 |
Глава 10. Возвращение блудного сына
|
|
|
|
Автор: Антон N
Гл. редактор А. Фэйритейл
Повесть
Глава 0. Введение
Эй, Ленинград, Петербург, Петроградище
Марсово пастбище, Зимнее кладбище.
Отпрыск России, на мать не похожий
Бледный, худой, евроглазый прохожий.
Ю. Шевчук
Питер. Зимняя весна… Я сижу дома. Промерзшая серость. Осточертело. Сквозь пластиковое окно моей комнаты в коммуналке смотрю на лютеранское кладбище. Этот город бывает прекрасен, но порой он просто невыносим. Особенно в эти затяжные зимы, когда кажется, что зима навсегда, и твоя смерть, вероятно, более близка, нежели конец этой вечной зимы.
Я снова жду. Жду звонка. Заказов нет, халтуры нет. Я художник -скульптор, коих немало в этом славном граде. Живу ли я? Жизнь ли это? Наверное - нет. Это выживание скорее, чем жизнь. Кому и что я доказываю? Порой мне кажется, что Пелевин был прав.
У меня есть девушка. Но любим ли мы друг друга? Наверное, уже нет. Мы сидим дома уставившись в свои ноуты, по своим углам. Нет больше взаимности, осталось одно притворство. Давно пора “finita la comedia”. Но я все еще жду, а чего я жду? Чудо крайне маловероятно. Правда в том, что мне было тяжело причинить ей боль, после стольких лет проведенных вместе. Мне жаль её…
Один человек сказал мне, что моя голова похожа на свалку. Наверное, он был прав. Я кидаю в нее все подряд: информация, информация, информация. Интернет, книги, беспрестанный поток нужного и ненужного в моей голове так замутил мое сознание, что я полностью утратил способность к сосредоточению. Я рассеян. Я все могу забыть. Я хаос. Нет покоя и мира в душе моей.
В буддизме есть много течений, одно из них называется Дзен. Последователи этого учения считают, что мозг человека подобен озеру. Когда в озеро заходят люди или животные, барахтаясь в нем они поднимают ил со дна, вследствие чего вода становится мутной. Чтобы очистить эту воду, надо остановить это барахтанье, тармошение воды, тогда ил осядет, и вода станет прозрачной и ясной. То же самое можно проделать и с сознанием человека. Человек с ясной головой гораздо более приятен в общении, работа его лучше спорится, ведь способность к концентрации у него гораздо выше, чем у человека с бардаком в голове. Хоть я и не отношу себя к представителям школы дзен, но в этом я с ними полностью согласен. И, возможно, именно эти размышления, послужили поводом для начала моего безумного путешествия.
|
|
|
Глава 1. Вперед, Бодхисаттва!
Я взял билет на поезд до Вятки. Навестил своих бабушек, которых не видел много лет. Я гулял по родному городу, но не чувствовал в нем ничего родного. Слишком много воды утекло, много людей покинуло этот уездный город N.
Я залатал свои многочисленные пробоины в зубах (зубы — проклятье человечества). Собрал свой столитровый рюкзак: палатка, спальник, пенка, котелок, запас еды и воды, одежда…все как надо.
Бабушки провожают меня на остановку. Глядят с удивлением на мой рюкзак, пенку, привязанную к нему.
- Это для туалета? (Спрашивает бабушка, показывая на пенку)
- Нет, бабушка, это для туризма.
Я с трудом сдерживаю улыбку. Бабушка моя явно не турист, ей простительно. Она не знала, что у этой штуки есть еще другое предназначение, кроме того, чтобы постелить её в уборной.
Простившись с бабушками, я доехал до вокзала, а оттуда электричкой - до Казани. В это время только что отгремела на всю страну Универсиада. И в связи с этим событием, сотрудники безопасности проявляли особую бдительность.
Захожу в метро. Невысокий охранник в черной форме раскосыми восточными глазами внимательно следит. Он остановил меня.
|
|
|
- Рюкзак сюда пожалуйста (проверка как в аэропорту, ей Богу).
Рюкзак проходит через рентген, охранник недоумевает.
- Что это у вас?
- Топор, - отвечаю я.
- Для каких целей вы его носите с собой?
- Я турист, направляюсь в лес, там мне он может пригодиться дрова рубить.
- Одну минуту, я должен проконсультироваться.
Слава Богу, пропустили. Эх, держитесь, пассажиры метро, спускаюсь к вам (улыбка).
Тридцать первого июля тринадцатого года, я выехал на автобусе до трассы М7. Ищу «стопное» место. Это не так просто, как кажется. В этом есть что-то от искусства. Нужно найти ровный, прямой участок дороги (водителю будет легче вас увидеть), без поворотов-разворотов, желательно с большой обочиной или местом, где водитель может остановиться без особых хлопот. Но и этого мало. Нужно еще почувствовать на интуитивном уровне (жопой), захочет ли водитель здесь остановиться или нет. Объяснения этому феномену я найти не могу, но знаю, что это работает.
Нашел! Неплохо. Скидываю рюкзак, кладу его за собой. Хороший туристический рюкзак, вот он - стоит рядом, голосует со мной. К тому же делает это весьма неплохо, мой достопочтенный читатель.
Поднимаю руку. На часах час дня. Не проходит и пяти минут, останавливается легковушка.
- Тебе куда?
- В сторону Ульяновска.
- Не, мы до Москвы.
- Ну извините, удачной дороги!
Когда машина останавливается, тут не до рассуждений, приветствий и любезностей. Говоришь быстро, лаконично. Доходит порой до того лаконично, что сам не понимаешь толком, куда отправился. Еще через пять минут торможу фуру MAN.
- В сторону Ульяновска не подбросите?
- Я в Польшу, через Москву и Белоруссию.
- Ого! Я с вами!
Забросив своего столитрового друга в кабину, я посмотрел на водителя. Он показался довольно молодым мужчиной, хотя в действительности годился мне в отцы. Лишь небольшая седина выдавала его возраст.
- Меня зовут Антон. А вас?
- А я Томаш.
- Вы поляк?
- Так, так.
- Очень рад,- обрадовался я. - Ннечасто выпадает возможность побеседовать с поляком.
- И мне очень приятно!
- Вы неплохо говорите по-русски!
- Да, мы все учили в школе русский во времена Советского Союза. Молодое поколение уже не знает русского, чаще английский.
|
|
|
- Да уж, глобализация - такая штука, - вздыхаю я. - Все хотя бы немного, но должны знать английский.
- А вот я, к сожалению, плохо знаю, - сказал Томаш. – В основном езжу по России. У меня есть друг в Польше, мы с ним часто спорим. Он мне говорит: «да что ты мне все про Россию, да про Россию! Чего там хорошего? Водка, балалайка, медведи?» (Томаш улыбнулся). А ты знаешь, говорю я ему, в России много интересных людей живет: музыканты, художники, поэты… Мой друг никогда не был в России, но он с упорством продолжает настаивать, что в России ничего хорошего нет. Спор этот порой может длиться довольно долго.
- А я, кстати, тоже художник, скульптор по образованию.
- Я очень рад, мне часто попадаются такие, как ты вот, творческие люди. - Томаш включает рацию. - Джата, джата… Джата, джата..хррр.. Как трасса за Казанью?
Дальнобой: - За Казанью постов нет, езжай спокойно.
Томаш: - Спасибо..хрр.. – обращаясь ко мне. - Так куда едем?
Я: - Хочу до Минска, потом на Украину, потом, может быть, в Черногорию.
- Адриатик?
- Да, Адриатическое море.
- До Минска значит. А документы у тебя какие с собой?
- Паспорт, загранпаспорт и, в общем-то, всё.
- Визы нет?
- Нет.
- Как ты поедешь?
- Не знаю, - говорю. - В Черногорию, в принципе, виза не нужна для граждан эРеФии, если не более 30 дней пребываешь. Но до нее еще надо добраться. Один знакомый говорит, что ездил как-то транзитом, может и у меня получится.
- Эх жаль, что у тебя визы нет. Я бы тебя к себе пригласил, посмотрел бы Польшу. Никогда не был у нас?
- К сожалению, до недавнего времени был не выездной, как старый уклонист, я никогда не покидал пределов своей страны.
- Краков, Варшава тебе бы понравились. Какая там красота! А мой родной город - Лукув. Более двух тысяч фур только из моего города, из нашей фирмы.
- А мой родной город - на Вятке. Река такая есть, недалеко от Казани, кстати.
Въезжаем в нижегородскую область. Фура тут же подлетает на яме...
- Эх, Россссссия, Россссия...
- Да-с. А ведь это - федеральная трасса. А что творится на второстепенных дорогах, где-нибудь в Сибири, или на Урале, страшно представить.
|
|
|
- Так так. Добраться бы до Москвы до вечера. Днем там на трассе страшные пробки. Стоять можно очень долго. Лучше рано утром из Москвы выехать, тогда, если повезет, уже в пятницу будешь в Минске. Я, правда, в сам Минск не поеду, но высажу тебя недалеко от него.
Проезжаем Нижний Новгород. Улица Федосеенко. Тут недалеко живут мои родители. Но выходить не хочется. Путешествие-то только начинается. Да и Томаш - интересный собеседник, хороший человек, добрейшей души.
-Я как-то ехал по Украине, подвозил хохла одного. Упитанный такой хохол, дородный, с длинными усами. Таможенники видят, что со мной свой, украинец, не стали тормозить. Может сейчас тебя увидят, тоже не станут (улыбается).
- Будем надеяться (его улыбка передается и мне).
- На нашей фирме строгий график, 3 дня я могу ехать не более 9 часов, и один день не более 10 часов в сутки.
- А кто это проверяет?
- Все записывается вот этим устройством (он показал на черную пластиковую коробочку, мигающую огоньками) нарушу правила - будет штраф.
Не смотря на пробки на трассе, мы все-таки успели на МКАД к вечеру, не нарушив регламент. И это было хорошо. Заехали на стоянку.
- Томаш, я могу переночевать в палатке, возле трассы?
- Зачем? Ночуй у меня, вторая полка в твоем распоряжении. Когда мой сын путешествовал со мной, он тоже там спал.
- Спасибо, Томаш!
- Да не за что. Сейчас будем ужинать. Помню, как мы с женой раньше любили ходить в лес. Палатка, романтика. Дождь мягко шелестит по палатке, мы лежим обнявшись, эх молодые годы чудесные!
- Да, отдых в палатке не лишен романтики, в этом я с вами полностью согласен (улыбаюсь).
Томаш достал свой газовый баллон, еду из холодильника, польские консервы, разогрел всё на сковороде, в общем жизнь удалась...
С рассветом мы снова попили чай и отправились в путь. Пип-пип-пип-сигналит фура, выезжая со стоянки. Вперед, Бодхисаттва, полный вперед!
- Эта дорога называется «олимпийка», трасса М1. Её строили перед олимпиадой в Москве. Хорошая трасса.
- Понятно почему дорога хорошая. Томаш, а как по-польски будет «доброе утро»?
- Добры ранек! Добрый день будет - Дзжень Добры, Добрый вечер - Добры висзчор, Доброй ночи - Добрей Ноци. Всё очень похоже, ты понимаешь?
- Да, еще немного с вами прокачусь и, того гляди, по-польски заговорю!
- Хэ-ха!
- А как «спасибо» будет?
- Дженькуе.
- О, а мы скоро Смоленск будем проезжать?
- Да, ты не был в Смоленске?
- Нет, может на обратной дороге заеду.
- Исторический город… Я тоже пока не был. Там наверняка есть, что посмотреть.
- Наверняка. У меня брат там был с оркестром.
|
|
|
- Твой брат музыкант?
- Ага. Саксофонист.
Так мы и проехали мимо Смоленска. Подъезжаем к Белоруссии. Неужели я выезжаю из своей родной эРеФии? Не верится. Достаю паспорт. Ну и где она, эта Белоруссия?
- Томаш, мы что, уже в Белоруссии?
- Почти. Выходим.
- ok.
Мы идем по трассе. Прохладно. Вечер. Стоит будка, возле нее толпится куча дальнобойщиков, травят анекдоты, громко смеясь на все лады, кто с южным говором, а кто с северным. Вижу в будке портрет Лукашенко. Ну, вроде Белоруссия. А где же паспортный контроль? Ничего не понимаю… Я выехал из страны или нет?
- Томаш, а что мы тут делаем?
- Дорога по Белоруссии платная. И оплатить ее не так просто. Необходимо купить специальное устройство, Betoll называется. Недавно ввели, хлопот с ним, очередь такая только в Белоруссии, нигде в Европе такого не увидишь.
- Да, Белоруссия в этом плане чем-то напоминает СССР с его бесконечными очередями.
- Что-то несомненно в этом есть общее, но не совсем.
- А заранее ваш бетоль нельзя купить?
- Можно. Но когда я въезжал в Белоруссию, у них по какой-то причине исчезли все данные о моей машине. Пришлось оплачивать старым способом.
Казалось, что очередь не убавляется, а наоборот даже, все растет и растет в геометрической прогрессии. Подходят новые дальнобойщики, рассказывают новые анекдоты, которые я уже совершенно не помню.
Невысоко, в небе над нами, пролетает стая аистов. А вот еще один сидит на дереве, и еще, и еще… Да, так много аистов в одном месте я еще не видел. Добрая примета.
- Слушай, Антон, это не реально. Пойдем в машину?
- Пойдем.
- Мне надо заехать за бетолем в другой город. Я поеду автостопом.
- Что? Автостопом!? Зачем?
- Я не хочу, чтоб меня оштрафовали за проезд без бетоля. В соседнем городе не будет такой очереди, как здесь, я полагаю. Можешь подождать меня здесь, поспи пока. Проснуться не успеешь, как я уже назад вернусь. Или, если хочешь, выходи, быстрее будешь в Минске если поймаешь другую машину.
- Эмм, ты знаешь, Томаш, я еще ни разу не голосовал ночью. Наверное, мне лучше подождать тебя здесь.
- Хорошо, Антон. Только смотри, дождись меня в любом случае. Я машину закрою, но в случае необходимости ты можешь открыть её изнутри - вот так. Договорились?
- Не извольте сумневаться! Удачи вам с вашим Бетолем!
Проснулся я поздно, часов в десять утра. Шел мелкий дождь и надвигались грозовые тучи. Томаш не вернулся. Ну что же, подождем, я не спешу. Достал Махабхарату из рюкзака. Читал, читал, незаметно летели часы. Но где же Томаш? В голову лезут тревожные мысли. Вдруг что-то с ним случилось? Поехал стопом в ночь с документами, деньгами, мало ли кто мог встретиться ему на пути. Гнать прочь дурные мысли! Это Белоруссия. Все с ним хорошо, просто в очереди стоит. Да, наверное, так оно и есть.
Неумолимо надвигался вечер. Томаш, Томаш, где тебя черти носят? Надо было ехать. Зачем я не поехал. Дурак. Что было, то было, а теперь надо ждать. Я дал слово. И не гоже его нарушать.
Сколько же времени? Одиннадцатый час вечера… Вдруг открывается дверь, Томаш, замерзший и несколько промокший, влезает в машину.
- Томаш! Наконец-то! Все получилось, купили бетоль?
- Так так, Антон, купил. Такая очередь, просто ужас...
- А на трассе долго стояли?
- Да на трассе никаких проблем не было, быстро доехал. Пэчатка, пэчатка, где моя пэчатка? Аа, вот она! Прости, Антон, задержал я тебя. Мне надо поспать хотя бы несколько часиков и поедем в сторону Минска.
- Все нормально, Томаш. Поспать надо обязательно, с этим я полностью согласен.
С утра по традиции попили чай. В путь, так в путь!
- Это тебе.
- Что это? Зачем, не стоит.
- Бери, бери. Это консервы польские, рыба, ветчина, тушёнка. Не беспокойся, у меня еды довольно. Я может сегодня, если повезет, буду дома уже. А у тебя дорога дальняя.
Подъезжаем к Минску. Томаш хватает рацию.
- Джата, Джата…Джата, джата...хррр
Дальнобой: - Джата, Джата! Кто мови?
- То Томэк. Слухай, у мни хлопец йедже, ни пожеджеш до Минску?
- Ээ.. Ни. Ждыбы дживчина, втэды добре.
- Сщистливой дроги!
Я: - Ну как? Я не совсем догнал, если честно.
Томаш: - Говорит, если бы девушка была, то бы взял.
- (улыбаюсь) Ну, может, еще кто поедет?
- Сейчас еще попробуем. Джата, джата..хррр
Д.: - Джата на звязку!
- То Томэк. Ни пожеджеш до Минску?
Д.: - Так так.
- У мни хлопец йедже, ни вэзмишь до Минску?
Д.: - Но добре, вэзму
- То Супер! Дженькуе! Хрр...
Я: - Ну как?
- Все супер! Подбросят тебя до самого Минска!
- Дженькуе, Томаш!
- Вот тут я высажу тебя. Сейчас он подъедет. Я помогу тебе с рюкзаком, погоди, - Томаш вышел из машины и взял мой рюкзак. – Ну, вот и все. Я буду переживать за тебя. Надеюсь, с тобой все будет хорошо. Удачной тебе дороги!
- Спасибо, Томаш, вы так добры ко мне. Не стоит переживать, все будет хорошо! Удачной дороги и вам!
Мы пожали друг другу руки и обнялись на прощание. Я был немало удивлен, ведь по сути кто он мне? Скорее всего мы не увидимся больше никогда. Просто очень добрый и светлый человек. Побольше бы таких в мире.
Я благополучно добрался до Минска.
Глава 2. Минск
Минск. Восемь утра. Я стою у станции метро. Надо бы найти обменник. Так так. Этот банк закрыт, этот закрыт, и этот тоже. Подождем…
Подхожу к кассе. Даю 500 наших рубликов.
Кассир: - Все меняем?
- Ну да, конечно все.
- Сто сорок четыре тысячи девятьсот двадцать семь белорусских рублей. Распишитесь здесь.
- Спасибо!
Да я богат! Я догадывался конечно, что в Белоруссии деньги называются «фантиками», но не думал, что настолько. Гулять! Вперед, Бодхисаттва!
Купил жетон в метро за две тысячи рублеу. Еду. До чего забавен белорусский язык. Я даже не могу его толком воспроизвести, хотя вроде бы все понятно.
Вот я в центре. Гуляю по праспекту незалежнасцi. Серость. Пасмурно. Моросит дождь. Зачем я не сдал рюкзак в камеру хранения? А может и не зря не сдал? Порой советская архитектура угнетает меня своей серой безликостью. Город был разрушен после войны. В Белоруссии погиб каждый четвертый. Да, город-герой! Но мне грустно от его серости. И этот дождь, может я вымокну здесь? Я решил пойти поискать самую заурядную серую столовку. И нашел ее возле вокзала. Какие чудные котлеты в Белоруссии! Даже в простой заурядной столовке. Я уже и забыл, что такие бывают в столовых, без химии, гмо, сои и прочей хрени. Чувствуется, что мясо там присутствовало. Ах, как хорошо!
Как только я решил покинуть сей град, при выходе на трассу тучи рассеялись, засияло светило. Добрый знак, подумал я. Хотя могло бы и пораньше засиять. Плевать. У природы нет плохой погоды. Еще столько градов предстоит посетить. Вперед, Бодхисаттва!
Выхожу на трассу. В голове играет Sun is shining Боба Марлея. Щурясь полуденному солнцу я поднимаю руку. Останавливается Шкода.
- Куда?
- В сторону Орша не подбросишь?
- Садись. Я в том направлении, но раньше поворачиваю, километров сто тебя подвезу.
- Меня зовут Антон.
- А я Виктор, очень приятно!
- И мне.
Виктор: - Далеко едешь?
- На Украину. В Киев, а там посмотрим дальше. У меня нет четкого плана.
- В Минске погулял?
- Да, но очень мало. К сожалению, ваш город не произвел на меня сильного впечатления. Может потому, что последние два года жил в Питере.
- Питер прекрасный город! – сказал Виктор.
- Полностью с вами согласен! Питер прекрасен! Удивительный город! Но, к сожалению, я там не прижился.
- Это ничего, бывает. Я когда-то жил в Москве. А потом подумал: что я здесь делаю? В принципе, если постараться, можно и в Минске почти те же деньги получить, а расходы здесь несравнимо меньше. У меня своя квартира здесь, жена, дети.
- Да и продукты здесь не сравнить с нашими. Батько молодец у вас, помогает селу развиваться, а у нас никому нет дела до провинции. Вот смотрю я сейчас на ваши деревни - глаз радуется! А проедешь по России, такая тоска, как будто война прошла.
- Да, ты прав. Наша власть, старается создать условия, комфортные для населения. И поддержка села мощная. Не легла под запад еще наша страна.
- Маленькая Белоруссия кормит свою большую сестру - Россию. В этом есть что-то абсурдное, не так ли?
- Да, абсурда много в мире творится, далеко не только в постсоветском пространстве.
- Позвольте спросить, а кем вы работаете?
- Дистрибьютор, - ответил Виктор и добавил, - в американской компании. Наша фирма много товаров производит, наверняка ты слышал об А.?
- Да, кажется, косметика есть такая...
- Ну, на самом деле не только косметика, много различных продуктов питания, натуральных, без химии, а еще товаров для дома. Спектр очень широк. Я сам там закупаюсь, выходит дешевле, чем в супермаркетах. Если тебе это интересно, могу дать адрес в интернете, можешь найти отделение компании в своем городе и попробовать себя. Хорошая, стабильная компания. Можешь неплохо подзаработать, особо не напрягаясь.
- Понимаешь, Виктор, я не торгаш. Я Художник. Я даже коробок спичек не смогу продать. Нема таланту.
- Ну вот, приехали! Здесь мне надо сворачивать в свою деревню. А тебе дальше по трассе.
- Спасибо тебе, Виктор! Счастливо!
- Удачной дороги!
Снова на трассе. Снова скидываю рюкзак и ставлю его за собой. Снова голосую. На сей раз останавливается старый, видавший виды советский грузовик.
- До поворота на трассу Е-95 не подбросите?
Дальнобой: - Садись уже. Откуда едешь?
- С Вятки.
- Это с России что ли?
- Ага, Предуралье.
- А я родился в Ленинградской области, Лодейное поле, может, слышал?
- Да, слышал про этот город.
- (переходя на крик) Россия, Россия, чего хорошего в вашей России? Продукты - говно! Дороги - говно!
Лицо дальнобойщика налилось ненавистью, покраснело. Я не знал, что ответить ему, чем возразить. В чем-то он и прав, но всё же я не ожидал такой мощной вспышки ненависти, которая выливалась и на меня как на гражданина эРэФии.
- Приехали, россиянин! Вон твоя Е-95-ка! Бывай!
- Спасибо, удачной дороги!
Глава 3. Трасса Е-95
Мое солнце горит на стыке ветров, границе семи холмов
Мое небо дождем опрокинули вновь тени пяти углов
Сколько троп и дорог для меня заплелись в одну
Я иду по своей земле к небу, которым живу
Снова в ночь летят дороги
День просвет менять
Кому чья, а мне досталась
Трасса Е-95
Алиса
Трасса Е-95 «Санкт-Петербург-Одесса». Стою, голосую. Думаю о том, что неплохо бы в какую-нибудь деревушку заехать, посмотреть, как люди на селе живут в Белоруссии. Но, как говорится, человек гадает, а судьба располагает.
По трассе летит дорогая иномарка. Машина резко остановилась, с визгом, как бы нехотя возле меня…
Водитель: - Тебе куда?
- В сторону Киева не подбросите?
- Садись.
- Как говорит народная пословица, язык до Киева доведет.
- Ага, мы, кстати, через Киев едем, в Крым. А тебе куда?
- Мне в Киев. Первый раз на Украину еду.
- Откуда едешь?
- Я сам родом с Вятки и еду сейчас оттуда же. Но в последнее время жил в Питере.
- О, а мы из Питера едем с друзьями, видишь позади еще машина.
- Ага
(водитель включает рацию): - Вы как там, ребят?
Его друзья: - Все OK…Ты с кем там?
- Да вот подобрал стопщика.
- На хрена? На шашлык что-ль?
- (водитель смеется) Ага. Не отставай давай! - и дальше мне, - И чего тебя в такую даль занесло?
- Да год, понимаешь, не задался, и я решил поехать, уйти от мрачных мыслей, очистить свое сознание.
- Ты, наверное, не тот маршрут выбрал, тебе бы в Тибет лучше было поехать.
- Не могу с вами согласиться. Да, Тибет - мощное место, но для того, чтобы очистить свое сознание, не обязательно ехать в Тибет. Мне нужно только солнце, море и горы. Я никогда в жизни не видел ни настоящего моря, ни настоящих гор.
- М-даа. И сколько же тебе лет?
- Двадцать восемь, вроде бы.
- Ничего, все у тебя впереди!
- В детстве мне говорили родители: «Ты еще мал, успеешь еще покататься». Но потом СССР развалился, и было уже не до «катаний». Потом учеба, работа, суета сует. И вот я вырвался ненадолго. Было бы все хорошо – возможно, я бы не поехал. Я счастливый от несчастья.
- Красиво сказано… А хочешь с нами на речку заехать, искупнуться?
- С удовольствием!
Приехав на речку, мы разделись донага и бросились остужать свои раскаленные жарой тела в прохладной реке. Помылись. Хорошо-о. Сидим у берега. Я достал свой мешок сухарей и приступил к их поглощению. Мои спутники, питерские бизнесмены, искоса поглядывали на меня.
Друзья водителя: - Давай, угощайся, что сидишь скромно так, в стороне, сухари свои грызешь?
- Люблю сухари. Незаменимая в дороге вещь. Поблагодарив своих спутников, я присоединился к их трапезе.
- Ну все, хватит рассиживаться, пора ехать! По коням! А то границу еще не пересекли, эх там стоять будем, украинские таможенники каждому в жопу глядят, сукины дети!
И снова я стою на границе. Только теперь уже белорусско-украинской. Исторически, совсем недавно мы были одной страной. Видно прямую дорогу, которая была когда-то обыкновенной трассой. Но теперь путь на нее закрыт. Нужно объезжать, проходить КПП, ставить штампы в паспорте. Все это похоже на некую фантасмагорию, на фарс, словно ворота в пустыне без стен. Выйди за трассу, обойди по лесу и не найдешь ты ни пограничников, ни колючей проволоки, ничего. А здесь, на трассе, тебя проверят, и еще как.
Стоим. Медленно движется вереница машин. А большую часть времени и вообще не движется. Проходят часы в ожидании. Задняя дверца джипа поднята вверх, мы лежим в багажнике иномарки, свесив ноги наружу, едем медленно-медленно, покачивая ногами. Почему-то показалось, что я не здесь сейчас. Я в Индии. Да, в провинциальной Индии. Я лежу на повозке, и рикша медленно тащит нас куда-то…
- Нелепо все это. Европа объединилась, а мы разъединились, – сетует мой водитель.
- М-да… - только и мог добавить я.
- Ну, рассказывай, как ты дошел до жизни такой?
Я посмотрел на него. В его взгляде я заметил недобрую ухмылку. У него были длинные волосы, квадратное лицо, внешность не казалась враждебной, чувак, как чувак, но что-то в нем было агрессивное, отталкивающее.
- Да вот так взял и дошел.
- Может пора уже повзрослеть, сколько будешь еще так кататься?
- Не знаю. Попытка оправдания самого себя всегда звучит несколько нелепо. Мы все кажемся себе хорошими. Мы все любим себя. Единственная категория людей, которые НА САМОМ ДЕЛЕ себя не любят, на мой взгляд - это самоубийцы. Если ты все еще жив и не завязал себе петлю, значит, ты хоть немного, но любишь себя.
- А где работаешь?
- Работал в последнее время на кладбище. Памятники делал, портреты, гранитные плиты пилил. Но в этом году сезон не задался вообще, мало заказов у всех было.
- И ты решил все бросить, типо ну его на хрен, да?
- Типа того.
- Не женат? – продолжал он.
- Да, не женат. Была девушка, но расстались недавно. Наверное, разлюбили друг друга, не осталось больше взаимности. Я не противник института семьи, но я считаю, что дети - это серьезно. Надо быть уверенным в человеке, с которым ты хочешь завести семью. Семья должна быть полноценной. И наверное, нужна некая стабильность, уверенность в том, что я смогу обеспечить своих детей. Вовсе не обязательно на уровне олигархов-миллиардеров, мне это не нужно. Но необходимый минимум, крыша над головой должны быть. А иначе зачем их заводить? Пополнять дома-интернаты. Уж лучше умру бездетным.
Урра! Проехали границу! Я на Украине!
Проезжаем Чернигов. Зашли в кафе откушать украинского борща. Ах, как вкусен был он! Мне не доводилось пробовать еще настоящий украинский борщ, и, пожалуй, в Чернигове он был самым вкусным из всех, что мне доводилось пробовать на Украине за все мое путешествие…
Вечереет. Подъезжаем к стольному граду Киеву.
- Где тебя высадить-то, на Хрещатике?
- Не, мне туда в это время ни к чему. Ночь на дворе. Мне лучше лесок под городом, там поставлю свой шатер и заночую. А с рассветом поеду в город.
- Ну вот, сейчас как раз будет небольшое полесье. Здесь тебя и выбросим... - (достает рацию). - Сильно не гоните, други, сейчас скину «балласт».
- ok - ответили «други».
- Ну, спасибо вам большое! Удачи на дороге!
- И тебе удачи!
Я вышел на трассу. Ночь. Но поток машин не стихает. Жизнь продолжается. И где мне тут встать? Так, хватит рассуждать, лес на той стороне, надо как-то перейти. А позади, кажется, переход. Да, точно. Я разбил свой шатер недалеко от трассы, в окружении кучи пластиковых бутылок, бумаги, бычков и прочего мусора. Какое это имеет значение? Спать. Вот что сейчас имеет значение. Киев почти взят!
Утро. Тормознул автобус. Я дал водителю русскую сотню. Да и где мне было достать гривны в лесу? Но водитель взял. Покинув автобус, я прошел мимо кричащих на все лады менял и торговцев ко входу метрополитена.
- Шановни пассажиры! Будьте обережни! Двэри зачиняються! - доносилось из вагона. Ах, как забавен украинский язык!
До чего прекрасен стольный град Киев! Святая София! Золотые ворота! Хрещатик, подъемы, спуски, чудесные виды - все здесь пропитано историей. Мать городов русских - так говорили о сем граде. Есть здесь простор и ширь, есть где погулять.
Днепр течет неторопливо. А стоит только перейти по пешеходному мосту – и окажешься на острове, сплошь покрытом лесом. Целый остров леса в центре города! Такое сложно себе представить где-нибудь в Москве. Я перешел мост и заночевал на этом острове. Встал как обычно, до рассвета. Нарубил дровишек, разжег костер. Сварил макароны с польской тушенкой. Красота. Искупался в Днепре. Пора двигаться дальше. Вперед, Бодхисаттва!
Выхожу на трассу на Львов. «Проспект Перемоги», он же проспект Победы по-нашему. Перемогли значит, мы победили! Вот только какой ценой... Но не будем о грустном.
Бросаю рюкзак, и мы снова голосуем с ним вдвоем. Останавливается жигуль.
- В сторону Львова подбросишь?
- Только километров на двадцать могу по трассе.
- Поехали, лучше ехать, чем стоять.
Через двадцать километров снова на трассе. Вновь голосуем. Останавливается иномарка.
- В сторону Львова не подбросишь?
- До Житомира могу. Садись. Кидай на заднее сиденье рюкзак.
- Спасибо! Меня зовут Антон.
- Очень приятно, а я Дима. Откуда едешь?
- С Вятки, - отвечаю я.
- А это где?
- Россия, Предуралье, за Казанью.
- Ого! До Львова едешь? А шо один?
- Я не один, со мной мой лучший друг, он на заднем сидении. Большой, вместительный, столитровый «друг».
(Дима улыбается): - Да, хороший «друг». Ты во Львове смотри, будь осторожен.
- А что там, во Львове?
- Западенцы там, националисты. Смотри, за Путина не говори ничего лучше.
- Я точно не за Путина. Я за себя больше. Ведь я художник. Хотя я не могу сказать, что мне не интересны события, которые происходят в моей стране и в мире. Столько лестных слов о нашем президенте я слышал только здесь, на Украине. А как правильнее - «на» Украине, или «в» Украине?
- На Украине конечно. И красивее.
- Вот уже к Житомиру подъезжаем, - замечаю я. - Вы знаете, у меня он почему-то ассоциируется с Михаилом Афанасьевичем Булгаковым, «Дни Турбиных». Там был персонаж, который ехал в гражданку на поезде из Житомира до Киева. Ехал двое суток. Пока ехал, несколько раз сменилась власть. Времечко было, да-с....
- Я, к сожалению, Булгакова не читал.
- Рекомендую почитать.
- Ну вот и приехали. Здесь я тебя высажу. Вон там трасса на Новоград Волынский.
- Спасибо! Удачной дороги!
Снова я стою с «другом». Может пора ему и имя дать? Хотя оно у него вроде бы есть – «Терра», то есть «Земля». Мой друг - Земля. Слишком пафосно и бредово.
Снова иномарка. Снова не помню какая. Но так ли уж важно, главное, чтобы человек в ней сидящий хорошим оказался.
- В сторону Львова не подбросишь?
- Садись.
- А вы в сам Львов едете?
- Ага.
- Ух, круто! Меня Антон зовут. А вас?
- Ну, а меня Назар. Очень приятно!
- И мне. Львов, говорят, красивый город?
- Да, очень красивый. Я сам оттуда родом, но живу сейчас в Киеве. Центр миста тебе понравится, исторический центр нашего города.
- Надеюсь, понравится.
- Откуда едешь?
- С Вятки. Россия.
- Ого! Мову не розумиешь, да?
- Немного начинаю понимать, но не говорю.
- Я прошу прощения, если у меня будут небольшие ошибки в речи, - сказал Назар. - По-русски я говорил в основном в школе. Со временем можно что-то забыть.
- Не переживай, Назар, по-русски ты очень хорошо говоришь, я пойму.
- За границей не путешествовал?
- Нет, я первый раз выехал за пределы своей страны. Белоруссия и Украина. Хочу еще в Черногорию заехать, если получится.
- Я жил одно время в Венгрии, в Будапеште. По-нашему эта страна зовется Угорщина. Там если услышат, что ты говоришь по-русски, то если и не сделают скорбную мину, то, во всяком случае, постараются обойти стороной.
- И как же вы общались с ними, на венгерском?
- Нет, зачем? На английском.
- Слышал, что в Венгрии многим отказывают в визе, или возникают проблемы с въездом со стороны Украины, - заметил я.
- Просто все у нас берут польскую шенгенскую визу. Ее получить гораздо проще. А в Венгрию с польским шенгеном не пускают. Причуды венгерских властей (по логике вещей шенгенская виза- позволяет посещать любую страну входящую в состав шенгенской зоны).
- Да, братья-поляки гораздо лучше к нам относятся.
- В целом да. Но зависит от человека всегда.
- Раньше я думал об эмиграции, - поделился я. - Но не решился. Хотел поехать в Австралию. Но почитав все, что можно про получение рабочей визы, понял, что шансов немного у меня легально там устроиться. Я художник, представитель интеллигенции. Я слишком долго уже прожил в России, чтобы с легкостью уйти от корней. Мне, наверное, было бы скучно там. Хотя уровень жизни, конечно, сравнивать нечего, всем все понятно.
- Антон, я тебя прекрасно понимаю. Хоть я и не представитель интеллигенции. Я долгое время жил в штатах. О, Антон, тебе бы там понравилось!
- В США? Хм, не знаю…
- Там я был в таком месте, где собираются эти, как они называются...
- Хиппи?
- Да точно, хиппи. Разные поколения, все друг другу рады, курят траву. Там тебя всегда накормят, поговорят с тобой как с равным, очень теплая атмосфера. Хороший кемпинг.
- Ну, в таком месте, возможно, мне бы и понравилось.
- А ты не женат?
- Нет.
- У меня жена с восточной Украины. А я со Львова, с западной. Так у нее три вышиванки, представляешь? А у меня ни одной. Так это странно. Она очень любит все украинское.
- Ее можно понять. Я тоже люблю Украину. Во мне есть часть украинской крови. У меня дед тут живет, на восточной Украине.
- Правда? Заезжал к нему?
- Пока еще ни разу в жизни не видел его. До недавнего времени я даже не догадывался о его существовании. Так бывает.
- Мда...
- Из всех языков, меня больше всего забавляют: итальянский и украинский, – продолжал я. - Ну что-то в них есть, такое-этакое. Что-то, что роднит. Какие-то ассоциации с русским, со старославянским, особенно в украинском.
- Да, украинский очень красивый, певучий язык.
- А ты знаешь Азбуку?
- Ну конечно.
- А, б, в, г - это алфавит, а была у нас еще и азбука. Азъ, буки, веди, глаголь, добро, есть…- вот это наша настоящая азбука. Это письмо акрофоническое: в нём каждой букве прилагается имя, слово. В мире остались только три языка с акрофоническим письмом. Этот способ помогает запоминать алфавит. По сути - азбука есть послание, стишок из глубины веков. Стишок гораздо легче запомнить, чем просто набор букв. «Азъ Буки Веди» - можно перевести на современный русский язык как «Я знаю буквы», «Рцы Слово Твердо, Укъ Фертъ Херъ» можно перевести как «Несите слово убежденно, Знание - дар Божий».
- Даа, это очень интересно все, - сказал Назар. - У меня жена очень любит историю. Ей было бы небезынтересно тебя послушать. Не хочешь с нами на озера съездить покупаться на выходные?
- Можно, почему нет.
- У тебя есть телефон?
- Есть, только он не работает, роуминг не включен.
- Сейчас заедем на заправку перед Львовом, там возьмем тебе симку бесплатную.
Мы заехали на заправку, взяли симку. Обменялись контактами, попрощались. До Львова оставалось пять километров. Вечерело, и я, как обычно, заночевал у трассы.
Проснувшись на рассвете, я свернул свой вигвам, собрал свой рюкзачок и вышел на трассу. Тормознув советский грузовик, я благополучно добрался до славного города Львова. Там зашел на вокзал и кинул «друга» в камеру хранения. А затем отправился гулять по историческому центру. О, Боже! До чего красив Львов!
Вечером, забрав вещи с вокзала, я нашел пристанище у собора Святого Юрá, или по-нашему - собор Святого Георгия. По легенде, где-то возле него, на Святоюрской горе, были захоронены останки князя Ярослава Осмомысла. Но лично для меня важным было то обстоятельство, что недалеко находился неприметн
|
|
|
