 |
Лишние люди» в повестях «дневник лишнего человека», «переписка», «яков Пасынков».
|
|
|
|
Повести «Дневник лишнего человека», «Переписка», «Яков Пасынков» объединяет тема «лишнего человека».
Сам писатель считал «Дневник лишнего человека» удавшимся произведением. «Я почему-то воображаю, что «Дневник» хорошая вещь…» – писал он Краевскому. Но в этой повести с характерным названием Тургенев еще не дает социально-исторического объяснения типу «лишнего человека»; не раскрыты глубоко его общественные и идеологические связи и отношения. Симптомы болезни обозначены и описаны, но ее причины и метод лечения не определены. Автор «Дневника» неудачник Чулкатурин несет в себе черты «лишнего человека», но у него нет еще того нравственного и интеллектуального превосходства над окружающими, которое позднее отметит Тургенев в Нежданове и Рудине. «Дневник» - лишь первый набросок типа «лишнего человека». Композиция повести, восходящая к лермонтовскому «Герою нашего времени», соответствовала образу рефлектирующего героя. Но сам герой поставлен в то смешное и жалкое положение, которое снижало трагизм его судьбы.
Эта противоречивость истекает из того, что в повести тема «лишнего человека» сливается с темой «маленького человека»,, над которым торжествует петербургский аристократ. «Лишние люди» вовсе не были маленькими людьми типа Макара Девушкина, которого вспоминаешь в конце повести. В последующих произведениях на эту тему Тургенев покажет, как богатство внутреннего мира «лишнего человека» восторжествует над аристократическим лоском, светскостью и поверхностной образованностью.
Большую роль в развитии темы «лишнего человека» в творчестве Тургенева сыграла повесть «Переписка». В ней мало конкретно-исторических деталей, характеризующих тип лишнего человека как явления русской жизни определенной эпохи. Это – психологический этюд, освещающий нравственно-психологическую сторону проблемы. Моральный облик и характер лишнего человека, его безволие и склонность к рефлексии, разлад между мечтой и действительностью, его взаимоотношения с избранницей его сердца, печальный финал его жизни – все, что в «Рудине» получит конкретно историческое содержание, в «Переписке» дано в форме нравственно-психологических эскизов.
|
|
|
В «Дневнике лишнего человека» Тургенев дает исповедь героя. «Переписка» - не только исповедь двух собеседников, не только самоанализ, которому подвергают себя стороны, оба участника коллизии. Этот также диалог, полный откровенной взаимной критики. Проникнутый страстным упреком рассказ Марьи Александровны, пробужденной любовью к идеалу, о разочаровании в судьбе, может служить прекрасным комментарием к конкретной жизненной драме, объективированной Тургеневым в человеке, воплощавшем в ее глазах этот идеал, Натальи Ласунской. Героиня «Переписки» - девушка, которая не удовлетворена «обыкновенными заботами домашней жизни». «Она многого требует от жизни, она читает, мечтает о любви, она оглядывается, ждет, когда же придет тот, о ком ее душа тоскует… Наконец он является: она увлечена; она в руках его как мягкий воск; она благоговеет перед ним, стыдится своего счастья, учится, любит. Велика его власть в это время над нею!.. Если б он был героем, он бы воспламенил ее, он бы научил ее жертвовать собою, и легки были бы ей все жертвы! Но героев в наше время нет…» - скорбно замечает Марья Александровна и продолжает: «За этими первыми мгновениями блаженства и надежд обыкновенно следует – по обстоятельствам (обстоятельства всегда виновны) – следует разлука».
Анализ отношений лишнего человека и влюбленного в него молодого существа дается в «Переписке» уже как вывод, как обобщение тяжелого опыта жизни – «ума холодных наблюдений и сердца горестных замет».
|
|
|
Герой «Переписки» также не жалеет себя, соглашаясь с упреками и сам бичуя себе подобных. По своему нравственно-психологическому облику Алексей Петрович уже выше героя «Дневника лишнего человека» и тем более его соперников. Тема маленького человека отделяется здесь Тургеневым от темы лишнего человека. Однако финал его жизни и здесь все еще жалок и мелок: нахлынувшая неожиданно страсть к пустой и ничтожной красавице порабощает и его дух, и его волю. Проповедуя устойчивость и твердость, герой «Переписки» сам забывает о том, о чем, по его словам, «не должно забывать», о том, что «не счастье, а достоинство человеческое – главная цель в жизни».
Бесплодно и бесцельно прошла жизнь героя «Переписки» Алексея Петровича, а ему были свойственны в молодые годы и нравственная чистота, и «умиление благородных надежд». Герой «Переписки», сознавая свою обреченность, заявляет в своем предсмертном письме, что «жизнь только того не обманет, кто не размышляет о ней и, ничего от нее не требуя, принимает спокойно ее немногие дары и спокойно пользуется ею». Эта формула ограниченной посредственности отвергается самим писателем.
Если в «Переписке» раскрыты слабые стороны личности, то в повести «Яков Пасынков» Тургенев стремится показать положительные его качества. Он постепенно возвышает облик лишних людей. Вместе с тем самый тип лишнего человека приобретает в этой повести те конкретно-исторические черты, которых недоставало его ранним представителям. Яков Пасынков – студент университета, выученик философского идеализма, человек 30-х годов. Трагична судьба Пасынкова, скитальца по родной земле, безвременно погибшего с Сибири, но светел его образ в изображении писателя. Велик моральный авторитет Пасынкова среди товарищей, которые горячо его любили, хотя нередко и подтрунивали над ним. Он всегда был правдив и честен.
Яков – очень простой и скромный, действительно необыкновенный человек и в то же время настоящий романтик, судьба которого исполнена подлинной драматичности. Тургенев не только не обличает подобного романтика, но с любовью рисует его образ, с сочувствием рассказывает печальную повесть его короткой и прекрасной жизни. В устах Якова Пасынкова, поклонника Шиллера «слова «добро», «истина», «жизнь», «наука», «любовь», как бы восторженно они не произносились, никогда не звучали ложным звуком. Без напряжения, без усилия вступал он в область идеала; его целомудренная душа во всякое время была готова предстать перед «святынею красоты», она ждала только привета, прикосновения другой души… Пасынков был романтик, один из последних романтиков, с которыми мне случалось встретиться», - говорит его друг. «Романтики теперь, как известно, почти вывелись; по крайней мере, между нынешними молодыми людьми их нет. Тем хуже для нынешних молодых людей», заключает устами рассказчика Тургенев.
|
|
|
2.2. РУДИН («РУДИН»)
Работу над «Рудиным» Иван Сергеевич Тургенев начал в 1855.
Сначала роман назывался «Гениальная натура». Под «гениальностью» Тургенев понимал способность убеждать и просвещать людей, разносторонний ум и широкую образованность, а под «натурой» - твердость воли, острое чутье к потребностям общественной жизни. Но по ходу работы такое название перестало удовлетворять Тургенева, так как по отношению к Рудину оно зазвучало иронически: «натуры» в нем вышло мало, не хватало воли к практическому делу, хотя «гениальность» в нем была.
На рукописи авторская пометка: «Рудин. Начат 5 июня 1855 года, в воскресенье, в Спасском, и кончен 24 июля 1856 года, в воскресение, там же, в 7 недель. Напечатан с большими прибавлениями в январской и февральской книжках «Современника» за 1856 год».
Под «большими прибавлениями» Тургенев подразумевает свои переработки отдельных глав романа и дописывание новых при подготовке «Рудина» к печати, когда после чтения романа в редакционном кружке (а состоялось оно в первые же дни приезда писателя в Петербург в октябре 1855 года) у друзей Тургенева возникли пожелания, чтобы он отчетливее оттенил фигуру главного героя.
Дружеские советы помогли многое уяснить Тургеневу. Его постоянная готовность проверять себя сказывалась, в частности, в том, что он редко отдавал печатать свои произведения, не выслушав мнение тех, кому доверял.
|
|
|
Прежде всего он стал перерабатывать страницы, посвященные юношеским годам Лежнева и Рудина, а затем эпилог романа. Время от времени он прочитывал Некрасову главы и страницы, написанные заново, и встречал горячее одобрение с его стороны. Сообщая о работе Тургенева над эпилогом, Некрасов в одном из писем предрекал, что «выйдет замечательная вещь. Здесь первый раз Тургенев явится самим собою... Это человек, способный дать нам идеалы, насколько они возможны в русской жизни».
Появление романа в печати вызвало много толков и споров в литературных кругах и среди читателей.
Критик «Отечественных записок» рассматривал Рудина лишь как бледную копию предшествующих героев русской литературы - Онегина, Печорина, Бельтова. Но ему возражал Чернышевский в «Современнике», отмечая, что Тургенев сумел показать в образе Рудина человека новой эпохи общественного развития. Сопоставив Рудина с Бельтовым и Печориным, Чернышевский подчеркнул, что «это люди различных эпох, различных натур, - люди, составляющие совершенный контраст один другому».
После выхода романа в печать Некрасов выразил уверенность, что для Тургенева «начинается новая эпоха деятельности, что его талант приобрел новые силы, что он даст нам произведения еще более значительные, нежели те, которыми заслужил в глазах публики первое место в нашей новейшей литературе после Гоголя».
В письме к Тургеневу Сергей Тимофеевич Аксаков говорил о жизненности изображения типа Рудина и отметил, что роман «возбуждает много мелких вопросов и раскрывает глубокие тайны духовной природы человека».
Говоря о признании романа в среде народнической интеллигенции, нельзя обойти слова В.Н. Фигнер: «Мне кажется, весь роман взят прямо из жизни, а Рудин - чистейший продукт нашей русской действительности, не пародия, не насмешка, а настоящая трагедия, которая совсем не умерла, которая ещё живет, ещё продолжается...». «Во всяком образованном человеке нашего времени сидит частица Дмитрия Рудина», - писал Степняк-Кравчинский.
Главный герой романа во многом автобиографичен: это человек тургеневского поколения, который получил хорошее философское образование за границей.
Характер Рудина раскрывается в слове. Это гениальный оратор. «Рудин владел едва ли не высшей тайной - тайной красноречия. Он умел, ударяя по одним струнам сердец, заставлять смутно звенеть и дрожать все другие». В своих философских речах о смысле жизни, о высоком назначении человека Рудин просто неотразим. Человек не может, не должен подчинять свою жизнь только практическим целям, заботам о существовании, утверждает он. Без стремления отыскать «общие начала в частных явлениях» жизни, без веры в силу разума нет ни науки, ни просвещения, ни прогресса, а «если у человека нет крепкого начала, в которое он верит, нет почвы, на которой он стоит твердо, как может он дать себе отчет в потребностях, в значении, в будущности своего народа?».
|
|
|
Просвещение, наука, смысл жизни - вот о чем говорит Рудин так увлеченно, вдохновенно и поэтично. Он рассказывает легенду о птице, залетевшей на огонь и опять скрывшейся в темноту. Казалось бы, человек, подобно этой птице, появляется из небытия и, прожив короткую жизнь, исчезает в безвестности. Да, «наша жизнь быстра и ничтожна; но все великое совершается через людей».
Его высказывания вдохновляют и зовут к обновлению жизни, к необыкновенным, героическим свершениям. Силу воздействия Рудина на слушателей, убеждение словом, ощущают все. И каждый восхищается Рудиным за его «необыкновенный ум». Не признает достоинств Рудина лишь Пигасов - от обиды за свое поражение в споре.
Но в первом же разговоре Рудина с Натальей раскрывается одно из главных противоречий его характера. Ведь только накануне он так вдохновенно говорил о будущем, о смысле жизни, о назначении человека, и вдруг предстает усталым человеком, не верящим ни в свои силы, ни в сочувствие людей. Правда, достаточно одного возражения удивленной Натальи - и Рудин корит себя за малодушие и вновь проповедует необходимость делать дело. Но автор уже заронил в душу читателя сомнение в том, что слова Рудина согласуются с делом, а намерения - с поступками.
Противоречивый характер своего героя писатель подвергает серьезному испытанию - любви. Это чувство у Тургенева является то светлым, то трагичным и разрушительным, но всегда это сила, обнажающая душу, истинную натуру человека. Вот тут-то и обнаруживается настоящий характер Рудина. Хотя речи Рудина полны энтузиазма, годы отвлеченной философской работы иссушили в нем живые источники сердца и души. Перевес головы над сердцем ощутим уже в сцене первого любовного признания.
Первое возникшее на его пути препятствие - отказ Дарьи Михайловны Ласунской выдать дочь за небогатого человека - приводит Рудина в полное замешательство. В ответ на вопрос: «Как вы думаете, что нам надобно теперь делать?» - Наталья слышит: «Разумеется, покориться». И много тогда горьких слов бросает Наталья Рудину: она упрекает его в малодушии, трусости, в том, что его высокие слова далеки от дела. И Рудин чувствует себя жалким и ничтожным перед нею. Он не выдерживает испытания любовью, обнаруживая свою человеческую неполноценность.
В романе главному герою противопоставлен Лежнев, открыто, прямолинейно. Рудин красноречив - Лежнев обычно немногословен. Рудин не может разобраться в самом себе - Лежнев превосходно понимает людей и без лишних слов помогает близким, благодаря душевному такту и чуткости. Рудин ничего не делает - Лежнев всегда чем-то занят.
Но Лежнев не только антагонист Рудина, он истолкователь героя. Оценки Лежнева не одинаковы в разные моменты, даже противоречивы, но в целом они внушают читателю понимание сложного характера героя и его места в жизни.
Самую высокую оценку Рудину дает, таким образом, его антагонист, человек практического склада. Может быть, он-то и есть истинный герой романа? Лежнев награжден и умом, и пониманием людей, но деятельность его ограничена существующим порядком вещей. Автор постоянно подчеркивает его будничность. Он деловит, но для Тургенева невозможно свести весь смысл жизни к деловитости, не одухотворенной высшей идеей.
В Рудине отражается трагическая судьба человека тургеневского поколения. Уход в отвлеченное мышление не мог не повлечь за собой отрицательных последствий: умозрительность, слабое знакомство с практической стороной. Такие люди, как Рудин, носители высоких идеалов, хранители культуры, служат прогрессу общества, но явно лишены практического потенциала. Ярый противник крепостного права, Рудин оказывался абсолютно беспомощным в осуществлении своего идеала. В русской жизни ему суждено остаться странником.
Финал романа героичен и трагичен одновременно. Рудин гибнет на баррикадах Парижа. Вспоминаются слова из рудинского письма к Наталье: «Я кончу тем, что пожертвую собой за какой-нибудь вздор, в который даже верить не буду...».
|
|
|
