Апелляция – принципиально новый институт в уголовном судопроизводстве

Воскобитова Лидия Алексеевна

д.ю.н., профессор, заведующая

кафедрой уголовно-процессуального права

Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

Федеральным законом от 29 декабря 2010 года № 433 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации»[1] произведены революционные изменения основных форм проверки приговоров. Впервые установлено не только организационно-процессуальное различение проверки приговоров, не вступивших и вступивших в законную силу, но и содержательное разграничение этих форм проверки.

Апелляция стала единственной формой проверки, охватывающей все возможные судебные ошибки и нарушения, которые может потенциально допустить суд первой инстанции при рассмотрении и разрешении дела. Она вправе и обязана проверять жалобы участников и представления прокурора и на неправильное, неполное установление судом фактических обстоятельств дела, и на неправильное применение закона или существенное нарушение процедур, т.е. проверять правосудность приговора, как по форме, так и по существу. Кассационная и надзорная инстанция, проверяющие приговоры, вступившие в законную силу, ограничиваются теперь проверкой лишь законности приговора, т.е. проверяют его правильность только по форме, с точки зрения соблюдения «буквы закона». Таким образом, устранено дублирование проверяющих инстанций, когда и апелляционная, и кассационная, и надзорная инстанции проверяли производство по делу по одним и тем же основаниям, осуществляя многократную проверку приговора по одним и тем же доводам сторон. Основные проблемы старой системы проверки приговоров известны. Дублирование снижало эффективность и своевременность выявления нарушений уже в первых проверяющих инстанциях. Одно и то же решение по одним и тем же основаниям проверялось неоднократно, и низшая инстанция могла сознательно «пропустить» ошибку, надеясь на более высокий профессионализм судей вышестоящего суда. В результате многолетнего функционирования такой неэффективной системы проверяющих инстанций российская судебная практика получила устойчиво низкое качество рассмотрения и разрешения уголовных дел в первой инстанции. Это отмечают все профессиональные участники уголовного судопроизводства: и государственные обвинители, и адвокаты, и судьи вышестоящих инстанций. Косвенно это подтверждается значительным и не снижающимся количеством жалоб и представлений на приговоры, вынесенные районными судами. Об этом свидетельствует официальная статистика Судебного департамента при Верховном Суде РФ за ряд лет. Например, за 2011 год в первой инстанции было рассмотрено около миллиона уголовных дел, их которых 455 тыс. рассмотрены мировыми судьями, и 530 тыс. рассмотрены в районных судах. Районные суды, выполняя функцию апелляционной проверки решений мировых судей, рассмотрели еще около 38 тысяч дел. При таком объеме работы в 2011 году и примерно таком же в 2012 году в кассационном порядке по моим подсчетам обжаловалось 65-68% приговоров, вынесенных районными судами, т.е. более, чем каждый второй приговор. Для сравнения, решения этих судов по гражданским делам обжалуются примерно в 15% случаев. По данным Георга Става - иностранного эксперта, участвующего в проекте Европейского Союза и Совета Европы «Введение института апелляции в Российской судебной системе», например, в Астраханской области в 2012 году было обжаловано 94,9% решений районных судов по уголовным делам. В кассационном порядке при этом было удовлетворено лишь 9,72% от числа рассмотренных жалоб, что составило не более 10%. Между тем, по гражданским делам за этот же период в этом регионе было обжаловано всего 15,86% решений, а удовлетворено 8,42%, что составило более 50%.[2]

Если количество жалоб на приговоры косвенно свидетельствует о том, что стороны не довольны качеством правосудия, то низкий процент удовлетворения таких жалоб кассационными инстанциями, к сожалению, еще не свидетельствует о том, что проверяемые приговоры правосудны более чем на 90%. Еще одним пороком российской практики уголовного судопроизводства, сложившимся за многие годы действия старой системы проверки приговоров, является «забота» кассационной инстанции о «спасении» показателя стабильности приговоров. Показатель стабильности приговора в советский период определялся процентом отмененных или измененных приговоров до вступления их в законную силу, т.е. в порядке кассационной проверки. Это явно не процессуальная проблема, однако, для обеспечения пресловутого показателя стабильности приговора именно в советский период сформировалась и укрепилась практика, когда кассационная инстанция старалась оставить приговор, не вступивший в законную силу, без изменений, чтобы не снизить показатель стабильности. И до настоящего времени можно встретить ссылки на этот показатель как на свидетельство хорошей работы судов. Возможность обжаловать приговор по тем же основаниям в надзорном порядке и неоднократно в известной мере компенсировала сторонам «пропуск» ошибки кассационной инстанцией.

Удивительно, но при столь значительном количестве обжалования, уровень стабильности приговора остается практически неизменным, и составляет примерно 98%. в течение уже многих лет. Эти показатели сохраняются, начиная с советского периода, несмотря на перестройку, серьезную и принципиальную реформу уголовного судопроизводства, существенное обновление судейского корпуса и изменение условий работы судей. Есть основания полагать, что сохранение неизменным такого показателя обеспечивается не столько высоким качеством правосудия, сколько различными организационно-статистическими усилиями вышестоящих судебных инстанций. Введение полноценной апелляции по всем уголовным делам и возложение на нее практически основного бремени своевременного и полного выявления судебных ошибок, и принятия эффективных мер к их устранению, призвано изменить эти негативные тенденции в уголовном судопроизводстве.

Важной задачей реформирования и развития апелляционной проверки приговоров является обеспечение реальной, а не формальной возможности осуществления права осужденного на пересмотр приговора вышестоящим судом (ч.3 ст. 50 Конституции РФ, ч. 2 ст.19 УПК РФ). Это достигается не только предоставлением права на свободное обжалование приговора, не вступившего в законную силу, в вышестоящий суд, но и предоставлением процессуальной возможности еще раз обсудить там все спорные вопросы приговора. В апелляционной инстанции при непосредственном исследовании доказательств по делу стороны вправе обосновывать свое несогласие с фактическими обстоятельствами дела и правовыми выводами, установленными судом первой инстанции. Они могут оспаривать допустимость, достоверность или достаточность доказательств, на которых основан приговор; доказывать несоблюдение процессуальных прав участников, в том числе их права на справедливое судебное разбирательство; оспаривать правильность применения норм уголовного права. До сих пор такая возможность существовала только относительно приговоров, вынесенных мировыми судьями, а кассационная проверка по иным приговорам не обеспечивала непосредственное исследование доказательств, ограничиваясь только проверкой письменных материалов дела. С 1 января 2013 года возможность полноценного пересмотра приговора вышестоящим судом появилась у всех осужденных и иных участников уголовного судопроизводства. Однако и правовое регулирование этого института, и начало его практического применения порождают многие вопросы, требующие глубокого понимая природы апелляционного производства и сути проводимой реформы. Например, в процессуальной литературе высказывается мнение, что апелляционное производство – это повторное рассмотрение уголовного дела вышестоящим судом. Высказывается критика процессуального закона относительно недостаточно последовательного регулирования полномочий суда на полный пересмотр дела, предлагается установить обязательность исследования судом всех доказательств, которые стороны считают необходимым представлять в апелляционную инстанцию и т.п.

Такая оценка роли и места апелляционной проверки принципиально не верна. Апелляционная инстанция не является судом, рассматривающим дело по существу. Это вышестоящая и проверяющая инстанция. Она осуществляет функцию судебного контроля правосудности решений нижестоящего суда. И эта ее природа не меняется даже тогда, когда она отменяет приговор первой инстанции и выносит апелляционный приговор. Решение апелляционной инстанции – это всегда оценка правосудности решения, принятого судом первой инстанции.

Поэтому первым всегда должен решаться вопрос о судьбе оспоренного приговора: были ли допущены судебные ошибки; привели ли они к неправосудности приговора; оставить ли его без изменений, отменить или изменить, тем или иным способом исправляя допущенную судом первой инстанции ошибку. Вынесение апелляционного приговора – это один из предусмотренных законом способов исправления такой ошибки, но закон допускает и возможность внесения изменений в неправосудный приговор, и отмену приговора с возвращением дела для повторного рассмотрения в первой инстанции (ст.389.20 УПК РФ). Это очень важный момент в понимании сути реформы апелляционной проверки. Логика и идеология этой реформы заключаются в том, чтобы создать более эффективные возможности для своевременного и полного исправления судебных ошибок. Судебная ошибка – это объективно возможные издержки правосудия. Судья первой инстанции, вынося приговор, как правило, уверен в его правосудности. Но стороны могут быть не согласны с приговором, поэтому апелляция создается, прежде всего, для сторон. Одновременно апелляция приобретает значение важной процессуальной гарантии как правосудности приговора и своевременного исправления судебных ошибок, так и гарантии права участников процесса и, в частности, права осужденного на проверку приговора вышестоящим судом, прежде чем он вступит в законную силу.

Введение апелляции по всем уголовным делам[3] потенциально может и должно существенно изменить качество работы судов первой инстанции. Апелляционная инстанция должна вырабатывать достаточно высокие и последовательные требования к качеству решений судов первой инстанции, в том числе к мотивированности приговоров, вынесению их при неуклонном соблюдении принципа состязательности и равноправия сторон, соблюдению справедливости судебного разбирательства. При этом возникает реальный риск искажения практикой смысла реформы.

Есть угроза, что апелляционная проверка может остаться в привычных традициях письменного кассационного производства. Например, в некоторых регионах участники процесса отмечают, что судебная коллегия суда субъекта федерации и после 1 января 2013 года, как и прежде, назначает дела, подлежащие апелляционной проверке, списком по 10 и более дел. Это подтверждают и списки дел, вывешиваемые на двери зала судебного заседания. Все дела рассматриваются апелляционной инстанцией в общем зале, где присутствуют участники по всем назначенным на этот день делам, как было ранее в кассационной инстанции. Вся проверка ограничивается лишь вопросом к сторонам, поддерживают ли они доводы, изложенные в жалобе. Непосредственного исследования каких бы то ни было доказательств не происходит. На каждое дело затрачивается не более 15 - 20 минут, а в решении, вместо аргументированного ответа на каждый из доводов стороны, присутствует печально традиционная фраза: «Оснований для изменения или отмены приговора не усматривается».

Судьи апелляционных инстанций высказывают и другое опасение: апелляционная инстанция может превратиться «в няньку», если сама будет исправлять все ошибки первой инстанции. Она будет вынуждена исправлять некачественную работу нижестоящих судов, тогда как эти суды получат надежду, что все их недоработки исправит вышестоящий суд, и не будут реально заинтересованы в повышении качества своей работы. Поэтому от складывающейся практики в определяющей мере зависит, приведет ли реформа к обеспечению реального, а не формального контроля над качеством правосудия, и произойдет ли ожидаемое и существенное повышение этого качества в уголовном судопроизводстве.

Важной новеллой апелляционного производства, которая пока еще недостаточно осознана практикой, становится обязанность апелляционной инстанции реагировать на каждый из доводов жалобы или представления. Именно на это указывает ст. 389.9 УПК РФ, определяющая предмет судебного разбирательства в апелляционной инстанции. Апелляционная инстанция проверяет законность, обоснованность, справедливость приговора не вообще, а «по апелляционным жалобам, представлениям». Только системное понимание того, что апелляционное производство – это форма судебного контроля, проверочное производство, и что предметом проверки являются доводы и аргументы, приводимые сторонами в подтверждение неправосудности приговора, позволяет ответить на вопросы, которые задают на семинарах судьи. Остановимся на двух из них.

1) У судей возникает вопрос, может ли прокурор в апелляционной инстанции отказаться от обвинения? Из ст. 389.9 УПК РФ видно, что не обвинение является предметом судебного разбирательства, а уже принятое судом первой инстанции решение по этому обвинению. Теперь обсуждается не обвинение, а вынесенный приговор и то, насколько законно, обоснованно, справедливо разрешен в нем вопрос об обвинении. Вопрос об обвинении по существу уже решен в первой инстанции, поэтому отказываться от обвинения поздно. Выявив неправильное применение уголовного закона, в апелляционной инстанции прокурор может просить суд лишь об отмене вынесенного приговора, и прекращении дела производством.

Отказ от обвинения, заявленный государственным обвинителем в первой инстанции, предрешает вывод суда в соответствии с предписанием ч. 7 ст. 246 УПК РФ. Несогласие государственного обвинителя или вышестоящего прокурора с приговором влечет принципиально иные последствия. Апелляционная инстанция должна исследовать аргументы прокурора, которыми он обосновывает свое представление. Она обязана исследовать аргументы по данному вопросу, высказываемые другими участниками. При необходимости апелляционная инстанция может исследовать как материалы дела, так и представленные сторонами доказательства. И только после этого суд апелляционной инстанции может принять решение о том, подлежит ли удовлетворению представление прокурора, и, соответственно, подлежит ли отмене приговор, и может ли быть дело прекращено. Как видим, предмет исследования – аргументы прокурора. Поэтому в определении апелляционной инстанции должны быть также изложены аргументы суда по поводу проведенной проверки: какие доводы приводили стороны, что стало предметом проверки в апелляционной инстанции, нашли ли подтверждение в ходе проверки доводы жалоб или представлений. Только такой анализ делает обоснованным и решение самой апелляционной инстанции.

К сожалению, изучение первых решений апелляционных инстанций показывает, что судьи пока еще находятся в плену старых представлений. В большинстве изученных мною определений, опубликованных на сайтах Московского городского, Московского областного, Ленинградского областного, Санкт-Петербургского городского судов апелляционная инстанция делала акцент на аргументы, подтверждающие правосудность приговора. Практически все эти аргументы «лежали» в тексте приговора, а апелляционные инстанции ссылались только на текст приговора. Присутствуют фразы типа: «в приговоре приведены убедительные доказательства», «из приговора усматривается, что требования закона не нарушены», «в приговоре суд правильно сослался на показания свидетелей» и т.п.

В начале определения, как правило, указываются общей фразой претензии стороны к приговору, например, осужденный не согласен с назначенным наказанием и просит его смягчить. Но это еще не сами аргументы стороны. Важно, какие доводы приводит сторона в подтверждение своих претензий. Частично эти доводы излагаются в тексте жалобы или представления, частично они подтверждаются ссылкой стороны на имеющиеся в материалах дела доказательствами, частично они могут быть подтверждены дополнительными материалами или доказательствами, о непосредственном исследовании которых просит сторона. Суд апелляционной инстанции должен работать именно с аргументами стороны, и в определении давать конкретный ответ на эти аргументы: каким способом был проверен аргумент стороны; что подтвердилось, а что не нашло подтверждения в апелляционной инстанции. И только после такого анализа вывод апелляционной инстанции об оставлении приговора без изменения, а жалобы или представления без удовлетворения будет убедительным. Ссылка апелляционной инстанции на текст обжалованного приговора и повторение как заклинания, что приговор отвечает всем требованиям закона, беспомощно и неубедительно, потому что в таком определении нет главного: нет ответа на конкретную претензию стороны.

Например, по одному из дел в жалобе был поставлен вопрос о неправильном применении уголовного закона, потому что фактически имела место провокация. А апелляционная инстанция отвечает, что допрошенная в качестве свидетеля К. (именно ее действия защита оценила как провокацию, потому что она действовала по поручению должностных лиц, осуществлявших оперативно-розыскное мероприятие) дала правдивые и последовательные показания, а осужденный также дал признательные показания относительно фактических обстоятельств дела. Такая аргументация апелляционной инстанции свидетельствует о явно формальной проверке доводов жалобы. В таком деле осужденный мог не знать, что проводится ОРМ, что К., для которой он купил наркотик, и которой передал его, действовала по поручению работников правоохранительных органов. Он действительно чистосердечно рассказал о своих действиях. Однако провокация требовала проверки и установления целого ряда иных юридически значимых фактов, которые отказался исследовать суд первой инстанции, и мимо которых пошла апелляционная инстанция. Такая жалоба требовала точечной проверки приведенного довода. Общий анализ текста приговора не мог выявить или опровергнуть приведенный в жалобе довод. В данном деле апелляционная инстанция допустила подмену предмета проверки, оставив довод жалобы фактически без проверки и без ответа.

Следует подчеркнуть, что апелляция важна именно как возможность еще раз обсудить факты. Если судья первой инстанции по объективным или субъективным причинам что-то не досмотрел, апелляция обязана это увидеть. Она обязана на это ответить в своем решении и сделать свой приговор окончательным, чтобы стороны больше к нему не возвращались (ст.389.20 УПК РФ). В исключительных случаях апелляционная инстанция путем возвращения дела (ч.2 ст. 389.24 УПК РФ) может заставить первую инстанцию установить фактическую основу таким образом, чтобы она была безупречной и «вне разумных сомнений». Это означает только одно: любой разумный человек, прочитав приговор, понимает, что фактические обстоятельства развивались так, как это написано в решении суда.

2) Судьи спрашивают, действует ли в апелляционной инстанции презумпция невиновности? Этот вопрос также связан с пониманием апелляционного производства как контрольной стадии процесса. Осуществляя проверку приговора, апелляционная инстанция оценивает не сам факт доказанности или недоказанности обвинения. Он оценивает законность и обоснованность решения первой инстанции по этому вопросу. Если приговор оспаривается как вынесенный с существенным нарушением процессуального закона или неправильным применением уголовного закона, или в жалобе ставиться вопрос о том, что суд не исследовал обстоятельства, заявленные защитой, имеющие юридическое значение для правильного решения вопроса о виновности осужденного, предметом апелляционной проверки становится указанные стороной нарушения или ошибки. Из этого следуют и иные правила бремени доказывания. Сторона приводит доводы и аргументы относительно неправосудности приговора. Именно она должна доказать наличие этих обстоятельств. Бремя обоснования жалобы лежит на стороне (п.4-5 ч.1 ст.389.6 УПК РФ). Поэтому защита не может уклониться от обоснования и подтверждения своих претензий к качеству приговора, ссылаясь на презумпцию невиновности. Если сторона не выполняет таких требований закона, апелляционная проверка теряет всякий смысл. Это вытекает и из ст. 389.13 УПК РФ, устанавливающей порядок рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. И, наоборот, если у стороны нет оснований, доводов и аргументов для утверждения о неправосудности приговора, нет необходимости подавать апелляционную жалобу или представление. Поэтому вызывает недоумение новелла, появившаяся в новой редакции п.2 ч.4 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката: адвокат обязан обжаловать приговор, «если суд не разделил позицию адвоката-защитника и (или подзащитного) и назначил более тяжкое наказание или наказание за более тяжкое преступление, чем просили адвокат и (или) подзащитный». Разве суд обязан непременно разделять позицию той или иной стороны? Суд выполняет исключительную функцию разрешения дела (ст. 15 УПК РФ). Ни одна из сторон не вправе жаловаться на то, что суд не принял ее точку зрения. Основанием для принесения жалобы может быть только выявленное стороной нарушение или судебная ошибка (ст.389.15 – 389.18 УПК РФ). Обоснованность и аргументированность обжалования приговора в апелляционном порядке становится процессуальной обязанностью участников процесса. Суд вправе требовать от стороны доказательств и иных материалов, подтверждающих ее аргументы о неправосудности приговора. Только доводы и аргументы стороны (участника) составляют предмет судебного разбирательства в апелляционной инстанции.

[1] См. СЗ РФ. 2011 №1. Ст.45

[2] Из выступления Георга Става на семинаре по данному проекту в Саратове 23 мая 2013 года.

[3] Следует признать, что апелляционная проверка приговоров, вынесенных судом с участием присяжных заседателей, или в порядке гл.40 и 40.1 УПК РФ вызывает много неясностей и требует самостоятельного исследования.