 |
называют днем рождения Церкви?
|
|
|
|
< Составьте поздравление Церкви
С днем рождения.
< Вспомните имена 12 Апостолов,
Учеников Христа.
< Продолжите Евангельскую историю:
Мф, 14:22-25; Ин, 5:1-4.
< Объясните молитву «Отче наш».
< Назовите семь церковных таинств.
< Сколько в церковном году постов,
И каковы их названия?
Перед вами на карточках перечислен набор продуктов. Используя их, приготовьте себе обед в дни Великого Поста. (картофель, рыба, хлеб, майонез, грибы, лук, рис, капуста, растительное масло, морковь, сметана, молоко, кисель фруктовый, сухофрукты).
ДЕТСКИЙ УТРЕННИК,
Посвяшенный празднику
Пресвятой Троицы
И притча
«Про кисель и Божий Свет»
Действующие лица:
Ведущий — 12 лет,
Первая Ведущая — 10-12 лет,
Вторая Ведущая — 11-12 лет,
Третья Ведущая — 11-12 лет,
Четвертая Ведущая — 11-12 лет,
Пятая Ведущая — 11-12 лет,
Наталья - жена — девочка 13 лет,
Иван - муж — мальчик 13 лет,
Мать жены — девочка 13 лет,
Марина - соседка — девочка 10 лет,
Анастасия - соседка — девочка 11 лет,
Соседский мальчик — 7 лет,
Дочь Марины — 8 лет,
Декорации:
Русская изба, все участники в русских костюмах, в избе утварь конца ХIХ века, справа – лес, (несколько деревьев), река (из полотнища голубой ткани).
Исполняется под гитару
песня архидиакона Романа «Три Путника» [85]
Три Путника, задумавшись, сидят,
О Трапезе предложенной забывши,
Просты одежды, скорбны Лики, грустен взгляд,
Застыли руки, к странной Чаше наклонившись.
Во всем чудесная гармония видна,
Когда Один, любя, повелевает,
Другой, в стремлении испить ее до дна,
В молчаньи Третий их деянья освящает.
Качнулось дерево, склоненная гора,
В священном ужасе со трепетом взирают,
|
|
|
Как возле пыльного пастушьего шатра
Вином и хлебом люди Бога угощают.
Три посоха, три Лика, три пути,
Но Одному лишь суждено испить из Чаши,
Покинув Небо, по земле босым пройти,
Смириться, испытать заботы наши.
Застыли Три фигуры в забытьи.
Но, Боже, почему так одиноко
Пустыней жизненной без спутника брести,
Без Ангела, без друга, без пророка?
Три Путника, задумавшись, сидят
О Трапезе предложенной забывши.
Просты одежды, скорбны Лики, грустен взгляд
Тонки их руки, к странной Чаше приступивши.
Первая ведущая:
Без Ангела, без друга, без пророка
Невыносимо, горько, одиноко.
Но, если это так, то, говорят,
В душе без Бога – настоящий ад.
Ведущий:
И мы хотим вам показать сейчас
С концом счастливым маленький рассказ,
Который, правда, начинался с ада.
Извлечь, друзья, нам поученье надо,
И разобраться, как из ада в рай
С чужбины нам попасть в родимый край.
Первая ведущая:
Представьте, лес, опушка, соловьи,
Тихонечко звенят в траве ручьи,
Застыло солнце над зеленым лугом,
И только лишь с Натальиным недугом
Природа не сумела совладать.
Да вот она сама! Идет сюда.
Наталья:
И лес не мил мне, и не вижу цвета,
И хоть совсем не начиналось б лето!
И птицы не поют, а все орут,
И в каждом стебельке я вижу прут,
Которым больно, очень больно бьют.
Ни в церковь не хочу, ни дома быть,
И не могу совсем уже любить
Я мужа моего – так опостылел,
И нехорошие теперь все вижу сны я:
То пьяный он, и бьет меня прутом,
То сутками нейдет домой потом,
Гуляет все с дружками до полночи,
А матушку и видеть он не хочет,
И не пускает к ней меня он никогда.
Вот потому иду теперь сюда,
Чтоб с матушкой увидеться родимой,
Поплакаться, куда я угодила.
Мать Натальи:
Наташенька, мой ангел! Ты ли это?
Бледна, как снег. А на дворе-то лето!
Да и в слезах вся. Где краса былая?
Скажи мне, что гнетет тебя, родная!
|
|
|
Наталья:
Я, маменька, так больше жить не в силах:
Такая жизнь сведет меня в могилу!
Я не молиться уж, ни плакать не могу.
Так жить не пожелаешь и врагу!
Решилась я на дело злое, мама,
Сгубить решила своего Ивана,
За то, что издевается и мучит,
Он от меня отравушку получит.
Никто и не узнает, как умрет:
Решат, что просто водки перепьет!
Мать Натальи:
Наталья, ты опомнись, Бог с тобой!
Перекрестись, священнику открой
На исповеди помыслы из ада.
С тоски, понятно. Но прогнать их надо!
Ведь Бог накажет зло твое, твой грех.
И как ты скроешь зло твое от всех?
Наталья:
Ах, матушка, да Бог-то знает правду,
Что жизнь моя уже подобна аду!
Умрет Иван, и буду я свободна.
Ну а потом пусть будет что угодно,
Покаюсь перед Господом потом.
И не пугай грехом ты и стыдом!
Ведущий:
Тут видит матушка, что дочка не в себе,
Не победить в словесной ей борьбе.
Да, жизнь прожить – не поле перейти!
Решилась не уйти она с пути,
Но до греха все ж дело не довесть.
И вот он, выход! Верно, выход здесь.
Мать Натальи:
Наташа, дочка, выслушай завет:
Ты завтра утром, только лишь рассвет,
Свари кисель и съешь его потом,
Да чтоб никто не видел, съешь тайком!
А послезавтра все расскажешь здесь, как было.
Ведущий:
Мудра старушка. Да и дочь любила.
Пошла Наталья, молча восвояси,
Совету матушки немало удивяся:
Пусть будет так, как скажет. Но потом
Задуманное выполнит тайком.
Наталья
(придя домой):
Ну, поскорей, сварить кисель и съесть.
Вот, и корзинка ягодная здесь.
Немного ягод соберу, покрою травкой,
В деревню проберусь потом украдкой.
Соседка Марина:
Наташа, ты? Иль собирала травы?
А мы с мамашей только из дубравы,
И тоже их немало в сенцах прячем,
Лечить и лихорадку, и горячку.
Наталья:
Я не из леса, только вот хотела…
(В сторону)
А вам какое, право слово, дело?
Сниму-ка лучше нынче с чердака
Для киселя я новых два горшка!
Соседка Анастасия:
Наталья, ты зачем-то на чердак?
Наталья:
Труба дымит…
Анастасия:
Не вижу я никак!
И дымом даже вовсе здесь не пахнет…
А что в корзинке у тебя под лавкой?
Наталья:
(задвигает ногой корзинку)
Так, ничего, трава всего и только:
Немного свежей нарвала для кроликов.
|
|
|
Соседский мальчик:
Я матушку ищу свою у вас.
А что это ты делала сейчас?
Что положила в этот вот горшок,
Да спрятала под этот вот мешок?
Наталья:
Оставьте, наконец, меня в покое!
Минуты не одна – да что ж такое!
Вот, наконец, кисель уже в печи.
А вот и муж. Идет меня учить!
Иван:
Чем пахнет вкусно? Отвечай, хозяйка,
Да и на стол скорее подавай-ка!
Наталья:
(в сторону)
Ой, я забыла ложку на столе!
И ладно б, чистую – так ложка в киселе!
Скорей за пазуху ее, за сарафан,
Чтоб не заметил ложку-то Иван!
(Ивану)
Варила суп, чего ж еще могла?
А пахнет вкусно — то пирог пекла
Марина, верно, — от него и запах.
Да ты куда ж? И порвана рубаха!
(Себе)
Ну вот, ушел, и снова будет пьян.
Последний раз! Ты чувствуешь, Иван!?
Первая ведущая:
Кисель остыл, снесла его в амбар,
Да там и съела ягодный навар.
Посуду вымыв, наконец, легла,
Исполнивши домашние дела,
И с чувством исполнения завета,
Что мать дала, и думая при этом:
Наталья:
Вот встану я пораньше поутру,
Скотину накормлю и приберу,
Печь истоплю, сварю я суп и кашу,
Да поскорее побегу к мамаше,
Скажу ей: я исполнила завет.
Препятствий никаких мне больше нет?
Ведущий:
Все в розах расписное коромысло,
А в голове настойчивые мысли…
Чтоб поскорей отправиться ей в лес,
Сперва водицы надобно принесть.
Дочь Марины:
Натальюшка! Уже кисель варила?
Вот это, правда, весело и мило:
Уж люди все леса почти обрали,
А мы по ягоды еще и не бывали!
Да что ты побелела, как стена?
(В сторону)
Не врут соседи: не в себе она!
(Ей)
Вот, вижу, в киселе твоя рубаха.
Да что ты, правда, вся дрожишь? От страха?
Первая ведущая:
Кисель открылся пятнышком чуть видным.
Наталья? Нет, ей страшно, не обидно.
И к маме припустила через лес:
Чуть не сгубил тот бес, что в душу влез.
Мать Натальи:
Ну, что, укрылась, дочка, с киселем?
Наталья:
Прав батюшка: ведь все в глазу твоем
Сучочек малый видят прямо с ходу,
И невдомек совсем уже народу,
Что ведь в своем-то — целое бревно,
Да и сидит там прочно и давно!
|
|
|
Укроешься тут с чем-то, мама, разве?
Твое-то горе им заветный праздник!
Мать Натальи:
Ты с киселем-то, дочка, не укрылась,
А если б жизнь Ивана погубила?
Свою-то душу, дочка, вместе с тем
За час земной сгубила бы зачем?
Поди-ка к батюшке, как я тебе сказала,
Как поступать, внимай ему сначала,
По правде Божьей, а не по своей,
И в сердце сразу станет посветлей.
Ведущий:
Послушалась Наталья и пошла,
Сказала батюшке про все свои дела,
И покаянье принесла за думы злые,
И Бог помиловал, — забылись дни былые.
Иван почувствовал: жена другая стала,
И водку пить желание пропало,
И потянуло почему-то в Божий храм,
И раз придя, Иван остался там.
А по деревне слух прошел при этом:
Наталья мужа напоила летом
Из тайных трав настоем приворотным.
Пусть говорят, коль им того охота!
Счастливей их в деревне поискать:
Бог сына дал, лицом, конечно, в мать,
А статью будет вылитый отец!
Рассказу тут бы, вроде, и конец,
Но в праздник Троицы, что празднуем сейчас,
Они хотят еще сказать для вас:
Наталья:
Я к женщинам и девушкам совет
Свой обращаю. Вы для мужа свет
Несите тихо от Христова Слова.
Кто свет в себе зажег, тому суровой
Жизнь не покажется, и все утешит вас:
И в Церкви Божьей батюшкин рассказ,
И лепет сына, дочкина работа,
А мужа – даже малая забота!
Жене бояться не побоев надо,
А в послушаньи выстроить преграду!
Иван:
Я обращаюсь к будущим отцам:
Ты позабудь, дружище, слово «сам»,
Командуя семьей, не забывай,
Почаще сердце с Господом сверяй.
Воспитывай в терпении, любви,
В ладье семейной не тони – плыви!
Мать Натальи:
Родители, наставьте молодых,
Но не живите только лишь для них,
Чтоб плавать научиться, надо плыть,
А чтоб любить — дела любви творить.
Ведущий:
Теперь же вспомним снова об Отце,
О Сыне, Духе — Трех в Одном Лице.
Утешителя к нам Господь послал,
Чтоб души наши в скорбях утешал.
Всех — с праздником, и коль душа поет,
Отпустим к Богу, в радостный полет.
Все поют молитву «Царю Небесный».
Вторая ведущая:
Учебный год сегодня завершен,
Прошел для нас совсем не даром он,
От азбуки к понятиям высоким,
К тому, что нам казалось столь далеким
Вели нас батюшка и вы, учителя,
Третья ведущая:
И начали, конечно, не с нуля.
И все мы, пораженные грехом,
Воспринимали все с большим трудом,
Порой ленились что-то исполнять,
На троечку, а надо бы на пять.
Мы постараемся, подтянемся немного,
И вот тогда приблизимся мы к Богу.
Четвертая ведущая:
И тем, кто не жалел для нас себя,
Мы скажем, благодарные, любя:
— Простите нас за наши прегрешенья,
Примите это слово в утешенье,
|
|
|
Мы будем продвигаться понемногу
В познанье Православия. В дорогу
Возьмем любовь, надежду мы и веру,
Последуем святому мы примеру,
Что нам оставили, кто жил не для себя,
А Бога в сердце Одного любя.
Исполняется песня
,,Слава Богу за все“.
Первая ведущая:
И снова, снова, пусть хоть в сотый раз,
С Днем Троицы Святой поздравить вас
Хотим мы. Продолжается урок
Игрой с таким названьем: “Ручеек“.
Пусть в океан Божественного Света
Наш ручеек течет и пусть при этом
Нас не спугнут подводные преграды.
Не ждем мы утешенья и награды,
Единственная цель — туда доплыть,
И Господу вовек не изменить.
Чтобы разделить играющих на две команды, всем детям даются два достаточно трудных вопроса, кто ответит первый, становится капитаном команды. Капитану вручается конверт с составом команды.
На классной доске висит карта ручейка, который вливается в речку, потом в океан.
Первая ведущая:
Ручеек начинается с ключика, которому надо помочь пробиться, для этого нужно найти его и очистить. Тот, кто сейчас ответит на вопрос, сможет помочь ручейку.
Звучит музыка «Ручеек в горной долине» или подобная. За правильные ответы детям выдаются голубые капли воды, вырезанные из бумаги.
Задается вопрос, дети отвечают на него. По карте начинают плыть кораблики — красный и белый. Кораблики прикрепляются магнитом или другими способами.
Следующие этапы игры такие:
— Ручеек натыкается на препятствие – поваленное дерево. (Первый вопрос викторины)
— Ручеек обмелел. Жарко…(Второй вопрос)
— Ручеек влился в речку, но в нее же вливается сточная труба…(Третий вопрос)
— Речку пытаются упрятать в трубу под землей. (Четвертый вопрос)
— Речку пытаются повернуть вспять…(Пятый вопрос)
— Речка вливается в реку, на которой строят плотину. (Шестой вопрос)
— Река делится на несколько рукавов дельты. (Седьмой вопрос)
— Река пробивается, наконец-то, к океану и… растворяется в нем.
Количество капель воды в командах все увеличиваются, а в конце игры все они сливаются, и проигравших нет! [86]
Ведущая в конце игры:
Пробился ручеек наш в океан.
Так к Господу со всех земель и стран
Приходят люди, чтоб в Нем раствориться
И чистоты Божественной напиться.
Ты с нами, друг? Тогда иди сюда!
Господь над всеми был и есть всегда
И вечно будет в Троице Святой.
Ты позови, и Он всегда с тобой.
ПРИТЧИ,
ПЕСНИ,
СКАЗКИ
Чему учат в Православной Школе
Верить Правде, а не лжи,
С Богом в сердце своем жить
В Православной учат школе, учат школе,
Не искать богов чужих,
И не слушать слов пустых
В Православной учат школе, учат школе.
В воскресенье в храм ходить,
Божьи праздники все чтить
В Православной учат школе, учат школе,
И не в суетных словах —
Проявлять любовь в делах
В Православной учат школе, учат школе.
Маму с папой уважать,
Малышей не обижать
В Православной учат школе, учат школе
Всех букашек Бог создал,
Никому не делать зла
В Православной учат школе, учат школе.
Чистоту свою беречь:
Душу, тело, мысли, речь
В Православной учат школе, учат школе,
И чужого чтоб не красть,
Душу не вводить в напасть
В Православной учат школе, учат школе.
Сплетни, зависть — это грех,
И любить мы можем всех,
В Православной учат школе, учат школе,
Божьи заповеди знать,
Исполнять их все на «пять»
В Православной учат школе, учат школе.
УРОК ДОБРОТЫ
Послушайте, ребята,
Скажу я вам два слова,
Послушайте, девчата,
Урок хотя не новый,
Но, видно, забывается
Он нами отчего-то.
И думать про другого
Нам так всегда охота.
Знаком такой вам паренек?
Шагнул лишь только за порог,
Уж смотрит: где вкусней пирог,
Где тортик толще, а конфет на вазе
Немного больше. Он заметит сразу!
И там садится, словно голодал,
А сладостей и в жизни не видал.
Уже наелся, а еще осталось
Из угощений хоть какая малость —
Ну, это не беда: готовь карманы,
Ссыпай печенье, вафли, марципаны,
А дома разберемся, что куда.
Что, перемялось? Тоже не беда,
И вот уж пироги летят в помойку,
А Ангел за спиной кричит: «Постой-ка!…»
Беззвучно, правда. Крик его не слышно.
Но совесть говорит: «Неладно вышло…»
Припомнился хозяйкин грустный взгляд,
Но время повернуть нельзя назад…
В другом застолье тоже началось:
Здесь тортик проще – и как в стуле гвоздь,
Охота перейти в другое место.
Такое поведение известно,
Никто уже не скажет: он мой друг,
А жадиной-говядиной зовут.
Чтобы про нас такого не сказали,
Сдадим на доброту сейчас экзамен:
Где тортик с розочкой, мы там друзей посадим,
А где же сами? Где-нибудь, там, сзади…
— Мы рассказали вам о мальчике, но такие поступки совершают и некоторые девочки, и даже дяденьки и тетеньки, которые в Православной школе не учились и не сдавали Экзамен на доброту.
А мы хотим вам помочь, познакомить с системой оценок при приеме этого экзамена и рассказать вам, что:
Экзамен будет принимать,
Поставит оценку «пять»,
А может, «два», иль «единицу»,
В Трех неделимо Сущий Лицах.
Поможет страх перебороть
Нам пред экзаменом…[87]
Оценку «пять» получит тот,
Кто, разломив свой бутерброд,
Всегда поделится с другими,
Не только близкими своими.
Поставил жадности барьер,
А ставят самого в пример,
Он понимает, не годится
Своею добротой…[88]
«Четыре» — очень хороша,
Знать, не тщеславная душа,
И все же добрая при том.
Но если на пути своем
Застыла соляным столпом,
Еще добрей не хочет быть,
И в сто раз больше всех любить,
То может, словно колесница,
Скатиться быстро к…[89]
Вот «тройка» — слово-среднячок,
Лечь норовит все на бочок,
Усилий делать не желая.
— Мне самому в сто раз нужней,—
Такой ответ ей все ж милей.
Совсем немного отдала,
А по душе прошлась пила,
Ее поранив. Что за жалость!
И имя ей, ребята,…[90]
А «двойку» или «единицу»
Нам не пускать бы на страницу
И в двери Православной школы.
А если совести уколы
Немного беспокоят душу,
То надо совесть нам послушать,
И приложить свое старанье,
Чтоб излечиться…[91]
Надеюсь, этот наш урок
Пойдет, ребята, вам всем в прок.
А как захочется тебе
Взять что-то одному себе,
Взять, и ни с кем не поделиться,
Скорее начинай…[92]
И вспомни, что экзамен сей
Сдаешь всей жизнью ты своей!
ПРИТЧА
О ПОГОРЕЛЬЦАХ
Участники постановки:
Ведущий — 14 лет,
Жадная Вдовица — 11 лет,
Добрая Вдовица — 11 лет,
Нищий странник — 10-11 лет,
Зайчик — 7 лет.
Оформление сцены:
Два домика (из картона),
за ними вещи, которые Вдовицы дадут Страннику.
Ведущий:
Две бедные жили вдовицы на свете.
Все взрослые люди, и малые дети
Об их добродетели смело рассудят,
И притча об этом рассказывать будет.
Кто как поступает, таков он и сам,
Дал силу закона Христос сим словам.
Странник:
Дай, матушка напиться из ведерка!
Во рту все ссохлось, тяжко мне и горько,
Ни маковой росинки, хлебной крошки
Не подают мне нынче из окошка!
Добрая Вдовица:
И молочка тебе, и хлебца — на, покушай,
Да помолись за погибающую душу,
Прошу Христа хоть часто и сама,
Но на тебе — дорожная сума.
Ты к Богу ближе, Он тебе внимает,
Своих к Себе в объятья принимает!
Жадная Вдовица:
Соседка, что ты? Принимаешь нищих?
А может, власть его уже неделю ищет?
А может, он убил или украл,
А после в твои двери постучал?
А может, он больной или заразный,
Да и вообще, противный он и грязный!
Все ходят, просят, нет на них управы,
Спаси от супостатов, Боже Правый!
Добрая Вдовица:
Ну что ты все бранишься, а, соседка?
Совсем уж улыбаешься ты редко!
А видишь Зайку? К нам, наверно, скачет?
Ой, что случилось? Кажется, он плачет?
Зайчик:
Я, бабушка, ушиб сегодня лапку.
Хоть кто бы пожалел меня, погладил,
И приласкал, совсем как в детстве мама,
Он стал бы дорогим мне, близким самым!
Добрая Вдовица:
Зайчишка-Заюшка, сказать тебе хочу,
Что лапку я промою, полечу.
Тебя морковкой сладкой угощу,
С тобой, родной, я ныне погрущу.
Зайчик:
Воздаст же тебе Бог за доброту,
Что пожалела Зайку-сироту!
Жадная Вдовица:
Наверно, бегал-прыгал ты в ночи,
Теперь, пожалуйте, — корми тебя, лечи!
Не хочешь ли на ручки, – понесу,
Да прутик подлиннее припасу,
Да проучу же неслуха, тебя,
Не думай, что жалея иль любя:
Я с детства ненавижу все зверье,
Вот мнение последнее мое!
Добрая Вдовица:
Ну что ты, право, злиться здесь на что?
Смотри-ка, кто к нам в гости-то пришел!
Странник:
(обращаясь к Жадной)
Мир дому этому! Есть в доме кто живой?
Мир дому, а жильцам — в скорбях покой!
Жадная Вдовица:
Ну что ты на пороге встал столбом?
Уж коль пришел, так заходи в мой дом!
Странник:
Для погорельцев ты хоть что-то мне подай,
И старенькое Бог наш примет в дар!
Жадная Вдовица:
Да проходи ты мимо, суета,
Одна морока с вами, маета!
Ищи теперь, чего б тебе подать.
Какое старенькое? Нечего мне дать!
Странник:
Так может, новое подашь тогда, сестра,
Христу подать – так самая пора!
Жадная Вдовица:
Ведь сказано: проваливай скорей,
Не стой и не проси ты у дверей!
Странник:
Ничем и не пополнишь мою ношу?
Жадная Вдовица:
Да н а тебе вот: старую галошу!
Странник:
Спаси тебя, Христос, сестра, на том!
Пойду теперь в другой скорее дом.
Переходит на другую сторону
и обращается к Доброй.
Странник:
Мир дому этому и людям в мире жить,
Надеяться и верить, и любить!
Добрая Вдовица:
Стараюсь, отче, чем могу служить,
Тебе же, верно, стало негде жить?
Приму тебя с любовью и добром,
Ты проходи скорее, отче, в дом!
Странник:
Нет, матушка, вели к тебе дела,
Чтоб погорельцам что-то подала.
Хоть старенькое, все Христу награда!
Любовь к другому — радость и отрада.
Добрая Вдовица:
Конечно, отче! На тебе вот шубу:
Не новое давать тебе не буду,
Чего же для людей давать обноски,
Хоть старенького только лишь и просишь.
Еще бери платок, половичок,
А вот еще мычит в хлеву бычок,
Подушку, одеяло, лавку, стол,—
Бери уж все, коль скоро ты пришел!
Странник:
Спаси Господь! Ну, мне пора в дорогу.
А ты-то с чем останешься?
Добрая Вдовица:
— Я? С Богом!
О погорельцах я скорблю и их жалею,
О них душой я день и ночь болею!
Ведущий:
Вот так и отдала все. Лишь икону
Оставила, чтоб земно бить поклоны.
Едва же странник вышел за порог,
Из крыш домов пошел вдруг дым-дымок,
И оба дома разом занялись,
И пламя, словно коршун, рвалось ввысь.
Остались с тем, смогли что в руки взять:
Одна — Святую Деву, Божью Мать,
Пречистый Образ в белом полотенце,
Другая — лишь галошу в темных сенцах…
Странник:
Ну, матушки, не зря на погорельцев
Сбирать Господь благословил мне дельце:
Вот, разбирайте, где тут чьи пожитки.
Высыпает перед Вдовицами все, что они дали ему.
И помните: что в этой грешной жизни
Ты принесешь к самим стопам Христа,
То соберешь себе на Небесах,
Что пожалеешь, — то вовек сгорит,
А что отдашь,— то золотом стоит!
Ведущий:
Одна смеется, а другая плачет?
Нет, все, конечно, кончилось иначе:
Кто добр, всегда поделится добром,
И станет он богаче лишь при том.
А жадность почему-то вдруг пропала,
Так, что как будто вовсе не бывало!
Странник:
И стали Вдовицы в добре состязаться,
Притом, чтоб награды лишь в горних дождаться.
А притчи вот этой простые слова
И ваша пусть тоже вместит голова!
Притча
ЛЮБОВЬЮ
ЗА ЛЮБОВЬ
Действующие лица:
Няня — девочка 12 лет,
Девочка — 8 лет,
Царь — мальчик 12 лет,
Дочь вельможи — девочка 10 лет,
Палач — мальчик 11-12 лет.
Атрибуты постановки:
Трон для Царя, Нянина тетрадь, топор для Палача и плаха, Свиток – Монарший Указ, на стене изображение темницы, в которой находится Вельможа,
Девочка:
Расскажи мне, нянюшка родная,
То, что я пока еще не знаю,
Про героев храбрых и отважных,
Про войну ты, может быть, расскажешь?
Няня:
Слава и геройство. Вот забавно!
Если бы геройство было главным!
Ведь способна не жалеть силенок
Девочка, как ты, совсем ребенок!
Если б славы и геройства ради,
Не было бы этой вот тетради:
В ней рассказ давно записан мною,
Хочешь ли, сейчас ее открою?
Девочка:
Да, хочу, конечно, буду слушать,
Как люблю я, что питает душу!
Няня:
Была в языческой стране
Жестокая наука:
Кто в краже уличен вполне,
Тому рубили руку.
И раз попал в сей переплет
Вельможа – был в плененьи!
Царь приказание дает:
Царь:
— Не делать исключенья!
Приказ такой – один для всех,
Пусть знает, сколько стоит грех!
Няня:
Сидит вельможа под замком,
И плачет вот он там о ком:
Жена останется и дочь,
Как смогут горе превозмочь?
Вот утро. Близится рассвет.
Палач идет уже, иль нет?
Но чу! Шажочки так легки!
Да это ж детские шаги!
Идет сюда не твой палач,
А дочь твоя спешит, богач…
Дочь Вельможи:
Хочу я просить за отца у царя.
Иду не напрасно, иду я не зря.
Придумала я, как облегчить всем участь:
Уж лучше меня за отца пусть помучат!
Чтоб руки ему сохранить для семьи,
Пусть рубит палач эти руки, мои!
Девочка:
И что Царь ответил смиренной девице?
Не мог же он, правда, на это решиться!
Чтоб руки ребенку совсем отрубить,—
Каким же злодеем-то надобно быть!
Няня:
А мы вот страницу сейчас повернем,
Тогда и узнаем, что было потом.
Конечно, не деспот был Царь, а отец,
И сердце не жестче всех прочих сердец
Имел он, но все же решил испытать,
Что может ребенок родителю дать.
Царь:
Твое принимая решенье, дитя,
Скажу я тебе и свое не шутя:
В любую минуту ты можешь сказать:
Решенье свое забираю назад!
Дочь Вельможи:
Нет, я так решила, приму казнь мою,
И руки отца для семьи сохраню.
Няня:
Ее к окровавленной плахе ведут.
Палач с топором – он стоит уже тут.
Дитя побледнело, закрыло глаза,
Но руки назад ей уж спрятать нельзя.
Палач:
Клади сюда руки, ремнем привяжу,
И вновь о решеньи твоем я спрошу.
Дочь Вельможи:
Ничто не колеблет уж волю мою:
Жалею отца и всем сердцем люблю.
Няня:
Палач размахнулся, топор опустил,
И люд лишь испуганный стон испустил.
Но что это? Крови ни капли не видно?
Палач промахнулся? Досадно, обидно,
Что вновь этот ужас дитя проживет.
Но что это? Что там монарх достает?
Царь:
Хочу огласить я монарший указ:
Сия здесь расправа была напоказ,
Чтоб твердость решения мне оценить,
Как может дитя крепко, верно любить.
Прощаю отца ради этой любви.
Расти же, дитя, и счастливо живи!
Навеки жестокий обычай наш сей
Теперь отменяю я волей моей.
И мраморный столб с описаньем поставлю,
И подвиг любви на века я прославлю.
Девочка:
Я вижу отца, он бежит из темницы,
И нежно целует он руки девицы.
Он ей благодарен от сердца и вот
Читает он сам, и читает народ.
Что Царь написал здесь, и вы прочитайте,
И суть сей истории дивной узнайте:
Все вместе:
Счастливых родителей много на свете,
У них, у счастливых, такие же дети,
И мы постараемся так поступать,
А вы постарайтесь нас так воспитать!
ПРИТЧА
О СТРАХЕ БОЖИЕМ
Действующие лица:
Ведущий — 13 лет,
Сережа — 9-10 лет,
Аня — 9-10 лет.
Действие происходит у них дома.
Из окна виден соседский дом.
Ведущий:
Я расскажу для вас историю вот эту:
Она случилась, верно, прошлым летом,
А может, и сто лет тому назад.
Но поученье нынче можно взять,
Как поступать, одним оставшись дома.
Вот так, как сказано, иль как-то по-иному?
Сережа:
Как хорошо, что дома мы одни!
Сюда быстрее, Анечка, взгляни,
Сюда, в окно: вон мама, уж далеко!
Ничье теперь на нас не смотрит око,
Раз так, поищем вкусного чего-то,
Полакомиться очень мне охота!
Аня:
И мне полакомиться хочется, Сережа,
Представь: как ты, и я хочу того же!
Но только вот что: вдруг нас кто увидит?
Он скажет маме, будет так обидно!
Сережа:
Пойдем в кладовку, там стоит варенье,
Я это видел: мама в воскресенье
Его несла оттуда для стола.
Я попросил, а мама не дала,
Сказала только мне: «Со всеми вместе!»
Нерадостное принял я известье!
Аня:
Увидит нас, наверное, сосед:
Он старенький такой, он домосед,
Его окно глядит в кладовку прямо,
И кажется: вот-вот откроет раму
И закричит, я просто вся дрожу,–
— Я вашей маме это расскажу!
Сережа:
Пойдем на кухню, Аннушка–трусиха,
Тихонечко, как мышки, очень тихо,
Там мама оставляла мед в горшочке,
Намажем медом хлеба два кусочка?
Аня:
А вдруг увидит в кухне нас соседка?
Рукой подать – соседская беседка,
Соседка с книгой там сидит, я знаю,
И кажется, что просто отдыхает,
Сама же смотрит только лишь за нами,
И все расскажет сразу нашей маме!
Сережа:
Таких трусих, как ты, найти непросто:
Боишься, что возьмем чего без спроса?
Но мама все равно дала б когда-то,
Ведь мы с тобой, никак, ее ребята!
Пойдем с тобой мы в погреб,— видел это,—
Там яблок столько, даже незаметно,
Что мы возьмем по одному, по паре,
И даже по три — брали, как не брали!
Аня:
А как же Тот, пред Кем укрытья нет?
Там, в погребе, конечно, не секрет,
Соседские глаза б не доглядели,
Что яблоки без спроса мы поели.
Но видит это Всемогущий Бог,
И Он заметит этот наш порок.
Когда гляжу я на Христа икону,
Я мамины слова всегда припомню:
На доброе Христос благословит,
А непослушным пальчиком грозит!
Мы не спросили маму – это раз,
И пусть лежат те яблоки для нас,
Но что без спросу взяли, то украли,
Да ведь еще, наверное, и врали,
Что ничего мы в погребе не брали
И даже дверь туда не открывали!
Сережа:
И правда, Аня, я и не послушал:
Все видит Бог! Он смотрит прямо в душу,
И лучше не пускать туда мне грех!
Теперь предупреждать я буду всех,
Когда замечу чье-то искушенье.
Аня:
А это вот – разумное решенье,
За это нас как раз похвалит Бог
И примет нас в Небесный Свой Чертог!
А мамочка придет – нас угостит,
А надо лишь получше попросить.
Ведущий:
Разумные дети в семье – вот награда,
И эту награду воспитывать надо,
И Господа чтить научить надо с детства,
И душу учить чистотою одеться,
И сердце от грязи учить очищать,
От злых супостатов свой мир защищать.
Родитель, на время принявший сей дар!
Пред Богом, смотри, в грязь лицом не ударь.
Воспитывай чадо словами, а сам
Живи ты по этим нехитрым словам.
Лишь только тогда сын впитает слова,
Когда у отца будет вера жива,
А вера без дел – абсолютный мертвец.
Вот вам поученье, а притче – конец.
ПРИТЧА
О ВОЛШЕБНЫХ
ОЧКАХ
Действующие лица:
Ведущая — 13-15 лет,
Человек — 13 лет,
Ангел — 10 лет,
Мама — девочка лет 14 или родительница,
дочь Света — 9 лет.
Действие происходит в комнате,
где живут мама и Света.
Ведущая:
Однажды случилась история эта:
Сидящая с мамою девочка Света
Сказала, на мамин надеясь, ответ:
Света:
Как жаль, что волшебниц теперь уже нет!
Мама:
Зачем же, дочурка, волшебные чары?
Наверно, не просто, наверно, не даром,
Хоть нет их и не было,— в сказках лишь есть,
Зачем на их помощь надеяться здесь?
Света:
Ты знаешь, мамуля, хотела б я знать
Кто добрый, кто злой: ведь никак не видать
Мне мысли людей, их желания сердца!
Очки бы такие: наденешь – и дверца
Внутри человека открылась навстречу,
И сразу, какой человек я замечу!
Мама:
Мое дорогое, родное дитя!
Скажу я серьезно тебе, не шутя:
Я рада, что нет у тебя тех очков,
Ведь ты нажила б себе сотни врагов!
Света:
Но как, почему, ведь я вижу не ложь,
Так что вызывает зло в людях и дрожь?
Мама:
Да разве приятно, чтоб скрыть не могли,
Все зло, что рассыпано в людях земли?
К тому же, смотря на грехи и неправды
И ты не получишь желанной отрады.
А впрочем, припомнилась сказочка мне.
Скажу, и ответ будет ясен вполне.
Ведущая:
Однажды, надевши такие очки
Один человек стал чернее ночи,
Надел их, а снять самовольно не смог,
Увидел он в людях лишь зло и порок.
Проник он в сердца всех друзей дорогих,
Увидел в них злейших врагов лишь своих,
На них рассердился, остался один,
И Бога молил не дожить до седин,
А смерть даровать хоть сегодня ему:
Лишь только не быть бы совсем одному!
Все люди казались врагами в борьбе,
Хорошим лишь сам он казался себе.
Человек:
Дай смерти, Господь, поскорей, поскорей,
Я жду ее, стоя у самых дверей,
И кажется, кто-то тихонько стучит?
Не смерть ли? Пора! Задержалась в ночи.
Ангел:
Ждал смерти? Нок ней ты, увы, не готов,
Ты нажил здесь только лишь толпы врагов.
Я Ангел Любви, я посланник Небес,
Раскрыть заблуждение послан к тебе.
Человек:
И чем ты, посланник, утешишь мне душу?
Тебя с нетерпением буду я слушать!
Ангел:
Ты ищешь в других недостаток и грех.
А кто же ты сам, чтоб судить тебе всех?
Как можешь ты сам, исполненье порока,
Судить о других, коль черно твое око?
Ты в сердце свое поскорее взгляни,
И будешь ты плакать все долгие дни,
Что в жизни тебе суждено еще жить,
Чтоб здесь научиться страдать и любить!
Мама:
И Ангел коснулся заветных очков,
И с сердца упал ослепленья покров,
И тысячу худших пороков своих
Узрел челов
|
|
|
