Л.А. Тихомиров – ведущий теоретик русского консерватизма начала XX века

 

В русле традиционного русского мышления, Тихомиров писал, что «непосредственную теократию, боговодительство можно уподобить высочайшему состоянию человека – девству, монашеству, царскую власть браку, разделение и распад ее блуду»[24].

Веру в Бога Тихомиров неизбежно связывал с крепкой властью. «Христианство и политика»- яркий тому пример. Тихомиров считал, что для духовно-нравственного подъёма, который был так необходим России в начале XX века, одним из главнейших условий было бы усиление христианского влияния на политику. Это вовсе не означало бы подавление Церкви властью, а лишь предопределило объединение народа - «Внутренне сплочённое общество спасает народ даже при расстроенном государстве»[25]. А, обществу, сплоченному в крепкие организации, легко будет воссоздать государство заново. Понятие о достоинстве личности, ее свободе, совершенствовании, о равенстве и братстве – все это было взято из христианства, но, при отрицании реальности духовного мира, искажено. Одним словом, смешение Царства Божия и царства кесаря. Современное общество, раздираемое этим противоречием, умом не сознает его и даже отрицает. Материалистическое понимание жизни укоренилось так прочно, что люди большей частью просто не способны серьезно принять во внимание действие духовного элемента. Выход Тихомиров видит в следующем: «К возвращению личности религиозного понимания целей жизни мы и должны особенно стремиться ныне. С потрясения этой основы нравственной жизни начались наши социальные приключения. С восстановления значения религии для человечества начнется и выздоровление. Все остальное – внешнее укрепление порядка, власти, прочного действия исторических основ – само по себе необходимо, но все остается без души, без силы, если оживившееся религиозное сознание не даст личности должного руководства для понимания целей жизни. С умиротворения души начнется оздоровление социального мир».[26]

Религия стала одной из востребованных Тихомировым тем со времён эволюции его взглядов в консервативные. Во-первых, вера помогла ему снова вернуться в ряды общественных деятелей, пусть уже другого толка; во-вторых, увлечение религией вообще свойственно для российского консерватизма.

Еще в 1907 г. в журнале Московской духовной академии «Христианин» была опубликована статья Тихомирова «О семи апокалипсических Церквах», в которой он давал толкование Апокалипсиса в связи с историей человечества. Он также участвовал в работе кружка М.А.Новоселова - религиозного писателя, редактора и издателя «Религиозно-философской библиотеки». Среди участников кружка были такие мыслители, как Ф. Д. Самарин, В. А. Кожевников, ректор Московской духовной академии епископ Феодор и др.

Занимаясь разработкой темы христианского мистицизма, Тихомиров обращался с письмами к религиозному писателю, автору Мистической трилогии М.В.Лодыженскому. Постепенно политические проблемы стали отходить для Тихомирова на второй план перед поисками ответов на вечные вопросы.

Необходимо отметить и активную церковно-публицистическую деятельность Л.А Тихомирова. В Москве он подружился с М.А. Новоселовым, бывшим толстовцем, вернувшимся в Православие, участвует в работе его «Кружка, ищущих христианского просвещения». Первым выступает с идеей восстановления патриаршества. Для чего вместе с «младшими славянофилами» — Д.А. Хомяковым и Ф.Д. Самариным занимается подготовкой поместного собора. Другой кружок, собственно Тихомировский — это генерал А.А. Киреев, художник В.М. Васнецов, церковный писатель Евгений Погожев, архиепископ Никон (Рождественский), предшественник Тихомирова на посту редактора «Московских ведомостей» В.А.Грингмут. Здесь Лев Александрович, среди прочего, читает не пропущенные цензурой статьи. В «Религиозно-философской библиотеке» Михаила Александровича Новоселов были опубликованы две работы Л. А. Тихомирова: «Личность, общество и Церковь» (1904) и «Христианская любовь и альтруизм» (1905). В 1916-1918 годах философ прочел несколько докладов в аудитории «Религиозно-философской библиотеки. Темы докладов Тихомирова – «О гностицизме», «О Логосе и Филоне Александрийском», «О философии Каббалы», «О философии Веданты», «О магометанском мистицизме» - соответствуют многим главам книги «Религиозно-философские основы истории». Вполне возможно, что публикование «Религиозно-философских основ истории» предполагалось осуществить в новоселовской серии «Религиозно-философской библиотеки». К середине 1910-х годов Тихомиров уже целиком погрузился в проблемы религиозного характера, работая над исследованием «Религиозно-философские основы истории» («Борьба за царство Божие») и повестью «В последние дни», которую посвятил своей супруге. По своей направленности она перекликается с работой Тихомирова «Религиозно-философские основы истории», однако, не является чисто философским произведением, поскольку в ней действуют выдуманные Тихомировым герои. Социализм и связанный с ним материализм были, по мнению Тихомирова, только «пассивным» отступлением от Бога, но еще не означали воцарение Антихриста, как это казалось многим современникам событий. Тихомиров считал, что «для перехода к активному отступлению нужно, чтобы материализм сменился какой-либо формой нового мистицизма, при котором только и возможно появление «нового бога», «иного бога». А поскольку этого еще не произошло, то, следовательно «последние времена» еще впереди.

Основой теории Тихомирова явилась мысль о борьбе в человеческом мире двух мировоззрений: дуалистического и монистического. Дуалистическое мировоззрение признает существующим два бытия - Бытие Божие и сотворенное Богом бытие тварное. Монистическое мировоззрение утверждает, в противоположность, единство всего существующего, проповедуя идею самосущной природы. На протяжении всей человеческой истории эти идеи ведут между собой непримиримую духовную борьбу, сами никогда не умирая, никогда не смешиваясь между собой, несмотря на многочисленные попытки сделать это.

Книга «Религиозно-философские основы истории» Л. Тихомирова говорит не только о прошлом и настоящем периоде этой борьбы, но и дает анализ человеческой истории в ее последние эсхатологические времена. Уникальна книга Тихомирова еще и тем, что в ней впервые па русском языке человеческая история в полном объеме проанализирована с религиозной точки зрения. В философской работе Тихомирова показано логическое развитие в человеческих обществах религиозных движений, взаимная связь и преемственность религиозных идей разных времен, которые то исчезают с исторической сцены, то, надевая новые личины, появляются вновь. «Царство мира соделывается Царством Господа. Все созданное приходит к той гармонии, в которой было создано»[27]

В отличие от многих монархистов и церковных деятелей, Тихомиров не считал, что социалистическое общество представляет из себя абсолютное воплощение зла, а октябрьская революция знаменует воцарение Антихриста. Социализм и связанный с ним материализм были, по мнению Тихомирова, «пассивным» отступлением от Бога, а «для перехода к активному отступлению нужно, чтобы материализм сменился какой-либо формой нового мистицизма, при котором возможно появление «нового бога».

Прежде чем обратиться непосредственно к трактовке Тихомировым «последних дней» человечества, нужно отметить, что еще в своих публицистических статьях он неоднократно подчеркивал, что воплощение в жизнь социалистической идеи не принесет людям желаемой свободы, поскольку «после долгой резни все могут лишь прийти к заключению, что невозможно жить иначе, как создав какой-нибудь страшный центральный деспотизм, который грозным принуждением, карой и вечным надзором за всем и каждым заменил бы действие погибшей в людях нравственности, гуманности и сознания своего общественного долга»[28]. В отличие от многих монархистов и церковных деятелей, Тихомиров не считал, что социалистическое общество представляет из себя абсолютное воплощение зла, а октябрьская революция знаменует воцарение Антихриста.

Нужно отметить, что повесть «В последние дни» представляет не только чисто религиозное, но и художественное произведение, написанное с большим мастерством. В повести встречаются неожиданные моменты, напоминающие о революционном прошлом самого Тихомирова. Работы Л.А.Тихомирова «Религиозно-философские основы истории» и «В последние дни» значительно расширяют наши знания о6 этом человеке, показывая его не только в привычном качестве публициста, но и в образе глубоко самобытного религиозного мыслителя, знатока философии и богословия. Они свидетельствуют, что в последние годы жизни Тихомиров пытался осмыслить историю человечества не в контексте тех или иных политических симпатий и антипатий, а в контексте вневременных религиозных положений. Эти работы представляют собой попытку показать устройство мира с точки зрения религиозного человека, мнимость в мире тьмы и истинность света, в конечную победу которого Тихомиров верил до самых последних дней своей жизни.

Рассуждая о значении религии для развития современных государств Тихомиров писал что, потеряв Христа, Европа все свои религиозные стремления и представления о христианском идеале перенесло на общество. «XVIII веку принадлежит первая попытка гармонически слить эти стремления с чисто материальным содержанием жизни. Отсюда кажущаяся оригинальность его. На самом деле основные понятия, на которых XVIII век начал строить новое общество, все составляет отголосок христианства.»

По поручению Столыпина Тихомиров написал несколько записок по истории рабочего движения и отношений государства с рабочими. Л. А. Тихомиров писал также и записки по вероисповедной политике государства, по созыву Церковного Собора. Церковно-публицистическая деятельность Тихомирова была, в частности, одной из побуждающих причин подготовки церковной реформы Императором Николаем II. Государь, прочитав его работу «Запросы жизни и наше церковное управление» (1903), повелел Священному Синоду обсудить вопрос о созыве Церковного Собора. В 1906 году заседало Предсоборное Присутствие, в котором по Высочайшему повелению участвовал и Л. А. Тихомиров.

Таким образом, можно сказать, что Тихомиров большое значение предавал религии как духовному стержню государства и общества. Монархия и христианство были для него единым целым. Так же нужно сказать, что Тихомиров, особенно на последнем этапе творчества, увлекался вопросами эсхатологии, анализируя Ветхий Завет, давал прогнозы о будущем страны.

Государственное устройство

Ещё период пребывания в «Народной воле» Тихомиров писал в передовой статье: «История создала у нас на Руси две главные самостоятельные силы: народ и государственную организацию»[29]. Подобными категориями русскую историю мыслил

Структура власти это всегда пирамида. Все дело лишь в том, как ее вершина должна отражать свое основание, руководящий принцип. Каков этот принцип. И как властные структуры должны преломлять требования масс, чтобы не повиснуть в воздухе. Именно ради единства, власть должна быть противопоставлена народу. А значит, исходить надо именно из этого. Тем более, что это, в основном, факт всякого государства. Однако по той же причине, что государство – это дело общее, оно должно следовать общему благу. В этом правда демократии. Поэтому одной из главных задач политики является организация связи Главы государства и его народа. Тихомиров настаивал на том, что к этой священной связи надо стремиться, а не считать ее присущей изначально, как это подразумевается в мысли демократической. В качестве идеала этой связи он видел брак Царя и Народа, что имеет свое историческое воплощение в православном венчании Царя на Царство.

Глубокое разочарование в демократии подвигает Л.А. Тихомирова заняться исследованием вопроса о власти. В 1896 году появляется «Единоличная власть как принцип государственного строения» своеобразный «катехизис сознательного монархиста». С книги «Единоличная власть как принцип государственного строения» начинается новый период его творчества – период построения государственно-правового учения о монархии, получившем наиболее полное завершение в капитальном труде «Монархическая государственность». Тихомиров был первым, кто серьезно занялся исследованием такого государственного феномена, каким было русское самодержавие. «Монархическая государственность» - дело жизни для Тихомирова, по выражению В.И. Карпеца, «в духе и силе» Платона и Аристотеля. Появляется теория «прогрессивной эволюции монархии» - от абсолютизма к русскому, допетровскому типу монархии. Фундаментальной работой написанной Тихомировым стал этот труд. В этой работе он смог дать целостную картину истории монархической власти не только в общероссийском, но и в мировом масштабе. Первая часть исследования была посвящена теоретическому обоснованию монархической власти. Исходное положение о стремлении к организации в обществе и живой природе («принцип кооперации или корпоративизма») имеет много общего с органической теорией, излагаемой К.Н. Леонтьевым. Власть и принуждение для Тихомирова были неотделимы от сущности человеческого общества. По его мнению, в государстве с разной степенью власти сосуществуют три формы государственности: монархия, олигархия и демократия. Ни одна из них не может возобладать и создается идеальное равновесие, когда государство стабильно и прочно. Идеально, когда монарх опирается на олигархию, а в низовом звене, на уровне низшего самоуправления, действуют демократические принципы. С возникновением общества в нем возникает власть как естественный регулятор социальных отношений. Для общественности всегда характерно наличие власти и подчинения. Когда же нет ни власти, ни подчинения, то наступает свобода в чистом ее виде, но здесь уже нет общественности, так как любая социальная система полна борьбы, которая проходит либо в более грубых, либо в более мягких формах. Власть становится силою, осуществляющей в обществе, в государстве высшие начала правды. Итак, «первенствующее значение монархического принципа» основывается на том, что «свойства, требуемые от верховной власти, совершенно совпадают с природными свойствами монархии: прочная власть, единство власти, нахождение вне партий и частных интересов, высокая степень нравственной ответственности, уверенность в своей силе, дающая мужество на противодействие всем случайным веяниям, способность к обширным преобразованиям и т.д.»[30]

Тихомиров пытался синтезировать славянофильский либерализм и идею сильной государственной власти. Рассмотрев во второй части Византию как историческую аналогию российской государственности, он перешел непосредственно к истории России. Здесь особое внимание было уделено построению «правильных» отношений государства и церкви, когда обе эти константы дополняют друг друга, вера не противопоставляется политике, а идеологическим принципом для монархической системы объявляется моральный принцип, основанный на православии. Тихомиров выдвигал на первый план наличие надгосударственной нравственно — религиозной идеи. Как и другие верующие монархисты, он считал, что власть ответственна перед высшим судией – Богом, но в отличие от других консерваторов, Тихомиров обращал внимание не только на духовное, но и на правовое оформление монархического принципа. «Все условия политической сознательности были в России за все 1000-летие ее существования крайне слабы, и по своей спутанности и противоречивости, едва ли не хуже, чем где бы то ни было». Главную опасность для монархии он видел в том, что до Петра I не существовало законодательных определений царской власти, а после него все государственное право испытывало влияние европейской правовой системы, базировавшейся на обязательной эволюции монархии в сторону республиканской формы правления. Тихомиров пытался выработать такое правовое оформление монархической системы, которое доказало бы возможность эволюции монархии. Тезису о неизбежности смены монархической формы правления республиканской, в ходе идущих модернизационных процессов, противопоставлялся тезис о неантагонистичности происходящих изменений и монархической системы. Доказывалось, что монархия не только может вписаться в происходящие изменения, но и сделать их плавными, облегчив болезненность трансформации. Напомним, Тихомиров выделяет четыре элемента, из которых состоит национально-государственное тело, а именно: 1) нация; 2) Верховная власть, которая в совокупности с подданными; 3) государство; 4) правительство, подчиненное верховной власти и ею организуемое в целях государственного управления.

Вслед за Аристотелем и Ж.-Ж.Руссо Тихомиров делит государственную власть на верховную и управительную, а вслед за Б.Н.Чичериным определяет, что первая «едина, постоянна, непрерывна, державна, священна, ненарушима, безответственна, везде присуща и есть источник всякой иной государственной власти»[31]. Другими словами она самодержавна, т.е. суверенна, независима. «Юридически она ничем не ограничена (...) не подчиняется ничьему суду, ибо если бы и был высший судья то ему бы и принадлежала верховная власть»[32]. На основании этого он критикует теорию разделения властей, указывая, что разделение властей возможно и необходимо лишь в области власти управительной. И действительно, верховной властью в государствах с разделением властей является власть народа, а не президент и не парламент. Принципов власти Тихомиров насчитывает ровно три: монархию, аристократию, демократию. Если выражаться предельно емко, основанием предпочтения будет, по Тихомирову то, что монархия единственная наиболее полно отвечает онтологическим требованиям, объективно предъявляемым к верховной власти: единству, сосредоточенности, нераздельности...

Требования, предъявляемые к управительной власти совершенно иные. Это требования специализации, компетенции, разделения функций, взаимного контроля. Именно здесь Тихомиров и видел значение аристократического и демократического принципов власти. Причем если первый необходим для организации управления – «править должны лучшие», то второй наиболее пригоден для организации контроля за представителями верховной власти, так как народ испытывает всякую меру власти непосредственно на себе, а потому от него «труднее всего спрятаться». Сила власти, единство власти – в ее способности решать насущные проблемы. Проблемы же проще всего решаются на месте, поэтому, допуская самоуправление, государство лишь еще более усиливается. И, хотя Костылев вносит замечание, что с такой программой Тихомиров в 1905 г. опоздал, мы возразим – подобная практика присутствовала почти во всех восточных деспотиях и средневековых монархиях, опиравшихся на «свободные» города, общины и т.д. Это был единственный способ избежать неизбежного разбухания государственного аппарата, а значит этот пункт имеет общетеоретическое значение.

Заканчивая эту тему, следует подчеркнуть, что злом, хотя и неизбежным является, по Тихомирову, само существование управительной власти. Ибо при представительстве верховной власти, будет всегда, объективно, в силу косности материи возникать искажение первоначального волевого импульса Оригинальность Тихомирова как мыслителя в том, что он попытался синтезировать религиозное и юридически-правовое обоснование «монархической государственности», не стремясь при этом к чисто механическому повторению идей консервативных идеологов, и привлекая для подтверждения своих мыслей примеры из различных работ, начиная от трудов Платона и Аристотеля, и заканчивая разработками славянофилов, К.Н. Леонтьева, М.Н. Каткова, Б.Н. Чичерина, С.Ф. Шарапова и других. Но не это здесь главное - исследование монархического принципа, принципа власти выводит Тихомирова на тему Апокалипсиса, великой книги о крушении и замещении Царств, вплоть до последнего очищения принципа власти, как единой, непреходящей, священной...

А углубление в историю русской монархии выводит на вечный русский вопрос – в чём причина нашего существенного отличия развития России от других стран. Тихомиров делает самый неутешительный вывод о том, что ученический, постпетровский период закончился и Россия в положении худшем, чем до Петра, потому что тогда она успокоилась на двести лет в крепостном праве и просвещении правящего слоя, а теперь тот же вопрос «и тьма над бездной».. Тихомиров не строит своей концепции, не предлагает своей утопии. Его всегда обвиняли в обратном, в эклектизме. А он был апологетом реальности. Выход Тихомиров видит в следующем: «С умиротворения души начнется оздоровление социального мира»[33].

Л. А. Тихомиров стал первым русским мыслителем, разработавшим учение о русской государственности, о ее сущности и условиях ее действия. Он первым серьезно занялся изучением такого государственного феномена, каким было русское самодержавие. Государство - естественный союз нации. «Единственное учреждение, -говорит исследователь, - способное совместить и свободу, и порядок - есть государство»[34].Одним из характернейших и основных свойств человека является его стремление к взаимоотношениям с другими людьми. Общественность человека - такой же его инстинкт, как н инстинкт борьбы за свое существование. Оба они естественны, потому что исходят из самой природы человека. Государство же является высшей формой общественности. Общественность эволюционирует от союзов семейных и родовых к союзам сословным, а с развитием человеческих потребностей и интересов дорастает до возникновения высшей силы, объединяющей все социальные группы общества в государство.

Исследование монархического принципа, принципа власти выводит Тихомирова на тему Апокалипсиса, великой книги о крушении и замещении Царств, вплоть до последнего очищения принципа власти, как единой, непреходящей, священной... А углубление в историю русской монархии выводит на вечные русские вопросы, так ясно заданные еще в XVII веке. Не является ли своеобразная «русская правда» апокалипсическим бегством от истории. В народе, еще так чутко чувствующем власть, которая для него либо понимает Тихомиров, — человека русской правды: если «у них» все совершеннее, а «у нас» все хуже, значит нужно учиться у народа.

Перед Тихомировым, человеком двух понятийных аппаратов, как его окрестили либералы, все больше и больше разверзается та бездна, которая отрывает революцию. Тихомиров не строит своей концепции, не предлагает своей утопии. Его всегда обвиняли в обратном, в эклектизме, а он был апологетом реально происходящего.

После революции 1905 года к нему приходит окончательное убеждение в неотвратимости самой радикальной революции. И... признание в правых кругах. Его приглашают с лекциями, чествуют в монархических собраниях, в которых он, однако, выглядит не слишком партийно.

Выбор принципа Верховной Власти зависит от нравственно-психологического состояния нации, от тех идеалов, которые сформировали мировоззрение нации. Если «в нации жив и силен некоторый всеобъемлющий идеал нравственности, - развивает далее свою мысль Л. А. Тихомиров, - всех во всем приводящий к готовности добровольного себе подчинения, то появляется монархия, ибо при этом для верховного господства нравственного идеала не требуется действие силы физической (демократической), не требуется искание и истолкование этого идеала (аристократия), а нужно только наилучшее постоянное выражение его, к чему способнее всего отдельная личность как существо нравственно разумное, и эта личность должна лишь быть поставлена в полную независимость от всяких внешних влияний, способных нарушить равновесие ее суждения с чисто идеальной точки зрения" ("Монархическая государственность»[35].

После выхода книги «Монархическая государственность» Л. А. Тихомиров занят осмыслением реформирования системы «думской монархии», каковой она сложилась после издания новых Основных Законов 1906 года. Предложенную Л. А. Тихомировым схему реформ коротко можно определить как введение в государственную систему монархического народного представительства с узаконенным господством в нем голоса русского народа, цель которого - представлять мнения и нужды народа при Верховной Власти. Оговаривал он и то обстоятельство, что «представительством могут пользоваться только гражданские группы, а не элементы антигосударственные, как ныне. В законодательственных учреждениях не могут быть представительства ни от каких групп, враждебных обществу или государству...» [36]

Вслед за другими консерваторами Тихомиров критиковал «справа» либеральную политическую систему и революционное движение, отмечая, что «партийные вожаки получают значение каких-то своеобразных владетельных князьков или, точнее, олигархов. Главное официальное правительство страны ничто в сравнении с этими негласными владыками, создающими и ниспровергающими правительства официальные». Однако при всем кажущемся могуществе, демократия, по мнению Тихомирова, порождает крайне неавторитетный слой управленцев: «патрициев, дворян, служилых массы иногда ненавидели, но уважали и боялись. Современных политиков — просто презирают повсюду, где демократический строй сколько-нибудь укрепился»[37], поскольку правящий класс «вечно занят борьбой за власть, постоянно принужден думать о том, как захватить народ, сорвать его голоса, правдами-неправдами притащить его к себе, а не самому прийти к нему... Нет класса, живущего более вне народа, чем нынешние политиканы». Апофеозом обмана, с точки зрения Тихомирова, являются выборы: «по части искусства одурачивать толпу, льстить ей, угрожать, увлекать ее — по части этого гибельного, ядовитого искусства агитации люди дела всегда будут побиты теми, кто специально посвятил себя политиканству».

Парламентаризм будет существовать до тех пор, «пока наконец не исчезнет под напором не общего презрения, давно уже достигшего полной степени зрелости, а движения, до сих пор оказывающегося невозможным по отсутствию личности, около которой могло бы оно сомкнуться»[38]. Под этим движением Тихомиров понимал социализм. В работе «Социальные миражи современности», прогнозируя возможность практического воплощения в жизнь социалистической идеи, он стремился доказать, что новое соц. о-во обязательно будет построено на подавлении личности во имя государственных интересов: «Власть нового государства над личностью будет по необходимости огромна. Водворяется новый строй (если это случится) путем железной классовой диктатуры. Социал-демократы сами говорят, что придется пережить период диктатуры рабочего класса»[39]. Тихомиров указывал, что именно социал-демократическая партия имеет все шансы на установление в России такого строя. Вместе с тем, Тихомиров пытался показать наличие в социализме положительных сторон, признавая благородное стремление утопического социализма к устройству более развитого общества. «Мы видим в рядах первых социалистов множество людей действительно высокой нравственности... В утопическом же социализме родилось первое стремление к уяснению внутренних законов общественности»[40] — писал Тихомиров.

В качестве заслуг социалистического учения Тихомиров выделял следующие: усиление коллективного начала; усиление общественной помощи личности; более справедливое и равномерное распределение. Тихомиров признавал закономерность возникновения социализма, как протеста против эксплуатации, отмечая, что, прикрываясь на словах рассуждениями о свободе и равенстве, буржуазное о-во на практике привело к господству капиталиста над пролетарием, лишенным элементарных прав, а «на почве крайней бедности и — слишком часто — прямого притеснения неизбежно должны были возникать революционные движения народных масс, в теории объявленных владыками государства, а на практике сплошь и рядом чувствовавших себя рабами». В социалистическом учении Тихомиров видел не только чисто экономическую подоплеку, но и стихийный протест масс против обнищания, законное желание людей улучшить свою жизнь.

Видя вокруг себя непонимание, Тихомиров начал писать, обращаясь не столько к непонятливым современникам, сколько к потомкам надеясь, что его работы когда-нибудь найдут настоящего читателя. Эта надежда, прежде всего, относилась к его фундаментальному исследованию «Монархическая государственность»: «Боюсь, что все это академический труд. Наша Монархия так разрыхлилась, что Господь один знает, каковы ее судьбы... Главное - в обществе подорвана ее идея, да и самого общества-то нет. Все съел чиновник... Мое сочинение, может быть, могло бы послужить будущей монархической реставрации. Но для настоящего оно бесполезно. Ни очами не смотрят, ни ушами не слушают»[41].

Попытки же Тихомирова возглавить монархическое движение не увенчались успехом. Он отходит от публицистической деятельности и, скопив небольшое состояние, переезжает в Сергиев Посад.

Л.А.Тихомиров первой задачей государствоведческой науки определяет упразднение той путаницы и неразберихи, которая царит в ней в связи со смешением основополагающих понятий.

Из этого с необходимостью следует утверждение на уровне аксиомы о том, что всякое правление тяготеет к монархии. И действительно, все самые потрясающие «разоблачения» и самая испепеляющая критика демократии даже у ее же сторонников всегда сводилась к тому, что власть народа узурпирована. Так было две с половиной тысячи лет назад. Так обстоит дело и сейчас. Если рассматривать государство как «дело общее» (res publica), то всякое государство, обобществляя, объединяя людей, заведомо несет в себе монархический принцип, монархический заряд. Для демократии онтологическое стремление к единоначалию читается как тяготение к цезаризму, к диктатуре.Вот почему классические примеры психологии «общего дела» давали наиболее монархические народы. Даже в своем революционно-демократическом порыве. Где-то здесь, наверное, лежат корни переосмысления революции самим Тихомировым. Может быть, это осознание себя в служении началу по своей природе столь же монархическому, как и тот, против которого велась борьба.

Только в этом контексте становится ясно, зачем демократии так нужны все ее сложнейшие механизмы сдержек и противовесов, система обособления властей. На любое усиление власти демократия должна накладывать "табу". По той же причине она должна ослаблять центростремительные силы. Иначе она перестанет быть властью верховной. История же подтверждает, что представительные демократии появляются лишь после того, как факт сильной власти уже имел место быть, когда государство уже получило политическое единство. Все исключения только подтверждают общее правило, ибо ясно, что центробежными силами не создается государство. И в обстановке развития этих сил и развала государства, не они будут в числе способных восстановить единство.

С прогрессом онтологические требования, предъявляемые к верховной власти, не только не умолкают, но, напротив, начинают звучать все громче. С одной стороны, все больше вопросов общественной и усложнившейся производственно-экономической жизни приходится отдавать на откуп государству. Факт все более растущей экономической зависимости граждан от государства ныне глобально опосредован подрывом натурального хозяйства и ростом города за счет деревни. С другой стороны, усложнение задач управления приводит к тому, что в современном мире, в еще большей степени, чем раньше, подавляющая часть участников политического объединения (государства) объективно не способна участвовать в процессе принятия решений.

Повторимся еще раз, данная ситуация является для государственной теории вечной, и Тихомиров лишь последовательно реставрирует традиционный взгляд на природу власти. Здесь стоит вспомнить об известном со времен «Государства» Платона Фрасимаховом принципе, или «железном законе олигархии». Власть это всегда: те, которые приказывают, и те, которые подчиняются. И можно сформулировать основное противоречие демократии: те, которые подчиняются – это народ, то есть формально – верховная власть.

Однако по той же причине, что государство – это дело общее, оно должно следовать общему благу. В этом правда демократии. Поэтому одной из главных задач политики является организация связи Главы государства и его народа. Тихомиров настаивал на том, что к этой священной связи надо стремиться, а не считать ее присущей изначально, как это подразумевается в мысли демократической. В качестве идеала этой связи он видел брак Царя и Народа, что имеет свое историческое воплощение в православном венчании Царя на Царство.

Вслед за К.П.Победоносцевым, который писал о том, что в психологии всякого человека имеется искание над собой власти, и вслед за П.Е.Астафьевым, Тихомиров делал вывод о психологическом условии, психологическом основании существования феномена власти. Не извращая нравственные понятия, Лев Александрович заключал: «Это очень глубоко подмеченная черта нашей психологии, черта, которую можно назвать женственною, но которая обща всему роду человеческому». Стоит ли добавлять, что своем высшем напряжении искание Верховной власти является исканием Воли Божьей.

В монархии имеет место углубление онтологических требований, предъявляемых к власти. «Общее дело» должно воспроизводиться от поколения к поколению, постоянно «узнавая себя», вбирая в себя то, чем оно было прежде, самоидентифицируясь. И монархия, особенно династическая, наиболее полно отвечает этой, уже экзистенциальной человеческой потребности сохранения себя во времени. Монархия – это зеркало, в котором нация видит свое единство. Это историческая память народа. Связь времен. Противопоставленная обществу, монархия вдруг оказывается глобально интегрирующей, одушевляющей его.

Теория верховной власти Тихомирова лишена и эклектизма, и простоты. Ибо и цезаризму и абсолютизму он отказывает в обладании властью верховной. Особенного же накала, вершины «льда и пламени» его теоретическая мысль достигает, когда начинается идейная полемика с абсолютизмом, то есть с «Левиафаном» Т.Гоббса.

Итак, Лев Александрович Тихомиров в начале XX века выступил как сформировавшийся теоретик консерватизма, о чём говорит его способность к написанию такого монументального труда, как «Монархическая государственность». Он, несомненно, считал монархию единственно правильной формой государственного устройства, что и обосновал в своём труде. Работа его уникальна по тщательности проработки и историчности примеров. Политическая тематика на теоретическом уровне, бесспорно, являлась сильной стороной тихомировской публицистики.

Заключение

 

Итак, ознакомившись с публицистической деятельностью Тихомирова, его творческим наследием с конца 1880-х по 1916 гг. можно сказать, что, Л.А. Тихомиров прошёл путь от революционера-атеиста к теоретику самодержавия, стал виднейшим представителем консервативной мысли своей эпохи.

Анализируя общественно-политические взгляды Тихомирова как консерватора можно сделать следующие выводы:

1) В конце 1880-х годов произошла координальная эволюция взглядов Л.А. Тихомирова. Его искреннее раскаяние и брошюра – отречение от революционного прошлого – «Почему я перестал быть революционером» - это рубежный этап в творчестве Тихомирова. Такой смелый шаг его современники анализировали по-разному, но именно с данного момента Лев Александрович предстал перед современниками как сторонник новой идеологии.

2) Проанализировав взаимоотношения Тихомирова с другими консерваторами, можно сказать, что, приобщившись к идеологии позже Лев Александрович на первом этапе своей деятельности не выработал ещё достаточно полные представления по конкретным проблемам, но уже начал формировать свои, отличные от остальных позиции. Потому существовало расхождение с коллегами по некоторым вопросам (С Победоносцевым – из-за его архаичности в вопросах общественного устройства, и неприятии выдвинутых Тихомировым новых социально-политических обоснований монархии). Русские почвенники критиковали Тихомирова за народовольческое прошлое и не хот<

123	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: