Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!

Глава 6 - Эволюция Пещерного Эдварда.

EPOV

Жжения в моей груди было почти достаточно, чтобы отвлечь меня от мучительных мыслей. Почти. Я увеличил наклон беговой дорожки для большей нагрузки. Это всегда срабатывает. Это то, как я живу. Нет ничего, в чем бы я не смог добиться совершенства, стоило только поднажать: учеба, карьера, семья, женщины. Черт. Женщина. С отвращением покачав головой, я увеличил громкость на айподе, прикрепленному на бицепсе, надеясь, что это хоть не на долго подарит мне несколько сраных минут спокойствия.

Мне следовало бы знать, что это не сработает. Неважно как упорно я стараюсь, это всегда остается там. Я закрываю глаза, и все возвращается: то, как я нависаю над ней, то, как она обхватывает меня ногами, мы оба взмокшие, возбужденные до предела, желающие остановиться, но не в силах это сделать. Находиться внутри нее – самая совершенная, самая превосходная в мире пытка. Это утоляло голод, который я испытывал в тот момент, но стоило этому закончиться, и я снова чувствовал себя наркоманом, жаждущим большего. В моей жизни было много женщин, но я никогда не переживал ничего настолько всепоглощающего. Когда я с ней, я готов сделать все, о чем она попросит. Она делает меня слабым, только она способна поставить меня на колени. И поэтому, это должно прекратиться; и почему я должен был говорить это вслух. Это очевидно для нас обоих, что это не должно случиться снова. В действительности, мы никогда не обсуждали то, что между нами происходило, и я думаю, это к лучшему. Потому что стоило об этом заговорить, это стало бы реальным. И я знаю, что, если я просто-напросто буду контролировать себя и отучать от этой зависимости, мне удастся выбросить ее из головы. Я должен. У меня нет другого выбора.

Я почувствовал, как кто-то выдернул наушник из моего уха, потому что невозможно было не заметить исчезновение оглушительной музыки. Я постарался сохранить темп, но мне всё же пришлось уменьшить скорость беговой дорожки, чтобы не упасть. Я повернул голову в сторону моего раздражителя на соседнем тренажере. «Эммет, что?!»

«Ты продолжаешь набирать скорость, боюсь, нам придется отскребать тебя от пола и тратиться на слуховые аппараты, прежде чем тебе стукнет 30, братишка», - ответил он, покачав головой. «Что сделала Белла, чтобы вывести тебя из себя, в этот раз?»

Я видел, как он закатил глаза, пока говорил, и я почувствовал, как внутри что-то сжалось при упоминании ее имени. Я сосредоточил свое внимание на беговой дорожке и снова увеличил скорость. «Почему ты думаешь, что это как-то связано с мисс Свон?»

«Эээ, может, потому что твои ноздри раздуваются в два раза чаще, когда ты говоришь о ней», - отметил Эммет, и я, взглянув на него, заметил эту раздражающую всезнающую ухмылку на его лице.

«Чтобы ты знал, стоумовая задница, я абсолютно спокоен и ничто меня не беспокоит. А если бы и беспокоило, это не имело бы никакого отношения к моему ассистенту», - сказал я безразлично, пытаясь сосредоточиться на тренировке.

«Ты такое брехло», - он рассмеялся от души, тряся головой. «Я еще не встречал человека, который бы вызывал у тебя такую реакцию. И ты знаешь, почему?» Он выключил свой тренажер и сфокусировал все свое внимание на мне. Я бы соврал, если бы сказал, что это меня совсем не нервировало. Мой брат был довольно проницательным, иногда даже слишком. И если я и хотел сохранить что-то в секрете от него, это было оно.

Я продолжал смотреть перед собой, пока бежал, стараясь не встречаться с ним взглядом. «Нет, но что-то мне подсказывает, что ты собираешься меня просветить».

«Потому что вы двое слишком похожи», - заявил он самодовольно. Черт возьми, он что, не в себе?

«Что!?» Несколько человек обернулись, чтобы посмотреть, почему я вопил на своего брата посреди переполненного зала. Я остановил тренажер и повернулся к нему. «Как тебе такое только в голову могло прийти? Мисс Свон и я, мы совершенно разные». Я был потным, запыхавшимся и обессиленным, пробежав 6 миль; но в тот момент, скачок давления никак не был связан с моей тренировкой.

Сделав несколько глотков воды из своей бутылки, Эммет продолжил, ухмыляясь. «С кем ты думаешь, ты говоришь, братишка? Я никогда не встречал настолько одинаковых людей. Во-первых», - он сделал паузу, прочищая горло и поднимая руку вверх, драматично загибая пальцы. «Вы оба умные, решительные, трудолюбивые, преданные и самые великодушные из всех, кого я знаю. И», - он продолжил, указывая на меня пальцем. «Она первая женщина, которая смогла тебе противостоять, и которая не бегает за тобой повсюду как собачонка».

Они что, все с ума посходили? Конечно, она обладает некоторыми из этих качеств, даже я не могу отрицать, что она невероятно умна. И она действительно усердный работник, она частенько поражала меня тем, насколько хорошо она справлялась с моими заданиями. Она определенно решительный человек, хотя я скорей бы назвал ее своевольной и упрямой. И, конечно, ее преданность вне всяких сомнений. Она могла бы выдать меня сотню раз, с тех пор как мы начали эту нездоровую игру. Но великодушная? Вот этого я не замечал.

Я уставился на него, пытаясь сформулировать ответ. «Ага, а еще она самая большая сука». Я спустился с беговой дорожки и быстрым шагом направился в другой конец зала, подальше от Эммета.

«Пф», - фыркнул он позади меня и рассмеялся. «Продолжай убеждать себя в этом».

Ложась на спину, я начал считать подъемы туловища и постарался сдержать отчаянный стон, когда Эммет предпочел лечь на соседний мат. Я уже сделал 154 подъема и намеревался вставить наушники обратно в уши, когда он решил заговорить. «Серьезно, чувак, неужели ты не замечаешь всего этого?»

Я остановился, рассержено вздохнув, и взглянул на него. «Слушай, не то, чтобы -», - я замолчал, даже не зная, что я хотел сказать. «Хорошо, я признаю, что у мисс Свон есть свои сильные стороны. Но помимо этого, мне нечего добавить. Ни для кого не секрет, что мы с ней с трудом ладим, и я действительно не вижу смысла продолжать этот разговор. Потому что, если не ты, то это будет мама или отец. Наши разногласия никак не отражаются на наших рабочих отношениях, поэтому тема закрыта».

Он притих на некоторое время, затем снова заговорил. «Все, что я пытаюсь сказать, это то, что я думаю, вы двое похожи больше, чем ты думаешь. И, возможно, если ты постараешься уважать ее за это, это улучшит ваши отношения. Отец не предложил бы ей эту работу, если бы он не был уверен, что вы двое станете отличной командой». Я игнорировал его, продолжая качать пресс. Я закончил этот разговор.

Спустя пять минут он встал. «Ну, я думаю, я домой. Так ты заскочишь к нам на ланч?» - спросил он, собирая свои вещи.

«Да, я позанимаюсь здесь еще часок, поэтому передай моей девочке, я приду как раз к чаю», - я тихо засмеялся. Кэррингтон подарили чайный набор на ее первый день рождения, и мы с ней часто устраивали чайные вечеринки, которые в основном заключались в том, что она громыхала пластиковым чайником на столе и скармливала мне все печенья.

«Передам», - он засмеялся и развернулся, чтобы уйти, но потом что-то вспомнил. «Роуз просила узнать, получилось ли у тебя уговорить Беллу прийти на ужин в субботу?»

Вдруг сильно заинтересовавшись в том, как завязаны мои шнурки, я ответил. «Да, она сказала, что придет». Я намерено избегал его взгляда, надеясь, что он просто уйдет. К сожалению, сегодня удача не на моей стороне.

«Я что, единственный, кто считает забавным то, что мама хочет свести ее с Майком Ньютоном?» И снова это чувство в моей груди. Откуда оно, черт возьми? Эммет и я ходили в одну школу с Майком, и он был славным малым, но стоило мне представить их двоих вместе, и мне хотелось рвать и метать. «То есть, Майк – хороший парень, но Белла, как бы сказать, не его поля ягодка. Ты так не думаешь? Этот сукин сын станет большим счастливчиком, если получит ее», - он засмеялся, разворачиваясь к выходу. «Увидимся позже, братишка», - прокричал он через плечо.

«Увидимся», - пробормотал я. Мне необходимо было выплеснуть энергию и снять стресс, и я направился к боксерским грушам.

Спустя полтора часа я въехал в подземный гараж своего дома. Заглушив двигатель, я откинулся на спинку сидения и закрыл глаза. Я был истощен. Я заметил, что стараясь выкинуть воспоминания о прошлом вечере из своей головы, я практически довел себя до изнеможения.

Без задней мысли мои глаза открылись и непреднамеренно побрели к бардачку. Одна только мысль о том, что там лежало, и мои зубы заскрежетали, а член напрягся. Дьявол. Презирая себя за эту мысль, я схватил спортивную сумку и развернулся в сторону двери. Я замер. Моя рука остановилась на ручке двери. Они будто звали меня. С покорным вздохом, я повернулся, открыл бардачок, достал оттуда белое кружево и запихал его в свою сумку. «Чертов извращенец!» Пробормотал я себе под нос, вылезая из машины и захлопывая дверь.

«Доброе утро, мистер Каллен», - консьерж поприветствовал меня, и я изо всех сил постарался стереть эту гримасу со своего лица и улыбнуться ему. Судя по его обеспокоенному взгляду, мне это не удалось. Я живу на 87 этаже в одном из самых дорогих и престижных жилищных комплексов во всем Чикаго, и как только я вошел в квартиру*, я почувствовал себя немного спокойнее.

Проходя через кухню, я захватил бутылку воды из холодильника и направился в комнату. Что мне нравилось больше всего в этой квартире, так это огромные окна, от пола до потолка, которые украшали каждую внешнюю стену. Моя комната не была исключением, а вид, открывающийся из нее, был впечатляющим, особенно по ночам. Хотя я должен признать, мысли, которые эти окна пробуждали во мне, значительно изменились за последние две недели. Из-за этих гребанных окон у меня теперь хронический стояк. Господи. Вздохнув, я бросил сумку на кровать, снял рубашку и пошел в ванную.

Пока вода нагревалась, я решил разобрать сумку и достать грязные вещи. Мои руки замерли, как только набрели на мягкое кружево. Я знал, что не хочу этого делать. Только не здесь. Мой дом был единственным местом, куда она не еще вторглась. Ну, может быть, это не совсем правда. Я имею в виду, что дрочил при мысли о ней чаще всего здесь, чем где-либо еще, но не одна ее вещь еще не была здесь. Садясь на кровать, я вытащил клочок материи из сумки. La Perla. Ну, конечно.

Дотрагиваясь до маленьких белых бантиков, я снова вернулся в тот вечер. У меня и в мыслях не было обидеть ее этим кредитным счетом. Сказать по правде, я даже не знаю, какими были мои намерения. Хотел ли я заменить вещи, которые порвал, или предоставить новые? Проклятье. Если даже я не знал этого, как, черт возьми, она могла догадаться? Прежде чем я понял, что я делаю, я уже позвонил и все устроил. Весь день я был сам не свой. Я всё сомневался, хорошая ли это идея. Дважды я почти отдал ей конверт: первый раз, когда мы обсуждали расписание, а второй – в лимузине. И каждый раз меня либо отвлекали, либо я просто трусил.

Наконец, когда я уходил, я набрался смелости и, проходя мимо ее стола, бросил на него бумаги. К чему я не был готов, так это к ее реакции. И когда она обиделась, я не знал, что мне делать. Я был атакован различными эмоциями: гнев от того, что она думала, что для меня это всё игра; шок, от того, что она испытывает ко мне так мало уважения; обида, от того, что она расстроена; и страстное желание из-за ее злости. Скандалы с этой женщиной заводят меня как ничто другое. Думаю, однажды, мне придется обратиться к психотерапевту с этим вопросом.

Когда она швырнула в меня те бумаги и ушла, я знал, что разумней всего дать ей уйти, но я не мог. Я пробежал 18 долбанных пролетов, чтобы догнать ее, и даже тогда она меня поразила. Я пытался ей все объяснить, но она не дала мне даже слово вставить.

А потом она, черт подери, ударила меня! Ни одна женщина себе такого не позволяла. Я частенько этого заслуживал, но ни у одной из них не хватало на это смелости. Я не знал, ненавидеть мне ее за это или уважать или просто оттрахать. И прежде чем я что-то решил, наши рты были в миллиметрах друг от друга. Я чувствовал вкус ее дыхания, и больше всего на свете я хотел, чтобы между нами не оставалось никакого пространства, я хотел почувствовать ее губы. Не смотря на все, что она сделала в тот вечер, я все равно хотел ее, и мое тело придвигалось ближе к ней, словно под действием силы притяжения. Она прошептала «возможно» так тихо, что я думаю, она сказала это самой себе. Это одно малюсенькое слово отразилось болью в моей груди. Я безумно хотел ее. Я хотел ее еще один раз.

Она сказала, что ненавидит меня. Я знал, что она ненавидит меня, ненавидит то, как мы реагируем друг на друга. Я тоже это ненавижу. Но как бы сильно мы не призирали друг друга, мы не могли отрицать идеального слияния наших тел. Я никогда не был с женщиной, которая бы ни в чем мне не уступала, с равной мне. Но она подходила мне во всем: каждым словом, каждым поцелуем, каждым прикосновением. И мне просто надо было почувствовать все это еще один раз, быть с кем-то с кем мне не приходится сдерживаться. Она дразнила и мучила меня, и я знал, что все равно снова приползу к ней на четвереньках. И это я ненавидел больше всего.

Как только гнев и возмущение пронзили меня, я поцеловал ее и грубо прижался к ней всем телом. Это было чертовски приятно чувствовать ее под собой, и мой член был твердым и просился наружу. Когда она затащила меня в машину, чувства окончательно овладели мной. Ее аромат заполнил небольшое пространство машины, и я просто обезумел, я начал раздевать ее. Я чуть не кончил, когда увидел пояс с подвязками. Тот самый, который я рассматривал в магазине, белый с маленькими бантиками. Она специально его надела? Надеялась ли она, что я его увижу? Мой разум не мог понять, что, возможно, она думает обо мне также часто, как и я о ней.

Мои тщательно возведенные стены стремительно приближались к разрушению. «Ты не знаешь, что ты со мной делаешь», - сказал я. И она играла со мной, заставляя меня сказать ей. Что она хотела услышать? Что я дрочу почти каждый день, фантазируя о ней? Что даже хотя я и сопротивляюсь этим желаниям, образы того, как я занимаюсь с ней сексом, заполняют все мои сны по ночам? Я сказал ей, что хочу, чтобы она трахнула меня, и что я ненавижу ее за это. Это было мое самое искреннее признание.

И снова она приняла мой вызов. Столкнув меня с себя, она оседлала мои бедра и разорвала мою рубашку. Никогда в жизни я не был так сильно возбужден, как в тот момент. Я слышал, как пуговицы рассыпались по кожаному сидению, а я думал только о том, что хочу быть внутри нее. И твою мать! Каждый новый раз лучше, чем предыдущий. Ее бедра качались вперед и назад, впуская меня глубже, заставляя меня тяжело дышать и стонать у нее на груди.

Время потеряло для меня значение, когда я бросил ее на сидение, намереваясь преподать ей урок. Мне нужно было большего, и я устроил ее ноги у себя на плечах, входя в нее глубже. Но в какой-то момент, внутри этого тихого темного салона, наедине со звуками нашего удовольствия, что-то изменилось. Злость заменилась… отчаянием? Отчаянием от того, что я терял себя. Отчаянием от того, что это скоро закончится, и я больше никогда не увижу эту прекрасную женщину под собой. А я этого не хотел, потому что также сильно как я ненавидел все чувства, что она пробуждала во мне, так же сильно я хотел их снова и снова. Я хотел ее каждый день и каждую ночь. Я хотел видеть ее волосы, разбросанные на моих подушках, слышать, как она выкрикивает мое имя. «О Господи», - мое дыхание сбилось. «Я не могу остановиться». Рухнула еще одна стена между нами. Когда мы вот так были вместе, моя маска исчезала. И когда я уже начал паниковать, она спасла меня.

«Я тоже». Никогда прежде два простых слова не могли так легко меня утешить. Она чувствует тоже самое. Нам не надо было объяснять, мы просто понимали. В этом плане, мы похожи. Двое эгоистичных людей, привыкших получать свое, и на мгновение я подумал, могли бы мы продолжить наши безумные встречи? Возможно ли, быть вместе только физически, делиться друг с другом телами и больше ничем? Стенки ее влагалища стали сжиматься, и, прогибаясь в пояснице, она коснулась своей прелестной грудью моего лица. Я старался сдержаться, старался продлить это удовольствие, но ее оргазм спровоцировал и мой собственный, и вскоре я стонал и кончал глубоко внутри нее.

Абсолютно обессиленный, я снял с плеч ее ноги и свалился на нее. Я хотел быть осторожным, но у меня не было сил. Лежать вот так с ней рядом было чем-то новым для меня, непохожим ни на что. Ее пальцы стали играть с моими волосами, и мои глаза закрылись. Мой разум твердил мне, что пора уходить, снова возвести все стены, но тело умоляло меня остаться. Касаясь моей мокрой кожи, воздух казался прохладным. Из-за ее затрудненного дыхания ее груди высоко вздымались, упираясь в мою грудь. И я пытался продлить этот момент на столько, на сколько это возможно. В конце концов, когда реальность добралась до нас, мой мозг победил, и я потихоньку отстранился от нее. И хотя вся эта ситуация была далеко не радостной, я даже чуть не засмеялся, пока надевал свою порванную рубашку. Неужели всего две недели назад она убегала от меня с точно также порванной блузкой? И снова она взяла реванш.

Стиснув зубы, я осознал, что все вернулось на свои места. Это просто не могло продолжаться. Я ее начальник, она мой сотрудник. Я уже нарушил около сотни корпоративных правил, не говоря о моральных. И как бы меня не привлекала идея взаимного использования друг друга ради секса, это не сработает. Хотя мы и не считали друг другу друзьями или симпатизировали друг другу, я все равно не смог бы с ней так поступить. Мы и так уже подвергли себя опасности, если бы кто-нибудь увидел нас… не хочу даже об этом думать. И я точно знал, что не хочу с ней никаких фактических отношений.

«Это не должно случиться снова», - сказал я, даже не глядя на нее. А затем, чтобы она еще больше возненавидела меня, я бросил на нее испытывающий взгляд и добавил, «Мы понимаем друг друга, мисс Свон?»

Она была в замешательстве. И я ее прекрасно понимал – мои слова шли в разрез с моими действиями. Но затем выражение ее лица изменилось, и я понял, что у меня будут неприятности. Отлично. «Скажите Эсми, что я приду, мистер Каллен. И выметайтесь из моей машины».

Черт. Я так и знал. Мне вдруг ужасно расхотелось уходить. Я знал, что означало ее согласие на ужин. Она хотела встретиться с Майком. Твою мать!

Звонок мобильника вернул меня к реальности. Вздрогнув слегка, я полез в сумку, чтобы найти телефон. Мама. Как не вовремя. Я перезвоню ей позже. Взглянув вниз, я заметил еще одну проблему между ног – я был твердым как камень. Вот почему я избегал мыслей о прошлом вечере. Бросив телефон на кровать, я посмотрел на белое кружево, которое было все еще в моей руке. Это последняя пара. Та сторона наших отношений теперь в прошлом. Нам придется и дальше видеть друг друга каждый день и при этом сохранять дистанцию. Без проблем. Я смогу это сделать. Подойдя к комоду, я открыл портфель и бросил трусики внутрь. Позже они присоединятся к остальным, а затем я избавлюсь от них всех разом. Что, по правде сказать, меня расстраивало, потому что мне нравилось хранить их. Закрыв портфель, я разделся до конца и направился в душ. Мне надо было позаботиться кое о чем, прежде чем встретиться со своей семьей за обедом.

EPOV

Входя в дом своего брата, я намеревался провести этот день в спокойной обстановке, без каких-либо навязчивых мыслей о мисс Свон. «Всем привет! Есть кто дома?» - прокричал я, закрывая за собой дверь. Тихое хихиканье донеслось из гостиной, и я увидел, как Кэррингтон сосредоточенно встала на ножки и неуверенными маленькими шажками потопала в мою сторону. «Ah, ma petite chérie»*, - я почувствовал, как на моем лице расплылась улыбка, пока я наблюдал, как прыгают ее маленькие светлые кудряшки. Она приблизилась ко мне, и я подхватил ее на руки.

«Mon oncle beau», - она радостно завизжала и обхватила своими крошечными ручками меня за шею, а я засмеялся, целуя ее волосы. «Мама!»

Я направился в сторону кухни, откуда вышла Роуз и, наклоняясь вперед, поцеловала в щеку Кэррингтон, а затем меня. «Тебя не учили стучать, Эдвард?», - спросила она придирчиво и шлепнула меня деревянной ложкой. «И чему ты учишь мою дочь? Она еще толком по-английски говорить не умеет».

«Vous aimeriez savoir, oui?»** - ответил я и нежно стукнул пальцем по кончику ее носа. Она тут же поджала губы. Я видел, что она еле сдерживалась, чтобы не обозвать меня последними словами, и я усмехнулся, зная, что она не сделает этого в присутствии Кэррингтон. «Если хочешь знать, я учу ее говорить “mon oncle est beau”, что означает ‘мой дядя – красавец’».

«Ну, естественно. А тебе не кажется, что у тебя завышенная самооценка, Каллен?» - возразила она с гневным взглядом, но я заметил, что уголки ее губ стали слегка подергиваться, и вскоре она рассмеялась. «Ладно, иди, тебя ждет чайная вечеринка».

Я засмеялся и понес Кэррингтон обратно в гостиную, где ее чайный набор уже ожидал меня на кофейном столике. Я присел на диван и поставил ее на пол у себя между ног и начал указывать на разные предметы на столе. «Эй, медвежонок, а что это?»

Она обхватила своей ручкой мой палец, которым я указывал на чайник. «Ча-ай-ни-ик», - она медленно выговорила слово, и наши руки переместились к следующему предмету. «Ча-афка», - я сдержал смешок над ее неудачной попыткой произнести звук “ш”, а затем указал на тарелку. «Пече-енье».

«Нет», - ответил я мягко, качая головой, и увидел, как она насупила свои маленькие бровки, сосредоточенно глядя на тарелку. «Кре…», - я подсказал ей.

Ее лицо вдруг засияло, и она вскинула ручки вверх. «Лиц», - пролепетала она взволнованно, пытаясь выговорить ‘Риц’***, и, взобравшись ко мне на колени, поцеловала меня в щеку.

«Мамочка опять запрещает есть печенье?» - прошептал я, и она тихонька засмеялась, пока я делал вид, что осторожно осматриваюсь по сторонам, а потом достал маленький мешочек шоколадного печенья из кармана пиджака. Открыв пакет, она достала оттуда одно печенье и протянула его к моему рту. Я посмотрел на нее с широко открытыми глазами, а затем резко схватил печенье губами, так что она даже взвизгнула от неожиданности, а потом рассмеялась.

«Оо, дядя Эдди опять принес печенье?» - Эммет плюхнулся на диван рядом с нами, хватая печенье из пакета, прежде чем я успел его спрятать. Я кинул на него пронзительный взгляд, потому что я терпеть не могу, когда меня так называют. Эта привилегия есть только у моей девочки. И судя по его самодовольной ухмылке, он это прекрасно знает.

«Папа, мое печенье», - Кэррингтон громко возразила, надув губки.

Со стороны кухни донесся оглушительный грохот, за которым последовало еще более оглушительное “Эдвард Энтони Каллен!”. Я посмотрел на Кэррингтон и приложил палец к губам, призывая к молчанию, она засмеялась, а я в это время втиснул пакет между мной и Эмметом. Я поднял глаза и встретился со свирепым взглядом Роуз, которая примчалась из кухни с деревянной лопаткой в руке. «Где печенье?»

«Какое печенье?» - спросил я невинным голосом, непонимающе глядя на Эммета. «Я не видел никакого печенья, а ты?»

Эммет отрицательно покачал головой. «Нет, детка, я понятия не имею, о чем ты говоришь».

Роуз недовольно скривила губы, сложила руки на груди и уставилась на нас, а затем, указывая на мои колени, проговорила. «Тогда что в руках у твоей дочери, Эммет?»

«Печенька!» - гордо воскликнул маленький голосок. Мы оба посмотрели на руки Кэррингтон, и, конечно же, там было шоколадное печенье. Я осмелился снова взглянуть на Роуз, и она покачала головой. «Я предупреждала тебя об этом!»

«Ну, вот. Ты сдала меня мамочке», - прошептал я на ухо Кэррингтон и пересадил ее на колени к Эммету, прежде чем вскочить с дивана. «Роуз, успокойся. Она не успела съесть ни одной штучки».

«Она и не съест!» - прорычала она, хлестнув меня лопаткой. «В следующий раз, когда ты принесешь ей сладости, она отправится домой с тобой!»

Кэррингтон засмеялась и захлопала в ладоши, сидя на коленях у папочки, пока Роуз продолжала гоняться за мной через всю гостиную. Эммет взглянул на меня, когда я пробежал за диваном. «Эдвард, я бы не связывался с ней. Не самое подходящее время».

Роуз остановилась позади дивана и ущипнула его за шею. «Помалкивай, милый», - пропела она сладким голоском, что Эммет даже вздрогнул, а затем он посмотрел на Кэррингтон с нежной улыбкой. «Малыш, давай отдадим мамочке печенье. И ты возьмешь его после обеда».

Я наблюдал за тем, как она протянула печенье Роуз, а Эммет тем временем подернул носом, принюхиваясь. «Э, детка, кстати, на счет обеда…»

«Твою м… олухи!» - Роуз поправила себя в последнюю минуту и умчалась на кухню. Через секунду оттуда донесся еще один грохот, и Роуз снова появилась в гостиной. «Превосходно. Кейсадиас**** сгорел. Так что если вы не планируете устроить пиршество из Gerber Graduates*****, мы идем в ресторан. И это полностью твоя вина, Эдвард Каллен!»

Я нагнулся к дивану и взял Кэррингтон на руки. «Ладно, пойдемте. Обед за мой счет».

Мы выбрали старый ресторанчик, в котором часто зависали еще в старших классах, и как обычно, Кэррингтон отказалась сидеть на своем стульчике на высоких ножках. К великому ужасу Розали, я снова позволил ей сидеть у меня на коленях.

Я наблюдал за тем, как она, причмокивая, жевала картофель фри, когда чей-то незнакомый голос прозвучал совсем рядом с нами.

«Розали Хейл?»

Роуз взглянула на незнакомца, и изумленная улыбка украсила ее лицо. «Джаспер Уитлок? О Господи», - она взволновано засмеялась и встала из-за стола, чтобы обнять его. Я повернулся к Эммету, который с удивлением разглядывал парня, и я присоединился к своему брату. Это был высокий блондин, приблизительно нашего возраста. Я точно никогда прежде его не видел. Эммет негромко кашлянул, и Роуз отстранилась от него и посмотрела на нас. «Ой, простите. Это Джаспер, в средней школе мы вместе были вожатыми в летнем лагере. Джаспер, это мой муж Эммет Каллен и наша дочь, Кэррингтон. А это его брат, Эдвард».

Джаспер все еще сжимал руку Эммета, когад Розали указала на меня, и его глаза расширились. «Эдвард Каллен? Из Каллен Инкорпорейтид?» - спросил он изумленно, и я осторожно кивнул. «Значит, вы и есть Прек… то есть, вы начальник Беллы, не так ли?»

Прек… начальник Беллы? Что, черт возьми, все это значит?

«Белля», - Кэррингтон радостно оповестила, и все рассмеялись, кроме меня. Я пристально вглядывался в парня.

Я снова кивнул. «Да, мисс Свон работает на меня», - ответил я осторожно и медленно пожал его протянутую руку. Вот и закончился мой тихий мирный выходной без мыслей о ней. Моя челюсть слегка сжалась, пока я оглядывал его. «А откуда вы знакомы с мисс Свон?»

Улыбка озарила его лицо, и мне тот час же захотелось выбить ему пару зубов. «О, она подруга моей невесты, Элис», - ответил он и взглянул на часы. «Которая, кстати, ждет меня на ланч. Рад был снова увидеть тебя, Розали».

Роуз как-то неестественно улыбнулась и взяла Джаспера под руку. «Я провожу тебя до двери», - ответила она с веселой ноткой в голосе, и они ушли. Развернувшись в сторону выхода, я увидел, как она склонилась и прошептала что-то ему на ухо. Я вздохнул с облегчением. По крайней мере, он трахает ее подругу, а не ее. Я подумал об этом какое-то время, а затем потряс головой. Откуда эти долбанные мысли?

Я посмотрел на своего брата, который также странно улыбался, как и его жена. «Что смешного, Эммет?»

«Ничего. Совсем ничего», - он усмехнулся, забрасывая ломтик картошки в рот и избегая моего взгляда.

Спустя пару минут вернулась Роуз и, смеясь над чем-то, уселась рядом с Эмметом. «Да, забавно. Как тесен мир, не правда ли, Эдвард?» - проговорила она почти с издевкой, сверкая глазами.

Я нахмурился, глядя на них. Они будто смеялись над какой-то личной шуткой, в которую я не был посвящен. Это реально начинало раздражать меня, но ткнувшийся мне в щеку картофель фри отвлек мое внимание. Я посмотрел на мою племянницу и слегка пощекотал ее, затем снова повернулся к своему брату и его жене. «О, да, это просто восхитительно».

В воскресенье ночью, лежа в постели, я прокручивал в голове свой план. Я просто должен быть непреклонным, и мне всего лишь надо продержаться неделю. Семь дней. Я смогу. Семь дней не прикасаться к ней, и я выкину ее из головы, и смогу двигаться дальше. Надо просто соблюдать некоторые меры предосторожности.

Во-первых, ни в коем случае, я не должен оставаться с ней наедине больше нескольких минут. Во-вторых, я не должен ввязываться с ней в споры. По какой-то странной причине, ссоры для нас были извращенной формой прелюдии. И, в-третьих, больше никаких фантазий о ней. Это означало, что мне запрещается: снова переживать наши сексуальные похождения, фантазировать о новых, представлять ее обнаженной или какие-нибудь части моего тела в контакте с ее частями тела.

~*~*~*~*~*~*~*~*~*~

По большей части, все шло в соответствии с планом. Каждую секунду я чувствовал себя не в своей тарелке, и неделя, казалось, тянулась вечно, но, за исключением грязных фантазий, я контролировал ситуацию. Я старался как можно чаще работать вне офиса, но в моменты, когда нам приходилось быть вместе, я всегда сохранял дистанцию, и в целом мы относились друг к другу все с тем же вежливым презрением, что и раньше.

Но готов поклясться, она пыталась сломить меня. Каждый день она, казалось, выглядела сексуальней, чем предыдущий. Каждый день она либо надевала, либо делала что-нибудь такое, что рушило все мои намерения. Я заключил сделку с собой, что больше не будет никаких обеденных ‘сессий’. Это должно было прекратиться, а фантазии о ней во время мастурбаций не помогали делу.

В понедельник она пришла с распущенными волосами. Все о чем я мог думать, пока она сидела напротив меня во время собрания, это как я запутываю руку у нее волосах, пока она делает мне минет. Во вторник на ней была обтягивающая юбка до колена и чулки с рубцом на задней стороне ноги. Она выглядела как горячая секретарша с обложки мужского журнала. В среду она надела брючный костюм. Это было неожиданно хуже, потому что я не мог не думать, какого это будет медленно спустить эти брюки вниз по ее длинным ножкам. В четверг на ней была красивая блузка шоколадного цвета с V-образным вырезом, и дважды, когда она наклонялась, чтобы поднять мою ручку, передо мной открывался безупречный вид. Честно признаюсь, только один раз я сделал это специально. Но в пятницу я думал, я взорвусь. За всю неделю я ни разу не дрочил, поэтому у меня был сильнейший стояк.

В пятницу утром, когда я пришел на работу, я молился, чтобы она позвонила и сказала, что она заболела. Но я знал, что я не такой счастливчик. Я был возбужден как озабоченный тинейджер и в особенно плохом настроении, а когда я открыл дверь офиса, у меня чуть не случился сердечный приступ. Она была в сером вязаном платье с короткими рукавами и высоким завернутым воротником, и она нагнулась, чтобы полить растение! Я мог видеть каждый изгиб ее безупречного тела. Кто-то там наверху реально ненавидит меня.

«Доброе утро, мистер Каллен», - проворковала она, и я остановился у двери своего кабинета. Что-то было не так. Она никогда не разговаривала со мной таким нежным голосом. Медленно оборачиваясь, я посмотрел на нее с подозрением.

«Доброе утро, мисс Свон», - ответил я спокойно. «Кажется, вы сегодня в исключительно хорошем настроении. Кто-нибудь умер?», - спросил я, даже не пытаясь скрыть своего раздражения.

На долю секунды улыбка исчезла с ее лица, но затем уголки ее губ изогнулись в зловещей ухмылке. «Нет-нет. Я просто так взволнована из-за предстоящей встречи с вашим другом Майком на завтрашнем ужине. Эммет мне столько о нем рассказал. Я думаю, у нас с ним действительно много общего».

Сукин сын. У меня отвисла челюсть, и брови непроизвольно нахмурились. «Ах, да, ужин. Я совсем забыл. Да, вы и Майк… ну что ж, поскольку он маменькин сынок, а вы властная мегера, вы должны отлично поладить». Отличный удар, Каллен. «Приготовьте мне кофе, мисс Свон», - сказал я самодовольно, развернулся и вошел в свой кабинет. По-моему, я справился с пунктом моего плана “не спорить с ней”. Поставив портфель на стол, я вдруг подумал, что это была не самая лучшая мысль, попросить ее приготовить мне кофе. Не далек тот день, когда она подсыпет мне что-нибудь в него.

Садясь за стол, я попытался заняться работой. Блин, да почему вся эта ситуация с Майком не дает мне покоя? Я бы принял во внимание тот факт, что я ревную. Но это просто смешно – я не хочу с ней никаких отношений. Я просто хочу трахать ее, когда и где я захочу, без каких-либо обязательств. Что в этом плохого? Господи. Это слишком даже для меня.

Кроме того, он ей не понравится, правильно? Ведь Эммет сказал, она не его поля ягодка? Она ему не подходит? Да, черт возьми, не подходит!

Но я знаю, что однажды, рано или поздно, кто-нибудь украдет ее у меня. Постойте, я что, сказал “украдет ее”? Так, мне надо собраться. Я знаю, что она ходила на свидания. Я даже пару раз видел, как ей доставляли цветы в офис. Но это никогда не пробуждало во мне это… чувство собственности. Точно, вот оно. Чувство собственности. Это не ревность, потому что это означало бы, что у меня есть к ней романтические чувства. Собственнический инстинкт подразумевал, что я… э, что мы… Черт!

Разочарованный из-за всех этих мыслей, я встал и небрежно провел рукой по волосам, подходя к большому окну. Даже я не мог изложить все это так, чтобы это не попахивало сумасшествием. Как это могло случиться? Девять месяцев назад я жил припеваючи на другом конце света, в Париже. У меня было все, что нужно мужчине. Богатство и успех. Я мог иметь любую женщину, какую бы только пожелал, а теперь? Вот он я – помешался на какой-то разгневанной женщине, которую я даже не хочу. Вообще-то, я хочу ее, только не как… Господи, я не могу больше об этом думать.

Стук в дверь вырвал меня из моих безумных хаотичных мыслей.

«Войдите», - проворчал я раздраженно. Когда она вошла и направилась прямиком к столу, по ней было заметно, что она все еще злилась. Поставив кофе на стол, она повернулась ко мне.

«Мы будем составлять расписание на следующую неделю, мистер Каллен?» Она стояла рядом с моим столом в лучах солнца. Тени изящно ниспадали на ее платье, подчеркивая изгибы ее груди. Здесь что, холодно? Как ей может быть холодно, в то время, как я обливаюсь потом из-за нервов? Одна только мысль о том, как эти груди выглядят обнаженными, и я твердый как камень. Твою мать! Мне надо срочно отсюда убираться.

«Нет. Я забыл, у меня назначена встреча в городе. Поэтому через 10 минут я ухожу и меня не будет до конца дня. Скиньте мне все детали на электронную почту», - ответил я быстро, прячась в безопасных рамках моего стола.

«Я ничего не знала об этой встрече», - проговорила она, скептически глядя на меня из-под сдвинутых бровей.

«А вам и не следует о ней знать», - ответил я, вдруг заинтересовавшись в бумагах на своем столе. «Это личное». Заметив, что она ничего не отвечает, я рискнул взглянуть на нее. У нее было странное выражение лица. Что это значит? Она явно выглядела взбешенной, но было что-то еще. Неужели… неужели она ревнует? Боже мой, надеюсь, что да. Что за хрень, Каллен?

«О», - произнесла она тихим голосом, прикусывая нижнюю губу. «Это кто-нибудь, кого я знаю?» Она никогда не задавала мне вопросов о том, куда и зачем я иду. «Я имею в виду, на случай если вашему отцу или брату нужно будет с вами связаться», - протараторила она взволновано.

«Ну», - я сделал паузу, стараясь немного помучить ее, «если кому-нибудь надо будет связаться со мной, они могут позвонить мне на сотовый». Если бы это была не моя жизнь, это все было бы очень даже забавно. Если не считать нашу первую встречу, то никогда, за все то время, что я ее знаю, она не выглядела такой растерянной. «Что-нибудь еще, мисс Свон?», - спросил я, глядя на нее.

Некоторое время она стояла, молча. Казалась, она вела какую-то внутреннюю борьбу. Внезапно, она расправила плечи и приподняла подбородок. «Поскольку вы сегодня сюда больше не вернетесь, я подумала, что я могла бы начать выходные пораньше. Возможно, прикупить чего-нибудь для завтрашнего вечера».

Я сидел в своем кресле, пытаясь разгадать ее взгляд. Что за игру она ведет? Я продолжал повторять себе, что, если она будет встречаться с кем-нибудь, это будет только к лучшему. Если она будет с кем-нибудь, я перестану быть для нее соблазном, и жизнь вернется в нормальное русло.

«Конечно», - ответил я хладнокровно, стирая какие-либо эмоции с лица. «Увидимся завтра». Наши взгляды встретились, и электрические разряды в воздухе были почти осязаемыми. Сердце у меня в груди заколотилось чаще. Она все еще не двигалась, и я собрал всю свою волю в кулак, чтобы не смотреть на ее безупречные соски, которые все еще выделялись через платье.

«Удачной встречи, сэр», - процедила она сквозь зубы, быстро выходя из кабинета и с шумом захлопывая дверь. Я сидел абсолютно потрясенный. Что, черт возьми, только что произошло? Она думает, я с кем-то встречаюсь? И почему ее это вообще волнует?

Я почувствовал облегчение, когда услышал, как она ушла 15 минут спустя. Решив, что теперь я могу спокойно покинуть свой кабинет, я собрал свои вещи и направился к выходу. Я остановился у внешней двери, чуть не столкнувшись с парнем с большим букетом цветов.

«Могу я вам чем-то помочь?» - спросил я его с подозрением. Очевидно, он ошибся офисом.

Выглядывая из-за своей папки, он огляделся, прежде чем ответить. «У меня посылка для мисс Беллы Свон». Что за…? Кто еще послал ей цветы? Неужели она встречалась с кем-то, в то время как мы…? Я даже не смог закончить мысль.

«Мисс Свон ушла на обед. Она вернется где-то через час», - я соврал тоном более грубым, чем обычно. Мне надо взглянуть на карточку! «Я распишусь за цветы и прослежу, чтобы она их получила». Он передал мне цветы, и я положил их на стол. Быстро подписав квитанцию, я вернул ему папку и с благодарностью проводил его взглядом. Три долгие минуты я стоял и смотрел на эти цветы, приказывая себе, перестать вести себя как девчонка и не читать карточку. Розы. Она терпеть не может розы. Я тихо засмеялся, потому что, кто бы ни послал эти цветы, он ни хрена о ней не знает. Даже я знаю, что она ненавидит розы. Я как-то подслушал ее разговор с Анжделой о том, что один из ее ухажеров прислал ей в офис розы. Она сразу же избавилась от них, так как она не переносит их резкий аромат. В конце концов, любопытство взяло верх, и я сорвал карточку.

Считаю дни до нашей встречи.

Искренне Ваш, Майк Ньютон.

Незнакомое чувство медленно расплылось у меня в груди, и я смял карточку в кулаке. Схватив цветы со стола, я вышел из офиса, закрыв за собой дверь, и направился к лифту. Проходя мимо широкого хромированного контейнера для мусора, я без задней мысли швырнул цветы в него и вошел в лифт.

Я не знаю, что со мной происходит. Но я знаю, что ни за что на свете она не будет встречаться с Майком Ньютоном.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒