Закат «социал-либеральной эры»: политика правительства Г.Шмидта.

М.В. Пономарев

Этот раздел предназначен для подготовки к семинарскому занятию по истории современного социалистического движения. Его содержание не отражено в тестах рубежного контроля

Закат «социал-либеральной эры»: политика правительства Г.Шмидта.

В начале 1970-х гг. ФРГ демонстрировала наиболее мощную динамику политического и социально-экономического развития среди ведущих стран Запада. У власти находилась «социал-либеральная коалиция», созданная после выборов 1969 г. социал-демократами и свободными демократами. Пост канцлера занимал один из наиболее популярных политиков послевоенной Германии Вилли Брандт, ставший лидером СДПГ еще в 1960 г., будучи бургомистром Западного Берлина. Заслугой Брандта стал не только отказ от классовой риторики и разворот партийной стратегии к принципам «real politic», но и учет совершенно новой социально-демографической ситуации. Во взрослую жизнь входило молодое поколение западных немцев, для которого проблемы их отцов и дедов – стремление к социальной защищенности и потребительскому благополучию, рефлексия по поводу национальной истории, упование на традиционные христианские ценности как основу национальной идентичности, – уже не были столь актуальны. К тому же эти тенденции начинали сказываться и на международной арене. Тень Второй мировой войны постепенно уходила в прошлое, и, несмотря на разделенность Европы и Германии «железным занавесом», в мировой политике явно подули «ветры перемен». В немецком обществе эти перемены ассоциировались с молодым, энергичным Вилли Брандтом, совершено не похожим на политиков из христианско-демократического лагеря. Брандт был одним из первых государственных руководителей ФРГ, кто начал открыто говорить о наболевших проблемах общества, привнес в политику дух откровенности и открытости. Чуждый консерватизму своих предшественников, он видел в социальных реформах инструмент для ускорения общественного развития, а не создания «государства всеобщего благосостояния» и «общества потребления». Не случайно, что в период правления Брандта была проведена избирательная реформа, предоставившая право участия в выборах молодежи с 18 лет, принято федеральное законодательство о стипендиальном обеспечении и бесплатном обучении, практика обязательного страхования была распространена на детей и студентов.

Естественно, что активная социальная политика требовала достаточной финансовой базы. Социал-демократы продолжили курс на усиление плановых начал и укрепление системы индикативного регулирования экономических процессов. Последовало и повышение налогов. Если в 1960 г. налоги и социальные отчисления составляли в среднем 15,9% заработной платы, то в 1973 г. – 26,1%. Особенно большим стал налоговый пресс на предпринимателей. Тем не менее, правительству пришлось смириться с образованием устойчивого бюджетного дефицита. Из-за прогрессирующих выплат социального назначения только в 1970-1975 гг. процент государственных расходов в общественном продукте вырос с 29 до 51%, при этом наибольшая часть этого пророста пошла на развитие различных видов социального страхования, т.е. непроизводительные расходы. По сути, речь шла не только о неизбежных следствиях активной бюджетной политики немецкого правительства, но общих для Запада макроэкономических тенденциях. С начала 1970-х гг. по всей Европе заметно увеличивается инфляция, появляются признаки перенакопления капитала (прежде всего – падение нормы прибыли). Но в ФРГ эти тенденции воспринимались более спокойно, поскольку еще срабатывал прочный фундамент послевоенного «экономического чуда». До и «нефтяной шок» 1973 г. не принес ФРГ таких катастрофических последствий, как для других стран Запада. В течение следующего года рост ВВП снизился до 1%, но о кризисе пока речь не шла.

Сложнее обстояло дело с политической репутацией правительства. Правительство Брандта вело интенсивные переговоры с СССР, Польшей и Чехословакией, завершившиеся подписанием «восточных договоров» (Московский договор 12 августа 1970 г., Варшавский договор 7 декабря 1970 г., Пражский договор 11 декабря 1973 г.). Участники этих соглашений признавали нерушимость послевоенных границ, в том числе по Одеру-Нейсе, подтверждали свой отказ от территориальных претензий и применения силы в международных отношениях. Удалось упрочить и международно-правовое положение Западного Берлина. И, наконец, самый громкий резонанс вызвало подписание в 1972 г. Договора об основах отношений между двумя немецкими государствами. ГДР была впервые признана боннскими властями как суверенное самостоятельное государство. Этот внешнеполитический курс Брандта вызвал яростные нападки оппозиции. Первая атака последовала 27 апреля 1972 г., когда депутаты ХДС/ХСС внесли на голосование в Бундестаге вотум недоверия Брандту, предложив на роль канцлера нового лидера христианских демократов Райнера Барцеля. Но для успеха оппозиции не хватило двух голосов. На следующий день при голосовании по проекту бюджета установилось уже равенство голосов – 247:247. В этой ситуации Брандт использовал свое право инициировать роспуск парламента. Новые выборы состоялись 19 ноября 1972 г. и принесли убедительную победу правящей коалиции. СДПГ поддержали 45,8 % избирателей, что принесло 230 мандатов. Значительно усилили свои позиции свободные демократы, получившие 8,4 % голосов и 41 мандат. У ХДС оказалось 35,2 % голосов и 177 мандатов, у ХСС – 3,7 % и 48 мандатов. Не в силах поколебать преимущество правящей коалиции, оппозиция предприняла шумную, обвинительную кампанию лично против канцлера. Осуждению подвергались различные факты из биографии Брандта, его прежние связи с дискредитировавшими себя государственными и общественными деятелями. Развязка наступила после разоблачения референта канцлера М. Гийома как агента спецслужб ГДР. Уже в ходе расследования возник и скандал личного характера – выяснилось, что во время официального визита в Норвегию Гийом организовывал встречи Брандта с девушками. 5 мая 1974 Брандт подал в отставку. Его преемником на посту канцлера стал Гельмут Шмидт. Сменился и лидер СвДП. После избрания Шееля президентом партию возглавил Ганс-Дитрих Геншер. В правительстве Геншер получил посты вице-канцлера и министра иностранных дел.

После прихода на пост канцлера Гельмута Шмидта политический имидж правительства разительно изменился. Жесткий, деловой, рациональный стиль руководства Шмидта, получившего прозвище «железного канцлера» покончил с эпохой реформаторского романтизма. К тому же усиление кризисные тенденций в экономике требовало прагматичных и последовательных действий. С 1974 г. в ведущих странах Запада начался циклический кризис перепроизводства, открывший длительный период структурной перестройки индустриальной модели производства. В ФРГ масштабы кризиса были относительно невелики: в 1974 г. ВВП снизился на 4%, а уровень промышленного производства – на 7,5 %. Безработица увеличилась до 1,2 млн. чел. Уже с 1975 г. положение стабилизировалось, а к 1977 г. экономика ФРГ превзошла докризисный уровень. В целом, ФРГ пострадала в годы кризиса значительно меньше, чем остальные ведущие западные страны. И Шмидту пришлось не столько проблемы выхода из кризиса, сколько восстановления темпов роста. Тем самым, у ФРГ появился уникальный исторический шанс опередить Францию и Великобританию в роли европейских экономических «тяжеловесов» и вернуть себе статус хотя бы региональной сверхдержавы.

Основу политической программы Шмидта составили меры по структурной модернизации промышленности, рационализации трудовых отношений, укреплению финансовой системы – вполне обычные для эпохи перехода к постиндустриальной модели развития. Правительство отказалось от широкой практики государственного планирования и прямого производственного инвестирования. Ставка была сделана на стимулирование свободного предпринимательства (к началу 1980-х гг. общий уровень корпоративного налогообложения снизился почти на четверть). Особое внимание уделялось кредитной поддержке малого и среднего бизнеса. В середине 1970-х гг. в ФРГ насчитывалось около 1,9 млн. мелких предпринимателей, и, благодаря правительственной политике, их численность в кризисные годы даже начала увеличивать. В среде малого бизнеса в эти годы начинает формироваться прослойка венчурных кампаний, взявших на себя разработку многих новейших технологических проектов. Правительство оказывало активную поддержку в подготовке научно-исследовательского персонала для таких кампаний, стимулировало их связи с государственными исследовательскими учреждениями. В рамках НИОКР правительство отдавало приоритет разработкам микропроцессорной техники, систем коммуникации, энергосберегающих технологий. Еще одним новшеством структурной политики стало поощрение переноса за рубеж части промышленного производства, главным образом, малорентабельных или экологически вредных предприятий, а также предприятий конвейерной сборки (машиностроения и электроники).

Для рационализации системы трудовых отношений правительство Шмидта призывало профсоюзы отказаться от практики заключения коллективных договоров. После принятия в 1976 г. «Закона о соучастии рабочих в управлении промышленными предприятиями» профсоюзы утратили возможность оказывать решающее влияние на деятельность наблюдательных советов предприятий. В начале 80-х гг., на фоне нового циклического кризиса перепроизводства, последовал ряд непопулярных шагов. В 1980 г. предприниматели получили право на коллективные увольнения. В начале 1982 г. был введен новый порядок тарификации рабочей силы – созданы пять квалификационных категорий с дифференцированной оплатой и жесткими правилами аттестации. Правительство предпринимало шаги по совершенствованию системы трудоустройства безработных, но отказалось от увеличения пособий по безработице. Уровень безработицы в эти годы составлял примерно 4–4,5 % трудоспособного населения (около 1 млн. чел), что было значительно ниже, чем в других ведущих странах Запада.

Правительство Шмидта попыталось остановить нарастание инфляции и отказалось от использования бюджетного дефицита как инструмента политики. В 1975 г. был принят закон об «улучшении структуры бюджета». В соответствии с ним были значительно сокращены расходы на многие бюджетные социальные программы. В финансировании пенсионных и страховых фондов увеличилась доля физических лиц. После выхода из кризиса кредитно-денежная политика несколько смягчилась. В 1977 г. была принята «Программа будущих инвестиций», сосредоточившая государственные расходы на решение проблемы занятости, городского строительства, развития общественной инфраструктуры, защиты окружающей среды. Но стабильность финансовой системы оставалось важнейшим приоритетом политики правительства. Во второй половине 1970-х гг. были предприняты меры по накоплению золотовалютных резервов. Их общий рост составил около 40 млрд. марок. По сравнению с американским долларом курс марки вырос в 1972-1979 гг. на 85 %, по сравнению с французским франком – на 48%, по сравнению с фунтом стерлингов – на 98 %. Марка превратилась в распространенное средство международных расчетов, заняв место в валютных запасах различных стран. Такая прочная финансовая база позволила сохранить активный бюджет и к к концу десятилетия вновь выйти на опережающий рост социальных расходов: всего с 1970 по 1981 г. национальный доход возрос с 533 до 1188 млрд марок, а социальные расходы – со 174 до 484 млрд марок. Впрочем, речь шла уже о модернизированных социальных программах, многие из которых сами становились источником экономического роста.

Экономический императив во многом определял и внешнеполитический курс правительства Шмидта. Вместе с французским президентом В. Жискар д`Эстеном Шмидт внес большой личный вклад в развитие европейского интеграционного процесса. Результатом их усилий стало формирование европейской финансовой системы с вводом расчетной денежной единицы ЭКЮ, европейской системы скоординированных валютных курсов («валютной змеи» ЕЭС). Солидаризируясь с Францией Шмидт занял жесткую позицию по поводу притязаний Великобритании на изменение порядка финансирования бюджета Сообществ и сельскохозяйственной политики ЕЭС. Результатом франко-западногерманского сотрудничества в те же годы стало укрепление наднациональных органов Сообществ, в том числе ввод прямых выборов в Европарламент, расширение полномочий Европейского Совета. Министр иностранных дел ФРГ Геншер вместе со свои итальянским коллегой Коломбо в 1981 г. выдвинули совместный проект «Европейского акта», призванного объединить правовую базу Европейских Сообществ и сформулировать новые направления интеграционного процесса. В вопросах же глобальной мировой политики правительство Шмидта попыталось следовать «стратегии равновесия»: с одной стороны, в 1975 г. ФРГ присоединилась к решениям Хельсинкского Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, но с другой – активно выступила в поддержку модернизации ядерных вооружений НАТО и вместе с партнерами по Североатлантическому альянсу жестко осудила агрессию СССР против Афганистана. Немецким спортсменам было рекомендовано не участвовать в Московской олимпиаде 1980 г. Впрочем, это не помешало самому Шмидту именно летом 1980 г. совершить официальный визит в Москву и попытаться выступить в роли посредника для начала переговоров по проблемам международной безопасности.

Успешная, сбалансированная и лишенная популистской риторики политика предопределила очень прочные позиции правительства Г. Шмидта. По сути ему удавалось успешно «сидеть на двух стульях» и во внутренней и во внешней политике, избегая любых крайностей, но уверенно наращивая и международный престиж ФРГ, и темпы социально-экономических преобразований. Парламентские выборы 1976 и 1980 гг. продемонстрировали явное преобладание правящей коалиции. СДПГ оставалась наиболее популярной партией, получив в 1976 г. 42,6 % голосов и 214 мандатов, а в 1980 г. – 42,9 % и 218 мандатов. В. Брандт, занимавший по прежнему посте ее председателя, стал в 1976 г. президентом Социалистического Интернационала. Вместе с У. Пальме, Б. Крайским, П. Моруа, Ф. Гонсалесом он составил руководящее крыло нового поколения социал-демократов. Международный престиж СДПГ и ее лидера в эти годы значительно возрос, а в самой партии утихли межфракционные распри. Лишь на мюнхенском съезде СДПГ весной 1982 г. оживилось левое крыло партии, недовольное «рыночным уклоном» и призывавшее вернуться по мере завершения кризисного десятилетия к более традиционной социал-демократической политике.

Уязвимым звеном в правящей коалиции оказалась СвДП. Впрочем, Свободным демократам удалось сполна использовать ситуацию для упрочения своего электората: на выборах 1976 г. они получили 7,9 % голосов и 39 мандатов, а на выборах 1980 г. – уже 10,3 % и 52 мандата. Но в рядах партии назревал раскол, вызванный «потерей лица». Левое крыло партии активно поддерживало союз с СДПГ и довольствовалось роль младшего партнера в коалиции. Но лидер партии Ганс-Дитрих Геншер предложил в 1977 г. изменить коалиционную тактику. Сохраняя партнерство с социал-демократами в парламенте, свободные демократы начали выступать на выборах в ландтаги в ряде земель в коалиции с ХДС. Такая политика получила название «размягчения партийных фронтов». Правое крыло СвДП (т.н. «экономическое»), возглавляемое Х. Фридериксом, М. Бангеманом и О. Ламбсдорфом, требовало от руководства партии еще более жестких мер по возрождению «партийной идентичности». Эта позиция и возобладала на партийном съезде СвДП в Кельне в 1981 г., в преддверие которого Геншер в письме к партийным функционерам высказался за более последовательную ориентацию на принципы рыночной экономики и за сокращение социальных расходов. Это началом конца правящей социал-либеральной коалиции.

Блок ХДС/ХСС переживал вол второй половине 1970-х гг. непростые времена. Христианские демократы и социалисты по прежнему образовывали наибольшую партийную фракцию в парламенте, но пока не могли бороться за создание своего правительства. Сложными оставались и взаимоотношения двух демохристианских партий. После поражения на выборах 1976 г. (ХДС получил тогда 38 % голосов и 190 мандатов, а ХСС – 10,6 % и 53 мандата) коалиция пережила наиболее серьезный кризис за всю историю своего существования. Новый председатель ХДС Гельмут Коль, избранный на съезде в Гамбурге в ноябре 1973 г., только начал модернизацию идеологической платформы партии. Первые контуры обновленной концепции ХДС появились в «Программе принципов», принятой в 1978 г. Коль пытался найти компромисс между традиционными установками своего движения и современными идеями. В программе оказались соединены принцип атлантической солидарности и признание важности укрепления общеевропейской безопасности под эгидой СБСЕ, объявлялся «открытым» германский вопрос, но заявлялось о необходимости соблюдать все договоренности, достигнутые между ФРГ и ГДР в последнее время, декларировалась верность концепции социального рыночного хозяйства, но доказывалась необходимость обновления национальной экономической системы. Поддержка Коля сыграла важную роль в избрании на пост президента в 1979 г. христианского демократа К. Карстена.

Глубокая организационная и идеологическая перестройка в ХДС стала сигналом к началу Ф.-Й. Штраусом решительной борьбы за пост лидера всей коалиции. В программе ХСС 1976 г. предпочтение было отдано традиционным идеям христианской демократии. ХСС рассматривался как «народная партия», верная идеалам порядка, стабильности, ответственности. Внешнеполитическая доктрина по прежнему носила конфронтационный характер и исходила из противопоставления Запада и Востока в мировой политике. Радикальный европеизм сочетался с декларированием верности Североатлантическому альянсу. Под угрозой разрыва коалиции Штраус добился летом 1979 г. выдвижения себя кандидатом от ХДС/ХСС на пост канцлера. Однако выборы 1980 г. вновь принесли христианским демократам поражение, а вместе с ним – и крах личных амбиций Штрауса. Причем, если ХСС сохранил свое положение в парламенте (10,6 % голосов и 53 мандата), то ХДС получил лишь 34, 2% и 174 мандата.

Отличительной чертой внутриполитической ситуации в ФРГ в конце 1970-х гг. оставалась активность т.н. «внепарламентской оппозиции». Все больший размах приобретало антивоенное движение, спровоцированное размещением в стране ядерного оружия. Серьезной оставалась угроза терроризма. Активизировались действия боевиков из РАФ и Б-2. В 1974 г. возникла первая праворадикальная террористическая организация «Военно-спортивная группа Гофмана», а в 1979 г. – феминистская террористическая группа «Революционные ячейки», объявившая своей целью борьбу с господством мужчин над женщинами.

Быстро укреплялось западногерманское движение «зеленых». Первая партия такого толка была учреждена в Нижней Саксонии в мае 1977 г. В 1978-1979 гг. партии «зеленых» были созданы в Баварии, Бремене, Гамбурге, Баден-Вюртемберге и Гессене. В июне 1979 г. западногерманские «зеленые» сформировали союз «Особое политическое объединение – зеленые» и выставили единых кандидатов на выборах в Европейский парламент (получив поддержку 3,2 % избирателей). В январе 1980 г. в Карлсруэ состоялся учредительный съезд федеральной партии «зеленых». Целью ее было объявлено преодоление общественных условий, при которых ориентация на экономический рост имеет преимущество перед экологическими, социальными и демократическими потребностями жизни человечества. Критикуя «экономику прибылей» и «индустриальное общество», «зеленые» выступили за децентрализацию производства, внедрение самоуправления на предприятиях, обеспечение полной занятости, равноправия мужчин и женщин, немцев и иностранцев, живущих в ФРГ, демократизацию системы образования. Особый упор делается на необходимость решения экологических проблем. Включаясь в парламентскую борьбу, «зеленые» добивались демократизации государственного аппарата и расширения прав местного самоуправления. Важнейшим принципом деятельности партии стал отказ от насилия. «Зеленые» выступили и против применения силы в международных отношениях, за ликвидацию военных блоков, против гонки ядерных вооружений. В 1980 г. «зеленые» впервые приняли участие в парламентских выборах, но первоначально добились скромных результатов и даже оказалась на грани раскола. В октябре 1980 г. от партии откололась правая группировка Г. Груля.

Таким образом, политическая обстановка в целом благоприятствовала сохранению социал-либеральной коалиции, но входящие в ее состав партии столкнулись с «кризисом идентичности»: многих социал-демократов смущал дрейф вправо, а свободные демократы критиковали «социализацию» своей партии. К тому в 1980-1982 гг. положение правительства стало быстро ухудшаться. Начался новый циклический кризис перепроизводства, поразивший экономику всех ведущих стран Запада. В ФРГ его масштабы были даже большими, нежели в 1974-1975 гг. Существенно увеличилась безработица, превысив 9 % работающих по найму (2,5 млн. чел.). В два раза вырос дефицит бюджета. Впервые в послевоенный период в Западной Германии прошла волна банкротств промышленных и финансовых кампаний. Попытки правительства использовать жесткие антикризисные меры спровоцировали дальнейший раскол в коалиции и, прежде всего, в рядах СвДП. Многие социал-демократы и левые группировки в СвДП были недовольны сворачиванием государственной системы социального обеспечения и переходом правительства к монетарной политике. Правое крыло СвДП, напротив, поддерживало подобную политику, но считало, что ответственность за ее проведение должна взять коалиция свободных демократов и блока ХДС/ХСС.

Состоявшийся в апреле 1982 г. съезд СДПГ продемонстрировал, что Шмидт утратил консолидированную поддержку своей партии. Левое большинство делегатов съезда требовало проведения широких программ по увеличению занятости, наращивания государственных промышленных инвестиций, сокращения налоговых льгот предпринимателям. Развязка наступила в июле 1982 г. при обсуждении бюджета на следующий год. «Экономическая» группировка СвДП выдвинула собственный проект антикризисной политики, предусматривавший сокращение всех расходных статей бюджета на 5-10 %, сокращение срока выплаты пособий по безработице, уменьшение доли государственного финансирования пенсионных фондов, отказ от регулирования уровня квартплаты, частичный переход от стипендий к кредитам на обучение. Поскольку руководство СДПГ заняло негативную позицию по отношению к этому проекту, правительство оказалось парализовано. Попытки Шмидта найти компромиссный вариант не увенчались успехом. 17 сентября 1982 г. СвДП объявила о разрыве коалиции с социал-демократами, а 1 октября поддержала при голосовании в парламенте конструктивный вотум недоверия Шмидту. Новым канцлером стал лидер ХДМ Гельмут Коль.

 

Основное содержание последующих разделов отражено в тестах рубежного контроля

Г. Коль и немецкий неоконсерватизм. Политический рейтинг Гельмута Коля в момент прихода к власти был достаточно невысок. Его имидж разительно отличался от сложившегося за предыдущие десятилетия представления о лидерах западногерманской политической элиты. Тяжеловесный здоровяк, ростом в 193 сантиметра и весом далеко за сотню килограммов, буквально излучающий добродушие и мягкосердечность, но периодически бывающий резким и жестким – он целенаправленно создавал образ «простого немца», доступного и понятного, со всеми недостатками и достоинствами своего народа. Но в ХДС Коль был известен как мастер политических интриг, тонкой аппаратной игры, человек, который «умеет дружить» с нужными людьми и вознаграждать преданных сторонников. Родившийся в 1930 г., Коль принадлежал к тому поколению, которое видело войну, но не испытывало комплекс вины и горечи. Для него, католика и консерватора по воспитанию и убеждениям, пришедшего в ХДС еще в студенческие годы, не составляло проблемы воспринимать мир таким, каким он стал, реагировать на изменения и перестраиваться в соответствии с ними.

Гельмут Коль возглавил плеяду политиков, разрабатывавших новую концепцию христианско-демократического движения, близкую по духу и основным программным установкам к неоконсервативной идеологии. Его ближайшими соратниками стали генеральный секретарь партии Курт Биденкопф, его преемник Хайнер Гайслер, а также руководитель социальных комитетов Норберт Блюм. Германские неоконсерваторы, также как и их американские и английские единомышленники, критиковали этатизм эпохи ГМК, идею «государства благосостояния», психологию социального иждивенчества и безответственности, прожектерство искателей «идеальной модели» общественного устройства. Они призывали к возрождению традиционных устоев общества, нравственному оздоровлению, укреплению базовых элементов социальной структуры – семьи, церкви, собственности, государства. В то же время Коль избегал говорить о «неоконсервативной революции», не считая необходимыми противопоставлять собственную программу всей послевоенной демохристианской традиции. Если «Программа принципов» ХДС 1978 г. еще отражала новаторские амбиции нового поколения христианских демократов, то впоследствии Коль попытался отказаться от политизации государственного управления, от агрессивного фракционного и межпартийного противостояния, ориентироваться на прагматичные задачи и опираться на консенсус влиятельных общественных сил.

Германские неоконсерваторы нередко апеллировали к классическим принципам социального рыночного хозяйства, сформулированным еще Эрхардом. В условиях структурного кризиса индустриальной экономической модели чрезвычайно актуально звучали идеи о необходимости отказаться от противопоставления дирижизма и либерализма, регулируемой, плановой экономики и конкурентного, рыночного порядка, о том, что эффективно функционирующий рыночный механизм сам по себе является наиболее социальным экономическим порядком, а материальное благосостояние, достигаемое личным трудом и предполагающее личную ответственность, становится важным фактором духовного, морального развития человека. В концепцию немецкого неоконсерватизма вполне органично вошли ключевые ориентиры послевоенной христианской демократии – свобода индивида как сочетание права на личный выбор и ответственности за него, конкурентная основа экономической деятельности, неразрывно связанная с политическим плюрализмом и состязательностью политического процесса, социальная сбалансированность, достигаемая последовательной реализацией принципа субсидиарности в хозяйственной, социальной, политической, культурной сферах, защищенность индивида от экономического и политического насилия в сочетании с существованием сильного государства, способного проводить активную и преемственную политику.

Г. Коль жестко критиковал стремление левых социал-демократов к усилению планового начала экономики, расширению системы социального обеспечения, использованию бюджетного дефицита и высокого налогообложения в качестве инструментов, обеспечивающих экспансию социального государства. Но в то же время он мог опереться на опыт аникризисной политики социал-либеральной коалиции. Уже Шмидт использовал многие методы, ставшие основой «неоконсервативной революции» в других странах – монетаризм, переход от социального обеспечения, охватывающего все слои населения, к программам адресной поддержки, политику бюджетной экономии, стимулирование малого бизнеса и современных направлений НИОКР. Таким образом, немецкий неоконсерватизм оказался лишен революционного пафоса и духа идеологической конфронтации. Коль ориентировался на конструктивный диалог со всеми политическими силами при ясном понимании собственных стратегических целей. Для него стала характерной своеобразная «медлительность» в принятии решений, стремление избежать конъюнктурной поспешности и дать проблеме «основательно отлежаться», вносить перелом в развитие событий в тот момент, когда эффект предпринимаемых шагов был бы наибольшим, а их безальтернативность – очевидной. При этом, благодаря своей энергичности и способности к нестандартным действиям, Коль не давал оснований для упреков в инертности и пассивности. Такой политический стиль быстро превратил Коля в одного из наиболее популярных и авторитетных политиков страны, вызывающих доверие у представителей самых разных слоев немецкого общества.

Стремясь укрепить свои позиции в парламенте, Г. Коль инициировал роспуск Бундестага и проведение внеочередных выборов. Они состоялись 6 марта 1983 г. и принесли убедительную победу новой правящей коалиции. ХДС получил 38,2;% голосов избирателей и 192 мандата, ХСС – 10,6 % голосов и 52 мандата, СвДП – 7 % голосов и 34 мандата. СДПГ, при поддержке 38,2 % избирателей, сумела формально составить наибольшую партийную фракцию – 193 депутата, но далеко уступала по влиянию парламентскому большинству.

Главной неожиданностью выборов 1983 г. стал успех «зеленых». Они получили поддержку 5,6 % избирателей и впервые создали фракцию в Бундестаге (27 депутатов). На выборах «зеленые» выступали с новой партийной программой, принятой на V съезде в января 1983 г. Лозунгом ее стали слова: «Осмысленно трудиться – солидарно жить. Против безработицы и сокращения социальных прав». При сохранении важнейших принципов своего движения, «зеленые» включили в программу ряд актуальных социально-экономических задач, направленных на увеличение государственных капиталовложений в энергетику, транспорт, жилищное строительство, на борьбу с безработицей, инфляцией, свертыванием социальных и общественных услуг. Предлагался перевод общественно-значимых средств производства в «новую общественную форму собственности», предусматривающую широкое самоуправление. В качестве стратегической цели «зеленые» рассматривали построение нового «экологического строя», солидарного и демократического общества, исключающего эксплуатацию как человека, так и природы.

Превращение «зеленых» в постоянный элемент партийного спектра имело огромное значение для стабилизации всей политической системы ФРГ. Руководству партии «зеленых» удалось консолидировать деятельность самых различных группировок из «внепарламентской оппозиции» – радикалов-экологистов, тяготеющих к международной организации «Гринпис», умеренное «парламентское» крыло, ориентирующееся на участие в законодательном процессе, антивоенные и антифашистские группы, студенческих активистов. Тем самым, сложился уникальный механизм интеграции «новых социальных движений» в политическую систему страны. Исключение составили лишь праворадикальные группировки. Крупнейшей из них стала образованная в 1983 г. Партия республиканцев. Ее программа включила идеи крайнего национализма, ксенофобии, реваншизма. По прежнему дестабилизирующую роль играл и терроризм.

Политическое преобладание обновленного христианско-демократического движения оставалось очевидным на протяжении всего десятилетия. В 1984 г. президентом ФРР был избран один из авторитетнейших руководителей ХДС Рихард фон Вайцзеккер. На парламентских выборах 1987 г. позиции блока ХДС/ХСС несколько ухудшились. ХДС набрал 34,5 % (174 мандата), ХСС – 9,8 % голосов (49 мандатов). Но преобладание правительственной коалиции сохранилось благодаря успеху СвДП, сумевшей завоевать поддержку 9,1 % избирателей и 46 мандатов. До 186 депутатов уменьшилась фракция СДПГ, получившей 37 % голосов. Часть электората социалистов поддержала на этих выборах бурно прогрессирующую партию «зеленых» (8,3 % голосов, 42 мандата).

В области социально-экономической политики правительству Г. Коля не пришлось вносить существенные коррективы. Был сохранен курс на строгую бюджетную экономию, ограничение расходов на социальные программы, за исключением системы образования и профессионального переобучения. Это позволило быстро снизить бюджетный дефицит. Уже в 1983 г. его уровень был сокращен на 30 млрд. марок. Была продолжена правовая реформа системы трудовых отношений, начатая правительством Шмидта. Правящая коалиция провела через парламент более 250 поправок в законодательство, направленных на ограничение прав профсоюзов, расширение полномочий работодателей при заключении трудовых договоров, дифференциацию системы оплаты труда. Эти меры были призваны увеличить производительность наемного труда и снизить себестоимость продукции. Невзирая на предвыборные обещания, прямые государственные расходы на борьбу с безработицей так и не были увеличены. Неоконсерваторы считали, что лишь естественные экономические механизмы способны восстановить эффективный рынок труда.

Новым компонентом структурной политики стало осуществление программ приватизации. Однако, по сравнению с другими ведущими странами Запада, немецкие неоконсерваторы не рассматривали этот инструмент как приоритетный. За первые десять лет осуществления приватизации (1982-1992 гг.) правительство Коля сумело получить в бюджет всего 10 млрд марок. Причем приватизировались, как правило, небольшие предприятия, не игравшие значительной роли в функционировании народнохозяйственного комплекса. Более важную роль сыграло продолжение стимулирующей политики по отношению к малому и среднему предпринимательству. Основным методом этой политики стало осуществление налогово-финансовой реформы, обеспечившей беспрецедентные льготы корпоративному капиталу. Ставка была сделана на средние предпринимательские слои. Костяк возрождающейся экономики составили 15 тыс. кампаний с оборотом от 20 до 200 млн. марок, занимающихся венчурным бизнесом – на острие рыночной конъюнктуры, с высоким инвестиционным риском, активным внедрением инновационных технологий. Налогообложение физических лиц, напротив, было увеличено.

В области сельскохозяйственного производства предпочтение отдавалось крупным производителям. Правительство Коля стимулировало сокращение доли занятых в сельском хозяйстве (она упала к концу 80-х гг. до 4,5 % экономически активного населения) и концентрацию земельной собственности. Сократилась площадь используемых в сельском хозяйстве земель. Рост объема сельскохозяйственной продукции удавалось поддерживать в этот период за счет использования новых высокоурожайных сортов растений и селекции пород животных, модернизации средств химической защиты посевов и механизации производства. Уровень доходности аграрного сектора в ФРГ по прежнему уступал Франции, Греции, Испании, Португалии, но позволял обеспечивать 75 % потребности страны в продовольствии.

Успешность внутренней политики правительства Коля была во многом сопряжена с началом фазы роста в рамках экономического цикла. Выход из кризиса перепроизводства начался уже к 1983 г., и в течении последующих 8 лет объем производства устойчиво возрастал. Пик подъема пришелся на 1990 г., когда увеличение ВВП составило 4,5 %. Особенно высокими темпами развивались машиностроение, автомобильная, химическая, электронотехническая отрасли. На мировом рынке наукоемких товаров ФРГ вышла на второе место, опередив Японию (20 %). По общему объему экспортных операций ФРГ также заняла второе место после США. Быстрый рост экспорта, обусловленный подъемом промышленного производства, позволил стабильно увеличивать положительное сальдо внешней торговли. В 1990 г. оно составило уже 148,5 млрд марок (двумя годами ранее – 128 млрд. марок). Постепенно решалась и проблема безработицы. Ее уровень снижался медленно, но устойчиво. В 1990 г. он впервые за десять лет опустился ниже 2 млн. человек (7 % экономически активного населения). В годы подъема стабильной оставалась финансовая система ФРГ, позволявшая сохранять роль дойчмарки как денежной единицы, используемой для международных расчетов.

Политическую репутацию Коля укрепляла и его сбалансированная стратегия на международной арене. Коль считал необходимым закрепить роль ФРГ как члена мирового сообщества, выступающего за укрепление демократии и международно-правовой системы, следовать принципу атлантической солидарности, но добиваясь более равноправных отношений между членами НАТО, а

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: