. С другой стороны, звук речи – это звук, производимый нашими органами, такой же, как чихание или кашель; т.е. его можно характеризовать и с «биологической» стороны – какие органы участвуют в его образовании и каким образом. Этот аспект рассмотрения мы назовем артикуляционным. Именно акустическая и артикуляционная стороны звуков речи являются «грубой реальностью», материей языка. Поэтому чисто фонетическую характеристику того или иного звука называют еще и артикуляционно-акустической, чтобы подчеркнуть отличие от чисто языковых, системных аспектов звука. Но даже в отвлечении от функциональных свойств звука, от роли его в слове, в потоке речи, на уровне акустики и артикуляции все же звук нельзя полностью отождествлять со звуками неязыковой природы. Все физические и «биологические признаки» звука в языке «проходят горнило» языковой системы, которая как бы «отбирает» из всех многообразных характеристик «физики» и «биологии» звука только существенные, значимые для данной системы. Скажем, высота тона несущественны для русской фонетики, но существенны для японской; звонкость/глухость существенны для русской, но неактуальны для эстонской. Включением звука в систему языка «занимается» третий аспект звука речи – функциональный; здесь звук речи – это факт системы данного языка, в отвлечении от большинства своих «материальных свойств». Функциональный уровень предполагает, какую роль и какое обусловленное место (позицию) занимает данный звук по отношению к соответствующим звукам. На этом уровне звук речи (акустико-артикуляционный факт) становится звуком языка (системный факт) – фонемой. Система языка регулирует значимые и незначимые свойства, признаки звука, «отсеивает» от незначимых. Значимые признаки назовем релевантные (существенные в данной системе). Например, тембр звука, «картавое» или «глотающее звуки» произношение – нерелевантные признаки, хотя реально они есть в мире звуков. Релевантные признаки делятся на дифференциальные (различительные), которые, как мы помним, выявляются в оппозиции (Б/Б’), и являются существенными для характеристики звука в данной системе, – и интегральные (общие), которые в оппозиции не выявляются и не выполняют т смыслоразличительной роли, хотя сами по себе существенны для звука (ударность/неударность в гласных, слоговость/неслоговость в сонорных). Релевантные признаки в принципе общие для всех языков, а вот набор ДП и ИП зависит уже от конкретной системы (один и тот же признак может быть интегральным в русском, и дифференциальным – в немецком (умляут)). Именно по набору ДП в языке и строятся принципы классификации звуков.

ЗВУКИ РЕЧИ. Комплексы артикуляционных движений и их определенный акустический эффект, формирующие звуковую оболочку значимых единиц речи. Звуки речи образуются в результате произносительной деятельности человека и воспринимаются слуховой системой человека. В отличие от других звуков живой и неживой природы звуки речи используются для образования более сложных комплексов, служащих специфическими «оболочками» значимых единиц — морфем или слов. Звук речи отличается от других речевых единиц, сегментов речевой цепи, выделяемых из речевого потока, таких, как фраза, речевой такт, фонетическое слово, слог, поскольку выделяется на иных основаниях. В потоке речи звук зависит от своего положения по отношению к ударению, подвергается влиянию, воздействию соседних звуков и сам, в свою очередь, влияет на них.

В результате коартикуляции — совмещения артикуляции на стыке двух соседних звуков, воздействия артикуляции одного из них на артикуляцию другого — «один и тот же звук речи» представлен самыми различными артикуляциями, порождающими многообразные акустические эффекты. Таким образом, выделение звука из звуковой последовательности не может быть произведено на артикуляционно-акустических основаниях, поскольку при произнесении одного звука (например, согласного) наблюдаются и артикуляционные движения, свойственные соседнему звуку (например, гласному), а на протяжении этого гласного происходит постепенная перестройка артикуляции от предшествующего согласного. Границы между соседними звуками речи, следующими друг за другом в речевой последовательности, не выражены акустически достаточно четко. При анализе записи акустического сигнала, соответствующего определенному слову, можно провести границы между звуками, лишь зная фонемный состав этого слова.

Тем самым звук не может быть выделен путем сегментации речевого потока и не является произносительной единицей. Описание артикуляционно-акустических особенностей отдельных звуков условно, так как минимальной произносительной единицей является слог. Звук выделяется из состава слога на основании наших фонологических представлений, представлений о фонемном составе данного слога, слова.

Звуки речи могут изучаться в трех аспектах: артикуляционном (анатомо-физиологическом), акустическом, фонологическом (социальном, лингвистическом).

Артикуляционно каждый звук речи образуется в результате сложных движений произносительных органов, сближение которых называется фокусом. Источниками звука служат: а) модуляция выдыхаемого воздуха колебаниями голосовых связок — голосовой источник; б) препятствия, создаваемые воздушной струей в речевом аппарате, — полное смыкание артикулирующих органов (смыч­ка) или же их значительное сближение (щель) — шумовые источники. Шумовые источники являются или 1) импульсными (лат. impulsus — «удар, толчок»), когда шум возникает при резком прерывании воздушной струи, образовании и последующем прерывании смычки, или 2) турбулентными (лат. turbo — «вихрь»), когда шум образуется при наличии сужения в каком-либо месте артикуляционного тракта. Каждый звук речи образуется при участии от одного до нескольких источников. Например, гласные образуются при участии только голосового источника, звонкие взрывные согласные — при участии голосового и импульсного источника (импульс возникает при резком раскрытии смычки). О работе произносительных органов см. артикуляционные органы.

Акустически звуки речи, как и всякие другие звуки, могут быть определены как колебательные движения, передаваемые воздушной средой. Акустические свойства звуков зависят не только от характеристик источника, но и от размера и формы надгортанных полостей, играющих роль резонаторов: в зависимости от того, какое положение занимают язык, губы, мягкое небо, в надгортанных полостях возникают и усиливаются колебания различной частоты и интенсивности. Звуки речи — это сложные акустические образования, возникающие в результате наложения акустических характеристик надгортанных полостей на акустические характеристики источников звука.

Звук имеет следующие акустические характеристики.

1. Высота звука — это частота, количество колебаний в единицу времени. Для измерения частоты звука определяют, сколько колебательных движений производит источник звука в одну секунду. Частота измеряется в герцах (Гц). Человеческое ухо способно воспринимать звуки в диапазоне от 16 до 20000 Гц. Звуки с малой частотой воспринимаются как низкие, с большой частотой — как высокие.

2. Сила, или интенсивность звука определяется амплитудой колебательных движений. Амплитуда (от лат. amplitude — «величина») — наибольшее отклонение от нулевого значения величины, колеблющейся по определенному закону. Колебательное движение вызывает последовательное сгущение и разрежение воздуха, то есть изменение воздушного давления по сравнению с атмосферным — увеличение или уменьшение его. Звуковое давление, как и всякое давление, измеряется силой, действующей на единицу площади. За единицу измерения силы звука принят децибел — дБ. Сила звука с точки зрения восприятия слуховым аппаратом оценивается как громкость, которая определяется не только напряжением волны, но и высотой.

3. Время звучания и длительность звука. Длительность звуков речи измеряют в тысячных долях секунды — миллисекундах (Мс). Так, длительность ударного гласного [а] в слове сад, произнесенном в нормальном темпе, составляет приблизительно 150 мс, длительность первого гласного в слове сады — 100 мс, длительность второго предударного [а] в спов&садовод — около 50 мс. Опытным путем доказано, что человеческое ухо может замечать очень тонкие различия в длительности звуков. Установлена так называемая постоянная времени человеческого слуха. То есть такая минимальная длительность звука, при которой ухо может успеть проанализировать этот звук («30^50 мс).

4. Спектр звука — совокупность тонов формант, образующих определенный звук речи. Звуки возникают в результате простых или сложных колебаний. Струна в состоянии колебания дает самую низкую частоту. Эта частота называется основной частотой или частотой источника. Колеблющиеся части пережатой пополам струны дают звук в два раза выше основного тона: каждая из двух половинок струны колеблется отдельно, и частота их колебаний в два раза больше, чем частота колебаний всей струны. Практически струна совершает не только колебания с основной частотой, но и с частотой в несколько раз более высокой, чем основная частота. Образующиеся в результате этих колебаний тоны называются обертонами или гармониками основного тона. Их основное свойство в том, что частота их всегда в кратное число раз выше частоты основного тона, а интенсивность тем слабее, чем выше частота. Обертон, добавочный тон, более высокий по сравнению с основным тоном, определяет тембр звука речи.

Речеобразующий тракт может рассматриваться как система акустических резонаторов, в которых могут усиливаться или подавляться отдельные составляющие звука. При этом формируются индивидуальные акустические различия отдельных звуков. Объем воздуха в полом теле имеет всегда собственные частотные характеристики, то есть собственную частоту колебаний. Если к этому полому телу поднести какое-либо звучащее тело, частота колебаний которого совпадает с его собственной частотой, то громкость звука увеличится, поскольку воздух, заключенный в этот объем, начинает колебаться с собственной частотой и усиливает громкость звука. Именно такое полое тело называют обычно резонатором. Собственная частота резонатора может совпадать или с частотой источника звука или же с каким-нибудь из обертонов. Те тоны звука, которые получают наибольшее усиление благодаря влиянию резонаторов, и называются формантами звука.

Тембр звука —. особенности звучания, которые определяются формантной структурой данного звука, т.е. числом формант и их частотой (например, гласные различаются по тембру). С понятием тембра также связывают представление о какой-то специфической окраске звука (разный тембр у одного и того же гласного, произносимого с различной частотой основного тона).

Колебательные движения, дающие звуковую волну, обычно бывают сложными, т.е. состоят из основного и нескольких добавочных тонов — парциальных тонов, или обертонов. От количества этих обертонов и их соотношения по высоте и силе с основным тоном и зависит та окраска звука, которая называется тембром. Тембр звука — это окраска звука речи, создаваемая обертонами, их соотношением с основным тоном:

ЗВУК ЯЗЫКА. В фонологическом аспекте звук изучается в фонологии как представитель определенной фонемы. Данный аспект называется по-другому социальным, лингвистическим, поскольку благодаря фонемам язык выполняет социальные функции, являясь средством общения, и тем самым объектом лингвистики. Уровень языка, распознающий фонемы – системный, функциональный – называется фонологией. [ЛИ^эСА]// ‹ЛЕСА›. Т.е. у нас есть две разных системы – фонетическая и фонологическая. Это связано с двойственной природой звукового потока: с одной стороны, работа органов (материя), а с другой –«чисто» системные отношения – абстракция (работа сознания). Причем, у них разные задачи: фонологическая система стремится все максимально противопоставить, очистить, идеализировать, четко отграничить, а фонетическая система, напротив, руководствуется принципом экономии, т.е. ослаблением артикуляции где только можно, что ведет к ослаблению противопоставленности, к нечеткости (жизнь как всегда не хочет подчиняться идеалу). В этой сложной диалектике и складывается фонема как единство противоречивых тенденций.

ФОНЕМА (греч. phtmema «звук»). Кратчайшая линейно выделяемая языковая единица, представленная в речи рядом чередующихся звуков, обусловленных фонетическими позициями, и служащая для отождествления и различения слов и морфем. Термин «фонема» использовался еще французскими лингвистами в XIX веке (в 1873 г.) как синоним немецкого Sprachlaut «звук языка». В отечественной лингвистике данный термин впервые употребил один из представителей Казанской лингвистической школы Н.В. Крушевский. ученик И.А. Бодуэна де Куртенэ. Но формирование понятия «фонема» в современной „ лингвистике связывают с именем И.А. Бодуэна де Куртенэ, который в 1868 году высказывал мысль о несовпадении физических и функциональных свойств звуков и делил фонетику на две части (теперь фонетика и фонология).

Фонемы существуют в языковом сознании как единые комплексы звуков.Фонема характеризуется набором системных признаков, которые выявляются в оппозиции – центральном понятии для любой системы, особенно для фонологической. Если словоформы различаются только одним звуком [Б’ИЛ]//[ПИЛ], мы говорим о том, что это две противопоставленные в тождественной фонетической позиции единицы. Это и есть оппозиция – минимально значимое для данной системе противопоставление. В оппозициях выявляются дифференциальные признаки звука: последовательно выявленный в оппозициях набор ДП и составляет фонему. БИЛ-БЫЛ-ПЫЛ-ВИЛ и пр. Набор ДП и составляет фонему. В сильной позиции у фонемы актуальны все ее ДП – и максимально выполняется функция смыслоразличения. Совпадение в оппозиции (утрата противопоставления по одному или всем признакам) – нейтрализация ДП. В крайних случаях фонема просто исчезает до нуля (значимый ноль в системе: отсутствующий в списке; различие незамужней и вдовы).

Набор ДП также зависит от системы и исторически изменчив (в разных системах по-разному). Но главное – что не всякое реально (перцептивно) существующее различие значимо системно, то есть составляет ДП. В фонологии между соотносимыми единицами возможно два типа отношений. 1) Признаки, которые противопоставляют одну фонему другой, в любой позиции, свободно, необусловленно: МАЛ – МЯЛ – нет закономерности, по которой М и М’ меняют друг друга. Отношения свободного выбора, свободного варьирования (только такие отношения и образуют дифференциальные признаки). 2) Признаки, возникающие по необходимости, обусловленные другими признаками. МАЛ// М’яАЛ– А и яА не принимают участия в противопоставлении, поскольку вынужденно появились вслед за М и М’ и позиционно обусловлены. Такое отношение называется комплементарностью, облигаторностью, или дополнительной дистрибуцией. Эти признаки, хоть и перцептивно значимы, в противопоставлении не участвуют, и наше сознание их как бы «не замечает» – то есть сигнификативно они «безмолвны» для нас. Причем, это не потому, что трудно различить А и яА (а А и О?), а потому что оно для русских не значимо: для немцев наоборот – У и я – реально звучат по-разному, поскольку фонематически значимы, а вот М и М’ – наоборот, одна фонема, потому что мягкий М позиционно обусловлен – появляется лишь перед И и Э (а значит, эту мягкость можно «не замечать», она не важна, не принимает участие в смыслоразличении). В чем же разница между русским БУ–Б’У и немецким? В том, что русский случай – возможна мягкость в самотоятельной позиции, противопоставляющая по смыслу и не зависимая от фонетических законов и позиций (РЯБ–РЯБЬ), в немецком невозможная (а в немецком, напротив, возможно я (ябер). Вот почему мы не противопоставляем А и /\, хотя артикуляционно-акустически это разные вещи. Ведь они в тождественной позиции не замещают свободно друг друга – А только под ударением, а /\ – только в первой предударной позиции. Поэтому редуцированность и ударность, хоть и являются перцептивно различаемыми признаками, не являются ДП.

В нашем сознании звук «живет» в двух ипостасях. С одной стороны, мы отождествляем в качестве одинаковых единиц одни и те же звуки, произнесенные по-разному – Р «картавое» и обычное, А – открытое, протяжное, и закрытое и пр. Дело в том, что в нашем сознании каждый звук представлен не точкой, а зоной рассеивания, и все видоизменения, находящиеся в пределах этой зоны, воспринимаются как один звук. Но это – работа по распознаванию артикуляционно-акустических свойств (реальности звучащей речи), которую можно назвать перцептивностью (восприимчивость). [Я просто «узнал» звук, отделив его от другого]. Это – уровень фонетики, собственно звука. Но наше сознание действует и на другом этаже (второй уровень отождествления). Оно отождествляет как одинаковые сущности и звуки, разные в артикуляционно-акустическом плане, если их различия поддерживаются единством словоформы, где они употребляются, в нашем сознании, и если их различия связаны с повторяющимися для нас, ожидаемыми (типовыми) условиями произнесения. Почему наше сознание воспринимает как одну сущность О и /\ в ДОМ//ДОМА? 1) Они встречаются в одном смысловом комплексе (корне), и мы это «узнаем». 2) Наше сознание «знает», что ударный О закономерно меняется в первом предударном слоге на /\ и считает это изменение не существенным для восприятия слова. Значит, это – варианты одной фонемы. Это «знание» и есть проявление в психике объективной реальности живого фонетического закона. Скажем, для случая РУКА/РУЧКА справедливо первое, но не выполняется второе условие: наше сознание не знает закона, по которому К переходит в Ч и не ждет его – распознает сущности как разные. И наоборот, РОД/РОТ – Т в обоих случаях распознается как разные сущности, так как при выполнении 2 условии не выполняется первое – РОДА/РТА. Это более высокий уровень распознавания – где участвует смысл. Его можно назвать сигнификативностью (significare – лат. значить, иметь смысл). Сигнификативность как бы поглощает перцептивность, обобщает ее. Поскольку это зависит от функции звука в потоке речи – его называют еще функциональным. Именно на функциональном уровне проявляется единство «более высшего плана» – единство фонемы.

Отсюда две основных функции фонемы. Отождествляющая (перцептивная): ЛЕЗ/ЗАЛЕЗ/ЗАЛЕЗАТЬ – разные звуки ментально объединены в одну фонему. Стол с 4 ножками, с тремя, с двумя, с одной – сохраяет свойства стола и не переходит в стул (функция та же). Смыслоразличительная, дифференцирующая (сигнификативная): ЛЕЗ//ЛЕС – одинаковые звуки ментально различаются как представители разных фонем. Отождествление и смыслоразличение идет нелинейно, не в звуковом потоке, а в системе языка (парадигматически). Скажем, в потоке речи дифференцируются ОТЕЦ//ОТЕЦ БЫ, а в системе они отождествляются: напротив, РОГ//РОК – отождествляются в речевом потоке, но дифференцируются в системе.

Итак, фонема – функциональная единица речевого потока, представленная комплексом позиционно чередующихся звуков, объединенных единством функции (перцептивной и сигнификативной). Важно, что с точки зрения функций объединение звуков в фонему не определяется их сходством (артикуляционно-акустической, перцептивной сущностью, но особенностями «позиционного поведения» в системе. Важно понять, что фонема – это абстрактная единица, она отвлечена от конкретных звуковых реализаций, и нет такой субстанции в языке, которая, ткнув пальцем, может быть названа фонемой (не линейная единица). Она – то общее, что есть в конкретных звуках (СУЩНОСТЬ И ЯВЛЕНИЕ).