 |
Таблица VI. Таблица VII. (Миф шумеров)
|
|
|
|
Таблица VI
Казалось Мардуку, что завершил он мироустройство. Но как‑ то раз к нему боги явились и сетовать стали, что терпят голод и холод. И задумался он, в сердце своем решая, что предпринять, чтобы жалоб и стонов больше от них не слышать.
И направился к Эа Мардук, и поведал ему, что намерен сотворить человека, чтобы тот взял на себя все работы, чтоб служил он богам исправно, соблюдая все ритуалы, чтобы боги могли наслаждаться миром, ни единой заботы не зная[167]. И просил он у отца совета, из чего сотворить человека.
И посоветовал Эа собрать всех богов. Когда же прибыли боги, им объявил Мардук, что старшие боги должны ответить за былые обиды, что одного из них надо убить, чтобы кровь его стала основой для создания слуг, которые будут кормить и поить всех богов, чтобы боги забот не знали. И громко закричали боги, что должен быть Кингу убит, ибо он виноват во всем. И тотчас Кингу связали, повлекли его к Эа, вину ему объявили, разрезали жилы. Когда же вытекла кровь, взял Мардук глины, на крови Кингу ее замешал и вылепил он человека. И поручили боги человеку все нужды свои и заботы.
Эон, или Протогон
Благодарные боги решили возвести Мардуку город и храм над бездной. И построили они ему такой же прекрасный дворец, какой он имел на земле, назвав его – Эсагила, и поставили рядом башню высокую с помещением на самой ее вершине, где бы, не зная забот, отдыхал Мардук, и куда ему было удобно созывать богов на собранья[168].
И сразу же, как только завершено было строительство, созвал Мардук всех богов на великое собрание и объявил, что будут они приходить сюда в первый день каждого нового года, чтобы получить из его рук судьбы на год предстоящий[169].
|
|
|
Выслушали боги слова Мардука и прежде, чем разлететься по своим жилищам, подтвердили они ту клятву, что дали на великом собрании, созванном Аншаром. Единодушно повторили хором они, что Мардук – Вавилона владыка, что он господин над всеми богами земли и неба, что он бог, очищающий жизнь всех богов, что нет никого другого, чья б судьба над его судьбой возвышалась.
Таблица VII
Пятьюдесятью титулами наградили Мардука великие боги, пятьдесят имен у него одного, первое и главное из которых – Мудрый[170]. И сохранили их люди на все времена. Повторяет их отец сыну, чтобы запомнил и, когда настанет время, передал своему сыну, и так до скончания времен.
С Великих небес к Великим недрам [171]
(Миф шумеров)
С Великого верха к Великому низу мысли свои обратила Инанна, покинула Небо, оставила Землю ради нутра земного. В семи городах покинула храмы[172], семь своих сил, семь своих тайн в кулаке зажимая. На голове – венец драгоценный, Шугур ему имя, лоб ее белою лентой повязан – ей имя «Чела украшенье». В руках ее жезл и бич – знаки власти и устрашенья. На шее – бусы из лазурита. Браслеты – как змейки вьются вокруг запястий, холмики грудей прикрыты сеткой, ей имя «Ко мне, мужчина». В веки ее притирания втерты «Явись живее». Лоно скрыто повязкой, как у всех небесных владычиц.
Инанна в подземное царство шагает. Ниншубура, глашатай ее милосердия, рядом. Слова ее и наказы ухом он ловит.
– Слушай меня, Ниншубура, внимательно слушай. Как только я из виду скроюсь, из глаз исчезну твоих, жалобным плачем залейся на холмах погребальных и ударь в барабаны в Доме собраний. Щеки и тело в кровь исцарапай, уста изорви ногтями. В клочья порви одеянье свое и обойди, как нищий, богов великих жилища. К Энлилю сперва зайди и молви, упав перед ним на колена: «О владыка, не дай погибнуть Инанне, дщери твоей, в страшном мире подземном. Не разреши серебру твоему, что взор ослепляет, пылью забвенья покрыться Великого низа. Гранильщик подземный пусть лазурит твой не повредит, пусть плотник самшит твой не сокрушит, не дай владычице‑ деве погибнуть». Если ж владыка ветров ухо тебе не откроет, времени не теряй, поспешай к мудрому Нанне, знаний владыке. Не поленись ему повторить, что молвил Энлилю. Если и он промолчит, то отправляйся к Энки, Великого низа владыке, и повтори ему ту же мольбу, слово в слово. Энки знакомы и воды рожденья, и бессмертия травы. Теперь же простимся: путь мой налево, твой же – направо.
|
|
|
Изображение женщины из слоновой кости из дворца Ашурбанипала II в Калху, известная как «Мона Лиза из Нимруда»
Идет Инанна, к горе подходит из лазурита,
Но нет пути ей. На семь засовов ворота закрыты.
Кричит богиня, вопит богиня: – Открой ворота!
И вопрошает привратник Нети: – Крикунья, кто ты?
– Открой скорее. Ведь пред тобою Звезда Восхода.
– Звезда Восхода, зачем пришла ты в страну Заката,
В страну, где вопли, в страну, где стоны?
– Свою сестрицу, привратник Нети, мне видеть надо.
– Тогда, Инанна, снимай скорее, снимай корону.
– Зачем корону?
– В подземном мире – свои законы.
Сняла корону, и стало меньше одним засовом.
Суров привратник. Ждет от богини он жертвы новой:
– Теперь сорви, Звезда Восхода, со лба повязку!
Сняла повязку. Привратник тотчас засовом лязгнул.
Сняла Инанна все облаченья и все наряды.
– Теперь иди! – сказал привратник, окинув взглядом
Нагое тело той, что красотою небес сияло,
И силой той, что возбуждало и призывало
Людей к соитью и к продолжению людского рода,
С нею живет и в ней умирает сама природа.
Вступила Инанна в пещеру, склонилась пред троном
Своей сестры Эрешкигаль[173], владычицы непреклонной.
Рядом с нею на креслах судейских семь ануннаков,
Семеро судей, покорных слову ее и знаку.
Дух Инанны ушел от сестры ледяного взгляда.
Труп ее брошен на крюк с трупами смертных рядом.
А на небе Ниншубура, глашатай желаний Инанны, плачем великим залился на могильных курганах, в честь владычицы щеки и тело в кровь исцарапал, бил в барабан, бил себя в грудь перед всем народом, одежду в клочья порвав, обходил храмы. Только владыка Энки на мольбу его отозвался. Из‑ под ногтей грязь он выскреб, из этой грязи он сделал кургара. Из‑ под других ногтей, покрытых красною краской, грязь он выскреб. Из этой грязи сотворил галатура. Водрузил этих уродцев он на ладони, дал наставленья, как вести себя в мире Нижнем, и отпустил он их со словами:
|
|
|
– Летите, кургар с галатуром, и без Инанны, дщери любимой, обратно не возвращайтесь! У врат подземных вейтесь, как мухи, у оси дверной ползите, как змеи, к Эрешкигаль, владычице великой, пройдите и о пощаде ее умолите.
И понеслись кургар с галатуром на крыльях мушиных, славя того, кто из грязи на свет их вынул. В щели ворот подземных они залетели, так что и Нети, недремлющий страж, их не заметил. Нашли Эрешкигаль, нет, не на троне – рожающей в муках. Ее белые бедра ничем не покрыты, открыты груди ее, как белые чаши, как лук‑ порей, растрепаны косы. И говорила владычица мрака, нет, не с супругом – со своею утробой:
– Долго ли будешь ты, чрево мое, терзать меня болью?
И обратились кургур с галатуром к великой богине:
– Можем помочь тебе, о Эрешкигаль. Все в нашей воле.
– О, если можете, то изгоните боль из утробы.
– Можем, владычица! – радостно крикнули оба. – Сейчас мы возьмемся за дело. Плата твоя – этот труп, что висит на крюке, госпожи нашей тело.
– Берите, навозные мухи, только скорее меня избавьте от муки!
Кургар с галатуром, понатужившись, сорвали тело Инанны. Живою водою омыли его, травою живою к нему прикоснулись, что дал им Энки, их родитель. И задышала богиня, поднялась, зашагала к воротам, слова не молвив. Ее ануннаки догнали и у ворот задержали.
– Не торопись, Инанна, – они сказали богине. – Коль выбраться хочешь из страны без возврата в мир, где ждут тебя боги, в мир, где смертные даров твоих ожидают, выкуп должно тебе оставить – душа за душу. Демоны смерти станут твоею свитой. Им назовешь замену.
Вот Инанна выходит из Великого низа, а над нею демоны смерти вьются. Они не ведают жажды. Голод им неизвестен. Не вкушают они муки, пропущенной через сито, не пьют воды проточной. Им незнакома жалость. Вырывают они из объятий мужа его супругу, от груди материнской отрывают младенца.
|
|
|
Первым Инанну встретил глашатай ее милосердия, посол Ниншубура благородный. Еще на щеках его шрамы видны и порезы, в рубище тело. Увидев Инанну живою, он ей повалился в ноги. И демоны тут набежали.
– Его мы возьмем, Инанна, – сказали они богине. – Ты же можешь вернуться в город. Он будет тебе заменой.
– Нет, – сказала Инанна. – Этого вы не возьмете. Плачем он заливался великим на погребальных курганах, бил в барабаны громко в Доме собраний. Он из подземного плена мне к жизни открыл дорогу.
Демоны отступили:
– Что ж! Назови нам другого.
У ворот славного города Умме встретил Инанну Шара[174], там почитавшийся богом. Пред ней упал на колени.
Демоны тут набежали, оглушая Инанну воплем:
– Этого дай нам, богиня, и мы тебя в город пустим.
– Нет! – сказала Инанна. – Этого вы не возьмете. Песен он много знает. Стриг он мне некогда ногти, мне он расчесывал кудри, песенки напевая.
Демоны отступили:
– Что ж, назовешь нам другого.
В город Кулаб[175] вступила богиня. Здесь жил ее супруг Думузи[176]. Был он до спуска Инанны в толщу земную ее любовником скромным. Когда же она удалилась, дерзостью обуянный, на лоб свой напялил корону.
Увидев Думузи на троне, в гневе вскричала богиня:
– Хватайте его! Тащите! Такой он мне больше не нужен!
Так светлая Инанна отдала пастуха Думузи в руки демонов смерти.
Северо‑ западная часть столицы Ассирии – г. Ассура (реконструкция)
Иштар [177] и Таммуз [178]
|
|
|
