Корчицкий Сергей Александрович, кандидат педагогических наук

Этические воззрения Марка Туллия Цицерона

Резюме:

В статье рассматривается сущность и культурно-историческая значимость этического учения Марка Туллия Цицерона, изложенного в философском трактате «Об обязанностях». Особое внимание автор уделяет актуальности одной из самых авторитетных этических концепций прошлого в наши дни.

Мы живём в эпоху разрушения гуманитарного образования. Этот процесс неминуемо сопровождается интеллектуальной и нравственной деградацией, предполагающей катастрофические последствия для человеческого общества. Мало того, само понятие морали сегодня дискредитировано. Во-первых, из-за удушливой социальной атмосферы, когда моральные и профессиональные качества личности отходят на второй план, а жизненный успех часто ассоциируется с беспринципностью и безнравственностью. Еще в советские времена говорили «блат выше совнаркома», а с тех пор методы нечистоплотной социальной конкуренции стали куда разнообразнее и изощреннее. Во-вторых, по причине интеллектуальной несостоятельности многих так называемых воспитателей и идеологов, выступающих с менторских позиций, но не имеющих что сказать по существу молодому поколению.

Несмотря на то, что беседы о морали набили оскомину, эту тему обойти невозможно в виду того, что этическое сознание участвует в формировании всех типов человеческих отношений. Одним из самых ярких руководств по этике, когда-либо написанных человеком, является философское произведение Марка Туллия Цицерона «Об обязанностях» (лат. De officiis). Трактат оказал заметное влияние на этические воззрения видных философов и богословов. Епископ Медиоланский Амвросий в IV веке нашей эры на базе данного произведения изложил этическое учение для христиан. Высочайшую оценку труду Цицерона дал Вольтер.

Несмотря на древность, данный трактат остается актуальным и сегодня. Если в технической сфере человечество осуществило явный прогресс, коренным образом изменивший облик цивилизации, то развитие гуманитарной составляющей кажется бессмысленным бегом по кругу с повторяющимися кровавыми оргиями, поломанными судьбами целых народов и поколений и нескончаемой чередой грядущих хамов, жадно стремящихся к кормилу власти. Поэтому современному миру еще только предстоит дорасти до античной мудрости.

Этические воззрения Цицерона сформировались под воздействием греческой мысли. Прямое влияние на них оказали греческие стоики Панетий и Посидоний. Однако кругозор Цицерона широк, взгляды эклектичны, а в своих произведениях он идет дальше упомянутых предшественников, углубляясь в вопросы нравственного выбора в условиях противоречия между нравственно прекрасным и полезным.

Прежде чем перейти к основам учения Цицерона о нравственности, следует отметить, что он твердо стоит на фундаменте, заложенном сократовским «познай самого себя». Именно Сократ открыл возможность автономных этических учений, нарушив в данном вопросе, казалось бы, незыблемую гегемонию религии. Из этого следовало, что нравственные постулаты могут задаваться не только извне в форме религиозных заповедей, догм, табу и т.д., но и быть следствием познания природы субъекта нравственности. Таким образом, нравственным становится то, что соответствует природе человека, а безнравственным то, что противно ей.

Подобное рассмотрение человеческой природы, проведенное пятнадцать столетий спустя в речи Пико делла Мирандолы «De dignitate humana» (лат. «О человеческом достоинстве»), явилось манифестом европейского Возрождения, органично воспринявшего центральную этическую идею античности. И в этом прослеживается духовная преемственность европейских этических учений: от Сократа, греческих стоиков, Цицерона через христианскую теологию до этических систем гуманистов.

Итак, Цицерон выделяет четыре источника обязанностей, как четыре основы нравственного, то есть согласованного с человеческой природой, поведения: способность видеть истину, защиту человеческого общества, величие духа и порядок слов и дел.

Способность видеть истину как основа нравственности проистекает из того факта, что «человеку свойственна прежде всего склонность изучать и исследовать истину» [1, c. 259]. Эта человеческая склонность считалась главной до Цицерона, древними греками, и спустя века после Цицерона, гуманистами. Нравственное отношение к истине предполагает, что человек стремится избегать двух ошибок: принимать непознанное за познанное и прилагать чересчур большое старание к познанию ненужных предметов. К первой ошибке ведет поверхностное изучение вопроса, а вторая ошибка, по Цицерону, обусловлена утратой связи познания с повседневной деятельностью человека.

Еще стоит отметить презрительное отношение древних к такому познанию, целью которого являются деньги. Рассматривая третье основание нравственности, Цицерон напрямую говорит: «ничто так не свойственно скудному и бедному уму, как любовь к богатствам» [1, c. 277]. Столетием позже другой великий римский ум Сенека выразит неприкрытое презрение к познавательной деятельности, руководимой корыстными мотивами. Как здесь не вспомнить совсем свежий случай с не взявшим «призовой» миллион долларов питерским математиком Григорием Перельманом и недоумевающей по этому поводу общественностью! И при этом один из величайших ученых современности не удостоен на родине даже докторской степени. При этом на другой чаше весов можно взвесить ворохи бесполезных в научном отношении докторских диссертаций, вся целесообразность которых заключена в присвоении доплат и премиальных соискателям ученых степеней.

Следующие три нравственных основания можно вывести из определения человека как «социального животного», данного Аристотелем. Потому что все они обусловлены естественной заботой каждого о человеческом общежитии и устремлены к достижению общего блага. Особенно соответствует этому второе основание нравственности – защита человеческого общества. Оно, в свою очередь, подразделяется на две добродетели: справедливость и готовность творить добро. Справедливость по Цицерону заключается в воздержании от причинения вреда, соблюдении частной и общественной собственности, верности в словах и обязательствах, служении общей пользе. Коротко суть второго основания можно выразить девизом «не вреди и помогай!». Сам Цицерон говорит об этом: «увеличить свое достояние, нанеся ущерб другому человеку, более противно природе, чем смерть, бедность, боль, другие беды, ибо это прежде всего уничтожает совместную жизнь людей и человеческое общество» [1, c. 344].

В современном мире, одной из главных бед которого является повсеместная коррупция, данное основание выглядит утопичным и идеалистичным. Но стоит напомнить, что в Римской республике высокие общественные посты считались несовместимыми с коммерческой деятельностью, считавшейся неблагородной, а сенатором было запрещено иметь в частной собственности корабли с большой вместимостью грузов, чтобы у них не было даже соблазна заниматься торговлей.

Третье основание, величие духа, тоже имеет два слагаемых. Во-первых, это презрение к внешним обстоятельствам, выражающееся в равнодушном отношении к мнению людей (толпы) и горестям жизни. Во-вторых, это деяния опасные для жизни и благополучия. Данное основание Цицерон, как это ни парадоксально может прозвучать, выводит из свойственного человеческой природе стремления главенствовать. И Цицерон развивает данную мысль, утверждая, что благородный человек будет повиноваться отнюдь не всякому, а только своему наставнику или справедливому и законному правителю, действующему во имя общего блага. Против любой другой власти достойный человек будет протестовать, даже несмотря на риск для собственной жизни и общественного положения.

И здесь снова мы должны отметить фундаментальное противоречие взглядов Цицерона современным нормам бытовой и общественной морали. На каждом шагу в нашей жизни мы можем услышать «великие» максимы: «все как у людей», «что скажут люди», «так принято», «все так делают». Не говоря уже о марксистском «бытие определяет сознание», что было категорически неприемлемо для стоиков греко-римского мира. Модно упомянуть и одно из последних изобретений отечественной гуманитарной мысли – концепцию «социального интеллекта» как меру карьерного роста. В этом понятии слились сервилизм, заискивание, лесть и подобострастие перед пробравшимися «наверх» боковыми путями чиновниками от государства и науки. Налицо торжество животной морали (даже не морали, а стиля жизни), заключающейся в полном подчинении инстинкту самосохранения и задаче стяжания любой ценой.

Последнее четвертое основание, порядок слов и дел или самообладание, Цицерон выводит из исключительной природной способности человека воспринимать и сохранять красоту, привлекательность и соразмерность сущего. Содержанием этого основания является понятие decorum (лат. подобающее) и выражается оно в благоразумном использовании разума и слова. На этом зиждутся умеренность и воздержность, согласные с человеческой природой и поэтому не натужные, а естественные, обладающие по Цицерону «внешней видимостью свободы».

Обязанность, вытекающая из этого основания, предполагает освобождение от опрометчивости и небрежности в словах и поступках. Для этого человеку необходимо развивать в себе внимание и тщательность. Сюда же Цицерон относит меру в наслаждении, а также следование своим склонностям в выборе жизненного пути, своего места в обществе. Конечно, сегодня жизнь все больше представляется гонкой за наслаждениями, жажда которых распаляется в рамках общества потребления, а жизненный успех ассоциируется с лёгкими (неважно, что грязными) деньгами новоявленных олигархов. И, выражаясь словами самого Цицерона, «некоторые – люди не в действительности, а только по названию» [1, c. 289], с той поправкой, что уже не некоторые, а очень многие. Всё-таки разница в две тысячи лет берет свое.

 

Выводы

1. Этическое учение Цицерона связано как с этическими воззрениями древних греков, так и с взглядами передовых деятелей эпохи Возрождения.

2. Для современного мира моральные принципы, исповедуемые Цицероном, выглядят странно и попираются повсеместно, поэтому можно говорить о полной утрате духовной преемственности между античной и европейской цивилизациями, с одной стороны, и современным миром – с другой.

3. Для большинства людей этика Цицерона неизвестна и непонятна, несмотря на ее традиционность и культурно-историческую значимость. Это обусловлено почти полным разрушением классического образования, произошедшим в ХХ веке.

4. Попытки полного вытеснения из программы высшей школы классических дисциплин, активно предпринимаемые, в частности, в нашей стране, направлены на окончательную деморализацию населения и культивирование в обществе морали вольноотпущенника, которую, в принципе, трудно назвать моралью. Печально, когда социум превращается в фауну, еще печальнее, когда так называемые «элиты» активно помогают данному процессу.

 

Использованная литература:

1. Мыслители Рима. Наедине с собой / Сочинения. – M.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во «Фолио», 1998. – 832 с.

 

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: