Мировые скорости и скорость света

В статье [3] впервые дано определение массы как наличие в пространстве какой бы то ни было структуры. Абсолютное евклидово физическое пространство (нуль-пространство), если и имеет массу, то лишь несоизмеримо малую – асимптотически приближающуюся к нулю (в состоянии квантовых флуктуаций), и реактивной способностью само по себе не обладает. В нём не могло бы возникнуть ничего из того, что уже рождено и рождается нашим неевклидовым пространством.

При всей кажущейся негативности характеристической картины абсолютного нуль-пространства нулевая кривизна в виде локальных зон (областей), “вплетённых” в материю неевклидового пространства как переходная форма (“нуль-фаза”) существования материи [3,4] играет исключительно важную роль во всех процессах и явлениях мироздания. Достаточно заметить, что без переходных зон нуль-фазы в материи неевклидового пространства не могло возникнуть ни одной структуры – ни физических полей, ни наблюдаемой массы, а, следовательно, и самой Вселенной... Обилие же зон нуль-фазы в пространстве неевклидовой Вселенной равнозначно существованию в нём развитой “нуль-структуры”. В такой структуре (в зонах нуль-фазы) действуют непривычные для сегодняшних физических представлений человека законы...

Ввиду того, что кривизна пространства и скорость Vt течения времени t, связаны между собой обратно пропорциональной зависимостью, представляемой кривой с ветвями, асимптотически приближающимися к осям координат (по-видимому, это гипербола), скорость течения времени в нуль-структуре, т.е. в любых составляющих её зонах нуль-фазы стремится к бесконечности, а время – к нулю, т.е. к мгновению. Как следствие этого (ведь скорость течения времени – это “стержень” всех мыслимых мировых скоростей), в зонах нуль-фазы к бесконечности стремится и скорость Vи передачи информации. Нужно заметить, что бесконечная скорость передачи информации, не связанная со скоростью света (см. рис.2) – это, по сути, телепортация информации. Она и определяет мгновенность передачи “сигналов” между объектами Вселенной, в том числе и между биологическими объектами (как и между локализованными информационными структурами любых иных воплощений) по каналам продольной нулевой или близкой к ней кривизны. Каналы эти, очевидно, тождественны тому, что сегодня называют “волнами с продольной компонентой”...

Рис. 2.

Гносеология мировых скоростей.

Но на этом удивительные свойства нуль-фазы не заканчиваются... Крайне низкое – приближающееся к нулю – значение плотности ненаблюдаемой материи в зонах физического нуль-пространства (т.е. в нуль-фазе) снимает ограничения чисто инерционного характера [3], наложенные нашим неевклидовым пространством на любые скорости. И скорость света C здесь – ни при чём, так как сама ограничена “диктатом” кривизны (плотности ненаблюдаемой материи) нашего пространства. Ограничивается она, в частности, инерционным реактивным сопротивлением Rp нашего пространства (подобие волнового сопротивления среды в акустике), находящимся в прямо пропорциональной зависимости от его кривизны. Это наглядно иллюстрирует рис.2, вскрывающий гносеологию мировых скоростей. Здесь в одной системе координат представлены две кривые, одна из которых показывает обратно пропорциональный характер зависимости любой мировой скорости V (т.е. и скорости Vt течения времени, и скорости Vи передачи информации, и скорости света C) от кривизны (плотности ненаблюдаемой материи) ρ мирового пространства, а другая – прямо пропорциональную зависимость от той же кривизны (плотности материи) инерционного реактивного сопротивления Rp. Пересечение этих зависимостей между собой (т.е. совместное решение их уравнений) даёт точку Сg, замечательную тем, что она связывает между собой скорость света С (ордината) и кривизну мирового пространства, в котором мы живём... Не менее замечательна эта точка тем, что численное значение её абсциссы соответствует величине мировой гравитационной постоянной GM = 1/ρ. На связь гравитационной постоянной и кривизны пространства указывалось ранее в [8].

Таким образом, как и отмечалось ранее [3], скорость света характеризует динамические свойства материи пространства. Среди мировых скоростей она оказывается промежуточной скоростью, и её постоянство определено конкретной кривизной неевклидового пространства и обусловленным этой же кривизной инерционным реактивным сопротивлением ненаблюдаемой материи. Следовательно, уже сам факт ограничения скорости света и существования гравитационной постоянной свидетельствует о том, что наше пространство неевклидово. И чтобы в этом убедиться, не нужно даже выходить из кабинета...

“Красно-фиолетовое” смещение

Совершенно очевидно, что для пространства иной кривизны координаты (С; GM) точки Сg (рис.2) будут иные. Математически это понятно, но этого недостаточно для полного понимания. Физический же смысл можно постичь только, если исходить из того, что любое электромагнитное излучение представляет собой локальные модуляции кривизны пространства. Оптический диапазон частот в ряду этих излучений образуется, как отмечалось в [2, 3], по достижении таких предельных частот, когда локальная кривизна пространства в изгибах фазовых волн (т.е. полуволн) обретает критические значения, при которых фазовые волны начинают проявлять себя, как частицы – появляются кванты света (они же – кванты гравитационного излучения) – фотоны. А так как любое неевклидово пространство уже обладает собственной (исходной, базовой) кривизной ρ, то, в зависимости от конкретной её величины, достижение в фазовых волнах критических значений кривизны, делающих излучение оптическим, будет в каждом из этих пространств наблюдаться при различных “добавках” (приращениях) Δρ кривизны ρ. То есть, в пространствах, имеющих базовую кривизну большую, чем у нашего пространства, частотный диапазон оптического излучения будет смещен в сторону меньших (“красных”) частот, а в пространствах с меньшей базовой кривизной он будет смещен в сторону больших (“фиолетовых”) частот. Вследствие этого, световой луч, сформированный в пространстве меньшей кривизны, при переходе через некую границу в сопряжённое пространство большей кривизны (например, в наше) вместо светового диапазона частот (видимого света) “окажется” в диапазоне частот невидимого излучения, например, ультрафиолетового или даже рентгеновского. При этом наблюдатель в нашем пространстве увидит как бы обрезанный луч, опасный для человека своим невидимым продолжением (подобное явление, как известно, описывалось и очевидцами странно летающих объектов)... Сформированный же в пространстве большей кривизны световой луч при переходе в пространство меньшей кривизны окажется в диапазоне меньших частот, например, инфракрасного или даже СВЧ-излучения.

“Вечный двигатель” – в действии

Не нужно далеко лететь, чтобы “увидеть” пространства иной (по сравнению с нашим) кривизны: они могут быть сформированы локально в нашем пространстве. Такую возможность, как уже отмечалось, предсказывает диаграмма эквивалентных переходов материи-энергии (рис. 1), в частности, существование в ней перехода “момент количества движения – кривизна пространства”. Реальность технической реализации такого перехода давно доказана построенной в США ещё в 60-х годах прошлого века машиной Джона Серла, ротор которой, будучи разогнан до 550 оборотов в минуту внешним приводом, неожиданно обрел подъёмную силу: машина (ротор вместе со статором), набирая обороты с большим ускорением, отсоединилась от привода и скрылась в небе... Нужно подчеркнуть, что машина не имела никаких известных науке источников энергии (если не считать энергии самого неевклидового пространства, известного сегодня, однако, лишь в стадии “лженауки”). Поэтому, по “классическим” понятиям, машина Серла – это тот самый “вечный двигатель”, который давно заклеймен французской академией наук...

С небольшими изменениями в конструкции машина Серла (конвертор с диаметром магнитной системы статора около 1 м., весом 110 кг, склеенной из редкоземельных магнитов в виде кольцевых секторов, и с ротором большего диаметра, в виде сепаратора с вращающимися в нём магнитами-роликами, общим весом 115 кг) была изготовлена также и испытана в России. Результаты, которые носят явно сенсационный для науки характер [4], опубликованы частным образом (тиражом 150 экз.) тремя участниками её испытаний [9]. Институт, построивший и испытавший эту машину, пожелал остаться неизвестным...

Общий вес конструкции (350 кг) уменьшался или увеличивался (в зависимости от сообщенного ротору направления вращения) на 35%. Ротор приводился во вращение разгонным двигателем, и по достижении критической скорости (550 об/мин – по часовой стрелке, или около 600 об/мин – против часовой стрелки) резко самоускорялся при уже отключенном разгонном двигателе. Ускорение вращения ротора выше критической скорости продолжалось, несмотря на то, что он был нагружен дополнительно промышленным электродинамическим генератором и рассредоточенными по окружности ротора электромагнитными преобразователями с разомкнутыми магнитопроводами. Снимаемая с них ЭДС (от череды проходящих в их зазорах магнитов-роликов ротора) подавалась в цепь питания ламп накаливания общей мощностью 1 кВт. От генератора питались стандартные ТЭНы для воды, суммарная мощность которых составляла 10 кВт. Общая мощность, отдаваемая в нагрузку при 35%-м снижении веса конвертора, составила 7 кВт.

Как уже отмечалось в [4], проявление гравитационных эффектов разных знаков при изменении направления раскрутки ротора конвертора свидетельствует о том, что пространство обладает собственной кривизной (энергией и массой) определённого знака, а гравитационные силы являют собой результирующее притяжение или отталкивание объекта за счёт вносимого его ротором искривления того или иного знака. Несимметрия критических скоростей вращения ротора в режимах уменьшения и увеличения веса конвертора также является следствием того, что мировое пространство, в котором мы живём, неевклидово. Уменьшение же веса конвертора говорит о том, что он обретает “плавучесть” при взаимодействии с нашим неевклидовым пространством.

Показательно, что изменение (в частности, уменьшение) веса конвертора (350 кг) при испытаниях наблюдалось уже при скорости ротора 200 об/мин, т.е. независимо от достижения критической скорости 550 об/мин., а в момент достижения критической скорости (когда происходит резкое ускорение вращения ротора) текущее изменение веса конвертора немного замедлялось... Этот факт говорит о том, что “самопроизвольное” ускорение вращения ротора конвертора обусловлено одновременным влиянием законов прямого и обратного переходов: “МКД – кривизна пространства” и “кривизна пространства – МКД”. То есть, в системе “ротор – пространство” присутствует положительная обратная связь, причём ускорять ротор она начинает только при критической скорости. Обнаружить такую связь не составляет труда, так как диаграмма предусматривает только эквивалентные переходы, а в конверторе эта эквивалентность нарушается присутствием магнитного поля, которое при критической скорости ротора вносит динамически свою долю кривизны. Но до достижения критической скорости это поле, в силу его специфической структуры [8], не оказывает заметного влияния на скорость вращения ротора от внешнего привода. При критической же скорости ротора (550 или 600 об/мин.) появляется физически близкая гравитационному полю электрическая составляющая магнитного поля [1]. В результате степень деформации пространства увеличивается, и эквивалентность перехода “МКД – кривизна пространства” нарушается. Ротор, повинуясь уже действию закона обратного перехода (“кривизна пространства – МКД”), увеличивает свою скорость вращения. Но так как “самопроизвольное” ускорение ротора направлено на компенсацию излишней кривизны как возмущения, то в момент разгона сила, возникающая от взаимодействия между ротором и материей неевклидового пространства (т.е. подъёмная сила) кратковременно уменьшается, что и проявляет себя в незначительном замедлении текущего изменения веса конвертора.

Немаловажно, что при работе конвертора вокруг него наблюдалось голубовато-розовое свечение в виде облака тороидальной формы. Наблюдалось также указанное и в [1, 2, 8] расслоение пространства на дискретные поверхности (в данном случае – в виде вертикальных цилиндров с толщиной стенок 5 – 8 см, имеющих резкие границы и расположенных строго коаксиально ротору, с интервалом между собой 50 – 60 см.). В пределах толщины стенок цилиндров обнаружено поле, проявляющее себя, как магнитное, но структурно на него не похожее (цилиндры уходили сквозь железобетонные потолочные перекрытия строго вертикально ввысь и до 15 м. радиально за пределы стен здания, без видимых искажений). Кроме того, температура в пределах стенок цилиндров опустилась на 6-8 градусов ниже температуры окружающей среды (22°С). Нужно заметить, что такое температурное явление, представляющее организацию материи из состояния большего хаоса в состояние меньшего хаоса – в “тепловой сэндвич”, имеет важное значение для науки, так как говорит о несостоятельности вывода Р.Клаузиуса (1822-1888) о возможности “тепловой смерти Вселенной”. Немаловажно и то, что концентрические “магнитные цилиндры” и сопутствующие им “тепловые расслоения” начинают заметно проявлять себя в конверторе уже приблизительно с 200 об/мин, т.е. задолго до достижения критической скорости, при сравнительно малом МКД. И так как любые расслоения пространства на своеобразные домены являют собой, как отмечено в [2], реакцию пространства на его возмущение (деформацию), то в данном случае сам факт появления слоев надёжно свидетельствует о деформации пространства вращающимся ротором.

Закон перехода “момент количества движения – кривизна пространства” проявил себя, как уже отмечалось [5], и в опытах профессора Н.И. Козырева, который в качестве индикатора появления силы использовал уравновешенные рычажные весы, к одному из плеч которых был подвешен вращающийся ротор гироскопа. Стрелка весов отклонялась, когда возле них ставился стакан воды с растворяющимся в ней сахаром, или термос с горячей водой, в которую через отверстие в пробке доливалась холодная вода. Нетрудно заметить, что как в стакане, так и в термосе создавалась среда с переменной плотностью (т.е. обладающая кривизной). С фронтом меняющейся плотности (кривизны) и взаимодействовало локально искривленное ротором гироскопа пространство. Зафиксированное же вблизи гироскопа изменение частоты собственных колебаний кварцевых пластинок дополнительно подтверждает факт локального изменения ротором гироскопа кривизны пространства, которая и воздействует на массу пластинок кварца.