Толкование

Поставив на сэра Паркера, адмиралтейство сделало типичнейшую для военного дела ошибку: ведение боевых действий было поручено человеку методичному и аккуратному. Подобные люди могут казаться спокойными, уравновешенными, даже сильными в мирные времена, но за их умением держать себя в руках нередко скрывается слабость; они потому и продумывают все так тщательно, что страшно боятся ошибиться, опасаются последствий, которыми это может грозить им лично и их карьере. Это всплывает, только если подобный человек окажется в боевых условиях. И вот тут внезапно оказывается, что он не в состоянии принять решение. Ему повсюду видятся проблемы и сложности, а малейшая неудача способна выбить из седла. Он медлит не благодаря выдержке, а от страха. Подобные моменты колебания и промедления оказываются для них роковыми.

Горацио Нельсон руководствовался в жизни и на войне принципом, противоположным этому. От природы некрепкий, хрупкий, он компенсировал свою физическую слабость непреклонной волей и решимостью. Эти качества ему удалось развить в себе до такой степени, что никто из окружающих не мог с ним в этом сравниться. В каждом бою он совершенствовал их, оттачивал напористость и агрессивность. Другие командиры заранее опасались неудач, провалов, нервничали из – за того, каким будет направление ветра, произойдут ли изменения во вражеских позициях, а он в это время все внимание концентрировал на разработке плана. Никто перед сражением не обдумывал все более скрупулезно и не изучал противника так глубоко и всесторонне, как Нельсон. (Эта осведомленность и помогла ему почувствовать, что неприятель вот – вот дрогнет. ) Но начиналась баталия, и он мгновенно отбрасывал колебания и осторожность.

Жил однажды человек, которого прозвали «главнейшим полководцем» разбойников, а откликался он на имя Хакамадаре. У него был острый ум и крепкое сложение. Он был проворен, быстроног, ловок и хитроумен, так что никто не мог его превзойти. Он жил тем, что грабил людей, застигая их врасплох. Однажды, примерно в десятый месяц года, он решил раздобыть себе теплую одежду. Он отправился в места, где можно было чем – то поживиться, и прохаживался туда – сюда, а сам приглядывался и мотал на ус. Около полуночи, когда люди уже ложились спать и все стихло, он разглядел в свете луны богато одетого человека, что шел по улице. Человек, в своих свободных одеяниях, похожих на охотничью одежду, казалось, никуда не спешил – он двигался медленно, поигрывая на флейте. Удачный случай – у этого – то простака я и позаимствую одежду, подумал Хакамадаре. Обычно он с шумом налетал на жертву, сбивал с ног, а потом раздевал ее. Но на сей раз он вдруг неожиданно почувствовал смутную тревогу – в человеке было что – то пугающее, поэтому он тихонько следовал на расстоянии. Человек, казалось, не замечал, что за ним следят. Он продолжал играть на флейте с самым безмятежным видом. Что ж посмотрим, сказал себе Хакамадаре и подбежал к человеку, стараясь погромче топать. Человека, казалось, это совсем не беспокоило. Он лишь оглянулся на звук, продолжая играть на флейте. Хакамадаре, чувствуя, что почему – то не может напасть на него, отбежал. Несколько раз Хакамадаре предпринимал такие же попытки, но флейтист оставался невозмутим. Хакамадаре начал понимать, что перед ним – не обычный человек. Все же, когда они прошли уже с километр, Хакамадаре решил, что так больше продолжаться не может. Он выхватил меч и бросился на того, кого преследовал. На сей раз человек прекратил игру на флейте. Обернувшись, он произнес: «Ну, и что тебе здесь нужно? » Хакамадаре не испугался бы так сильно, даже если повстречался бы лицом к лицу с демоном или Богом. По какой – то необъяснимой причине он – чуть ли не впервые в жизни – отчаянно струсил. Преодолевая смертельный страх, он упал на колени, уткнувшись лицом в землю. «Что тебе нужно? » – повторил человек. Хакамадаре почувствовал, что не смог бы бежать, даже если бы и захотел. «Я хотел тебя ограбить, – пробормотал он заплетающимся языком. – Меня зовут Хакамадаре». «Да, я слышал о разбойнике с таким именем. Опасный и примечательный человек, как мне говорили, – промолвил незнакомец. Затем он обратился к Хакамадаре: – Идем со мной». И он продолжил свой путь, вновь заиграв на флейте. В ужасе от того, что ему пришлось столкнуться со сверхъестественным существом, Хакамадаре, ничего не понимая, следовал за флейтистом, словно одержимый демоном или каким – то богом. Наконец человек подошел к воротам, за которыми виднелся большой дом. Он вошел во двор и, сняв обувь, ступил во внутренние покои. Пока Хакамадаре терялся в догадках, что ему делать, человек – должно быть, хозяин дома – вернулся и направился к нему. В руках у него была одежда из толстой хлопчатой ткани. Протягивая Хакамадаре одежду, он произнес: «Когда впредь ты будешь испытывать в чем – то нужду, просто приди и скажи мне об этом. Если же нападать на кого – то, кто не знает о твоих намерениях, можно и пострадать». Со временем Хакамадаре узнал, что дом принадлежал губернатору провинции Сеттсу, господину Фудзиварано Ясумаса. Позднее, когда разбойника схватили, он, говорят, отозвался о нем так: «Какой же он странный, необычный человек! » Ясумаса не был воином по семейной традиции, однако ни в чем не уступал никому из тех, кто стал воином именно по семейной традиции. Он был наделен острым умом, проворством и исключительной силой. К тому же он был весьма хитроумен, так что не ударил бы лицом в грязь даже при дворе императора. В результате его боялись все, и никто не хотел вступать с ним в единоборство.

Хироаки Сато «Легенды о самураях», 1995

Самообладание – это своего рода противовес внутренней слабости. Из – за склонности поддаваться эмоциям мы можем в разгар боя разнервничаться и перестать ориентироваться в происходящем. Величайшая наша слабость – уныние; мы падаем духом и, как следствие, начинаем проявлять преувеличенную осмотрительность. Осторожничать – не то, что нам нужно; это лишь отражение нашей бесконфликтности, боязни столкновений, страха совершить ошибку. Что нам действительно требуется, так это удвоенная решимость. Укрепляйте уверенность себе, и она послужит вам противовесом.

В моменты смятения и беспокойства необходимо принуждать себя быть решительным. Призовите на помощь агрессивную энергию – это поможет справиться с избыточной осторожностью и инертностью. Любые ошибки, которые вы допускаете, можно исправить, если действовать энергично и инициативно. Осторожность потребуется вам только для предварительной подготовки, но, если битва началась, очистите ум от сомнений. Не слушайте тех, кто, спасовав перед неудачами, трубит сигнал к отступлению. Осваивайте наступательный стиль. Атакуйте, и воинственный дух поможет вам довести дело до конца.

Впечатления чувств сильнее представлений разумного расчета… Даже тот, кто сам наметил план, но видит все собственными глазами, легко сбивается со своего первоначального мнения… Его прежнее убеждение подтвердится при дальнейшем развертывании событий, когда кулисы, выдвигаемые судьбой на авансцену войны, с их густо намалеванными образами различных опасностей, отодвинутся назад и горизонт расширится. Это – одна из великих пропастей, отделяющих составление плана от его выполнения.

Карл фон Клаузевиц (1780–1831)