Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!

Религии удалось убедить людей, что на небе живет 6 страница

'^:" То же самое можно сказать и о статье "Столкновение космологии" уважаемой (и обычно лучше информированной) журналистки Джудит Шулевиц, напечатанной в газете "Нью-Йорк тайме" от 22 января гооб г. Первой военной заповедью генерала Монтгомери было: "Не нападай на Москву". Возможно, в качестве первой заповеди научного журнализма стоит принять: "Помимо Майкла Руза спроси у кого-нибудь еще".

Данный вопрос, включая еще одну, независимо проведенную аналогию с попавшим в терновый куст Братцем Кроликом, подробно рассматривается биологом П. 3. Майерсом на страницах его остроумного блога "Фарингула"⁴³.

Я не обвиняю коллег из миротворческого лагеря огульно в нечестности. Возможно, они искренне верят в гипотезу NOMA, хотя у меня и закрадывается сомнение в том, что они тщательно ее рассмотрели и что им удалось разрешить присущие ей внутренние противоречия. В данный момент не стоит углубляться дальше, но желающим понять всю подоплеку появляющихся в печати высказываний ученых по религиозным вопросам необходимо учитывать политическую обстановку — бушующие в современной Америке, с трудом поддающиеся воображению культурологические битвы. Далее в этой книге я еще коснусь миротворчества — аналогичного NOMA-гипотезе. А сейчас хочу вернуться к агностицизму и попытке сократить область неведомого, значительно сократить долю неуверенности в вопросе присутствия/отсутствия бога.

Зеленые человечки

ПРЕДСТАВИМ,ЧТОВПРИТЧЕБЕРТРАНАРАССЕЛА говорится не о небесном чайнике, а о существовании во Вселенной иной жизни — если вы помните, Саган отказался об этой проблеме "думать нутром". Опять же, мы не можем стопроцентно доказать отсутствие такой жизни, и единственно разумной позицией в этом вопросе остается агностицизм. Но в данном случае нет оснований отбрасывать гипотезу в сторону как пустую. На основе имеющихся неполных данных можно провести интересную дискуссию, составить перечень доказательств, увеличивающих нашу уверенность в том или ином выводе. Если бы правительство потратило огромные средства на сооружение дорогих телескопов с единственной целью поиска небесных чайников, мы бы немедленно возмутились. Однако ни у кого не вызывают возмущения расходы в рамках программы SETI (Search for Extraterrestrial Intelligence*) на сканирование космоса радиотелескопами в надежде обнаружить посланный разумными инопланетянами сигнал.

Хочу выразить солидарность с позицией Карла Сагана, отвергающего "нутряное чутье" в вопросе о существовании внеземной жизни. Однако трезвое определение (данное Саганом) условий, необходимых для оценки вероятности такого события, вполне осуществимо. Вначале у нас в руках может оказаться всего лишь перечень неразрешенных вопросов, как

* Поиск внеземного разума (англ.).

в знаменитом уравнении Дрейка, которое, по словам Пола Дейвиса, есть просто совокупность вероятностей. Согласно данному уравнению, для того чтобы оценить количество независимо возникших цивилизаций, существующих во Вселенной, нужно перемножить семь величин. В их число входит количество звезд, количество у каждой звезды планет с похожими на земные условиями и вероятности разнообразных событий, которые я не буду здесь описывать подробно, потому что только хочу отметить, что значение всех этих величин неизвестно или оценивается с приближениями огромного порядка. Произведение такого количества неизвестных или почти неизвестных величин — предполагаемое число внеземных цивилизаций — имеет такую колоссальную погрешность, что в данном вопросе представляется разумным или даже необходимым занять позицию агностицизма.

Некоторые величины уравнения Дрейка сейчас уже известны точнее, чем в 1961 году, когда уравнение появилось. В то время нам была известна только наша Солнечная система с вращающимися вокруг центральной звезды планетами, включая близкие аналогичные спутниковые системы Юпитера и Сатурна. Лучшие оценки количества планетных систем во Вселенной базировались на теоретических моделях и на неформальном "принципе заурядности" (памяти о горьких исторических уроках Коперника, Хаббла и других): из того, что мы обитаем на планете, вовсе не следует, что она является чем-то необычайным. К сожалению, "принцип заурядности" в свою очередь выхолащивается "антропным принципом" (см. главу 4): если наша Солнечная система действительно единственная в своем роде во Вселенной, то нам, как осмысливающим данный вопрос существам, пришлось бы жить именно в ней. Сам факт нашего существования задним числом может подтверждать, что мы обитаем в очень незаурядном мире.

Современный постулат о многочисленности солнечных систем базируется уже не на принципе заурядности, а на полу-

ченных опытным путем данных. Спектроскоп — карающая длань, разрушившая позитивизм Конта, — помог нам и здесь. Наши телескопы недостаточно сильны, чтобы непосредственно наблюдать вращающиеся вокруг звезд планеты. Однако положение звезд меняется под воздействием гравитационного притяжения вращающихся вокруг них планет, и при помощи спектроскопа возможно зафиксировать доплеровское смещение спектра звезды, по крайней мере когда вокруг нее вращается планета крупного размера. На время написания этой книги при помощи данного метода вне Солнечной системы обнаружено 170 планет, вращающихся вокруг 147 звезд⁴⁴, но это число, несомненно, увеличится к тому дню, когда моя книга попадет к вам в руки. Пока удается обнаруживать только крупные "юпитеры", потому что только "юпитеры" имеют массу, достаточную для смещения звезд в пределах, фиксируемых современными спектроскопами.

Нам удалось улучшить количественную оценку по крайней мере одной, ранее таинственной, величины уравнения Дрейка. Это позволяет, пусть ненамного, но тем не менее реально снизить агностицизм в отношении окончательного решения уравнения. Нам по-прежнему приходится быть агностиками в вопросе существования жизни на других планетах, но уже чуть в меньшей степени, потому что нам удалось немного понизить долю невежества. Наука в состоянии понемногу разъедать агностицизм, опровергая мнение Гексли, который из кожи вон лез, чтобы обосновать непроверяемость гипотезы бога. Я же хочу заявить, что, несмотря на вежливое невмешательство Гексли, Гулда и многих других, вопрос существования бога не исключен, принципиально и навеки, из компетенции науки. Подобно вопросу о природе звезд (вопреки мнению Конта) или о присутствии жизни на вращающихся вокруг них планетах, наука в состоянии проложить на территории агностицизма по крайней мере вероятностные ходы.

Мое определение гипотезы бога включает термины "сверхчеловеческий" и "сверхъестественный". Чтобы понять различие между ними, представьте, что радиотелескоп SETI вдруг обнаружил космический сигнал, бесспорно доказывающий, что мы не одни. Кстати, каким, интересно, должен быть сигнал, чтобы убедить нас в том, что он послан разумными существами? Целесообразно подойти к этому вопросу с другой стороны. Какого рода разумный сигнал должны были бы послать мы, чтобы оповестить внеземных слушателей о своем существовании? Ритмическое пульсирование не подойдет. Радиоастроном Джоселин Белл Бурнель, впервые обнаружившая пульсары в 1967 году, была настолько поражена периодичностью их пульсирования в 1,33 секунды, что в шутку назвала ее LGM-пульсацией (от Little Green Men"). Позднее, в другой точке неба, она нашла еще один пульсар с иной периодичностью, и гипотеза зеленых человечков была забыта. Метроно-мические ритмы могут производить многие не обладающие разумом объекты — раскачивающаяся ветка, капающая вода, временные задержки в саморегулирующихся контурах обратной связи, вращающиеся небесные тела. В нашей Галактике уже обнаружено больше тысячи пульсаров, и считается, что каждый из них представляет собой быстро вращающуюся нейтронную звезду, излучающую поток радиоволн, подобный лучу проблескового маяка. Трудно представить звезду, оборачивающуюся вокруг оси за считанные секунды (вообразите, что наш день продолжается вместо 24 часов 1,33 секунды), но почти все, что мы знаем о нейтронных звездах, поражает воображение. Суть в том, что объяснение феномена пульсаров уже получено из области обычной физики, а не космического разума.

Таким образом, простыми пульсирующими сигналами объявить ожидающей Вселенной о нашем присутствии не

Зеленые человечки (англ.).

удастся. Часто с этой целью предлагают использовать простые числа, потому что трудно вообразить чисто физический процесс, в результате которого получается ряд простых чисел. Теперь представьте, что, либо обнаружив такой ряд, либо каким-нибудь другим путем, SETI получит неоспоримое доказательство наличия внеземного разума, вслед за чем, возможно, последует колоссальная передача знаний и опыта, примерно как описано в романе Хойла "Андромеда" или Карла Сагана — "Контакт". Как мы на это отреагируем? Преклонение перед этим разумом будет весьма объяснимо, потому что любая способная послать сигнал на такое колоссальное расстояние цивилизация, скорее всего, значительно превосходит нашу. Даже если в момент отправки сигнала их цивилизация и не обгоняла по развитию нашу, то, приняв во внимание огромное разделяющее нас расстояние, придется заключить, что ко времени получения нами послания они обогнали нас на тысячелетия (если только раньше не вымерли, что тоже вполне возможно).

Вне зависимости от того, узнаем мы о них или нет, есть реальная вероятность существования внеземных цивилизаций — более сверхчеловеческих, чем любые фантазии теологов. Их технические достижения могут казаться нам настолько же сверхъестественными, насколько наши собственные показались бы чудом перенесенному в xxi век средневековому крестьянину. Представьте его реакцию на ноутбук, мобильный телефон, водородную бомбу или реактивный лайнер. Артур Ч. Кларк так сформулировал свой Третий постулат: "Любая достаточно развитая технология неотличима от волшебства". Ставшие реальностью благодаря современным технологиям чудеса показались бы древним не менее поразительными, чем разделяющий воды Моисей или идущий по ним Иисус. Обнаруженные программой SETI инопланетяне показались бы нам богами, подобно тому как получали божественные почести (и использовали незаслуженное преклонение на всю катушку)

миссионеры, появлявшиеся среди народов каменного века со своими оружием, телескопами, спичками и таблицами, позволявшими предсказывать наступление затмений с точностью до секунды.

Чем же тогда эти сверхразумные инопланетяне будут отличаться от богов? Почему их достижения можно назвать сверхчеловеческими, но не сверхъестественными? По очень важной причине, которая и является основной темой этой книги. Главное различие между богами и богоподобными пришельцами заключается не в их возможностях, а в их происхождении. Достаточно сложные, чтобы обладать разумом, объекты являются продуктом эволюционного процесса. Какими бы богоравными они ни показались нам при встрече, они не были такими с самого начала. Авторы фантастических романов, например Дэниел Ф. Галой в книге "Поддельный мир", предполагают даже, что мы населяем компьютерную модель, разработанную сверхсверхразумной цивилизацией (и я не могу изобрести этому опровержения). Однако сами экспериментаторы тоже должны были откуда-то произойти. Согласно законам вероятности, они не могли просто появиться в один прекрасный миг, не имея за спиной поколений более примитивных предков. Возможно, они возникли в результате другой (незнакомой нам) формы дарвиновской эволюции: пользуясь терминологией Дэниела Деннета⁴', какого-то иного "ступенчато-кумулятивного крана", но никак не "небесного крючка". "Небесные крючки" — это магические заклинания богов, неважно каких. Они ничего не объясняют bona fide, и в результате требуется даже больше объяснений, чем без них. "Краны" — это объяснительные механизмы, которые действительно объясняют. Самым главным в истории "краном" является естественный отбор. С его помощью жизнь от первобытных примитивных организмов вознеслась до поражающих

'^:' Здесь: добросовестно (лат.).

нынче наше воображение головокружительных высот сложности, красоты и кажущегося запланированным устройства. Тема главы 4 — "Почему бога почти наверняка нет". Но вначале, прежде чем изложить главную причину, заставляющую меня твердо верить в отсутствие бога, я обязан парировать появлявшиеся в ходе истории позитивные доводы в пользу веры.

Глава третья Доказательства существования бога

Профессору теологии в нашем заведении не место.

Томас Джефферсон

Теологи и их помощники, включая любителей всуе порассуждать о "здравом смысле", веками систематизировали доводы, подтверждающие существование бога.

"Доказательства" Фомы Аквинского

Пять "доказательств", предложенных в хш веке Фомой Аквинским, ничего не доказывают, их бессодержательность легко обнаружить — хоть и неудобно так говорить о знаменитом мыслителе. Первые три представляют один и тот же, изложенный разными словами аргумент, и их целесообразно рассмотреть вместе. Каждый из них приводит к бесконечной последовательности вопросов — то есть ответ на вопрос вызывает новый вопрос, и так далее, ad lnfinituirT.

1. Недвижимый движитель. Ничто не может начать движение
само по себе, для этого необходим первоначальный источ
ник движения. Двигаясь по цепи источников, мы доходим
до первопричины, которой может быть только бог. Что-то
произвело первое движение, и этим чем-то может быть
только бог.

2. Беспричинная причина. Ничто не является собственной
причиной. Каждому следствию предшествует причина,
и опять мы двигаемся по цепочке причин. Должна суще
ствовать первая причина, ее и называют богом.

3- Космологическое доказательство. Должно было быть такое время, когда физических объектов не существовало. Но,

* До бесконечности (лат.).

поскольку в настоящее время они существуют, должна быть некая нефизическая сущность, вызвавшая их существование; эта сущность и есть бог.

Эти три аргумента основаны на идее бесконечной последовательности, бог здесь прекращает движение цепочки в бесконечность. Делается абсолютно недоказанная предпосылка о том, что бог сам по себе не может быть частью последовательности. Даже если, дав себе сомнительную поблажку, мы предположим существо, завершающее процесс бесконечного восхождения по цепочке причин (только потому, что оно нам необходимо), и дадим ему имя, непонятно, почему это существо должно обладать другими, обычно приписываемыми богу качествами: всемогуществом, всеведением, благодатью, возможностью творения — не говоря уже о таких чисто человеческих качествах, как выслушивание молитв, прощение грехов и распознавание тайных помыслов. Кстати, логики уже заметили, что всеведение и всемогущество являются взаимоисключающими качествами. Если бог всезнающ, то он уже знает о том, что он вмешается в историю и, используя всемогущество, изменит ее ход. Но из этого следует, что он не может передумать и не вмешиваться, а значит, он не всемогущ. По поводу этого остроумного парадокса Карен Оуэне сложила не менее забавный куплет:

Как бы всезнающий бог, Прозревший грядущее, смог Быть еще и всевластным и передумать То, о чем завтра был должен подумать?

Что же касается бесконечного восхождения и тщетности привлечения бога для его прекращения, то более изящным решением представляется изобретение, скажем, "сингулярности Большого Взрыва" или еще какой-нибудь, доселе неизвестной физической концепции. Именование ее богом в лучшем слу-

чае не имеет смысла, а в худшем приводит к опасным заблуждениям. В одном из своих абсурдных рецептов — рецепте "вкусочных котлеток" — Эдвард Лир советует: "Возьмите немного говядины и, искрошив ее как можно мельче, раскромсайте каждый кусочек еще на восемь или даже девять частей". Некоторые последовательности имеют естественный предел. Раньше ученые задумывались: что произойдет, если разрезать, скажем, золотой слиток на самые маленькие кусочки? Разве самый маленький из получившихся кусочков нельзя вновь разделить пополам, чтобы получить еще меньшую крупинку? В данном случае пределом членения, очевидно, является атом. Самым маленьким возможным кусочком золота будет атомное ядро, содержащее ровно 79 протонов и чуть больше нейтронов, окруженное облаком из 79 электронов. Стоит "разрезать" этот атом золота, и полученный результат уже не будет золотом. Естественным пределом членения типа "вкусочных котлеток" служит атом. Но то, что бог служит естественным пределом членений, рассматриваемых Фомой Аквинским, далеко не однозначно. И это, как мы увидим дальше, еще мягко выражаясь. Однако перейдем к следующим доказательствам Фомы Аквинского.

4- Доказательство от степени совершенства. Мы замечаем, что все в мире различно. Существуют различные степени, скажем, благодати или совершенства. Мы судим о степенях, только сравнивая их с абсолютным максимумом. Человеческой природе свойственно как хорошее, так и плохое, поэтому человек не может обладать абсолютной благодатью. Поэтому в качестве образца совершенства должен существовать другой абсолютный максимум благодати — мы называем этот максимум богом.

Это называется доказательством? Почему бы тогда не сказать, что все люди пахнут с разной силой, но сравнить степень исто-

чаемого ими аромата можно только по отношению к совершенному образцу, обладающему абсолютной пахучестью. Поэтому должен существовать несравненный, превосходящий все известное вонючка, и мы называем его богом. Приглашаю вас заменить мое сравнение на любое другое и получить не менее бессмысленное заключение.

5- Телеологический аргумент, или доказательство от божественного замысла (от целесообразности). Существующие в мире объекты, и особенно живые организмы, производят впечатление созданных с определенной целью. Ничто нам известное не выглядит намеренно сотворенным, если оно не сотворено. Следовательно, существует творец, и имя ему — бог. Сам Фома Аквинский использовал аналогию с летящей к цели стрелой, сейчас для такого сравнения может больше подойти современная зенитная ракета с тепловым самонаведением.

Из этих аргументов в настоящее время продолжает широко использоваться только доказательство от целесообразности; для многих оно по-прежнему звучит с непререкаемой убедительностью. В свое время оно поразило молодого Дарвина — кембриджского студента, ознакомившегося с ним в книге Уильяма Палея "Естественная теология". К несчастью для Палея, Дарвин, повзрослев, вывел его на чистую воду. Пожалуй, никогда еще общепринятые суждения не терпели столь сокрушительного поражения под напором блестяще сформулированных аргументов, как при развенчании Чарльзом Дарвином доказательства от целесообразности. И это случилось совсем неожиданно. Благодаря Дарвину утверждение о том, что ничто нам

Не могу не привести незабываемую дедуктивную уловку, втиснутую в евклидов-ское доказательство моим школьным товарищем во время совместного изучения геометрии: "Треугольник ABC производит впечатление равнобедренного. Следовательно..."

известное не выглядит сотворенным, пока его не сотворят, не является больше справедливым. Эволюция, происходящая под влиянием естественного отбора, создавая творения головокружительной сложности и изящества, очень убедительно производит впечатление присутствия разумного творца. Одним из примеров псевдозамысла служат нервные системы: даже наименее сложные из них порождают целенаправленное поведение, которое и у самой мелкой букашки больше сродни самонаводящейся ракете, чем просто летящей к мишени стреле. Мы еще вернемся к доказательству от целесообразности в главе \.

Онтологический аргумент и другие аргументы a priori

ДОКАЗАТЕЛЬСТВА СУЩЕСТВОВАНИЯ БОГА можно разделить на две главные категории: a priori и a posteriori. Пять доказательств Фомы Аквинского являются аргументами a posteriori — они основаны на изучении мира. Самым знаменитым из рассчитанных на диванные умозаключения аргументов a priori является онтологический аргумент, выдвинутый в 1078 году святым Ансельмом Кентерберийским и повторенный с тех пор бесчисленным количеством других философов. Аргумент святого Ансельма обладает одной странностью, а именно — первоначально он в форме молитвы был адресован не людям, а самому богу (хотя, казалось бы, способную выслушивать молитвы сущность не нужно убеждать в том, что она существует).

В нашем уме есть понятие, рассуждает Ансельм, о существе всесовершенном. Даже атеист способен представить такое абсолютно совершенное существо, хотя и будет отрицать его присутствие в реальном мире. Но, продолжает автор, если существо не присутствует в реальном мире, то по этой самой причине оно не абсолютно совершенно. Возникает противоречие, из чего можно сделать вывод, что бог существует!

Предлагаю вам перевод этого младенческого аргумента на самый уместный для него язык — детсадовский.

— Спорим, я докажу, что бог есть.

— Спорим, что не докажешь.

—

— Ну ладно, представь себе самое, самое-самое совершенное
существо, какое только может быть.

— Ну представил, дальше что?

— Смотри, это самое-самое-самое совершенное существо —
оно реально? Существует оно на самом деле?

— Нет, я только придумал его.

— Но если бы оно было на самом деле, то оно было бы еще
более совершенно, потому что самое, самое, самое совершенное
существо должно быть лучше, чем какая-то глупая выдумка. Вот
я и доказал, что бог есть. Хи-хи, хи-хи, атеисты — дураки.

Я намеренно вложил в уста маленького всезнайки слово "дураки". Ансельм сам цитирует первую строку псалма 13 "Сказал глупец в сердце своем, нет Бога", и дальше у него хватило самоуверенности называть гипотетического атеиста не иначе как "глупцом" (по латыни — insipiens):

Итак, даже и означенный глупец принужден признать, что хотя бы в разуме есть нечто, более чего нельзя ничего помыслить; ведь, слыша эти слова, он их разумеет, а то, что разумеют, есть в разуме. Но то, более чего нельзя ничего помыслить, никак не может иметь бытие в одном только разуме. Ведь если оно имеет бытие в одном только разуме, можно помыслить, что оно имеет бытие также и на деле; а это уже больше, чем иметь бытие только в разуме.

Сама мысль о том, что из таких уверток логического махизма делаются грандиозные выводы, оскорбляет мои эстетические чувства, и приходится самому сдерживаться от употребления таких эпитетов, как "безумцы" или "глупцы". Бертран Рассел (далеко не глупец) сделал интересное замечание: "Гораздо проще увериться в том, что [онтологический аргумент] должен быть ошибочным, чем обнаружить, в чем именно заключается ошибка". В молодые годы Рассел сам какое-то время был убежден в его правоте:

Хорошо помню тот день в 1894 году и момент — я как раз шел по Тринити-лейн, — когда я внезапно понял (или так мне показалось), что онтологический аргумент справедлив. Я ходил в магазин, чтобы купить жестянку табака; по дороге домой я неожиданно подбросил ее в воздух и, поймав, воскликнул: "Елки-палки, онтологический аргумент довольно состоятелен".

Может, ему лучше было бы воскликнуть: "Елки-палки, возможно, онтологический аргумент достоверен. Но не подозрительно ли, что великую правду о природе мироздания можно вывести из простой игры слов? Засучу-ка я рукава и проверю, не является ли этот аргумент таким же парадоксом, как парадокс Зенона". Грекам пришлось немало потрудиться над "доказательством" Зенона, в котором утверждалось, что Ахиллес никогда не догонит черепаху". Но у них хватило здравого смысла не делать из загадки вывода о том, что Ахиллесу действительно не удастся поймать черепаху. Вместо этого они назвали "доказательство" парадоксом и оставили поиск решения следующим поколениям математиков (оказывается, решение предлагает теория сходящихся рядов). Сам Рассел, конечно, понимал не хуже других, почему не стоит отмечать неудачу Ахиллеса в погоне за черепахой подбрасыванием в воздух жестянки с табаком. Почему же он не проявил аналогичную осмотрительность в случае святого Ансельма? Подозреваю, что он был чрезвычайно честным атеистом, всегда готовым изменить свои взгляды, если ему казалось, что этого требует логика*. А может, ответ стоит искать в отрывке, написанном

^:: Парадокс Зенона слишком хорошо известен, поэтому помещаю его в примечание. Ахиллес может бежать в ю раз быстрее черепахи, поэтому черепаха получает фору, скажем, юо метров. Ахиллес пробежал юо м, черепаха проползла ю м; Ахиллес пробежал еще ю м, черепаха теперь впереди на i м; Ахиллес пробежал i м, черепаха впереди на i/ю метра... и так далее, ad infinitum, т. е. Ахиллес никогда не догонит черепаху.

Возможно, сегодня мы стали свидетелями аналогичной истории — широко освещенного отступничества философа Энтони Флу, объявившего на старости лет, что он уверовал в какое-то божество (и вызвал шквал перепечаток об этом по всему

самим Расселом в 1946 году, спустя много времени после того, как он раскусил онтологический аргумент:

На самом деле вопрос стоит так: имеется ли что-либо, о чем мы можем помыслить, что в силу того, что оно присутствует в нашем разуме, безусловно существует вне нашего разума? Каждому философу хочется ответить утвердительно, потому что задача философа — узнавать о мире методом размышления, а не наблюдения. Если правильный ответ — положительный, то между помыслами и реальным миром существует мост. Если нет — то нет.

У меня лично, напротив, автоматически вызвали бы глубокие подозрения любые аргументы, приводящие к такому наиважнейшему выводу и не использующие ни единой крупицы информации о реальном мире. Возможно, это просто говорит о том, что я ученый, а не философ. И действительно, на протяжении столетий философы — как разделяющие, так и отрицающие онтологический аргумент — относились к нему с большой долей серьезности. Очень ясное его обсуждение приводится в книге философа-атеиста Дж. Л. Маки "Чудо теизма". Говоря, что философов почти можно определить как людей, не признающих очевидное за ответ, я отдаю им тем самым дань уважения.

Наиболее полное развенчание онтологического аргумента обычно приписывают философам Дэвиду Хьюму (1711-1776)

Интернету). С другой стороны, Рассел был выдающимся философом. Рассел получил Нобелевскую премию. Может статься, Флу за его обращение удостоят премии Темплтона. Первым шагом в этом направлении было его постыдное решение принять в юоб г. премию Филипа Э. Джонсона "За свободу и правду". Первым лауреатом награды Филипа Э. Джонсона был юрист Филип Э. Джонсон, которому приписывается авторство тайно разработанной сторонниками теории разумного замысла "стратегии клина". Флу получит ее вторым. Присуждает награду Библейский институт Лос-Анджелеса. Невольно возникает вопрос: понимает ли Флу, что его используют? См. статью Виктора Стенгера "Ненаучная наука Флу" в журнале "Свободная мысль" (25.2. 2005. P 17—18; www.secularhumanism.org/inciex.phpPsection =library&page=stenger_25_2).

и Эммануилу Канту (1724-1804). Кант заметил, что Ансельм схитрил, как бы вскользь утверждая, что "бытие" является более "совершенным", чем небытие. Американский философ Норман Малколм говорит об этом так: "Утверждение, что бытие является совершенством, исключительно странно. Заявление о том, что мой будущий дом будет лучше с утеплением, чем без него, — разумно и справедливо; но какой смысл имеет утверждение, что он будет лучше, если он будет существовать, чем если его не будет?"⁴⁶ Другой философ, австралиец Дуглас. Гаскин, в шутку разработал "доказательство" того, что бога нет (аналогичное построение было предложено современником Ансельма — Гаунило).

1. Сотворение мира — самое замечательное достижение,
какое можно представить.

2. Степень величия достижения зависит от (а) качества
самого достижения и (б) возможностей творца.

3- Чем больше ограниченность (и меньше возможности)
творца, тем чудеснее выглядит выдающийся результат.

4- Творец обладает наименьшими возможностями, если он не
существует.

5- Следовательно, если предположить, что Вселенная —
творение существующего творца, мы можем представить
в разуме еще более совершенное создание — а именно сотво
рившего все несуществующего творца.

6. Таким образом, существующий бог не будет существом, совершеннее которого невозможно представить, потому что несуществующий бог будет еще более совершенным и могущественным.

Ergo:

7. Бога нет.

Бесспорно, Гаскин на самом деле не доказал, что бога нет. Но аналогичным образом и Ансельм не доказал, что он есть. Единственное различие между ними: Гаскин разработал доводы в шутку, потому что понимал, что наличие или отсутствие бога — это слишком сложный вопрос и "диалектическим жонглированием" его не разрешить. И я не считаю, что самым слабым звеном аргумента является небрежное использование существования как показателя совершенства. Сейчас уже не припомню всех деталей, но как-то я долго досаждал группе теологов и философов, доказывая при помощи онтологического аргумента, что свиньи могут летать. Для доказательства обратного им пришлось прибегнуть к модальной логике.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒