 |
Послесловие к русскому изданию
|
|
|
|
Содержание
Предисловие
Часть 1. Бог, открывшийся как создатель
Откровение
Толкование
Общее откровение
Вина
Внутреннее свидетельство
Власть
Познание
Творение
Самораскрытие
Вечное и независимое бытие
Запредельная реальность
Всеведение
Всевластие
Всемогущество
Предопределение
Троица
Святость
Благость
Мудрость
Тайна
Провидение
Чудеса
Слава
Идолопоклонство
Ангелы
Бесы
Сатана
Человечество
Люди
Часть 2. Бог, открывшийся как искупитель
Грехопадение
Первородный грех
Духовное бессилие
Завет
Закон
Закон действующий
Совесть
Поклонение
Пророки
Воплощение
Две природы
Непорочное зачатие
Учитель
Безгрешность
Послушание
Призвание
Преображение
Воскресение
Вознесение
Председательство
Посредничество
Жертва
Предопределенное искупление
Часть 3. Бог, открывшийся как Господь благодати
Заступник
Спасение
Избрание
Действенное призвание
Просветление
Возрождение
Дела
Покаяние
Оправдание
Усыновление
Освящение
Свобода
Легализм
Антиномизм
Любовь
Надежда
Активный образ жизни
Молитва
Клятвы и обеты
Царство Божье
Апостолы
Церковь
Слово и таинство
Пресвитеры
Священнодействия
Крещение
Вечеря Господня
Дисциплина
Миссия
Духовные дары
Брак
Семья
Мир
Государство
Часть 4. Бог, открывшийся как властитель судеб
Неотступность
Непростительный грех
Смерть
Второе пришествие
Всеобщее воскресение
Судилище
Ад
Небеса
Послесловие к русскому изданию
Предисловие
В этой книге вкратце изложено то, что представляется мне непреходящей основой христианства как системы убеждений, с одной стороны, и образа жизни, с другой. У каждого свое понимание того, как следует рассказывать о христианстве, здесь я представляю свою позицию. Она является реформатской и евангельской и, будучи таковой, вписывается в русло традиционного и классического христианства.
|
|
|
Эти очерки сначала предназначались для учебной Библии и теперь, после соответствующих изменений, носят намеренно библейский характер и потому, подобно моим остальным трудам, подкреплены текстами из Писания. Я полагаю, что так и должно быть, поскольку, как говорит Кальвин, в основе христианства лежит принятие библейского учения как наставления Самого Бога, освятившего человеческие уста на служение Себе. Если Писание и в самом деле есть проповедь и учение Самого Бога, как того всегда придерживалась основная часть церкви, то главным показателем хорошего богословия является то, что оно стремится вторить как можно точнее божественному Слову.
Богословие — это, во-первых, умственная деятельность и рассуждения о Боге (богословствование) и, во-вторых, продукт этой деятельности (богословие Лютера, Уэсли, Финни, Уимбера, Пакера и кого угодно). Как некая деятельность, богословие представляет собой сложную систему связанных между собой, хотя и отличных друг от друга, дисциплин: истолкования библейских текстов (экзегеза), систематизации изложенного в них (библейское богословие), выяснения того, как формулировали христианское вероучение в прошлом (историческое богословие), трактовки его в настоящем (систематическое богословие), поиска его приложения в поведении (этика), доказательства и защиты его истинности и мудрости (апологетика), определения христианского служения в мире (миссиология), накопления богатств для жизни во Христе (духовность) и общественного богослужения (литургия), а также подробного рассмотрения служения (практическое богословие). Следующие главы, хотя и в схематической форме, охватывают все эти области.
Памятуя о том, что Господь Иисус Христос называл тех, кого Он хотел пасти, овцы, а не жирафы, я стремился излагать свой предмет по возможности прос-то. Однажды Уильяму Темплу, архиепископу, было сказано, что он передал нечто сложное очень просто; это привело его в полный восторг, и он тут же сказал: «Господь, Который сотворил меня простым, делает меня еще проще». Я абсолютно согласен с Темплом и старался следовать его примеру.
|
|
|
Как я часто говорю своим студентам, богословие предназначено для славословия и преданного служения — то есть для славы Божьей и благочестия. Вот почему богословие надо подавать таким образом, чтобы оно приводило к осознанию присутствия Бога. Богословие находится в полнейшем здравии, когда осознанно пребывает под оком Бога, о Котором говорит, и когда прославляет Его. Я старался не упускать из виду и этого.
Теперь, когда я завершил работу над этими краткими очерками великих тем, они больше походят, по-моему, на скоростные туры по Англии, которые предприимчивые автобусные компании организуют для американских гостей (пятнадцать минут в Стоунхэдже, два часа в Оксфорде, театре (Королевский Шекспировский театр. — Примеч. перев.), остановка на ночь в Стратфорде, полтора часа в Йорке, полдня в Озерном крае — уф!). Каждая глава — это просто конспективный материал. И все же, смею надеяться, мои «упакованные», плотно сжатые материалы (не зря меня зовут «Упаковщиком» (Игра слов. Packer переводится как «упаковщик». — Примеч. перев.)) способны развернуться в умах читателей, чтобы вознести их сердца к Богу, напоминая при этом горячий воздух, который поднимает воздушный шар с пассажирами в небо. Поживем — увидим.
Частое цитирование мною Вестминстерского Исповедания может вызвать у кого-то недоумение, поскольку я — англиканин, а не пресвитерианин. Но поскольку это Исповедание предназначалось для расширения «Тридцати девяти статей» (Свод догматов англиканского вероисповедания. — Примеч. перев.), и большинство его составителей было из числа англиканского духовенства, и поскольку это просто шедевр, «зрелый плод вероучения Реформации», как называл его Б. Б. Уорфилд, я думаю, у меня имеется право дорожить им как частью своего реформатского англиканского наследия и использовать его в качестве главного источника.
|
|
|
Я с благодарностью признаю скрытое влияние моего достойного восхищения друга Р. К. Спраула, который подал идею некоторых из очерков. Хотя каждому из нас присущ собственный стиль, мыслим мы во многом очень похоже и успешно сотрудничали во многих проектах. Нас иногда даже называли «реформатской мафией», но никакие слова не могут заставить нас свернуть с выбранного пути.
Также выражаю благодарность Уэнделлу Холи, моему издателю, и Ла Вон Неф, моему редактору, за помощь и терпение, проявленные во многих формах. Трудиться с ними было для меня высокой честью и удовольствием.
Дж. Пакер
Часть первая
БОГ, ОТКРЫВШИЙСЯ КАК СОЗДАТЕЛЬ
ОТКРОВЕНИЕ
ПИСАНИЕ ЕСТЬ СЛОВО БОЖЬЕ
Скрижали были дело Божие, и письмена, начертанные на скрижалях, были письмена Божии.
Исх. 32:16
Христианство — это истинное поклонение и служение истинному Богу, Создателю и Искупителю рода людского. Это религия, основанная на откровении: никто бы не узнал истину о Боге и не смог бы общаться с Ним лично, если бы вначале Бог не явил Себя. Но Бог действовал именно таким образом, и шестьдесят шесть книг Библии, тридцать девять из которых были написаны до пришествия Христа и двадцать семь после, составляют вместе свидетельство, толкование, выражение и олицетворение Его самораскрытия. Бог и благочестие — вот сквозные, объединяющие библейские темы.
С одной стороны, Писание — это верное свидетельство благочестивых людей о возлюбленном Боге, Которому они служили; с другой, свидетельство и учение Самого Бога, изложенное в доступной человеку форме, поскольку оно написано необыкновенным образом при водительстве свыше. Церковь называет эти писания Словом Божиим, так как их авторство и содержание являются Священными.
Всякое сомнение в том, что Писание происходит от Бога и преисполнено истины и мудрости Его, устраняет Иисус Христос и апостолы, учившие во имя Его. Иисус, Бог воплотившийся, почитал Библию (наш Ветхий Завет) за наставление, написанное Его небесным Отцом, Которому Он должен был повиноваться, как и другие (Мф. 4:4, 7, 10; 5:19–20; 19:4–6; 26:31, 52–54; Лк. 4:16–21; 16:17; 18:31–33; 22:37; 24:25–27, 45–47; Ин. 10:35), и которое Он пришел исполнить (Мф. 5:17–18; 26:24; Ин. 5:46). Павел характеризует Ветхий Завет как всецело «богодухновенный», то есть считает его плодом Божьего Духа («дыхания»), таким же, как и все творение (Пс. 33:6; Быт. 1:2), написанным ради наставления Церкви (2 Тим. 3:15–17; Рим. 15:4; 1 Кор. 10:11). О небесном происхождении библейского учения свидетельствует и Петр (2 Пет. 1:21; 1 Пет. 1:10–12); а также автор Послания к Евреям тем, в частности, как он приводит цитаты из Писания (Евр. 1:5–13; 3:7; 4:3; 10:5–7, 15–17; ср. Деян. 4:25; 28:25–27).
|
|
|
Само апостольское учение о Христе является откровением истины, которая была высказана словами, данными от Бога (1 Кор. 2:12–13), вот почему Церковь справедливо рассматривает подлинные апостольские тексты как завершающие Писание. Уже Петр относится к посланиям Павла как к Писанию (2 Пет. 3:15–16), и Павел, несомненно, называет Евангелие от Луки Писанием (1 Тим. 5:18, где он цитирует текст из Лк. 10:7).
Понятие о письменном наставлении от Самого Бога как основании для благочестивого образа жизни восходит к Десяти заповедям, которые Бог начертал на каменных скрижалях, а затем внушил Моисею мысль записать законы Его, а также историю Его общения с избранным народом (Исх. 32:15–16; 34:1, 27–28; Чис. 33:2; Втор. 31:9). Осмыслить это и жить согласно принципам, изложенным в этих текстах, в Израиле всегда было основанием подлинной преданности Богу как для вождей народа, так и для простых людей (Иис. Н. 1:7–8; 4 Цар. 17:13; 22:8–13; 1 Пар. 22:12–13; Неем. 8; Пс. 119). Закон, согласно которому все должно определяться Писанием, то есть совместно Ветхим и Новым Заветами, является основным и для Церкви.
Что говорит Писание, то говорит Бог. Библия во всем является книгой человеческой и во всем — книгой божественной. В этом состоит ее тайна, сопоставимая лишь с еще большей тайной воплощения Бога во Христе. Итак, все разнообразное содержание этой книги — исторические повествования, пророчества, поэтические произведения, песни, сочинения о мудрости, проповеди, статистические данные, послания и все прочее — следует принимать как от Бога, почитая заслуживающим доверия все, чему учат библейские авторы. Христиане должны быть благодарны Богу за дар писаного Слова и на нем всецело и единственно основывать с чистой совестью свою веру и свою жизнь. В противном случае оказать Ему честь и угодить Ему, как Он призывает нас, просто невозможно.
ТОЛКОВАНИЕ
ХРИСТИАНИН СПОСОБЕН ПОСТИЧЬ СЛОВО БОЖЬЕ
Вразуми меня, и буду соблюдать закон Твой и хранить его всем сердцем.
Пс. 118:34
У всякого христианина есть право и долг не только учиться на опыте Церкви, но и самому толковать Писание. Католическая церковь ставит это под сомнение, ссылаясь на то, что отдельные лица могут толковать Писание неверно. Это так, однако нижеследующие правила, при их должном соблюдении, исключают такую опасность.
|
|
|
Все библейские книги записаны человеком, и, хотя Писание следует глубоко почитать и любить как Слово Божье, толковать его прежде всего надлежит с учетом его человеческой природы. Вот почему аллегорическое толкование, пренебрегающее смыслом текста и замыслом того или иного библейского писателя, абсолютно неприемлемо.
Ни одна библейская книга не является шифрограммой, ибо все они были написаны на языке, понятном тому кругу читателей, которому были адресованы. Это правило остается верным и в отношении писаний, использующих главным образом систему символов: книги Даниила, Захарии и Откровения. Их главная идея всегда ясна, несмотря на то, что некоторые детали завуалированы. Когда понимаешь значение используемых слов, исторический контекст и культурные традиции того или иного библейского писателя и его читателей, можно рассчитывать на успех в усвоении мыслей, которые он передает. Однако к духовному разумению, иначе говоря, постижению реальности Бога, Его отношения к людям, Его настоящей воли и своего отношения к Нему в настоящем и будущем невозможно прийти, пока с сердца читателя Библии не снимется покрывало и его не затронет стремление писателя познать Бога, угодить Ему и прославить Его (2 Кор. 3:16; 1 Кор. 2:14). Здесь надо молиться о том, чтобы Дух Божий пробуждал в нас такое стремление и через Писание открывал нам Бога. (См. Пс. 119:18–19, 26–27, 33–34, 73, 125, 144, 169; Еф. 1:17–19; 3:16–19.)
У всякой библейской книги есть свое, особое место в поступательном движении откровения благодати Божьей. Это движение началось в Эдемском саду и достигло наивысшей точки в Иисусе Христе, в день Пятидесятницы и в апостольском Новом Завете. И этого факта нельзя упускать из виду, когда исследуешь библейский текст. К примеру, Псалтирь, сборник хвалебных и молитвенных псалмов Израиля, актуальный во все времена, дает эталон благочестивой души, хотя хвала и мольба, идущая из сердца, излагается на языке ключевых понятий (цари земные, царства, исцеление, благосостояние, война, долгая жизнь), в которых мыслилась благодатная жизнь в дохристианскую эру.
У каждой из шестидесяти шести библейских книг имеется один и тот же источник — божественный разум; вот почему библейские тексты по необходимости дополняют друг друга и не противоречат один другому. Если вы до сих пор не понимаете этого, значит, причина в вас, а не в Писании. Писание ни в чем не противоречит себе; более того, одно место Писания поясняет другое. Это надежное правило толкования Писания с помощью Писания иногда называют толкованием «по сходству с Писанием» или «по сходству веры».
В каждой библейской книге находится неизменная истина о Боге, человеке, благочестии и безбожии, причем эта истина поясняется на примере тех или иных конкретных ситуаций, в которые попадают отдельные лица или группы людей. Заключительная фаза толкования Библии наступает тогда, когда человек применяет эти истины в своей жизни; именно таким образом он познает, что говорит ему Бог через Писание в настоящее время. Образцами подобного применения библейских истин может служить то, как Иосия переосмыслил гнев Божий на Иуду за нарушение требований Его закона (4 Цар. 22:8–13), как рассуждал Иисус на основании Быт. 2:24 (Мф. 19:4–6) и как Павел использовал Быт. 15:6 и Пс. 32:1–2, чтобы показать истинность того, что вера (а не дела) вменяется в праведность (Рим. 4:1–8).
Недопустимо искать в Писании или приписывать ему какой-то особый смысл, которого нельзя со всей определенностью выверить, читая Писание, и утверждать, что оно допускает лишь одно толкование, выраженное одним или несколькими авторами.
Тщательное соблюдение этих правил в сочетании с молитвой — вот что отличает всякого христианина, «верно преподающего слово истины» (2 Тим. 2:15).
ОБЩЕЕ ОТКРОВЕНИЕ
БОГ ЕСТЬ — ОБ ЭТОМ ЗНАЮТ ВСЕ
Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь.
Пс. 18:2
Мир Божий — это не ширма, скрывающая силу и величие Создателя. Из самого естественного хода вещей всем ясно, что могущественный и величественный Создатель существует. Павел говорит об этом (Рим. 1:19–21; Деян. 17:28), призывая одного древнегреческого поэта в свидетели тварной природы человека. Павел также утверждает, что благость этого Создателя проявляется в Его благодеяниях (Деян. 14:17; ср. Рим. 2:4) и совесть каждого человека признает справедливыми по крайней мере некоторые из требований Его святого закона (Рим. 2:14–15), наряду с причиняющей мучение неизбежностью последнего суда (Рим. 1:32). Из этих очевидных фактов и состоит общее откровение.
Общим откровение называется потому, что его получает всякий человек уже в силу того, что живет в этом мире. Так было всегда с момента сотворения. Через Свои благодеяния и посредством совести человека Бог действенно открывается всем и каждому, вот почему всякий отказ благодарить Создателя и служить Ему верой и правдой есть грех перед обретенным познанием Бога; так что всякое отрицание такого познания нельзя принимать всерьез. На основании вселенского откровения силы и нравственного права Бога, достойного поклонения, Павел предъявляет обвинение всему греховному и виновному перед Богом роду людскому за отказ служить Ему так, как следует (Рим. 1:18–3:19).
Далее, в дополнение к общему откровению, Бог открылся в лице Иисуса Христа как Спаситель грешников. Это откровение, данное в истории и описанное в Библии, отворяющее погибшим врата спасения, принято называть особым или специальным откровением. Оно представляет собой подробное изложение всего, что общее откровение говорит о Боге, и учит наблюдать это откровение в естественном ходе вещей, в исторических событиях и человеческом естестве, чтобы воспринимать мир в целом, по словам Кальвина, как театр славы Божьей.
ВИНА
ЭФФЕКТ ОБЩЕГО ОТКРОВЕНИЯ
…Что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им.
Рим. 1:19
Писание исходит из того (и опыт подтверждает это), что люди по своей природе религиозны, но при этом отказываются поклоняться своему Создателю, хотя общее откровение делает Его всемирно известным. Ни «научный» атеизм, ни нравственный монотеизм не являются врожденными свойствами человека: атеизм всегда выступает как реакция на существовавшую от века веру в Бога (или богов), а нравственный монотеизм появляется лишь с познанием специального откровения.
Писание объясняет подобное положение дел тем, что греховный эгоизм и неприятие требований Создателя вовлекают человека в идолослужение, за которым стоит перенос поклонения и почестей на некие силы или объекты помимо Бога-Создателя (Ис. 44:9–20; Рим. 1:21–23; Кол. 3:5). Таким образом, отступники «подавляют истину» и «славу нетленного Бога изменяют в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся» (Рим. 1:18, 23). Они подавляют и сдерживают, насколько возможно, истину превосходящего всякое бытие Создателя-Судии, которая открывается им через общее откровение, и переносят неистребимое чувство Божества на недостойные предметы. Это, в свою очередь, ведет к радикальному нравственному упадку, с последующим страданием в качестве первого проявления Божьего гнева за отступничество человека (Рим. 1:18, 24–32).
В наши дни на Западе люди боготворят земные объекты, например, фирму, семью, футбол и разные приятные чувства (и в итоге поклоняются им). Все это кончается нравственным упадком, по сути, ничем не отличающимся от того, что отмечался в библейские времена у язычников, поклонявшихся настоящим идолам.
Полностью подавить в себе чувство Бога и Его суда в настоящем и будущем люди не могут; Сам Бог не позволит им этого. Определенное чувство справедливости, а также ответственности перед святым, божественным Судьею всегда остается. В этом падшем мире всякий человек, не имеющий тех или иных нарушений психики, наделен совестью, которая направляет и время от времени осуждает его, свидетельствуя, что ему должно пострадать за злые дела (Рим. 2:14 и далее); когда же совесть говорит таким образом, она воистину голос Божий.
Род людской, подвластный греху, в некотором смысле не знает Бога, поскольку желание людей верить (и даже вера) в земные объекты неизбежно искажает и извращает откровение Бога. Но, с другой стороны, все люди знают Бога, ощущают свою вину и мучительно предчувствуют грядущий суд, которого им хочется избежать. Однако только Евангелие Христово в этих скорбных условиях человеческого бытия может возвестить мир.
ВНУТРЕННЕЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО
ПИСАНИЕ УДОСТОВЕРЯЕТСЯ СВЯТЫМ ДУХОМ
Впрочем, вы имеете помазание от Святого и знаете всё.
1 Ин. 2:20
Почему христиане верят, что Библия есть Слово Божье, и шестьдесят шесть библейских книг составляют единственную Книгу наставления, в которой Бог открывает истинность искупления при посредстве Иисуса Христа, Спасителя? Ответ состоит в том, что Бог подтвердил это Сам при помощи так называемого внутреннего свидетельства Святого Духа. Как гласит Вестминстерское исповедание (1647),
Свидетельство Церкви побуждает и заставляет нас с глубочайшим почтением относиться к Священному Писанию. Божественность предмета изложения, действенность учения, великолепие стиля, согласованность всех частей, возвышенная цель, заключающаяся в воздаянии всей славы Богу, предлагаемое полное описание единственно возможного пути спасения человека, множество других несравненно превосходных качеств и вытекающее отсюда полное совершенство — вот доводы, с помощью которых Писание более чем убедительно доказывает, что оно воистину является Словом Божиим; и тем не менее наша полнейшая убежденность и уверенность в его непогрешимой истинности и божественном авторитете основана прежде всего на внутреннем действии Святого Духа, свидетельствующего через Слово и посредством Слова в наших сердцах (1.5).
Свидетельство Духа о Писании подобно Его свидетельству об Иисусе (Ин. 15:26; 1 Ин. 5:7; ср. 1 Ин. 2:20, 27). Это не передача новой информации, а просвещение людей с помраченным прежде разумом, чтобы они отличали божественность, отдавая себе отчет в бесподобном влиянии Бога, в одном случае через благовествующего Иисуса, в другом — через слова Священного Писания. Дух озаряет наши сердца, чтобы просветить нас познанием славы Божией не только в лице Иисуса Христа (2 Кор. 4:6), но и посредством учения Священного Писания. Благодаря такому просвещению наш дух приходит в состояние, в котором Спаситель и Писание свидетельствуют нам о своей божественности (Иисус утверждается как божественная Личность; в равной степени Писание является Священным) столь же прямо, отчетливо и ярко, сколь заявляют о себе вкус и цвет, действующие на наши органы чувств. В результате мы больше не считаем возможным сомневаться ни в божественности Христа, ни в богодухновенности Библии.
Бог удостоверяет Священное Писание в качестве Своего Слова не с помощью какого-то мистического опыта, или секретной информации, которую передает человеку втайне, нашептывая на ухо, или одной человеческой аргументации (какой бы сильной она ни была), или одного лишь свидетельства Церкви (каким бы впечатляющим оно ни казалось с точки зрения ее двухтысячелетней истории), а посредством Духа. Бог делает это с помощью проясняющего света и преображающей силы, чем Писание само свидетельствует о своей божественности. Влияние этого света и силы как раз и составляет свидетельство Духа «через Слово и посредством Слова в наших сердцах». Богословская аргументация, опыт ближних и наш собственный могут подготовить нас к принятию этого свидетельства от Духа. Однако наделение им, подобно наделению верой в божественного Христа-Спасителя, есть исключительное право только всевластного Святого Духа.
Познание божественности Библии через свидетельствование Духа является духовным опытом всякого христианина, и так было всегда, хотя многие христиане и не знают, как выразить этот опыт на словах и как трактовать Библию в соответствии с ним.
ВЛАСТЬ
БОГ ПРАВИТ СВОИМ НАРОДОМ ПОСРЕДСТВОМ ПИСАНИЯ
Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности...
2 Тим. 3:16
Христианский принцип непреложности Библии означает, с одной стороны, что Бог имеет целью направлять веру и поведение Своего народа посредством истины, открытой в Священном Писании; с другой стороны, он означает, что все наши представления о Боге должны измеряться, проверяться и, где необходимо, исправляться и расширяться в рамках библейского учения. Власть как таковая есть право, претензия, способность и в более широком смысле сила управлять. Согласно христианской точке зрения Бог-Творец, создавший нас с тем, чтобы мы познавали, любили Его и служили Ему, обладает над нами полнотой власти, орудием которой выступают истина и мудрость Его записанного Слова. Если с человеческой точки зрения каждая библейская книга была написана с тем, чтобы сделать служение Богу более последовательным и искренним, то с божественной эта цель поставлена перед всей Библией в целом. И ныне, когда Отец предоставил Сыну власть управлять всем мирозданием от Его имени (Мф. 28:18), именно Писание выступает орудием господства Христа над Его учениками. И в этом смысле все Писание походит на Христовы послания семи церквам (Отк. 2–3).
Где же искать непререкаемую истину Божью в наши дни? На этот вопрос дают три ответа, каждый из которых по-своему апеллирует к Библии.
Католическая и Православная церкви, как им кажется, находят истину Божью в толкованиях Писания, которые выражаются в их традициях и единодушии. Они рассматривают Библию как богоданную истину, однако настаивают, что толковать эту истину должна церковь и она непогрешима, когда поступает таким образом.
В противоположность этому лица, которым даны прозвища либералов, радикалов, модернистов и субъективистов, находят истину Божью в тех представлениях, впечатлениях, суждениях, теориях и домыслах, которые Писание порождает в их умах. Отвергая новозаветное учение о богодухновенности Писания, не считая его абсолютно достоверным и содержащим беспримесное и непререкаемое воспроизведение ума Божьего, они уверены, что именно Дух побуждает их таким образом относиться к мудрости, нисходящей свыше.
Традиционный протестантизм, однако, находит истину Божью в учении канонического текста Писания. Оно принимает это Писание как богодухновенное (2 Тим. 3:16), непогрешимое (совершенно достоверное во всем, что утверждает), достаточное (содержащее все, что Бог хотел передать нам, и все, что нам нужно знать для спасения и вечной жизни) и ясное (простое и само объясняющее все важные вопросы).
Приверженцы первых двух точек зрения (католической и православной) критерием истины и мудрости почитают человеческие суждения о Библии; сторонники третьей, ценя церковную традицию веры и хорошо понимая необходимость связности рациональной аргументации, последовательно подчиняют все человеческие суждения Писанию, принимая его самым серьезным образом как канон. Канон означает устав или стандарт. Католическое и православное богословия ссылаются на Писание, как на канон, но при этом не принимают его со всей серьезностью как действующий устав веры и жизни. Таким образом, на деле они не принимают полноты Его власти, так что их христианское вероисповедание, каким бы искренним оно ни было, делается из-за этого несовершенным.
ПОЗНАНИЕ
ИСТИННОЕ ПОЗНАНИЕ БОГА ДОСТИГАЕТСЯ ВЕРОЮ
Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня, что Я — Господь, творящий милость, суд и правду на земле; ибо только это благоугодно Мне, говорит Господь.
Иер. 9:24
В Первом послании к Тимофею (6:20–21) Павел предупреждает Тимофея относительно «лжеименного знания (греч. гносис), которому предавшись, некоторые уклонились от веры». Павел критикует здесь те религиозные и философские идеи, которые во втором веке от Р.Х. переросли в гностицизм. Проповедники этих взглядов и навыков учили верующих видеть в христианских убеждениях первый робкий шаг на долгом пути к «знанию», убеждая их идти этим путем дальше. Однако эти духовные наставники называли материальный мир не имеющим никакой ценности, а тело считали темницей души, и только в мистическом озарении видели исчерпывающий ответ на все запросы человеческого духа. Ими отрицалось какое-либо значение греха в проблеме познания, а предлагаемое ими «знание» сводилось к заклинаниям, упражнениям в мистицизме и оторванности от мира. Они объявили Иисуса сверхъестественным духовным наставником, который выглядел как человек, не будучи таковым в действительности; Воплощение и Искупление они также отвергали, а призыв Христа жить в святой любви подменялся либо предписаниями аскетического толка, либо проповедью вседозволенности. Новозаветные послания (1 Тим. 1:3–4; 4:1–7; 6:20–21; 2 Тим. 3:1–9; Иуд. 4, 8–19; 2 Пет. 2; 1 Ин. 1:5–10; 2:9–11, 18–29; 3:7–10; 4:1–6, 5:1–12; 2 Ин. 7–11) открыто обличают это направление и практику, которые позднее вылились в гностицизм.
В противоположность гностицизму Писание говорит о «познании» Бога как об идеале духовной личности, то есть полноте отношений веры, которая приносит спасение и вечную жизнь и порождает любовь, надежду, послушание и радость. (См., напр., Исх. 33:13; Иер. 31:34; Евр. 8:8–12; Дан. 11:32; Ин. 17:3; Гал. 4:8–9; Еф. 1:17–19; 3:19; Флп. 3:8–11; 2 Тим. 1:12.) У этого познания имеются следующие измерения: умственное (познание истины о Боге: Втор. 7:9; Пс. 99:3), волевое (вера, послушание и поклонение Богу с точки зрения этой истины) и нравственное (исповедание правды и любви: Иер. 22:16; 1 Ин. 4:7–8). Главным объектом познания верой является воплощенное Божество, Человек Христос Иисус, Ходатай перед Богом за нас, грешных, через Которого мы приходим к познанию Его Отца как нашего Отца (Ин. 14:6). Вера ищет познания Христова и силы Его (Флп. 3:8–14). Познание верой — это плод возрождения, дар нового сердца (Иер. 24:7; 1 Ин. 5:20) и просвещения от Духа (2 Кор. 4:6; Еф. 1:17). Двусторонние отношения познания основаны на завете с Богом: мы признаем Бога нашим Отцом небесным потому, что Он признает нас Своими детьми (Ин. 10:14; Гал. 4:9; 2 Тим. 2:19).
Все богодухновенное Писание предназначено для того, чтобы помочь нам познать Бога. Будем использовать его должным образом.
ТВОРЕНИЕ
БОГ ЕСТЬ СОЗДАТЕЛЬ
Как многочисленны дела Твои, Господи! Все соделал Ты премудро; земля полна произведений Твоих.
Пс. 103:24
«В начале сотворил Бог небо и землю». (Быт. 1:1). Он совершил это по Своему слову, не имея «под руками» материи, существовавшей до момента творения; Он восхотел, чтобы нечто было («Да будет...»), и мироздание возникло и построилось в определенном порядке, при котором бытие, зависимое от Его воли, стало отличаться от Его Бытия. В акте творения принимали участие Отец, Сын и Святой Дух (Быт. 1:2; Пс. 33:6, 9; 148:5; Ин. 1:1–3; Кол. 1:15–16; Евр. 1:2; 11:3). Обратим внимание на следующие моменты:
a) Акт творения остается для нас тайной; этот факт превышает наше разумение. Мы не способны сотворить нечто, сказав просто «да будет…», и не знаем, как это удалось Богу. Признать, что Он сотворил нечто «из ничего», значит признать наличие тайны, а вовсе не объяснить ее. В частности, мы не можем осмыслить, как зависимое бытие может быть независимым и как ангелы и люди, существа подневольные, могут быть не роботами, а существами, способными свободно принимать решения, за которые они несут нравственную ответственность перед своим Творцом. И все же Писание везде и повсюду учит нас, что все обстоит именно таким образом.
б) Пространство и время суть формы существования тварного мира; Бог не существует «где-либо» и «когда-либо», поэтому пространство и время никак не ограничивают Его, в отличие от нас.
в) Поскольку мироздание не возникло само по себе, то и поддерживать себя, как Бог, оно не может. Стабильность мироздания обусловлена непрерывным попечением Бога; в этом заключается особое служение божественного Сына (Кол. 1:17; Евр. 1:3), без Которого исчезла бы всякая тварь, и мы в том числе. Как говорил афинянам Павел: «…Он, будучи Господом неба и земли… не требует служения рук человеческих.... Сам давая всему жизнь и дыхание и всё. …Ибо мы Им живем и движемся и существуем…» (Деян. 17:24–25, 28).
г) Возможность творческого вмешательства вообще (к примеру, чудеса созидательной силы; способность человека производить потомство; возрождение человеческой души с переориентацией и перенацеливанием желаний человека и его духа) стара как сама вселенная. Человеку не по силам осознать то, как Бог в процессе сохранения вселенной в действительности продолжает творить новое, необъяснимое с точки зрения всего, что было прежде; однако сомнений в том, что Его мир остается открытым для действия Его созидательной силы везде и повсюду, не остается никаких.
Осознание того, что Бог сотворил мироздание и нас как часть его, лежит в основе истинной религии. Бога надлежит хвалить и славить как Создателя, за удивительное совершенство, разнообразие и красоту Его творений. Псалтирь, например псалом 103, является образцом такой хвалы и славы. Богу можно доверять как неизреченному Господу, Который действует по предвечному замыслу, определившему все без исключения события и судьбы, имея власть искупать, «перерождать» и обновлять Свое творение; это доверие становится логически обоснованным, если помнить, что Тот, Кому мы вверяем себя, есть всемогущий Создатель. Осознание того, что само наше существование находится в полной и непрерывной зависимости от попечения божественного Творца, ставит нас перед необходимостью жить в преданности, верности, благодарении и подчинении Ему, а не наоборот. Благочестие проистекает отсюда — от Бога, неизреченного Создателя, ставшего средоточием наших помыслов.
САМОРАСКРЫТИЕ
«ВОТ ИМЯ МОЕ»
И сказал еще Бог Моисею: так скажи сынам Израилевым: Господь, Бог отцов ваших, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова, послал меня к вам. Вот имя Мое навеки, и памятование обо Мне из рода в род.
Исх. 3:15
В современном мире имя человека — как наклеенный ярлык, порядковый номер, который можно сменить без особых хлопот. Между тем система библейских личных имен основана на господствующей традиции, согласно которой имена людей указывают на их происхождение, общественное положение, моральный облик, связи и окружение. Ветхий Завет неизменно прославляет Бога за то, что Он открыл Израилю Свое имя, и псалмопевец вновь и вновь возносит хвалу и славу имени Божьему (Пс. 8:2; 112:1–3, 144:1–2, 148:5, 13). «Имя» здесь представляет Самого Бога таким, каким Он открыл Себя через Слово и дело. Сутью откровения чувств и замыслов Божьих является имя, которое Он доверил Израилю для обращения к Себе, — Яхве (в написании современных богословов), Иегова (так произносили это имя раньше) и Господь (в синодальном переводе Библии).
Бог объявил это имя Моисею, когда говорил с ним из пламенеющего и неопалимого куста. Он сначала назвал Себя Богом, заключившим завет с патриархами (ср. Быт. 17:1–14); когда же Моисей спросил Его, какое Божье имя он мог бы передать народу (древние полагали, что молитва может быть услышана лишь в том случае, если правильно названо имя того, кому она возносится), Бог назвал Себя: вначале «Я есмь Сущий» (или «Я буду вашим Богом»), позднее сокращенно — «Сущий (Иегова)», и наконец — «Господь (иудейское Яхве, имя, звучащее на еврейском как «Я есмь»), Бог отцов ваших» (Исх. 3:6, 13–16) (Автор основывается в своем толковании имен Бога на англоязычных переводах Библии. В иудейской традиции Иегова и Яхве разные транслитерации одного из имен Бога (Сущий), заключенных в тетраграмму. Божий — Примеч. ред.). Это имя во всех его формах провозглашает подлинную сущность Бога: вечность, независимость, неизреченность — сверхъестественный способ бытия, символом которого выступает образ пламенеющего и неопалимого куста. Можно сказать, образ этого куста дает глубокое, живое объяснение беспредельности Божьего бытия. «Вот имя Мое навеки», — сказал Он, то есть народ Божий должен всегда помышлять о Нем как о сущем, господствующем, могущественном, самовластном и неизреченном Царе, образом Которого и предстает пламенеющий и неопалимый куст (Исх. 3:15).
Позднее (Исх. 33:18 — 34:6–7), когда Моисей испрашивал видения Божьей «славы» (Его восхитительного самопроявления), Бог провозгласил Свое имя таким образом: «Господь, Господь, Бог человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и истинный, сохраняющий милость в тысячи родов, прощающий вину и преступление, и грех, но не оставляющий без наказания...» Если из пламенеющего и неопалимого куста Бог ответил на вопрос о том, каким в действительности является бытие Бога, то здесь Он отвечает на вопрос, каким образом Бог действует. Это основополагающее заявление о Его нравственной сущности часто повторяется далее в Писании (Неем. 9:17; Пс. 85:15; Иоиль 2:13; Ин. 4:2). Все это — часть Его «имени», то есть частичное раскрытие Им Своей природы, за которое Он достоин вечного поклонения.
Бог завершает откровение славы Своей нравственной природы, называя Себя Богом ревнителем (Исх. 34:14). Это особенно выразительно перекликается с тем, что Он говорит о Себе, когда сообщает о наказании за нарушение второй заповеди (Исх. 20:5). Ревность, о которой здесь идет речь, является ревностью по обетованию: это <
|
|
|
